Повесть о Карабасе Барабасе

Барти сел на лафет пушки, стянул под молчаливые взгляды экипажа, свой сапог и осмотрел прокол, который накровил большое пятно на штанине.

– Такую обувку испортил, – кто-то из матросов посочувствовал Барти.

– Давай обработаю, – рядом с его ногой присел Дориан, разматывая холщевый бинт.

– Победил Бартоломео Борго, – провозгласил Джеймс. – Есть у кого вопросы?

Вопросов и замечаний не было, секундант Гранье, был напоен ромом и отправлен в трюм, поделиться впечатлениями от увиденного.

– Похороните его по морскому обычаю, а вы падре Якоб, прочитайте самую Заупокойную и самую Отходную молитву, какую только знаете, и да простит ему Господь Бог, все его грехи. Аминь.

Через час, тело врага Барти, облаченное в парусиновый саван, с ядром на ноге, скинули с борта фрегата в океан.

Так закончилась история кровной мести, сын отомстил за смерть отца. Прошло несколько лет, с того трагического момента, но Барти выполнил свои обязательства перед семьёй, да и перед самим собой тоже. Но на душе всё равно было тяжко, несмотря на то, что поединок был честным. Никто из джентльменов адмиралтейства не сможет его упрекнуть, что его личные дела переплелись с делами государства. Барти убил человека, источника важной информации, вхожего в кабинеты Елисейского дворца. Конечно, Джеймс допросил Гранье, по вопросам интересовавших Джима. Сколько ещё интересного и тайного, утром с ядром на ноге ушло в пучину океана, точно не знает никто. Хотя, чему удивляться, океан хранит множество тайн, одной больше, одной меньше, никакой разницы.

Джеймс собрал офицеров и сообщил пре приятнейшее известие. Он принял решение отправить «Алькмене» в ближайший порт Натал, где под чутким руководством Салливана, будет отремонтирован французский корабль, который будет дожидаться там возвращения «Презента». Джеймс со своим фрегатом продолжает выполнять задание, а на обратном пути они соединяться и вместе пойдут в Англию.

Путь «Презента» лежал в Монтевидео. Это было рискованное мероприятие, так как Уругвай, где располагался этот город, и по совместительству столица, был испанской колонией. Получили ли Испанцы известие, что они теперь враги англичан, никто не знал. Но надо исходить из реальности, что вполне могли, поэтому быть надо на чеку.

Петерс и Барти, рассчитали курс корабля таким образом, чтобы не идти вдоль побережья, а углубиться в океан, потом повернуть на запад и подойти к точке немного с юга. Так и было сделано. Фрегат отклонился в океан, и пошёл на юг, а через неделю повернул на запад. Как говорит рулевой Негорро, мимо Америки не пройдем.

Так в принципе и получилось. Подойдя к Монтевидео с юга, и распустив трофейный французский флаг, Джеймс, согласно инструкции в сам порт заходить не стал, а принял вправо и, обогнув с востока полуостров Пунто Браво, ориентируясь на старинный маяк, встал на якорь у восточного берега, отсалютовав двумя выстрелами из пушки.

Примерно через два часа, от берега отошла лодка и, подняв небольшой парус, пошла прямо к фрегату. Ещё через час, на борт фрегата поднялись мужчина и женщина, обвешанные сумками и баулами, одетые в поношенные одежды, с заплатками, на самых видных местах. Обменявшись с Джеймсом паролями, они были приглашены в каюту капитана.

– Лейтенант Борго, распорядитесь поднять ялик на палубу, будет у нас запасной, а потом ко мне в каюту на совещание. – Начал давать распоряжения Джеймс.– Лейтенант Абрей, командуйте, идем в Натал.

Как всегда неожиданно, по фрегату разнеслась трель боцманских дудок, матросы разбежались по вантам, другие удостоились честью встать к кабестану и на корабле воцарился простой морской порядок. Когда незнающие люди думают, что видят какой-то бардак и перемещения, а знающие люди видят в этом хаосе движения, чёткое и расчётливое выполнение своих функций каждым членом экипажа.

Пассажиров разместили в каюте Салливана, больше негде было пристроить супружескую пару, судя по всему агентов разведки Британии. До Натала, была практически неделя пути, так как дул северный ветер, и фрегату пришлось идти лавировкой строго на север, постоянно меняя галсы. Свои вахты, Барти нёс уже самостоятельно, без пригляда Петерса. Одно правило сам себе поставил юный штурман, всегда проводить по мере возможности обсервацию в конце вахты. Это было интересно и полезно, так как сменяющий его Петерс всегда знал, в какой части океана находится корабль.

Так, однажды сдав вахту, после обеда, он и познакомился с семейной четой поближе. Мужчина и женщина, стоя на юте, рассматривали в подзорную трубу горизонт, и побережье Бразилии, которое можно было рассмотреть только в подзорную трубу.

– Разрешите представиться, господа. Я Бартоломео Борго, можно просто Барти, второй штурман этого замечательного фрегата. – Вежливо обратился Барти к семейной паре.

– Рад приветствовать вас Барти, а я Базиль Гаттино, а это леди Элис Гаттино, моя супруга и коллега одновременно. – Базиль приподнял свою треуголку, а Элис изобразила лёгкий книксен, на качающейся палубе.

– Как вам погода, синьор Базиль? – Первое что пришло на ум из уроков бабушки по этикету, высказал Барти.

– Ветрено мой юный друг, да и мокро, ведь вокруг вода, – улыбнулся Базиль, своей нехитрой шутке, потому что над океаном светило тропическое солнце. Элис держа супруга под ручку, тоже улыбнулась милой улыбкой.

– Расскажите сэр, как вы очутились на краю света, судя по вашей фамилии, вы наверно Итальянцы? – Поинтересовался Барти.

– Ха, а судя по вашей, вы мой юный друг наверное, сицилиец или мальтиец, верно? – В свою очередь поинтересовался Базиль.

– Абсолютно в точку, сэр. Я родился на Мальте, а по роду я с юга Сицилии. – Пояснил Барти.

– Я так и знала, – высказала своё мнение Элис. – Высок ростом, плечист, а акцент не итальянский, – Типичный сицилиец с Мальты, – улыбнулась женщина.

Вот так, слово за слово, выяснилось, что работодатель у них один, лорд Мюррей. Они долго жили в Южной Америке, занимаясь на благо Британии, тем, о чём не принято говорить. Прибыли они сначала в Панаму, где якобы встретились и поженились, прикупили плантации табака и сахарного тростника, потом через несколько лет, продали и переехали южнее, так и оказались через десяток лет в Бразилии, а потом и в Уругвае, где так же стали плантаторами и уважаемыми членами общества. При этом, не забывая отслеживать морские перевозки Франции и Испании, перехватывая слухи и болтовню в обществе, анализировали её и делали выводы, о чём и докладывали в Лондон. У них на материке родилось двое детей, которых они вырастили, выучили и отправили в Северную Америку с небольшим стартовым капиталом, осваивать уже хлопковые плантации.

– Ты знаешь Барти, кем я только не был. – Базиль сделал из своего лица плаксивую физиономию. – Я был нищим, побирающимся по окраинам Рио де Жанейро. – Затем, его лицо приняло мужественный вид, – Я скакал по пампасам на разгоряченных лошадях, за стадами быков. Я жил в джунглях Амазонки у индейцев людоедов, в конце концов, я чуть не замерз в Андах.

– Да мой милый, не забудь рассказать, что тебя чуть не задушила Анаконда, из которой я потом заказала парочку сумок и сапожки, – Добавила огонька Элис.

– В свою очередь, Барти поведал свою небольшую историю, конец которой пришелся на океанские просторы.

Вот так в свободное от вахты время, Барти проводил за беседами с этой милой парой. Он получил дополнение к знаниям Гонзало. Оказывается человека можно парализовать, нанеся удары по некоторым точкам на теле, можно даже пальцами убить, знать только как. Можно перевоплотиться из богача в нищего и наоборот, можно изменить голос, рост и толщину тела, можно научиться писать двумя руками одновременно.

Базиль и Элис преподнесли Барти уроки выживания, перевоплощения и конспирации. Показали, как отличить поддельные бумаги от настоящих, вскрывать замки, подделывать подписи, как вычислять слежку за собой и самому уходить от преследователей, и все эти знания они передавали своему юному коллеге, пока находились на борту «Презента».

Джеймс, как-то посоветовал Барти учиться у этих людей со всей серьёзностью, такого опыта он нигде не получит. Никто не будет принимать у него экзамен, по этим наукам, только жизнь и смерть мерило его знаний.

Барти никак не мог взять себе в толк, как этот, с виду малодушный и невзрачный человек, и его очаровательная супруга, выше среднего роста с аппетитной фигурой и родинкой над пухленькими губами, смогли столько сделать и скольким они пожертвовали. Теперь он понимал, что имена, которыми они представились, могли быть и пятыми и третьими именами, они могли быть кем угодно.

Даже вернувшись в Англию, у них, скорее всего, будут другие имена и другая внешность. Вместо щуплого человека, которого он видит в Базиле, он может встретить вполне себе упитанного господина Базиля, или как там его будут звать. Вместо усталой, но очаровательной Элис, сможет увидеть даму высшего света, в нарядах от кутюр, с драгоценностями на шее и ручках.

У Натала, фрегат «Презент» ожидал второй фрегат, под командованием Салливана. Когда он подошли друг к другу на расстояние двух кабельтовых, бывший французский фрегат отсалютовал выстрелом, спустил шлюпку и лейтенант Салливан прибыл на борт для доклада. Из доклада следовало, что португальцы предоставили хорошую древесину, и фрегат был починен и находился в хорошем состоянии, до дома дойдёт.

Команду французов оставили на берегу и отпустили на все четыре стороны, однако несколько человек попросились обратно на корабль. Были это в основном голландцы, немцы и один швед, которые завербовались во французский флот. В принципе им было всё равно, под каким флагом служить, сменился у корабля капитан и порт приписки, не беда, можно наняться к новому капитану и под другой флаг. Деньги то не пахнут, а их страны пока в сваре Англии и Франции не участвуют.

Теперь Джеймс официально командовал маленькой эскадрой, очень быстрой и очень зубастой, но у него был приказ вернуться к родным берегам, ну а по дороге, с такой силой он запросто нагонит страху на врагов.

Штурманам был отдан приказ рассчитать курс в Карибское море, по крейсировать между островов, покрутиться возле Кубы, а потом на всех парусах идти в Англию.

– Необходимо сменить имя у корабля, – задумался над проблемой Салливан в каюте Джеймса.

– Ну, если только до порта, а там адмиралтейство перекрестит, как ему захочется, – внёс ясность Джеймс.

Впоследствии, адмиралтейство не станет переименовывать «Алкмене», фрегат так и останется в составе флота Его Величества. Фрегат будет охотиться за каперами в Карибском море, в Индийском океане и в других морях под командованием капитана командора Салливана.

Через несколько дней, небольшая эскадра вошла в Карибское море, наводить порядок, гонять каперов и пиратов, если такие найдутся, в общем, наводить шорох в Испанских и Французских заморских владениях.

Однако, между островами Тобаго и Гренадой, которые Джеймс намеревался проскочить, первым им попался голландское судно, перевозившее ром, табак и сахар из Кингстона в Европу. Досмотр со всей тщательностью провёл Барти, высадившись на ялике на борт голландца. Ещё издалека, фрегаты разошлись в стороны и взяли голландского купца в клещи, никакого сопротивления он не оказал, спустил паруса и лёг в дрейф. Джеймс отправил Барти проверить бумаги на груз и на наличие контрабанды, голландец то шёл мимо Франции. А Базиль проинструктировал Барти, где искать, как искать, и что смотреть в бумагах.

Если учесть, что голландец шёл с Ямайки, английской колонии, то смотреть там, особо то и нечего, но порядок есть порядок.

После того, как Барти вернулся и доложил, что всё на борту в порядке, Джеймс принял решение посетить Ямайку, предстать перед губернатором, доложить, принять на себя бремя славы, да и отдохнуть немного.

Благодаря Петерсу и Негорро, два корабля под всеми парусами, проскочили мимо Карибских островов и вошли в море, оставив за кормой испанские и французские владения, разбросанные по островам.

Порт Кингстона, был забит кораблями всех флагов и национальностей, кроме Франции и Англии, так что пришлось двум фрегатам вставать на якорь и ждать представителей портовых властей, которые вскоре объявились в виде майора Британской морской пехоты, восседавшего на кормовой банке вместе с рулевым.

Когда майор поднялся по трапу на фрегат, его встречал строй моряков и морских пехотинцев, бравых вояк, выпятившие грудь, как гуси на ярмарке. Джеймс подошёл к майору. Майор взглянул на Джеймса, пристально так, чуть наклонив голову. Джеймс проделал то же движение, внимательно разглядывая майора.

– Матерь Божья, Льюис это ты? – наконец выдавил из себя Джеймс.

– Святые угодники, Джеймс, какими судьбами тебя занесло на этот остров?

Два брата, принялись обнимать друг друга, хлопать по плечам, что там говорить и смеяться невпопад. Так встретились два брата, которые не виделись много лет.

Джеймс объявил экипажу команду – «Разойтись», а сам с братом уединился в своей каюте.

– Ну, рассказывай Льюис, как ты тут оказался? Что дома? О моих слышал что?

– На Ямайке, я уже как два года, дорогой братец. Когда ты был дома в последний раз, ты не представляешь, как я тебе завидовал. В форме, с эполетами, с саблей, герой, черт возьми. А я кто? Семинарист, магистр богословия, с перспективами стать к старости аббатом какого ни будь монастыря на границе Шотландии. Короче Джеймс, я уговорил отца, что вместо тебя пойду в армию. Билли уже во всю командует поместьем, дела у него идут в гору, мать конечно же скучает по тебе, но почему-то она очень гордится что ты во флоте. Наверное, это дедовы корни не дают тебе сидеть на месте, да и мне то же. Если быть коротко, то мест, в гренадерском полку не было, тогда отец по совету своих друзей купил мне патент капитана морских пехотинцев. Полгода я провел в полку в Англии, а потом нас переправили сюда, сейчас я командую батальоном. Сначала-то меня поставили на роту, а когда через год, наш майор отбыл в метрополию, меня поставили на батальон, а ещё через три месяца губернатор утвердил меня окончательно. Вот такие брат дела. Но как ты тут оказался, ты же в Нельсона на средиземном море служил?

– Да вот перипетии судьбы, куда послали, туда и пошёл, приказ есть, я его выполняю, мы же военные, брат. – Коротко обрисовал ситуацию Джеймс.

– Значит так. Сейчас я вернусь в порт, и через час можешь смело поднимать якоря и двигаться к военным причалам, там сам понимаешь, поставили пару купчин, под разгрузку вне очереди, но если приходят военные корабли мы их пинком под зад на якорь.

– Под корму Льюис, под корму. – Уточнил капитан.

Вечером, к борту фрегата, пришвартованного возле казармы пехотинцев, подкатила карета с секретарём Генерал губернатора, который самым вежливым образом пригласил всех офицеров и джентльменов на приём по случаю прибытия двух кораблей флота Его Королевского Величества. А капитанам быть со всеми бумагами, для отчётности.

Через полчаса, группа офицеров стояла перед Джеймсом.

– Джентльмены, прошу вас не напиваться на жаре, кто не умеет танцевать, не приставать к дамам. А то вызовут ревнивцы вас на дуэль, а у нас только один дуэлянт, он за всех отдуваться не будет. Служанок за выпирающие части не хватать, лица никому не бить, меньше трёх не собираться, не зубоскалить и похабные анекдоты, не рассказывать, да мичман Смит.

– Так точно сэр. – Ответил по уставу, с улыбкой мичман Смит. С некоторых пор, прослывший своим умением рассказывать анекдоты на животрепещущую всех моряков тему.

– Тогда через полчаса встречаемся на причале. Мистер Майер, как гражданский служащий на флоте и джентльмен, вы так же составляете нам компанию. Господа Гаттино, вы с нами?

– Увы капитан, мы слишком много знаем об этом обществе, мы лучше посидим тихонько в таверне, да и спать пойдём. – Ответил Базиль.

Дом губернатора, располагался в центре города, в роскошном английском парке, двух этажный, с покатой, черепичной крышей, в типично Английском стиле. С крыльцом, к которому вела гравийная дорожка для подачи экипажей. При входе в парк стояли солдаты по бокам ворот, так же солдат расставили через каждые двадцать метров, вдоль дорожки. Горели масляные фонари, освещая не более десяти футов вокруг, но и этого было достаточно. Все шесть, в человеческий рост окон, были открыты настежь, что на первом, что и на втором этажах и были залиты светом. Из этих окон доносилась музыка, исполняемая немногочисленным оркестром.

Генерал губернатор Ямайки, Джордж Ньюджент принял этот непосильный пост пару лет назад, будучи генерал лейтенантом Британской армии, он прибыв на остров, тут же занялся любимым делом военных, перестраивал оборонительные сооружения на острове. Восстанавливая форты и крепости, он усилил оборонительный потенциал острова, при этом его воинство составлял полк морской пехоты, разбросанный по острову.

Генерал лично встречал офицеров с фрегатов, а как же, лишний фрегат Британии не помеха. Герои, захватили военный корабль, Конечно, ему очень хотелось, что бы призовой фрегат остался на Ямайке, но он генерал, а это флотские, у них свои правила.

Моряков пригласили в зал, где уже собрался весь свет острова. Плантаторы мило беседовали с работорговцами, армейские офицеры, в своих красных мундирах мило беседовали с дамами, попивая вино из бокалов. Дамы дефилировали по залу, в поисках пары для танцев, но увидев с десяток бравых офицеров в синих мундирах, тут же переключило своё внимание на новых гостей.

Джеймс с братом, оказались в свите губернатора, выполняя таким образом представительские функции, будучи под гнётом дипломатического этикета.

Барти теоретически был подготовлен к таким собраниям, а учесть, что у него был опыт посещения приёмов в Валетте, и среди всех моряков мог запросто числится завсегдатаем светских раутов.

Так он и не терялся. Под оценивающие взгляды женской половины, он с важным видом, снял с подноса, что разносил по залу официант в ливрее, бокал красного вина и с видом знатока посмаковал его и потихоньку стал перемещаться в сторону выхода в парк, где стояли накрытые столы с угощением для гостей. Львиная доля угощения, готовилась тут же, где в больших жаровнях, на углях, повара африканцы, крутили вертела с бычками, баранами и с разной дичью. Генерал, не стал экономить, и решил накормить и напоить моряков, не считаясь с расходами казны. А если учесть что часть средств, спонсировали плантаторы, то по правде говоря, казна особо и не потратилась, если только на свечи.

Действуя как Барти, Салливан и Петерс, так же взяли по бокалу вина и направились на свежий воздух. Успел свой бокал снять с подноса и Стоун, а вот Смиту не досталось. С подноса слуги, старшие товарищи взяли последнее, и ему ничего не оставили, а другого слугу он ещё не обнаружил. Однако мичман Смит не расстроился, а просто присоединился к компании моряков и с независимым видом, вышел в сад, где к его радости и стояли бочки с вином, из которых и разливали вино в бокалы, а на столах стояла еда и… вино в бутылках из Старого Света. Больше, до танцев, его никто не видел.

Барти с бокалом прогуливался вдоль столиков с закусками, потягивая вино и разглядывая женскую часть общества. Дамы же, в свою очередь, поглядывали на бравого моряка, прикрываясь веерами и что весело обсуждали, стреляя глазками. Вдруг Барти почувствовал, что лёгкая женская ручка, взяла его под левый локоть, и разгорячённое тело прижалось к его боку. Обернувшись на столь приятное прикосновение, он удивлённо увидел знакомое лицо.

– А я вас, сразу то и не узнала, синьор Борго, вы сильно изменились с нашей последней встречи.

– Синьорина Каролина, какими судьбами? Вы же, по моему, должны быть на Кубе?

– Карибское море, это такая же большая деревня, как Ваша Мальта, Барти. Здесь всё рядом и все, обо всех, всё знают. Вот я с вами хожу тут под ручку, а завтра уже к вечеру, вся Куба будет судачить, о том, что Каролина Фаертон, погуливает от своего супруга Денни с Британскими моряками. И это несмотря на то, что Денни сейчас на втором этаже играет в карты и пока ещё не проиграл.

– Но как вы тут оказались?

– Да просто Барти, когда мы вступали в наследство, то умные люди посоветовали нам приобрести участок и тут на Ямайке. У меня же немного осталось благодаря вам. Вот у нас и получилось два поместья, одно на Кубе, другое тут. Здесь мы переключились на тростник и Ром, а на Кубе у нас табак и хлопок. Вот у нас и получается фунт к фунту, не бедствуем мы, коротаем с Денни свой век. Пойдемте наверх, к Денни, он рад будет вас видеть.

И под ручку, под завистливые взгляды женщин, и оценивающие взгляды мужчин, он поднялись в комнату для игры в карты и курения трубок и сигар.

Денни, увидев Барти, бросил карты на стол. Отложил сигару и извинившись перед коллегами по игре, вышел из ща стола, обнял Барти и слегка прослезился.

– Вот джентльмены, это тот самый юноша, что отбил нас от пиратов и практически спас нас с женой. – Обняв Барти за плечи, радостно произнёс Денни. – Вы бы видели господа, сколько он порубил этих пиратов, просто не морено. Дай я тебя расцелую Бартоломео. – И он расцеловал Барти в щеки и пустил скупую мужскую слезу, которой не постеснялся, ибо помнил, что его жизнь поменялась благодаря этому парню.

– Присоединяйтесь к нам Бартоломео, – заговорили мужчины, – Выпейте с нами, расскажите, сколько пиратов вы убили, вы такой молодой, а уже герой синьор Бартоломео.

Вот так он остался в кругу, почтенных мужей острова, рассказывая им о своих приключениях, которыми они восхищались и цокали языками в интересных местах. Еду и напитки им приносили прямо в комнату, так что ему не пришлось голодать.

Очаровав своими морскими байками общество состоятельных мужчин, ну немного где-то прибавил, где-то убавил, Барти откланялся и пошел вниз очаровывать женскую половину, которая гадала, куда это запропастился красавчик.

А красавчик, проснулся утром от утреннего бриза, надувавшего ветер с холмов острова и врывающегося в раскрытые окна большой спальни. Как он тут оказался он не помнил абсолютно. В памяти, конечно всплывали образы миловидных женских лиц, вспомнились так же и его ночные подвиги, но как он тут оказался и что это за красотка, он не помнил. Хоть бейся головой об античную колонну в этой самой спальне. Осмотревшись он обнаружил милый носик торчащий из под покрывала и копну черных локонов раскинутых вокруг этого милого сопящего создания. Изгиб линии тела под покрывалом, обвораживал и вызывал некоторые бурные фантазии в молодом теле и голове Барти.

Он мысленно перекрестился, девушка ну ни как не походила на некую особу, которая, могла бы применить своё обаяние. Вот тогда бы ему было бы действительно неудобно.

Был он раздет полностью, а вот своей формы он нигде не обнаружил, только палаш на перевязи и всё. Ему стало смешно от того, что он представил себя идущего по улице обвязанный пальмовыми листами и с палашом на боку. Мама с бабушкой, наверное от стыда бы покраснели.

Вздохнув, он прилёг рядом и сдунул с милого носика локоны. Носик сморщился, чихнул, и из-под покрывала, появились глазки, щёчки и алые губки.

– Барти, милый, что ты так рано проснулся? Ещё рано, солнце только всходит.

Внезапно приятное щебетание прервалось, и тёплые пальцы провели по шрамам на теле Барти, особенно пальцы задержались на уродливом шраме справа на ребрах. Дыхание девушки прервалось, и она прижалась головой к его груди.

Барти всё вспомнил, и это милое личико, и этот ангельский голос. Вчера, он окруженный вниманием дамского общества, немного расслабился и позволил себе лишнего в алкоголе, забыв закусывать. Он танцевал с девушками на выданье, играл в фанты, новомодную салонную игру и ему достался фант, проводить девушку до поместья. Но до поместья проводили, скорее всего, его самого, внутри крытого экипажа, где он не смог сопротивляться натиску Эйприл, засидевшейся в девках, дочери местного магната.

– Эйприл, дело в том, что я всё-таки военный моряк, у нас есть такая вредная штука как дисциплина, и мне нужно вернуться на корабль, вдруг он уйдёт без меня, и тогда меня отправят на каторгу, вот прямо к вам на остров, как дезертира.

Девушка зевнула и доложила, что его капитан разрешил ему прибыть на фрегат к обеду, так что времени у молодых много, папа гуляет у губернатора до вечера, так что у них полно времени. Ну, полно так полно, не терять же время даром. Молодые люди время зря даром не теряли.

Приняв плотный поздний завтрак, в компании Эйприл, и будучи окружен заботой двух молодых девушек африканок, он немного расслабился, но глянув в окно взял себя в руки. В открытое окно с видом на море он увидел в лучах утреннего солнца, как по морю шёл небольшой парусник. – Пора бы и честь знать, – подумал про себя парень.

Барти на том же экипаже был доставлен на причал к трапу фрегата. Почему то при расставании на крыльце, в отглаженной и отстиранной форме, Барти вдруг стало грустно расставаться с Эйприл, он бы так и стоял с ней в обнимку, но девушка, просто поцеловала его в губы и сообщила, что она его будет ждать. Вот это её «ждать», что то перевернула в его молодом сознании. Если его будут «ждать», то он обязательно должен вернуться, а это от него никак не зависит. Обидно.