Моя (чужая) семья. Счастье в подарок

– Советую вам хорошенько подумать, прежде чем закончить фразу, – резко оборвал её Ярослав. – Девушка попала под машину, получила сотрясение, потеряла много крови из-за глубокого рассечения, а вы несёте какую-то чушь. Вы вообще в своём уме?

– Чушь? – фыркнула свекровь. – Я говорю то, что вижу.

– Значит, вам стоит провериться у окулиста, – процедил он, – со зрением у вас явные проблемы.

– С этого дня я больше ни на минуту не останусь с твоими детьми, – прошипела она, толкая их вперёд.

Варюша ойкнула, наступив на свисавший до самого пола шарф, засеменила ногами, пытаясь удержать равновесие и, взмахнув руками, начала падать.

Я и мужчины рванули к ней одновременно. Послышался жуткий грохот, из-за свалившегося на пол металлического подноса, задетого мною, инструменты разлетелись по сторонам… Но никто не обратил на это внимание.

Ярослав оказался быстрее всех и, подхватив малышку, уберёг её от падения.

– Тише, тише, всё хорошо, деточка, – успокаивающе зашептал он, когда дочка испуганно всхлипнула.

Кирюшка бросился ко мне, вцепившись ледяными пальчиками в ладонь.

Обняв сына, я пыталась совладать с эмоциями, обрушившимися на меня штормовой волной, но получалось плохо.

Меня потряхивало от осознания того, что дочка могла упасть на плитку и удариться лицом. И всё из-за ненормальной родственницы, которая мало того, что не потрудилась одеть детей нормально, но ещё и грубо толкнула. Вернее, складывалось такое впечатление, что дети одевались сами, судя по неправильно застёгнутым пуговицам, шапкам набекрень и шарфам, накинутым поверх курток.

– С этого дня я сама больше ни на минуту не оставлю их с вами, – парировала, чувствуя, как стыд за чужое поведение сменяется злостью. – С такой бабушкой им и враги не нужны. Кстати, хочу предупредить, что теперь вы нежеланная гостья в моей квартире. Олегу я всё объясню.

– Да как ты смеешь, дрянная девчонка, ставить мне условия, – сжав кулаки, прошипела свекровь, рванув в мою сторону.

Но дорогу ей перегородил Дмитрий Константинович, ловко подхватив под локоток и развернув обратно в сторону двери. Опешив от такой наглости, Ольга Леонидовна даже не сопротивлялась.

– Сударыня, у вас выраженное пассивно-агрессивное расстройство личности, – заботливым тоном заговорил мужчина. – Расширенные зрачки, обильное слюноотделение. Вы, главное, не переживайте. Это всё поправимо… – я ошарашенно смотрела на то, как Дмитрий Константинович без лишних усилий выводит свекровь из смотровой, при этом кивком головы подозвав здорового санитара, как раз вышедшего из кабинета напротив. – Вот Михаил позаботится о вас. Да, Михаил? – с нажимом произнёс он, делая ему какой-то знак.

– Конечно, Дмитрий Константинович, – растянув губы в улыбке, закивал санитар, больше похожий на медведя, чем на человека, медленно, но уверенно, приближаясь к свекрови.

– У нас замечательные условия проживания, прямо-таки курорт, с четырёхразовым питанием, замечательной зоной отдыха. А персонал… – дед Ярослава восторженно поднял к потолку глаза, – просто удивительные люди…

– Вы сейчас о чём вообще? Какой курорт? Какой персонал? – послушно следуя за мужчиной, растерянно пробормотала Ольга Леонидовна.

– Как о чём? О нашем новом психиатрическом отделении, – размеренно-убеждающим тоном произнёс Дмитрий Константинович, с такой очаровательной и располагающей улыбкой, словно объяснял что-то любимому пациенту. – У нас как раз есть свободное место, будто специально подготовленное для вас.

– Психиат… Чего? – отшатнувшись от него, взвизгнула Ольга Леонидовна, до которой наконец-таки дошёл смысл сказанного. – Я не того… Я не этого… Вы не правильно всё поняли.

Резко развернувшись, она рванула на выход, и за считанные секунды исчезла из зоны видимости. Лишь отборная ругань пациентов и недовольные крики медперсонала говорили о том, что эта мегера благополучно добралась до выхода из больницы.

– Страшный ты человек, дед, – посмеиваясь, обратился Ярослав к вернувшемуся в кабинет родственнику. – Это же надо так напугать человека, при этом не сказав ни одного грубого слова. Талант.

– Да, было бы смешно, если бы не было так грустно, – проворчал Дмитрий Константинович, хмурясь. – Зато теперь больницу эта дамочка станет обходить стороной. Но хотелось бы, чтобы и Дарину с её очаровательными детками она сторонилась тоже. Надо будет подумать, что можно для этого сделать.

– Мам, посмотли, у дяди тоже глазки разные, как у нас, – обхватив лицо Ярослава маленькими ладошками, воскликнула дочка, сидевшая у него на руках, возвращая нас к недавнему разговору.

– М-м, надо же, как интересно, – присев перед Кирюшей, – протянул пожилой мужчина. – Знаешь, Ярый, этот мальчик мне очень напоминает тебя в детстве. Прямо-таки одно лицо, – с улыбкой произнёс он, а мне от его слов стало дурно.

Боже, ну что за день сегодня такой? Чем я заслужила такие испытания?

Глава 6

За окном завывал ветер, разбавляя звенящую тишину, повисшую в кабинете. Все эти годы я часто задавалась вопросом, почему у моих детей проявилась гетерохромия? Но сейчас я не хотела знать на него ответ. Мысль об ошибке, которая могла произойти в клинике, не давала покоя. И слова Дмитрия Константиновича посеяли ещё больше сомнений.

Я привыкла жить в своём маленьком мирке, преодолевая трудности. Да, порой приходилось не спать ночами, когда близнецы начинали болеть, и рыдать в подушку, когда казалось, что нет больше сил. Но каждая мама проходит через это. Кому-то радости материнства даются легко, кому-то через трудности, как мне. Но называться мамой – это безмерное счастье.

Я жила ради детей. Они мои солнечные лучики, освещающие серые будни своими улыбками. Я просыпалась с мыслью о них и засыпала тоже. А сейчас мой привычный мирок мог рухнуть в одночасье. И я должна этого не допустить. Надо что-то сказать, надо как-то свести всё в шутку, но язык будто закостенел, а в голове разом опустело.

– Ты на что намекаешь, дед? – спустя мгновение, показавшееся мне вечностью, произнёс Ярослав.

– Ни на что, всего лишь констатировал факт, – улыбнулся он, но взгляд, обращённый на меня, был пронзительным и серьёзным.

– Маленькие детки все друг на друга похожи, – отмахнулась я, нервно улыбнувшись, – губки бантиком, пухлые щёчки, глазки… – на последнем слове голос сорвался, выдавая моё волнение, которое не осталось незамеченным.

– А глазки – всего лишь совпадение. Такое бывает, – распрямившись, по старчески охнув и растерев ладонью поясницу, выдал Дмитрий Константинович, а я едва сдержала вздох облегчения, который готов был сорваться с губ. – Дариночка, деточка, сходи, заполни, пожалуйста, документы. Ярый, проводи девушку, а я пригляжу за малышами.

– Да без проблем, – пожал он плечами и, обернувшись ко мне, ехидно оскалился: – Понести?

– Спасибо, но я лучше ножками.

– Как скажешь, но на всякий случай я всё-таки придержу, вдруг голова закружится, и ты решишь упасть к моим ногам.

– Какая бурная у вас фантазия, Ярослав Романович, – фыркнула я.

– Два сапога пара, – раздалось насмешливое за спиной, и мы, переглянувшись, прикусили языки, молча выйдя в коридор.

Напряжение постепенно отступало. Не знаю, что за паника накрыла меня в кабинете, но сейчас все мои страхи казались пустыми. Никто не собирается отнимать у меня детей. Накрутила себя… Это просто последствия усталости и стресса, не более того. Да и свекровь постаралась. Теперь после её выходки мне в каждом встречном будет мерещиться недоброжелатель.

Ярослав осторожно придерживал меня за локоть, больше не делая попыток язвить, за что я была ему благодарна. Казалось, он погрузился в размышления, не замечая ничего вокруг, но вместе с тем умело обходил препятствия в виде пациентов и медперсонала, возникавшие у нас на пути.

– Ярослав, – резко остановившись, я подняла голову и тут же поморщилась от возникшего в ней шума, – у меня нет с собой никаких документов.

– Сейчас это не проблема, благодаря единой базе. Назовёшь своё полное имя, адрес… По-хорошему, конечно, нужен паспорт для подтверждения личности. Но ты же врать не собираешься, называясь другим именем?

– Что за глупости? Нет, конечно же, – возмутилась я.

– Вот и отлично, – кивнув, он открыл передо мной дверь.

– Ярослав Романович, – тут же засуетились молоденькие медсёстры, расплываясь в улыбках, поправляя волосы и натягивая на груди белые халатики, – рады вас видеть.

– Здравствуйте, девушки, – даже не соизволив улыбнуться в ответ, кивнул Оболенский. – Нужна ваша помощь…

Необходимые документы были заполнены за считанные минуты. Но сколько косых взглядов я поймала на себе за это время, не сосчитать. На меня смотрели, как на злейшего врага, взявшего осадой неприступную крепость. Странно было это осознавать, находясь в выпачканной кровью одежде и с заклеенным пластырем лбом.

Похоже, Ярослав Романович весьма популярен в местных девичьих кругах. Но мне до этого не было никакого дела. Добраться бы теперь благополучно домой, накормить детей, уложить их спать. О большем я и не мечтала.

– Вас подвести? – напомнил о себе Ярослав.

– Я позвоню мужу, он заберёт, – ответила, качнув головой.

– А, ну если только мужу, – с какой-то злой иронией усмехнулся Оболенский, – тогда это меняет дело.

Вернувшись в смотровую, где близнецы, смеясь и о чём-то болтая, уже вовсю пили чай с пирожками в компании Дмитрия Константиновича, я отыскала в сумке телефон и набрала номер Олега. Судя по времени он уже должен приехать с работы домой… Но на вызов никто не ответил.

Странно, не застав нас дома, по идее, он должен был начать волноваться и попробовать до меня дозвониться, ведь я никогда не задерживалась, всегда вовремя приходила домой, забирая детей из садика, да и по магазинам тоже… А если бы что-то случилось? Неужели он ни капли не переживает? Хотя почему «если», действительно же случилось. Но неотвеченных вызовов не было тоже.

Впрочем, чему я удивляюсь? Ольга Леонидовна наверняка уже сообщила о случившемся. И судя по тому, что муж не берёт трубку, напела всякую гадость. Страшно даже представить, что она могла ему наговорить. Но объясняться в любом случае придётся.

Длинные гудки били по натянутым нервам. Раз за разом я набирала номер, вот только ответа не было. Мужчины переглядывались, но молчали.

– Я довезу вас, – потеряв терпение, довольно резко произнёс Ярослав, выхватив у меня из рук телефон и забросив его обратно в сумку.

– Мы сами. Тут недалеко, – попыталась возразить.

– Дариночка, деточка, – вмешался в разговор Дмитрий Константинович, – на улице темно, к тому же идёт дождь. Ну, куда ты с детьми? Пусть Ярослав довезёт. Это лишь малое, что он может сделать, чтобы загладить свою вину. Не упрямься. Послушай старика.

– Мам, мы поедем на машине? – захлопала в ладоши Варюша.

– А можно я лазочек бибикну? – не отставал от неё Кирюша.

– Конечно можно, малой, – подхватив детскую куртку и шапку со стула, подмигнул Ярослав, – только давай сначала оденемся.

– Деда, а ты поможешь одеться мне? – схватив в охапку свои вещи, Варюша всунула их в руки Дмитрию Константиновичу.

– Конечно, милая, запросто.

Растерянно глядя на мужчин, ловко одевающих моих детей, я устало вздохнула, понимая, что уже сдалась. Хуже точно не будет, если Ярослав нас довезёт. На такси у меня денег нет, пешком идти одной с детьми в таком состоянии опасно. В любом случае придётся выслушивать от Олега претензии. А так мы хотя бы быстрее окажемся дома, и я смогу наконец-то отдохнуть. Я искренне надеялась, что муж поворчит-поворчит и быстро успокоится, ведь я не сделала ничего плохого.

Зря надеялась.

Глава 7

Через несколько минут, распрощавшись с Дмитрием Константиновичем, мы вышли в дождливую мглу. Ветер тут же яростно толкнул в грудь, подтверждая, что решение ехать с Ярославом было разумным. Ледяная морось вбила последний гвоздь в крышку моих сомнений.

Заставлять детей в такую погоду идти пешком, было верхом безрассудства. Поэтому переживания о том, что скажет Олег по поводу поездки с чужим мужчиной, волновали всё меньше. Если захочет придраться, он найдёт повод. Другое дело, что происходит это всё чаще и чаще.

Я честно пыталась дозвониться до мужа, но результат нулевой. Если свекровь успела наговорить про меня гадостей, значит, скорее всего, поверил и обиделся. Вот только виноватой я себя не чувствовала.

А ведь вначале всё было иначе. Он одаривал меня вниманием и заботой, говорил всякие нежности, ласково смотрел в глаза. Я искренне верила, что он тот самый, единственный. Но женитьба словно подменила его.

В последнее время в голову постоянно лезли мысли о том, что он использовал меня, как мостик между прошлой жизнью и будущей, чтобы перебраться из села в город. А когда перебрался… «Мостик» оказался ненужным. И утруждать себя красивыми речами и нежными взглядами уже не обязательно.

Я думала, дети нас сблизят. Мечтала забеременеть, чтобы мы жили большой и дружной семьёй, которой у меня никогда не было. Но и с этим возникли трудности. Долго переживала, что проблема во мне, пока не настояла на обследовании. Оказалось, что дело в нас обоих. Мы просто не подходили друг другу физически. У него были слишком ленивые «головастики», а моя «крепость» оказалась с усиленной бронёй, которую не каждый рыцарь может преодолеть.

– Мужика тебе другого надо, – шепнула мне в клинике пожилая медсестра. – Такого чтобы ух… И сразу всё наладится, начнёшь рожать одного за другим, если захочешь. Ну, или придётся воспользоваться ЭКО, если не можешь бросить своего болезного.

О других мужчинах я даже не помышляла, поэтому и зацепилась за возможность зачать от мужа с помощью врачей.

Но дети нас не сблизили.

Зато моя мечта частично осуществилась. Да, любящего и заботливого мужчину я не получила, но детки у меня оказались ангелочками. Они дарили мне свою любовь в таком количестве, что израненному сердцу её было вполне достаточно, и равнодушие мужа уже не трогало.

– Дарина, ау-у, ты с нами? – раздался рядом с ухом голос Ярослава, и я вздрогнула от неожиданности.

– Что?

– Говорю, давай помогу забраться, – усмехнулся он, отступив на шаг в сторону, открывая переднюю пассажирскую дверь, – ступени высоко расположены. Дети уже в машине.

– Спасибо, я сама.

– Ну, сама, так сама. Береги голову, ей и так сегодня досталось.

– Ярослав?

– М-м?

– Спасибо, что не бросил.

– Это тебе спасибо, что не заявила на меня, – тихо откликнулся Оболенский. – Я не намеренно, честно.

– Знаю, и не держу обиду. С каждым может случиться. Главное, что все живы.

– Ты невероятная девушка. Твоему мужу очень повезло.

– Жаль только, что он так не считает.

– Ну и дурак, потеряет же. Украдут сокровище.

– Да кому это «сокровище» нужно, с двумя детьми? – отмахнулась я.

– Зря ты так. Встретив тебя, я убедился, что в мире существуют не только меркантильные стервы, жаждущие залезть в мой кошелёк, – грустно рассмеялся мужчина, – но и нормальные девушки. А то ведь успел уже разочароваться в жизни.

– Тебе ли разочаровываться? У тебя такой замечательный дед, готовый помочь в трудную минуту, любимая работа, финансовое благополучие. Что ещё для счастья надо?

– Верную и надёжную женщину рядом?

– Какие твои годы, – отмахнулась я. – Найдёшь ещё.

Странно, но рядом с Ярославом было легко и просто. Не нужно думать, что сказать и как. Темы находились сами собой. Жаль, что с мужем по-другому.

– Дядя, Ялослав Ломанович, – дёрнул Оболенского за рукав сынишка, – так можно я бибикну или нет? Так хочется, а папа мне не лазлешает.

– Конечно, можно, перебирайся пока вперёд. Сейчас твоей маме помогу в машину забраться, и посигналишь, – подмигнул он Кирюше, после чего обратился ко мне: – Давай, Даринка, заскакивай. Ребёнок жаждет новых впечатлений, не стоит заставлять его ждать.

Разместившись в мягком кресле, я с улыбкой наблюдала, как мои детки радостно крутят руль стоявшего на парковке автомобиля, по очереди сигналя. Проходившие мимо люди удивлённо поглядывали в нашу сторону, но замечая счастливых детей, которые махали им ладошками, понимающе улыбались, приветствуя их в ответ. И только когда на парковке показался охранник, тот самый, которого я видела в больнице, и укоризненно покачал головой, погрозив нам пальцем, дети нехотя перебрались на заднее сиденье.

– Спасибо, дядя Ялослав Ломанович, – по мужски протянув для рукопожатия ладонь, поблагодарил Кирюша.

– Пожалуйста, Кирилл, обращайся, если что, – ответил на рукопожатие Оболенский, отчего сынуля горделиво расправил плечи.

– Спасибо, – повторила за братом Варюша. – Дядя, а ты плиедешь к нам в гости?

– Нет, у дяди много дел, – поспешила с ответом я.

– Я бы приехал, но, боюсь, ваш папа не оценит моего порыва, и будет ругаться.

– Он и так всё влемя лугается, – вздохнул Кирюша. – А ты холоший. Вот бы ты был нашим папой.

– Нам нужно домой, – нервно вцепившись в сумку, произнесла я.

– Да, конечно, без проблем, – глухо откликнулся Ярослав, вставляя ключ в замок зажигания.

Всю дорогу до дома я не произнесла ни слова. Дети молчали тоже. Ярослав насвистывал какую-то мелодию, осторожно управляя машиной. И когда при въезде во двор мой взгляд зацепился за освещённое окно кухни, где мелькнул силуэт Олега, сердце пропустило удар, сжавшись от плохого предчувствия.

Глава 8

Остановившись на парковке, недалеко от подъезда, Ярослав повернулся ко мне.

– Давая, я вас провожу до двери? Что-то неспокойно на душе.

– Не надо. А то муж надумает всякого. Не хочу скандалов и обвинений в том, чего я не делала. Свекровь итак наверняка постаралась, выставить меня не в лучшем свете…

– Может, стоит послать лесом такого мужа?

– Легко давать советы другим, когда дело не касается тебя лично, – произнесла с горечью, и тут же вздрогнула от мимолётного прикосновения к руке.

– Я не даю советы людям, которые мне безразличны, – шепнул он, обжигая взглядом, но тут же отодвинулся, безразлично уставившись вперёд, будто ничего не произошло, словно его порыв мне просто почудился.

Нервно передёрнув плечами, сбрасывая наваждение, я отстегнула ремень безопасности.

– Всего доброго, Ярослав, – открыв дверь, осторожно выбралась из машины, собираясь забрать детей.

Вот только пока я осторожно нащупывала ногой землю, не рискнув спрыгнуть с высокого порога автомобиля, Оболенский меня опередил, успев выйти и помочь близнецам.

– Не хочу домой, – насупившись, проворчал Кирюшка.

– А как же любимые игрушки и мультики? – попыталась приободрить сына.

– И твой яблочный пилог? – с надеждой подняв на меня взгляд, жалобно протянул он.

– И мой яблочный пирог, – присев, обняла детей и расцеловала в румяные щёчки, прекрасно понимая их нежелание возвращаться туда, где их просто не замечают. Сегодня впервые взрослый мужчина говорил с ними на равных, не воспринимая, как пустое место, и им это понравилось. – Идёмте, мои хорошие.

– Пока, дядя Ялослав Ломанович, – грустно вздохнув, помахал на прощание сынуля.

– Всего холошего, дядя Ялослав, – добавила дочка, шмыгнув носом.

– До свидания детки, – кивнул мужчина и, вынув из кармана визитку, отдал Кирюше, – если понадоблюсь – звоните. Вы ведь умеете пользоваться телефоном?

– Умеем, – радостно загалдела моя малышня, а я едва не хлопнула себя ладонью по лбу, но вовремя вспомнила, что этого делать не стоит.

– С ума сошёл? Что ты творишь, Оболенский? – попыталась выхватить кусочек картона из рук сына, но Кир отскочил в сторону, лишив меня такой возможности. – Ты понимаешь, что создаёшь мне новые проблемы?

– А может, пытаюсь помочь решить старые? – спокойно парировал тот.

– Блин, – простонала, – Олег такой скандал закатит, если увидит визитку.

– Он и так его закатит, судя по твоим же словам. И вообще, чем дольше мы стоим, тем сильнее мне хочется засунуть вас обратно в машину и увести отсюда подальше.

– А что потом?

– Женюсь на тебе, дам детям свою фамилию.

– Ну, точно сошёл с ума, – констатировала я. – Как можно жениться на женщине, которую знаешь чуть больше часа?

– Запросто.

– Чтобы на следующий день развестись?

– Чтобы жить с ней в любви и согласии долгие годы.

– Да уж, тяжёлый случай. Любишь же ты фантазировать, Ярослав Романович. Спасибо, что подвёз и… Прощай.

Взяв детей за руки, я направилась к подъезду.

– До свидания, Дара, до свидания, – услышала за спиной тихий голос Оболенского.

Сделав вид, что не расслышала, потянувшись к домофону. Но дверь оказалась приоткрыта.

– Опять не работает, – пробормотала себя под нос, констатируя факт, уже ставший привычным. – Зато сколько было суеты с выбором управляющей компании. Что она есть, что её нет…

Ворча себе под нос, я повернула к лифту, который нервно подмигивал кнопкой вызова, словно отбивая азбуку Морзе. Решив не рисковать, повела детей к лестнице. Хорошо хотя бы, что квартира находится на втором этаже.

Домой шла, как на эшафот, тяжёло передвигая ногами. А открыв ключом дверь, и вовсе застыла у порога, почувствовав явный запах алкоголя. Странно, Олег не употреблял спиртного, от слова совсем, ссылаясь на непереносимость. И меня это вполне устраивало. Тогда в чём дело?

– Мы дома, – крикнула я, раздевая детей, но в ответ тишина, от которой мурашки побежали по спине.

Наклонившись, чтобы снять ботинки, я совсем не ожидала того, что произойдёт дальше. Резки рывок за шиворот, отбросил меня в сторону шкафа. И я едва успела выставить руки, чтобы не удариться об дверцу лицом.

– Быстро же ты, – прохрипел Олег, склонившись надо мной, пошатываясь и обдавая запахом спиртного. – Я думал, будешь шляться всю ночь. С двумя-то мужиками.

– Что за глупости ты говоришь? С какими мужиками?

– С такими, – взревел он, брызгая слюной, и дети, сжавшись в комочек, забились в угол. – Мать мне всё рассказала, за стопочкой беленькой.

Стоп! За стопочкой беленькой? У нас в доме не было алкоголя из-за непереносимости Олега. Значит, спиртное принесла Ольга Леонидовна? Да ну, не может же родная мать спаивать сына. Или может?

– Я в больнице была, – попыталась подняться, но удар кулаком в дверь шкафа рядом с головой, заставил отпрянуть. – Олег, ты пьян? Давай, поговорим завтра, когда ты сможешь ясно мыслить.

– Ну, зачем же ждать до завтра, когда можно выяснить всё сегодня, – усмехнулся муж, злобно оскалившись.

Я глядела на него и не узнавала. Всегда спокойный и уравновешенный, сейчас Олег был полной своей противоположностью. Передо мной стоял склонившись совершенно невменяемый человек, бешено сверкая глазами. И липкий холодок страха пробежал по позвоночнику.

Я слышала о людях, которые теряют над собой контроль, когда в их кровь попадает алкоголь, но даже представить себе не могла, что живу с одним из них. А ведь Ольга Леонидовна наверняка знала. И всё равно принесла спиртное? Боже! Зачем она это сделала? Чем я заслужила такую ненависть? Она жила в моей квартире целых два года, пока собирали ей первоначальный взнос на ипотеку, ела и одевалась за наш счёт. И после всего… Это чудовище, а не женщина.

Так, спокойнее, Дара, спокойнее. Главное, не поддаваться панике. Но сделать это оказалось не так-то просто.

Глава 9

В ушах шумело, голова раскалывалась от резких движений, но близость детей рядом с неадекватным человеком придавало сил, мобилизовав все резервы организма. Надо их как-то незаметно отправить в комнату, не привлекая внимания, чтобы злость Олега не перекинулась на них. Безопасность моих малышей – единственное, что сейчас волновало. Остальное отошло на второй план – и собственное состояние, и причина по которой свекровь открыла этот ящик Пандоры.

– Решила выставить меня посмешищем? Уже отзвонилась всем своим подругам, рассказала про то, как наставила мне рога? Признавайся, – распылялся всё сильнее муж.

Что там советуют умные люди при общении с неадекватами? Не провоцировать и со всем соглашаться? Но с подобными утверждениями я не могла согласиться априори. Всегда считала, что верность – это залог крепких семейных отношений. Измена для меня воспринималось, как нечто низменное и неприемлемое.

– У меня нет подруг, ты же знаешь, – тихо ответила я. – И рога я тебе не наставляла точно, несмотря на то, что успела наговорить твоя мать. Посмотри на мой лоб. Там, под пластырем рассечение. Я попала под машину, мне накладывали шов в больнице. Туда же твоя родительница привела детей. Там вокруг была целая толпа народа – пациенты, медперсонал.

– Не ври мне, – процедил он. – И вообще, зачем ты оставляла детей с матерью?

– Чтобы сдать анализы. Я плохо себя чувствую, уже теряла один раз сознание. Вчера говорила тебе об этом. Просила взять без содержания и посидеть с детьми. Твоими детьми, между прочим.