История Римского Государства: Политика Религия Война

После написания последних двух таблиц сенаторы потребовали от Аппия отчёта и роспуска децемвирата на что он ответил, что не совершит этого, так как децемвираты обладают особым положением в отличии от остальных граждан Рима. Их власть безгранична, соответственно только им разрешено решать, когда уйти, а когда остаться.

Как это часто бывает во время кризиса очень скоро враги Рима почувствовали, что у них открываются новые возможности. Сабиняне начали потихоньку атаковать римские земли, а потом и вовсе засели у города Эреты. К ним присоединились эквы, которые стали у Альбина. В то же время участились атаки на Тускул, город который был в подчинении у Рима. Появилась необходимость мобилизации войска, но как это осуществить если управление войском до сих пор находится в юридическом праве у сенаторов? Приходится поставить под сомнение собственную власть и обратиться к оскорблённым отцам. Клавдий поручил глашатаю объявить заседание сената, однако, когда призыв был озвучен на него никто не пришёл. Тогда было принято решение обойти дома отцов и созвать каждого лично, но вот беда, большая часть из них уже разъехалась по деревням, а те, что остались не очень и хотели выступать в защиту новой власти. Децемвирам пришлось отсрочить заседание до тех пор, пока сенаторы не возвратятся из своих вилл. Когда это произошло и заседание было открыто началась страшная брань. Те из сенаторов, для которых отечество и свобода ещё не были пустым звуком начали бранить Клавдия и его сообщников. Однако благородный дух прошлой аристократии уже успел выветриться из прожжённого нищетой Рима, и большая их часть состояла из миниоров, которые шли на поводу у новой власти. Они поддержали децемвиров и дали добро на проведение мобилизации.

На этот раз набор проходил без какого-либо вмешательства народных трибунов. Децемвиры, часть из которых были богатые плебеи, позаботились о том, чтобы лишить их былой власти. Главами армий было решено назначить Аппия Клавдия и Квинт Фабий. Остальные децемвиры подчинялись их указаниям. Квинт Фабий вместе с Манием Рабулеем и Квинтом Петилием отправились воевать с сабинянами. Марк Корнелий, Луций Минуций, Тит Антоний, Цезон Дуиллий и Марк Сергий пошли на эквов. Аппий оставил на себя защиту города вместе с Спурием Оппием. По римским обычаям армия делилась на юниоров и майоров-младших и старших. Первые шли в походы и завоёвывали себе славу, вторые же оставались в городе и несли гарнизонную службу. Поэтому желание Аппия остаться в городе весьма понятно: вся горячая кровь была выведена на бойню, а старики по природе своей более смирены.

Так получилось, что войско под предводительством децемвиров оказалось совершенно никаким. Римляне потерпели поражение почти везде. Бежавшие римские воины пытались укрыться у союзников Рима-тускуланцев. У последних были все возможности раз и навсегда покончить с ненавистным гегемоном, устроив страшнейшую резню и присоединиться к сабинянам и эквам, но жители этого славного города любезно приняли у себя римских беженцев и обеспечили им защиту. Вскоре сенаторы прислали подкрепление разбитым воинам. Власть децемвиров претерпевала кризис. Внутри города и снаружи проходили боевые действия. Всё говорило о том, что власть децемвирата пошатнулась. Впрочем, всё шло к новой революции.

Согласно легенде, в городе проживала некая девушка плебейского происхождения по имени Вергиния. Её отец был центурионом в войске у Альгида и честно служил своему отечеству. Безрассудный Аппий воспылал животной страстью к девушке и как это часто бывает у людей неблагоразумных пожелал взять её силой. Он подговорил одного своего слугу, чтобы тот подкараулил девушку на рынке и когда появиться возможность воспользовался своим господским правом и заявил, что она его рабыня. В день, когда Вергиния вместе со своей матерью и служанками вышла на форум, чтобы подсмотреть свежие продукты из угла выбежал слуга Клавдия и взял её за руку. Он прокричал на весь форум те позорные слова, которые сказал ему Аппий и уже уводил её за собой, как за девушку вцепилась её мать и начала прогонять лжеца. Видимо не знал Клавдий, что девушка уже была просватана за плебея Ицилия и все в народе это знали и поэтому его вероломство не могло не быть замечено. Слуга сказал, что он обратиться к ноте закона и докажет правоту своего обвинения. Судьей в этом деле был Клавдий. Он не мог разрешить дело просто приняв позицию своего раба. Это было бы слишком явно, поэтому ссылаясь на то, что без отца судопроизводство невозможно он потребовал отсрочить его до тех пор, пока не явится Луций Вергиний-отец девушки, до тех пор она будет находится в распоряжении его слуги. Очевидно, что таким образом он пытался воспользоваться девушкой, а потом униженную отдать её родственникам или вовсе загубить. Римские граждане тоже поняли задумку Аппия и подняли справедливый шум. Только с помощью Ицилия и дяди Вергинии-Публия Нумитория удалось если не разрешить ситуацию, то хотя бы отсрочить трагедию. Благодаря их стараниям Вергиния вернулась на попечение семьи сроком в два дня. Если в ходе этого времени её отец не вернётся, то заседание суда проходило бы без него. Ицилий послал своего брата за Луцием, чтобы он во всю прыть скакал и передал всё как есть. К сожалению Аппия, Луций успел в назначенный срок. Уже на следующий день народ собрался, чтобы узнать развязку этой страшной истории. Вергиний хорошо защищал своё право на дочь. Не было гражданина, который сомневался бы в его правоте. Вроде всё должно кончиться хорошо, но не таков был Клавдий. Поднявшись на трибуну, он держал речь, содержание которой едва возможно привести, но среди тысяч слов прозвучал страшный приговор-рабыня!

Луций не знал, что ответить. Столько ли лет он растил дочку, чтобы отдать её на съедение старому развратнику? Нервы отца не выдержали, и он начал нападать на Клавдия. Обвинять его в похоти, несправедливости и гнусности. Аппий был готов к этому и обернул слова несчастного против него же, заявив, что тот будоражит народ, а значит стремиться к бунту, что очень сильное обвинение. Несчастный Вергиний был вынужден извиниться перед Клавдием. Он попросил его оставить наедине с дочкой, чтобы успокоить и её, и себя перед прощанием. Он отвёл её к лавкам мясников, где повёл тихую беседу. Внезапно он выхватил нож с ближайшей лавки и пронзил тело девушки. «Только так, дочь моя, я могу сделать тебя свободной»-воскликнул он. Шокированный народ начал кричать, женщины плакать, а Клавдий повёл своих стражников к Вергинию с целью казнить преступника. На защиту Луция встал Ицилий, которого поддержали другие плебейские юноши. Ликторы пытались пройти через толпу, но всё было бессмысленно. Как единый организм встали римляне за своих героев. Клавдию ничего не оставалось кроме как незаметно скрыться в ближайшем здании, пока разгневанный народ не растерзал сначала ликторов, а потом и его самого. В это время на шум пришёл напарник Клавдия Спурий Оппий, который попытался успокоить народ и созвал сенат для разрешения конфликта.

В это время Вергиний уже достиг ближайшего римского лагеря. Вместе с ним было 400 граждан, которых поразил гнусный поступок Клавдия. Весь в слезах и крови Вергиний долгое время не мог сказать ни слова. Пока он пребывал в истерике граждане начали собирать войско в середине лагеря и вот Вергиний начал речь, в которой просил не обвинять его в убийстве дочери, ибо не хотел он, чтобы она стала жертвой рук развратника и тирана Клавдия, требовал от легионеров решимости и насколько возможно солидарности. Поступок Аппия возмутил воинов Рима. Уже не в первой было им терпеть злодеяния децемвиров, до этого агентами Аппия был погублен их товарищ Сициний, который роптал на децемвиров и выступал за возвращение трибунов. «К оружию!» как один воскликнула многотысячная толпа и целая армия из мирных граждан и уставших от войны легионеров пошла на Рим. Навстречу уже бежал всадник, который сообщил, что власть Аппия свергнута, решением сената решено отправить его в изгнание, но воины н этом не остановились. Они взяли Авентийский холм и зависли над Римом.

Повторилась история. Снова плебеи устроили массовую забастовку, снова та же опасность. Спурий Оппий созывает повторное слушание сената. В это время к гражданам Рима воззвал бывший народный трибун Марк Дуиллий, который призвал всех принять участие в новой сецесси против децемвиров. Плебеи поддержали этот призыв и скоро город окончательно обезлюдел. Сенаторы совещались ежедневно. В итоге к восставшим отправили послов. Требования у плебеев были простые: власть трибунов должна быть восстановлена, децемвират сложен, все зачинщики заговора прощены Послы, которые сами сочувствовали плебеям передали всё сенаторам. На этом и закончилась вторая сецессия и власть децемвиров.

§10 Формирование нобилитета

Выше мы уже разобрали отношения между патрициями и плебеями, здесь же необходимо обозначить как они развились в ходе демократизации политической жизни. Под словом демократизация понимается процесс захвата массой населения определённую сферу общественной жизни и обращение её общее целое, другими словами: упрощение, уничтожение вертикали. В Риме этот процесс носил системный характер и шёл постепенно в ходе политической борьбы плебеев и патрициев. Плебеи не были однородной массой, но более того они были весьма отличны. Будет ошибкой под понятием «плебей» понимать однородную нищую массу народа. Однако будет верно подметить, что если уж говорить об плебеях богатых, знатных, то скорее всего это представители городской элиты.

Итак, в ходе демократизации политической жизни Рима начинается упрощение отношений между патрициями и плебеями. Выражается он в допуске плебейских магистратов к ведению общей политики Рима. Началось всё, конечно же с создания народных трибунов, которые защищали интересы римского населения. По сути их действия уже имели общий характер, так как из-за их действий политическая жизнь города могла остановиться, однако при этом они заключали в себе противоборство передовой политики патрициев, то есть вся их деятельность носила пассивный характер. Если патриции предлагали, то трибуны отказывали, если патриции проводили набор, то трибуны противостояли ему. При этом само существование трибунов в римской политике носило воздушный характер. Они не несли никаких полномочий перед государством, но напротив ему противодействовали. Правильнее сказать, что это просто особая категория граждан, которая обладает высшими чем все остальные правами. Возможно именно поэтому приравнивать трибунов к защитникам слабых и нищих будет как минимум преувеличением. Их деятельность защищала совершенно другую прослойку общества, к которым чаще всего сами трибуны и относились-нобилитету.

Нобилитет – это условное третье сословие древнего Рима состоящая из детей патрициев и плебеев. В конце царского периода разделение между плебеями и патрициями уже перестало иметь фактическую почву и оставалось юридическим. По уровню влияния плебеи стали на один уровень с патрициями, а то и вовсе перешагнули их. После чего начался процесс сближения сословий. Браки между плебеями и патрициями начали постепенно становиться частью жизни древнего Рима в связи с чем стали появляться нобили. Реальную власть нобилитет получит только к концу 3-его века, когда различия между патрициями и плебеями сойдут почти что на нет, однако не заметить настоящую тенденцию было бы неправильно, так как условия, при которых нобилитет формировался и какое значение он имел в истории Рима этого периода представляет отдельный интерес.

После разбирательства с децемвирами новая власть во главе с Луцием Валерием и Марком Горацием начала восстанавливать власть плебейства, а вместе с тем проводит системный террор против децемвиров. Почти все члены децемвирата были отправлены в изгнание, кроме Аппия Клавдия и Спурия Оппия. Они покончили с собой в темнице, не выдержав позора. После свершения правосудия 12 таблиц, которые децемвиры писали во время правления своей диктатуры были вынесены на площадь, чтобы каждый желающий мог с ними ознакомиться. Считается, что первые десять таблиц, которые писал первый децемвират были с хорошими, мудрыми законами, а последние две таблицы напротив, представляли из себя тиранические идеи. В частности, многих возмутил закон, по которому плебеи не могли скреплять себя узами брака с патрициями. Для древних этот закон считался античеловеческим, так как шёл против любви. На самом деле тут всё гораздо сложнее. Ясно, что до децемвиров браки между патрициями и плебеями имели место быть. Пускай это было не часто, но так или иначе было. Также нам известно, что уже в это время римское общество имеет свою олигархию, которая также имеет плебейское происхождение. По большей части олигархи и их отпрыски занимали государственные посты, которые по ограниченной системе римских порядков носили пока что сословный характер. Отсюда и деятельность трибунов, которая стала неотъемлемой частью римской политики и носила пускай и антагонистический, но необходимо-примиренческий характер. Трибуны были представители знатных плебейских родов, то есть новой аристократией. Очевидно, что с реальным нищим плебейством они имели мало общего. В основном они использовали народ для ведения собственной политической программы. Постоянное сосуществование с патрициями приводило к примиренчеству и единению сословий. Пускай идея «борьбы патрициев и плебеев» существовала (она ещё очень долго просуществует), но реальное положение вещей полностью противоречит первоначальным идеям борьбы плебейства за своё освобождение. Деятельность же децемвиров, судя по всему, разрушило эту олигархическую мечту. Политика децемвиров была маргинальна. Она чётко закрепляла за нищетой права нищеты, а значит играла на руку основной массе населения. Возможно, это прозвучит противоречиво, но работа децемвирата была на руку основной, политически-маргинальной части населения Рима, то есть деревенских жителей и пролетариев, так как была направлена против третьего сословия, которое нобилитет и представлял. Нищие никогда в Риме не имели политической власти. Она постоянно концентрировалась в руках знати и не важно власть это патрициев или высшей плебейской знати. Независимо от этого люди были в стороне. Если в начале истории Республики Помпликола провёл достаточно значимые социальные реформы по помощи нищим, то после подобная благотворительность практически спадёт на нет. Борьба будет вестись вокруг возможностей трибунов, патрициев и других политических магистратур. Плебейская верхушка начнёт бороться за допуск к новым должностям, которые раньше были патрицианские, за уничтожение сословных пережитков и так далее, но это не будет борьбой за так называемый римский плебс, как это любят рисовать некоторые античные писатели.

После низвержения власти децемвиров новые консулы-патриции проведут ряд реформ по закреплению плебейской власти. Во-первых, они восстановят всё что было потеряно в ходе правления децемвиров. После пройдёт революционный во многом закон, который заставит патрициев подчиняться решениям, которые плебеи выберут на плебесцитах. Революционность этого постановления заключается в том, что это, по сути, рушит антагонистический характер существования плебейских магистратур. Дополнительную вескость этому закону приносит патрицианская инициатива этого положения. Власть уходила из рук патрициев и постепенно переходила в общее пользование. Теперь не было необходимости кричать «вето» только для того, чтобы насолить несправедливым отцам, но появилась возможность договариваться. Трибуны потеряли своё первичное значение и стали орудиями новой системы. Сложно сказать кто получал от этого большую выгоду. Историки Рима пишут, что патриции с большой осторожностью относились к такому роду инициативам, хотя, казалось бы, им же и выгодно приручить своего страшнейшего врага. Помимо этого, политическую систему сделали более гибкой. Теперь всякая магистратура должна быть обжалованной, то есть невозможно избрать человека и при этом не смести его, когда он «заиграется». Вроде бы это сделали, чтобы такой власти, которая была у децемвиров никогда больше не появилась в Риме, однако если присмотреться это носит гораздо более глубинный характер. Оба закона, которая в историографии называются «законы Валерия-Горация» находятся в очень тесном сочетании и, пожалуй, если бы и не были частью единой реформы, то всё равно логически следовали бы друг за другом. Дело в том, что при уничтожении сословного характера власти и политики, что попытались сделать реформой об обязательности законов принятых на плебейских собраниях, невозможно не сделать должности магистратов-фактических исполнителей политической жизни и её главных творцах, не обжалованными, так как тогда рушится сама логика задачи, потому что само по себе сословное общество ограничено как раз своей закостенелостью. Таковым оно было при царях, когда политическая должность не была обжалованной, потому что закреплялась за определёнными родами, когда такое закрепление завершилось, то есть, когда плебеи стали частью политической жизни, разговор об закреплении каких-то должностей отпал.

Таким образом возникает дополнительный вопрос об реальном существовании второго децемвирата. Если исходить из противного, что весьма корректно так как законы Валерия-Горация носили реакционный характер на власть децемвиров, то предыдущая власть имела прямо патрицианский окрас, то есть выступала против тех свобод, что римляне захватили при революции против царей, что весьма странно, учитывая, что членами коллегии были богатые плебеи, в то же время если предположить, что власти децемвиров не было, то и тут реформа Валерия-Горация выглядит весьма уместной. Она как бы продолжает традицию первой сецесии и закрепляет победы трибунов. Дополнительную вескость относительно реакционного характера реформы также добавляет закрепление, которое было сделано в ходе принятия. Так, всякий кто позволит себе выступить против этих постановлений по предложению Марка Дуиллия-плебейского трибуна, должен быть высечен, а потом казнён.

§11 Консулы-Трибуны-Диктаторы

Исправить ошибку децемвиров взялся трибун Гай Канулей, который провёл достаточно важный закон, который позволял бы плебеям и патрициям находится в браке. Какая-то часть патриций воспротивилась этому закону, как гласит традиция «для сохранении чистоты крови», однако едва ли только это могло послужить причиной их противления. Скорее всего здесь речь идёт об изжитых частях римской аристократии, которая так же, как и нищая часть плебейства пыталась противостоять новорождённому нобилитету. Исторический опыт указывает, что нищета, пускай даже и в более нарядной своей форме, будет выступать против нечто среднего и прогрессивного. Опять же, говорить о том, что всё патрицианское сословие выступало против этого закона несколько абсурдно, так как оно никого ни в чём не обязывало и ни чьи интересы не задевало, кроме разве что старых дедушек, которым не по душе, что молодёжь упрощает себе жизнь.

Плебейство почуяло, что теперь, спустя столько лет, его голос что-то значит. Молодые патриции уже не так старомодны, как их отцы и готовы пойти на контакт с плебейством, работать с ним сообща на благо отечеству. И вот, на одном из плебейских собраний было высказано предположение относительно дозволения плебеям участвовать в роли консула. Такой дерзкий закон был верхом наглости! Это было уже прямым нападением на власть патрициев, пускай и весьма логичный, учитывая закон Валерия-Горация. Для патрициев принятие такого предложения было не только унизительно, но и явно не выгодно. Плебеи это понимали, но и оставить так просто ситуацию не могли. Консул оставался патрицианской должностью только по закону, но никак не по духу. Известны случаи, когда, казалось бы, патриции лобировали интересы высшего плебейства и выражали надежду на примирение двух сословий. Однако патриции всё равно продолжали защищать эту должность как нечто святое. Тогда поступило предложение о создании новой главенствующей магистратуры-Военный трибун с консульской властью. По предложению эта должность, как и должность консула, должна быть коллегиальной, только если консулы правят вдвоём, то трибунов могло быть трое и среди них может быть плебей. Трибун не должен был стать заменой консулу, две должности сосуществовали вместе, пускай и не одновременно. Отцы сами должны были решить, кто будет править Римом-консулы или трибуны. Проект был принят.

Сама по себе должность вызывает много вопросов. Даже античные писатели не знали куда отнести эту магистратуру. Одни доказывали, что она являлась экстраординарной, то есть, как и диктатура избиралась только в особых случаях, другие что напротив-ординарная и избиралась в общем порядке. Споры относительно этого ведутся до сих пор. Однако если предположить, что она существовала как экстраординарная должность, то сразу возникает вопрос относительно её происхождения и функций. Как гласит традиция магистратура возникла путём предложения закона в центуриатных коммициях, также допускала плебеев-не военное сословие до военного руководства, помимо прочего избиралась более 20-ти раз, а потом и вовсе исчезла в рамках закона Лициния-Секстия, которые упразднили должность военных трибунов в пользу того, что среди консулов будет один плебей. Помимо прочего вместе с трибунами также существовала должность диктатора. На самом деле это время и правда было неспокойным. Риму всё-также стали угрожать вольски, эквы, аррунки и прочией подчиненные ему племена, к диктатуре также стали прибегать достаточно часто, для укрощения внутренних проблем, но как раздельное командование могло решить эти проблемы? Самое главное преимущество, которое даёт эта должность это гибкость в управлении войском. Благодаря трём трибунам появляется возможность разделить армейские ресурсы и использовать их в разных направлениях, что в контексте войны с многочисленными племенами весьма корректно, так как единое войско едва ли справилось бы с многочисленными набегами с разных сторон одновременно. В то же время должность военных трибунов могло быть до 8 человек. Закон никак не противодействовал этому, напротив поощрял. Если с такой точки зрения подойти к вопросу, то всё выглядит логичным, кроме одного немаловажного момента. Римское войско того времени – это гоплитская армия, которая держится за счёт фаланги, которая требует максимальной концентрации большого количества человек в одном месте. Раздел армии на такое большое количество отрядов приведёт к потере боеспособности войска. Однако такое неудобство касается только фаланги. В дальнейшем римляне перейдут на более гибкую систему разделения на манипулы, которая исправит это недоразумение, но произойдёт это только в 4-ом веке. Вполне вероятно, что должность военных трибунов – это практическая предтеча манипулярному строю, а это означает, что уже в то время существовали какие-то предтечи к новому армейскому устройству, правда тогда почему их отменили и возвратились к прежнему устройству с заменой одного из командующих на плебея?!

К тому времени изменилась и должность диктатора. Как появилась эта магистратура не понятно, известно, что под разными названиями она имела место быть у многих италийских народов, в том числе и у этруссков, другое дело не ясно, что стало причиной её возникновения. В истории Рима мы впервые её встречаем во время похода Тулла Гостлиля, когда во время войны с Альба-Лонгой в ходе похода погиб местный царь и его должность взял на себя диктатор. Возможно, что задачей диктатора в первое время была замена царя во время походов, если с ним случалось что-то плохое, будь то смерть или срочный отъезд на родину. Первоначально диктатор действительно был исключительно военной магистратурой и задачей его была наиболее скорая и срочная мобилизация всего населения, как правило для противодействия врагу. Несмотря на, казалось бы, империум диктатора по отношению к гражданам, нельзя сказать, что он был полностью независим в своих действиях. Известно, что он избирается сенатом, по предложению одного из членов сената. Единственная возможность выбора, которая есть у диктатора это избрание себе помощника-начальника конницы. Также его полномочия действуют на протяжении 6 месяцев, после чего власть снова переходит сенату. Таким образом появляется впечатление, что диктатура – это не столько независимая должность, сколько инструмент в руках правящей верхушки. В начале истории диктатор, как правило, избирается для предотвращения внешней угрозы. У римлян он появляется во время Латинской войны, затем во время наступления вольсков и так далее. В более позднее время диктатура начинает исполнять наиболее странные функции. Во время беспорядков конца 4-ого века диктатора избирают как правило для того, чтобы разрешать внутренние конфликты. В период очередного голода купец Марк Мелий решил закупить продуктов и начать бесплатно раздавать их на улице бедняка. Сенат заподозрил в этом нападки на римскую свободу и избрал диктатора-Луция Квинкция Цинцината, который поручил своему начальнику разобраться с несчастным добряком. В итоге Мелий был убит, а убийца награждён. Наиболее интересно в этой истории то, что Мелий и не знал, что против него выбрали диктатора. То есть традиция даже не описывает попыток бегства из города или каких-то беспорядков по этому поводу. Мелий просто выходит на форум, к нему подходит молодой человек и просит пройти в заседание суда, только тут купец всё понимает и пытается сбежать, в ходе чего его умерщвляют. Есть правда и другая версия, которую приводит Дионисий и, надо признать, она более похожа на правду. Сенаторы просто заказывают убийцу, который прячет за подмышкой кинжал, остаётся наедине с Мелием, а потом убегает к зданию сената, крича что он выполняет важное поручение. Впрочем, помимо случая с Мелием внутренняя борьба действительно имела места быть, правда, что наиболее интересно, не с плебейскими магистратами, которые требовали власти, а с рабами. В середине 5-ого века некий Гердоний попытался захватить власть на Капитолии. Как пишет Ливий у него даже получилось, но штурм помог взять город обратно. Помимо этого, также был заговор рабов, уже ближе к концу пятого века, которые также хотели захватить Капитолий и поджечь город. Есть все основания предполагать, что конец пятого века действительно был очень напряженным. Также не стоит забывать про политическую борьбу патрициев и плебеев, которая была не менее напряжённой. Сенаторы, как и раньше, не гнушались использовать диктатуру для решения собственных проблем, как оружие против плебейства. В ходе диктатуры власть как бы полностью концентрировалась в руках патрициев и даже славные трибуны были вынуждены покориться этой власти.