Целительница: на грани

– Да. У тебя же стандартный номер?

– Нет, – улыбнулась Вика. – Люкс.

– Интересно почему? – удивился Смолин.

– Потому что сегодня я тоже ночевала в номере люкс, – пошутила она.

– Так тебе, оказывается, фартит, а я за тебя переживал. Тогда идём в наш ресторан. Он на последнем этаже.

– Не завидуй!

– Я, между прочим, сегодня плохо спал.

– Тебя пожалеть? Ах, Алёшенька, как же ты, бедненький, будешь сегодня сидеть на совещании? Зевать, наверное? – театрально запричитала Вика, пытаясь дотянуться до головы Смолина, чтобы приголубить его.

– Ладно, идём, – отмахнулся он, но не стал отстраняться от прикосновений Виктории. – Я ещё хочу успеть помыться.

– И я тоже!

Когда Пятницкая и Смолин зашли в ресторан, за дальним столом завтракали Фролов и Образцов. Все четверо друг другу лишь кивнули в знак приветствия.

* * *

Кофе-брейк закончился, и все вернулись в большой конференц-зал отеля, где проходило совещание. Пятницкая только села на место, как получила сообщение от Алексея:

«Я всё узнал. Один из зампредов Вивата не приехал. Так что его номер отдали Краснову. А номер Краснова – тебе. Они уже были оплачены».

«А зачем ты это узнавал, Лёш? Тебе что, жалко, что я в люксе?» – не понимая, спросила Виктория.

«Просто было интересно».

«Жадина-говядина», – лишь ответила ему Пятницкая. Но червячок сомнения начал её грызть. «Если Смолин так интересуется этим вопросом, может, это ещё кого-то беспокоит? Впрочем, что уж теперь», – попыталась успокоить саму себя Вика, стараясь вникнуть в речь очередного докладчика.

Объявили перерыв на обед. Пятницкая поспешила к Краснову, который вместе с руководством Виват-банка сидел за столом на небольшом помосте, лицом к залу, чтобы, пока он не ушёл, обсудить с ним несколько текущих вопросов и подписать пару писем.

– Давай быстро. Что у тебя? – спросил Николай.

– Если быстро, то вот письма на подпись. А ещё нам сегодня нужно согласовать акт проверки службы внутреннего контроля. Там…

– Так, это точно не будет быстро, – прервал её Николай. – Именно сегодня?

– Да, завтра последний день отправки ответа.

– Тогда давай пообедаем вместе. В ресторане на последнем этаже. И всё обсудим. Но сначала сходи ко мне в номер, я забыл там свой второй телефон, личный. Думаю, он на столе. Встретимся наверху через десять минут. Мне нужно позвонить сейчас.

И Николай протянул Вике ключ от номера.

– Хорошо, – согласилась она.

– Номер пятнадцать-пятнадцать, – уточнил Краснов и начал кого-то набирать, однако вновь оторвался от телефона и добавил: – Пока не забыл. У тебя был прекрасный слайд. Лучший из тех, что ты делала раньше.

Вика мило улыбнулась и спешно пошла за телефоном Николая, чтобы не показать своих истинных чувств: ведь не она рисовала этот слайд, поэтому ей стало немного обидно после такого комплимента, но, с другой стороны, она правильно делегировала работу своей подчинённой, и тут ей вроде было чем гордиться.

Телефон Краснова действительно был на столе. Пятницкая взяла его и сразу вышла из номера. Мимо по коридору шёл Георгий Образцов. Они столкнулись нос к носу, когда она выходила из дверного проёма.

– Виктория, вы здесь? Разве это не номер Краснова? – прямо спросил он.

– Его, – так же прямо ответила Виктория.

– Я понял, долгая история, – спокойно сказал Георгий, а глаза его ехидно блеснули.

– Да, – подтвердила Пятницкая. – До встречи!

И поспешила к лифтам, нервно хихикнув.

Подсовывая очередное письмо Николаю на подпись, Виктория подняла глаза и снова увидела Образцова, проходящего мимо их столика.

– Приятного аппетита, – пожелал он.

– Взаимно, – ответил Краснов, оторвавшись на миг от изучения письма.

– И вам, – кивнула Пятницкая, отводя глаза. Её начинали смущать эти частые встречи с Образцовым.

После совещания Виктория сидела в своём номере. Она отсканировала через программу на планшете письма, которые подписал Краснов, выслала своим сотрудникам, чтобы те отправили их адресатам, и ответила на срочные письма и звонки. А после решила спуститься вниз в лобби-бар, чтобы расслабиться, выпив чего-нибудь горячительного. Она вышла из номера. А по коридору в очередной раз шёл Георгий Образцов.

– Виктория, вы здесь?

– Да. Теперь это просто мой номер, – устало улыбнулась Вика.

– То есть ужинать вы будете в одиночестве? – спросил Георгий.

– Вы сейчас надо мной подтруниваете, да? – не сдержалась Пятницкая.

– Констатирую факт.

– Да, в одиночестве. Надеюсь, – сказала Виктория и пошла дальше.

Одиночества не случилось. В лобби-баре Пятницкая встретила Виталика, и тот настоял, чтобы она присоединилась к большой компании коллег из Виват-банка. В целом Виктории было очень полезно пообщаться с ними в неформальной обстановке, послушать местные байки и личные истории. Так ей стали более понятны внутренние процессы Вивата и особенности работы, а значит, она могла лучше выстроить последующее взаимодействие своей службы с подразделениями присоединяемого банка в ходе проекта.

Добрая компания поехала в караоке, разбиваясь на группы, чтобы уместиться в такси. Это дало возможность Пятницкой незаметно улизнуть и никуда не ехать. Она же была на море! И ей хотелось наконец дойти до этого моря. Посидеть на берегу и послушать шум волн. При отеле был свой небольшой пляж через дорогу, куда она и отправилась тёмными тропами.

На берегу было тихо. Светил полумесяц в россыпи звёзд. Она забралась с ногами на лежак и посмотрела на небо. В этой романтичной атмосфере ей категорически не хватало Виктора, поэтому она позвонила ему, невзирая на поздний час.

– Привет, милый. Не разбудила?

– Привет, милая. Почти. Я уже в кровати.

– Я сижу на пляже, смотрю на звёзды, и мне очень не хватает тебя.

– Это приятно! Я бы тоже хотел, чтобы ты была рядом. Здесь даже море ещё тёплое и можно купаться. Хотя тебе, мерзлячке, было бы холодно.

– Ты бы меня согрел.

– Согрел.

– Ладно, ложись спать. Я тоже скоро пойду. Спокойной ночи. Люблю тебя!

– Спокойной ночи, милая. Я тоже тебя люблю.

Виктория отложила телефон и вновь посмотрела на небо.

– Это было мило, – вдруг услышала она чей-то голос и обернулась.

Почти на соседнем лежаке сидел Образцов.

– Вы подслушивали? – возмутилась Пятницкая.

– Непроизвольно, – сказал он без извинений. – Я первый сюда пришёл. Это вы меня не заметили.

– Не заметила, – сожалея о своей ошибке, повторила за ним Виктория.

– Это было мило. Тут нечего смущаться.

– Я разговаривала с мужем, – зачем-то пояснила Пятницкая, поднимаясь. – Спокойной ночи.

– Уже уходите?

– Да, пора спать. Завтра командообразование в десять утра.

– Только в десять, – странно сказал Образцов. – Может, расскажете мне вашу долгую историю?

– Спокойной ночи, – повторила Виктория и зашагала прочь.

* * *

Беспрепятственно пройти от входа до лифта Виктория не смогла, её перехватил Антон Мягков, руководитель московской дирекции.

– Вика, мы с тобой последний раз пили на новогоднем корпоративе. Давай это исправим и выпьем сейчас.

– Антон, час ночи. Я спать.

– Брось, когда ещё такое будет? Мы же с тобой друзья? – странно заметил он. – Есть вино.

– Я уже виски пила.

– Сейчас всё организую, присядь, – сказал Мягков, усаживая Викторию за столик, а сам пошёл к бару.

Через пару минут Антон поставил перед Викой стакан с виски, сел и заговорил:

– Так как мы с тобой друзья, давай я с тобой по-дружески поговорю. Московские клиенты – моя зона ответственности. И мне бы хотелось, чтобы так и оставалось.

– О-о-о… – протянула Пятницкая. – Ты про компании, связанные с Правительством Москвы?

– Хорошо, что ты понимаешь, о чём я.

В этот момент с пляжа возвратился Георгий Образцов. Проходя мимо, он чуть покачал головой: мол, ай-яй-яй, Виктория – и направился к лифту.

Пятницкая устало потёрла правый глаз и продолжила слушать Антона.

– Я понимаю, что ты девушка видная. Краснов ради тебя обед со мной отменяет. Тебе люкс предоставляют. Но, может, побережёшь себя, ты ведь только недавно получила службу Полянского, у тебя сейчас и без того работы много, к чему тебе новый функционал?

– Ты совершенно прав, Антон, – спокойно начала Виктория. – Мне сейчас хватает работы. А времени не на всё хватает. Вот я думаю: давай я в следующий раз не пойду пить кофе с Михайловым? Хотя он мне тут такой красивый букет тюльпанов подарил и подарок… Даже не успела посмотреть, что это за подарок, представляешь? Не было времени. Но мне как женщине такое простительно, правда?

Антон что-то хотел сказать, только Пятницкая жестом остановила его:

– Подожди! У меня даже лучше есть предложение: давай я пару недель вообще на звонки Ивана отвечать не буду, чтобы не мешать твоим сотрудникам налаживать контакт с его организациями. Только ты Краснову скажи о своём желании самостоятельно общаться с Михайловым, чтобы он меня зря не дёргал. Или лучше мне самой как-нибудь Николаю сообщить это за ужином?

Мягков немного повертел на столе свой бокал с вином, а потом поднял его и сказал:

– Давай всё забудем. Начнём сначала и снова выпьем за нашу дружбу. Я благодарен тебе, что ты помогла нам получить документы на открытие счетов. Без обид? – глядя в глаза, спросил Антон, протягивая Виктории свой бокал, чтобы чокнуться.

– Конечно, – сказала Пятницкая, чокаясь с ним. Но пить не стала, поставила бокал на стол. – Поздний час, мне пора спать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – пожелал Мягков, шумно выдохнув.

Пятницкая наконец зашла в лифт и подумала: «Прав был Виктор, какая разница, что обо мне подумают остальные, главное, что основные участники событий знают, что я верная жена». Но потом не удержалась и заплакала в голос. Впрочем, ей пришлось остановить себя, чтобы без всхлипов дойти от лифта до номера.

На счастье, в этот раз она не встретила Георгия Образцова. Но всё же не смогла сразу попасть в свой номер. На перекрёстке гостиничных коридоров в Викторию врезалась заплаканная сотрудница отеля. Та самая, со стойки регистрации. Она стала бурно извиняться, а после расплакалась ещё больше и попыталась поспешно уйти, но Вика остановила её.

– Постойте! Может, я чем-то могу помочь? Что у вас случилось?

Слова бездумно вырывались у Виктории, и она повиновалась этому порыву.

– Как вы мне поможете? Если только вы не остеопат.

Пятницкая переключилась на видение и просканировала девушку. У неё была острая кривошея: сначала продуло в автобусе по дороге на работу, а потом она резко повернула голову, отвечая на звонок.

– У вас шею заклинило, – констатировала факт Вика. – С кем вы разговаривали в этот момент по телефону и о чём?

– Со сменщицей. Она сказала, что приболела и не придёт на ночную смену. И мне придётся стоять на ресепшен вместо неё, а тут ещё и это, – с горечью произнесла сотрудница отеля, а потом, опомнившись, спросила: – Откуда вы знаете про телефон?

– Вижу. И вижу, что она не первый раз так делает.

– Не первый, – согласилась девушка, подавляя свою злость на коллегу по работе. – Вы разве не из банка? Я вас вспомнила. Я вас заселяла вчера, то есть не смогла заселить. На вас номер не забронировали.

– Вижу и всё. И вижу, что вы вчера так поздно были на работе тоже из-за опоздания сменщицы. И это не в первый раз. А вы всё это храните в секрете, помогаете подруге. Давайте вы сохраните и мой секрет – о том, что я вижу? А я исцелю вашу боль. Раз уж вам подругу всю ночь покрывать и работать.

– А вы можете? – не поверила та.

– Могу, – сказала Вика и мысленно опустила на девушку энергию из источника, которая растворила её боль. Но прежняя подвижность шеи не вернулась. – Видите, боль ушла. А чтобы к вам вернулась свобода движения, скажите мне, почему вы соглашаетесь покрывать сменщицу? И как вас зовут? – улыбнулась Пятницкая. – Меня зовут Виктория.

– Я Мария, – девушка наконец смогла улыбнуться. – А что мне делать? Не жаловаться же на неё начальству?

– У меня лучшая подруга Маша, – снова с улыбкой сказала Вика. – Тоже как вы – добрая и понимающая. А какая вы будете, если расскажете начальству о прогулах другой сотрудницы?

– Ну что вы! Я стучать не буду.

«Да, лучше работать за двоих», – подумала Пятницкая, но вслух снова спросила:

– Какой вы будете, если всё же расскажете? Давайте просто пофантазируем, нас же сейчас никто не слышит.

– А вдруг?

– Пойдёмте ко мне в номер. Вон следующая дверь.

– Хорошо, – осторожно согласилась девушка.

Уже в номере Мария повторила:

– Не, я стучать не буду. Что обо мне потом подумают другие?

«Ага, страх оглянуться вокруг: уж лучше пусть шея совсем не поворачивается, чем узнать, что шепчут за спиной, если вообще шепчут».

– А что они могут подумать? Что именно? Что первое приходит в голову? – спросила Вика, садясь на диван рядом с Марией.

– Подумают, что я плохая, – неуверенно выдала та.

– А кто вам это сказал впервые, что вы плохая? – вдруг спросила Пятницкая, вновь повинуясь странному порыву, словно ей кто-то подсказывал, хотя они точно были в номере вдвоём.

– Мама, – сказала Мария и заплакала – уже от обиды на мать.

– Когда она вам это говорила, помните?

– Когда меня старшая сестра обижала, а я хотела рассказать ей об этом. Мама говорила, что ябедничать плохо, что так делают только плохие люди. А потом меня сестра за это дразнила малявкой, что ничего сама не могу, всё к маме бегаю.

– И чему вас это научило?

– Самостоятельности.

– Это же хорошо?

– Хорошо, конечно.

– А всегда ли нужна самостоятельность?

– Да. Как же иначе?!

– Ну да, и хлеб вы самостоятельно, наверное, печёте… Что в магазине покупать? И лечите себя самостоятельно, не нужен вам остеопат. Ведь не первый раз вас так скрутило.

– Вы как-то переиначиваете мои слова, – обиделась Мария.

– Разве? Так вы сами сказали, что всегда хороша самостоятельность.

– Нет, не всегда.

– Хороша ли ваша самостоятельность в действиях с вашей коллегой по работе? Может, начальству в этом случае будет виднее, кто хорошо работает, а кто нет? Будете ли вы плохой, если начнёте решать проблему с вашей коллегой, или хотите и дальше недосыпать, откладывать личные дела на потом? У вашей лучшей подруги завтра день рождения. А вы на него теперь опоздаете, чтобы хоть чуть-чуть поспать после суток, проведённых на работе.

Мария грустно покачала головой.

– Вы молодец, посмотрите, у вас шея начала свободно двигаться, – порадовалась Вика. – И это вы сами отпустили свой внутренний зажим. Сами! И это прекрасно. Но в чём-то вполне можно попросить помощи.

– Да, – сильно задумавшись, сказала девушка.

– Посмотрите в глубь себя. Что вам мешает, какие чувства вы бы хотели отпустить, избавиться от них прямо сейчас? Я могу растворить их в энергии божественной любви и наполнить вас ей, заполнить образовавшиеся пустоты чистой энергией, когда уйдут негативные чувства. Идёт?

– Да, – вновь задумчиво согласилась Мария. – Хочу избавиться от обиды на маму, и сестру, и на себя, что не могла понять таких элементарных вещей.

– Как говорит мне в таких ситуациях муж, мы не идеальны и только учимся, так что нужно позволить себе просто учиться быть лучше.

– Я тоже замуж хочу, – снова грустно сказала сотрудница отеля.

– Ещё один повод освободить время для личной жизни, – подмигнула ей Пятницкая и опустила на девушку энергию из источника, растворяя в ней негативные чувства.

– Спасибо вам, – искренне сказала Мария, поднимаясь с кресла. – Задержалась я, мне пора возвращаться на рабочее место. Хотя что я? Хорошо, что вы мне помогли, хорошо, что я вас встретила. На десять минут задержалась всего, нестрашно.

– Мне нравится ход ваших мыслей, – улыбнулась Вика. – Желаю вам больше и не вспоминать о былых проблемах с шеей.

– Спасибо! Я сохраню ваш секрет. Но если вдруг что-то случится неприятное и серьёзное, можно я вам позвоню? Телефон есть в вашей анкете.

– Хорошо. Если что-то действительно серьёзное – звоните, разберёмся.

– Спасибо! – поблагодарила Мария и наконец ушла.

А Вика доплелась до кровати и плюхнулась на неё. Она лежала и думала, что нужно раздеться, собрать остатки сил и раздеться, но так и уснула в одежде.

* * *

Спала Пятницкая плохо. Проснулась очень рано. Не было и шести. Она спустилась вниз. Мария приветливо помахала ей из-за стойки. Вика подошла и спросила её о самочувствии. Всё было хорошо, и девушка совсем не чувствовала усталости. Впрочем, на всякий случай Пятницкая обдала её энергией безусловной любви из источника.

– Завтраки ещё не подают, – извиняясь, сказала Мария.

– В баре можно купить кофе с собой? Хочу прогуляться к морю.

– Подождите меня буквально пять минут. Вам с молоком? – спросила вдруг она.

– Да, – смутилась Виктория.

И Мария тут же куда-то побежала.

Она действительно быстро вернулась. В руках у неё был бумажный стаканчик с приятно пахнущим кофе и какой-то пакетик.

– Держите, хоть как-то отблагодарю вас. Это американо с молоком и два круассана. Только испекли. Ещё горячие. Будьте осторожны.

– Спасибо большое! – искренне поблагодарила Вика. – Прекрасное дополнение к рассвету на море.

Мария лишь улыбнулась ей вслед.

Раньше Вика думала, что ей нравится путешествовать. Теперь она чётко понимала, что ей нравится путешествовать именно с мужем. Сейчас ей очень не хватало рассудительного и спокойного Виктора – здесь, на пляже, или хотя бы на уютном подоконнике в их квартире. Даже на кухню к маме с чаем её больше не тянуло.

«Куда ты пропала вчера? Пойдём завтракать?» – пришло сообщение от Смолина. Вика не ответила.

Через полчаса телефон завибрировал вновь: «У тебя всё в порядке?»

Потом Алексей не выдержал молчания и позвонил. Вика решила, что лучше всё же ответить.

– Пятницкая, что случилось? – не здороваясь, спросил он.

– Ничего, – как можно спокойнее ответила Виктория. – Я на пляже. Вышла подышать свежим морским воздухом. Не видела твоих сообщений.

– Точно ничего не случилось?

– Точно.

– Завтракать идёшь?

– Не хочу. Уже выпила кофе.

– У нас будет какой-то квест. Будем бегать и разгадывать ребусы, разбившись на команды. Может, всё же поешь? Нужны будут силы.

– Слушай, а нам обязательно ходить на подобные мероприятия?

– Обязательно, – однозначно сказал Смолин. – Руководство тоже будет.

– Ладно. Только завтракать не пойду, нет. Не хочу есть.

– Ну как знаешь. Рад, что у тебя всё в порядке, увидимся ещё.

– До встречи!

* * *

В самолёт Вика заходила с радостью: уже через три-четыре часа она прыгнет в объятия мужа. И лететь обратно ей предстояло с максимальным комфортом. А потом она увидела своего соседа. Это был Георгий Образцов.

– Виктория, – улыбнулся он, – не знал, что руководители службы могут летать бизнес-классом. Ах, да! Это, наверное, долгая история. И у нас с вами теперь есть два с лишним часа, чтобы вы мне её наконец рассказали.

– Не поспоришь, – тоже улыбнулась Пятницкая, осознавая комизм ситуации. – История долгая, но прозаическая. Без страстей и виражей.

– Ничего. Я готов поскучать в вашем обществе.

– Хм. Вы меня смущаете, – призналась Вика. – Мне пора начать переживать?

– О чём? – не понял Георгий.

– Ну вы так странно сказали про моё общество…

– А, вы об этом… Нет. Не переживайте. Вы для меня слишком молоды. Я не люблю, когда между мной и моей женщиной большая разница в возрасте. Слишком много несовпадений в интересах. А в отношениях я в первую очередь люблю спокойствие и комфорт. Я ж не мальчишка. И вполне радуюсь своему возрасту. Однако мне любопытно наблюдать за вами. Вы необычная.

– Это комплимент?

– Считайте, что комплимент.

– А у вас есть дочь? – неожиданно даже для самой себя спросила Виктория.

– Да, – с удивлённой улыбкой подтвердил Георгий.

– Почти моего возраста?

– Смотря сколько вам.

– Мне двадцать шесть.

– На пару лет помладше.

– И мы похожи.

– Да. Похожи, – согласился он.

Виктория расслабилась: вот и истинная причина интереса Образцова к её скромной персоне.

– Похожи, – ещё раз повторил Георгий и улыбнулся.

И Вика, абсолютно успокоившись, во всех красках расписала ему «долгую историю» своей странной командировки.

Глава 13

Самолёт приземлился в Москве около одиннадцати. Вика прыгнула в заказанное мужем такси и помчалась в отель, там все уже собрались.

Виктор встретил её на парковке. Вид у него был странный, несколько отрешённый. Машина уехала, но он не спешил показать жене дорогу к коттеджу. Не поцеловал при встрече, не взял за руку, не обнял.

– Вика, что ты творишь? Почему ты ночевала в номере Смолина? – прямо спросил Поспелов.

Лёгкие у Виктории сжались, горло пересохло. Она ощутила физическую боль: муж предавал её своим недоверием. Было невыносимо больно, но она собралась и объяснила:

– А тот, кто донёс на меня, не сказал, что Смолина в тот момент не было в номере? Что он провёл ночь в номере одного сотрудника на второй кровати? Мы даже не были в этом номере вдвоём. Он передал мне ключи – и всё.

– Почему ты провела ночь в его номере? – всё так же холодно спросил Виктор.

– На меня забыли забронировать номер.

– И что? У тебя не было денег снять номер самой? Если не было, есть мгновенные переводы с карты на карту. Я на расстоянии телефонного звонка.

– Гостиница была переполнена. Не было свободных номеров. Только утром освобождались.

– В Сочи много гостиниц. Ты могла найти любую другую и забронировать онлайн по телефону. Я знаю, у тебя точно есть нужное приложение.

– Эта гостиница на отшибе. Совещание начиналось в девять утра. Я приехала ночью.

– Не понимаю, – сухо ответил Виктор. – Почему, Вика?

– Я ничего не сделала! Я не такая умная, как ты! Я не знаю. Я растерялась. Он предложил мне свой номер и сказал, что переночует в другом. Всё! – не выдержала Пятницкая. Она заплакала и опустилась прямо на землю. – Зачем ты так со мной? – прошептала она, закрывая руками лицо.

– Потому что я тебя очень люблю и сильно ревную. И мне больно, – с горечью сказал Поспелов, сел рядом и обнял.

– Теперь больно мне.

– Прости, – искренне прошептал он.

– Мне не в чем оправдываться. Я ничего не сделала. Ты же сам не так давно красиво и логично объяснил, почему не ревнуешь, и сказал, что веришь мне.

– Смолин…

– А что Смолин? Чем он отличается от остальных?

– Он до сих пор любит тебя, а ты когда-то любила его. Я ревную тебя к нему.

– Это нелогично.

– Чувства нелогичны.

– У него семья.

– У меня тоже была семья.

– Чёрт с ним, со Смолиным! Почему ты не веришь мне?!

– Тебе я верю, а ему – нет. Он, как и я, прекрасно умеет мыслить стратегически. Он просто выжидает удачный момент, чтобы вернуть тебя. Он сильный противник.

– Это не игра.

– Всё – игра. А я слишком люблю тебя, чтобы потерять.

– И я тебя люблю. И не собираюсь уходить ни к какому Смолину. Но не обижай меня.

– Не давай повода.

– Я ничего не сделала!

– Я сильно ревную, Вик. Я старался, но не могу с собой справиться. Уходи из ТТК-банка. Я не хочу, чтобы вы вместе работали.

Пятницкая физически ощутила собственный протест. И на мгновение сама испугалась такой реакции.

– Нет, – твёрдо сказала она. – Я люблю свою работу. Люблю ТТК-банк. Мы не так часто пересекаемся с Алексеем, как тебе кажется. Зачем такие кардинальные меры?

– А меня ты любишь? Или работу сильнее?!

– Это невозможно сравнивать. И ты сейчас сам без работы. Зачем мне тоже уходить? Где логика?

– Милая, чувства нелогичны. Я очень сильно ревную тебя к Смолину. И честно признаю, что не могу пока с этим справиться. Посмотри, к чему это приводит. Уходи из ТТК.

– Я только вступила в должность. И просто подставлю Краснова. И проект присоединения входит в активную фазу. Мы запускаем изменения в инструкцию по кредитованию. Я не понимаю, как я сейчас возьму и уйду.

– Хочешь, я сам поговорю с Красновым и найду ему замену на твою позицию? Как минимум двое моих бывших сотрудников прекрасно справятся с твоими обязанностями. Думаю, их в итоге уберут из ГорБанка, когда придёт новый руководитель, так что они будут только рады такому предложению.

– А я что буду делать? – через боль спросила Вика.

– Займись исцелениями. Хороший повод не разрываться между двумя сферами деятельности.

– Но я люблю свою работу в банке.

– Тогда я найду тебе новую похожую работу. У тебя средняя позиция, это не так сложно.

– Дай мне время подумать.

– Нет. Я могу дать тебе время найти верные слова, чтобы сказать об уходе Краснову. Могу дать время, чтобы ты ушла, закрыв срочные дела, а не бросая Николая ровно через две недели. Но я должен знать, что есть чёткий срок, после которого у тебя уже не будет возможности встретить Смолина случайно в коридорах банка, пить с ним кофе и что-то обсуждать. Я дико тебя ревную. Я не могу это объяснить.