Вся надежда – на Сталина! Уроки вождя

– Так мало?

– Но это – ставка с оборота, не с чистого дохода. И для спекулянтов, которые совершают операции на крупные суммы сотнями, тысячами в день (а с применением роботов счет идет уже на миллионы!) – это серьезная вещь. И, они – Уолл-стрит, в первую очередь – будут бороться против этого налога до конца.

– А у них – миллионы, миллиарды долларов!

– Но их, этих дельцов, по численности – очень мало. А у конгрессменов – миллионы, десятки миллионов избирателей! Поэтому конечный исход, мне кажется, ясен.

И, самое главное – если даже Байден и сумеет провалить эти меры, то это нанесет страшный удар по его репутации. А финансисты, со своей стороны, когда почувствуют реальную угрозу своим интересам от этих налоговых мер, могут пересмотреть свои позиции в отношении ранее безоглядной поддержки Байдена. К примеру, они могут отказать в деньгах тем СМИ, которые раньше страстно топили Трампа. В общем, все может быстро поменяться!

И, теперь, последнее средство.

– И что это?

– Проверенный, мощный инструмент – антимонопольное законодательство. Кое-кто в Америке стал позабывать о нем, но сейчас – самое время им напомнить!

– Напомнить – кому?

– Цифровым гигантам, окопавшимся под теплым солнцем Калифорнии. Всем этим Майкрософтам, Фейсбукам, Визам, и т. д. Сейчас задача – сделать для них это солнце слишком жарким. И здесь – тоже уже всё готово. Есть многие миллионы пользователей – которые недовольны тем, что у них нет выбора. Есть множество противников за рубежом – которые небезосновательно подозревают эти компании в сотрудничестве со спецслужбами США. И еще – масса недовольных засильем этих компаний-гигантов – в самом этом цифровом сообществе.

Таким образом, сейчас задача – консолидировать всех этих недовольных и при их поддержке открыть (а точнее – возобновить!) антимонопольные разбирательства против этих цифровых монстров. И – либо реально раздробить этих гигантов, либо обложить их огромными штрафами. В Европе и в других регионах мира их такими штрафами уже облагали. А это – миллиарды долларов! И никакой Байден их от таких штрафов спасти не сможет.

А дальше – произойдет то же самое, что и с финансовыми спекулянтами. Как только они увидят, что Байден не может им помочь (а такая помощь – опять же, страшный удар по его репутации!), то они сразу откажут ему в финансовой поддержке. И перестанут также «топить» Трампа в своих сетевых коммуникациях. И здесь тоже – ситуация разом перевернется!

– Да, это – может сработать.

– Это не может не сработать! И тогда – Америка станет иной! А если иная Америка – то и мир станет иной!

– Возможно, возможно… Мне вспоминается, как мы с Рузвельтом как-то говорили о будущем мире, и он сказал такую вещь.

Знаете, маршал, у нас много критикуют наши системы: у вас – нашу, у нас – вашу. Но нам будет подумать о другом – о том, что есть хорошего и полезного в наших различающихся системах. И подумать о том, как, к выгоде обоих наших народов, научиться обмениваться этим хорошим и полезным.

– Я с ним согласился.

– И он предложил: давайте после войны соберем ваших и наших лучших умов и предложим им подумать о том, как улучшить обе наши системы, не приводя их в столкновение и не создавая новых противоречий. И, наоборот – разрешая те противоречия, которые еще есть между нашими странами и народами.

Мы долго говорили на эту тему… А в заключении того разговора Рузвельт сказал мне: Знаете, маршал, нам нужен план «Иосиф» – «Джозеф», по-английски.

Я согласился и с этим предложением американского президента. Но, вот, случалось так, что он умер. А его преемники…

– Но план по созданию Группы ОСИП вы все равно реализовали! Даже – и без Рузвельта!

– Не совсем так. Кое-что он успел сделать… Возможно это и ускорило его кончину. Его сын прямо пишет, что в скоропостижной смерти его отца есть немало странного.

– А я думал, что ОСИП – это от Осипа Пятницкого. Ведь это он предложил идею, чтобы дети видных коммунистов отказывались от участия в партийной работе и шли делать карьеру в элите, в верхушке буржуазного государства. Затем, в развитие этой идеи, появилась «кембриджская пятерка». А Ким Филби даже рассматривался как кандидат на пост главы всей британской разведки!

– Не нужно было этого. Как раз поэтому его и стали усиленно проверять. А Зорге был внуком друга Маркса, Фридриха Зорге. Пропал по своей вине. Ему надо убираться из Японии сразу после Перл-Харбора. В Германии ему бы ничего не грозило.

– Но ему ведь предлагали! А он – отказывался!

– Да, потому, что там у него не было бы связи с Москвой. Но он разведчик такого класса, что он мог действовать в нашу пользу и без связи с нами. А разведчики ведь горят как раз на связи!

– Но мы могли ему помочь! Ведь, когда его арестовали, у нас с Японией были мирные отношения.

– Нет, мы не могли вмешиваться. Если бы мы вмешались, то «спалили» бы еще несколько очень крупных фигур в Третьем рейхе, которые негласно работали в нашу пользу.

– Например?

Например – Роммель… Поэтому немцы так и не признали, что Зорге больше работал на нас, чем на Германию.

– Но…

– Ну да, что он – двойной шпион, знали и мы, и немцы. Но в Германии одни считали, что полностью контролируют его, а другие – прикрывали его, чтобы прикрыть себя. Поэтому немецкие спецслужбы категорически отказались сотрудничать с японскими в расследовании дела Зорге – что последних немало озадачило и рассердило! И даже в этом Рихард Зорге помог нам! А в итоге мы за него хорошо отомстили: тех японских военных, от которых зависела судьба Зорге, мы не стали выводить на открытые судебные процессы, мы с ними разобрались по-своему!

– Да, я помню. Американцы присылали нам списки имен из числа пленных, которых бы они хотели видеть на процессах – в качестве обвиняемых или свидетелей, а вы некоторые имена постоянно вычеркивали.

– Да, было дело… И если бы не смерть Рузвельта. Хотя он успел сделать главное!

– Что же?

– Сумел убрать из политики генерала Маккартура – блистательного полководца, но и убежденного, до потери здравого смысла, антисоветчика. А с Эйзенхауэром мы могли плодотворно сотрудничать. Он не мог забыть, как мы спасли его армии – и его репутацию – в Арденнах. А Микитка развел его, как мальчишку, с этим Пауэрсом. Зря он это сделал. Ладно, вернемся к нашим делам. Что в наших планах? Что делаем мы здесь, в России?

– Здесь, в России, мы – тем временем – возрождаем Российскую империю. В форме монархии…

– Но – пока без монарха?

– Так точно. Временно – под регентством президента России, пока сформированный из лучших представителей нации Монархический комитет ведет работу по подбору кандидата в российские императоры. Спешка здесь, разумеется, не нужна. Москва сейчас не захвачена польским узурпатором, смещать с трона никого не надо, а кандидаты могут быть как из местных, так и из зарубежных русских семей. Романовы вовсе не исключаются, но и предпочтений для них никаких не будет.

– Но могут быть и не русские?

– Не знаю. Пусть с этим разбирается Монархический комитет. По моему мнению, какой-нибудь Иванов-Всеволжский – как кандидат, ничем не лучше и не хуже варягов Рюриковичей и литово-немцев Романовых-Павловичей.

– И Багратидов ты тоже не исключаешь?

– А почему бы и нет! Один только Багратион своей героической гибелью дает им на это право.

– Ладно. Пусть народ решает.

– Вот именно! Теперь – внешнеполитический аспект. Первое – сразу отпадают все и любые основания для санкций против России. Особенно – со стороны американцев. Они что-то могут иметь против большевиков, против Росфедерации, а вот против Российской империи у них нет ничего! Более того, если бы не поддержка Российского императора, нынешних США могло бы и не быть. Именно он выслал два флота на поддержку восстания американских колоний против своей метрополии!

– И у него была – альтернатива!

– Совершенно верно! Именно в это время в Европе складывалась коалиции против Франции, в основе которой лежал союз Англии и России. А при поддержке России, даже чисто номинальной, для Англии ничего не стоило расправиться с бунтовщиками! Ведь колонии тогда были слабы, разобщены, не имели ни армии, ни флота. И, отличие от Индии, например, целиком зависели от внешней торговли с Европой.

– Это – так! И в дальнейшем все расширения США могли иметь место только с согласия России. Наполеон продал им Луизиану. Но когда Наполеон пал, достаточно было только кивка Российского императора, чтобы эта провинция была возвращена Франции. То же самое – и в отношении захвата колониями, у Испании, Флориды, в 1819 году. Александру достаточно было заявить о своей поддержке Испании – и американцы могли навечно забыть об этой территории. Как о Кубе, например. А позднее США оккупировали более половины территории Мексики – в то время, когда в Европе все дрожали при одном имени императора Николая!

– Николая Первого!

– Да нет. Тогда он был единственным императором Николаем. Как до него – царь Михаил Романов. А его сын, Алексей, мог стать Алексеем Первым только, если на царствие вступил бы сын Николая Второго. Который тогда стал бы Алексеем Вторым. И тоже самое – и с императрицей Анной Леопольдовной. Она так и не стала – Первой, поскольку пока не было – Второй!

– И дальше, в 1867 году уже сама Россия подарила США Аляску и Алеутские острова, вместе со здоровенным куском Тихого океана. Тогда ведь морские воды еще не делили!

– А без Аляски, товарищ Сталин, США не имели бы и никаких прав на арктические акватории!

– И это – тоже верно.

– Поэтому, в нынешней ситуации, для США выступать против Российской империи – все равно, что выступать против собственной истории!

– А второе?

– А второе – то, что в титуле российского императора сохраняются титулы Царя Польского и Великого князя Финляндского. И эти страны получили свои автономии только по воле Государя Императора. А из этих автономий выросла потом и их независимость.

– То же относится и ко всем закавказцам и ко всем среднеазиатам. Все они – суверенны только при согласии России!

– Так точно, товарищ Сталин. Сейчас Армения пробует бороться за свои права, отстраняясь от своей дружбы с Россией. Посмотрим, что из этого получится!

– Но Россия уже направила свои войска в район Карабаха, фактически в защиту армян!

– Не надо было этого делать. Хотят вершить свои делишки за спиной России – пусть! Конфликты с Азербайджаном нам не нужны! Ладно. Есть и третье, Лаврентий?

– Третье – самое важное. Российскую империю мы создаем по модели империи британской. Есть – Великая Россия и есть – ее части, которые сохраняют свою полную независимость в своей жизни. Беларусь входит в Российскую империю на тех же правах, что Канада – в Британскую империю. В наших отношениях с Белоруссией и в ее внутренней жизни ничего не меняется. Просто вместо нашего посла в Беларуси – будет генерал-губернатор от России. И ничего не мешает этому генерал-губернатору быть гражданином самой Беларуси. Или – даже женщиной!

– Женщиной?

– Ну да, сейчас как раз в Канаде генерал-губернатором от королевы Елизаветы служит женщина!

– Не знал. Давай дальше, Лаврентий.

– Да, собственно, уже и немного осталось. Из этого немного, самое существенное – создание единой системы противоракетной обороны, защищающий весь периметр Российской империи. Наподобие той системы, НОРАД, которая сейчас есть у США с Канадой.

– Ну, с этим – надо подумать. Не уверен, что в эту систему следует включать, например, Армению. Ведь это может настроить против нас Азербайджан. Или – Грузию.

– Я тоже считаю, что Ленин напрасно раздробил Закавказскую Федерацию. И теперь нам в их внутренние распри вступать не следует.

– Пометь, Лаврентий. Зона общей самообороны Российской империи создается постепенно – по мере готовности к этому ее отдельных суверенных частей. А как с Украиной?

– Общий режим. Хотят они носиться со своей самостийностью – пусть носятся. Но этим самостийникам будет запрещено препятствовать отдельным частям бывшей Российской империи переходить под стяг Российского императора.

– Например – Приднестровья?

– И Приднестровья, и Донбасса, и Новороссии. И мы не должны делить русских и украинцев. Все они – дети Российской империи, и все они вольны вернуться в ее лоно. Если они захотят, конечно. И они также вольны и выбирать форму возврата в Российскую империю: все – вместе, или каждый – по отдельности. Разница только в том, что в первом случае у них будет один генерал-губернатор, а во втором – разные.

И в этой ситуации, Трампу, находящемуся в оппозиции, будет легко объявить своих противников – сторонников санкций против возрожденной Российской империи, врагами Америки. И за любое движение в этом направлении – требовать импичмента для самого Байдена!

– Но ведь Трамп сам вводил санкции против России!

– Когда был президентом! И когда был связан прошлыми обязательствами США и программными обещаниями своей партии. А теперь он – в оппозиции, и он вправе высказывать свое собственное мнение. Тем более, что оно совпадает с мнением большинства американцев…

– Из которых многие вообще не явились на выборы!

– Ну и что? А самое главное, это то, что поддержка этими людьми Трампа не связывается с их позицией по отношению к республиканской партии. А отсюда вытекает то, что Дональд Трамп может выступать как независимый кандидат, кандидат от народа!

– И даже может создать свою собственную партию. Как, например, Берлускони!

– Совершенно верно. Или – как Маргарет Тэтчер. У нее было такая возможность, когда ее предала ее собственная партия.

– Но она этой возможностью не воспользовалась? Почему?

– У нее были свои личные обязательства перед прежними руководителями партии. А у Трампа таких обязательств – нет! В общем, если Трамп сумеет реализовать все эти планы, то он вернется в Белый дом, не дожидаясь 2024 года!

– Ладно, держи меня в курсе.

– Есть, товарищ Сталин!

Сталин: с такими друзьями нам и врагов никаких не надо

– Можно, товарищ Сталин?

– Заходи, Лаврентий. Что это у тебя?

– Из «Архива Павла». Проект Панония. Отчеты от Группы ОСИПа. А это – наша докладная записка.

– Давай записку. Как там Судоплатов?

– Держится. Правда, последнее время опасался, что его переведут на уколы. Пришлось ускорить реализацию Архива. Сейчас – все порядке. Павлу сообщили, что он может раскрываться по этой линии. По своей методике – как он умеет.

– А что, если…

– Всё подготовлено. Примерно такой же объем подготовлен и заложен на прежнее место. Из документов, маловажных или потерявших актуальность. Но все – подлинники.

– А Судоплатов?

– Пока не уступает. Требует встречи с Хрущевым или со мной.

– Не переигрывает?

– Нет, сразу сломаться нельзя, с ним работают люди, которые его хорошо знают. Иначе – будет подозрительно.

– А с Архивом – всё надежно?

– Реализовано по линии полковника Дырдова.

– Это -…

– Наш куратор по Лавре. Организовано доверенными лицами из числа монахов. Из наших – знают еще два человека.

– Не опасно – в Лавре-то?

– Не в Лавре, товарищ Сталин. Но – в пределах ее юрисдикции.

– А если?

– В оперативной досягаемости размещена рота спецназа. Ее командир в курсе, но он знает только установленную контрольную зону. Сам объект и подходы к нему ему неизвестны.

– А как организован доступ?

– Человек Эйтингона – он один из тех двух – реализует все выемки. Он же и держит две запасные точки. Они…

– Так, этого сообщать мне не надо. Ни устно, ни письменно.

– Так точно, товарищ Сталин. Точные координаты мест хранения, и основного, и запасных, неизвестны и мне. В случае чего – все трое могут выйти прямо на вас. Как – они проинструктированы.

– Хорошо. Давай по теме. Материалы пока пусть будут у тебя. Докладывай основные моменты. Твою записку я посмотрю позже. В ней нет лишних деталей?

– Нет, товарищ Сталин. Только – аналитика. Без ссылок, без имен, без кодовых обозначений. Как обычная разработка экспертов ОСИПа. Но – не для общего пользования. Если…

– Нет, я этого не имею в виду.

– В этом случае – придется еще почистить.

– Я понимаю. Нет, этого пока не надо.

– А сверху – отдельно тезисы на одной страничке.

– Хорошо. Давай с них и начнем. Первый – дружба только на двусторонней основе. Никаких многосторонних соглашений. Мне это – нравится. А у тебя какие обоснования? В твоей записке?

– Вполне очевидные. В многосторонних соглашениях неизбежно придется принять за основу равенство всех сторон. И голосов – в случае каких-либо голосований. Один голос – у СССР. И один голос – у Румынии. Как с ООН, с включением в члены ООН Украины и Белоруссии – такой трюк здесь не пройдет.

– Да и там мы зря это сделали. Ведь мы думали прижать британцев, а у них империя и так развалилась. Напрасно обидели американцев. Но Рузвельт бы нас понял, а эти нынешние – и без этого на нас волком смотрят. Ладно. Что – по идеологии?

– Коминтерн мы вроде затушили, и здесь эти партийные связи не стоит выделять. В любом случае – они не должны превалировать над общегосударственными интересами. Партии приходят и уходят, а государства – остаются.

– Да я вроде это говорил – про гитлеров и про народы?

– Ну да. Но здесь ваша мысль подходит именно в такой интерпретации.

– Согласен. Дальше – о военных союзах? Что они нам – в принципе не нужны?

– Точно так, товарищ Сталин. Позвольте сослаться на опыт Германии?

– Да учиться и у врагов – не грех. Петр Великий вон у шведов учился.

– Гитлер как-то в узком кругу сказал: «Чтобы разбить Италию – мне достаточно двух дивизий. А чтобы держать ее в союзниках – надо десять дивизий!»

– Сам придумал, Лаврентий?

– Да что вы, товарищ Сталин. Получено по каналам разведки.

– От мужчины или от женщины?

– А откуда вы знаете? Верно, от женщины.

– Так ведь Гитлер – не дурак. Он сказал это специально – чтобы кто-то передал это Муссолини, и если бы это было передано мужчиной, то такое замечание могло бы дуче сильно обидеть. А через женщину? Что же, женщины только для этого и существуют – чтобы говорить им всякие глупости. Да и сама женщина могла просто соврать – из каких-то своих личных соображений. Я даже догадываюсь, кто эта женщина. А до нас это дошло через англичан, верно?

– Точно так, товарищ Сталин! А вам это сообщил Молотов?

– Неважно, кто. Продолжай, Лаврентий. Что там – про союзы?

– Так вот, у Германии в прошлой войне было всего три серьезных союзника…

– Четыре!

– Что?

– Одного ты забыл, Лаврентий!

– Простите, не понял. В Европе – два, Италия и Финляндия. И один – в Азии, Япония. Не считаете же вы серьезными союзниками Германии Венгрию и Румынию?

– Нет. Ты забыл – Францию!

– Да, верно – хороший пример. Французы начали войну как противники Германии, затем – быстро капитулировали и перешли в стан уже союзников. И потом, уже как союзник Германии, так же быстро спалились перед союзниками и успели даже проникнуть в состав победителей! Кейтель, когда увидел французского генерала в одном ряду с американцами, англичанами и русскими, чуть обморок не упал!

– Да Голль проявил особую оборотистость – он сумел даже первым «ворваться» в Париж! Правда, его привезли туда на американском джипе и когда немцев в городе уже не было.

– Вот именно – я к этому и веду. Про Италию мы уже говорили, а Япония подвела Гитлера в самый важный момент битвы под Москвой: вместо нападения на нас она пошла на юг и на восток. А потом еще и заключила с нами договор о ненападении. Гитлер за это на японцев жутко обиделся. И, потом, ведь именно они втянули США в войну против Германии. Если бы не Пёрл-Харбор, американцы постарались бы потянуть с вступлением в полноценные боевые действия еще год-полтора.

– Да, я – согласен. Ходили даже слухи, что Черчилль своевременно получил информацию о готовящейся атаке японцев, но скрыл ее от Рузвельта.

– Не думаю, что это было так.

– Вы имеете в виду…?

– Потом бы это всплыло и англичанам пришлось бы худо. Скорее всего, до Рузвельта он эту информацию довел, но показал ее – как неподтвержденную. А это дало возможность Рузвельту скрыть ее от своих адмиралов.

– Хорошо. Но вот наш вывод: союзники совсем не помогли Германии, скорее – они сковали действия немцев на некоторых важных направлениях. Например – в Африке. Без Италии немцы вообще бы туда не полезли.

– Вот именно! А нам не хотелось бы иметь еще и Роммеля на нашем фронте. Да и в ленинградской блокаде нам было бы тяжелее, если бы с севера тоже были немцы.

– Да, Гитлеру так и не удалось побудить финнов к более активным действиям – несмотря на его личные дружественные отношения с маршалом Маннергеймом. А потом финны и вовсе перебежали к союзникам и даже успели воевать на их стороне!

– Чисто формально. Да нам их помощь и не требовалась. Достаточно, что они интернировали немецкие части оказавшиеся на их территории.

– Товарищ Сталин, вот – пример Германии. А наши аналитики тоже считают, что нам не следует полагаться на военные союзы со всеми этими лимитрофами. В нашей записке приведен также и пример Польши. Великий князь Константин создал и обучил для поляков современную армию – а потом Паскевичу пришлось потратить немало усилий, что разнести ее в пух и прах. Я уже не говорю о болгарах – которые в обеих войнах были на стороне наших врагов!

– Они и сейчас там – в НАТО!

– Ну да! Трех раз – может быть, уже достаточно?

– Ладно, военные союзы с этими нашими заклятыми «друзьями» – для нас бессмысленны и бесполезны. А что – вместо этого?

– Вы меня простите – но я опять вернусь к примеру Германии.

– Еще один немецкий опыт?

– Совершено верно! Гитлер Австрию включил прямо в рейх, а для всех остальных предусмотрел два варианта сотрудничества.

– Ага! Все же – союзы!

– Я сейчас к ним подойду. Для Австрии – полное поглощение, а для Польши и Чехии – режим протекторатов. Примерно тоже предусматривалось и для наших оккупированных территорий: Галиция, Украина, Белоруссия, прибалты. Протекторат – немецкий наместник, немецкие войска, немецкий режим военно-промышленной мобилизации плюс вполне эффективная местная полиция.

– Да, я знаю. В Прибалтике это вполне работало.

– А в Польше? Польша все же воевала против Германии, а что в итоге? А в итоге оказалось, что «боевые» поляки уничтожили больше евреев, чем немцев.

– Да, я помню. В 1939 году мы дали указания нашим войскам пресекать, если надо – силой, еврейские погромы.

– Итак, наше предложение для всех этих лимитрофов: режим гарантированного нейтралитета, их неучастие в любых военных союзах.

– Как это сейчас есть – у Финляндии и Австрии?

– Примерно. Но – в более жесткой форме. До тех пор, по крайней мере, пока не станет возможно им вполне доверять.

– То есть?

– Надолго, очень надолго. Я бы сказал – навсегда, но, вы знаете…

– Никогда не говори «никогда»?

– Совершенно верно. Итак – режим военного протектората – но без использования этого слова. И – условия. Размещение в каждой стране «ограниченного» военного контингента.

– Ограниченного?

– Да, из расчета примерно одна наша дивизия на 3—7 миллионов населения. Дальше – отказ этих стран от собственной армии и, соответственно, их освобождение от всех военных расходов.

– Кроме – полного содержания всех этих наших расквартированных на их территории дивизий?

– Конечно! Ведь мы гарантируем им их независимость! И, потом, они же воевали против нас! Они же, вместе с Гитлером, бесчинствовали на нашей территории! Разве не так?

– Да нет, я не спорю. Я – слушаю.

– Дальше. При этом они получают полную свободу в своей внутренней политике. Пусть делают, что хотят, пусть выбирают, кого хотят, пусть торгуют, с кем хотят.

– Лаврентий, ты хочешь сказать – мы не должны поддерживать в этих странах коммунистов, близкие к нам другие партии и движения?

– Вы – против?

– Лаврентий, я тебя – слушаю.

– В общем – да. Пусть народы этих стран выбирают себе любых правителей – таких, кого хотят. Мы готовы с ними дружить и сотрудничать, с любыми властвующими в них режимами – но на равной и возмездной основе.

– Что означает…

– Что означает – что если им нужна наша помощь, то они могут получить ее от нас только на обычных коммерческих условиях. Например – как кредиты, подлежащие возврату, без всяких их списаний и прощений.

– Но ведь если в этих странах будут стоять наши войска, то Запад им помогать не будет?

– Да – если обратиться к условиям предоставления помощи по Плану Маршалла. Но мы изучили все материалы ваших переговоров с Рузвельтом, и у нас сложилось впечатление, что Рузвельт бы не занял столь жесткой позиции. У нас сложилось впечатление, что для Рузвельта было главным – чтобы эти страны уже никогда не могли играть своей провокационной роли в спорах между «большими парнями» – крупными европейскими державами. И мы проверили – то же самое было главным и для президента Вильсона.