За все, чем мы дорожим

– С чего ты… Он не мог тебе сказать!

– Не мог. И не говорил. Вот уж от кого действительно ничего не добьешься, и пытаться не стоит. Что бы в Черном секторе ни рассказывали. Впрочем, ты и так знаешь, как это было.

– Гордон, я не знаю, где сейчас Снайпер. И знал бы – не стал бы говорить, но я действительно не знаю.

– Верю. Зато это знаю я.

– Как?!

– И после этого он еще будет делать вид, что его ничего со Снайпером не связывает. Извини еще раз, но до его самообладания тебе пока далеко.

– Да уж… Так что же, ты все время знал? Или…

– Нет. Про вашу дружбу я узнал недавно и не от Снайпера.

– Тогда как…

– Дэвид, ты сначала определись – ты намерен дальше изображать несгибаемого героя или все-таки поговорим по-человечески?

– Черт с тобой, ты действительно уже десять раз мог меня убить или заставить отвечать. Так откуда ты про меня знаешь и зачем я тебе?

– Начну с конца: ты мне нужен для того, чтобы передать Фрэнку кое-какую важную информацию. Сам понимаешь, любого моего представителя на вашей базе пристрелят с порога. Как, впрочем, и представителя Фрэнка у нас.

– Меня-то ты не пристрелил.

– А мы и не на нашей базе. И не надо на меня так смотреть, перевербовывать тебя никто не собирается.

– Я и не дамся.

– Это мы, кажется, уже пробовали выяснять. Так вот. Ты принадлежишь к враждебной мне команде, но сейчас дело касается всех секторов, поэтому я с тобой и общаюсь. И я обещаю тебе: даже если в нашем разговоре всплывет что-то про «Кошачий Глаз», я не воспользуюсь этой информацией. Ничего неположенного я от тебя не слышал. Слово командира.

– Даже так? Ну ладно. Слово ты держишь, это все знают. Так что ж за дело-то такое?

– Ну вот, наконец-то с тобой можно нормально разговаривать. Знаешь ли, даже если я могу переломать оппонента, не то чтобы я этим гордился. Вот тебе, кстати, ответ на первый вопрос.

– Не понял?

– Тебе хватает смелости со мной препираться. Даже после того, как от меня огреб. Чего нельзя сказать об одном вашем юном боевике. Впрочем, в пятнадцать лет это простительно.

– Фрэнсис? Урою гада!

– Вряд ли он тебе в ближайшее время попадется.

– Ты что с ним сделал?

– Веришь, нет, пальцем не тронул. Ни я, ни мои бойцы. Попался он мне вообще случайно – сунулся, видите ли, в гости в Черный сектор и не успел сделать ноги до драки той команды с нами. При виде меня он мысленно простился с жизнью раз десять, в итоге сразу же выпалил, что ничего интересного для меня не знает, а знаешь ты. Информированные, кстати, у вас новички пошли – он оказался в курсе и про старые войны Фрэнка с «Синей Молнией», и про исчезновение Снайпера.

– Урою!!!

– Найди сначала. Думаю, мальчик свалил если не обратно на Планету, то на самую глубокую периферию. Поскольку именно такую твою реакцию и предполагал.

– Да уж, если я отсюда уйду живым, пусть лучше не попадается. А я-то, идиот, разболтался – свой же…

– Знаешь, когда Снайпер ушел, я примерно так же говорил.

– Так все-таки тебе нужно…

– Тьфу, опять за свое. Я вроде на пиджине понятно изъясняюсь. На данный момент меня не интересует ни твой драгоценный Снайпер, ни твой не менее драгоценный Стаффордширец… да сядь ты обратно! Да, эта история мне известна. Может быть, и не во всех деталях, но мне достаточно. От тебя на эту тему мне ничего не нужно. Я обещал. И все равно сейчас их обоих в Сфере нет.

– Как? Или…

– Живы они, не беспокойся, и тот и другой. Во всяком случае, были живы некоторое время назад, а если во что и влезли, я тут уже ни при чем. Мне, знаешь ли, подчиняется Синий сектор, а не весь обитаемый космос. Я все тебе расскажу, если ты перестанешь взвиваться на каждое слово. А то мое терпение не бесконечно, я и так сам себя превзошел.

– Да черт с тобой. Даже если это такая подстава, сдаюсь, поймал. Я действительно хочу узнать.

– Тогда смотри сюда. Не шарахайся, не трону. Вот это мне с месяц назад пришло с планеты Сомбра. Ты такую, скорее всего, не знаешь, я тоже не знал. Пока Свен и Мартин, которых ты предпочитаешь именовать моими мордоворотами, не повстречали на Эниме вот этих двоих и не предъявили на «Сириус» с воплями, что вот они знают, куда подевался Снайпер.

– С ними-то, поди, повежливее были.

– Тебе официальное извинение от «Синей Молнии» нужно? Перебьешься. Сомбрийцы были не вооружены, даже не пытались лезть в драку и вообще изначально были настроены общаться. Найди десять отличий.

– Да ну тебя. Так какая связь между ними, Снайпером и, кстати, этим твоим важным делом?

– Самая прямая. Собственно говоря, за полгода до того их корабль случайно попал в Треугольник, когда уходил от преследования. В итоге их угораздило встретиться со Снайпером, Стаффордширцем и вот этим парнем, которого я не знаю. Похоже, из нейтралов. Выдохни, меня не интересует, кто он такой и можешь ли ты его знать. Потому что эта троица взялась помочь сомбрийцам отмахаться и благополучно свалила с ними на эту самую Сомбру. Вот, полюбуйся. Как видишь, это не форма группировок, и пейзажей таких в Треугольнике нет. Я на Планете бываю редко, но синей травы как-то не припоминаю.

– О, Стив… Снайпер, в смысле. Где ж это его так?

– Полагаю, в той самой драке, на которую эти трое подписались. Снайпер полез наводить порядок в своем фирменном стиле, сам чуть не сложился, но все же выжил. А полез он туда потому, что деятели, напавшие на сомбрийцев, в Сфере тоже успели поразвлечься. Тебе название «Аллигаторы» и имя Белый Дракон что-нибудь говорит?

– Э…

– Понятно. Ты в курсе, но мне об этом говорить не хочешь. Я знаю, что «Аллигаторов» уже нет. И теперь я знаю, что вынесли их те же, кто напал на сомбрийский корабль. Сомбрийцы, при содействии Снайпера, ответным ударом их все-таки разнесли, но часть ушла. И нет гарантии, что они оставят Сферу в покое.

– А я… мы тут при чем?

– При том, что «Кошачий Глаз» может стать одной из следующих мишеней, если они вернутся. В одиночку вам не справиться. «Аллигаторы» были очень сильной командой, их взяли внезапностью. На стороне сомбрийцев был Снайпер, который ломанулся на пределе своих возможностей, не мне тебе объяснять, что это значит.

– Ну хорошо, спасибо за предупреждение, но тебе в этом какой интерес? Вы же с Фрэнком вроде как давние враги…

– Есть такое. Но когда дело касается дальнейшего существования всей Сферы, я готов временно об этом забыть. В конце концов, я разделяю мнение, что наша задача – в том числе противостоять внешней агрессии.

– Пф. Служить Планете, что ли?

– Да к черту Планету. Эта часть Галактики – наш дом, и я не собираюсь позволять кому попало диктовать здесь порядки. Если от этого выиграет Планета – рад за них, но не более того.

– Но почему диктовать порядки? Кто это вообще, что ты аж своих врагов предупреждать взялся? Мало, что ли, дурных нейтралов? Хэнн вон тот же…

– Или Фрэнк в юности, ага. Я сам так решил, когда узнал про разгром «Аллигаторов». Но сомбрийцы мне показали вот такую интересную запись…

(переход в режим воспроизведения, затем запись возобновляется)

– Так, Гордон, если это к нам сунется – гасить без разговоров!

– Вот и я о том же. А конкретно ты мне нужен, потому что ты лучше других знаешь эту историю и все, что с ней связано. Хотя и не говоришь. Но я обещал не настаивать. К тому же у тебя хорошие отношения с Фрэнком, а значит, тебя он выслушает. Держи карту, у меня есть копия. Нужно будет – сам выйду на связь и заверю, что никто тебя не перевербовывал. Хотя такие, как ты, мне нравятся.

– Иди ты к черту!

– Ладно тебе. Шучу. Мне одного Снайпера хватило. И да – то, что сейчас я предлагаю помощь, не значит, что я готов помириться с Фрэнком. В его же интересах будет не попадаться мне на глаза после того, как разберемся с этими красавцами. В твоих, кстати, тоже. Сейчас я не буду вспоминать, где и чем ты мог отличиться, но это не навсегда.

– И на том спасибо. А то у меня уже крыша ехать начала – чтоб Гордон выходца из Черного сектора, а теперь еще и состоящего под началом его личного врага, не то что на месте не убил, а еще и союз стал предлагать? Все, последние времена настали, мир перевернулся!

– Постоит еще. Собственно, вот все, о чем я хотел с тобой переговорить. Забирай свой трофей, пригодится. А чтобы твоя крыша на место вернулась – даю тебе час, чтобы убраться из зоны видимости. А то сшибу вместе с черепушкой.

– Да меня тут через пять минут не будет, если уйти дадите!

– Проваливай уже, герой.

3.

Сообщение, пришедшее на терминал в архивах Теневой флотилии

Дата: 25 марта 3049 года по сомбрийскому календарю

Кому: Рафаэлю Нуарэ

Отправитель: Гордон Райт

Тема: Ответ на: Протоколы

Коммандер, от имени Синего сектора я хочу выразить вам благодарность. Впрочем, к черту официоз. Рафаэль, огромное вам спасибо за информацию. Надеюсь, мы с Гаем не слишком вас задолбали, пока ее получили. У нас ведь вскоре после вашего отлета веселье началось. Наши собачьи приятели зашли с другого конца, сил вырезать крупные группировки по одной у них не осталось, в итоге они затеяли мутить воду внутри Синего сектора. Пару команд и правда то ли запугали, то ли заманили обещаниями и пошли развлекаться дальше. Типа, а не слишком ли много «Синяя Молния» о себе думает, тут пришли крутые мы, по подпространству раскатаем, и следов никто не найдет. Ну, чем заканчиваются попытки раскатать «Синюю Молнию» по подпространству – вон у Снайпера спросите, он как раз автор последней известной. Хотя в этот раз, пожалуй, угроза была близкого масштаба. Только вот не они одни умеют союзников заманивать.

Это история отдельная, и я вам ее расскажу. По чистой случайности я вышел на одного парнишку из нейтралов, который оказался мало того что выходцем из Черного сектора, так еще и другом Снайпера. Как и сколько я его убеждал, что мне нахрен не сдались сведения, которые у него могут быть, и вообще я про его ненаглядного Снайпера сейчас знаю даже больше, чем он сам – это вообще песня. Парнишка твердо решил поиграть со мной в пленного героя, который умрет, но не расколется, из образа пришлось вышибать в буквальном смысле. Не люблю такие методы, но иногда приходится. Когда он сумел встать, понял, что бодаться со мной, если я реально надавлю, не потянет, и стал по крайней мере слушать, что ему говорят. Ситуацией проникся, возмутился и понес ее своему командованию. Это отдельный анекдот, на самом деле, с тем командованием у меня тоже давние счеты, но когда речь идет о дальнейшем существовании Сферы, внутренние вопросы можно и подвинуть. На той стороне, что характерно, согласились. Тем временем наш юный друг донес мои сведения еще и до Черного сектора, там, понятное дело, в основном сказали, что так «Синей Молнии» и надо, но нашлись ребята, умеющие видеть чуть дальше своего носа.

В общем, Рафаэль, вы понимаете – по нашим четвероногим друзьям ударили оба сектора плюс нейтралы. Их новообретенные союзники разбежались сразу же, как только поняли, что драться придется со мной и всерьез. Дальше дело техники. Подробностей не будет – крышу у меня в этой драке сорвало качественно, давно такого не было. Так что я даже рад, что эти ребята проявились, хотя для меня дело кончилось госпиталем. Оттуда, собственно, и пишу, а Парацельс возмущается…

(зеленым шрифтом)

Еще бы я не возмущался, если наш несравненный командир, заработав очередное сотрясение, плевать хотел на режим! Сейчас, пожалуй, я все еще жив только потому, что до полного выздоровления ему далеко. Пользуясь случаем, передаю мои наилучшие пожелания доктору Картье. Надеюсь, ее пациенты более уважительны к врачебным требованиям.

И.С. Сенкевич

(сиреневым шрифтом)

Передайте привет Габи! Я уже соскучилась! Надеюсь, еще увидимся!

Ирма

(черным шрифтом, как и основное сообщение)

Так, я все-таки отбил обратно свой комм. Охренели совсем, никакого уважения к командованию! Приписки оставляю для истории, может, этот бардак вас хоть развлечет.

Искренне ваш,

Гордон

Глава 5. Девушка, которой не было

Сейчас

Габриэль Картье с довольным видом вычеркивала из списка законченные дела. Сегодня она была в ударе. Сделать удалось даже больше, чем хотела. Сам по себе список состоял всего из четырех пунктов: «Прибраться дома, разобраться со счетами, пнуть Рефора, отослать статью». Но каждый пункт был не так прост, как казался. Ну разве что со счетами все просто – по всем услугам настроены автоматические платежи, знай только проверяй, не произошло ли где сбоя. А в остальном… То, что Габриэль считала плановой уборкой, средняя штормградская хозяйка назвала бы подготовкой операционной. В этом плане, может, и хорошо, что вещей у нее по-прежнему был минимум – можно поддерживать чистоту без чрезмерных усилий. Статья, разумеется, была тщательно просмотрена и не переписана наполовину только потому, что редактор уже пообещал оторвать доктору Картье голову, если она наконец не отдаст готовый вариант. «Да, я понимаю, что у вас постоянно новые данные, но сдайте нам уже хоть что-нибудь, остальное пойдет в следующую статью!». Что до лейтенанта Рефора, отвечающего за вопросы снабжения на «Сирокко», его имя давно стало в Теневой флотилии нарицательным. Когда речь шла о закупках чего бы то ни было, Армана Рефора проще было убить, чем уговорить на лишние расходы. И на Габриэль он первое время смотрел зверем и обзывался «ходячей рекламой «Картье Фармаси». А что делать, если у Картье-старшего действительно были оптимальные расценки? Со временем это дошло даже до Рефора. А после истории с пиратами и подробнейшего отчета по расходу препаратов он и вовсе умолк, хотя на очередные траты соглашался со страшным скрипом. Но отпуск закончился, предстоят новые вылеты, кто знает, что там может случиться. Вон, на Маринеск тоже летели с абсолютно мирной задачей, и слава солнцу, что Габриэль тогда все же убедила прижимистого снабженца перестраховаться – ведь хватило едва-едва, и окажись на корабле второй тяжелораненый… Все это она и изложила в заявке, в меру ядовитым тоном. И усмехнулась про себя, вспомнив, с какими горящими глазами Рефор закупал шоколад во время стоянки на «Кашалоте» – такой ценный продукт и за такие смешные деньги! «Главное, чтобы Аллен ему свою коробку конфет не показал. А то реквизирует на нужды флота и будет выдавать по штучке в неделю». Представив картину, Габриэль сама рассмеялась. И съела конфету из собственных запасов, еще оставшихся после отпуска.

И все бы хорошо, но оказалось, что делать решительно нечего. И вот это Габриэль страшно не нравилось. Она не привыкла сидеть без дела. На корабле всегда находилась работа, после прилета тоже хватало дел, да и отпуск получился даже более насыщенным, чем хотелось бы, а сейчас она остро чувствовала, что ей чего-то не хватает. Габриэль вспомнила, как Зои завидовала ее храбрости, а сейчас настала ее собственная очередь завидовать. Зои вне работы умела превращаться в обычного человека – сходить в салон красоты, с подружками в кафе поболтать, пробежаться по магазинам, посмотреть по головидению новый дамский сериальчик. Это если Асахиро не было дома, а если был – они проводили время вдвоем или брали флаер Асахиро и гоняли как сумасшедшие. Габриэль так не умела. Дамские сериалы еще со времен жизни в родительском доме были ей поперек горла. Над приключенческими фильмами она лишь посмеивалась. Одно дело следить за похождениями очередных героев Галактики, выходящих с победой из любой передряги, когда ты простой обыватель и из жизни Космофлота наблюдал только парады на главной площади в День Независимости Республики, а другое – служить самому и видеть тех героев в крови и на носилках.

Кстати, о героях и об Асахиро. Последний осмотр показал, что плечо у него полностью зажило, хоть сейчас в любой вылет. На тренировки он, понятное дело, вернулся уже давно. А пока пропадает у мистера Аллена – отец Джонни взялся учить Асахиро английскому языку. А то статус республиканского контрактора, конечно, дело хорошее, но хотя бы один государственный язык гражданину Сомбры хорошо бы знать. Дарти и Снайперу проще, у них английский родной, а Снайпер и вовсе полиглот, где только нахватался – немного русского, немного японского… У Эжени, опять же, родной русский, а еще она берет уроки французского у того же Аллена-старшего. И вообще в преддверии поступления в Академию даже ест и спит за учебниками. Сейчас Габриэль готова была завидовать и ей тоже.

Поболтать бы с кем-нибудь. Пустопорожний треп Габриэль не любила, но даже ей иногда хотелось общества близких людей. Только у нее всех близких – вечно занятый отец да экипаж «Сирокко», который она и так видит почти каждый день. Ну, еще Зои, которая сама сгорает на работе, Жан, который без Эрнандеса никуда, да Эжени, которую за учебниками не видно. Есть еще пара приятелей со времен учебы, но они сами служат на кораблях, попробуй их застань на планете, а с ребятами из школьной команды по тактическим играм пути разошлись окончательно. Ну Люк де Фон-Рэо звонит иногда. Он отличный парень, но, опять же, вечно занят. Словом, все при деле, а куда податься неприкаянному медику?

Сигнал комма застал Габриэль врасплох. Флёр Андриотти, оперная певица, подруга Леона и Жана. Знакомство в штормградской опере вышло довольно милым, и Флёр звала «госпожу офицера» в гости, но у Габриэль все никак не находилось свободного времени. Да и как-то неловко было, что ли – все-таки едва знакомы.

На экране появилось улыбающееся лицо Флёр.

– Габи, привет!

– Здравствуй, Флёр.

– Звонила Жану. Они с Леоном дома, это значит, что ты тоже на планете. Между прочим, мое приглашение в гости так и остается в силе.

– Ох, прости, совсем заработалась. Когда тебе удобно?

– Да хоть сейчас. Я только вчера с гастролей и свободна как вольный ветер.

Недавно

Несмотря на теплую встречу у Враноффски, Габи никак не удавалось выбросить из головы свои приключения в отпуске. Чтобы не сказать – злоключения. Разговор с Асахиро во флаере и чаепитие у них с Зои помогли хоть немного успокоиться. По крайней мере, Асахиро можно было высказать накипевшее и быть уверенной – дальше него не пойдет ни слова. Как бы ни была Габриэль зла на Нуарэ, она прекрасно понимала, что огласка этой истории означает конец его военной карьеры. А может, и жизни – с него же станется в лучших традициях докосмической аристократии пустить себе пулю в лоб. Габриэль была зла, но смерти старшему помощнику капитана все-таки не желала. Уходить на другой корабль тоже не хотелось, все-таки она действительно привыкла к этому экипажу, и расставаться с друзьями из-за одного влюбленного идиота – крайняя мера. Поэтому в глубине души она надеялась, что Нуарэ хватит благоразумия сделать нужные выводы и держаться от нее подальше. Пока она собиралась молчать об этой истории. Но если до коммандера так и не дошло – она за себя не ручается.

В таком настроении ее и застали Леон и Жан, наконец вынырнувшие из вьентосских развлечений. Аттракционы, гонки на гидроциклах по заливу, шоу флаеров – неудивительно, что они вернулись всего за пару дней до окончания отпуска. И теперь, сидя в гостиной у Габи, взахлеб рассказывали, как Леон слетел с гидроцикла в воду (тут Габриэль грозно нахмурилась, но Леон заверил ее, что даже не успел замерзнуть), а Жан получил приз на фестивале рыбной похлебки.

– Рада за вас, ребята, – совершенно искренне сказала Габриэль.

– Ты-то как? – наконец спросил Леон. – А то мы тут разливаемся, а у тебя вид, как будто не из отпуска, а с задания.

«Они сговорились?».

– Да так, проблемы возникли. Надеюсь, что уже разрешились.

За что Габриэль любила Леона и Жана – они всегда были готовы ее выслушать, но сами никогда в душу не лезли. Вот и сейчас они не стали задавать вопросов, и за это она была им крайне признательна.

– И вообще, у меня для вас подарки. Леон, знаешь, как включить колонки?

При первых звуках энимской музыки Леон только что светиться не начал.

– Габи, ты чудо! Это же… так и на Терре уже лет триста не играют, это же еще докосмическая стилистика! Ну, насколько я представляю.

– И он будет говорить, что не знаток, – фыркнул Жан.

– Знаток тут ты, – парировал Леон. – Я так, кое в чем разбираюсь.

– Кстати, для знатоков, – Габи многозначительно подмигнула Жану, – помнится мне, кто-то любит театр и ходит туда при всем параде. Держи.

Увидев булавку с жемчужиной, Жан натурально потерял дар речи и только крепко обнял Габи. Его глаза сияли.

– А между прочим, – сказал он через некоторое время, – не пойти ли нам всем вместе в оперу? У меня как раз пара лишних контрамарок.

Теперь настала очередь Габриэль утратить дар речи.

– В оперу? Парни, вы с ума сошли? Я же там буду как рыбацкий сапог на трюмо! Только позориться.

– Да полноте, Габриэль! Тебе просто не доводилось видеть настоящую классическую оперу. Это же прекрасно. И вовсе не только для высоколобых эстетов. Музыка, пение и актерская игра, никаких секретных ингредиентов.

Габриэль взглянула на него скептически:

– Ох, сколько ни слышала той оперы, одно сплошное завывание. Даже слов не разобрать. И корпулентные дамы постарше капитана О'Рэйли, изображающие семнадцатилетних резвушек.

Парни от души расхохотались. Леон положил Габриэль руку на плечо:

– Габи, дружище, это не опера. Это фигня какая-то!

– Если уж говорить о корпулентных дамах, – подхватил Жан, – то, понятно, не все исполнительницы молоды и миловидны, но при действительно хорошем исполнении ты через три минуты не вспомнишь, как выглядит певица, а будешь видеть только ее персонажа. Впрочем, в том спектакле, на который мы хотим тебя позвать, тебе не придется напрягать воображение.

– Там же Флёр! – продолжал Леон. – Если я правильно помню, поет Розину.

– Аттракцион «Почувствуй себя дурой», – хмыкнула Габи.

– Если кратко, то в главной женской роли будет выступать молодая прима, которая ничуть не менее очаровательна, чем ее героиня, – сообщил Жан. – Вообще, это большое упущение с моей стороны, что я вас с Флёр до сих пор не познакомил. Хотя ее сейчас на планете застать сложнее, чем тебя и Леона. Так вот… Название «Севильский цирюльник» тебе о чем-то говорит?

– Что-то связанное с местностью, откуда родом далекие предки Леона? – Габи все так же чувствовала себя полной дурой. – Я после школы в терранскую историю и культуру как-то не очень вникала. Я же не историк, а там, я так понимаю, докосмическая эпоха. Это же для меня темный лес.

Жан улыбнулся:

– Так искусство, как правило, тем и отличается от истории, что рассказывает о вечном. И делает это, как правило, красиво. Уверяю, особых знаний по докосмической эпохе тут не потребуется.

– Н-ну… – протянула Габи, – раз вы говорите… Самый глупый вопрос: в костюме, я надеюсь, я буду смотреться нормально?

Она открыла шкаф, где висели ее брючные костюмы. От космофлотской формы они отличались, пожалуй, только расцветкой. Жан и Леон переглянулись:

– Знаешь… – начал Жан.

– Ты, конечно, будешь выглядеть даже не то что нормально, а очень здорово… – Леон охотно включился в игру.

– И вообще мы не терране какие с их предрассудками…

– Но раз уж речь зашла о том, чтобы развеяться и переключиться на что-то другое, кроме службы и всего вокруг…

– А тебе это явно очень надо…

– То пойди ты хоть в оперу не так, как одеваешься каждый день! – закончил Леон.

– Леон, ну вот честно, ты меня часто в гражданском видишь?

– Честно? Твои костюмы от формы не отличить. Я понимаю, что ты привыкла и готова всегда так ходить, но смени волну хоть раз.

– Раз уж делаешь то, чего никогда раньше не делала – почему бы и не одеться так, как обычно не одеваешься? – заговорщическим тоном предложил Жан.

– Раз уж переключаться, то на полную катушку, – поддакнул Леон.

– Может получиться интересно, – подмигнул Жан и нанес последний удар: – Я готов помочь выбрать платье.

Оставалось только сдаться.

Давно

Жан Сагредо был знаком с Флёр уже четыре года, но тот вечер помнил, как будто это было вчера. Он просто гулял по Штормграду, радуясь, что наконец освоился в столице и уже считает этот город своим. Возможно, дело было в удачном расположении его квартиры, возможно – в заключении бессрочного контракта на работе, а может быть, просто потому, что Леон со дня на день собирался перебраться к нему. А инцидент, с которого началось их знакомство, забылся раньше, чем зажили ушибы и ссадины. Да, может быть, Штормград поначалу обошелся с Жаном довольно жестко, но Жан не был на него в обиде. Тем более в такой прекрасный весенний вечер.

А вечер был действительно из тех, какими сомбрийский климат балует нечасто. Тепло, тихо, в воздухе разлит аромат цветущих слив… Жан остановился и даже ущипнул себя за руку, проверяя, не снится ли ему все это. Из открытого окна на первом этаже доносилось нежное сопрано. Жан узнал старинный романс: