скачать книгу бесплатно
Дождавшись ухода, Дитфрид с ноги захлопнул дверь. Она была достаточно новой, чтобы не треснуть от удара…
…Парень чувствовал себя просто великолепно. Это подтверждали слёзы, которые бесконтрольно полились из его глаз, после удара по двери. Он испытал те же чувства что и тогда, перед сном у костра… Только тогда, его слёзы столкнулись с морозом с одной стороны и с пламенем с другой, так и не вылившись в полноценный поток.
Глава 4
1
Без десяти одиннадцать вечера. Unterirdischstra?e заполнилась мраком…
Тёплый свет из окон хрущёвок на первых этажах, лишь на толику отгонял от себя непроглядную черноту, которая делала убийство или принятие дозы, самым безопасным действием на планете. Это был единственный район Розеделца, где обитал героин. Здесь, за героин могли покалечить, но не убить. Принять, но не продать. Именно в этом и в остальных девяти дворах во все стороны горизонта и между ними…
…Дитфрид шёл наощупь. Прогулка «по работе» становилась втройне опаснее, если было известно о вскопанных ямах, протягивающихся вокруг двора. Они служили своеобразным рвом. С этим были солидарны и местные жители, установившие мостики из скреплённых досок, которые позволяли детям не совершать горизонтальный прыжок веры, прежде чем повозиться в песочнице. Для Дитфрида, песочницы могли когда-нибудь стать уборкой на скорую руку.
«…Всего-навсего! …но это потом.».
Сейчас, мысли и глаза Дитфрида надеялись только на одно – найти розовую хрущёвку. С первого по пятый этаж зарисованная граффити, словно её выдернули из Берлина. Цвет хрущёвки, Дитфрид должен был распознать по свету из окон…
Так ему и сказали. Прийти за час до полуночи, найти розовую хрущёвку и третий подъезд в ней. Позвонить и представиться. Только тогда будет шанс на диалог. Если же проделать всё вышеперечисленное при дневном/вечернем/утреннем свете, на его звонок в домофон попросту не ответят…
Прыгая мимо луж, с привыкшими к тьме глазами, Дитфрид, резко остановился и медленно поднял взгляд с земли на стены пятиэтажек… Где-то поблизости играла «Porno Creep». Знакомая музыка оказала на парня расслабляющий эффект. Даже внезапно появившееся крысы под ногами, ничуть не смущали его. Дитфрид продолжал идти, уже не беспокоясь о том, что его кеды намокнут… В конце концов, лужи здесь, едва превышают уровень «над подошвой».
Теперь, слышался мотив «Good God».
Дитфрид вновь опустил голову и теперь, старался идти по местам, где проглядывалась слегка влажная глина.
Асфальта здесь не было, видимо, никогда. Оно и неудивительно, учитывая, что слева, хрущёвка стояла к Дитфриду задом, а к соседнему двору передом.
«Находится на заброшенной территории в заброшенном месте, та ещё радость…».
По пути к асфальтированной дороге, Дитфрид успел разбить мордочки восьми грызунам. Одного из них даже пришлось раздавить, настолько неугомонный он был. Пройдя через это, Дитфрид вышел на асфальт, залитый водой, почти по щиколотку.
Ругаясь и закатывая глаза, парень сделал пару шагов назад и начал высматривать островки суши. Нацелившись на ближайший, он прыгнул… Едва не поскользнувшись, Дитфрид выпрямился и посмотрел вперёд. Сначала он не поверил своей удаче, но потом, он сделал ещё несколько прыжков и, балансируя на скользкой глине, присмотрелся к окну на втором этаже. Там горел свет, а над оконной рамой, виднелся розовый цвет.
Подойдя ближе, Дитфрид рассмотрел и граффити, которые были непросто непонятными иероглифами, а полноценными рисунками. Одним из них, был тёмно-красный дракон, с золотыми усами, когтями и шипами на спине.
«Судя по всему, этого дракона рисовали с китайского образца.».
Также, помимо дракона, здесь были кролик, медведь и пчелиная стая, сложенная в слово «Nihil[7 - лат. Ничто, ничего.]».
«Талантливые люди здесь обитают… Эх, как всегда. Как всегда, прекрасное зарождается из грязи… а может, люди здесь просто пытаются разнообразить вечный постапокалиптический вид?.. Ну, в любом случае, мне этого не узнать… а хотелось бы, на самом-то деле!».
Подавив в себе желание рассматривать в кромешной тьме местные художества, Дитфрид добрался до третьего подъезда и набрал заветный номер «49».
Ответили ему, почти моментально:
– Кто?
Несмотря на свою высоту, голос звучал грубо.
– Ангер. – ответил Дитфрид.
– А, шкет… Входи.
Когда сигнал был подан, Дитфрид резко потянул на себя дверь и буквально взлетел на третий этаж. Минуя сюрреалистично чистые стена, лестницу и лестничные площадки, парень остановился на нужной. К сюрреалистичному внешнему виду, прибавлялся чистый воздух… Даже свежий, в какой-то мере!
Едва Дитфрид занёс руку для стука, как дверь открылась. На пороге стоял брюнет. Его блестящие от себума локоны до плеч, вернули Дитфриду уверенность в своей комплекции. Брюнет был выше парня на голову и выглядел гораздо стройнее. Это выдавали чёрная, местами дырявая от сигарет водолазка и узкие штаны цвета: «городской камуфляж».
– Падай. Ты как по расписанию, в отличии от поездов. – сказал постоялец, освобождая парню дорогу.
Только перешагнув порог, Дитфрид вспомнил, кого ему напоминало лицо мужчины: «Нил Эндрю Мегсон[8 - Дженезис Брейер Пи-Орридж (англ. Genesis Breyer P-Orridge), при рождении Нил Эндрю Мегсон (англ. Neil Andrew Megson; 22 февраля 1950 – 14 марта 2020) – английский музыкант, поэт, перформанс-деятель и оккультист. Участник множества музыкальных проектов, один из изобретателей музыкального стиля индастриал.], только круглолицый и с настоящими, большими губами и карими глазами…».
Дитфрид сглотнул. Квартира, казалось, выглядела ещё чище, чем лестничные пролёты. Такое впечатление складывалось, скорее всего, из-за большого количества мебели, оккультных приблуд на туалетном столике прямо в прихожей и… чего-то ещё.
– Не разувайся! – всё тем же хрипящим тенором, сказал брюнет, – Надолго ты здесь всё равно не задержишься.
Дитфрид сконфузился. Что бы это значило? Ему сегодня же позволят участвовать в деле или выкинут из окна?..
– Бруно в гостиной. Шуруй. – снова раздалось за спиной.
Дитфрид двинулся к короткому проходу, который вёл в гостиную.
По левую сторону стояли шкафы, сделанные из чёрного дуба и стали… Так они выглядели, по крайней мере. Массивная, грубая древесина и сталь. Почти «индастриал».
Справа же, стояли кресло и диван. На них и сидели остальные члены банды «Девять кругов Кали Юги». Двое громил, один как спичка и он… Бруно Оствальд. В центре комнаты.
– Свежая кровь… – полушёпотом, поприветствовал парня главарь.
Он стоял, скрестив руки на груди и слегка прищурившись, словно целясь, чтобы нанести удар… или выстрелить. Дитфрид не хотел выяснять точно. Пока что он знал только то, что Бруно Оствальд австриец. Очень сильный акцент с примесью чего-то…
– Тебе это точно нужно, парень? – спросил Бруно.
– Да. – ответил Дитфрид, к своему удивлению, уверенным голосом.
– Это был риторический вопрос. – слегка приоткрыл глаза Бруно, – Разумеется, нужно. Иначе зачем тебе сюда являться.
Дитфрид молча уставился на главного. Совсем чуть-чуть выше его самого, бледно-зелёные глаза, пепельно-белые волосы. С виду, обычный мужичок лет сорока, у которого наверняка уже есть старший и младший ребёнок и жена.
«Так и выглядят лидеры. Неприметно, как все. Прямо как убийцы…».
– Скажи мне, парень. Почему ты хочешь стать одним из нас?
Дитфрид ответил, как на духу:
– Я не хочу, чтобы ублюдки заселяли этот город и указывали мне, коренному жителю, как мне жить.
На несколько секунд повисла тишина. Дитфрид видел краем глаза и ощущал переглядывание двух с дивана и того брюнета, что впустил его… Всё это выглядело устрашающе. Когда приходишь к нацистам, которые своим духовным наставником выбрали Генриха Луитпольда Гиммлера[9 - Немецкий политический и военный деятель, один из главных деятелей нацистской Германии, нацистской партии и рейхсфюрер СС. Также занимал должности рейхсминистра внутренних дел, рейхсляйтера, начальника РСХА.], последнее о чём думаешь, это об анализе обстановки.
Бруно смотрел Дитфриду прямо в глаза.
Теперь, полностью открытыми. Оценивающе, с тенью ухмылки.
– Присядь-ка. – предложил Бруно, показывая на табурет рядом с диваном, позади.
Сделав шаг назад, Дитфрид сел.
Бруно расцепил руки, и теперь стал в полтора раза шире. Дитфрид ещё раз убедился в том, что комнаты в этой квартире узкие… «…даже слишком».
– Твоя… цель, если можно так выразиться, – начал Бруно, – совпадает с нашей.
Бруно посмотрел на брюнета, который стоял позади, в трёх метрах от Дитфрида.
– Мы тоже не хотим, чтобы нелегалы здесь устраивали беспорядки и диктовали свои условия нам, другим жителям и тем, кто называет себя премьер-министром земли Северный Рейн-Вестфалия и… тому, кто называет себя федеральным канцлером Федеративной Республики Германия.
Он облизнул губы.
– До правительства нам не добраться. – он развёл ладонями, – Не до местного, не до, уж тем более, федерального. Единственное, на кого мы можем положиться, это на самих себя, а надеяться мы можем на таких как ты. – он сомкнул ладони, указывая на Дитфрида, – Молодых ребят, которых, как и нас, остоебенило количество мусора с ближнего востока.
Он выдержал паузу.
Парень слушал и слабо улыбался. Бурно словно прочёл его переживания. Вскрыл грудную клетку, разрезал сердце и прочёл в них то, что так гложет Дитфрида последние 2 года.
– Но, – Бруно слегка наклонил голову влево, – говорить можно что угодно. И думать тоже. Ублюдками можно называть также, кого-угодно… – он вздохнул, – так что, пока, я тебе не верю от слова совсем… и не поверю, пока ты не докажешь, что твои слова сопрягаются с твоими действиями.
Дитфрид сомкнул передние ряды зубов. «…Наконец-то!».
– Сейчас мы поедем в одно место, где ты сможешь проявить себя. Если ты справишься – ты с нами… а если нет, Уэнделл покажет тебе что будет, если пиздеть просто так.
Чуть нагнувшись вперёд, так, чтобы затмить своей головой свет сквозь дешёвую, бесцветную люстру, Бруно спросил:
– Тебе всё понятно, Дитфрид Ангер?
– Да. – ответил парень.
Повисла короткая пауза, резко оборвавшаяся.
– Отлично. – Бруно сделал два шага назад и громко хлопнул в ладони, – Парни, выдвигаемся. – не менее громко, скомандовал он.
Дитфрид едва не рухнул с табурета.
Во-первых, из-за чрезмерной воодушевлённости, а во-вторых, из-за синхронного подъёма троих справа.
2
В машине тихо играл Rammstein, песня «Engel».
Дитфрид уже успел задним числом понадеяться, что сюрреализма на сегодня хватит… но, кажется, всё только начиналось.
Изношенный, чёрный Mercedes-Benz W201 остановился на краю тротуара в середине гетто. Дитфрид не знал, на какой они улице и скорее всего, никто из присутствующих не знал. Этот район, видимо, так и назывался – Гетто.
Здесь обитали, – не жили, а именно обитали, – выходцы из Туниса, Египта, Алжира, Нигера, Сирии, Словении (исключительно цыгане), Албании… а также, румынские цыгане.
Все кроме водителя, вышли из машины. Дитфрид вылез и вытянулся, стараясь не запищать.
Придя в себя, он вдохнул полной грудью… Пахло дымом.
«Такой запах обычно доносится из самодельной коптильни в виде бочки из ржавых листов металла. Так обычно пахнет копчённый угорь…».
Дитфрид не понимал, откуда ему известно, как пахнет копчёный угорь и какая нужна коптильня для такого специфического запаха, заполнившего всю улицу, кажется, даже физически…
– Тджарк, Аджид. – прошипел Бруно, – Вы первые. Прямо. – и указал ладонью на арку, напротив которой, стоял их бэби-Бенц.
Двое мужчин в чёрных комбинезонах, с синхронной скоростью, бесшумно, исчезли во тьме внутренних двориков.
– Ссышь? – ехидно поинтересовался Бруно у Дитфрида.
– Just a little bit[10 - англ. Совсем чуть-чуть.]. – ответил Дитфрид, – Уж очень быстро меня взяли на важное мероприятие.
Бруно слегка присвистнул и тихо рассмеялся.
– Всегда держи ухо востро. – уже серьёзно, сказал он, – Крыса всегда готова нанести ответный удар, стоит ей только набраться сил.
Дитфрид медленно закивал, пока в конце дворика не показался один из членов команды. Он жестом позвал Бруно и Дитфрида к себе.
– Так, ну попёрли. – шикнул Бруно и, подобно рыси, двинулся вперёд.
Дитфрид же, догонял трусцой.
3
– Просто потрясающе! – с искренней радостью произнёс Бруно, полностью забыв о конспирации. – Редко нам так везёт…
Он смотрел в грязное окно, за которым стоял бородатый мужчина с очень смуглой кожей. Нелегал с особым энтузиазмом осушал… кажется, J?germeister и, вроде бы смеялся… или истерил.
– Уёбак склизкий. – процедил один из мужчин. – И эта хуи-ии-йня, которую называют человеком ещё и пособие получаетц!
Дитфрид в очередной раз удивился разнообразию речевых особенностей в команде. Мужчина говорил с польским акцентом. Таким же сильным акцентом, как у Бруно.
– А ну захлопнись. – рявкнул Бруно таким чётким hochdeutsch[11 - Современный немецкий язык.], что Дитфрид чуть не залил улицу смехом, – Ты сюда приехал не любоваться, а убираться.
– Действуем, как и договорились? – спросил второй мужчина.
«Рейнский акцент… Уже неплохо.».
– Да. – ответил Бруно, – Эй, – он повернулся к Дитфриду, – твой экзамен сейчас плачет от того, что поддался искушению. Поможешь ему избавиться от страданий?
– С удовольствием. – спокойно ответил парень.
Прежнее волнение сменилось умеренным нетерпением.
