За все, чем мы дорожим

Впрочем, вот за что я этой морозилке готов простить все – это за здешнюю еду. Хотя я правда скоро умру от обжорства. Или как минимум превращусь в шар с глазами. Но эту их кабанятину под клюквенным соусом просто невозможно перестать жрать! А еще же картофельные лепешки, хваленый нордиканский грог и еще море всякой вкуснятины. Правда, Ари ходит с хитрым видом и говорит, что на станции-то все весьма обычное, а вот в городе есть много интересных мест. А тут как раз у Асахиро вроде как день рождения, если я еще не окончательно в календарях запутался. Вот и отметим.

3.

7 января 3048 года

Имя: Асахиро Фудзисита

Прозвище: Стаффордширец или Стафф

Дата рождения: 7 января 3020 года (28 лет)

Гражданство: Независимая планетарная республика Сомбра

Звание: сержант

Место службы: скачковый корабль «Сирокко»

Я уже и не вспомню, когда последний раз отмечал день рождения. Кажется, было мне тогда лет пятнадцать. Ну что ж, дожил до двадцати восьми и надеюсь прожить еще. Пожалуй, здесь у меня на это даже больше шансов. Да и поводов.

С утра я обнаружил у себя в комнате бутылку нордиканского виски, а на первом этаже – довольных Ари и Дарти. Вот же диверсанты – я сплю достаточно чутко, но они ухитрились ко мне прокрасться! Или это я здесь расслабился. Если так, то мне это не нравится. Отпуск отпуском, но я привык контролировать ситуацию.

Дарти я отомстил, вытащив его во двор размяться и вываляв в сугробе. Ари заявил, что пробирался ко мне в комнату как раз он, и отправился в тот же сугроб. Оба сделали вид, что страшно оскорблены, и полезли на меня уже вдвоем. Я позволил им несколько раз сбить меня с ног, и мы вернулись греться подаренным виски. Кстати, ничуть не хуже, чем делают в Шинедо.

– Эх, погоды нет, – Ари с досадой кивнул на облака за окном. – Хрен нам сегодня, а не трасса. Слушайте, а поехали в город? Погуляем, грога выпьем, да и вообще развеемся, чего мы тут неделю сидим, как сычи? Тем более и повод есть.

– Ну грог и тут ничего так, – заметил Дарти.

– Слаще морковки не ел! – парировал Ари. – Понятно, когда ты после трассы сосульками оброс, любая бурда сойдет. А в Бергштадте я знаю пару мест, после которых вы на здешний грог и смотреть не захотите! А еще там классный каток, и мы там еще не были. На коньках вы, поди, тоже кататься не умеете?

– Я умею, – сказал я. – Хотя лет десять не практиковался.

– В тебя я верю. Короче, поехали. Хоть не зря машину арендовал.

Я еще на Сомбре видел, что Ари отлично водит машину, и со здешними горными дорогами он справлялся, как у себя дома. Сам я дорожный транспорт так и не освоил, флаеры мне больше по душе. Хотя, по-хорошему, тут как с оружием – можешь иметь предпочтения, но уметь обращаться надо со всем. Все-таки я в первую очередь боевик.

По дороге Ари рассказывал, что, хотя Нордика и монархия, аристократическими заморочками докосмических времен она отнюдь не страдает. Дворцовый парк и даже часть самого дворца открыты для посещения, правда, ограниченно, дети императорской семьи ходят в обычную школу. Был как-то случай, когда принцесса, когда ее пытались распекать за плохие оценки, буквально взревела: «Сами же говорите, что я обычный ребенок, вот я и буду делать то же, что и все!». Оказалось, что специально не подготовилась, чтобы быть, так сказать, ближе к народу. И честно сидела после уроков, переписывая задания заново. И во всяких официальных делах дети до поры до времени не участвуют и в прессе не мелькают. Это они хорошо придумали. Вроде бы к правящему семейству здесь хорошо относятся, но чем меньше известно о твоем окружении, тем лучше. Итиро предпочитал, чтобы я не светился рядом с ним – мало ли кто захочет отыграться на мне, не сумев добраться до него самого. Не всегда помогало. Снайпер, насколько мне известно, придерживается тех же принципов.

На катке Дарти в очередной раз заявил, что кто-то тут определенно хочет его смерти, и он даже знает, кто. Впрочем, через час он уже стоял на коньках довольно уверенно и даже сделал круг без нашей поддержки. А через два часа у меня возникло сильное подозрение, что в половине случаев падает он нарочно. Ари уже мило болтал с какой-то местной девушкой, не переставая выписывать узоры по льду, и периодически кивал в нашу сторону – не иначе, решил впечатлить свою спутницу героической историей экипажа «Сирокко». Я обнаружил, что не так уж плохо понимаю разговоры вокруг, хотя на пиджине вещал только Ари. Как бы Шинедо ни кичился своей обособленностью, язык основного населения Алхора там знает любой взрослый. Диалект Нордики несколько отличался, но в целом я мог его понять. Как, наверное, понял бы население этого их Ракуэна, хотя сам, скорее всего, говорю иначе, чем они. Еще бы вспомнить, когда я последний раз говорил на родном языке, не считая срыва в истории с пиратами…

– Так, господа отмороженные, я не знаю, как вы, а я скоро превращусь в элемент декора этого катка, потому как примерзну тут нахрен! – объявил Дарти, вполне изящно затормозив рядом со мной. – Кто-то что-то говорил про грог?

– Говорил, – Ари материализовался рядом и послал воздушный поцелуй уходящей девушке. – Если ты согласен остаться в живых еще полчаса, я отвезу вас в лучшее место во всем Бергштадте.

– Пожалуй, я даже час проживу.

– Это хорошо, а то вплотную там не подъехать, пешеходная зона. Ну, в машине оттаешь немного.

Дарти, пожалуй, был прав – уже стемнело, и холодало на глазах. Так что и теплая машина, и обещанный грог были очень кстати.

Мы шли вслед за Ари, который сверялся с картой в комме и ворчал про перебои со связью. Вдруг я услышал из соседнего переулка явные звуки борьбы, а потом детский голос с недетской твердостью произнес по-шведски:

– Я никуда с вами не поеду.

– А я сказал, поедешь! – приглушенно, но зло ответил взрослый.

Рука сама скользнула к потайным ножнам. Пистолет я честно оставил на Сомбре, но нож всегда при мне, даже пограничный контроль не придрался. Считайте меня кем угодно, мне так спокойнее. А этот разговор мне категорически не нравился. Переулок не освещен, говорящий явно старается не шуметь – на семейное разбирательство, прямо скажем, не похоже. Ари тоже услышал происходящее и навострил уши. Я сделал ему знак подождать и осторожно шагнул за угол.

Там стояла машина – стоп, Ари же говорил, что здесь пешеходная зона! А рядом трое крепких парней в красной форме и при оружии обступили мальчишку, от силы лет двенадцати. Таких даже в Шинедо в уличные банды не брали! Я не представляю, что может натворить подросток, чтобы понадобились такие меры. Прямо скажем, дело тут точно не в нем. Мальчик попытался еще что-то сказать, но один из парней запустил руку ему в волосы, заставив запрокинуть голову, и прошипел:

– Еще слово – выпущу кишки и отправлю папе в посылке!

Я стиснул зубы. В Шинедо, конечно, случались похищения, я сам в них участвовал и не всегда был корректен, но угрожать смертью ребенку – до такого даже наши отморозки не опускались. С детьми не воюют, это правило соблюдает даже Сфера. К черту опасность, к черту статус частного лица, к черту все, я не пройду мимо, даже если на этом сложусь. Драться против нескольких противников я умею. Меня они не видят. Мальчишку я отобью, а там посмотрим. Надеюсь, парни сумеют уйти.

Нож привычно лег в руку. Тот самый, которым один из приятелей Дестикура пытался прирезать меня. Дэвид отдал его мне на память. По-своему символично. И тогда, и сейчас я чувствовал одно: таких, как Дестикур и как эти уроды, в Галактике быть не должно. И не будет.

Тот, кто держал мальчика и угрожал ему, не успел ничего понять – я бью наверняка, в Шинедо и в Сфере не стоит привлекать лишнего внимания. Он рухнул с перерезанной глоткой, я быстро толкнул мальчика в сторону Дарти и развернулся к остальным. Но ударить второй раз я уже не успел – сверкнул луч плазмы.

4.

Дарти

– М-мать, – выдохнул Враноффски. У меня слов не было вообще. Я видел, как Асахиро упал, и понимал одну простую и ясную вещь: без него нам с этим пацаном осталось жить хорошо если пару минут. А я ничего не могу сделать. У Асахиро хотя бы есть нож (не хочу думать, что не «есть», а «был»). Я безоружен, сильно уступаю ему как боец, к тому же у меня на руках пацан. На руках в буквальном смысле – ноги его почти не держали. Ари рванулся вперед, но и я, и он сам понимал, что уже не успеет. Куда нам до Асахиро с его реакцией. Один из тех мордоворотов в форме что-то рыкнул стрелявшему, показав на его плазморужье и на дома вокруг – видимо, в том смысле, что вспышка могла их выдать – шагнул к лежащему на снегу Асахиро и коротко ударил ножом. А я мог только стоять и смотреть. Врагу не пожелаю.

Тут произошло сразу много всего. Тип с ножом внезапно потерял равновесие и откатился в сторону. На второго налетел разъяренный Враноффски и так приложил его затылком об дверь машины, что тот, если и был еще жив, уже ничего от этой жизни не хотел. Только вот Ари оставил у себя за спиной еще одного противника – тот хрен с ножом уже успел подняться. И я опять не успел ничего сделать, да и не мог – куда я этого мелкого дену? Снова блеснул нож и, судя по сдавленному шипению, удар попал в цель. Твою мать, я что, один?! Но Ари вроде бы падать не собирался, чего нельзя сказать о его оппоненте – тот осел в снег и, судя по тому, что этот самый снег стал стремительно темнеть, на этот раз подняться ему не светило. Я перевел дыхание – рядом с машиной стоял Асахиро.

Нет, ребята, вы как хотите, а я после такого буду верить в любые легенды. Его же откровенно добивали, но он как-то сумел увернуться, отшвырнуть противника и встать. Куртка на левом плече превратилась в оплавленные ошметки, на груди расползается темное пятно, но на ногах он держался твердо. Понятно, что в его случае это ни о чем не говорит, он в этом плане вроде Снайпера – может быть очень серьезно ранен, но продолжать драться, пока не свалится. Но, по крайней мере, он жив. А значит, у нас есть шансы.

– Спасибо, – хрипло проговорил Враноффски. Асахиро лишь нахмурился:

– Он все-таки тебя достал. Прости.

– Ну, знаешь, если бы ты его не толкнул, я бы валялся тут вместо него.

– Этот жив? – Асахиро кивнул на приложенного об машину.

– Во всяком случае, недееспо… – Враноффски не успел договорить. Асахиро отстранил его и нанес добивающий удар.

– Предпочитаю быть уверенным. А сейчас надо оказаться отсюда подальше.

Желательно на другом конце Галактики или хотя бы на Сомбре. Но это, боюсь, недостижимая мечта.

– Едем на станцию, – сказал Ари. – Руку мне хорошо проткнули, но машину вести могу. Мои номера там знают, стекла зеркальные, лишних вопросов не будет. А вся аптечка там. И с мальчиком надо что-то делать.

Пацан до сих пор был в полном ступоре – не могу сказать, чтобы у него не было повода. Как Асахиро его оттолкнул, так он и повис на мне, таращась вот такенными глазами на все происходящее. Но при упоминании себя он вдруг шмыгнул носом и разревелся, бормоча что-то бессвязное. Черт, да у него же ни куртки, ни шапки! Я снял свою куртку – авось не замерзну, мне все равно уже некуда – кое-как завернул его и стал нести какую-то успокаивающую чушь:

– Спокойно, парень, мы друзья. Мы ничего тебе не сделаем. Прости, я не понимаю твой язык, ты говоришь на пиджине?

– Да, – всхлипнул пацан из глубины капюшона. – Вы меня им не отдадите?

– Никому не отдадим, – прямо скажем, отдавать и некому, если только здесь еще кто-нибудь не шляется. – Мы уедем в безопасное место, и все будет хорошо. По крайней мере, лично я очень на это надеюсь. Ты сам не ранен? Можешь идти?

Он кивнул, но от меня не отцепился. Ладно, не такая уж ноша, до машины точно дотащу. Я подхватил его на руки и почувствовал, что он дрожит. Щеки малиновые, кажется, не только от холода… парень, да ты вдрызг больной, ко всему прочему! Вот уж не было печали…

В машине пацана немного отпустило, он перестал всхлипывать и шмыгать носом и очень церемонно сказал:

– Благодарю вас, господа. Вы спасли мне жизнь. Могу я узнать, как вас зовут?

– Асахиро Фудзисита, – не менее церемонно ответил Асахиро.

– Ариэль Враноффски, для своих Ари.

– Виктор Дарти, лучше просто Дарти.

– Эйнар Берггрен, – он даже попытался поклониться, но вместо этого оглушительно чихнул и очень смутился.

Враноффски поперхнулся и чуть не вылетел с дороги. Асахиро тут же обернулся к нему:

– Что случилось?

– Да так… фамилия красивая.

– Мне тоже нравится, – гордо ответил пацан.

– А скажи мне, мой юный друг, – неожиданно вкрадчиво заговорил Ари, – она очень распространена на Нордике?

– Не очень. Все Берггрены – наши родственники в той или иной степени.

– Прекрасно, просто прекрасно… – Ари начал еще что-то бормотать вполголоса, потом махнул рукой (зря он это сделал – как раз правой, по которой ему попали) и сосредоточился на управлении.

До нашего бунгало на станции Асахиро уже дошел на одной силе воли. Кое-как преодолел лестницу, рухнул на диван в общей комнате и закрыл глаза, проговорив сквозь зубы «помогите с перевязкой». Ох ты ж черт… Но вроде он в сознании. Ари сунулся в свою комнату и притащил аптечку, которой нас снабдила Габи – размером с небольшой чемодан и с подробными инструкциями на основные случаи. Первым пунктом стояло: «Не строить из себя героев – очень продлевает жизнь». Ох, доктор Картье, как вас тут не хватает… Согласен даже выслушивать любые нравоучения! Но, похоже, со всеми возиться мне одному.

– Так, как тебя там, Эйнар, брысь в соседнюю комнату и лезь под одеяло. Я сначала займусь Асахиро, потом сделаю тебе жаропонижающее. А то об тебя уже обжечься можно.

– Я могу сам, эрр Дарти, – перестав реветь, пацан стал неимоверно официален. – Только скажите, где кипяток.

Уже легче. Я выдал пакетик и кружку, махнул рукой в сторону чайника, и Эйнар угнездился на кровати Ари, периодически поглядывая на нас в открытую дверь.

– Я тоже разберусь сам, – заверил меня Враноффски, стаскивая с себя куртку. – Габи нас с Деверо натаскала на совесть. Ну и если я с этой дыркой машину вел, жить точно буду. Разве что минимальной помощи попрошу типа повязку закрепить. Асахиро, ты там как?

– Терпимо, – ну что он еще скажет! – Но если кто-нибудь найдет «тоник», было бы неплохо. Дарти, помоги раздеться, рука почти не работает.

– Сильно тебе досталось-то? – по счастью, инъектор с «тоником» лежал ближе всего. – Я уж думал, все, кранты…

– Как видишь, нет. Из плазмы зацепили по плечу, ну и по груди полоснули, впрочем, могло быть хуже. Хорошо, успел прийти в себя, в последний момент вывернулся… С правого рукава начинай снимать, балда! Футболку лучше и вовсе срежь, все равно там мало чего хорошего осталось. Ты в первой помощи вообще что-нибудь понимаешь?

– Откуда? У меня при ранении одна схема действий – отрубиться и лежать, пока не унесут. Желательно свои.

Асахиро криво усмехнулся, здоровой рукой отобрал у меня инъектор и сам ввел себе «тоник». Враноффски тем временем занимался своим плечом, шипя сквозь зубы и стараясь не очень забористо выражаться, и инструктировал меня. Под его руководством я смог даже вполне адекватно обработать и перевязать раны Асахиро, но чувствовал себя при этом полным идиотом. Асахиро молча выдержал все издевательства и даже ничего не сказал про мои кривые лапы, но, подозреваю, исключительно из вежливости. Вернемся живыми – пойду к доктору Картье учиться, что ли.

5.

Враноффски

Дааа, нечего сказать, вляпались так вляпались. Когда Асахиро свалился, я уж думал – все, тут и сказочке конец, и нам заодно. Будем реалистами, из нас троих он лучший боец. Я так жестко драться точно не умею. Ну ничего, раз все живы, еще побрыкаемся. Блин, рука болит, самому бы «тоником» ширнуться, но Асахиро нужнее, нечего ценный препарат тратить. Переживу, в конце концов, я в космофлоте или в девчачьем пансионе? Знать бы только, во что мы влезли. Говорили мне, балбесу, учи государственное устройство окружающих планет! Оно последней медузе понятно, что парнишка непростой, но вот насколько? В русской диаспоре вон до сих пор Романовых толпы, а когда та династия была. Так, нафиг, я тут надумаю сейчас. Мне сеть на что дана? Сейчас все и проверим.

…Так, я не понял, что за дела? Какого хрена ни один внешний ресурс не открывается? Ох, ребята, не нравится мне это все. Категорически. Ну ладно, зайдем простым путем, я пока ничего сверхсекретного не ищу… Эй, железяка, ты оборзела? На официальные справочники не пускать? Ладно, не хочешь по-хорошему, будем по-плохому, я за неделю отпуска обходные пути не успел забыть. Вот, так бы сразу. И не таких вскрывали.

Ага… Провозглашение независимости, бла-бла-бла, союз с Сомброй, куда ж без нас, национальная гвардия, она же служба безопасности… занятно… так, не понял, тут говорят, кокарды у тех и тех бело-синие, да и я по прошлым поездкам такие помню, а это что за желтая фигня была? Ладно, это второй вопрос, мне про императорское семейство что-нибудь будет? Вот, давно пора. Его Величество, понимаешь, Густав Берггрен… представительный дядька, как он только эту шубу таскает… Императрица-консорт Хельга-Каролина Берггрен, ух ты, красивая какая!.. Деверо точно захотел бы написать с нее портрет… Ага, вот – наследники: принцесса Астрид, семь лет, принц Эйнар, одиннадцать лет… Почему у меня нехорошие предчувствия? Эйнар… Эйнар Берггрен, запросить фото… ГРЕБАНЫЙ МАТРАС!!!

Тьфу блин, пацана разбудил. Сам не отследил, насколько громко рявкнул. Ладно, парень, я тебе очень сочувствую, но спать нам вряд ли светит. Нет, но надо ж было так встрять!

– Простите, эрр Ари, – безумно вежливо поинтересовалось императорское высочество, перебираясь обратно в нашу комнату, – а что не так с вашим матрасом? Может быть, его заменить?

Тут я уже мог только ржать мордой в клавиатуру. Асахиро и Дарти посмотрели на меня, как на психа – совершенно справедливо, надо сказать. Разговаривать я пока что был не в состоянии, так что просто развернул к ним монитор. Асахиро сравнил изображение на нем и отчаянно кашляющий оригинал и мрачно сказал:

– Черт бы побрал того урода, что меня полоснул… хотя уже побрал. И кого теперь ждать в гости?

– Как любит говорить свет наш Люсьенчик, «всю королевскую конницу, всю королевскую рать». Императорскую, вернее. Если очень повезет, то с правильными знаками отличия.

Тут вмешался Дарти:

– Так, народ, объясните тупому наемнику, что тут происходит. Только не говорите мне, что мы случайно влезли в государственный переворот… – видимо, меня капитально перекосило, потому что Дарти с невинным видом спросил: – Эээ, я что-то не то сказал?

Теперь грохнули мы все. Хотя это уже сильно отдавало истерикой. Не знаю, что думало о наших умственных способностях высочество, но подозреваю, что ничего хорошего. Я, впрочем, тоже. С другой стороны, ржать точно лучше, чем носиться по стенам в панике. Даром что сильно подмывало.

– Ну хорошо, – я говорил скорее в пространство, просто чтобы собственную башку в порядок привести, – если Эйнар и правда наследный принц, то у кого, ураган их забери, мы его отбили, почему эти кто-то в гвардейской форме и куда смотрит местная полиция или кто тут за порядком следит? По идее, мы не должны были успеть даже уехать, центр обвешан камерами… лихорадка нордиканская! Ребята, похоже, мы в полной заднице.

– Умеешь ты обрадовать, – криво ухмыльнулся Дарти.

– Сам в экстазе.

– Ты уж определись, в заднице ты или в экстазе, – отозвался Асахиро. Я хренею – он же только что пластом лежал! Сейчас и не скажешь – сосредоточен, двигается быстро, голос спокойный. Понятно, что под «тоником», но все равно… Нет, нам определенно повезло, что этот парень на нашей стороне. После сегодняшнего я в этом абсолютно уверен. Я не то чтобы нежный цветочек, но от его методов мне не по себе.

Асахиро тем временем развернулся к Эйнару:

– Ваше Высочество, простите, я не знал, как полагается к вам обращаться. Вам что-нибудь известно про все это?

– Я ничего не понимаю, – шмыгнул носом Эйнар. – Папа с мамой уехали с визитом на деклама… дипломатический саммит, он проходит на Стеллариуме-5. Астрид с ними. Там так красиво… Меня не взяли, потому что я заболел. Ну вообще я уже почти выздоровел, даже в школу уже хожу, вот и пошел после уроков не сразу домой, а на каток. И от охраны сбежал, дурак. Ну а чего они все ходят и нудят. Я тоже живой человек из мяса и костей, я не могу все время под надзором. Ну и вот. Я думал, они тоже из СБ, а меня схватили и запихали в машину. То есть попытались запихать, вы им помешали, – он всхлипнул. – Вы меня правда убивать не станете?

– Мы не причиним вам вреда, – Асахиро, похоже, мог быть не менее церемонен, чем это мелкое высочество. – Мы здесь как частные лица, но пройти мимо такого не могли.

Он сжал кулаки и чуть поморщился – побеспокоил раненое плечо. Эйнар смотрел все еще с опаской, и я решил подключиться:

– Эйнар… Ваше Высочество… за кого вы нас принимаете? Неужели вы забыли, как при поддержке нордиканского флота Сомбре удалось разгромить наголову терран? Неужели вы не помните, как сомбрийские медики локализовали и полностью уничтожили нордиканский вирус, грозивший выкосить половину планеты? – я тоже умею церемонно выражаться, если надо.

– Вот я так и думал, что вы сомбрийцы! – обрадовался Эйнар. Я хренею, как у него настроение меняется.

– Так, господа, – снова заговорил Асахиро, – когда кончите экскурс в историю, давайте подумаем, на кого на сей прекрасной планете можно положиться и как нам самим не оказаться похитителями и заговорщиками. А то все к этому идет.

– Мне приходит на ум только имперская СБ и Гвардия, – я почесал в затылке. – Но, судя по последним событиям…

– Не отдавайте меня им! – снова взвизгнул Эйнар. Я думал, он опять разревется, но высочество совладало с собой и продолжило уже почти спокойно: – Я же говорю, те трое были в форме СБ. Там что-то очень плохое происходит! Иначе зачем было запихивать меня в машину и угрожать мне? Это же терра… тер-ро-ризм, вот!

– А ведь про переворот я просто по-дурацки пошутил… – мрачно проговорил Дарти.

6.

8 января 3048 года

Асахиро

Да уж, шуточки. Невовремя меня ранили, совсем невовремя. Ладно, «тоник» действует быстро, запас есть, так что у меня все шансы продержаться, сколько надо. А судя по тому, как Ари схватился за голову, надо долго. Впрочем, ему скоро надоело обмениваться трагическими взглядами с Дарти:

– Ваше Высочество… может быть, мы для простоты будем обращаться к вам по-прежнему, то есть на «ты» и по имени? Если вы позволите…

– Конечно, – кивнул Эйнар. – Какое я уж тут высочество.

Это хорошо. Все-таки от титулов и званий я давно отвык и не рвусь привыкать обратно.

– Благодарю. Эйнар, что они тебе говорили? Кроме того, что мы слышали и что я здесь предпочту не повторять?

– Всякое… Вроде как я должен ехать с ними, выполнять все их распоряжения и не сопротивляться, от этого зависит благо империи.

– Классика жанра… – проговорил я. – Остается вопрос, что теперь с этим делать. Пока не узнаем, чего эти сволочи хотели, нам лучше не высовываться. Иначе тремя отморозками с плазмой мы уже не отделаемся.

Эйнар отчаянно закивал, а потом осторожно подергал Дарти за рукав:

– Эрр Дарти, а у вас есть что-нибудь поесть? Я очень голоден.

Враноффски только хрюкнул от внезапной смены темы. Зато Дарти не только соорудил несколько бутербродов и какую-то кашу, но и сам охотно присоединился к Эйнару. Мне было не до еды. Я подождал, пока Эйнар доест, и спросил:

– Скажи, пожалуйста, – да, так мне определенно проще, – ты знаешь в ваших… службах кого-нибудь гарантированно надежного?

– Нууу… среди папиных министров встречаются разные люди. Некоторые из них очень приличные. Но с некоторыми у папы жесткая… эта… ну эта… контрафакция!

– Ты, наверное, хотел сказать «конфронтация»? – чудом удержавшись от смеха, переспросил Ари.

– Ну да, а я что сказал? – удивился Эйнар.

– Кажется, результаты этой «контрафакции» мы тут и наблюдаем, – буркнул Дарти.

Полностью с ним согласен. Я снова обратился к Эйнару:

– Скажем так, есть ли кто-то, кто, узнав об этой истории, сможет под присягой подтвердить, что ты – это ты, а не двойник, что тебя не подучили и не обкололи чем-нибудь, и при этом не станет орать об этом на всю планету, а аккуратно уведомит твоего отца, и он бы этому кому-то поверил?

– Эрр Ангстрём, главный дворцовый медик, – быстро ответил Эйнар. – Он отвечает за здоровье всей нашей семьи. И уж он-то точно сможет определить, что я – это я, а не кто-то другой.

– Значит, надо выйти с ним на связь. Желательно так, чтобы ни его, ни нас не ставить при этом под удар.

– Никто не знает, что творится во дворце, – хмуро проговорил Враноффски. – И если эти трое уродов были из СБ, то что-то мне говорит о том, что если мы сунемся во дворец, то Эйнара точно будут удерживать в заложниках, а нам крышка.