За все, чем мы дорожим

Вонг улыбнулся в ответ:

– Ваш медкорпус в лице Габриэль вытащил меня с того света, и это все, что я могу сказать на эту тему. Разумеется, остаюсь в вашем распоряжении, тем более что хочу проверить кое-какие свои догадки.

– К вашим услугам, – Темницки коротко склонила голову. – Но не сейчас.

25.

20 октября 3048 года

Как всегда бывало после долгого перелета, да еще по такой хитрой траектории, первое время после возвращения на Сомбру Леон Эрнандес не хотел ничего. Только спать, есть и чтобы в голове не мелькали звездные координаты и параметры туннелей. Ну и, конечно, чтобы Жан был рядом. Благо Жана совместными усилиями врачей и руководства все-таки выпихнули в отпуск, отдыхать и отсыпаться. Но уже через неделю Жан со смехом рассказывал по утрам, что Леон во сне что-то активно ему излагал про скачковый режим двигателей, курс, маяки и продолжительность перехода. И даже просыпаясь, еще продолжал крутить воображаемый штурвал.

– Ага, а знаешь, что мне снилось? Что ты второй навигатор на «Сирокко»! И вполне по делу мне отвечаешь.

– Так я пять лет тебя слушаю! Ты же каждый раз, как вернешься, пару дней спишь как бревно, а потом летать начинаешь.

– Тогда меня удивляет, что ты оказался навигатором, а не бортинженером! Хотя наш Коул своим ворчанием кого хочешь из машинного отделения выживет. Даже в моем сне.

Жан понимающе засмеялся. С Юджином Коулом, бортинженером «Сирокко», знаком он не был, но по рассказам Леона прекрасно представлял этот типаж – помешанный на технике зануда и брюзга, мимо которого точно не проскочит ни одна неполадка. Леон только что не в лицах изображал, как Коул общался с механиками «Кашалота» – впрочем, в конце концов они даже нашли общий язык. «Когда наш Юджин от первого шока отошел». Парня по прозвищу Чернокнижник (настоящее его имя осталось тайной) Коул даже звал на Сомбру, говорил, инженерный корпус его с руками оторвет. Тот отказался – во-первых, любил родную станцию, во-вторых, не переносил перегрузки, и переход по туннелю с ненулевой вероятностью мог его убить. Прощались тепло, к большому удивлению экипажа, давно привыкшего, что лейтенанта Коула долго выносить могут только машины. А он своим обычным ворчливым тоном говорил: «Тут хоть видно, что парни руками работают, а не то что тестером поводил – и гадай, правда порядок или на следующем скачке опять откажет!». Сам он, впрочем, безо всяких тестеров находил проблемы еще до того, как они возникали. И случись что – зубами был готов держать поврежденный узел, лишь бы хватило до конечной точки.

– Опять летаешь, – улыбался Жан, слушая рассказ Леона.

– Знал, с кем связался, – парировал Леон. – А вообще, мне бежать пора.

Жан проводил взглядом ослепительно-алый флаер. Леон обожал красный цвет и в одежде, и в технике. И носился он на этом флаере, словно на пожар спешил. Единственный раз Жан покатался с ним пассажиром и зарекся это делать на веки вечные. Делить увлечения с любимым – это здорово, но после той поездки он полчаса просто сидел, уговаривая небо и землю вернуться на место. Лучше уж он внизу подождет. Леон понимал и не обижался.

Шутки шутками, а без вылетов Леон скучал. Флаер – это прекрасно, но как же не хватало физического ощущения слияния с кораблем, прошивающим пространство! Но «Сирокко» стоял на техобслуживании, экипаж занимался разными текущими делами, и Леону оставался только симулятор. Хоть что-то. Он задавал самые безумные комбинации условий – и для интереса, и чтобы быть уверенным, что в реальности сможет среагировать. Наконец даже от смоделированных скачков начала пухнуть голова, и Леон выбрался на воздух, продышаться перед обедом.

По дороге в столовую, которая находилась в другом здании, Леон встретил сержанта Карреру и Снайпера. Судя по разгоряченным лицам, оба только что вышли с тренировки. Каррера ухмылялся в усы, как будто только что придумал редкостно коварную засаду для противника, Снайпер чуть улыбался в ответ – надо же, Леон полагал, что он на это не способен в принципе. И вообще переглядывались эти двое как заправские заговорщики.

– Вы чего задумали? – поинтересовался Леон.

Каррера толкнул Снайпера в бок. Тот чуть пожал плечами и ответил Леону:

– Сержант Каррера взял реванш.

– Вот, – сказал Каррера с сияющим видом. Ну да, до Леона дошли рассказы, как сержант, проиграв Снайперу в тренировочном поединке, с возмущенными воплями носился по всему «Сирокко». Реванш, по понятным причинам, пришлось отложить надолго.

– И вообще, я от тебя так просто не отстану, – сказал Каррера, напуская на себя обычный грозный вид, но широченная ухмылка все портила. – Стиль у тебя очень нетипичный, будешь мне помогать парней гонять. Чтоб неповадно было мною пол вытирать перед всем отрядом!

Тут он сам не выдержал и фыркнул. Снайпер лишь спокойно кивнул:

– К вашим услугам.

Они снова переглянулись, и по их лицам Леон понял – в этом поединке было что-то такое, чему суждено остаться только между ними. Снайпер обернулся к нему:

– Леон, у меня к тебе дело.

– Слушаю тебя. Только, если не возражаешь, слушать буду по пути к еде.

– Согласен. Так вот, ты упоминал, что у тебя инструкторский допуск и ты можешь учить управлять флаером. Меня в ученики возьмешь?

– А ты… – начал было Леон, но осекся. Он хотел спросить «А ты разве не умеешь?» – он еще с пиратской истории помнил, что Снайпер – отличный пилот малых катеров. Но, действительно, откуда же ему уметь обращаться с сомбрийской техникой. Снайпер выжидающе смотрел на него, и Леон нашелся: – А тебе, в смысле, можно уже?

– Раз могу драться, могу и пилотировать. Мне просто нельзя подолгу на месте сидеть, – о, в этом Леон его прекрасно понимал. – Тем более катера я лишился, когда пиратский флагман с орбиты сбрасывали. Я не в обиде, понимаю, что было не до него. Тем более что от нашей техники здесь все равно мало толку.

– Понял тебя. С удовольствием с тобой позанимаюсь, ибо у меня те же проблемы – засиделся на земле. По-моему, симулятор скоро пощады запросит. Так что давай сейчас что-нибудь съедим и будем договариваться.

Через несколько занятий просить пощады, кажется, был готов уже учебный флаер. В механике управления Снайпер разобрался быстро – оказалось, сомбрийские флаеры не так уж далеко ушли от знакомых ему катеров, разве что рассчитаны были на передвижение только в атмосфере. С одной стороны, Леон в кресле инструктора мог отдыхать, вмешиваясь только в самых сложных моментах, которых становилось все меньше. С другой – он начинал понимать Жана. Внешне невозмутимый Снайпер пилотировал очень агрессивно, исследуя любые возможности техники – да, пожалуй, и свои. Основные нагрузки при управлении ложились на правую руку – ту самую, которую ему перебили – и при многих маневрах рычаг нужно было удерживать очень жестко. Понятно, что Снайпер ничем не выдаст свои ощущения, но, в конце концов, задача не в том, чтобы сохранить лицо, а чтобы не грохнуть флаер. Так что после особо хитрого виража Леон спросил:

– Ты уверен, что рука не откажет? Если что, лучше скажи, прервемся.

Вместо ответа Снайпер чуть развернулся к Леону и взялся за рычаг левой рукой. Что за дела, он вроде бы правша! С тем же непроницаемым выражением лица он поднял флаер в воздух, провел по кругу и посадил – и все это одной рукой. Леон мысленно подобрал отпавшую челюсть.

– Лихорадка нордиканская! Да тебя хоть сейчас на воздушные шоу, после отставки озолотишься!

– Жизнь, знаешь ли, заставила, – пожал плечами Снайпер. – С «Ариэля» я уходил не то что с перебитой рукой, а с раздробленным к чертям правым плечом. Ушел, как видишь.

– Да уж, вижу. И благодарю судьбу за твою удачливость.

– Да, пожалуй, это можно назвать и так, – задумчиво произнес Снайпер. – Не то, что ушел, а то, что вовремя подобрали. От пиратов мне меньше досталось, чем тогда.

Леон попытался представить масштаб той мясорубки, и его передернуло. Словно в ответ его мыслям, Снайпер добавил:

– Я сцепился врукопашную с бойцом своего уровня. Его я свалил, но его команда пыталась меня добить.

– Твою ж флотилию! Да уж, хорошо, что ты остался жив. А то как бы мы с теми пиратами справились.

Снайпер промолчал – лишь снова положил руку на рычаг. Леон со смехом остановил его:

– Слушай, хватит уже эту развалюху гонять. Тебе пора на реальные машины пересаживаться, попробуешь мой флаер поводить?

– С удовольствием.

Алый «Лайтнинг» Леона, конечно, видал и не такое, но Леон не раз и не два разражался возгласом «Полегче, тут тебе не открытый космос!». Снайпер извинялся и сбавлял скорость, но хватало его ненадолго. Конечно, занимались они далеко за городом, но всему же есть пределы! Удивительно, но ни одного штрафа так и не пришло.

В конце ноября Леон объявил:

– Так, все, тебя учить – только портить. Дам тебе контакты, сдашь экстерном, проблем быть не должно. Только, очень тебя прошу, не надо в городе так лихачить. Я верю, что ты справишься с управлением, но на штрафах ведь разоришься даже с твоим контракторским жалованием. Вне города и пригорода можно гонять сколько хочешь на непопулярных направлениях, карту скину. Ну и скоростные воздушные трассы все твои.

– Отлично, – кивнул Снайпер. – Я еще к тебе с выбором аппарата пристану. В идеале хотелось бы вроде твоего, мне нравится динамика. Деньги вроде образовались, хотя в здешних ценах я пока плохо ориентируюсь.

– Знаешь, «Лайтнинг» не самая пафосная марка, – при упоминании названия Снайпер беззвучно фыркнул. – Крутой бренд – это «Драго», но ты вроде не собираешься всем своим видом кричать «Смотрите, сколько у меня деньжищ!».

– Вот уж что меня интересует в последнюю очередь. Мне важны скоростные характеристики и хорошая управляемость, а уж что там будет написано – дело десятое.

– Ну и поехали тогда ко мне, посмотришь каталоги. А заодно скажешь Жану, что за него отомстил!

– А что не так с Жаном? – поинтересовался Снайпер, перебираясь на пассажирское сиденье.

– Видишь ли, – улыбнулся Леон, – мой супруг совершенно не переносит скоростных поездок на флаере, но героически решил сделать мне приятное и покататься. Собственно, о том, что он их не переносит, я узнал в процессе. Ох и перепугался же я тогда! Я ж расстарался ради него, сам понимаешь, а он зеленый весь.

Ответом был еще один беззвучный смешок:

– Понял. Вроде я ничего такого не вытворял. Впрочем, каталоги действительно посмотрю с удовольствием.

– Вот и полетели! Покажу, что есть, а как надумаешь, пойдем в салон да и выберем тебе птичку.

Прежде чем взлетать, Леон набрал Жана:

– Мы скоро будем. Мы – это я и Снайпер, в смысле, Стивен, я тебе рассказывал. Налетались и оба чертовски хотим жрать!

– Это вы кстати, – засмеялся Жан. – Я как раз решил блинчиков напечь, но, кажется, немного увлекся. Вот думал, куда эту гору теперь девать.

– Как бы мало не оказалось! Все, уже летим.

Жан встретил их в самом домашнем виде – в фартуке и со сковородой, на которой только что дожарилась очередная порция. В центре кухонного стола уже возвышалась целая башня из блинчиков, окруженная плошками с вареньем.

– Жан, это Стивен. Снайпер, это Жан. Вы, в принципе, уже друг друга видели…

– Но оба, кажется, были не в лучшем состоянии, – закончил за него Снайпер. Жан смутился и просто протянул руку, явно не зная, куда себя девать. Ну да, это в экипаже к тяжелому изучающему взгляду Снайпера уже привыкли, а Жан человек гражданский и видит его второй раз в жизни. Хотя, пожалуй, первый – в космопорту он видел только Леона.

За обедом почти не разговаривали – очень уж вкусные получились блинчики, и башня исчезала на глазах. Снайпер пару раз поинтересовался, из чего варенье, которое он не смог опознать, Леон рассказал про его «месть» за Жана, и все. Потом Леон позвал Снайпера в гостиную, смотреть каталоги. Тот почти сразу же ткнул в черный «Лайтнинг» на обложке одного из них. Модель была не из последних, зато компактная, со стремительными обводами и не слишком прожорливая.

– У тебя все в порядке с чувством вкуса, дружище, – усмехнулся Леон. – Умные флаеристы поддержали бы тебя почти хором.

– Спасибо за комплимент. В общем, если это не какая-нибудь особая редкость, то я бы выбрал именно такое.

– Что ты, какая редкость. Проверенная временем и опытом полетов модель. Конечно, тебе попытаются втюхать что-то поновее да понавороченнее, ну и, конечно, подороже. Будут примазываться, мол, видно крутого парня, ну да уж за тебя у меня голова не болит. Скорее уж этих втюхивателей заранее жалко.

Снайпер лишь многозначительно усмехнулся.

– Сдам на права – пойдем в салон. Еще и Асахиро позову. Он, кстати, тоже флаерами очень интересовался, так что если ты со мной еще не проклял все на свете – будет тебе еще ученик.

– Да он поди как ты! Учить – только портить!

Снайпер кивнул:

– Пилотские данные у нас примерно близкие, опыт сопоставимый. Дарти летал меньше и, насколько я понял, без особых приключений, тем более что ему и нельзя. Асахиро рассказывал – когда уводили пиратов, Дарти чуть не попал под обстрел, именно что не выдержал перегрузок.

– Ну хоть кто-то не рванет лихачить, если дорвется до флаера, – хмыкнул Леон. – Насчет Асахиро – без проблем с ним позанимаюсь, а ты можешь хоть завтра на экзамен идти.

Когда Снайпер ушел, Жан явственно выдохнул.

– Что, не понравился тебе Стивен? – спросил Леон. Жан замялся:

– А, да нет, нормальный парень. Вот только как посмотрит, охота руки поднять и сказать: «Я сдаюсь и ничего не знаю».

Леон прекрасно понимал супруга, потому что и сам первое время думал о Снайпере почти в тех же выражениях. Со временем ощущение притупилось, но окончательно так и не исчезло, такой уж человек. Впрочем, Леон не сдержал улыбки, вспоминая, как забрел в медотсек на очередной профилактический осмотр и услышал, как Габриэль с интонациями старой няни рассказывает этому самому Снайперу сомбрийскую сказку. Он поделился этой историей с Жаном, чем очень его повеселил.

Асахиро оказался не худшим учеником, чем Снайпер, и не менее увлеченным гонщиком. В салон они отправились вместе, взяв с собой Леона в качестве консультанта, и, не сговариваясь, выбрали одну и ту же модель – тот самый «Лайтнинг», что Снайпер присмотрел по каталогу. Одинакового черного цвета.

– Вы других цветов идейно не признаете? – поинтересовался Леон.

– Ну не синий же! – одновременно ответили Снайпер и Асахиро, хлопнули друг друга по плечу и рассмеялись.

26.

15 декабря 3048 года

Алиса только что вернулась из школы. Дан придет нескоро, у него сегодня бассейн. Она хихикнула, вспомнив, как утром поднимала кузена с помощью пульверизатора с водой, стащенного у тети Камиллы. Дан, конечно, сразу же вскочил и погнался за ней с подушкой. Зато в школу успел вовремя, мог бы и спасибо сказать. Ник, понятно, в своем университете до вечера, у медиков все сурово. Ари тоже куда-то запропастился. У него, конечно, официально отпуск еще только через две недели, но вообще он сейчас часто дома. А Стив флаерами увлекся, теперь вот права получает. Надо будет попроситься покататься. А какие у Ари были глаза, когда он однажды вошел в гостиную и обнаружил Алису, от души хохочущую над очередной космической мутью в компании Стива! А что, собственно, такого?

Алиса поставила велосипед к стенке гаража и хотела уже отправиться к себе, но вдруг ее окликнули из-за ограды:

– Алиса! Тебя-то мне и надо!

Она обернулась – на улице стояла Женя. То есть Эжени. То есть… ладно, она вроде и так и так отзывается, Алисе русский вариант был привычнее.

– Ой, привет, какими судьбами? Заходи давай! Чаю хочешь?

– Это в смысле лимонника?

– Это в смысле чаю! Стив поделился, – Алиса хитро подмигнула.

За чаем Женя спросила:

– Слушай, а ты, наверное, знаешь, где бы волосы покрасить? Что-то надоел мне этот мышиный цвет…

– А ты в какой хочешь? – с энтузиазмом отозвалась Алиса, оглядывая ее. С ее точки зрения, у Жени и родной темно-русый цвет был вполне нормальный, хотя, в общем, если поярче, то будет совсем здорово… Женя почему-то смутилась:

– В рыжий. Только не яркий, такой, потемнее немного, вот, смотри, – она открыла на комме фотографию немолодой худощавой женщины с короткой стрижкой. Чем-то это жесткое и чуть ироничное лицо было Алисе знакомо…

– О, такой тебе пойдет, как родной! Кстати, такая стрижка тебе тоже пойдет, у тебя и сейчас похожая. И хорошо, что волосы короткие, сможешь сама подновлять, я научу. Да, собственно, не надо тебе ни в какой салон, я сама тебя могу покрасить. Хочешь?

Женя ответила не сразу, и Алиса поспешно добавила:

– Ты не смотри, что я младше, я умею! Девчонкам в классе на летний карнавал прически делала. И Ари сама стригла!

– Да я верю, – улыбнулась Женя. – Я так… задумалась. Насчет старше-младше я вообще не парюсь, тем более что я и не знаю, что в каком возрасте нормальные люди умеют. Вон на курсах я старше всех, а иногда такой мелочью себя ощущаю… А Снайпер меня старше на восемь лет, а мы нормально общаемся. Так что готова тебе сдаться хоть сейчас.

– А и давай! – Алиса даже подпрыгнула на стуле. – Пошли в магазин, выберем краску и будем химичить. Только это, – строго спросила она, – у тебя аллергии нет?

– Да вроде никогда не случалось. Но я и не красилась никогда.

– Ладно, в любом случае я знаю гипоаллергенные марки, у них хороший выбор. Будешь в отпуске красивая.

– Это я… не к отпуску, – совсем смущенно проговорила Женя. Алиса вопросительно посмотрела на нее. – Ты, может, знаешь, я теперь официально О’Рэйли.

Так вот кто был на снимке! Ари как-то рассказывал, что именно Альберта О‘Рэйли рекомендовала его на «Сирокко», и показал ее фотографию. А память на лица у Алисы была очень неплохая.

– Ну и вот, – продолжала Женя после паузы. – Понятно, что мы не родственники и не претендуем, это вообще для простоты затеяли… но я хочу походить на нее.

– Сделаем! – улыбнулась Алиса.

Поход за краской затянулся несколько дольше, чем предполагалось. По дороге Женя рассказала, что Деверо нашел хорошее предложение отдыха на курорте Клэр-Фонтэн. Алиса прекрасно знала это место, половина Сомбры ездила в Клэр-Фонтэн ради минеральной воды и горячих источников, позволяющих плескаться в бассейне под открытым небом даже в холодную погоду. И вот туда Деверо собирался отвезти Женю и ребят, ходивших вместе с ней на курсы – Эрика Нуарэ и еще пару-тройку их друзей. Алиса сказала «Здорово!» и потащила Женю выбирать купальники. Ей особенно понравилась нежно-голубая спортивная модель с дельфином. Естественно, бродя по магазинам, девушки успели проголодаться и зашли перекусить.

Дома Алиса заварила еще чайник чая (побольше, скоро должны прийти остальные) и взялась за краску и ножницы. С короткими волосами работать было одно удовольствие, и она ничего не замечала вокруг, пока не услышала за спиной ровный голос:

– Красиво получается.

Алиса подпрыгнула и чуть не выронила расческу.

– Тьфу, Стив, зачем так пугать!

– Между прочим, я уже полчаса здесь.

– Тьфу на тебя! – Алиса скорчила гримаску. – Так, Женя, а теперь сиди ровно, я челку буду стричь. Будешь совсем О’Рэйли.

27.

«Стив», значит. Женя с удивлением поняла, что больше чем за полгода знакомства у нее так ни разу язык и не повернулся назвать Снайпера по имени. Да она и узнала-то это имя только на «Сирокко». Хотя Алиса – типичный мирный житель, что ей до прозвищ Сферы. В этом доме Снайпер представился настоящим именем, так его здесь и зовут.

– Ари! Эй, есть кто дома?

– Доктор Картье! – Алиса понеслась встречать, хотя у Габриэль, похоже, был свой ключ. – Ари еще не вернулся, тут только я, Женя и Стив.

– Это просто прекрасно, – Габриэль появилась в дверях гостиной, отряхивая капли с волос. – Эжени… ой! Тебе идет.

– Спасибо, – улыбнулась Женя и отрапортовала: – Витамины принимаю, от прививок последствий не было!

– Замечательно. И про крем не забывай, у тебя опять сухая кожа, а зимой ветрено, – да уж, с этим взглядом не всякий сканер сравнится! – Кстати, о зиме. Стив, я как раз очень надеялась застать тебя, разговор есть.

– Слушаю, – Снайпер подошел ближе.

– До отпуска совсем немного осталось. Мы и сейчас, прямо скажем, не то чтобы по уши в делах, но официальный отпуск – это такая штука, которую надо брать, пока дают. Иначе потом не втиснешься, у всей флотилии график. В общем, Ари носится с идеей полететь на его любимую Нордику и взять с собой тебя, Асахиро и Дарти. К этим двоим у меня вопросов нет, а вот к тебе есть. После ранений ты полностью восстановился, но я бы не советовала на недавнее выздоровление громоздить еще и новую акклиматизацию, у вас и так после жизни на станциях адаптация просела. Успеешь еще попутешествовать, тем более кто его знает, в какой климат придется после отпуска нестись – а нестись придется, не сомневайся, такое затишье, как сейчас, раз в сто лет выпадает. Так что я бы рекомендовала пока что оставаться на Сомбре.

– Почти с этими же словами ко мне вчера подошел Деверо, – Снайпер чуть улыбнулся. – Он успел раньше, чем Ари, и позвал меня в Клэр-Фонтэн.

– Урааа, ты с нами! – Женя подпрыгнула на месте. Снайпер прищурился:

– Я еще не говорил, согласился я или нет. Хотя на самом деле согласился. Деверо приводил точно такие же аргументы. Я, говорит, понимаю, что, раз ты уже флаер водишь, значит, в норме, но перед дальнейшей свистопляской хорошо бы набраться сил, а там для этого все условия.

Габриэль тихо засмеялась:

– В Люсьене пропал агент влияния. Но он прав, лучшего варианта для тебя я сама бы не придумала. Теперь я спокойна.

– Эх, а у меня школа в полный рост, – вздохнула Алиса. – Да еще к конкурсу готовиться. А то напросилась бы с вами. Но вы отдохните там и за меня тоже!

– Обязательно! – со смехом пообещала Женя. – Ой, пора мне идти, Альберта просила заглянуть.

«Альберта» вместо «капитана О’Рэйли» давно уже получалось само собой, как будто всегда так было. «Скоро и правда начну тетей звать».

– Ты предупреждай, что ли, – усмехнулась Альберта, когда Женя вошла в ее кабинет. – Я уж думала, меня начали посещать призраки моей бунтарской юности. Интересно, к чему видят призраков самого себя?

– А что, правда похоже? – живо поинтересовалась Женя.

– Не то слово! Только булыжника не хватает – малышка Элли очень любила ими кидаться в полицию.

Женя представила и расхохоталась. Но тут же посерьезнела:

– На самом деле, я так и хотела. Вы мне нравитесь, и я хочу быть на вас похожей. Раз уж и фамилия у меня теперь ваша.

– Надеюсь, ты не будешь перенимать у меня вообще все, – теперь усмешка Альберты была скорее задумчивой. – Плохому я уже много кого научила, теперь вот хотелось бы хорошему. Новый опыт, знаешь ли, хотелось бы, чтобы удалось.

– Я постараюсь, – тихо ответила Женя.

28.

3 января 3048 года

Кроме Снайпера, Эжени и Эрика, Деверо позвал в Клэр-Фонтэн еще четверых – Костю Иванова, с которым Эрик дружил еще со школы, и трех приятельниц Эжени, часто бывавших у них дома – Марину Соколову, Соню Эркхарт и Изабель Ковен. Вдумчивая тихая Соня, как и Эжени, собиралась в навигаторы, Марина, красавица с кудряшками, не хуже Коула могла часами говорить о скачковых двигателях и энергоустановках, а черноглазая Изабель, чаще откликавшаяся на Изо, уже сейчас годилась в медики для школьного похода. А может, и не только школьного. И в Клэр-Фонтэн она взяла солидную аптечку, хотя где-где, а уж там точно было все необходимое, все-таки санаторий. «Зато я точно буду знать, что у меня где», – серьезно сказала она.

Враноффски, узнав про Клэр-Фонтэн, обозвал Снайпера перебежчиком (тот лишь пожал плечами: «А я предупреждал, кто я такой, спроси у капитана») и улетел на Нордику вместе с Асахиро и Дарти. Капитан пожелал экипажу «как следует отдохнуть от моей физиономии, пока я отдохну от ваших!» и уехал во Вьентос, где жила его дочь, оставшаяся с бывшей супругой. А вот Габриэль удивила всех – она решила отправиться путешествовать, ни много ни мало, в Старые Колонии. Как оказалось, туда существует туристический маршрут, хотя и с пересадками и в целом весьма кривой. Разумеется, ей пришлось написать целую пачку заявлений и пояснений, но в конце концов командование дало добро – военным запрещены полеты только на Терру и к ее союзникам, про нейтральные планеты ни в каких законах и уставах ничего не говорится. На вопрос «а поближе ничего не нашлось?» она ответила: «В конце концов, мы в тех краях проторчали три недели, а видели кусок одной ржавой станции! И вообще, хочу побыть одна и развеяться». Леон планы на отпуск не выдал, но явно рассчитывал хорошо провести время.

Словом, экипаж разбрелся кто куда, а Деверо занялся последними приготовлениями. Все-таки он получался официальным сопровождающим шести несовершеннолетних, хотя это и была чистая формальность. Капитан О’Рэйли вошла было в роль строгой тетушки и принялась давать Эжени подробные наставления, но дело кончилось тем, что обе от души расхохотались. «Дуэнья из меня всегда была не очень, – фыркнула Альберта, – а уж как себя вспомню, так и вообще никакая. Удачно съездить!». Родители остальных ребят охотно приняли предложение Деверо вывезти всю компанию на отдых, тем более что вариант и правда подвернулся очень выгодный. Клэр-Фонтэн считался довольно дорогим курортом, и возможность отдохнуть две недели по цене одной никак нельзя было упустить. Поступление в Академию не за горами, экзамены серьезные, впереди большие нагрузки по учебе, так что нужно расслабляться, пока дают. Да еще и коммандер Нуарэ как будто бы забыл свое вечно ироничное отношение к штурману и, прежде чем самому отправиться на Азуру, лично подтвердил: энсин Деверо дурного не посоветует, и вообще с такими сопровождающими, как он и сержант Вонг, точно никому ничего не грозит.