Кресло для курения

Он прошагал мимо меня к лестнице. Пока я закрывал дверь и прятал документы из чемодана в сумку, Расул уже поднялся наверх и теперь устраивал разнос своему подопечному.

– Курт, сука, если ещё раз ты будешь спать на посту, я тебя лично отправлю в вечный сон.

– Так метель ведь, кто вообще в здравом уме будет шастать тут?

– Хуетель, ты меня услышал, всё, давай, мы поехали.

Дорогу до комплекса мы провели в полном молчании и напряжении. Мои мысли были полностью поглощены будущим делом, а Расул, видимо, просто сказал всё, что нужно. Можно позавидовать его способности ориентироваться на местности, ведь он ни разу не остановился на своем снегоходе и не сверился с картой. Мороз покрепчал после метели, а вот у меня в голове разразилась настоящая буря. Ощущение потерянности преследовало меня всю дорогу, и теперь, по мере того как башни комплекса становились всё ближе, оно только усиливалось. Напускная уверенность в себе растаяла как сахарный домик во время дождя, и вопросы один за другим начали всплывать в голове. Почему Вика сама не пошла на это? У неё ведь тоже был доступ. Может, я для них просто расходный материал, который не жалко? Тогда зачем столько усилий, чтобы меня вывезти? Непонимание всего происходящего злило и пугало. Хотя чего может бояться человек, которого приперли к стенке? Ведь всё, чего я добился, – катающегося кресла, и из-за этой херни столько проблем. Я начал смеяться как сумасшедший, пока мы ехали к «Мечте».

– Ну, всё, слезай, дальше я тебя не повезу, – Расул затормозил с другой стороны комплекса у дороги, где обычно проходили грузовики. Шел снег, оседая хлопьями на зданиях, вокруг было спокойно, умиротворенно. Сетчатый забор опоясывал всю территорию комплекса, но он отличался от обычного. Через каждые десять метров вдоль периметра располагались столбы с шарообразными сферами у изголовья. Однажды я слышал байку, что это последняя линия обороны, но как они действовали, мне, естественно, никто не сказал. Мимо нас проехал грузовик, совершенно не обращая внимание на снегоход. Ещё один работяга, что ездит из точки А в точку Б.

– Ты предлагаешь мне просто дойти туда пешком? Как меня вообще пропустят? – удивленно спросил я, не особо желая покидать нагретое место.

– Конечно, совсем не подумал, – язвительно ответил Расул, пытаясь стряхнуть меня со снегохода. – Сейчас заедем туда при параде, пройдем через главный ход, постоим, покурим с охраной и спокойно вынесем банк данных. Давай, шевели своими извилинами и ногами, время тикает.

Нехотя я слез и сразу провалился по колени в снег. Перебирая ногами, мне в конце концов удалось вылезти на дорогу, и, вывалившись на неё, можно было ощутить все прелести зимы. Хорошо хоть Расул поделился перчатками. Он же тем временем без лишних слов развернулся и уехал в сторону леса, оставив меня одного.

– Замечательно! Шло оно всё в далекие края – и Расул с его идеями, и Вика. Алексею Яновичу туда же дорога, нормально пожить не дают, – бубнил я себе под нос пробираясь до входа и пытаясь согреться.

С этой стороны комплекс не выглядел величественно, и можно было рассмотреть захудалые склады, занесенные снегом, подстанции и стены серого завода с отваливающейся комками краской. Справа за всем этим где-то пряталось море, и только как маяк светилось административное здание, куда, видимо, и уходила большая часть бюджета. Интересно, под моими ногами сейчас проходят тоннели с сотнями рабочими? Или они уходят в другую сторону? Трасса, по которой я шел, была не асфальтированная, и все, что мне сейчас помогало не утонуть в сугробах, – это колея от грузовых фур. Погруженный в свои мысли о ненависти ко всему живому, я и не заметил, как приблизился к входу. Будка охраны, с которой светил фонарь, была серого цвета, и трудно сказать, где начинается она и заканчивается снег. В ожидании вопросов и просьбы предъявить пропуск в голове вертелись легенды и выдумки. Но ничего не произошло. Видимо, охране было лень проверять, кто вообще может прийти через этот маршрут, и пройти мимо будки не составило труда. В такой мороз даже самой лучшей охранной системе лень функционировать. Да и вообще, кто в здравом уме будет разгуливать по комплексу, у которого есть своя армия? Ориентируясь на свет главного здания, я шёл мимо неизвестных мне сооружений, стоянок грузовиков, контейнеров и прочих зданий. Иногда мимо проходили отряды рабочих в фиолетовых пуховиках, которые тащили за собой оборудование и сумки. Внимания на меня не обратил и патруль охраны, который молча прошёл с собакой в сторону доков. Снег шёл настолько плотный, что спрятал все отличительные знаки на их куртках, возможно, этот снег даже спас меня от проверки. Запасной вход был занесен сугробами, но кто-то предусмотрительно вытоптал маленькую тропинку между ними, вдоль которой теперь лежали окурки. Мусор, серость и холод, поэтому скучать я точно не буду. Пробравшись внутрь и пройдя по техническим тоннелям, мне удалось выйти по памяти обратно в зеленый сектор. У входа в него даже со стороны рабочей зоны стоял считыватель кода. Пришлось применить пропуск пурпурного цвета, который отлично прошёл проверку. В животе крутило, и казалось, что проникаешь во вражеский лагерь, а не идёшь на своё рабочее место. Стараясь выглядеть непринужденно, как деревянный истукан я пошёл к лифтам. Проходящие мимо люди в зеленых халатах с любопытством разглядывали меня, и от их взглядов становилось не по себе. Вот она, заветная дверь, я уже так близок к успеху, но, как было написано в одной книжке, чаще всего акробат ошибается в конце трюка. Дверь лифта открылась и сразу закрылась.

– Извините, не могли бы вы потратить пару минут своего времени? – ко мне направлялся человек в серой робе с нашивкой «Спрута» и планшетом в руках.

– Конечно, в чём дело? – улыбаясь, я спрятал пропуск в карман.

– Ваши биометрические показатели не соответствуют норме, плюс у нас произошел сбой системы на ваш пропуск. Обычно вводится код доступа владельца пурпурного браслета, в вашем случае дверь открылась сама по себе. Это, конечно, часто бывает, но вам придётся пройти со мной, – их пассивная агрессия всегда раздражала, но меня радовал тот факт, что охранник меня не узнал. Поройся он в моем деле – начались бы серьезные проблемы.

– Ерунда, приболел в последнее время, погода ужасная, сами понимаете. Сегодня произошел инцидент в лаборатории «Лямбда», завтра прибудет комиссия, и к ней всё нужно подготовить, – мне пришлось изобразить измученный вид и кашель, хотя, думаю, мое лицо достаточно бледное, чтобы в это можно было поверить.

Он посмотрел на меня безразличным взглядом, как мясник, который смотрит на тушу свиньи, и пожал плечами.

– Понимаю, но это зависит не от меня, вам придется пройти со мной для дальнейшего осмотра.

– Кого я вижу! Мне казалось, у вас есть время подумать, а вы опять на работе, – я услышал голос Алексея Яновича, и меня будто ударило электрошоком.

Мы с охранником развернулись в его сторону. Человек в растрепанном костюме, с разведенными в разные стороны руками и улыбкой до ушей двигался прямо на нас.

– Чего не сидится на месте? – он подошёл ко мне и пожал мою руку. – А я всегда говорил, что такие люди строят наше будущее. Что это у тебя за сумка?

– Чистые вещи, пыль в этих лабораториях жуткая, – ответил я. Мой план рушился на глазах. Стоило сказать, что я обычный сотрудник с зеленым браслетом, – меня сразу скрутят и утащат в сектор серых. Паника комом подступила к моему горлу, и её перебивал лишь запах, исходящий от Алексея Яновича. Запах перегара можно было учуять даже за километр, и когда он приобнял меня, захотелось побыстрее найти противогаз, а ещё лучше – уйти с этим охранником.

– Данный индивид пройдет со мной, у него несоответствие пропуска, – маска беззаботности сползла с лица охранника, и теперь там плясало раздражение. Видимо, он знал, кто перед ним разгуливает пьяный по объекту. Алексея Яновича уважали, но порой очень сильно недолюбливали за такие проделки.

– Данный индивид? А я и не знал, что в «Спруте» учат таким словам, – передразнил его Алексей Янович. – Данный индивид пойдет исправлять жопу на станции «Лямбда» перед комиссией, а ты пойдешь дальше стоять за стойкой и считать ворон, или чем вы там занимаетесь.

– Мне придется доложить о вашем некомпетентном поведении руководству, – в глазах охранника вспыхнула злоба, и это было мне на руку. Теперь они просто спорили друг с другом, считая меня прецедентом данной ситуации.

Посмотрев на охранника и снова на меня, Алексей Янович рассмеялся.

– Насколько я помню, это всё ещё мой отдел и будет моим дальше, а сейчас, мой друг, ты пойдешь перенастраивать биометрическую систему всех дверей в этом секторе.

Алексей Янович достал из кармана маленький телефон и начал набирать в нём цифры. Охранник, положив руку на кобуру, скрипел зубами от злости, но ничего поделать не мог. Удивительно, даже обладая такой совершенной системой охраны, человеческий фактор сводил её к нулю.

– Але! Борисыч, слушай, тут один твой служивый выпендривается, не хочет пропускать моего в лабораторию, – начал говорить Алексей Янович вальяжным голосом в трубку. – Да опять система сбоит, давно пора перейти на чиповую, да, – по тому, как лицо охранника заливалось красным, можно было подумать, что он еле сдерживается, чтобы не выхватить трубку из рук. Но ему даже не пришлось этого делать, ведь Алексей Янович сам ему её отдал.

Взяв телефон из рук, он подставил его к уху. Крик было слышно даже с расстояния двух метров.

– Слушаю. Так точно, вас понял. Хорошо, сегодня напишу объяснительную, так точно.

Со злостью передав телефон обратно в руки довольного Алексея Яновича, он развернулся и ушёл обратно на пост, не сказав ни слова.

– Как у вас там, Борисыч? Я скоро подъеду, водку только не заморозьте, – расхохотавшись, Алексей Янович повесил трубку и взглянул на меня. – Вот опять тебя выручаю! Что б ты без меня делал.

– Спасибо, Алексей Янович, – с одной стороны, он только что помог мне избежать погребения в куче мусора, с другой стороны, этот человек не знал, что скоро останется с носом.

– Знаешь, ты полностью устраиваешь меня как работник, у всех бывают промашки, но вот твой гонор, – он посмотрел на меня мутными глазами, и трудно было определить, сколько сегодня он выпил. – Тебе не хватает стержня, что ли, соберись! Нельзя быть таким, работай больше и усерднее, и, может, возглавишь когда-нибудь две лаборатории.

– Я вас услышал, – выдохнул я, удивляясь, как мне повезло.

– Вот об этом и разговор. Старайся, может, завтра комиссия и обернётся тебе плюсом, – он улыбнулся и протянул руку, которую я пожал.

Алексей Янович уходил, а меня не покидало ощущение неправильности. Буквально сегодня днём он обещал смешать меня с говном, а теперь помог избавиться от кучи проблем, сам того не подозревая. Может, в этом и заключается должность руководящего персонала? В этот раз дверь лифта покорно пропустила меня внутрь, и я начал спуск по уже знакомому маршруту до своей лаборатории. Если ещё и оставалось у меня желание всё бросить и вернуться обратно, то это было невозможно. Усталость навалилась, и ноги начали зудеть. Я прислонился к стене лифта и закрыл глаза. Всё, что сейчас со мной происходило, было похоже на сон, не верилось, что так можно жить. Кажется, будто откроешь глаза – и вот рядом твой компьютер, проект и Вика. Все хорошо, просто плохой сон. С этими мыслями я вошёл в лабораторию, где не было освещения, и в мою сторону сразу засветили фонари с касок. Прикрываясь рукой от столь резкого света и стараясь не упасть с лестницы, я спустился вниз, где меня уже ждали.

– Здорова! «Лямбда» сейчас на ремонте, ты кто такой? – мужчина протянул мне руку, ладонь которой была размером с моё лицо. Пожав её, я почувствовал, насколько мозолистой и сильной она была.

– Привет, – мой ответ мне показался глуповатым и детским. – Я научный сотрудник этой лаборатории, мне нужно подкорректировать на моём компьютере к завтрашней проверке кое-какие данные.

– А, так это ты тут на хрен всё пожег, ну, спасибо! Теперь из-за тебя ребят с выходного в яму опустили, – с укоряющим тоном ответил он мне. – Придётся подождать, пока мы подадим напряжение на рубку.

– Это надолго? – у меня было не так много времени, чтобы успеть всё сделать к полуночи, и если упустить свой поезд, всё пойдет крахом. Хоть раз вообще что-нибудь шло по плану в этот день?

– Вечно у вас такие вопросы. Надолго ли это? Можно побыстрее? Как только, так сразу, – ответил бугай с черной бородой и, развернувшись, пошел в сторону рабочих.

Мне ничего не оставалось, как пойти за ними. Три человека стояли и курили, смотря, как четвертый с лестницы восстанавливает пробой в кабельной линии сети. Как всегда, один работает, все остальные смотрят. Вообще в лабораториях запрещено курить, но на это давно уже никто не обращал внимание.

– Изолируй лучше, а то в следующий раз, когда зеленым приспичит поиграть в фейерверк, придётся копаться еще и в обугленных останках, – заржал бугай, светя на рабочего.

– Если так переживаешь, лезь сюда и сам изолируй, не я же это всё ломал, – ответил рабочий, пыхтя и покрываясь потом.

– Меньше пизди и больше работай, чем быстрее закончим, тем быстрее свалим, – ответил бугай, который, видимо, был бригадиром, и повернулся в мою сторону. – Скажи, как ты вообще умудрился подпалить, сука, все защиты?

– Ну, мы ставили эксперимент, – начал было я и понял, что ответ он вообще не желает слушать.

– Вечно вы со своими экспериментами! После, наверное, постоянно экспериментируете друг с другом. Виктор Сергеевич, вы принесли тот продолговатый урановый стержень? Нет, Дмитрий Петрович, но у меня есть стержень получше, – пошутил он, чем вызвал гогот рабочих.

– Урановый стержень фактически невозможно… – но опять он прервал меня на полуслове.

– Это было образное выражение. Вы вообще понимаете, что такое шутка, или вас не учат общению с людьми?

– А чему учили тебя, если ты теперь работаешь за копейки бригадиром? – раздался голос с лестницы, и опять послышался хохот.

– Серега, пойди включи-ка подстанцию, мне кажется, он там уже закончил, – рассерженно сказал бригадир.

– Я тебе сейчас включу, потом тебя виноватым и сделают за попадание под напряжение работника! – послышался недовольный окрик.

– Спишем все на сердечный приступ, – так их перепалка и продолжалась еще минут пять, а я все время думал, когда они начнут работать, маяча из стороны в сторону и поглядывая на время.

– Всё, давайте пробную, – спрыгнув с лестницы, рабочий моментально закурил сигарету.

Спустя минуту раздался гул, и начало появляться освещение, так что рабочие погасили фонари и уселись на аппаратуру, куря.

– И чем вы тут таким занимаетесь? – остановил меня бригадир, когда я уже собирался идти наверх.

– Это корпоративная тайна, – ответил я уже заученную фразу.

– Точно, ты, видимо, тут недавно работаешь, раз не знаешь, что тайн не существует. Когда встречаешь старого деда в халате, он с радостью расскажет тебе всё, и ты даже устанешь его слушать, – он кивнул мне и, видимо, не желая больше общаться, уселся с остальными играть в карты.

И действительно, я удивлялся, как много информации вытекает из этого комплекса. Возможно, я настолько сильно был увлечен своей идей, что пропускал мимо ушей разговоры людей вокруг. Наш обед так и лежал на столе, напоминая о Вике. Ничего не трогая, я сразу подбежал к компьютеру и начал его запускать.

– Так, какая там флешка сначала? Зараза, – рассматривая две флешки у себя в руках, из головы совершенно вылетело, какую надо воткнуть первой. Белая и черная. Может, я записал? Шаря по карманам, в руках оказался пистолет Зотова, и стало неуютно. Хорошо, что когда охранник подошёл ко мне, я про него забыл, а то, может, сейчас меня уже судили бы за преднамеренное убийство. Убрав пистолет подальше, я снова начал гадать. Заметив едва различимую цифру один на черной флешке, улыбка расцвела на лице. Расул явно считает меня идиотом, и, скорее всего, он прав. Вставив черную флешку в компьютер, она сразу начала копировать всю информацию на себя. Удивительно, какая память у этого приспособления и как быстро содержимое оказывается на нем. Думая, чем бы себя занять, я ходил из стороны в сторону, смотря на вещи и еду. Чувство голода у меня совершено отсутствовало, зато мой взгляд упал на зимнюю куртку Вики. Видимо, она не успела забрать её, когда ворвался отряд.

– Что плохого может быть в том, чтобы порыться в её карманах? Все равно Вика уже не заберёт куртку, а вдруг там нечто важное? – проговорив это вслух с задумчивым выражением лица, я отвлекся на смех рабочих. Надеюсь, они не слышали меня, а то опять назовут сумасшедшим.

В карманах куртки были чеки, мелочь и пара леденцов с пачкой сигарет. Учитывая, что день обещал быть долгим, пачку сигарет я переложил в свои штаны и полез во внутренний карман. Кулон черного цвета с фотографией, на которой была изображена копия Вики, хотя немного отличавшаяся от оригинала. При лучшем рассмотрении стало ясно, что это её сестра. Шрам, который отсутствовал на лице моей помощницы, отчетливо красовался на левой щеке и даже слегка уродовал лицо на снимке. Она не говорила, что у неё есть сестра, хотя Вика много чего мне не говорила, а я ей рассказывал всю свою жизнь. Сев на диван, я закурил сигарету и начал погружаться в омут безнадежности.

– Куда я бегу? Всё мне известное прямо под боком. Достаточно просто остаться на одном месте, сказать, чтобы Вика уезжала одна, и жить прежней жизнью. Начать все сначала, завести себе семью и стать обычным человеком без тараканов в голове, – рассуждал я, шепотом общаясь с недоеденной едой. – Эта неопределенность заставляет меня действовать безрассудно. Как с этим всем справиться? Когда даже близкий человек не доверяет тебе. Неужели это и есть жизнь? Ложь и недоверие стали нашим кредо.

Тихий писк предупредил о том, что копирование файлов завершено, и очередной приступ меланхолии как рукой сняло. Вынув всю мою жизнь, которую теперь можно было назвать жестким диском, осталось последнее действие. Дальше дороги обратно уже не будет, и неизвестность полностью поглотит меня. «И пусть мир горит, а я подкурю об него сигаретку», – вспомнились фраза Расула, и на этой ноте я вставил флешку в компьютер. На мониторе появилось окно подтверждения команды, и после нажатия клавиши «ввод» монитор моментально потух. Быстро вытащив белую флешку и пихнув её в карман, я даже не повернулся в сторону рубки, которая служила мне домом на протяжении года. Сбегая по ступенькам, полный уверенности в себе, мне неожиданно перегородили дорогу двое рабочих.

– Ну как там? Всё работает? – спросил парень моего возраста, поправляя каску.

– Да, всё отлично, теперь нужно подняться наверх и заполнить пару бумаг, – спеша я попытался пройти через них, но это было безуспешно. Они, будто два разбойника, встали в проеме и смотрели на меня.

– А может, посидишь с нами, в карты поиграешь? Поговорим по душам, расскажешь о своей жизни, – начал второй, разминая плечи.

Было такое чувство, что меня пытаются ограбить на моей же работе, и это вызывало возмущение и глупую улыбку. Позвать на помощь я не могу, сам ведь граблю этот проклятый комплекс, и стало дико смешно.

– Кому в картах не везет, повезет в любви, а мне очень везет в картах, но я спешу, – улыбаясь им, моя рука уже нащупала пистолет в кармане, который теперь придавал мне уверенности.

– Может, тогда оплатишь наш сегодняшний выходной, который мы убили на восстановление твоей лаборатории? – резко поменял тему молодой парень, сделав шаг в мою сторону.

– Что, комплекс вам уже не доплачивает?

– А чем мы хуже тебя? Я вот не хочу себе новую машину, только оплатить бы квартиру да ребенка с женой порадовать. А мой сегодняшний вечер испорчен, и мне полагается компенсация, а не крошки, что швыряют нам с барского стола, – злобно наседая на меня, он сделал ещё два шага вперед, так что мне пришлось отступить.

Второй рабочий, что стоял рядом с ним, просто смотрел на меня и ехидно скалился. Как вообще таких набирают на объекты? Обхватив рукоятку пистолета, сохранять здравый рассудок было сложнее, чем под двумя бутылками текилы, а ноги стали ватные настолько сильно, что меня удивляло, почему я ещё не лежу на ступеньках. К счастью, как это бывает во всех хороших фильмах, мне на помощь пришёл их бригадир.

– Серега, твою мать, оставь парня в покое. Выводил на работу не он ведь тебя, плюс, если он пожалуется, ты мигом вылетишь с работы. Чем тогда будешь кормить свою семью? – размахивая руками и недовольный, он был похож на отца, что ругает своих детей.

– Повезло тебе сегодня, лопушок, попадись ты мне на улице – будет уже другой разговор, – они отошли, подгоняемые бригадиром обратно к столу, где вовсю шла карточная игра.

Чувство облегчения постепенно улетучилось, и на смену ему пришла ярость. Кто он вообще такой, чтобы мне угрожать? Нужно было достать пистолет и прострелить его глупую голову. Семью ему не на что кормить, а кто виноват ему? Сам выбрал такую дорогу, и зачем вообще её заводить, если не можешь прокормить?! Ругаясь про себя и шагая уже по главному холлу, только сейчас я понял, что дело сделано. Развеселившись и улыбнувшись охраннику, что стоял у дверей, я вышел на улицу, и холодный воздух показался мне самым лучшим на свете. Больше никаких подземелий, ссор с руководством и бандитов-рабочих. Начинается новая жизнь! Нажав на кнопку один на телефоне, прошел вызов, который через секунду сбросился. После, посмотрев по сторонам и убедившись, что камеры не охватывают зону урны, я выкинул белую флешку и пропуск.

– Привет, новый мир, я иду к тебе, – прыгнув в первое такси, в голову даже не пришла мысль, что ехать на свалку как минимум странно.

– И снова здравствуйте! – услышал я знакомый голос, что моментально заставил меня перестать улыбаться.

– Здравствуйте, – таксист, что довез меня до дома, сидел и улыбался мне всеми двадцатью зубами, что у него были. – Вы работы вообще не покидаете, ну и правильно! Нужно трудиться, чтобы было чем напиться, – рассмеялся он, и мы поехали.

– Я смотрю, вы тоже любитель поработать сутки, – отвернувшись к окну, я последний раз взглянул на комплекс «Мечта».

– Ну, это только подработка, ещё приходится работать ночью поваром в ресторане, знаете, вам стоит туда заглянуть, шикарное заведение, – видимо, зная его машину, охранники просто махали ему рукой вслед, на что он отвечал гудком автомобиля. Всё складывается как нельзя лучше.

– Куда едем-то? Вас опять на тот адрес?

– Высади меня рядом с «Чистым небом», – усталость нагрянула, и захотелось прилечь поспать, хотя от комплекса до свалки ехать было не так уж и далеко. Насыщенность этого дня поражала, и было грустно, что не получится попрощаться с Глебом и Антоном.

– Вы хотите избавиться от неудачных изобретений? Поэтому носите с собой такую сумку?

– Скорее хочу избавиться от старой жизни, и для этого нужно начать со свалки, – мне уже начинал нравиться этот водитель. Он казался самым оптимистичным человеком на свете.

Правда, наш диалог длился недолго, и уже через два поворота мы оказались у места назначения. На другом конце забора у края дороги стояла слегка заметенная черная машина. Во всяком случае, её можно было увидеть только благодаря включенным фарам.

– Вас к главному входу?

– Останови тут, – заплатив ему с карты в десять раз больше положенного, я вышел из машины, слушая от него больше добрых слов, чем от всех друзей на день рождения вместе взятых. Ещё бы, за этот день он заработал, наверное, как за неделю.

Мороз покалывал кожу, но мне было совершенно плевать на него. Ускорив шаг, я чуть ли не бежал по дороге вдоль огромной свалки. Интересно, почему ему просто не подъехать ко мне? Или так в шпионском мире не делается? Оглянувшись по сторонам и убедившись, что вокруг никого нет, я подошёл к черной машине. Тонированные стекла были присыпаны снегом, и лишь дворники елозили в разные стороны, счищая его с лобового стекла. Никто так и не опустил стекло, и, подумав ещё немного, я сел на заднее сидение. Шофер сидел без шапки, не обращая на меня внимания, хотя пролезать в салон с портфелем было неудобно. Багажник открыл бы для разнообразия.

– Холодно сегодня на улице, правда? – наверное, стоит быть любезным с человеком, который пытается вытащить тебя из этого города.

Ответом мне послужила тишина. Может, он ждет кодовое слово и оно вылетело у меня из головы? Слишком много всего перевернулось за сегодня. Попытки вспомнить его не увенчались успехом, и я просто сидел в тишине.

– Если что, я от Расула. Может, уже поедем?

Реакции никакой не последовало, тогда, просунув голову вперед, мой взгляд уперся в водителя. Сразу после этого я упал обратно на заднее сиденье, и моё сердце бешено застучало.

– Твою мать, – выругался я.

Не веря своим глазам и вновь протиснувшись между кресел, взгляд уперся в водителя. Худощавый мужчина со стеклянными глазами держался за руль обеими руками. На шее у него были синяк и порез с капельками засохшей крови. Он определенно был мертв, и его пустой взгляд вызывал тоску. Перестав разглядывать эту картину, я мигом вылетел из машины и побежал подальше от этой свалки. Сколько длился мой забег, трудно было сказать, вокруг мелькали машины, деревья, и когда я уже приблизился к домам, усталость одолела меня. Горло горело, будто в него положили пару углей, а мышцы ныли от такой пробежки. Куда бежать? Что пошло не так? Эти вопросы мучали на протяжении всего пути, и теперь они становились особенно актуальными. Телефона для звонка не было, а кто запоминает номер по памяти? Идти на вокзал опасно, вдруг и там будет засада, или это было просто предупреждение? Зайдя в подъезд незнакомого мне дома, чтобы погреться и попытаться разобраться в происходящем, мне навстречу со второго этажа начал спускаться пьяный мужчина с бутылкой коньяка. Не обращая на него внимания, я курил сигарету Вики и думал, как она там.