Грибы Среднерусской полосы

– Слышал о чем-то подобном, но там всего двумя жмурами дело обошлось, – подумав, кивнул Игнат, мысленно благодаря небеса за то, что находился в Саватеевке. – А Мангала ты за что?

– О, это давняя история! Может, вначале куснем чего? Жрать хочется невмоготу! А заодно и бахнем. Так сказать, стресс снимем, и за упокой не помешало бы.

Лапа если и лгал, то складно, не подкопаешься. «Черная плесень» действует по-разному. Может и не проявляться ничем, а может, как в случае с Артемием, добраться до мозга, в чем гематоэнцефалический барьер нисколько ей не помеха, как объяснял Игнату один ученый товарищ, и тогда все, прощай разум! Но в любом случае жить остается считанные дни, затем гарантированно приходит смерть. И симптомы всегда и у всех одинаковые – кровавый кашель. Тогда кровь на лице Артемия появилась не от прикушенной губы.

«Осмотреть бы Артемия, но лезть в темноте к трупам может дорого обойтись. Собаки, конечно, не гризли, которые запах падали за шестьдесят километров чуют, но наверняка они уже где-то рядом, если еще не пришли. И останется к утру от моих несчастливых попутчиков рожки да ножки», – размышлял Игнат.

– Ты же сказал Мангалу, нет у тебя выпить?

– Тогда и не было. Я в рюкзаке у Тохи фляжку надыбал, будешь?

Поначалу желание у Игната присутствовало, но сразу улетучилось, как только воздух заполнила вонь от сивухи.

– Пожалуй, воздержусь, – решительно заявил он.

– Как знаешь. А я ни в коем случае. Так, а это что у нас? – Лапа шуршал, изучая содержимое чьего-то сидора наощупь. – Сало. Светильник бы какой, чтобы организовать все по-человечески. Есть! – обрадовался он чему-то.

– Что именно?

– Огарок. Нет, ну каким же все-таки Тоха был запасливым: все у него имеется!

– Сначала окно завесь, – Игнат даже не тронулся с места, удобно пристроившись с ногами на диване.

– Разумно, – согласился Лапа. – Проблема в том, что глаз выколи, и где тут что-то подходящее найти?

– Держи. – Игнат протянул ему плащ-палатку. – Должно хватить.

Несколько минут, и Лапа торжественно водрузил флягу в центр стола. Закуска была немудренной – ржаные сухари, пучок успевшего повянуть лука-порея и сало, чья шкурка оказалась толщиной едва ли не как оно.

– Приступим? – Лапа оживленно потер ладони одну о другу. – Тебе налить, не передумал?

– Нет, – в очередной раз отказался Игнат.

– Ну, как говорится – за все хорошее! – и Лапа влил в себя содержимое алюминиевой кружки.

У Игната была такая же. Удобная вещь. Вместительная, легкая, ударов не боится, и при необходимости в ней можно вскипятить воду.

– Жду продолжения рассказа.

Лапу развезло практически сразу. То ли он был слаб на выпивку, то ли пойло оказалось по-настоящему крепким.

– Задавай вопросы, мне так будет легче.

– Давно этих людей знаешь?

– Не сказать, чтобы очень.

– Кто они?

– Как будто сам не понял. Бандиты, кто же еще? Много ли сейчас так сказать разновидностей? Они, барыги, крестьяне да сапоги. Ну, и еще рабы.

Игнат кивнул – все так и есть. Разве что бандиты предпочитают называть себя вольными. И у рабов прижилось другое название – сотрудники, в чем Игнат видел даже не иронию – откровенный цинизм. Лапа выпил еще, язык у него развязался, и потребность в вопросах практически отпала.

– Не срослось у них в Добрянске, они на юга и отправились, в Тарасов. Рассчитывали у Константина пристроиться: слух прошел, что он крупное дело затеял, и люди ему нужны.

– А ты как среди них оказался?

– Отдельная тема. Эти козлы дорогих мне людей постреляли. Причем в момент, когда бабло на толпу раскидывали: что-то они там сообща сотворили, и вдруг такой результат! Против любых понятий, согласись.

– Слово против не скажу. Но на вопрос ты не ответил.

– Случайно встретились. Подумал: Юрик – это твой шанс!

– Так тебя Юрой зовут?

– Ага. Юрий Кононов. Вообще-то я – Конь, но пришлось Лапой назваться, типа Лапин фамилия.

– Ты говори-говори.

– Подкатил я к ним. «Чё ково, пацаны, не желаете принять в свою дружную компанию? Тем паче тоже в Тарасов рулю». Побазарил с Темой, и в итоге все ладушки сошлось. Рассчитывал – дорога длинная, глядишь, и получится все как надо. Как в воду глядел! Теперь, главное, отсюда живыми выбраться. Ты, Игнат, насчет меня даже не сомневайся: нам с тобой делить нечего! – закончил он рассказ совсем уже заплетающимся языком.

Кое-какие вещи в его рассказе не сходились, но Игнат давить не стал.

– Ладно, спим до утра.

– Дежурить по очереди будем?

– Если есть желание, и за меня тоже покарауль. Собаки сюда не доберутся, а для людей мы здесь как в ловушке.

За ночь Игнат просыпался два раза. Первый – когда приснился ему сон. Не то чтобы кошмарный, но хорошего в нем было мало – в самый неподходящий момент заклинил автомат. Он схватился за нож, понимая, что шансов против медведя у него нет. Косолапый, глядя на него, почему-то расхохотался. Поворочался Игнат, вспоминая хохочущего медведя, чей смех удивительно был похож на Печалькин: тот, когда начинает заливаться, едва ли не повизгивает, и снова заснул.

Второй – когда почудился ему близкий выстрел. Послушал Игнат дыхание своего напарника по несчастью, что-то бормочущего во сне, а заодно грызню собак там, где оставались трупы Артемия и остальных, и провалился теперь уже до рассвета.

Утром встретило их густым туманом.

– Как ты думаешь, собаки проблем на создадут? – поинтересовался Юрий, ловко кромсая буханку хлеба, который, если судить по запаху, был на картофельной опаре.

– Вряд ли. Сытые они, и жрать еще много. Какой им смысл лезть под пули?

В принципе Юра ему нравился: не самый плохой из тех, с кем Игнату приходилось иметь дело, разве что излишне суетлив.

– Что будем делать дальше?

Конь время от времени страдальчески морщился: вчерашнее возлияние некачественным пойлом давало о себе знать.

– Позавтракаем, рюкзаки разберем, и уже тогда подумаем, – сказал он, наблюдая за тем, как под ножом Юрия оказался шмат сала, который они не доели накануне.

Сервировку стола Конь закончил тем, что, содрав с луковицы верхний слой, разрезал ее на четыре части. Посмотрел на созданный им натюрморт, явно любуясь, после чего сказал, сопроводив широким жестом.

– Прошу, так сказать, к столу.

Ели молча, много, пытаясь насытиться на целый день, который наверняка предстоял быть трудным.

– Водой не вздумай запивать, – предупредил Игнат, когда Конь потянулся за фляжкой. – Холодная вода вперемешку с салом даст такой эффект, когда гадить начнешь дальше, чем видишь.

– Да ладно тебе! – улыбаясь, отмахнулся тот. – У меня желудок гвозди переварит.

Игнат поморщился, но промолчал.

– Ну так что, начнем дележку? – пересаживаясь на диван, и поставив рядом с собой один из рюкзаков, предложил Юра.

Не слишком приятное занятие – копаться в чужих вещах. Хуже только обыскивать трупы, но не бросать же на радость тому, кто однажды нагрянет сюда после них? Тем более на дворе все также стоял туман, расходиться он явно не собирался, и потому с убытием можно было особенно не торопиться.

Как Игнат и ожидал, ничего ценного в рюкзаках не нашлось, разве что продукты и патроны: все действительно дорогое люди обычно держат при себе.

– Не нужно?

Конь обнаружил настоящий ковбойский кольт с инкрустацией, перламутровыми щечками и длиннющим стволом. Он попытался покрутить револьвер вокруг пальца, но у него не получилось. Игнат взял револьвер, рассмотрел со всех сторон, проверил хват, балансировку и отправил револьвер в кучу найденного в рюкзаках ненужного барахла. Конь проводил оружие взглядом, и уже было потянулся за ним, когда махнул рукой.

– Где к нему патронов запастись? И весит немало. Но рюкзачок я все же поменяю. Смотри какой у Темы шикарный, давно на него заглядывался.

– Меняй, – пожал плечами Игнат.

Его устраивал и собственный. Видавший виды, местами штопанный, но удобный и лишнего внимания не привлечет.

– Стволы здесь оставим?

Их было много – целых шесть штук, чьих владельцев наверняка уже догрызали. Большой ценности они не представляли. Чего-чего, но оружия хватало повсеместно, особенно в связи с тем, что людей поубавилось значительно.

– Можешь спрятать на свое усмотрение. Вернешься когда-нибудь и заберешь, – равнодушно сказал Игнат, опорожняя чей-то бакелитовый магазин. Рожков у него достаточно, но патроны бросать грех. – Юра, туман рассеивается, пора выходить. И без того потеряли полдня.

Звонкий женский голос окликнул их на выходе из Саватеевки.

– Мальчишки!

Игнат в одно мгновение оказался за углом ближайшего дома, мимоходом отметив, что его напарник повел себя как последний идиот. Вместо того чтобы метнуться куда угодно, или хотя бы припасть на колено, не говоря уже о том, чтобы шлепнуться на землю, Конь начал водить перед собой стволом автомата.

Кого он пытался увидеть?! Любой здравомыслящий человек не станет маячить возле окна, а отойдет вглубь комнаты, где черта с два его разглядишь. Голос был женским? Примерно в похожей ситуации погиб один Леха Биба. Надежный проверенный товарищ, почти друг. Справедливости ради голоса тогда был мужским, но находились они в такой же заброшенной деревне, разве что поменьше. После оклика показался мужик, держа автомат в обеих руках высоко над головой. Тон у него был миролюбивым, что Леху и подвело. Стоило ему расслабиться, как тут же прилетело от невидимого стрелка. Сразу насмерть, Биба даже ногами толком подрыгать не успел.

Игната спасло то, что о его присутствии не подозревали. До той поры, пока все трое, не подошли к телу Бибы. Дистанция была невелика, и ему хватило двух коротких очередей. Леха наверняка был мертв, но даже если бы он подавал признаки жизни, черта с два что-то заставило бы Игната броситься ему на помощь, пока он окончательно не убедился – никого больше нет. И только затем Игнат направился к ним.

Осмотрел их, на всякий случай ткнул ножом в сердце тому, кто выглядел подозрительным. Щупать пульс было брезгливо, а выстрелить – лишний шанс привлечь к себе внимание кого-то еще, да и патроны ему тогда приходилось считать поштучно.

Игнат похоронил Леху в погребе дома по соседству. Забросав сверху всяким хламом и аккуратно прикрыв люк. Дав себе обещание когда-нибудь сюда вернуться, чтобы упокоить уже по-человечески. Для очистки совести, отлично понимая, что вряд ли вернется, тем более для такой цели.

– Игнат! – Окликнул его Конь, – ты только взгляни только, какая красотка к нам в компанию набивается!

Девушка действительно выглядела на все сто. Светлые волосы, яркие синие глаза, пушистые ресницы, симпатичное, местами испачканное лицо, которое нисколько не портил тонкий как волосок, почти на всю щеку шрам. И замечательная фигурка, которая легко угадывалась под бесформенной, не по размеру одеждой, состоявшей из просторного штанов цвета хаки, такой же куртки и разбитых кроссовок.

– Зацени! – откровенно на нее пялясь, сказал Конь. Причем так, как будто речь шла о предмете.

– Ты откуда здесь появилась? – спросил у незнакомки Игнат.

– Наверняка оттуда же, откуда и вы – из вчерашней колонны.

Улыбка у нее была приветливой, но выглядела девушка настороженно. Что было понятно: знакомство происходит не в городском парке у фонтана. Да и нет уже ни тех, ни других.

– А сюда как попала?

– Я в кабине второй машины ехала, а когда все из нее выскочили, я вслед за ними. Вернее, меня оттуда вытолкнули, потому что я посредине сидела, и мешала выпрыгнуть тому, кто был слева, возле водителя.

– Ты поподробней, пожалуйста! – девушка наверняка знала, что случилось с колонной.

– Мы уже почти взобрались на подъем, когда перед первой машиной сразу два дерева упало.

Примерно так, Игнат и предполагал. Надежный способ остановить колонну, мнократно проверенный столетие назад.

– Что было дальше?

– Водителю пришлось в лес рулить. Стрелять начали, все выскочили из машины и в кусты. Смотрю, люди вглубь в леса побежали, ну и я за ними.

«Возможно, за нами она и попыталась увязаться», – подумал Игнат.

– Потом запнулась обо что-то, полетела, ударилась. Пока поднималась, уже и бежать не за кем. Ну я от нее подальше, шла-шла непонятно куда, и тут деревня. Хотела пройтись по ней, вдруг кого-нибудь найду, и тут снова стрелять начали вон там, – девушка махнула рукой в сторону, где сошел с ума от «черной плесени» Артемий. – Тогда я в первом попавшемся доме и спряталась.

– Как тебя зовут?

– Алена. А вас?

– Меня Игнатом.

Девушка посмотрела на Юрия.

– Называй меня как хочешь, принцесса! – Юра сказал то, что в его представлении было комплиментом.

– Страхов ночью поди натерпелось? – продолжал допытываться Игнат.

– Невесело было, это точно. – Алена зябко повела плечами. – Собаки, где стреляли, такую грызню строили!

Игнат поморщился. Алена заметила их первой, и будь на ее месте кто-то другой, вполне возможно, лежать им сейчас с Конем, и потихонечку остывать. Алена восприняла его мимику по-своему, зачастив:

– Парни, честное слово, я никаких проблем не создам, чем угодно могу поклясться! – и с надеждой, заглядывая обоим по очереди в глаза. – Вы же меня не прогоните?!

– Понимаешь ли в чем дело, Алена… – многозначительно начал Конь. – Ни за что не прогоним, в обмен на твою благодарность.

Намек прозрачный, но девушку он не смутил.

– Понимаю, – кивнула она.

– Ну и чего тогда откладывать? Вон и кроватка недалече, как будто специально ее приготовили.

Конь ухватил девушку за руку, пытаясь увлечь ее за собой. Алена напряглась на миг, зачем-то посмотрев на Игната, перед тем как послушно за ним пойти. Через распахнутую дверь соседнего дома действительно была видна пусть не кровать – диван-раскладушка, которую пытались вынести, но затем так и бросили возле самого выхода.

Игнат отошел в сторону, чтобы не слышать тех звуков, которые неизбежно сейчас должны начаться – шуршание снимаемой одежды, ритмичный скрип, стоны, и все остальное. Было во всем этом противное, то, чего быть не должно. Приходилось ему видеть и не такое, когда голые бабы пляшут прямо на столах, а им, подзадоривая, орут не менее пьяные мужики, чтобы схватить их в охапку и унести в соседнее помещение, выслушивая по пути циничные наставления и советы.

Мир стал совсем не тем, каким он был прежде, и все-таки Игнат считал: отношения между мужчинами и женщинами не должны походить на собачьи свадьбы, где первым на сучку влезает альфа-самец.

– Игнат! – показавшись из дома некоторое время спустя с довольным выражением лица, застегивая на ходу верхнюю пуговицу камуфлированных штанов, позвал его Конь. – Иди, дама ждет!

– Я уж как-нибудь обойдусь, – вяло ответил Игнат.

– Ты чего?! – удивление Юрия было искренним. – Молодая соска, фигурка отпад, сиськи стоячие, и позволяет все. Хотя куда бы она делась?

Ухмылка Коня показалась Игнату гнусной, и так хотелось всадить ему пулю! Хотя если разобраться: в чем он виноват? Алена согласилась после нескольких слов. Будь все иначе, Игнат точно бы не позволил.

– Иди-иди! – продолжал настаивать Юрий. – Точно тебе говорю – не пожалеешь!

– Слышишь, Конь, отвянь! – получилось грубо.

Тот не обиделся.

– Ну как знаешь! Тогда я еще на один заход, ты не против?

– Поступай как считаешь нужным, – смягчил тон Игнат. – Единственное, не затягивай: не забывай, какое у нас соседство.

Собаки переняли повадки волков. Выскочит из кустов худая со свалявшейся шерстью тварь, полоснет клыком по магистральной вене на подколенном сгибе, и снова растворится. Ну успеешь ты ее убить, наложишь жгут самостоятельно или тебе помогут, а дальше-то что?

– Только ты без всяких обид, договорились? Подвернулась возможность, и чего бы ею воспользоваться? Или ты из-за того, что не первым? Ну так сказал бы, а я бы пока покараулил. А вообще зря! Ладно, передумаешь, сразу с нее слезу, даже перед самым финишем.

Он испустил звук, который наверняка должен был изобразить смешок.

– Осуждаешь?

Дожидаясь Юру, Игнат с Аленой сидели на стволе поваленного ветром дерева. Конь не внял совету Игнату – не пить некипяченую воду после сала, и теперь жестоко расплачивался.

– Нет.

Общаться с девушкой у Игната не было никакого желания. Несмотря на ее привлекательность, и осознание того факта – стоит только намекнуть, как она тут же раздвинет ноги.

– Тогда почему?

– Ты не в моем вкусе.

– Не ври! Я же видела, как ты на меня смотрел. Побрезговал шлюхой?

«А кто ты еще?», – подумал Игнат, но вслух сказал.

– Не голоден.

– Врешь ведь!

– Ты чего от меня хочешь?

Разговор с Аленой был ему неприятен. Наверняка по той причине, что не должны девушки ложиться с первым встречным всего-то после нескольких ни к чему не обязывающих слов.

– Я? Совсем ничего хочу, уж извини. Хотя, если честно, пусть лучше бы у меня с тобой случилось. Но кто же тебе виноват? Не дура, видела я: скажи ты ему, и он бы сразу заткнулся.

– А сама ты хоть слово против сказала? – Игнат сожалел, что не одернул Юрия, ведь Алена была права.

– И в голову бы не пришло! Вот ты мне ответь: много у меня было бы шансов, если бы вас не встретила?

«Сомнительно, что они вообще у тебя имелись. Одна без оружия, и без вещей. В заброшенном поселке, вокруг которого бродят одичавшие собаки и куда вряд ли кто заглянет».

– Наверное, какие-то были.

– Какие-то! Мне еще повезло: а если бы вас оказалось шестеро? Кто бы и о чем меня спрашивал? Разложили бы, попользовались какое-то время… А потом сказали: не вздумай идти за нами! Если бы вообще не пристрелили. Чтобы не мучилась, после шестерых-то, да не по разу. Могло быть такое? Игнат, я просто хочу жить: разве это так много?! О, мой любимый возвращается! – выражение лица Алены совсем не соответствовало смыслу фразы. – Но ты, Игнатушка, обращайся, если что. Точно не пожалеешь! – И девушка нарочито медленно провела кончиком языка сначала по верхней, а затем и по нижней губе, заставив его зло фыркнуть.

– Там, внизу, ручеек есть, – вернувшись, сообщил Конь.

Если судить по тому, что штаны на коленях у него промокли, он точно мимо него не прошел. Игнат поморщился: вся эта история с расстроившимся желудком могла затянуться надолго. Предупреждал ведь его, но дуракам закон не писан. Улыбающийся Конь вызывал у него если не ненависть, то сильнейшее раздражение, и причина была понятна.

– Пойдемте, – поднимаясь на ноги, буркнул он. – Да, вот еще что. Доберемся до трассы, пойдем не по ней, и даже не по обочине, а так, лишь бы она из виду не пропадала.

Он покосился на Юру: возражать не станет? Одно дело идти по дороге, и совсем другое – там, где и заросли малины, и шиповника, и густой подлесок, и заболоченные низины, и прочие прелести. Для себя решив: если он начнет возражать, черт бы с ним: пусть один выбирается. И Алену уговаривать не будет, вздумай она к нему присоединиться. Да и вообще расстанется с этой парочкой при малейшей возможности.

– Командуй, – охотно кивнул Конь. – Всецело доверяю твоему опыту.

Чтобы приобнять Алену, прижав обе руки пониже ее поясницы. Как собственник, заодно что-то шепнув ей на ухо. Девушка отреагировала так, словно ничего не произошло, лишь метнув на Игната быстрый взгляд.

– Вы, главное, под каждым кустом не заваливайтесь, – отреагировал Игнат.

– Не будем, – пообещал Юра. – Мы с Аленой ночи дождемся.

Планы у Игната были просты. Ловить на трассе попутку чревато неприятностями, и потому необходимо добраться до населенных мест. Неважно – поселок или просто пикет, а уже там и решить вопрос с транспортом.

– Тогда не будем терять времени. И постарайтесь не шуметь.

Игнат шел первым, стараясь держаться мест, где деревья росли не так густо: проклятые собаки вполне могли их преследовать, чтобы напасть при удобном случае. Когда между деревьями появился просвет, указывающий на то, что трасса рядом, настала пора определиться с направлением.

– Вправо, влево пойдем? – поинтересовался Конь.

– Хороший вопрос. Все зависит от того, насколько близко ближайшее поселение. Алена, ты в кабине ехала, давно последний поселок с людьми проезжали до того, как нарвались на засаду?

Она не задумалась.

– Часа два, может чуть больше. Попадались и другие, но там ни души не было видно.

«Скорость у колонны была километров пятьдесят: сейчас никто быстрее не ездит. Получается, что-то около ста. – Размышлял Игнат. – Получается двадцать часов непрерывной ходьбы, даже если идти по дороге. А потому ответ очевиден».

– Вправо пойдем. Нам в любом случае в ту сторону, и сколько бы не прошли, все меньше останется.

Он посмотрел на Коня: возможно, у него какие-то другие мысли имеются? Но тот лишь кивнул, соглашаясь.

Какую-то только гадость в последние несколько лет не приходилось есть Игнату! Порой дело почти до тухлятины доходило. Разве что до человечины никогда не опускался. И еще не терпел грибы. С последними ему было не совсем понятно. Среди них существует множество съедобных, и даже вкусных. Но не мог он их есть и все тут. Причина наверняка была психологическая.

Ведь именно благодаря грибам мир рухнул, превратившись в то, в чем он заключался сейчас. Когда плесень сожрала все, что только имеет отношение к искусственным полимерам в по-настоящему пластиковом мире. Теперь она хозяйничает повсюду, покрывая толстым слоем целые мегаполисы. Скрываясь на зиму под землю, и вновь завоевывая пространство, едва наступит тепло. Но настоящий ад наступит ближе к осени, когда начнутся выбросы спор, причем такие, что небо темнеет. Благо, что происходят они не повсеместно.

«Это здесь, в умеренно суровом климате, и что же происходит на юге?!» – размышлял Игнат, не забывая внимательно поглядывать по сторонам.

– Так, девочки-мальчики, снова невмоготу! – перебивая его мысли признался Юра. Перед тем как скрыться из вида, он сказал. – Алена, ты только не подумай, что я по жизни такой засранец: сало дерьмовое попалось, черт бы его побрал!

Оставшись наедине, Игнат с Аленой некоторое время молчали. Да и о чем ему было с ней говорить? Обсудить ее планы на ближайшую ночь? Первой заговорила девушка.

– Игнат, как ты думаешь, долго нам еще идти?

– Устала?

– Нет, – мотнула головой она. – Я – сильная девушка, и рюкзака у меня нет. Надоело просто. Идем-идем, и конца края не видно. А по дороге за все время ни одной машины не проехало.

– Всем надоело. Но будем надеяться, что нам повезет. С поселком, или с попуткой.

– Будем. Что нам еще остается?

– Есть хочешь? Точно ведь со вчерашнего дня ничего не ела.

– Сало?

Улыбка озарила ее, что бы она там ни говорила, осунувшееся лицо. Красивая улыбка, Игнат даже себя одернул, обнаружив, что поневоле ею залюбовался, он и ответить-то сразу не смог.

– Можно и сало. Только воду сырую после него не пей.

– Не буду: двоих засранцев наш дружный отряд не перенесет! – она рассмеялась. – Игнат, ты чего на меня так поглядываешь? Ну признайся же наконец – не прочь мне ножки раздвинуть? Мне на спину лечь, или загнуться: как тебе будет удобней? Пока мой парень неотложными делами занят.

– Да иди ты!

– Что, совсем-совсем желания нет?! А если так, – и она снова, как тогда, в глубине леса, провела языком по губам.

– Ты чего добиваешься?! – не выдержал Игнат.

Он действительно не понимал.

– Одним меньше, одним больше, подумаешь! А там, глядишь, не бросите меня, если ногу подверну, например.

– Я тебя серьезно спрашиваю.

– А я тебе серьезно отвечаю. Забавный ты! Смущаешься каждый раз, как девица. Прямо как я, когда мне в первый раз предложили… – Алена несколько раз надавила языком на щеку, заставляя ее оттопыриваться. – Хотя нет, лгу, совсем не смущалась. Потому что очень хотелось есть. А еще не хотелось замерзнуть: мороз тогда был!.. Нет, не смущалась, точно.

– Алена! – Повысил голос Игнат: зачем ему все эти откровения случайной попутчицы?

– Молчу-молчу, командир! Салом-то угостишь? И, если можно, сухарик какой-нибудь. Клянусь, отработаю в полной мере, а воды ни глотка не выпью! – глаза у нее смеялись.

Развязывая горловину рюкзака, Игнат замер, прислушиваясь. То ли ему показалось, то ли действительно где-то неподалеку раздалось нечто вроде хрипа. Непонятного, и оттого еще больше настораживающего.

– Ты тоже услышал?! – и голос и выражение лица у Алены было испуганным.

– Что именно?

– Как будто кто-то простонал.

Стонать или хрипеть кроме Коня здесь было некому.

– За мной! – приказал Игнат, подхватывая свой и Юрин рюкзак.

Укрытие нашлось почти сразу же: яма от вывороченного с корнями буреломом дерева. Не бог весть что, но не на виду, и со спины прикроет.

– Жди здесь! Затаись, чтобы ни звука!

Мгновение поколебавшись, он протянул Алене «Марго».

– Пользоваться умеешь?