скачать книгу бесплатно
Вся семья давно разбежалась по делам, а Хродмар все нежился в постели. Глаза лень было открывать, сон не отпускал и нежно обволакивал лицо. Тут нечто противное тыкнуло его в бок, и сну захотелось убежать. «Нет-нет, подожди, не уходи» – пробормотал Хродмар. Ингольв больно хлопнул по щеке Хродмара, словно прибил муху, тот подпрыгнул, взявшись за голову – загудела.
– Ты чего? – прохрипел Хродмар.
– Почему не в кузне? – укорил его Ингольв.
– Сплю, не видно, что ли?
– Все давно работают, а ты валяешься, как медведица, давай, одевайся, нам тоже следует поработать.
– Куда-а? Заче-е-ем? – голова раскалывалась у Хродмара.
– Покажу, где твой клад спрятан.
Боль тут же прошла, Хродмар вскочил, мигом натянув портки, и вышел на улицу раньше Ингольва.
– Все! Готов! Пойдем! – заторопил его кузнец.
– Может рубаху натянешь хотя бы, не в баню ведь идем?
– Тьфу, точно, вот растяпа, – сказал сам себе Хродмар.
Они пришли в гавань. Дул морской ветер. Мужчины загружали корабли, перекидывались фразами и громко хохотали. Вдруг с одного новоприбывшего драккара, неуклюже перевалился через борт человек в рясе с лысой макушкой. На груди у него висел деревянный маленький крестик, в руках держал книгу. Нервно дыша, он принялся ходить по всей гавани из одного угла в другой, что-то покрикивая на своем языке. Никто его не понимал, но внимание он несомненно привлек. «Ты зачем привез этого в платье?» – спросил, проходя мимо, Скъёльд. «Так это, он сам пришел, хочу, говорит, к вам, заплатил!» – ответил моряк, звякнув в доказательство мешочком. Монах всем быстро надоел, подобные ему не впервой тут шастали. Люди продолжили дальше заниматься своими делами, а он в смятении все выкрикивал со смешным акцентом разные слова: Бог, крест, человек, что-то еще. «Чего он хочет?» – спросил один. «Тролль его знает!» – ответил другой. Братья тем временем готовили рыбацкое судно. Ингольв поинтересовался:
– У вас часто они тут ошиваются?
Хродмар задумчиво поднял бровь:
– Ну, в последнее время они чаще появляются, раньше такого не было. Верят в Христоса какого-то, я не разбираюсь в этом, да и всем плевать на них, хотя во-о-он там, на том конце гавани, живет Дюри, вот он предал наших богов, но мы надеемся, что он одумается, а ведь он и раньше всем нам придурковатым казался.
Братья снарядили лодку. Туда положили факелы, провизию, удочки, мешки для ночевки и многое другое – Ингольв основательно все подготовил.
Монах увидел проходившую мимо девушку с корзиной полной хлеба. Он нагло взял один батон, подняв его вверх, чтоб все видели и крикнул: «Тело Христос! Тело!» Девушка отняла хлеб, пошла себе дальше. Тогда монах заметил, что на одном из судов стояла бочка, где наверняка, по его мнению, хранилось вино – несусветная редкость для Скандинавии и высшее лакомство, не спроста ведь из всех богов Один был единственный, кто пил вино? Монах попытался ее откупорить, но ничего не вышло. «Так он просто бухать хочет!» – крикнул кто-то так, словно прозрел. «А-а-а!» – и все всё поняли. Один из мужиков, быстро сбегав за пивом, попытался поднести рог к его губам. Монах повел носом, закачал головой, что-то пролепетал. Тогда второй принялся держать его сзади, говоря: «Да ладно тебе, не стесняйся, мы радушные ребята!» «А ну пей! Кому говорят!» – кричал первый. Монах глотнул, потом еще раз и еще, и не получилось ему устоять перед хмелем. «А? – вопросительно кивнули ему, – годно ведь? Пойдем выпьем!» И его куда-то потащили.
Тем временем братья отплыли и спустя некоторое время причалили к песчаному берегу какого-то острова, где грели свои спинки серебристые тюлени. Дальше они направились в лес, куда-то свернули, пока не вышли к опушке. Тут Ингольв бросил все вещи с предложением перекусить.
– Куда мы забрались, это здесь? – спросил Хродмар, в душе он немножко волновался, но старался не подавать виду.
– Здесь-то здесь, только не сейчас, – загадочно ответил Ингольв, разложив спальный мешок.
– Мы здесь что, ночевать собираемся? – ему стало не по себе.
– Как пойдет, можешь пока поваляться, ты же любишь это дело, – сухо сказал Ингольв.
Так они просидели до заката. Ингольв решил, что время пришло и попросил Хродмара следовать за ним, ни в коем случае не оборачиваясь:
– Смотри ровно мне в спину и ничего не делай!
Ингольв зашагал кругами, что-то проговаривая. Хродмар не слышал, что именно, просто шел за ним, как было сказано. Волк сделал несколько кругов в одну сторону, остановился, повернул обратно. Во время этого странного действа Хродмар принялся скулить и сетовать, взмахивая руками:
– Что мы делаем? Ты так решил посмеяться надо мной, да? Щас упадет колесо Мани меж нами, я угадал?
– Заткнись! – раздражался Ингольв.
Своим движением он в уме очертил что-то вроде нескольких колец, которые в итоге пересек прямой линией и обернулся к зашедшему солнцу. Хродмара утомило это занятие. Он, зевнув, тоже развернулся и поперхнулся собственной зевотой. В том месте, где ранее все проросло кустами, появился холм. Хродмар пришел в себя и не знал, что сказать, поэтому глупо съязвил:
– За тобой всегда появляются холмы, когда ты ходишь кругами?
– Это курган, – поправил Ингольв.
Если до этого Хродмару было боязно на одиноком островке в компании Ингольва, то теперь ему стало действительно страшно.
– А кто там захоронен?
– Вроде бы Старкад, – пожал плечами Ингольв.
У Хродмара душа ушла в пятки.
– Кто? Старкад? Я не ослышался? А где же, как ты говоришь, мой клад?
– Там и есть твой клад, – Ингольв развел костер.
– Как там может быть мой клад, если там захоронен Старкад?
– Я право не знаю, мне так сказали.
– Кто сказал!?
Ингольв промолчал.
Хродмар стоял на месте и боялся предпринимать какие-нибудь самостоятельные действия. Он нерешительно проговорил:
– Ну так что, пойдем может?
Ингольв с укором взглянул на Хродмара:
– Это твой клад, не мой.
– И что теперь?
– Принеси, что найдешь и пойдем домой, что же еще!
– Старкада, что ли? – подшутил Хродмар, чтобы успокоить себя.
Но Ингольв не улыбнулся. Он вообще редко когда улыбался, скучный человек. Хродмар медлил. Тогда Ингольв злобно взглянул на брата. Тот все понял и несмело направился к кургану, потом остановился, оглянувшись на Ингольва.
– Чего мешкаешь?
– Может ты мне поможешь, мы братья как-никак?
– Я тебе уже помог, дальше сам, вот только… – Ингольв достал из сумки факел, зажег его о костер, – на вот, понадобится.
«Ну спасибо» – сказало лицо Хродмара.
– Объясни хотя бы, что искать?
– Я-то почем знаю? Нам смертным не постигнуть волю богов.
«Ой, опять сейчас полетят поучения, и вправду лучше пойду» – подумал Хродмар. Он обошел курган сначала с одной стороны, потом с другой, чтобы найти отверстие, сквозь которое всегда нисходит в самые недра первый солнечный луч на рассвете, но тщетно – боги не пожелали вечной жизни Старкаду. От досады Хродмар решил забраться на самый верх. Оказавшись на холме, он хотел было окликнуть Ингольва, как в тоже мгновение провалился в темноту. Он больно ушибся. Вдохнув спертый воздух, захотелось откашляться. «Ингольв! Ингольв, твою мать!» – закричал он. Ответа не последовало, и тогда он решил осмотреться. Казалось, это больше напоминало пещеру, чем дом мертвых. «Он что, курганов никогда не видел, какой же это курган!» – нервно бубнил Хродмар.
Разогнав факелом тьму, он заметил какое-то полуразрушенное сооружение, напоминавшее колодец. Заглянул внутрь – темно. Бросил туда первый попавшийся под руку камень, и раздался всплеск воды. «Этого не хватало… ненавижу воду в темноте!» – испугался кузнец. Он еще раз осветил факелом колодец, но черное око так и не спустило с него своего пристального взгляда. «Придется спускаться, что поделать…» – продолжал он бубнить.
Кузнец положил факел на край «колодца» и полез вниз. Переставляя ноги, никак не получалось нащупать в этой кромешной тьме хотя бы малого лишнего выступа или дыры. Хродмар время от времени поглядывал вверх на факел, его следовало бы взять с собой. Вдруг задул ветер, словно кто-то выдохнул, и пламя пустилось в пляс, факел чуть покачнулся и бросился вниз прямо в Хродмара. Он зажмурился, огонь пролетел мимо, но от этого было не легче – свет погас, а вместе с ним и надежда выбраться отсюда или хотя бы благополучно спуститься. Чем ниже он переступал с одного выступа на другой, тем колодец на деле казался глубже и глубже. Хродмар повис над бездной, не зная, что делать. Черно, ничего невидно, хоть глаз выколи. Он потянулся вниз правой ногой, чтобы попытаться чего-нибудь нащупать. Вдруг выступ под левой ногой просел. «Ой-ёй!» – испугался Хродмар. Плюх! Плюх! Плюх! – западали камушки. «Тихо… Тихо… Нет!»
Выступ обваливается.
У Хродмара захватывает дух. Он летит куда-то вниз, холодная вода проглатывает его вместе с головой. Быстро выныривая, Хродмар касается ногами дна, вода обволакивает его по самую грудь. Темно. Ничего не слышно кроме воды, сбитого дыхания и учащенного сердцебиения. Он стоит на одном месте и боится двигаться, да и куда? Вдруг его кто-то или что-то касается… «А-а-а!» – от ужаса Хродмар хватает… проплывающий мимо потухший факел. Успокоясь более-мене, кузнец решается крикнуть:
– Э-э-эй!
Со всех сторон следуют ответы:
Э-э-эй…
Э-эй…
Эй…
Тишина.
Хродмар двигается наугад. Вода тихонько клокочет. Ее спокойное цоканье мрачно играет на нервах, режет уши в тишине. Зрение привыкает к темноте, вода блестит. Каждое ее мелькание кажется Хродмару морганием тысяч глаз неизвестных существ. Он идет по дну, иногда проваливается чуть ли не с головой вниз, а то и вовсе плывет. Что-то касается его ноги. «Всеотец, помоги мне!» – кричит Хродмар, затем успокаивает себя тем, что никого здесь быть не может, но от этой мысли страх пуще прежнего тревожит его сердце. Спина и затылок словно чужие, они будто исчезают, может это вообще не его тело? Может его тело на самом деле дома? «Э-э-эй!» – кричит он. Затем следует эхо:
Э-э-эй…
Э-эй…
Эй…
Вдруг его ухо улавливает легкое дуновение. Он радуется, идя к источнику ветра. Скоро где-то вдали, подобно болотному огню, появляется манящий тусклый голубоватый свет. И чем ближе Хродмар приближается к нему, тем отчетливей прорисовывается и выступает из тьмы настоящий здоровенный драккар, его ярко освещают факелы голубым огнем. Кузнец не верит своим глазам. Он забирается на корабль.
Голубой огонь освещает доски, рею, ряд из щитов вдоль бортов. На палубе стоит что-то наподобие жертвенника. На нем лежит скелет с шестью руками, на его ребрах покоится огромный бродэкс[28 - Бродэкс – широкий топор.]. Разглядывая причудливый череп, Хродмар замечает, что прямо из челюсти торчат два клыка – настоящие бивни кабана. А разглядывая топор, кузнец и вовсе лишается дара речи. Какой колдун мог такое сделать?
Древко вырезано из ольхи в виде обнаженной женщины, все ее тело обвивает змея, не прикрывая прелестей девы. Из ее головы вместо волос вырастает крона дерева, а из листвы выходит широкая лопасть, гораздо шире, чем у обычного бродэкса, еще на нем выгравирован рисунок: голова змеи с раскрытой пастью, из которой тянется семиконечный язык, а жала дотягиваются до самого лезвия и обвивают семь рун: «С-Т-А-Р-К-А-Д».
Он берет топор, с хрустом вырывая его из рук скелета. Потрясающе: оружие легче ветви омелы.
Наслаждаясь даром богов, Хродмар вспоминает, что пора бы найти выход, но ничего кроме тьмы, окружающей корабль, здесь не существует. Такое ощущение, будто драккар, взмахивая невидимыми крыльями, парит над бездной. Хродмар знает, что его привел сюда сквозняк. Поймав его, он собирается пойти к выходу, но понимает, что это не совсем сквозняк. Он ощущает его все более отчетливей и отчетливей… и вдруг осознает, что воздух тянется из пасти скелета! Он дышит!
Костяная рука хватает за горло Хродмара и крепко сжимает. В его глаза смотрит дырявый череп с бивнями вепря. Впадины загораются голубым огнем. Еще пять рук грозно вздымаются над Хродмаром. Две хватают его за плечи, остальные за туловище и ноги. Мертвец раскрывает свою пасть и оглушительно истошно орет: «Э-э-эй! Э-э-эй!» Поднимается ледяной ураган, кости покрываются инеем, зимняя буря дерет лицо Хродмару…
***
Хродмар резко открыл глаза с чувством необъятного ужаса. Он лежал в лодке, управляемой Ингольвом. Кузнец пытался отдышаться, будто только что тонул, а Ингольв вовремя вытащил его из воды. «О боги! О Тор! Фрейр! О Ньёрд! – шептал Хродмар от бессилия. – Я умер, я умер… умер… мертв!» Он принялся ощупывать свое тело: живот, руки, шею, челюсть, водил руками по себе, словно не веря, что все здорово, все на месте. Одежда насквозь промокла от пота.
– Ингольв… Ингольв, ты здесь?
– Я здесь, и ты здесь, – ответил Ингольв.
Хродмар взглянул на яркое голубое небо и был глубоко признателен и рад ему, такому голубому, приятному, вечному и постоянному. Он громко захохотал, задрав голову, так громко, что казалось, само небо обрадовалось его смеху. Кошмар закончился! Какое счастье! Тут его ладонь упала на что-то холодное. Он еле приподнялся и увидел лежащий рядом топор. Хродмар снова испугался – произошедшее оказалось явью, но к страху прибавились чувство красоты и очарование перед мрачным. Ему никогда не приходилось видеть такой прекрасной секиры, такой легкой, буквально как ветвь омелы, да приятной на ощупь. Она околдовывала любого с первого взгляда. Красивая женщина, обвитая грациозной змеей, и руны на лопасти: «Х-Р-О-Д-М-А-Р». Даже Ингольву сперва едва удалось воспротивиться влиянию топора, но каким-то образом получилось. Задувал морской ветер.
– Ингольв! Я такое пережил, ты не представляешь, Ингольв! Я думал, что все… – закричал он.
– Хродмар, – перебил его Ингольв, – я тебя прошу, я тебе как брат брату говорю, тут не до шуток, запомни: этот топор дар богов, понимаешь? Не разочаруй их, они позволили тебе выбрать иной путь, но не жизнь! НЕ ЖИЗНЬ! Запомни, наступит миг, когда ты должен будешь проявить стойкость и смирение. Я не знаю когда и в какой форме, знаю только, что он обязательно наступит, ты слышишь меня?
Чего бы волк не говорил, а Хродмару не хотелось ничего слышать, вместо этого, утомленный, он засыпал под легкое покачивание стремительной лодки.
Братья вернулись домой, там их встретили родители. При виде Хродмара, Сальбьёрг вскочила и обняла сына с возгласом:
– Куда вы пропали? Где вы были? Почему не предупредили!?
Ингольв сначала удивился такому порыву матери, словно ее сын исчез на несколько лет, потом до него дошло: невероятно, но за всю жизнь Хродмар никогда не покидал дом без родных, один и надолго.
Бранд тоже спросил, где они были, но сдержанно. Вместо ответа Ингольв опустил на пол полный мешок рыбы, от которого весь дом пропах морем, перебив даже потный запах Хродмара. Отец вылупил от удивления глаза, да и сын тоже: когда Ингольв вообще успел наловить столько рыбы? Во чудеса! Но это было мелочью в сравнении с тем, что увидел Бранд:
– А это что? Откуда у тебя такой топор, сынок?
– Эм-м… выковал? – сам себя спросил Хродмар.
Бранд заходил кругом, не сводя удивленного взгляда с топора.
– Будь у меня десять отцов, даже они бы не смогли выковать такое!
Бранд взял его в руки, он не мог оторвать глаз и, покачав головой, сказал:
– Искусная работа! Разрази меня Тор! Не верю, что это дело твоих рук! Не верю! Не верю-ю!
– А ты почаще заглядывай в кузницу! – съязвил Хродмар.
Тут у Бранда изменилось выражение лица. Показалось, что он сейчас нападет на сына, но вдруг крепко обнял его. Теперь Хродмар не верил: отец никогда не прижимал его к себе, так крепко и так гордо, по-настоящему дорожа. Бранд сказал сыну:
– Не ожидал я от тебя такого, ты молодец…
Последнее слово он, правда, слегка проглотил, потом собрался поскорей выйти. Что-то вспомнив, он остановился в дверном проеме и добавил, что сегодня прибыл в гавань ярл Сидрок, а значит скоро всех созовут на тинг, и вышел.
Братья отошли в сторону, и Ингольв негромко сказал брату:
– Отец тебя похвалил, все идет на лад, ну, ты рад?
Хродмар улыбнулся и тут же зажался. Он всю жизнь жаждал похвалы отца и наконец дождался, но топор… топор-то был выкован не его руками, пришлось ведь соврать.
