скачать книгу бесплатно
Гул голосов смолк, все обернулись к нему. Танис ощутил на себе полные любопытства взгляды, говорившие, мол, вот умник, выпендриться решил.
– Ну да, война, – вздохнул командир. – Она уже началась. Два полка осаждают Лаурд.
– Неужели Лаурд снова принялся за старое? – послышались голоса.
– Увы, но это так. Ну, а теперь не буду вас задерживать, идите домой, прощайтесь с родными, отдохните перед дорогой. Но завтра, чтобы все до единого, в семь утра были на плацу.
Офицеры медленно расходились, обсуждая только что услышанное. Не стал задерживаться и Танис. Он вышел из здания на улицу, с облегчением вдохнул прохладный августовский воздух. Повернул в сторону дома, но его окликнули – товарищ, десятник из лёгкой пехоты. Они вместе отправились в ближайшую таверну – после услышанного не мешало и выпить немного, обсудить новость.
Они сели в углу, подальше от шума – в этот час в таверне всегда было многолюдно. Трактирщик принёс им бутылку вина покрепче, немного ветчины и хлеба и оставил их в покое.
– Что на сборе то было?
– Ты разве не был? – удивился Танис.
– Да был, только вышел потом. Стоять невозможно, душно и вонища невыносимая. Знаю лишь, что в Мил уходим. Зачем? Учения?
– Эх, Салист, Салист. Мил – это только полдела, – Танис сделал большой глоток, наклонился поближе к другу и тихо проговорил. – Война началась. Во дворце власть делят.
– Ну, а в Миле то, что делать будем?
– Сядем на корабли и отправимся в Малонто.
Танис допил стакан и налил себе ещё. Отчего-то на душе было неспокойно, но он постарался не думать об этом. Просто это первая в его жизни война.
– А в Малонто что? – не унимался Салист.
– Сегиталы там спрятались.
– Сегиталы?! – громко воскликнул десятник, но тут же осёкся – все сидевшие рядом разом обернулись к нему.
– Не ори ты так, – предостерёг его Танис. – Сейчас такое время, что из-за любого пустяка, из-за лишнего слова можно и головы лишиться.
– Но Сегиталы то – лучшие друзья короля! Как они могли?
– Расскажу тебе, друг мой, кое-что. Слышал, что король Александр и принц Эдвард в ссоре были, да и Эдвард вовсе не его настоящий сын, а так, найдёныш какой-то. Настоящего похитили сразу после рождения, и он живёт теперь где-то на Острове. Не хотел король, чтобы принц Эдвард власть принимал, вот, похоже, оттуда всё и пошло.
– Тебе папаша Арстин рассказал? – Салист усмехнулся.
– Ну, так если бы и он. Что такого?
– На выдумки силён старичок.
– Ладно тебе, может и напридумывал он, но неладное твориться сейчас. Так что, давай не будем головы себе забивать, а то лишимся их раньше времени.
– Да уж. Кстати, я от тётки слышал, в столице сейчас тюрьмы переполнены. Властники хватают всех, кто высказывает хоть что-то против нового короля.
– Хватит, Салист, идём отсюда и не будем больше говорить об этом. На нас уже народ вон косо смотрит.
Танис оставил на столе несколько медяков, и друзья быстро вышли на улицу. Здесь они попрощались и разошлись. Дом Таниса располагался в Новом городе, вне крепостной стены. Он стоял на самой окраине, у реки, в тихом тенистом месте. В добротном бревенчатом доме он жил со своим приёмным отцом – папашей Арстином. Папаша Арстин был уже стар и целыми днями предпочитал прохаживаться по берегу реки с длинной удочкой, чем заниматься домашними делами. Несмотря на это, Танис очень редко выдел рыбу – старик так и не научился ловить её и занимался этим лишь из удовольствия. Иногда, правда, он что-нибудь готовил, но это у него получалось весьма посредственно. Единственный талант, которым блистал папаша Арстин, так это умение рассказывать истории из своей молодости. Это у него получалось настолько хорошо, что рядом с ним частенько собирались соседи, с благоговением слушавшие эти рассказы.
И сегодня, когда Танис прискакал домой, папаши Арстина дома не было. Старик опять занимался рыбной ловлей. Молодой сотник оставил коня в конюшне и пошёл искать горе-рыбака вниз по течению.
Широкая река медленно несла свои белёсые воды на юг. Танис перепрыгивал небольшие лужицы, внимательно глядя на мокрый песок, где отчетливо отпечатались следы знакомых подошв. Папаша Арстин не мог уйти далеко, староват он стал для дальних прогулок.
Нашёл он старика довольно скоро. Тот сидел на торчащей из песка коряге, сосредоточено глядя на поплавок. Танис направился к нему, но он, так и не повернув головы, проговорил:
– Тихо, сынок, не подходи. Ты распугаешь мне всю рыбу, а она, вон, рядом с крючком кругами ходит, думает, хапнуть червяка или не стоит.
Танис остановился шагах в десяти и сказал:
– Наш полк завтра уходит из города.
– Надо же, впервые за пятнадцать-то лет, – усмехнулся старик.
– Ничего смешного тут нет. Всё серьёзно, очень серьёзно – мы отправляемся на войну.
Арстин отложил удочку, медленно встал, растёр затёкшие ноги и подошёл к Танису.
– Что за война?
– Сегиталы пытались лишить власти законного принца, но их побили, и они бежали в Малонто. Наш полк отправляется туда, чтобы вернуть их для справедливого суда.
Старик покачал головой, сморщил недовольную гримасу.
– Ты не должен идти на эту войну. Откажись, подай рапорт и уходи из армии. Работа в городе тебе найдётся, сам понимаешь. А сколько девок по тебе сохнет, олух. И все с приданым.
– Это ещё с чего!? Да и хватит женить меня! – рассердился Танис.
– Ты не должен выступать на стороне Эдварда, он не наследник, а… – Арстин осёкся, замолчал.
– А кто он? Я уже слышал от тебя что-то похожее, но ты всегда не договаривал, отмалчивался. Может, хоть сейчас скажешь, что знаешь?
– Нет, ничего. Ничего важного.
– Ну, уж нет. Давай, говори!
– Ну, если тебе от этого станет легче, то скажу. Он сын дочери одного из многочисленных на нашем Острове трактирщиков.
– Чушь, – Танис замотал головой. – Не говори ерунды. Как он тогда во дворце, да ещё в королевской семье очутился. А настоящий принц? Может, ты знаешь, где он?
– Знаю, Танис, знаю, поверь мне, – вздохнул старик. – Я многое знаю.
– Тогда лучше молчи! Молчи, если хочешь сберечь свою голову. Властники не посмотрят на твои седины, мигом в расход пустят. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь.
– Я молчу, я должен молчать… ваше величество, – тихо проговорил в ответ папаша Арстин.
На следующее утро Парайский полк вышел из города и отправился по дороге на Флардию. Первой, никого не дожидаясь, ушла конница в тысячу мечей. Пехотинцы проводили всадников завистливыми взглядами. Ещё бы, два дня пути, да ещё в седле, и они в столице. А им, ноги стаптывать, не меньше недели. Эх, конница, конница, пока пехота ползёт, вы успеете забрать себе всех девочек в трактирах столицы. А кому нужны буду они – уставшие, грязные и потные.
Оставшиеся четыре тысячи человек, из которых три тысячи составляла лёгкая пехота, около полусотни фуражиров с повозками и стражей и пять сотен тяжеловооружённых секироносцев, не спеша, двинулись в путь. А куда спешить им – за конницей не угнаться, бежать никто не заставлял, благо Малонто никуда не денется. Зато их провожало едва ли не полгорода. Родственники, друзья и подруги, просто жители окрестных домов, все построились вдоль улицы.
Командир полка, сев на вороного красавца, встал во главе и, приветственно махая рукой то направо, то налево, двинулся вперёд. Толпа что-то кричала наперебой, кто окликал друзей, кто просто желал удачи. Женщины бросали цветы, совали в руки солдат сладкие пирожки, молодые девчонки так и лезли в строй, чтобы обнять попавшегося под руку арбалетчика или лучника и поцеловать его взасос. Танис вертел головой – так и есть, пришли, одна, другая, третья. Четвертая увидала его во главе сотни, бросилась к нему, обняла, быстро чмокнула в губы и, сунув в руки фляжку, скрылась в толпе. Три первых состроили недовольные лица. Пусть, когда он вернётся, всё забудется.
Пехота вышла из города. Остался позади родной дом, впереди лежала пыльная, скучная дорога. Однообразие полей, лесов, небольшие речки с подгнившими мостиками, ручьи, которые переходили вброд. Где песок, где сухая и твёрдая, словно камень, глина, местами даже успели замостить камнем. Каждые четыре часа делали привал, затем снова вперёд, и так до темноты.
С наступлением ночи полк сходил с дороги на первое попавшееся поле и разбивал там лагерь. И так целых восемь дней. А к полудню девятого, полк подошёл к столице и встал лагерем рядом с северной стеной. Конницу здесь уже не застали. Она свернула свой лагерь ещё три дня тому назад и отправилась через Альвару в Мил. Везёт им. Успеют до одурения наотдыхаться в этом Миле.
У столицы решили надолго не задерживаться и выйти на следующий день. Солдатам особо разгуляться не дали, в город отпустили лишь офицеров, кроме десятников. Правда, многие из них не обратили внимания на этот приказ, Салист в том числе. Он и Танис решили не терять времени и прошвырнуться по столице – когда ещё окажешься здесь. Однако перед уходом их предупредили:
– Если встретите властника – молчите, если шкура дорога.
Это обстоятельство отнюдь не испугало, даже не смутило двух друзей, и они смело прошли через ворота в город. Он почти ничем не отличался от родной Параи, разве что народу немного больше, да улицы и площади пошире. А так, всё одно. Нашли трактирчик на улице с большой и яркой вывеской, зашли – неплохо, чистенько так, да и не многолюдно. Никакого сброда, публика кругом солидная. Танис и Салист облюбовали себе столик и заказали поесть и выпить.
Долго ждать не пришлось. Расторопный трактирщик мигом поставил им кувшин с вином и блюдо с мясной нарезкой и овощами. Оба, изрядно проголодавшиеся, набросились на мясо и вино. Памятуя о наставлениях товарищей, они намеренно избегали опальных тем, предпочитая говорить больше за жизнь, да об оставшихся в Парае красавицах. Салист, правда, больше вздыхал о своей молодой жене.
– Послушай, Танис, – сказал он, сделав изрядный глоток. – А что бы тебе женой не обзавестись? По тебе добрая половина парайских красавиц с ума сходит, а ты одну бросишь, другую найдёшь, затем третью. Сердца девчонкам разбиваешь.
– Не знаю, Салист, что-то пока ни с одной душой не сошёлся.
– Так и останешься один.
– Нет, не останусь. Где-то ждёт она меня, одна единственная, нужно лишь найти её.
– Ну, ты хватил! – рассмеялся Салист. – Долго же тебе с твоими запросами придётся искать её.
Танис улыбнулся, но ничего не сказал. Он налил себе ещё вина, посмотрел куда-то в потолок, словно там был написан ответ на все его вопросы, и медленно выпил содержимое стакана.
– Мечтатель, – хмыкнул товарищ.
– Постой, – Танис вдруг насторожился. – Посмотри, ни у кого не то, что мечей, даже ножей на поясах нет.
– Разве? И что? Это у нас в Парае всяких охальников по ночам встретить можно, а здесь столица.
– Думаю, не в этом дело.
– Да перестань, может, не видишь?
– Ну так приглядись.
Салист обернулся в одну сторону, затем в другую и, удостоверившись, что товарищ прав, посмотрел на выглядывающий из-под плаща эфес своего меча.
– Так мы, всё-таки, военные. На плащах герб полка.
– Ладно, обойдётся.
Они продолжили своё скромное пиршество. Неожиданно гул голосов в трактире смолк, словно у всех одновременно отнялись языки. Все опустили взгляды в стаканы и тарелки, как будто это могло сделать их незаметными.
– Тс, властники здесь, – послышалось от соседнего стола.
Сидевшие спинами к входу, Танис и Салист обернулись – в зал заведения вошли пятеро. Облачённые в чёрные, кожаные одежды, они всем своим видом внушали страх. Едва ли кто отважился смотреть на них так бесцеремонно, как непонятно откуда здесь взявшиеся вояки из парайского полка. Властники медленно прошли между столов, направляясь к тем, кто дерзнул не прятать взгляд, как остальные. Один из них, по всей видимости, главный, пристально посмотрел в глаза Таниса, рассчитывая, что тот, всё-таки, опустит глаза к полу. Нет, этот лишь усмехнулся, да ещё развалился на лавке.
– Так, так, солдатня к нам пожаловала.
Властники подошли к сидевшим товарищам, окружили их.
– Почему при оружии? Для кого законы пишутся, или мы читать не можем? В столице, ровно, как и в других поселениях, имеющих крепостную стену, оружие носить запрещено. Только охотничий лук и топор, да и те в мешке.
– Откуда мы знали, – буркнул Танис. – Мы из Параи и пока такого закона не слышали. Будьте уверены, если бы он до нас дошёл, услышали бы первыми, как-никак Парайский полк.
– Это ничего не значит. Вы должны сейчас же сдать ваши мечи, иначе будете арестованы.
– Да что ты говоришь, – Танис подмигнул другу, и оба медленно поднялись, готовые в любой миг выхватить оружие из ножен. – А ты попробуй, возьми.
Властники дёрнулись, схватились за мечи, но в этот момент в руках смутьянов неожиданно появились клинки. Оба вскочили на стол, взмах ног, и два блюстителя закона, зазевавшиеся ненароком, получили хороший пинок по носу.
– Сдохни! – закричал старший и с завидной яростью бросился в атаку, увлекая за собой остальных.
Но что такое пятеро бездарей, ещё вчера коловших дрова, либо пасших гусей, по сравнению с хорошо обученными солдатами. Неумелые, медленные удары их мечей легко отбивались смеявшимися от души Танисом и Салистом. Они, поначалу рассердившиеся и готовые заколоть этих глупцов, теперь просто развлекались. Какой-то, особо резвый, властник, выставив вперёд меч, бросился на Таниса, рассчитывая проткнуть тому живот, но сотник ловко спрыгнул на пол и быстрым ударом уколол противника в правую ключицу. Не опасно, тем более не смертельно, но больно и обидно.
Бедняга громко ойкнул, выронил меч и, схватившись за плечо, бросился в сторону. А Танис, не теряя времени, напугал свою следующую жертву ложным замахом, нацеленным в левый бок, и когда меч противника начал описывать нижнюю дугу защиты, Танис молниеносно перевёл остриё своего меча под правый бок и сделал короткий выпад. Ещё один властник выронил меч и, так же, как и первый, бросился наутёк. А рядом не отставал и Салист. Он не мог похвастаться таким изяществом владения мечом, как его друг, зато силы у него было немало. Отбив меч противника так, что тот вырвался из рук, он ударом кулака в челюсть развернул к себе властника спиной и хорошенько отшлёпал его плашмя под дружный хохот посетителей трактира.
Пораненные и униженные до слёз, властники испугались, поняв, что напоролись не на безобидных горожан, а на тех, кто спит в обнимку с мечом. Они попрятали оружие в ножны и, выкрикивая проклятия и просто грязную ругань, который бы мог позавидовать даже забулдыга-матрос, выбежали из трактира.
– Эй, храбрецы, – окликнул Таниса и Салиста сидевший неподалеку толстяк, с трудом оправившийся от хохота.– Молодцы, задали им жару. Только теперь лучше ноги уносите.
Они так и сделали.
Когда командир полка узнал о произошедшем, а Танис решил доложить ему, зная, что тот поймёт и поможет, он долго ходил кругами вокруг вжавшего голову в плечи сотника, и так громко чертыхался, что весь полк слышал его тирады.
– Танис, от тебя одни неприятности! В Парае на тебя всё жаловались мамаши бестолковых девчонок, здесь все местные властники по твою душу заявятся. Что делать намерен?! Не знаешь?! Вот и я тоже не знаю. Попробую сказать им, что накажу, поставлю в наряд на кухню, но, думаю, они этим не удовлетворятся. Хвала богам, хватило у тебя ума никого насмерть не заколоть, а то бы они голову потребовали, причём отдельно от тела. Короче, сам расхлебывай. По закону, я ведь тебя выдать им обязан.
Сотня разбила свои палатки напротив ворот, и они прекрасно видели, кто в них проходил, и что творилось на прилегавшей к ним площади. Танис рассказал своим подчинённым о том, что произошло. Солдаты немного посмеялись, но, понимая, что дело вполне серьёзное, обещали помочь и припугнуть властников, если те вдруг заявятся.
Да они и не замедлили этого сделать. Не прошло и часа, как конная сотня блюстителей порядка выехала из городских ворот и направилась к лагерю. Поверх их чёрной одежды на этот раз были предусмотрительно надеты кольчуги.
Не обратив внимания на попытавшихся преградить им дорогу часовых, они подъехали к располагавшейся в центре палатке полкового командира. Он вышел к ним навстречу, о чём-то недолго поговорил с ними, разозлился, и, указав в сторону, где находились палатки панцирников, ушёл к себе, махнув рукой.
Люди Таниса уже были наготове, и когда непрошеные гости оказались в расположении их сотни, им преградил путь отряд закованных в броню воинов с острыми, тяжёлыми секирами в руках, способными легко располовинить человека в кольчуге. Властники остановились в нерешительности. Они и не ожидали, что в этот раз им рискнут оказать сопротивление. Никто из них и не думал атаковать – против такого противника шансов нет никаких. Оставалось одно. Старший отряда выехал вперёд и, стараясь, чтобы голос не дрожал, громко крикнул:
– Это что, мятеж?! Вы разве не понимайте, что за сопротивление власти все можете оказаться за решёткой, а то и на эшафоте.
– Ваши люди сами виноваты, – ответил Танис. – Решили силу показать, вот и получили. Называешь себя законом и властью? А мы кто? Мы те же закон и власть. Мы – армия короля.
Вокруг них уже начинала собираться толпа – однополчане, солдаты столичного гарнизона, охранявшие ворота, да случайно проходившие мимо горожане. Над попавшими в такую неловкую ситуацию властниками все откровенно смеялись.
– Танис, сдавайся. Добром сдашься – простят. Посидишь месяцок в камере и всё, – уговаривал властник упрямого сотника.
– Да шёл бы ты знаешь куда, – Танис смачно плюнул под копыта его коня. – Проваливай отсюда, ты находишься в расположении парайского полка, а чужим здесь не место.
