Целительница: другая

– Ладно. Всё так всё. Пусть появятся золотые перьевые ручки, мы с тобой одновременно впишем себе историю друг друга, а после под фанфары и салют окажемся в твоей, то есть почти уже моей вселенной.

– Давай под фанфары, – с усмешкой согласилась Вита.

Вику изрядно развеселила выдуманная процедура торжественной записи в книге судеб. Трубы и правда гудели, даже после возвращения в квартиру ещё какое-то время слышался туш. Вика живо забралась с ногами на подоконник и лишь после этого посмотрела на Виту. Та плакала.

– Вит, ты чего? – не поняла Пятницкая.

– Вита, солнышко, – забеспокоился Смолин и подбежал, чтобы обнять её. – Что там произошло? – покосился он на Викторию.

– Лёш, я не знаю.

– Это какое-то неподъёмное одиночество. И тоска… – еле выдавила из себя Вита. – Как ты справилась?

– Я ещё не справилась, – на миг погрустнела Пятницкая, опуская глаза.

– Ведь ещё с детства… – всё ещё продолжала плакать Вита.

– Я могу тебе помочь исцелить эту боль? – тихо спросила Вика.

Вита кивнула. И Пятницкая окутала её в плащ из энергии безусловной любви. А потом сдёрнула потемневшую накидку, отправляя отслужившую вещь растворяться в ядре земли.

– Давай теперь я помогу тебе?

– У меня так просто не пройдёт. Мне ещё кое с кем поговорить нужно.

– Так хоть облегчу на время?

– Не трать силы. Я срослась с этими чувствами. Сейчас это будет просто бессмысленно. Пять минут меня не спасут.

Загремели замки, и в квартиру зашёл Виктор с едой и вином.

***

Пятницкая очнулась в кровати со Смолиным. Осторожно высвободилась из его объятий и вышла в гостиную. Там она встретила растерянную Виту.

– Мне не спалось. А тут ещё это… – сказала она. – Я думаю про Лёшу и ваши отношения. Я теперь очень боюсь переходить в вашу вселенную. Кажется, я слишком спешу. И тебя ещё подгоняю. Поддалась юношеским чувствам, а ведь он лишь выглядит одинаково с тем Алексеем.

– Всё, что я тебе сейчас скажу, будет влиять на твоё мнение. А я бы этого не хотела. Я и правда не знаю, изменился он или нет. Можно такое увидеть в книге судеб?

– Нельзя, – покачала головой Вита. – Ты же понимаешь, тогда бы мы ходили и подсматривали. Можно получить лишь подсказки. Лёша сказал, что подал документы на развод. После твоих воспоминаний хочется запросить бумаги и проверить, а лучше дождаться официального решения.

– Это два или три месяца, – пожала плечами Виктория. – Если тебе это нужно, не будем спешить. Поживём здесь вот так.

– Меняясь телами? – поёжилась Вита. – Ты заметила, что время нашего пребывания в телах друг друга с каждым разом уменьшается?

– Да, заметила. И всё же это хороший вариант. Мне почти нечего терять, так что я лицо заинтересованное. Кроме твоей работы, мне всё подходит. Но и мне страшно. А у тебя совсем другая история. Попроси Бога дать тебе знак, чтобы стало понятнее, что будет правильным. И давай изменим время пребывания в телах друг друга. Снимем ограничения.

– Попрошу дать знак. А то мой ангел на этот счёт молчит. Сказал лишь, что телами можно поменяться либо насовсем, либо вот так краткосрочно. Мы не сможем изменить время пребывания. Это защитный механизм.

– Думаю, он лукавит. Сдаётся мне, почти всё можно изменить при большом желании. Твой ангел – тот, что в розовом костюме? Вместе с моим сидит на подоконнике? Или это все мои?

– Да, мой, – улыбнулась Вита. – С чего твои-то? По одному же?

– У меня раньше было три.

– Ну да, с твоей судьбой такое возможно.

– Сейчас один, значит, всё точно идёт к лучшему.

– Дай Бог!

– Романтичный у тебя ангел, как и ты. А у меня… – Пятницкая засмеялась, прикрывая лицо руками.

– Милая, ты опять не спишь, – послышался заспанный голос, а затем и сам Виктор появился в дверном проёме. – И ещё прозрачная. Почему ты в другой вселенной?

– Так вышло. Завтра всё расскажу. Иди, я скоро буду.

– У вас точно всё в порядке? – уточнил он, оглядывая Викторий.

– Да, милый, у нас микродевичник.

– Как же вы порой похожи… – пробубнил он и скрылся в спальне. – Словно вас в детстве спать не научили.

– Нервничает, – поджала губу Вита.

– Да, нервничает. Хочешь, я помогу тебе уснуть? Поменяемся телами, и я опущу на тебя энергию безусловной любви, чтобы ты расслабилась? – предложила Вика.

– А ты?

– Я проснулась только потому, что вернулась в свою вселенную. Так что спокойно усну снова.

– Тогда да, хочу.

Пятницкая соврала. Она перехотела спать и села на подоконник рядом со своим ангелом. Ангел в розовом исчез вместе с Витой. И только Вике захотелось заговорить с серым, как подошёл Смолин.

– Я невольно слышал ваш разговор с Витой. Я не спал.

– И что? – пожала плечами Виктория.

– Спасибо, что помогла ей уснуть. Грустно, что не помогаешь мне.

Вика промолчала. Она смотрела, как разноцветные огни подсвечивают пустующий бульвар, а специальные прожекторы отбрасывают на променад теневые круглые рисунки.

– Прости меня, я вёл себя с тобой неправильно. И не один раз.

– Хорошо, что ты смог это осознать.

– Прощаешь?

– Прощаю.

– Так быстро? – смутился Алексей.

– В текущей ситуации – да. Ты больше не набиваешься мне в женихи. Ты любишь Виту.

– Почему ты ей не сказала, что видишь мою любовь к ней?

– Нет уж, доказывай сам своими поступками. Тебе судьба даёт очередной сто пятисотый шанс. Так напрягись и не продуй всё снова.

– Что мне делать?

– Любить, беречь, не обманывать.

– Ну а делать-то что?

– Спроси у Виты. Вы же с ней живёте. Откуда я знаю, что ей нужно. Ты общаешься с ней больше, чем я.

– Но она же как ты?

– Нет, мы очень разные. Это видимость схожести. Она росла в любви, я – в заботе. Это бесконечно удалённые понятия. Хорошо гладить рубашки можно и не любя их владельца. Ты почти всегда обо мне заботился, но ведь не любил.

– Не любил, как теперь понимаю, – печально выдохнул Смолин. – Прости.

– Хорошо, что ты позволил этому чувству родиться внутри.

– Ты меня прощаешь? – снова спросил он.

– Прощаю.

– А мне почему-то кажется, что нет.

– Лёш, мне бесконечно грустно сейчас. Хочется сидеть и думать о своих чувствах, а не о твоих. А ты всё пытаешься меня заставить думать о тебе, о Вите. Спасибо, что хоть не о мире во всём мире. Тебе важны мои чувства только с точки зрения, что я чувствую относительно тебя или как они могут повлиять на тебя. Однако есть чувства, которые никак не связаны с тобой, да и вообще с кем-то ещё. Дай мне побыть одной. Если бы я знала, как проживать некоторые сильные эмоции с кем-то ещё, я бы делала это с Витей. Понимаешь теперь, почему я сижу ночью одна? Он знает, что порой мне это очень нужно. И знает, когда всё же лучше быть рядом. Когда любишь, умеешь отпускать.

– Теперь мне грустно.

Вика усмехнулась:

– Погрусти у другого окна, пожалуйста. Тут ещё кухня есть.

– Да ладно, пойду спать. Извини, может, меня и правда не переделать.

– А-а-а, Лёша, ты снова… – Пятницкая закрыла руками лицо, чтобы не засмеяться в голос.

***

Вика и ангел долго сидели на подоконнике в тишине, глядя в темноту за окном.

– Ты молчал и молчишь, потому что я ничего не спрашиваю?

– Да.

– Но ты ведь подсказал мне, где живёт Климов.

– Сделал то, что мог.

– Почему я не видела тебя раньше?

– Не хотела.

– И вдруг захотела? Не помню такого.

– Ты попросила изменить судьбу и начать всё заново. Ты начала верить. Иначе бы не просила о чуде.

– Как мне перейти в другую вселенную?

Ангел улыбнулся, но промолчал.

– Да брось! Я знаю на сто процентов, что мне суждено перейти сюда. В родной вселенной я бы всё равно умерла, если бы Вита не отключила мне программу самоуничтожения.

– Были ещё варианты, когда ты смогла бы сделать это сама.

– И миллион вариантов, когда нет. Так что не будем преувеличивать мою значимость для того мира. Я хочу в эту вселенную. Достаточный аргумент?

Ангел молчал.

– Оставь устаревшие инструкции. Всем выгодно, чтобы я перешла в эту вселенную. Весь род за это радеет. Душа. Да и вы там на пятом плане. Иначе с чего бы мне приставили ангела более старшего порядка вместо трёх рядовых?

– Ты поняла, – с почтением склонил он голову.

– Когда ты близко, все мои клеточки тихо-тихо вибрируют. Это складывается в песнопение, как пел бы церковный хор. Наедине с собой я это слышу.

– Тебе нужно отпустить обиды. Это сильные энергетические связи.

– На кого? На мать?

– Не только.

– Маша и Лёша тут ни при чём. Отец тоже.

– Согласен.

– Так кто же ещё?

– Тот, кто был тебе в последние годы как родной.

– В высокой башне заточённый, – поняла Вика.

– И ты ещё заточена.

– Ого! Ладно. Я справлюсь, – тяжело выдохнула Пятницкая. – А у меня к тебе есть задание. Найди мне новое тело в этой вселенной. На тот случай, если Вита откажется переходить. Симпатичную девушку, которая в ближайшее время должна умереть.

– Есть ещё пожелания?

– Если нужно, составлю список характеристик.

– Составь.

– Договорились. Обсужу с мужем и вернусь с ответом.

Начало светать. Вика не чувствовала, но понимала свою усталость. Она замкнула на животе энергию безусловной любви из верхнего и нижнего источников и напитала ей тело, дав команду, чтобы каждая клеточка её организма восстановилась как после восьмичасового сна.

– Не злоупотребляй, это не слишком полезно. Сокращаешь ресурс тела, – тихо сказал ангел. – К тому же и тело ещё не твоё.

– Поняла, спасибо.

– С кем разговариваешь? – на ходу продирая глаза, спросил Виктор.

Он подошёл к окну и обнял жену.

– С ангелом.

– Ради этого можно не спать?

– Вот-вот, – поддакнул ангел.

Вика в шутку грозно посмотрела на посланца с пятого плана и зашипела на него как кошка.

– О, мы с ним солидарны! – Виктор сразу понял, что происходит.

– Пойдём завтракать? Здесь есть наше кафе на углу дома?

– Есть. Хочешь выйти?

– Выйти и поговорить. Бывал там?

– Да, и один, – ответил Поспелов, предвосхищая второй вопрос жены. – Это наше место.

– Мне приятно это слышать.

***

Круглые маленькие столики. Стулья с овальными спинками. Запах свежего хлеба. Всё это очень напоминало французские кафешки. И почти не отличалось от их кафе в изначальной вселенной. Лишь вместо белых бумажных салфеток здесь лежали красные, а ещё стояли вазочки с маленькими живыми цветочками. Но ведь такое могло быть и в их кафе, куда Виктория давно не заглядывала.

– Я точно решила перейти к вам. А вот Вита может дать задний ход. Давай продумаем план на этот случай. Я попросила ангела найти мне подходящее тело. Он предложил дать список требований, если такие есть. Что думаешь? Готов ли к тому, что я могу выглядеть иначе? А как именно? Есть предпочтения?

– Закажем шампанское? – вдруг предложил Виктор.

– Прекрасное предложение в восемь утра. У меня будет афтепати.

Виктор задумчиво вертел полный бокал на длинной ножке, не поднимая его со столика. Вика не прерывала молчание мужа, зная, что он ответит, как только просчитает различные варианты в голове.

– Оставим это на крайний случай. По параметрам: похожа на тебя, твоего возраста, незамужняя, без детей, без близких родственников или пусть будут, но в каком-нибудь дальнем городе, а может, и в другой стране. В случае чего, сошлёмся на амнезию. Профессия должна быть простая. Кстати, может, поискать и банковского работника? Точно не стоит выбирать врача, полицейскую, преподавателя или юриста. Ну и госорганы – нет.

– Поняла.

– Но я бы тебе предложил продумать иной вариант. Ты умеешь телепортироваться. Пока тебе это удавалось на пару часов. Может, можно сделать, чтобы навсегда?

– В моей вселенной я пропаду без вести. Это окей. А как я вдруг появлюсь у вас?

– Почему бы тоже не появиться с амнезией? Не знаешь, кто ты – и всё. Поищем врачей, готовых подтвердить диагноз. Внешность славянская, говоришь на чисто русском. Должны дать новое имя и документы, как подброшенным детям.

– Нет, милый. Не дадут. Я же не ребёнок. Побоятся. Могло быть всё что угодно, и криминал тоже. Даже если по базе ничего не будет значиться с моими отпечатками. Я читала о таких случаях с ретроградной амнезией. Один человек уже двадцать лет живёт без документов. Все пытаются понять, кто он. По крайней мере так в нашей вселенной.

– Тогда нужна поддельная личность. Кто-то физически умрёт, а по документам —нет. Не знаю как, но будем искать выходы на тех, кто с этим сможет помочь.

– А похоронят этого человека без имени? Не по-людски. Тогда совсем поддельную личность нужно создавать. Искать хакера.

– Я ещё буду думать. Вселенные же не завтра разойдутся. Пока поживём так. Будешь телепортироваться к нам, – сказал Поспелов и залпом осушил бокал шампанского. – Главное – мы вместе. И поищи варианты, как продлить время, чтобы минимум на сутки хватало и не выбрасывало тебя обратно в твою вселенную.

– Хорошо.

– А мы думали, будет сложно, если ты должна будешь стать врачом, – вдруг усмехнулся Витя.

– Ага, кажется, я уже готова и врачом стать, лишь бы не бомжом.

***

Вита сидела на кухне, уставившись в полную чашку кофе. На противоположном конце стола осталась тарелка с недоеденной яичницей.

– Лёша ушёл на работу? – спросила об очевидном Виктория.

Вита кивнула, а после тихо добавила:

– Отдай мне моё тело, пожалуйста.

– Вы поговорили?

– Нет, – вымолвила Вита, не дыша.

– Ты уверена, что не будешь жалеть о том, что вы не обсудили это?

– Я сейчас ни в чём не уверена.

– Ясно. Я бы тебе посоветовала поговорить. И да, меняемся на счёт «три». Раз. Два. Три.

Странная дрожь пробежала по телу Пятницкой. На мгновение она почувствовала что-то инородное в теле. А может, это тело уже не совсем чувствовало себя родным? Вику качнуло.

– Это с бокала шампанского? – удивился Виктор.

Он закончил телефонный разговор по работе, зашёл на кухню и теперь недоумевающе смотрел на Викторий, поменявшихся телами.

– Сейчас телепортируюсь к вам, – сообщила Вика, мысленно меняя вселенные.

– О, ты сделала это из своего тела? Хорошо, – одобрил Виктор.

– Точно, а я и не подумала, – порадовалась Вика.

Она выставила руку и почувствовала энергию солнечного света. Пальцами спрессовала из неё шарик и подбросила наверх. А поймав обратно, вновь превратила сгусток в энергетические частицы.

– Потому и получилось, перестала думать, – странно отозвалась Вита.

Её телефон зазвонил. Это был Климов.

– Да, сегодня, – согласилась с телефоном длинноволосая Виктория. – Вика, а не я, верно? Вик, Рома хочет, чтобы ты сегодня пошла и поговорила с Иваном Михайловым.

– Почему я?

– Пусть он сам тебе расскажет.

Глава 16

Виктория Пятницкая сидела на лавочке в небольшой зелёной зоне при больнице. Её длинные вьющиеся волосы развевались на ветру. Им с Витой снова пришлось обменяться телами, чтобы не шокировать коллег короткой стрижкой. Вопреки предложениям Вита решила переждать этот момент у своих родителей, а не во вселенной Алексея.

Вход в нужный больничный корпус был прямо напротив, но Вика не спешила заходить внутрь, напитываясь энергией места.

Робкие цветочки уже стали появляться на клумбах, а деревья вот-вот грозились разродиться листьями. Небо было хмурым. Впрочем, уже чувствовалось неминуемое приближение лета: зелёного, тёплого и долгожданного.

На крыльце появился Антон Высотников. Вика знала и не знала его одновременно. Состояние было обескураживающее. Немного похоже на то, когда уже взрослая встречаешь школьного товарища, которого перевели в другую школу в седьмом классе. Ты помнишь годы, когда он учился с тобой и сидел за соседней партой, помнишь время, когда там сидел кто-то другой. И в обоих случаях тебе было нормально. Но память неминуемо подсовывает картинки, что и то и другое происходило в одном и том же месте. И всё же тут было немного иначе. Вика раньше никогда не была в этой больнице. Хотя… была в своих снах. Или это были воспоминания Виты?

– Привет! Что сидишь? – спросил Антон, присаживаясь рядом и закуривая.

– Привет! Не спешу на работу. А то ещё работать придётся. А у меня же отпуск.

– Сегодня тихо. Только Самойлов нарушает тишину. Наелся каких-то пирожков с утра, живот урчит на всю ординаторскую.

– Это он может, – улыбнулась Вика.

– Что, пойдём? – затушив бычок о землю спросил Высотников.

– Да, заодно покажешь, где Михайлов.

– Да в первой катале, где ж ещё?

– Ну да.

Вика зашла в ВИП-палату, где разместили Михайлова. Он стоял и смотрел в окно. Она молча села в кресло напротив кровати.

– Виктория Дмитриевна, результаты анализов, – сказала зашедшая в палату медсестра, передала Вике карту пациента и удалилась.

Иван обернулся. Пятницкая переложила бумаги на столик у кресла.

– Здравствуйте! – сказал он.

– Здравствуйте! – кивнула Вика.

– Не посмотрите? – перевёл Михайлов взгляд на бумаги.

– Нет. Я ничего в этом не понимаю.

– Шутите?

– Нет. И даже хочу вас предупредить, что то, что я сейчас буду говорить, вам поначалу не понравится, а может, даже шокирует.

– Начинайте, – буднично бросил Михайлов, развалившись в соседнем кресле.

Виктория продолжала молчать и разглядывать Ивана, сравнивая его со своим другом. Они отличались. Михайлов из её вселенной тоже казался твёрдым и даже самоуверенным, только его движения имели в основе лёгкость при значительном теле, глаза же блестели жизненной силой, а не прожигали насквозь.

– Грозились удивлять, – укорил её Иван.

– Я сравниваю вас с моим другом Иваном в другой вселенной. Я не отсюда. И там я не врач, а банковская служащая, которая имеет дар исцеления.

– Здесь недалеко психиатрическое отделение? – хмыкнул Михайлов.

– Не торопитесь с выводами. И вспомните, что меня видела здешняя медсестра и даже приняла за свою.

Иван забарабанил пальцами по столику.

– Рома ничего не удумал, – прочитала она его мысли. – Хотя… В моей вселенной, которая сейчас крайне близка к вашей, такой же Михайлов пару лет назад оставил пост в правительстве Москвы и уехал с женой в Испанию. У него дом в Андалусии. Уехал, потому что получил чёткие инструкции от высших сил, что жизнь его несётся под откос. Он чуть не умер сам, подавившись попкорном в кинотеатре, а после Вера попала в больницу с разорвавшимся червеобразным отростком слепой кишки. И какое-то время у неё был огромный шрам.

– Что значит «какое-то время»?

– Я убрала этот шрам. Ивану очень нужно было чудо, совершённое на его глазах. Он не хотел уверовать в наличие высших сил и в их предостережение, даже после того как я спасла его от удушья в кинотеатре. А вам нужно чудо? Или вы и без него согласитесь изменить жизнь и не мешать своей жене развиваться?

– Что «не мешать»? – скривился Михайлов.

– В моей вселенной Вера – востребованный преподаватель йоги. И вполне неплохо зарабатывает.

– Да как на этом можно заработать? Набивать залы, чтобы не продохнуть? У неё и так всё в порядке.

– А вы у неё спрашивали? И между прочим, видеоуроки прекрасно продаются, особенно с сопровождением. Тем более йога для беременных. Нашей Вере даже консультантов пришлось нанять. Есть выездные семинары для преподавателей йоги – для повышения уровня знаний с красивым дипломчиком. В нашей вселенной он ценится.

– Красивая фантазия. Спасибо Роману за розыгрыш. Когда я смогу выписаться после операции?

– Странно, что своему другу вы совсем не рассказывали ещё про одного товарища – Петра. Но да, тот как выпьет, так некомпанейский. Всё больше молчит о чём-то своём. А иногда желваки от злости гуляют, и сложно понять, на кого он злится – на себя или на какие-то обстоятельства. А друг-то верный. В армии вместе служили. И с женой Пётр контакт совсем потерял. Вскользь обронил, но вы-то всё поняли. Вместе они уже не живут. Он – здесь, она – в загородном доме. Смерть сына не просто пережить. Каждый раз приходится читать в глазах друг друга немые вопросы: как так упустили, за что нам это и почему больше не осталось ничего, что вместе связывало? Ведь боль – она всегда своя. На двоих не делится.

Михайлов пристально посмотрел на Пятницкую, кажется, его желваки тоже пришли в движение. Он отрицал очевидное.

В палату зашла его жена.

– О, Вера, – с улыбкой кивнула Пятницкая. – Вы заходите, мы как раз о вас говорили. Сколько у вас раз швы после операции расходились?

Вера застыла в проходе.

– Ой, да одного раза хватило, чтобы чуть с ума не сойти. Рома об этом знал? А что, ещё спайки случились? Иван, сколько раз вам нужно было показать ценность более спокойной жизни или вам по пробкам с мигалками интереснее?

– Что вы хотите?

– Для начала хочу убрать Верин шрам. Она тут ни при чём, она лишь орудие в руках высших сил в борьбе с вами. Хотя все мы при чём-то. Но так красивее звучит. Вера, хотите, чтобы у вас исчезли все последствия операции?

– Хочу, – искренне удивилась и согласилась жена Михайлова.

– Пожалуйста! – Пятницкая щёлкнула пальцами, на мгновение прикрыв глаза.

Вера полезла под свитер и, глупо хихикнув, оперлась на стену. Михайлов вопросительно посмотрел на жену. Та лишь кивнула, от шока потеряв дар речи.

– А теперь я готова исцелить вас. Но не просто так. Цена – выполнить одно обещание и одну услугу.

– Что?

– Вы уедете на пару лет жить в Испанию. Срок на завершение дел здесь – три месяца. С йогой у Веры и так всё разрулится, вы, главное, не мешайте. А в качестве услуги познакомьте Рому с Елизаветой.

– Зачем? – в один голос спросили Иван и Вера.

– Одиноким мужчинам и одиноким женщинам порой очень полезно знакомиться, могут и дети случиться.

– Дети? Ей сорок, – обрубил Иван.

– Вот и не надо тянуть, знакомьте скорее. Для Европы самый возраст рожать. Сейчас и медицина творит чудеса. А для развода без детей и имущественных споров хватит и пары месяцев. А тут ещё и обстоятельства. И да, время подумать и обсудить есть. До завтра. А в одиннадцать утра в вашу бедренную артерию засунут длинную струну и протащат её по всему туловищу до сердца. Главное, чтобы выдержало.

– Вы меня пугаете последствиями?

– Ага, представьте. Именно так. Хотя там будет Виктория из вашей вселенной, она тоже целительница и даже врач. Она вас всё же спасёт. Чем добавит себе головной боли. Впрочем, это уже не моя история. Пора мне. Я своё дело сделала.

– Это Рома попросил вас со мной поговорить и наговорить всё это? – не спешил отпускать Вику Михайлов.

– Не всё. Попросил поговорить и показать чудо. Остальное уже ангелы нашептали.

– Если ангелы, то конечно. Они ещё с древности известные шептуны. А почему вас? Вторая Виктория, как вы сказали, тоже особенная и из этой вселенной. Почти родная душа.

– У меня больше опыта в переговорном процессе, – серьёзно ответила Вика, пропуская шутки. – Как же вы похожи с Иваном из моей вселенной! Так одинаково стараетесь держать марку: мол, всё пустое, кроме материального. А вообще вы ещё с вашей Викой подружитесь, как я с Ваней.

– Угу, – скептически хмыкнул Михайлов.

– Ладно, я всё же вас оставлю. Думайте. Операция завтра в одиннадцать, если откажетесь от чуда.

Пятницкая довольная вышла из палаты. Хотя Иван не дал своего согласия на исцеление, всё прошло хорошо: чувствовалось, что к завтрашнему дню он созреет.

Напевая что-то себе под нос, она шла по коридору к выходу, но тут её окликнул Антон:

– Вика! Хорошо, что ты ещё не ушла. Самойлов траванулся, чёрт его побери. А у него операция по плану через час. Подмени его, а?

– Дай мне десять минут понять, смогу ли я изменить свои планы, и я отвечу.

– Ну, Вик?!

– Десять минут.

– Ладно, – махнул рукой Антон и пошёл куда-то по коридору.

Пятницкая замерла, скованная ужасом. Абсолютно точно она не может делать операцию сама. Но, отказавшись сейчас оперировать, она подставит Виту. Ну вот какие у врача могут быть дела, чтобы не проводить операцию, когда ты здоров и в здании больницы? Плановая операция не значит неважная или несрочная, она всего лишь не экстренная. Её необходимость никто не отменяет. Как же быть? Как связаться с Витой? А если и связаться, она не успеет примчаться в больницу на замену. «А ведь я несу чушь!» – торкнуло вдруг Пятницкую, и она пулей заскочила в палату к Михайлову.

– Вы что-то забыли? – удивился Михайлов.

– Ага, показать вам ещё одно чудо, – глупо улыбнулась Вика и, сделав характерный жест, телепортировала в палату вторую Викторию. – Тебе через час придётся оперировать. Самойлов заболел и не сможет.

– Что именно? – сразу включилась Вита.

– Зачем мне спрашивать? Я что, смогу поддержать разговор?