скачать книгу бесплатно
– Ненавижу проигрывать! – хнычет Мика. – Мой старший брат – настоящий спец по пинг-понгу. Будь он на моем месте, не просадил бы сотню.
Я подхожу к тому месту, где он сидит на корточках. От него разит выпивкой.
– Ну, твоего брата здесь нет. Он ничего не узнает, – говорит Люси.
– Узнает, когда завтра я стану просить маму перевести денег. А она, как всегда, сразу потребует подробный отчет.
– Может, просто соврешь? – спрашиваю я.
– Ты не понимаешь! – кричит он. – Моя мать всегда знает, когда ей лгут. Всегда.
Я смотрю на Люси.
– Что нам делать?
– Ты ведь играешь в пинг-понг? – спрашивает меня Люси. – Ты говорила, что отец тебя научил.
– Да… в смысле, в детстве я часто с ним играла, но…
Мика сразу оживляется.
– О боже, ты должна сыграть ради меня.
– Нет, приятель, – говорю я, отступая на шаг. – Не собираюсь рисковать и проигрывать еще больше.
– Ну, пожа-а-алуйста! – Мика умоляюще складывает руки. – В долгу не останусь. Ты ведь знаешь, я могу пригодиться.
Я задумываюсь. Не исключено, что Мика станет следующим Андерсоном Купером[29 - Андерсон Купер – известный американский журналист и телеведущий, многократный лауреат телевизионных премий. (Прим. перев.)], и было бы неплохо обеспечить себе на будущее парочку-другую ответных услуг.
– Ладно, – ворчу я. Мика вскидывает руки и бросается меня обнимать. Его объятия не похожи на теплую шоколадную ванну – слишком костлявые. – Хорошо, хорошо. Остынь. С кем я должна играть? Где тот паршивец, который надрал тебе задницу?
Вдруг откуда ни возьмись через весь двор к нам летит мячик для пинг-понга. Он отскакивает от стола и мягко щелкает меня по левой груди.
– Нашла! Готов проиграть четвертый раз? – спрашивает какая-то девушка. Она вышла из-за угла сарая и через толпу во дворе направляется к нам.
Вот черт…
Это Роуз.
Я поворачиваюсь и, понизив голос, спрашиваю:
– Какого хрена здесь забыла наша староста?
Жду ответа, однако мои друзья как в рот воды набрали. Я думала, Роуз против выпивки, вечеринок и любых развлечений. Это последний человек, которого я сейчас хочу видеть. И все же вот она – в многослойном длинном платье из розового фатина и золотистых криперах на платформе. Волосы собраны в пучок на макушке. Не будь я так зла на нее, обязательно отметила бы, какая она красотка в этом наряде. Но я злюсь. Поэтому вовсе не считаю ее красоткой. Ни капельки.
– Нет, я пас.
Возвращаю ракетку Мике, а мячик бросаю Роуз. Та с легкостью его ловит.
– Риск – благородное дело, а, Мика? Хотя можешь сдаться прямо сейчас. Я беру только наличные, – говорит Роуз.
В ту же секунду во мне просыпается дух соперничества. Не люблю, чтобы кто-то наезжал на моих друзей, особенно если этот некто – в идиотской балетной пачке.
– Ладно, – говорю я Мике. – Я в деле.
– Да, моя королева! – радостно кричит он, когда я занимаю место за столом напротив Роуз. Она бросает мячик и спрашивает уже у меня:
– Ва-банк?
– Эллиот, нет! Я не могу позволить… – начинает Мика, но я не обращаю на него внимания.
– Да, – отвечаю я Роуз. Тут мне в голову приходит блестящая идея. – И внесем поправку: если выигрываю я, Мика получит обратно свои деньги, мы с Люси снова повесим гирлянды, а ты купишь мне стиральный порошок.
Роуз кривится. На такое она явно не рассчитывала. Отлично.
– Во-первых, мне известно, что вы уже развесили гирлянды обратно, значит, на это не ставим. А во-вторых, ты поменяла один из своих курсов, как я просила?
– Да, – говорю я и отправляю мяч ей.
– Что-нибудь кроме речевой коммуникации, обязательной для всех первокурсников?
– Нет. – Я одариваю ее презрительной улыбкой.
– Ну ладно. – Роуз скрещивает руки на груди. – Я принимаю новые условия. Только в случае моего выигрыша Мика будет должен вдвое больше, гирлянды исчезнут навсегда, а тебе придется сменить еще один из твоих курсов. – Она с вызовом вздергивает подбородок.
– Идет, – говорю я.
– Может, хочешь размяться для начала? – В ее тоне звучит снисхождение.
– Нет, спасибо, и так сойдет. – Я потягиваю шею и несколько раз вращаю в руке ракетку, чтобы лучше ее почувствовать.
– Уверена? – спрашивает Роуз и кидает мне мяч. На этот раз я перебрасываю его через сетку быстрым топ-спином. Мяч отскакивает от края стола на ее половине и улетает. У нашей старосты отвисает челюсть, а самодовольство сходит с лица.
– Поехали, – ухмыляюсь я.
* * *
– …шестьдесят, восемьдесят, сто. Можешь забрать вторую сотню у Мики завтра, – говорю я и лезу в лифчик, чтобы вытащить деньги и передать их Роуз.
ДА, ВЫ НЕ ОШИБЛИСЬ. Я ПРОИГРАЛА. ВЫ-ТО НЕБОСЬ, ДУМАЛИ, ЧТО ДЕЛО В ШЛЯПЕ? И ЗНАЕТЕ ЧТО? Я ТОЖЕ ТАК ДУМАЛА. Я с малых лет играла в пинг-понг с отцом и наивно считала, что со своим ловким топ-спином и мягкими подрезками я вне конкуренции. И тут появляется эта обольстительная чертовка, у которой с детства в доме стоял автомат для пинг-понга, ведь ее дедушка был ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ ИГРОКОМ В НАСТОЛЬНЫЙ ТЕННИС. Разумеется, она меня уделала, и теперь мне придется заплатить сполна.
– Так, что насчет твоих курсов? – спрашивает Роуз. Ее самоуверенная поза и выставленное вперед бедро меня просто бесят.
– Серьезно? Прямо сейчас? Хочешь, чтобы я меняла свое расписание во время вечеринки?
– Эй, не я предложила ставку и проиграла! Давай открывай приложение Эмерсона[30 - Мой гнев сейчас можно описать только одним словом: фывапролджэдоапдлырвдфвыж.].
– Полный беспредел! – возмущаюсь я, но делаю, как она велит. Открываю приложение, нахожу свое расписание и показываю ей. Роуз тут же выхватывает телефон у меня из рук и начинает водить пальцем и постукивать по экрану. – Эй! Ты что делаешь? – кричу я, пытаясь вернуть телефон.
– Готово! Вот! Я поменяла один из твоих курсов. Не благодари. – Она бросает телефон мне.
– Что ты сделала? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА?! – Я лихорадочно листаю приложение, чтобы узнать, что стало с моим расписанием. – Не-е-ет! Ты заменила «Квир-сны» на… «Сценарное мастерство»?!
Роуз демонстративно скрещивает руки на груди.
– Да. Думаю, у тебя получится.
– С чего вдруг?!
– Что у нее получится? – Бледная как смерть девушка с голубыми волосами до пояса появляется за спиной у Роуз и обнимает ее за талию.
– Я говорила о сценарном мастерстве, – отвечает Роуз. – Моника, это Эллиот, первокурсница с моего этажа. Эллиот, это Моника, моя девушка.
Роуз отстраняется, чтобы Моника пожала мне руку, но та даже не делает попытки. Я тоже.
– Приятно познакомиться, Моника, – говорю я и обращаюсь к Роуз: – Теперь я свободна? Или у тебя есть еще идеи, как испортить мне жизнь?
– Обязательно что-нибудь придумаю, а пока можешь идти.
Я вздыхаю и отправляюсь на поиски друзей, которые покинули корабль, едва стало очевидно, что он тонет.
* * *
Вернувшись в кухню, я пробираюсь к холодильнику в надежде отыскать выпивку – какую угодно – и краем глаза замечаю пьяного в стельку Брэда, развалившегося в углу рядом с мусорными мешками. Я не успеваю незаметно ускользнуть. Он видит меня и принимается кричать как ненормальный, указывая пальцем:
– Элллиииотттт!
– Э-м-м… привет, Брэд, – говорю я, раздосадованная тем, что он привлекает ко мне всеобщее внимание.
– Это моя соседка Э-э-эллиот, – поясняет он своим бро. Они помогают приятелю подняться с липкого пола. Споткнувшись, Брэд налетает на меня. Тяжелая, мясистая рука опускается мне на плечо, и я чувствую клубы перегара. – А ты красивая, – шепчет Брэд мне на ухо, пытаясь дотронуться до волос. – Эй, а почему у тебя мужское имя?
Я отстраняюсь и стаскиваю его тяжелую лапищу со своего плеча. Хватаю у кухонного стола свободный стул и усаживаю на него здоровенную пьяную тушу.
– Ты здорово набрался, приятель. Может, слегка притормозишь? – Я собираюсь налить ему стакан воды, но Брэд хватает меня за руку и притягивает обратно к себе. Он долго разглядывает мою ладонь, а потом начинает смеяться.
– Никогда не видел девушек с такими большими руками, – хихикает он, как пьяный младенец, и кричит своим приятелям: – Йо-о-у! Гляньте на руки Эллиот! Они огро-о-омные! Эй, Эллиот, у тебя мужские руки, ты знала? – спрашивает Брэд, снова переключаясь на меня.
– А разве у рук бывает пол? И да, я в курсе, что они большие. – Я высвобождаю ладонь из липкой хватки, чтобы все-таки принести ему воды.
– Нужна помощь? – произносит кто-то у меня за спиной.
– Можешь налить стакан воды? – спрашиваю я, оборачиваясь.
Передо мной белый парень не из числа упоротых членов братства. Приятная неожиданность.
Обычно я с первого взгляда могу оценить человека, но в этом парне есть нечто, не поддающееся определению. Он в хорошей физической форме, хотя одет явно не как спортсмен: во всем черном, на голове – вязаная шапка. Судя по татуировке на предплечье, мог бы тусоваться с неформалами, хотя чересчур дружелюбен для этой братии. Такого парня нелегко представить за каким-то одним столиком в кафетерии, потому что он вписался бы за любой из них. Словом, идеальный вариант для Люси.
Загадочный незнакомец подходит к раковине, наполняет стакан водой и протягивает пьяному младенцу. Тот делает глоток и кривится.
– Это… не пиво, – ворчит Брэд и засовывает руки под мышки, как шестилетний ребенок. – Хочу пива.
– Это новое пиво, без вкуса, – говорю я, а затем переключаю все внимание на нового персонажа, чьего имени еще не знаю. – Спасибо, – благодарю я его.
Мистер Высокий, Темноволосый и Загадочный с любопытством присматривается ко мне, будто хочет понять, настоящая я или просто мираж.
– Тоже учишься в Эмерсоне? – Я киваю. – Только что поступила или перевелась? – спрашивает он. Еще бы спросил, не вчера ли я появилась на свет.
– Я на первом курсе.
– Я тоже, – говорит он. – Живешь в Литтл-билдинг?
– Ага. На третьем этаже.
Незнакомец достает из холодильника два пива, бросает одно мне, а сам открывает другое и запрыгивает на кухонный стол.
– Круто. А я на восьмом.
– Неплохо, но с третьим не сравнится, – говорю я.
Он замирает на середине глотка.
– Вот как? Это еще почему?
– Третий – единственный жилой этаж, где сохранились оригинальные материалы и конструкция здания. В две тысячи семнадцатом его взялись переделывать, ведь оно жутко древнее и едва не разваливалось. Потом выяснилось, что восстановить можно только первые три этажа, а все верхние придется менять полностью. Это же вроде как круто, разве нет?
Он ставит пиво на стол и недоуменно смотрит на меня.
– А ты странная, да? – В его устах это, скорее, утверждение, а не вопрос.
– Не исключено, – вздыхаю я, а сама тем временем разглядываю его, изучаю, присматриваюсь, подыскиваю подходящее ему определение.
Едва он открывает рот, чтобы что-то сказать, как у меня появляется вторая за вечер гениальная идея[31 - Первая блестящая идея – пойти ва-банк против Роуз – очевидно была огромной ошибкой. Однако я стала старше, мудрее и теперь куда больше уверена в гениальности своей новой идеи.].
– Слушай, побудешь здесь еще немного?
– Я пришел всего десять минут назад и пока никуда не собираюсь, – говорит он. – А что? В чем дело?
– Да просто очень хочу тебя кое с кем познакомить. Сможешь прийти в гостиную минут через пять?
– Наверное…
Кажется, он в замешательстве, хотя заинтригован. Отлично. Значит, полдела сделано. Я допиваю остатки пива и бросаю пустую банку на пол, в кучу других. По шкале опьянения Эллиот Макхью я нахожусь на третьей стадии. Чтобы дойти до пятой[32 - То есть «Эллиот любит всех и хочет целоваться».], краду чью-то недопитую бутылку водки и наливаю себе два шота.
– Ладно, тогда до скорого! – бросаю я через плечо и выбираюсь из кухни.
Завидев своих друзей на крыльце, я кричу:
– Эй! Кто хочет танцевать?
