Наследница

Затем приходили двое работяг, утверждавших, что они торговцы, хотя по виду и манерам выражаться больше походили на портовых грузчиков. Тиара сама побоялась пускать их на постой. Последним явился солидный господин, приезжий чиновник. Поначалу он показался милым и культурным, но затем девушка заметила, как мужик похотливо пялится на ее бедра. К тому же, он пытался сильно сбить цену, мол, зачем ему брать две комнаты, а у Тиары каждый фарит был на счету.

В общем, это было самое тоскливое и безрадостное лето, и девушка даже обрадовалась, что оно подошло к концу.

                                         ***

Тиара любила читать газеты. В Сатории имелось свое издание – «Полуночный вестник». Хозяин, он же главный редактор, господин Ар-Сен, приехал на остров из Сен-Во лет десять назад, мечтая снискать славу издателя. Он изучал типографское дело в Тускане и привез дорогостоящее оборудование. Ему казалось, что на острове у него будет меньше конкурентов и больше читателей. Передовицы для каждого номера он сочинял сам, беря за основу местные события. К сожалению, жителей Сатории больше интересовали новости с той стороны пролива. На их фоне содержание «Полуночного вестника» выглядело скучным: раз в неделю на двух разворотах печатались указы наместника и частные объявления, обсуждались происшествия и слухи.

Настоящие газеты приходили на остров с материка, хотя и с опозданием. Так, главное издание империи, еженедельный тусканский «Небесный вестник», на курьерском дирижабле прибывал на остров с трехдневным опозданием. Восемь-девять разворотов, полных новостей о жизни императорского двора, пространные репортажи и очерки, объявления о балах, концертах, открытии новых модных магазинов, новости из разных провинций страны и из-за рубежа, даже смешные истории для развлечения изысканной публики. «Небесный вестник» был в большом дефиците, солидные господа получали его по подписке, а из харчевен и лавочек его быстро расхватывали, зачитывали до дыр, передавали из рук в руки.

«Вестник Севера», издававшийся в Сен-Во, пользовался чуть меньшей популярностью, но зато его легче было достать. Он выходил дважды в неделю и попадал на Саторию уже в середине того же дня, в крайнем случае, к вечеру, если погода была нелетная. Заметки в нем часто затрагивали жизнь на острове: происшествия в проливе, торговые сделки, сообщения о поставках в Сен-Во модных товаров и книжных новинок, которые можно было заказать. «Вестник Севера» всегда был в наличии в харчевне «Пять/четыре», где Тиара любила трапезничать. Вот и сегодня, в свой выходной день, заглянув сюда, девушка заказала булочку с ветчиной и козьим сыром, чашку ароматного чая и взяла еще пахнущий типографской краской экземпляр газеты из Сен-Во.

В первую очередь ее интересовали театральные новости. Раз в этом году не удалось лично побывать в «Королевской шляпе», то хотя бы не пропустить рассказы о новинках на сцене. Первая премьера сезона состоялась как раз пару дней назад и, судя по тому, что ей отвели передовицу, прошла успешно. Постановка называлась «Воспоминание о магии» и была посвящена киарским временам.

Киарская империя – древнее государство, расположенное на землях нынешнего Кадма и Четырех королевств. Она появилась задолго до Первого магистрата волшебников. Киарцы использовали как магию, так и технологии, но их научные достижения в разы превосходили успехи нынешних механиков. Так, древние хроники утверждали, что корабли киарцев летали по небу без помощи аэростатов, а паровые машины прогрызали в гранитных скалах такие огромные тоннели, по сравнению с которыми ходы мифических исхотианских червей-гигантов покажутся мышиными норками. Следы пребывания киарцев до сих пор встречались на обоих материках Ильберии в виде развалин городов и заржавленных исполинских механизмов неизвестного назначения. Даже на Сатории, на северной оконечности острова, были обнаружены развалины древнего города, частично погруженного в воду. К сожалению, сами уникальные технологии киарцев не сохранились. Их империя исчезла в результате неизвестной катастрофы более тысячи лет назад. Историки полагали, что киарцев сгубило пренебрежение к магии и богам. Эта версия была популярна во времена правления волшебников, которые на долгие столетия отказались от технологий в пользу изучения природных сил, но против нее не возражали и нынешние механики, которые эти технологии вновь начали развивать.

Пьеса «Воспоминание о магии» была вольным пересказом известной легенды о Туросе Громобое – отце-основателе Первого магистрата. Турос обнаружил последнюю кладовую знаний киарцев, охраняемую злобными сиренами Бездны Хаоса. Он преодолел все немыслимые ловушки и разгадал наисложнейшие загадки, которые на протяжении веков не могли решить лучшие умы Ильберии. Решающую битву с сиренами он, правда, проиграл, но те были настолько впечатлены его мужеством, что в награду разрешили взять из хранилища часть силы киарцев. Громобой должен был выбрать: получить силу магии или силу знаний. Он выбрал магию, чем на долгие годы определил судьбу Кадма.

Тиара хорошо знала легенду, поэтому ее интересовал не сюжет, а сама постановка. Судя по восторженному описанию автора статьи, коллектив «Шляпы» справился великолепно. Актеры играли гениально, музыка поражала своим напором и душевностью, а грандиозные декорации менялись при помощи специальных механизмов, достойных «Золотого оленя». Сравнение со столичным театром, который посещали члены императорской семьи, в статье возникало несколько раз, но особое впечатление на автора произвели сражения. Актер, исполнявший роль Туроса Громобоя, во время схваток с сиренами летал по сцене, выделывал в воздухе пируэты и осыпал противников «молниями». Если прием полета явно подсмотрели в репертуаре «Золотого оленя», то загадочные «молнии» были находкой режиссера «Шляпы». Оставалось только гадать, какие химические реактивы для этого использовались, так как магия в театрах Кадма была строжайше запрещена.

Тиара закончила чтение статьи с тяжелым сердцем: ей захотелось посмотреть на необычное представление. Оставалось надеяться, что запрет на выезд не продлится долго, а спектакль не сойдет со сцены до следующего лета.

После передовицы девушка стала знакомиться с другими новостями Сен-Во. Первой шла заметка об успешном отражении нападения пиратов на дирижабль «Гончая Тусканы», но дочитать ее до конца она не успела.

– Привет!

Тиара подняла голову. Перед столиком стояла высокая стройная девушка, одетая в мужской замшевый костюм с широким кожаным поясом. У девушки были черные волосы, подстриженные под каре, пронзительные черные глаза, на загорелой щеке – небольшой свежий шрам, который немного портил ее миловидное личико. Незнакомка улыбалась Тиаре, как старой знакомой, а та никак не могла вспомнить, где видела ее раньше. В школе, университете, во время представлений в «Шляпе»?

– Разрешишь? – черноглазая, не дожидаясь ответа, уселась за столик.

– Конечно, присаживайся, – запоздало сказала Тиара. – Как у тебя дела?

– Неплохо. Совсем неплохо. Вот решила вернуться, – как ни в чем не бывало ответила незнакомка, а затем добавила с очаровательной улыбкой. – Ты ведь меня не помнишь, так?

Тиара виновато улыбнулась.

– Я Шайна Тэлана, – девушка откинула прядь волос со лба и с любопытством уставилась на собеседницу, ожидая реакции.

Тиара молчала, словно ее ударило заклятием остолбенения. Шайна! Если кого она и хотела встретить меньше всего, так это ее. Десять лет назад эта девчонка сыграла в ее судьбе весьма неприглядную роль…

Десятый закон Великого Свитка механиков не только запрещал использование магии против обычных людей без их согласия, но и любую демонстрацию магического мастерства на публике без разрешения властей. По сути, этим правилом механики свели на нет исконные преимущества волшебников, которыми те беззастенчиво пользовались многие столетия, вплоть до воцарения на престоле династии Байров. В том же законе говорилось, что преподавание магии допускается лишь в специальных школах под надзором Великого Свитка. Механики делали все, чтобы магические искусства, и так постепенно исчезающие, быстрее уступили место науке. Дед Тиары, Ко-Шир Аркан, сорок лет назад попытался исправить положение, подняв мятеж магов против механиков, и на некоторое время ему удалось одержать победу. На Сатории был основан Пятый магистрат, который, согласно заключенному мирному соглашению с династией Байров, получившему название Пакт Сен-Во (по месту подписания), даровал магам острова особые привилегии. Одной из них, в частности, было свободное занятие волшебством, а также открытие собственной школы, не подконтрольной цензорам механиков.

Идиллия продолжалась недолго. Спустя еще двадцать лет Пятый магистрат перестал существовать, а Сатория вновь оказалась во власти Байров и Великого Свитка. Второй пакт Сен-Во, хотя и гарантировал мятежным магам и их сторонникам неприкосновенность, но отобрал практически все с таким трудом завоеванные привилегии. Школу магии закрыли в первую очередь.

Двадцать лет назад Тиара была еще слишком мала, поэтому в ту самую первую и единственную магическую школу Сатории пойти не успела. В ближайшую же подобную школу на материке, в Кенте, бабушка ее, разумеется, не отправила. Ни для кого не было секретом, что главная задача механиков, управляющих школами, – контроль над волшебниками. Учеников не столько обучали развивать свой дар, сколько сдерживать его, одновременно вбивая, порою силой, мысль, что наука важнее магии. Бабушка решила обучать внучку премудростям волшебства сама – это, чуть ли не единственное, сохранившееся со времен Пятого магистрата право саторийцев. Тиаре пришлось ходить в обычную школу, где лишь некоторые дети были потомками волшебников.

Магия – великий дар богов, и никто никогда не мог ответить, почему он проявляется у одних людей, а других обходит стороной. Еще во времена Третьего магистрата этой теме были посвящены масштабные, но безуспешные исследования. Волшебники появлялись как в семьях магов, так и простых людей, равно как и не появлялись вовсе даже у великих чудотворцев. С уверенностью можно было сказать лишь то, что число магов с каждым столетием уменьшается.

Среди ровесников Тиары на Сатории были дети и с магическими способностями, и без. Так, лучшей подругой девушки была дочка одного из членов Пятого магистрата – Дара, а парнем – Рок, сын обыкновенного саторийского торговца. Они отлично ладили и конфликтов ни между ними, ни с другими детьми обычно не возникало. Тиара была послушной и сознательной девочкой. Бабушка учила ее, что все противоречия надо решать миром, не вестись на провокации и не злить цензоров механиков. Тиара четко следовала правилам, стараясь сохранять хорошее отношение со всеми детьми в школе, хотя некоторых недолюбливала. Шайна Тэлана была одной из них.

Отец Шайны владел небольшим торговым судном, к волшебникам никакого отношения не имел, но, видимо, был сторонником Пятого магистрата и поступок Ко-Шира, распустившего его, счел предательством. Иначе как объяснить, что Шайна при каждом удобном случае демонстрировала свое пренебрежительное отношение к Тиаре и ее семье, отзывалась о ее деде как о трусе, шушукалась за спиной, подбивала одноклассников дразнить Тиару без всякого повода и, вообще, вела себя дерзко, как, пожалуй, не вели себя даже некоторые невзлюбившие внучку Ко-Шира мальчишки.

Тиара уже плохо помнила, что именно послужило причиной той злополучной ссоры. Они с Шайной пикировались, соревнуясь в остроумии перед остальными подростками. Шутки Тиары вызывали больше смеха, и тогда противница нанесла удар ниже пояса: обозвала старшую госпожу Аркану «выжившей из ума старухой, от которой даже муж сбежал». Тиара разозлилась, а Шайна, почувствовав ее слабость, с издевательской улыбкой повернулась к Року.

– Ты поосторожнее с ней, красавчик. У них в семейке принято очаровывать людей, а потом кидать на произвол судьбы, как помойную тряпку! Она тебя еще в постель не тащила? Маги-то нынче вырождаются…

Не в силах терпеть оскорбления, Тиара, сжав кулаки, подскочила к противнице. Ей жуть как захотелось схватить мерзавку за волосы и оттаскать изо-всех сил. Лишь в последнее мгновение, вспомнив наставления бабушки, она сдержалась – членам семьи Арканов не к лицу гнев. Однако дальше произошло странное. Наглая улыбка сползла с лица Шайны, она отступила, рухнула на землю и забилась в конвульсиях. Ученики наблюдали эту сцену, разинув рты. Шайна хрипела, стонала, извивалась, брызгала слюной. Подбежал кто-то из учителей. Девушка еще пару раз дернулась и разрыдалась.

– Пожалуйста, не надо… Перестань… умоляю, перестань, – она давилась слезами и, беспомощно выставив ладони вперед, пыталась загородиться от ничего непонимающей Тиары. Все присутствующие изумленно уставились на внучку госпожи Арканы.

Тиаре от волнения кровь ударила в голову. Она растерянно огляделась и по негодующим взглядам окружающих сообразила, что происходит. Слова «это не я» были готовы сорваться с губ, но вместо этого девушке стало так стыдно и противно, что она не нашла ничего лучшего, как развернуться и убежать…

Тиара знала, что хотела причинить мерзавке вред, но ведь она ничего не сделала… Или же это произошло помимо ее воли? Эта мысль вызвала в душе настоящий ужас. Маги, которые не могут контролировать свои силы, были вне закона во все времена. В Тускане существовала специальная лечебница для таких выродков, по сути, тюрьма, ибо лекарства от этого недуга не знали ни сами волшебники, ни тем более механики. Вот почему, когда немного позднее Тиару вызвали к директору, она ничего не сказала в свое оправдание, стояла, сжав кулаки, бледная и растерянная. В память на всю жизнь врезался образ директора: красное от ярости лицо, съехавший на бок парик, он брызгал слюной, как только что в припадке Шайна. «Как ты посмела», «что за заклятье», «позор и стыд», «преступление», «пятно на репутации школы» – фразы, как жала, впивались в ее сознание, заставляя содрогаться от ужаса.

Затем в школу приехала бабушка, как всегда величественно спокойная, в роскошном наряде, словно ее сорвали с праздника. Вместе с ней прибыл куратор, не Ка-Дан, а неизвестный механик с ястребиным носом, делавшим его похожим на хищника. Использование заклинания против человека не владеющего магией со времен Четвертого магистрата считалось тяжким преступлением. Тот факт, что Тиаре пятнадцать, не мог служить оправданием.

– Ты это сделала? – лицо бабушки, задавшей вопрос, было строгим, но глаза по-прежнему добрыми – девушка не помнила ни одного случая, чтобы бабушка на нее сердилась. Тиаре сделалась вдвойне страшно, что она ее подвела.

– Я не… – во рту стало сухо, язык прилип к небу, а перед глазами возникла серая палата не то больницы, не то тюрьмы с решетками на окнах. Если она все будет отрицать, то попадет туда. – Она меня довела. Я не сдержалась. Прости.

Директор разразился очередным потоком возмущения, куратор сдвинул густые брови, словно готовился озвучить обвинение, но лицо бабушки не изменилось. Командным голосом, словно она, а не директор, была хозяйкой в кабинете, попросила Тиару подождать за дверью. Тиара вышла, дрожа от страха, но в глубине души надеясь, что бабушка, великая и всемогущая, ее спасет.

В итоге так и произошло. Инцидент замяли. Тиару не только оставили в школе, но и наказывать не стали, даже извиняться перед Шайной не потребовалось. Видимо, отца Шайны как-то умаслили, так как официально объявили, что у девочки случился припадок, и спорить никто не стал.

Бабушка никогда не обсуждала произошедшее, за что девушка была ей благодарна. Вечером того же дня она лишь сказала ей одну фразу, которую юная магичка запомнила на всю жизнь:

– Магия – это оружие. Считай, что у тебя в руках невидимый огнедых, который никакой куратор не отберет. Как любое оружие его можно использовать во благо или во зло. Решение всегда за тобой. Но я верю в тебя и не сомневаюсь, что ты была и останешься хорошим человеком.

История с «припадком» Шайны для Тиары все же аукнулась. Во-первых, ей предписали раз в полгода являться в отделение цензоров механиков для беседы с куратором. Во-вторых, косые взгляды стали преследовать девушку по всей школе. В официальную версию не поверила даже подруга Дара, которая еще долго приставала с вопросом, какое заклятие она применила. Тиара отнекивалась, и Дара страшно обижалась. Наконец, самым печальным следствием стала реакция Рока. На словах он, как и Дара, поддержал девушку, но стал постепенно отдаляться. Некоторое время они еще встречались, но в итоге роман сошел на нет.

Через месяц после скандала произошло и вовсе ужасное. Шайна после стычки избегала Тиару. В классе первое время она боязливо отводила глаза, жалась к стене при ее приближении, даже гадости за ее спиной говорить перестала. Однажды Тиара задержалась в школьной библиотеке до вечера, а когда вышла, в пустом коридоре столкнулась с противницей. Тиара растерялась. Ей не хотелось, чтобы Шайна испугалась и убежала: новый инцидент да еще без свидетелей мог стать последней каплей терпения директора. К ее удивлению, Шайна смело двинулась навстречу и, проходя мимо, неожиданно так сильно двинула плечом, что Тиара отлетела к стене.

Шайна с достоинством повернулась и с наглой ухмылкой сказала:

– Ой! Извини, я случайно. Надеюсь, ты меня в змею не превратишь?

Оторопевшая Тиара захлопала глазами, потирая ушибленное место, а довольная Шайна развернулась и ушла. Только тогда внучка госпожи Арканы поняла: Шайна разыграла представление с нападением, заставив поверить в него не только учеников и учителей, но даже саму «обидчицу».

Это открытие потрясло Тиару настолько, что она никому не рассказала о нем, даже бабушке. Во-первых, без свидетелей ей бы никто не поверил, а во-вторых было до соплей стыдно и обидно, что ее так провели. Она боялась, что еще больше упадет в глазах бабушки, если та узнает.

И вот сейчас Шайна сидела перед ней и дружелюбно улыбалась. Внешне она была совсем не похожа на ту мерзкую девчонку, которая злобно и умело подставила одноклассницу. Нынешняя Шайна повзрослела, заматерела и, Тиара отметила это с невольным огорчением, похорошела. Последний раз они мельком виделись на празднике по окончании школы, затем Шайна покинула остров.

Тиара не понимала, что у гостьи из прошлого на уме, и не знала, как реагировать.

– До сих пор злишься? – улыбка сползла с лица Шайны. Она будто бы прекрасно прочитала мысли, роящиеся в голове собеседницы. – Понимаю, я бы тоже злилась.

– Я не злюсь, – выдавила Тиара. – Мы были детьми.

Разумеется, она солгала. Она все еще злилась. Возможно, столкнись она с Шайной прошлым летом, когда ее жизнь текла по проторенному руслу, отреагировала бы по-другому, но сейчас… Ее переполняло глухое недовольство, и она понимала, почему. Год назад она могла отвести Шайну к бабушке и заставить признаться в той давней глупой выходке. Наверное, это не имело особого значения спустя столько лет, но сейчас и это стало невозможно. Бабушки нет, а значит, Тиара никогда не докажет любимому человеку, что не подвела ее в тот злополучный день.

Шайна вздохнула.

– Я поступила плохо. Извини, если сможешь, – она откашлялась. – Я приношу соболезнования по поводу Сельмы. Мне жаль, что не могу и у нее попросить прощения.

Тиара с удивлением уставилась на нее.

– Я не знаю, что сказать, – призналась она. – «Я тебя извиняю», наверное, будет неискренне. Мне твоя выходка обернулась надзором механиков, и парня я из-за тебя потеряла. Ты, наверное, его и не помнишь.

– Рок? Прекрасно помню, – ухмыльнулась собеседница. – Из-за него я все и затеяла.

– Что ты хочешь сказать? – выпучила глаза Тиара.

– Я была в него влюблена, а он с тобой гулял, на меня внимания не обращал. Я решила… В общем, это была месть, – Шайна прикусила губу и опустила глаза. – Глупая месть. Он с тобой расстался, но со мной все равно не сблизился. Дура я была.

– Стерва маленькая ты была, – в сердцах выпалила ошеломленная Тиара. Она-то все эти годы думала, что дело в ее деде, предавшем магистрат, а все оказалось до ужаса прозаичнее.

– А я и сейчас стерва, – ничуть не обиделась Шайна. – Можешь обзывать, не стесняясь. Заслужила.

– Что было, то прошло, – нашла в себе силы сказать Тиара. – Спасибо, что призналась. Для меня это важно. Лучше так, чем никак.

– Значит, мы не враги? – на лице Шайны вновь заиграла улыбка, но черные глаза оставались серьезными. Тиара почувствовала, что ее ответ для собеседницы очень важен.

– Не враги, – сказала девушка и, чтобы подтвердить серьезность заявления, протянула руку.

Шайна аккуратно взяла ее, пожав кончики пальцев.

– Спасибо, – на ее лице промелькнуло облегчение. – Я здесь жить собираюсь, не хочу, чтобы ты косо смотрела.

– Чем занималась после школы? Училась где-то? – Тиара с радостью поменяла тему.

– Можно и так сказать, опыта набиралась. Моталась с торговцами, то здесь, то там.

– На корабле отца?

– Не, отец свою посудину на мель посадил в год нашего выпуска. Это его подкосило. Уехал на материк и запил. Мы с ним не общаемся, – Шайна скривилась. – Я с его знакомыми плавала по Морю Демонов, на Арнейских островах была.

– Замуж не вышла?

– Шутишь?! – Шайна усмехнулась, дотронувшись до шрама на лице, словно он имел какое-то отношение к сердечным делам.

Они еще немного поболтали, почти как старые подруги. Шайна сказала, что живет в гостинице у порта, так как своего жилья у них с отцом в городе не было, а Тиара поведала о последних новостях Сатории, о которых не прочитать в газетах. Разумеется, ни слова о своих неприятностях.

Когда они расстались, Тиара с удивлением почувствовала, что ей стало чуточку легче. Не то чтобы она простила ту пятнадцатилетнюю Шайну, просто эта Шайна к той уже не имела никакого отношения.

                                         ***

Из харчевни «Пять/четыре» Тиара отправилась в городской архив. Он располагался почти в центре города в старом двухэтажном особняке с барельефами чудовищ Хаоса. Его построил архимаг Четвертого магистрата как свою тайную резиденцию, ибо в те времена Сатория была почти необитаема. Здание и впрямь походило на крепость: массивные стены, две башни с зубцами, входные двери размером с ворота. В эпоху механиков особняк несколько раз перестраивался. В начале правления Байров здесь заседало географическое общество, во время войны с даргонцами появились оружейные мастерские, при Пятом магистрате – библиотека волшебников, а затем – архив.

Бюрократия при механиках, привыкших все досконально изучать и фиксировать, приобрела поистине потрясающие масштабы. Из Тусканы в Саторию прислали чиновников для разбора книг и документов, доставшихся от магистров магии. Самые ценные экземпляры отправили в столицу, остальные передали в архив. Сюда же стали свозить копии всех важных документов городских властей: из ратуши, суда, таможни. Механики учли горький опыт своих предшественников-магов, которые формальности не жаловали, и, как следствие, сведения об их деяниях приходилось собирать по крупицам. Например, от Четвертого магистрата, считавшегося самым могущественным и успешным, практически не осталось документов – все сгорело в великом пожаре во время штурма Сатории флотом механиков.

В архиве работала дюжина человек, почти все местные, но старшего хранителя Дор Тана лет десять назад прислали из Кента. Добродушный педантичный толстяк, родившийся на жарком юге Кадма, постоянно жаловался на сквозняки и мигрень. Сантория его не радовала. Несмотря на принадлежность к механикам, он хорошо относился к магам, а в Тиаре души не чаял, давая ей постоянные поблажки в работе на зависть другим подчиненным.

Тиара занималась регистрацией поступающих документов: записывала в журналы, а затем относила в картотеку. Работа ответственная, но несложная, поэтому и платили немного. Иногда бумаги приходилось искать по запросу чиновников или граждан, чтобы уточнить закон, грамотно составить иск, прошение и тому подобное. Обычно такие задания выдавались через старшего хранителя, но, так как любой запрос в архив был строго регламентирован, кому попало важные бумаги смотреть не давали. По этой причине к архивариусу порою обращались напрямую, чтобы не связываться с бюрократическими процедурами. За помощь предлагали деньги. Тиара знала, кто из коллег так подрабатывает, но сама нарушать правила не хотела, понимая, что за ней ведется пристальное наблюдение. Впрочем, это не мешало помогать с поиском документов по дружбе. На днях к девушке обратилась вдова одного из магов Пятого магистрата. Женщина много лет владела земельным участком возле порта, но к ней неожиданно предъявила претензии гильдия торговцев с Арнейских островов, утверждая, что ее дом стоит на территории их склада. Хозяйка была одинока и на судебную тяжбу не было ни сил, ни средств. В отчаянии она обратилась к Тиаре с просьбой найти в архиве копии документов о размежевании участков, так как оригиналы куда-то запропастились. Тиара прониклась ситуацией – ей ведь тоже грозила потеря жилья.