История Римского Государства: Политика Религия Война

§7 Деятельность Спурия Кассия и подвиг Фабиев

После сражения при Регилльском озере между Римом и союзниками был подписан договор, согласно которому Рим становился во главе Лациума, а все города, которые до этого вели независимую политику обязаны встать в подчиненное по отношению к Риму положение. Отныне и впредь латинский союз объявлялся военным союзом. Это было письменным соглашением, которое было для общей доступности выставлено на форуме на бронзовой табличке, чтобы каждый гражданин Рима мог его увидеть. Назван этот договор Кассиевым, по имени консула, который выступал за войну с союзниками до победного конца. Говорили, что табличка простояла вплоть до первого века.

После оформления договора между Римом и союзниками установился очень вялый мир. Города Лация продолжали периодически бунтовать и Риму приходилось вводить в них войска для усмирения. Во многом к бунту их подзадоривали вольски, эквы и аврунки. Для них было жизненно необходим разлад в Риме и во всём Лациуме, у них было слишком мало земли с помощью, которой они могли прокормиться. Для выживания приходилось переезжать из родного города пролетарием в другие, более развитые, либо объединятся и вести бой с Римом. Как правило война шла грабительская, разбойничья. Римские патриции не очень обращали на неё внимание, так как касалась она преимущественно купеческого сословия, то есть плебейского. Другое дело, когда враги Рима нападали на близлежащие земли, которые всецело принадлежали патрициям. Тут сразу же подымался боевой клич и на Марсовом поле происходили сборы, которые практически всегда встречали боевое сопротивление у плебеев. С введением должности народных трибунов откровенное ощипывание народной массы стало ещё сложнее. Более того, теперь, когда всё свелось к Риму город пополнила новая, огромная нищая толпа, которую также необходимо было одевать, кормить и в случае чего, вооружать. Поднялся аграрный вопрос.

В это время римские войска провели успешный рейд по усмирению герников. Они обладали обширной землёй, которая как раз нужна была римлянам. Относительно реализации земли высказался предыдущий герой латинской войны Спурий Кассий Вецеллин. Его проект подразумевал объединение земли герников и римского общественного поля с целью перераспределения между римским плебсом, союзниками и самими герниками, которые пускай и насильно, но стали частью латинского союза. Надо признать проект очень и очень смелый, а также прогрессивный. Фактически он предлагал ограбить благородных патрициев, которые давно уже поделили общественное поле между собой, сделав его части частным владением. Предложение Кассия заставило бы пересмотреть настоящую политику в пользу какой-то мистической, непонятной никому кроме него цели. Волну негодования подхватили, что удивительно и плебеи. Вместе с Кассием правил консул Виргиний, который также выступил против предложения своего коллеги и более того начал выступать на плебесцитах с целью привлечь плебеев к борьбе против Кассия.

Интерес реформы Спурия заключается в том, что она не предлагает ничего нового. Раздел земли между союзниками, как военной добычи были записан в Кассиевом договоре, который безусловно все знали. Допуск плебеев к общественной земле и раздел её между гражданами на наделы также было закреплено, но уже в реформе Сервия Туллия. Проблема в том, что всё это не исполнялось. Патриции продолжали владеть землей на правах, которыми они владели в царские времена, а союзники пускай и обладали правом на землю, но не могли им воспользоваться, так как римские аристократы гораздо раньше оккупировали её на правах первых. Пускай в юридическом смысле система стала открытой, но в фактической всё сохранилось на своих местах. Возможно, важность Кассиева закона заключается в введении чего-то вроде «прогрессивного налогообложения», по которому с патрицианских земель изымалась десятая часть урожая в пользу общественной казны. Однако интересно как это вяжется с установкой частного владения на землю, которое отсутствует. Скорее всего Кассий пытался сделать систему более либеральной для плебейства и у него получилось. В том смысле что закон был принят, другое дело, что он долгое время не работал. Однако подвиг Кассия заключается в том, что он задал тему для обсуждения. Открыл аграрную проблему для общественности. В дальнейшем к ней будут часто обращаться уже другие лидеры в том числе плебейские.

Виргиний вёл самую грязную игру против своего коллеги. Он начал проводить линию того, что Кассий метит на царство и желает захватить город играя на настроениях черни. Знатная часть плебейства, которая к тому времени уже давно слилась с патрицианской элитой была в недоумении от услышанного. Очень скоро в отношении несчастного консула началось судопроизводство результатом которого стала казнь Кассия. По одной версии его сбросили с Тарпейской скалы, по другой его убил собственный отец, а его пожитки пожертвовал в храм Цереры.

Итак, открылся аграрный вопрос. Теперь большая часть трибунов, будут обращаться к нему. Часть из них поплатится за свою решимость в этом вопросе головами, как например Гракхи, но окончательно он не будет разрешён вплоть до конца республики.

Примерно в это же время началась серия конфликтов, которую принято обозначать как вейентскую войну. Как к ней относится-до сих пор не до конца понятно, однако принято обозначать, что это была именно война, а не простая серия боевых столкновений. Началась она с вооруженного набега вейенцев на территорию римского государства. Как это часто бывает приграничные земли были ограблены и со всем эти добром вейенцы покинули римские земли. Римляне обратились к этрусскому государству, чтобы они разрешили этот конфликт, но получили отказ. По другой версии инициаторами войны стал род Фабиев, который пребывал тогда у власти. Дионисий пишет, что ещё консул Сервий Корнелий провёл вооружённый рейд по землям вейентов, однако после подписал мирный договор. Далее боевые столкновения перешли уже на римскую территорию. Сенат принял решение объявить Веям войну. Тотчас был проведён набор, но вот проблема, плебеи до сих пор сохраняют ненависть к властвующим патрициям. Известно, что инициаторами войны и её главными защитниками был род Фабиев, который до этого успешно противостоял народным трибунам с их законами об земле. Теперь этот же род ведёт всех на бойню против достаточно могущественных соседей. Ливий описывает случай, когда воины добровольно отдали победу врагам, просто отказываясь выходить на бой. Война усложнилась ещё и тем, что народные трибуны продолжали продвигать ненавистные патрициям земельные законы. Перед лицом внешней войны, война внутренняя была гораздо большей угрозой, так как за ней следовала весьма очевидная внешняя оккупация. Тогда сенаторы решили пойти на уступки трибунам. Они призвали их к послушанию и под предводительством Аппия Клавдия-бывшего ярого противника трибунской власти, -начали оказывать трибунам всякое расположение. Тех, кто не хотел поддержать общую программу войны игнорировали, как сенаторы, так и их товарищи. Вскоре войско было собрано вновь и на этот раз замотивировано больше.

Решено было дать сражение у города Вейи, где было наибольшее расположение сил врага. Этруски подумали, что римляне слишком ослаблены внутренними раздорами и решили сломить их моральный дух насмешками. Они кидали в них камни, провоцировали воинов на бой, а последние были вынуждены терпеть издевательства. Консулы не давали приказа строиться и идти на бой. Нетерпеливые воины уже сами требовали приказа наступать, но были вынуждены терпеть. Наконец день боя настал. Консулы заранее потребовали от легионеров, чтобы они принесли клятву богам, что уйдут с этой битвы победителями.

Первый натиск был за римлянами, которые почти сломили середину вражеского строя. Затем бой взял на себя род Фабиев. Даже после битвы говорили, что они показали себя с лучшей стороны. Очень скоро римляне заметили, что этрусский строй поредел. Как выяснилось часть воинов направилась к римскому лагерю. Они без труда вошли в него и первым делом начали грабить всё что видели. Римский легат сообщил всё одному из консулов, и он повернул отряд назад. Они заблокировали выход и стали ждать веян у входа. Обезумевшие воины начали бегать по лагерю в поисках спасения, но очень скоро они потеряли всякую надежду. Тогда самые молодые воины направили свой гнев на римского консула и мощным натиском пробились к нему. Консула смертельно ранили и не знающие что делать легионеры решили открыть ворота, чтобы выпустить веян и найти время, чтобы спасти славного мужа. Радостные этрусские воины побежали из лагеря и неожиданно столкнулись с другим консулом, который уже поджидал их. Это была славная победа. Причём многие её приписывали роду Фабиев, так как в начале сражения именно консул из этого рода первым разбил врага, а потом пошёл на помощь к своему коллеге, а потом добил отступавшие этрусские войска, отомстив за смерть консула. Большей популярности роду придал отказ Марка Фабия от триумфа в виду трагичности этой славной битвы.

После победы в битве между Римом и Вейями был заключен мирный договор. Однако этруски продолжали беспокоить римлян. Они проводили частые грабительские набеги, а когда видели римских легионеров тут же убегали обратно в город. В это же время римляне вели борьбу с эквами, которые беспокоили латинских союзников. Защититься на этрусском фронте не было возможности. Тогда на помощь вызвался уже всеми любимый род Фабиев. Они заявили, что в одиночку станут на защиту римской территории от веян. Радости не было предела. Фабии мобилизовали 306 человек и ещё больше клиентов после чего двинулись на встречу врагу. Они основались к речке Кремере, где построили свой лагерь. Когда веяне нападали они атаковали в ответ. Долгое время война носила пограничный характер. Веяне бежали грабить поля-римляне отражали атаку. В какой-то момент этруски посрамились, что всего 300 молодцов держат в рукавицах армию великого города и начали наносить более конкретные удары по лагерю. Они даже брали его в осаду, но римские легионы не давали им победы. В итоге решено было обратиться к хитрости.

Проводя рейд на этрусские земли, римляне заметили, что мимо них проходит брошенный этруский скот. Крестьяне разбежались и видимо в испуге забыли забрать с собой скотину. Фабии не могли упустить благоприятный момент, тем более что веяне уже давно не представляли той угрозы, что раньше, поэтому такого рода рассеянность вполне имела место быть. Так римские всадники последовали вслед за убегающей скотиной, как вдруг на них выбежали этрусские воины. Это оказалось засадой! Римская пехота встала в каре, чтобы защитится от летящих дротиков и медленным шагом начала отступление к холмам, но этруски не давали им отдохнуть и продолжали напирать. Уже на холме Фабии приняли бой. Долго и упорно держали они оборону, но, пользуясь численным преимуществом, веяне пробрались в незащищённый тыл римлян и перебили всех, кроме одного. Последний из Фабий убежал обратно в Рим и рассказал согражданам о великом подвиге его братьев.

Битва у Кремеры является одним из самых известных и запоминающихся эпизодов из римской истории. Причём эта битва очень прочно зафиксировалась в римском сознании и нашла отражение в римской культуре. Так один из проходов Карментских ворот, из которых как считается проходили Фабии считается проклятым, 13 февраля был неудачным днем. В это время вспоминали об подвиге Фабиях. При этом очевидно, что в ходе повествования римляне явно приукрасили этот подвиг при знакомстве с греческими коллегами. Так, число триста очень сильно напоминает 300-от спартанцев, которые противостояли персам. Да и сама постановка сильно напоминает битву при Фермопильском ущелье, также причиной гибели стал злополучный обход, также выжил только один. В целом нет никаких оснований не верить в реальный аналог этой легенды, уж слишком сильно народная память сохранила его для нас.

§8 Децемвират

Идея об писанной конституции сама по себе очень значима. Только так государство оформляется окончательно и начинает своё статичное бытие. Неписанный закон оформляет власть верхушки над низом через банальные институты насилия, которыми обладает государство. Такое государство по своей природе примитивно, так как оно не работает как арбитр, но существует как условный военный лагерь, в котором всем заправляет военное командование. Оно делится на всевластный верх и безвластный низ. Поэтому идея писанного права должна быть выгодна исключительно низшему разряду граждан, в нашем случае-плебеям.

Впервые идею об конституции высказал народный трибун Гай Теренций Гарса. Он предложил назначать пять человек, которые взяли бы на себя ответственность на написание общего для всех закона. Его аргументация была направлена против всевластия консулов, в написании конституции он видел защиту граждан от его произвола. Сама по себе идея очень здравая, более того даже современная. Однако патриции её не одобрили. Они посчитали, что своим предложением Теренций преувеличивает свои полномочия и выходит за рамки трибунских полномочий, поэтому на заседании сената его предложение было отклонено. За этим решением последовала незамедлительная реакция плебейских магистратов. Они начали всячески противодействовать набору в войска. Вообще это постоянная тактика плебеев в ходе всей их борьбы с патрициями. Иногда приходилась уступать, когда опасность была очевидна, но как правило приходилось применять насилие. Так в суд вызвали юношу Цезона Квинкция по обвинению в уголовном преступлении. По римским законам невозможно было обвинять консулов в уголовном преступлении, но после истечения срока консульства такая возможность открывалась. Плебеи не гнушались этим пользоваться и применяли этот государственный инструмент в борьбе против патрициев, так к суду были привлечены Тит Ромилий и Гай Ветурий. Постоянное напряжение вынудило патрициев пойти на компромисс. Было решено создать комиссию из десяти человек каждый из которых будет патрицием, которая возьмёт на себя труд написать римскую конституцию. Согласно легенде, в Афины отправили делегацию, которая должна была переписать законы Солона-афинского государственного деятеля, который в своё время заложил основы государственного устройства в Аттике, его историческая функция такая же, как и функция Сервия для Рима с той лишь разницей, что своё устройство он закрепил письменно. После возвращении делегации трибуны ещё более настояли на введении децемвирата (от лат. decem-десять, vir-государственный муж).

Феномен этого исторического отрезка тем более интересен, что найти подобных аналогов в истории других стран будет очень сложно, даже невозможно, так как сама по себе история децемвиров очень противоречива и гротескна. Согласно летописям децемвирам была предоставлена полная власть над всем городом, вплоть до того, что даже консулы обозначили себя как их служащие. При этом их власть, судя по развитию истории, ограничена исключительно их же деятельностью и прекратиться лишь тогда, когда они выполнят свою историческую миссию. Такая постановка сразу отметает перед нами теорию о том, что децемвират представлял из себя исключительно военную власть и его полномочия исходили из империума. Военная власть не статична, как и война. Одним из самых главных принципов, которых придерживались древние относительно военной диктатуры – это её временный характер, так как сама по себе длительная война невозможна в виду технологических ограничений. Так власть консула ограничивается одним годом, власть диктатора 6 месяцами. Когда военная власть удерживается слишком долго она очень скоро начинает деградировать и разлагаться, так как вечная война очень скоро истощает государство и обостряет внутренние противоречия. Подобное мы можем наблюдать на примере истории 20-ого века. Пройдёт очень много времени, когда ведение боевых действий станет возможным на далёких расстояниях и с неограниченным запасом времени, но даже тогда военная власть не будет статичной. Децемвират же обладал всеми вытекающими из империума полномочиями, но при этом имел очень посредственное отношение к армии. Так, если первый децемвират состоял из патрициев, вроде бы военного сословия, чья политика так или иначе носит военный оттенок, то второй децемвират допускал в свою среду плебеев. Это говорит о том, что для этого функционального института неважно сословия граждан, а следовательно его нельзя определить исходя из состава его участников.

Инициатива создания письменного закона всецело принадлежит плебеям, но использовать для этого институт децемвиров чисто патрицианская идея. Дионисий писал, что эта идея принадлежит патрицию Аппию Клавдию, сыну того самого Клавдия, который в своё время проводил антиплебейскую политику, что привело к первой сецессии. Первоначально легенда рисует нам его как борца за народные права, как народного патриция, который ропщет за справедливость и порядок в государстве. В конце же это тиран, который держит в страхе весь город и который получает заслуженное наказание. Всего будет два децемвирата, согласно легенде один из них будет хороший, а второй-плохой Самое интересное, что несмотря на попытку смены мужей везде остаётся Аппий Клавдий, что ставит перед нами интересное предположение, согласно которому децемвират – это статическое учреждение. Более того если первый список децемвиров был очень и очень конкретен, даже логичен, то второй как будто состоит из провластных марионеток. Так, многие исследователи ставят под сомнение существование второго децемвирата вообще и весьма обосновано.

Итак, первый децемвират состоял из представителей патрицианского сословия, часть которого осуществляла какую-то государственную функцию: Аппий Клавдий и Тит Генуций получили должность децемвиров в обмен на консульское звание, далее пригласили тех, кто проделал сложный путь в Аттику для переписи законов Солона: Спурия Постумий, Авла Манлия и Публий Сульпиция. Кроме них в децемвирате принимали участие ещё и Публий Сестий, Луций Ветурий, Гай Юлий, Тит Ромилий, Публий Куриаций. Из всего этого списка в составе второго децемвирата окажется только Аппий Клавдий. Не исключено, что по заранее обусловленным законам члены первого децемвирата не имели права состоять во втором, однако Аппий, который был членом первого децемвирата как консул, вошёл во второй уже как непосредственно децемвир. Либо наоборот, так можно объяснить тот хаос, который он устроил, будучи главой второго децемвирата, он просто пользовался своей консульской и децемвировской властью. К сожалению, этот вопрос никогда не будет разрешён, как и проблема того, что децемвират из себя представляет вообще. Ливий пишет, что граждане Рима приняли решение сложить все прочие магистратуры в пользу власти децемвирата, чтобы ничто не мешало ему работать над составлением конституции. Но для таких целей достаточно было назначить комиссию по созданию государственного документа, которая бы и привела все существующие законы в письменный вид при консулах. Налицо совершенная другая задача у децемвирата. Если бы нечто подобное произошло при власти консулах, при их верховенстве, то тогда бы комиссия была бы тесно связана с их сроками, то есть приобрела бы не функциональный, но временный характер, чего римлянам не надо было. Более того, тогда бы она носила военный характер, всё из той же связи с консульством. Таким образом децемвират рисуется уже не патрицианским или плебейским учреждением, а высшим над всеми, парящим как бы в облаке. Обладающий всем выходящим из военной власти, но не обладающим непосредственно военной властью.

§9 Второй Децемвират и вторая сецессия

Первый децемвират выполнил свою функцию. Он составил десять писанных таблиц. Далее по их поводу начались вести голосования по центуриям: имеет ли смысл остановиться на этом, либо же децемвират должен продолжить своё существование. Надо сказать, что авторы очень лояльны к первому децемвирату. Он считается самым справедливым и, более того, наиболее демократичным из всех магистратур, которые были в Риме. Они работали следующим образом: каждые десять дней в курию приходил один из децемвиров и вёл судопроизводство по делам граждан. Для его охраны государство выделяло по двенадцать ликторов, в то время как остальные децемвиры пользовались одним. Ливий приводит историю, как один из децемвиров судил знатного патриция, у которого нашли труп. Он отказался быть судьей, но выступил в роли обвинителя, тем самым он хотел расширить полномочия народа. В общем и целом власть децемвиров была по душе народу, поэтому когда по центуриям прошло голосование относительно уже написанных законов, люди предложили продолжить власть децемвиров для написания ещё двух таблиц, якобы не достающих. Тот же Ливий обращает внимание на то, что власть децемвирата поддержали в основном представители плебеев, что достаточно иронично. Второй децемвират будет в представлении древних идеалом так называемой тирании, а Аппий войдёт в историю как самый настоящий враг отечества. Поэтому тот факт, что второй децемвират поддержало плебейство, против которого он в итоге и выступит кажется забавным. Ещё Аристотель в своей «Политики» обратил внимание на то, что нищете свойственно выбирать худшие государственные режимы. Если аристократия, царство и полития в его представлении являлись лучшими отображениями, формами управления обществом, то тирания, олигархия и демократия наоборот-худшими. Невозможно не обратить внимание, что относительно римского общества того времени его взгляд как-никак верен. Действительно так получилось, что римская нищета сама как бы стремиться к тяжелой руке, тяготеет к этому. Причём случай с децемвирами не первый, до этого эти же самые плебеи отвергли политически-корректное обращение патрициев к ним относительно разрешение политического кризиса, но поверили диктатуре Валерия Публия. Также и относительно Кориолана, в одной из легенд он был очень популярен у плебейства во время войны с Кориолами и Аниентами. В дальнейшем патриции нередко будут прибегать к диктатуре как к средству для затыкания плебейских магистратов, так как народная масса будет очень послушна, когда к власти придёт человек во всеоружии и с холодностью в голове. Конец же республики также будет встречен овациями нищеты и блеском доспех легионов Цезаря.

Перед выборами второго децемвирата особенно выделился Аппий. Он ходил по рукам трибунов и умолял их сделать его председателем на выборах. Сначала люди не очень поняли целей Аппия, поэтому позволили ему председательствовать. Хитрый же Клавдий использовал полученную им власть для того, чтобы сделать децемвиром себя самого второй раз, также он отстранил от власти некоторых благородных людей и дал своим друзьям возможность выиграть на выборах. Он и себя сделал децемвиром, что было вообще-то против правил. Это очень интересный момент, так как обращаясь к той же политической теории Аристотеля второй децемвират был по своему составу олигархическим. Если первый состоял исключительно из аристократов-патрициев, то второй из богатых плебеев-друзей Аппия и дружков-патрициев. Сама по себе победа Аппия, которая была несправедлива по всем писанным и неписанным законам лишний раз доказывает, что относительно второго децемвирата всё очень и очень нечисто. Скорее всего своей победой Аппий опять же был обязан нищете, на которую он опирался. Известно, что в ходе существования второго децемвирата отцы не одобрили эту власть. Более того, Дионисий обращает внимание, что, придя в отчаяние от окончания политической жизни сенаторы уехали из города. Кем и чем управляли децемвиры? На кого была рассчитана их власть?

Членами второго децемвирата были: Марк Корнелий, Марк Сергий, Луций Мануций, Квинт Фабий Вибулан, Квинт Петилий, Тит Антоний Меренда, Цезон Дуиллий, Спурий Опий Корницин и Маний Рабулей. Ливий обращает внимание на то, что они начали вести так называемую «скрытную политику», то есть принимать ряд решений советуясь исключительно друг с другом. Народ узнавал об их решениях значительно позже, когда они воплощали свои идеи в реальность. Сразу после прихода к власти они отменили право аппеляции для того, чтобы окончательно закрепить свою тиранию. Каждый из децемвиров ходил с 12-ю ликторами. Авторы обращают внимание на то, что диктатура второго децемвирата была насквозь патрицианской, так как на защиту децемвиров становились патрицианские юноши, а сама их власть была направлена против плебейства. «Некоторое время в страхе держали всех, но мало-помалу его (Аппия) жертвою остались одни плебеи»-пишет Ливий. Это очень странно учитывая пёстрый состав учреждения. Скорее всего речь идёт о политике. Выше мы уже определили, что римское понятие plebejus очень разнородно и в зависимости от контекста под ним можно понимать разные вещи. Децемвират – это совершенно иная форма управления, нежели та, которая была при консулах и народных трибунах, соответственно на контрасте с ней их деятельность казалось тиранической, а при тирании никакой политики быть не может. Выше мы уже определили, что римская политика в основе своей антагонистична, то есть строиться на противостоянии гражданской власти, которую представляют народные трибуны и военной, которую представляют консулы. Децемвиры во главе с Аппием начали проводить маргинальную политику, задачей которой стала кастрация народных трибунов с целью их дальнейшего уничтожения. Это не носило определенного антиплебейского характера, её задачей было парализовать всё римское государственное устройство, превратить его во власть нищеты, которой ни политика, ни право не нужно.