Мир Маньяка

Гостиница тоже нашлась поблизости. Через некоторое время – попрепиравшись, правда, очень корректно с девушкой-администратором из-за отсутствия паспорта – он был уже в номере.

А что, паспорт?

Как известно: достойная купюра вполне заменяет его.

А теперь надо восстановить силы, и сон был лучшим средством для этого.

Утром его разбудил звонок.

– Привет! – это был Степан. – Ничем обрадовать не могу. Отпечатки есть, но ни в одной базе они не проходят.

– Ничего, отрицательный результат – тоже результат.

И это было действительно так. Теперь окончательно стало понятно: осторожность убийцы была очень велика – он никогда не попадался. Он был умён и просчитывал ситуацию наперёд. Правда, слабое место у него всё-таки было – он не мог не убивать.

Осталось подождать звонка хакера, без него – пока тупик.

Выходить никуда не хотелось, поэтому Ву решил заняться душой и телом. Удобнее усевшись на кровати, он погрузился в медитацию. Минут через тридцать его тело и весь остальной мир перестали существовать, и он погрузился в приятное состояние ничегонеделанья и ничегонедуманья, которое йоги называют «самадхи».

Достичь его можно двумя способами.

Первый – неэкологичный, при помощи химических веществ, расширяющих сознание. Путь довольно быстрый, то есть – быстро сокращающий жизненный ресурс подопытного.

Второй – экологичный, достигается путём многих медитаций, осознаний и других практик. Путь долгий, но в конце концов не просто удлиняющий жизненный путь, а расцвечивающий его раннее недоступными красками и меняющий восприятие мира.

Ву никуда не спешил и относился к своему здоровью трепетно – отдельные чрезмерные возлияния алкоголя в счёт не шли – поэтому ему нравился этот длинный, а может, и бесконечный путь, где каждый шаг вперёд был таким интересным и захватывающим…

Через пару часов долгий звонок хакера вернул его в этот мир – в мир суетной глупости.

– Ву?

– Порадуешь?

– Задача была ещё та! Пришлось сделать анализ геолокаций[63] кучи абонентов, затем…

– Хак, ты – лучший, и это бесспорно.

– Согласен, без всякого порно, – ответил шуткой компьютерщик.

– И поскольку твой хлеб я не отнимаю – ведь это просто невозможно! – как это всё делается можешь опустить.

– А как же триумф и фанфары? Мало кто из этой информации сделал бы то, что сделал я.

– Вернее – никто. И, как видно, ты спас одного никчёмного режиссёришку, – корону почитания Ву тоже любил напяливать, поэтому хакера хорошо понимал.

При других обстоятельствах он ещё долго бы пел ему дифирамбы и выслушивал все нюансы проведённой работы, однако сейчас у него были догонялки с маньяком, и именно сейчас определялось: кто убегает, а кто догоняет.

– Понял, у тебя цейтнот, скидываю анализ геолокаций мест посещений этого индивидуума. И с вероятностью в 99 % определил – где он живёт. А также – номер его машины. Удачи!

– Спасибо, друг, ты не представляешь, как выручил меня, да и не только меня.

– За «спасибо», конечно, спасибо, но «Чёрного Доктора» жду на свой приём.

– Это просто «Бес с Порно». Прибудет в ближайшее время, – и выключив трубку, добавил для себя. – Адрес есть, осталось выследить маньяка и остаться в живых. Готовый сюжет для отличного экшена.

Ву улыбнулся, но как-то не по-доброму у него это вышло…

* * *

Аргуновская улица была пуста от машин, проезжавшую можно было увидеть лишь изредка, и это было проблемой. Несмотря на грим, маячить перед домом было неразумно.

Правда, в телефоне Ву был номер машины. Когда едут на какую-нибудь закрытую территорию, то высылают его встречающей стороне, чтобы те на охране заказали пропуск. Такой был в СМС. И может, это была машина хозяина телефона.

Свернув во двор метров за сто до нужного дома, удалось припарковаться.

Теперь пешком пройтись мимо дома. И проверить своё везение.

Здание стояло в стороне от дороги, там же были припаркованы и машины жителей этого дома. Дом уже почти закончился, когда он увидел то, что искал – «Фольксваген» неприметного серого цвета, но с замечательным и удивительным московским номером – «р158ка», именно этот номер и был в телефоне.

– Кому там везёт? Конечно же – очень умным и везучим, – сказал Ву и довольно улыбнулся.

Конечно, можно поставить маячок и наблюдать за авто, не боясь спалиться, но абсолютно неизвестно, какие варианты проверки слежения за машиной применяет маньяк, ведь, обнаружив маячок, он просто повторит вариант самого Ву – сменит и машину, и место жительства. Поэтому оставалось только сидеть и ждать, ну или ждать и сидеть – выбор был «громадный».

В фильмах этот процесс занимает совсем немного времени, поскольку долго смотреть на сидящего почти неподвижно человека в машине, у которого в голове только «не заснуть, не привлечь внимания, когда же это закончится, где найти туалет…» в конце концов не очень интересно.

Человека в спортивном костюме он узнал сразу. И тут нарисовалась первая проблема: он не сел в своё авто, а побежал, то есть красться на своей машине за ним было слишком заметно, а бежать в неспортивной одежде – просто глупо.

И где эти плащи-невидимки продаются!

В этот день Ву потерял маньяка на ВДНХ, по которой ещё побродил с полчаса, после чего вернулся к своей машине продолжать дозор, хотя с удовольствием побродил бы ещё.

Он очень любил это место, которое по количеству и разнообразию архитектурных решений и изысков – считал лучшим в Москве. Было время, когда это великолепие было отдано под базар – оно потихоньку приходило в упадок, разрушалось, и панно с Юрием Гагариным грустно взирало на фантастический стеклянный купол с выбитыми стёклами. К счастью, всё это в прошлом.

А теперь…

Теперь надо сидеть и ждать спортсмена-убийцу. И чтобы никакие размышления не отвлекали от этого. Хотя – не обязательно. Он узнал сегодня номер машины и дом. На сегодня хватит. Надо с Котом поболтать. Только вот где?

Невидимая связь между людьми всё же есть!

Зазвонил телефон, и это был Кот:

– Надо встретиться.

– Аналогично. Приезжай ко мне, открывай своим ключом и располагайся. И ничему не удивляйся, надеюсь буха́лки у тебя с собой.

Буха́лками, с ударением на второй слог, Ву называл пистолеты своего друга. Это было удобно, ведь если произносить так, то можно было свободно спрашивать об оружии при ком угодно, не вызывая ни подозрения, ни лишних вопросов.

– Начинается! Опять мы в каком-то пердимонокле[64]! – чуть ли не выругался майор.

Кот никогда не говорил «Ты попал, у тебя вечно проблемы. Вместо «ты» он всегда говорил «мы». А всё потому – что проблемы друга он не отделял от себя и считал их общими, они так и жили, никогда не отказывая друг другу в помощи.

– Кот, ты, Бегемот! Сегодня «примусы починять» будем с двух рук, и – по-македонски[65]. Жду в восемь. Вернее – приду в восемь.

Глава 29. Как пробраться к себе домой неузнанным

Пробираться незаметно, даже в своё жилище, где всё знакомо – ещё та задача…

Машину Ву оставил далеко от дома, покружил немного по переулкам и вышел к своему подъезду.

В холле его остановила охрана. Обычное дружелюбие по отношению к нему куда-то исчезло – значит, его перевоплощение действовало.

– Я – к Котову. Он ждёт, – объяснил Ву.

– Котов здесь не живёт.

– Ну… Этот Вуалов… Он должен был позвонить насчёт меня.

– Документы!

– Постой, Костя, постой… – в разговор вмешался консьерж. – Господин Вуалов действительно звонил, велел документы не требовать, только внешность гостя описал.

Во как меня тут величают за глаза – господин!

Респект и уважуха – как молодёжь нынче говорит!

– Последний этаж, хозяина ещё нет.

Ву чуть не добавил: «И не будет. Во всяком случае – сегодня. А может, спуститься сюда попозже – в истинном обличье – пусть поломают голову: откуда я взялся. Но это – позже…»

– Но там его друг, милиционерский генерал, – для пущей важности охранник повысил Кота в звании и определил его на работу в почившую организацию. – Так что не балуй, в нашем доме этого не любят – и он после своего предупреждения сделал ужасно грозное лицо.

«Прям как мальчишку припугнули, хорошо, что пальчиком не погрозили…», – подумал Ву.

Выйдя из лифта на своём этаже, он чуть сгорбился и, наклонив голову вбок, направился к своей квартире. Интересное ощущение: всё знакомое, а ты сам – чужой, и вроде – как другой человек…

Кот вышел сразу, был уже девятый час, и он начал волноваться. Это на вид майор был такой железобетонный и непробиваемый, а на самом деле – мягкий и добрый, правда, если это касалось детей и друзей.

– Слушаю! – на его лице было написано недоумение – сюда приходили только хорошо знакомые, а он их всех знал.

Правда, если бы молодая девушка пришла – он бы не удивился, а тут – не пойми кто…

– Господин Вуалов просил зайти сегодня к восьми, он дома?

– Кто вы? – неприязненно спросил Кот.

– Он просил зайти, и если его не будет, то без него ничего не рассказывать. Это он строго-настрого распорядился, вы уж извиняйте, – объяснил Ву, не выходя из образа.

– Ну, тогда… Заходите… – согласился нехотя майор и строго добавил. – Разуваться – обязательно!

Где-то это уже было: Шерлок Холмс так морочил Ватсона, и Ву стало неудобно перед другом.

Хотя…

Все его действия были необходимы, в вестибюле он должен оставаться незнакомцем, ведь то, что охрана внимательно наблюдает за всеми его действиями на мониторах – у него не было никаких сомнений. И то, что какого-то замарашку отпустили одного, без сопровождения – ничего не значило: камеры были везде. Шаг вправо, шаг влево от разрешённого маршрута – и всё. Здравствуй, улица, и милый асфальт встретится с его лицом.

Шторы были закрыты, играла музыка. Молодец, охранный режим запустил.

Как только дверь закрылась, Ву выпрямился и обычной походкой зашагал на кухню:

– Перекусишь со мной?

Кот поперхнулся словами, которые хотел сказать, а Ву тем временем стащил с себя парик.

– Жарко в нём. За маскарад не обижайся. У меня на спине или на груди – а может, там и там – мишень нарисована, прямо для дырокола. Поэтому пока в таком виде хожу.

– И кто нарисовал её? – быстро спросил Кот.

– Да я и нарисовал. Только колоть в неё будет Бегокол.

– Почему последним узнаю?

– И опять не обижайся… Секретов у меня от тебя нет. Но у тебя есть служебные обязанности. Ставить в неудобное положение тебя не хочу. Например: докладывать начальству, что в операции участвовал гражданский, который утащил ключевую улику с места преступления – телефон убийцы. И подставлять друга, который рисковал собой для твоего же дела. Плохой выбор между службой и другом.

– У тебя его телефон! Да как ты…

– Ну, вот видишь… Вот об этом я и говорил… Здра-а-а-вствуйте, господин майор!

– Ладно, извини! – сказал Кот и после паузы добавил. – Давай так договоримся: если я буду требовать выложить всю информацию без купюр, и если будут возникать конфликты службы и дружбы, то ты возьмёшь с меня слово, что сообщаешь мне её, как гражданскому лицу, а не офицеру полиции. И сейчас я такое слово тебе даю. Ничего и никому я – как частное лицо – докладывать не должен. Потому как я понимаю, что на кону стоит твоя жизнь, а она – никакого моего звания не стоит.

– Правильно, звание дороже, – попытался пошутить Ву. – В общем… На телефоне есть отпечатки, но в картотеке они не значатся.

Кот зарычал, но Ву сразу пресёк распространение его гнева:

– Ты слово дал, и на криминалиста оно тоже распространяется. Ни слова ему, даже вида не подашь, уважаемое гражданское лицо. Он у вас – классный, а то, что копейки получает… Ну, в общем, ты и так всё понимаешь. Государство, как видно, считает, что он на взятках подрабатывать должен. Извини, на подарках. Так что я, получается, осуществляю государственное дело. Дальше… Сухой же остаток таков: где он живёт – я знаю, так же знаю номер машины. Следил за ним, не прокололся.

Кот взревел:

– Убью!

– Как говорят в моих сериалах «Стань в очередь!», – если ты обо мне. А если ты о том уроде – то стоило бы.

Глава 30. Ву и Кот подбивают итоги маньяков. Ву принимает свое решение. Непростое, со всех сторон

Несмотря на архисерьёзный разговор, Ву умудрялся готовить – он залил гречку кипятком и накрыл её большим махровым полотенцем.

– Пока говорим, я на стол приготовлю, правда, сегодня – по-быстрому. Знаешь, даже в «Пушкине» нельзя всё время питаться, в жизни обязательно должна присутствовать домашняя еда, пусть и простая, но приготовленная с любовью, и адресная, то есть – конкретно для кого-то сделанная.

Тем временем из холодильника появилась турша, удивительное соление, потихонечку забываемое повсеместно. Делается она из специальной туршевой фасоли, которую солят, а вернее, квасят, а с ней – любые овощи, но обязательно с чесночком и перчиком. Особенно хороша с ней капустка. Как цветная, так и белокочанная.

– Ведь даже называя еду, мы заряжаем её разной энергией. Сравни: слово «помидорки»… – он протянул это слово, как бы пробуя на вкус и наслаждаясь полученным звуком. – Или – слово «томаты»… – слово отчеканилось, словно он произнёс «пластмасса». – Всё, всё… Расскажи, что узнал о детях. Слушаю!

– Ты прав, история тухлая. Дети выезжают через десять дней. Выезжают в Америку, но виз у них нет, – доложил Кот.

– Это как? – Ву даже перестал расставлять приборы.

– А вот так. Сначала они летят в Черногорию, живут там две недели, там же и визы получат – там проще, говорят, это сделать – а уж потом летят в Америку. Хотят им вроде как мир показать. Причём: бумаги, которые ты мне прислал – не подписаны, а билеты – уже на руках. И ещё… Мне удалось просмотреть десяток личных дел. Конечно, все дети – лапочки. Но тут, кажется, выбирали их, как на конкурс красоты – один красивее другого.

– Разве там одни мальчики?

– Нет, и мальчики и девочки.

– А возраст?

– Ты знаешь, разный, а для заявленных целей это совсем не годится. Как преподавать им что-то, если у них разница в возрасте большая – программы обучения должны сильно отличаться.

– И какой вывод опытного оперативника?

– Однозначно – везут не на учёбу. Распродадут извращенцам или в публичные дома. Или…

– Или?

– На органы… – Кот помрачнел. – Но у нас – одни догадки и ни одного факта. Стоит только сунуться туда – пойдёт вой: «Полиция счастливого детства лишает!». В общем, я беспомощен.

– А кто будет контролировать эту поездку?

– В том-то и дело, что фактически – никто. Уровень доверия велик. Знаешь, как раньше на Востоке? Когда человек для покупки брал в руки золото, то продавец отворачивался, не дай бог, тот подумает, что ему не доверяют, то есть подозревают, что он вор. Тут – почти то же самое.

– И что делаем? – Ву задал этот вопрос, начиная догадываться, что делать именно ему.

– А водку пьём, да стаканами. Не плакать же от бессилия, – в сердцах ответил Кот.

– Я бы и поплакал, если бы толк был. Так, возьмём паузу. Еда требует положительных эмоций, – положение хозяина обязывало друга накормить.

– Это если на всё положить.

– На полчасика это можно и нужно сделать.

– И как в тебя что-то лезет сейчас?

– Выхожу на время из информационного поля наших неприятностей и погружаюсь в благодатное поле своего жизнеобеспечения.

– А я, пожалуй, погружусь в благодатное поле ста грамм. А то… И всех двухсот.

– И это возможно, напиток выбери сам.

Закончив – кто трапезу, кто возлияние – они продолжили разговор.

Начал его Ву:

– Подобьём итоги: «бабочник» для нас недосягаем – это раз; «бегун» с дыроколом – тоже, мы знаем о нём всё, но доказать не можем ничего, второй раз ловить его на меня, думаю, не получится – это два; детей увозят на расправу – мы опять ничего поделать не можем – это три. Я не сильно повторяюсь? Лично мне в такой ситуации надо выпить литра два «похренизма», иначе не успокоиться.

– Так вроде это дело чисто полиции, ты-то причём? – сказал Кот и плеснул себе в стакан ещё волшебства, в виде хорошо охлаждённой водки «Стандарт».

– Наверное, ты прав, но легче от этой правоты не становится.

– Вернёмся к началу: как тебя защищать будем? Или грим теперь на всю жизнь?

– Несмешная шутка… Подытожу: в трёх случаях никаких законных методов мы применить не можем – остаётся только новые жертвы складывать в мешки для трупов.

– Предлагаешь взять автомат и пройтись по ним очередями? Или одиночными со «снайперки»?

– Хорошее решение, Кот. Если так дальше всё будет идти, то мы к нему вернёмся – и я не шучу. А теперь… Теперь надо немного поспать, – подвёл итог беседе Ву.

– Поедешь или здесь останешься? – спросил Кот.

– Нетути сил куда-то ехать, квартира хорошо защищена, одну ночь продержусь точно.

– Тогда и я остаюсь.

– Да ладно, Кот…

– Не обсуждается, – буркнул Кот, и друзья разошлись по спальням.

Причём – один из них уже принял для себя непростое решение.

Глава 31. Конец Бегокола

Лес…

Прело-пряный аромат листьев, из которых надо сгородить незаметную преграду, да так, чтобы толстую и прозрачную ле́ску не увидел даже внимательный, и расположение её менять: лежит она и не мешает никому бегать, а натянул – и Бегокол должен обязательно зацепиться за неё, он ведь выберет именно эту дорожку, бегая здесь.

Или не выберет…

Ву напряжённо прокручивал в своей голове возможные варианты: «Итак… Задача: протянув леску между двумя деревьями, замаскировать её – когда Бегокол будет пробегать здесь, натянуть леску – тот споткнётся об неё – мне надо быть на расстоянии вытянутой руки, но при этом заранее не спугнуть его. А ещё надо отрепетировать самое сложное: Бегокол спотыкается – я как бы придерживаю его за руку – в это время вытаскиваю из его рукава дырокол – вкладываю ему в руку – вбиваю дырокол ему в сердце – второй рукой с силой толкаю его в спину – он падает на грудь, своей рукой держа дырокол. Есть, конечно, вариант, что увидев серийного убийцу – который как бы случайно погиб от своего оружия – никто не захочет разбираться: есть ли в случившемся это самое «как бы». Поскольку версия идеальная – маньяк найден. И наказан – самим собой.

Снимая фильмы, Ву любил просчитывать все варианты и неоднократно. Уменьшая вероятность ошибки каждый раз, приближаясь к нулевой погрешности. Но то, что ноль ошибок не существует – он тоже знал.

Вариант был красивым, правда, весьма сложным в исполнении, но это как раз ему и нравилось. Да и место, куда Бегокол пытался воткнуть свой дырокол, у него ещё болело, напоминая ему обо всём, что произошло на набережной.

«Почему именно дырокол?», – задал себе вопрос Ву и ответил. – «В советские времена штырь, на который нанизывали чеки, называли наколка, или просто шило, но пока на него накалывали чеки – это было правильное название, а когда им стали дырявить людей насмерть – он стал «дыроколом».

Зачем ему нужен был такой сложный спектакль, Ву и сам не мог понять. Чего проще: убрать «серийника»-убийцу простым способом и напоказ – пусть все знают, что это не несчастный случай, а происходит чистка, и кому надо, тот пускай и боится. Тем не менее это сделать хотелось именно так – сложно.

Но времени не хватало…

Выслеживать, готовить идеальную ловушку можно было месяцами, и всё это время ходить с мишенью на спине, забросив все свои дела, Ву не мог.

Почти наверняка прогулки маньяк совершал и в Ботаническом саду. Но найти, где именно он там бегал – было почти невозможно, разве что на входе в него, а ещё на ВДНХ было две дырки в заборе, через которые можно было попасть в Ботанический.

Но Ву понимал и другое: каким бы выверенным не был задуманный сценарий – он всегда мог измениться, сталкиваясь с реальной действительностью. Поэтому режиссёр продумал и эти изменения: припас свой дырокол, подобный тому, который был у маньяка, а также – измыслил и другие способы для «выключения из жизни» серийного убийцы.

Как показала жизнь, именно другой способ и пришлось применить, но Ву пока об этом не знал…

* * *

И вот в спортивном костюме Ву усиленно разминался недалеко от одной из дыр в заборе ВДНХ. Внешность изменена: опять немолодой мужчина, но теперь не хромой и кособокий, а спортивный, отчаянно сопротивляющийся надвигающемуся возрасту.

Вероятность, что маньяк воспользуется именно этой прорешиной, была очень велика. Из ВДНХ в Ботанический попасть лучше всего именно здесь…

Бегуна он увидел издалека. На хорошей скорости тот действительно направлялся к дыре в заборе.

«Теперь надо точно рассчитать, чтобы встретиться с ним возле забора, и не забыть опустить голову – устал, мол – на всякий случай, чтобы не узнал, хотя я и в гриме…», – подумал Ву.

Расчёт получился точный, но когда маньяк уже вылезал из прорешины, их глаза на мгновенье встретились и…

Убийца узнал свою неудавшуюся жертву, всё понял, но не успел отреагировать – тут же получил жёсткий вкручивающийся удар рукой в сердце. А в руке Ву был зажат дырокол, почти такой же, как и в рукаве маньяка.

Тело, наполовину торчавшее из дырки в заборе, дёрнулось и обмякло.

Ву подхватил его и проверил рукава – в левом действительно лежал дырокол, и он забрал его. А тело положил лицом на землю, предварительно зажав правой рукой маньяка тот дырокол, который вогнал ему в сердце.

Выбежал ли Бегокол на очередную охоту или просто не хотел расставаться со своей страшной игрушкой – это уже никто не узнает. Никакого желания произносить речи типа: «Это за всех тех, кого ты лишил жизни и так далее…», – у Ву не было. Это было всё равно, что дворнику мстить мусору, который он сметает с дорожек, и над очередной кучей произносить речь, перед тем, как отправить её в мусорный бак. Не месть это была, просто очистка пространства.

Нырнув в дырку, режиссёр побежал по аллее. И вскоре смешался с толпой бегущих и гуляющих.

«БМВ» ждала его и рванула резво.

На ходу был снят весь грим и майка-олимпийка, а для того, чтобы переодеть брюки и кроссовки пришлось остановиться.

Следующая остановка была для алиби, то есть – это был Ленинградский рынок, где он провёл уйму времени, долго торгуясь и выбирая, надеясь при этом, что из-за этого его очень хорошо запомнили.

Загрузив все сумки, он поехал в свой загородный дом…

Уже войдя домой и закрыв дверь, он прислушался к тому, что происходило у него внутри – раньше такого он себе разрешить не мог. Максимальная сосредоточенность не позволяла отвлекаться.

Но…

Ничего необычного. Адреналин не разрывал его, да и не было каких-то особенных ощущений.

Он раздавил таракана, а ведь таракан – хотя его почти все не любят – тоже живое существо, правда, не убивающее людей, а просто противное, и то по мнению далеко не всех, кое-где это почти деликатес.

Хотя, нет!

Ощущение того, что с тебя сняли мишень – это просто прелестно!

Ву полностью разделся, собрал всю одежду и обувь – и ту, которая была на нём в Ботаническом, и ту, в которой он приехал – и положил всё это в большой камин. Полил жидкостью для розжига и зажёг. Огонь с удивлением лизнул одежду, как бы проверяя, действительно ли этим ему можно полакомиться?

Да.

Никто не собирается его тушить.

И тогда огонь стал с жадностью пожирать то, что ещё недавно было одеждой. Особенно ему понравились кроссовки. Почти новые, они не сдавались и горели плохо, а он с ними заигрывал – лизнёт и отступит, потом обнимет и спрячется.

А в это время хозяин дома был в душе.

Мочалкой по всему телу, затем убрать слой лака на подушечках пальцев – это было гораздо лучше перчаток, те могли оставить ворсинки или кусочки кожи, а медицинские оставляют тальк, который можно идентифицировать. Да и гулять в перчатках было по меньшей мере странно и даже опасно – постовые могли заподозрить.

И в конце он убрал слой лака под ногтями.

Место любимое патологоанатомами, которые достают оттуда такие улики!

После которых только чистосердечное признание писать!

И чтобы под ногти ничего не попало, это место лучше запечатать тем же лаком…

Затем – ещё раз контрольно помылся. На его теле не осталось никаких следов его приключения.

Подойдя к камину, он взял пылесос и вычистил им всю золу, а поскольку пылесос был моющий, то затем – и вымыл. А жидкость вылил в унитаз и три раза смыл его.

Итак, все физические улики уничтожены. Ещё раз внимательно вспомнил все мелочи. Из-за таких ошибок люди и попадаются. То есть – убийцы.

– Я забыл про дырокол! – Ву с досадой хлопнул себя по лбу. – Внимательнее надо! Можно подбросить его в квартиру маньяка, на нём наверняка кровь жертв. Но… Плохая идея, не надо перемудривать ситуацию.

На улице стояло барбекю, работающая на газе, вот на ней-то он и «поджарил» свою «забывашку», а потом, не дав остыть, взял плоскогубцами бывший дырокол и молотком придал ему совершенно другую форму. Уродливая заготовка перестала быть похожей на дырокол, и тем не менее завтра он выкинет её где-нибудь, предварительно положив в пакет и засыпав мусором. Сейчас она лежала у него в руке, и хотя в случившимся её вины не было – всё же она убивала. Она должна забыть это, поэтому – под молоток и в мусор.