Не может быть?! Рассказы

Собрал он наши денежки, уговорил подождать минут пять – это на солнцепёке-то! – и убежал. Вернулся с большим узлом чего-то мягкого и белого, и очень довольный.

– Постельное бельё купил! – заявил он. – Здесь оно дешевле! Домой отправлю! Там его продадут и деньги вернут!

Мы его чуть не заставили одну из купленных простынь сожрать. Так нагло вложить необходимые в путешествии деньги в свой мелкий гешефт!

Теперь у нас оставалось меньше, чем по десятке на нос на десять дней путешествия.

Что поделаешь, теперь вместо желанной поездки в Ленкоранский заповедник придётся ограничиться пешими прогулками по пустынной местности вокруг Кызылбуруна. Одна из этих прогулок чуть не стоила нам с Лёней жизни. Но Анас тут был ни при чём, мы сами организовали эту рискованную авантюру.

Трёх часов экскурсии по Баку нам вполне хватило, и мы двинулись на вокзал, где сели в древнюю электричку. Сделали её ещё, наверное, при царском режиме – вагоны из фанеры, лавки дощатые, двери или отсутствуют или открываются вручную. Это чудо техники медленно ехало по рыжей раскалённой пустыне, где кое-где стояли вышки и поблёскивали чёрные нефтяные лужи.

Ехал долго – часа три, пока поезд не остановился прямо посреди пустыни. Кызылбурун в километре. Большое село, в паре километров за ним – цепь невысоких гор. Это вулканы. Но не обычные, а грязевые. На вершинах их кратеры, в которых кипит озеро сернистой грязи, и поднимается удушливый пар. При извержении эта грязь потоками устремляется вниз и останавливается это варево далеко от подножия вулкана, уничтожая всё живое. Год назад в этом потоке чуть не погибла маленькая деревушка недалеко от Кызылбуруна. Жители бросили дома и ушли. Остались змеи и мыши.

Гостеприимство в Кызылбурун исключительное. Тем более, что в селе все были родственниками или друзьями. В любой дом, куда мы заходили попросить воды – а пить воду можно было только из холодильников – другая была слишком тёплой, нас усаживали за стол в тени винограда, и тут же забивали барашка, и начинали его разделывать. После этого уйти, не поев шашлыка, приготовленного специально для дорогих гостей, было совершенно невозможно.

И ещё очень популярно в местной кухне было блюдо из молока – что-то среднее между творогом и кефиром, обильно приправленное зеленью. Еда обильная, но непривычная для студенческих желудков. Анасу, который всегда любил халяву, и отжирался про запас, она оказалась совсем не на пользу. Через пару дней он уже не отходил от дома дальше сотни метров, иначе рисковал не добежать до стоявшего во дворе деревянного сортира, где вместо туалетной бумаги были журналы «Коммунист Азербайджана» на местном языке. Отец Шихмамеда, директор совхоза, был коммунистом по должности, хотя и традиции ислама соблюдал, и партийную прессу обязан был выписывать. Партийная литература не пропадала, использовалась по назначению.

Анас проявил необычайную способность к изучению иностранных языков. Через два дня он, сидя в сортире, который был не слишком далеко от увитой виноградом беседки, где мы, спасаясь от жары, пили из маленьких стаканчиков чай, громко вопрошал:

– А вы знаете, как будет «Пролетарии всех стран соединяйтесь?», – и произносил эту цитату на чистом азербайджанском.

И очень скоро он зачитывал нам целые статьи из «Коммуниста». Жаль только, что его полиглотство было лишь партийно-пропагандистским. Нас и в институте достали научный коммунизм и история ленинской партии.

Поскольку мы приехали путешествовать, мы и путешествовали, насколько было возможно по жаре. Ездили на поезде на «пляж». Так называлась здесь полоса серой каменистой земли, с редкими сухими растениями, примыкающая к морской глади, покрытой радужной нефтяной плёнкой, которая на жаре разлагалась и изрядно пахла. Азербайджан в СССР был не здравницей, а бензоколонкой. В воду заходить желания не возникало, зато немноголюдно, не Сочи.

Ещё мы ходили к подножиям грязевых вулканов или на речку – вернее, то, что так называлось – это был маленький ручей, из которого воду брали, чтобы бахчи поливать. Даже решили по бахчам прогуляться за дынями, но увидели возле ручья немалых размеров скелеты змей, и решили, что лучше не надо. В этой местности разводили гюрзу для медицинских целей.

Не сказать, что очень уж интересные путешествия, но Анасу и того тоскливей было – он несколько дней вообще дома сидел, боясь отходить от любимого отхожего места. И очень он удивил нас, когда однажды утром бодро объявил, что тоже с нами в поход пойдёт.

– Анас, ты не забудь сортир с сбой прихватить! – деликатно напомнил ему Михалыч.

– А, нормально! – весело махнул рукой Анас. – Мне уже можно!

И он бодренько зашагал с нами. Был он чрезвычайно весел и говорлив. Рассказывал анекдоты, которые, правда, смешили только его, видами окрестных гор любовался. Но постепенно он становился всё более молчалив и сосредоточен, как будто вглядывался внимательно внутрь самого себя. Вернее – внутрь своего организма.

– Пошли обратно! – начал канючить он.

– Анас, не хочешь идти – вали назад! – урезонил его Михалыч. – Мы тебя не заставляли.

– А чего тут смотреть! – заныл снова Анас. – Жарко!

– Всем жарко!

Идти один он не захотел и поплёлся с нами. Шёл он всё медленнее, как будто что-то ему мешало. И походка у него какая-то странная стала – колченогая. Он шёл, широко расставляя ноги и с выражением муки на лице.

Мы дошли до грязевого вулкана. Посмотрели на небольшое озеро, булькающее кипящей грязью, вдохнули сернистый воздух и повернули обратно. Теперь Анас пошёл совсем медленно, да ещё и шёл разводя руками ягодицы и постанывая.

– Ты часом не обосрался? – участливо спросил Михалыч.

– Пыжик! – простонал Анас.

– Какой пыжик?

– Из «Коммуниста Азербайджана». Я его скрутил и вставил, а то из меня текло. Сначала хорошо было, а потом он мне всё натёр. Болит страшно. Бумага грубая.

– Отойди от меня подальше! – заявил ему Михалыч. – Я с тобой рядом не пойду – вдруг из тебя пыжик вылетит, и ты всех обрызжешь!

Так Анас и ковылял за нами, мучаясь жарой и пыжиком. Но сочувствия не вызывал. Не будь жлобом! Больше он в походы не ходил.

Научный коммунизм

Что коммунизм – это наука, и крутая наука, я понял. Потому что это – сложно, очень сложно, и, сколько ни учи, всё равно непонятно, что из этого, когда и у кого получится. А всё-таки жаль, что коммунизм к 1980 году не построили, а ведь обещали! Сам Хрущёв лично!

Каждый инженер должен знать, как коммунизм строится. Для чего это техническому спецу, совершенно непонятно – турбины ведь и без теории о научном коммунизме вращаются, ток по проводам течёт, и газы при нагревании расширяются. Однако – учили мы его в родном нашем Московском Энергетическом. И не только учили, но и экзамены сдавали. И последний – самый крутой экзамен – уже после защиты диплома у нас был – Научный Коммунизм!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.