Кресло для курения

– Испытание успешно пройдено. Переходим к испытанию сигаретой.

Мои мысли направили импульс в машину о желании покурить. Достав из заднего бокса пачку, руки поднесли сигарету ко рту и подожгли её. После того как я подумал, что сигарета закончилась, они затушили её.

– Испытание пройдено, – с улыбкой Вика записала это в блокнот.

Радости в моей голове не было предела, и кресло подняло руки в ликовании. Зараза, нужно думать только о нужных вещах. Я услышал щелчок и начал переживать насчет того, что в кресле поломка. Руки стали шарить в предположительном месте, и мне пришлось успокоиться, прежде чем они сами не сломали что-нибудь.

– Испытание на мелкую моторику.

Это было несложно. Главное – не задумываться о плохом, и бритье пройдет без казусов. Мы даже специально Степе наклеили бороду. Одна рука достала опасную бритву, другая начала распрыскивать пену для бритья по шеи и щекам.

– О нет, она перерезает ему горло и втыкает бритву в глаз, – сказала Вика монотонным голосом.

Не понимая, о чем это она говорит, я представил себе эту картину в голове всего на секунду. Этого было достаточно, с точностью хирурга рука распорола горло Степе и воткнула бритву в глаз. Мои глаза округлились, а Вика тем временем нажала на кнопку отключения, и кресло моментально затухло, руки опустились. Во мне начала играть злоба, но тем временем Вика нажала на вторую кнопку тотального сброса, и у нас включилось аварийное освещение. Где-то произошел сильный хлопок.

– Ты что делаешь?! – начал кричать я, смотря ей в лицо, на котором мерцал свет от аварийного освещение. – Зачем?! Столько работы, все же шло удачно! Теперь придется восстанавливать систему, и, скорее всего, у нас полетела защита. Это как минимум на неделю! – от обиды я сел на пол и обхватил голову рукой.

– Послушай меня, – начала Вика второпях, у неё в руках была какая-то кнопка. – По протоколу через пять минут сюда ворвется отряд «Спрута». До этого момента слушай и не спорь. Ты меня понимаешь?

Я видел её такой впервые, лицо помрачнело и приняло серьезный вид. Что вообще происходит?

– Весь твой эксперимент – фикция. Если ты этого ещё не понял, ты идиот, – она схватила меня за руку и подняла с места. – Кому нужно кресло, которое поджигает сигареты и бреет бороду? Ты создаешь оружие, которое поможет этой стране не прийти к краху. Знаешь, что творится на улицах? Этот режим горит, и ты создаешь им охеренный огнетушитель. Представь армии, которые подчиняются одному человеку, выполняют его команды с точностью машины!

– Зачем ты мне всё это говоришь? – её слова не укладывались в голове, с чего она вообще это взяла? – Ты что, одна из этих безумных революционеров?

– Нет, я агент другой страны, и мы предлагаем тебе убежище и защиту твоих разработок, а также обещаем, что они не будут использоваться как оружие против мирного населения, – она посмотрела в сторону огромных ворот, что заливал сигнал тревоги.

– Прекрасно. Ты, мать твою, решила сделать из меня Джеймса Бонда? Какие, на хрен, бунты? Я просто хотел сделать кресло, на котором можно отдохнуть, не заморачиваясь! – истерика возникла у меня сама собой. За это я получил пощечину и затих.

– Не перебивай! У нас не так много времени. На последнем этапе скажешь, что кресло начало захватывать управление и взламывать систему. Пришлось перезагрузить всё, поэтому камеры и динамики не работали. Я их отключила ещё на протоколе курения. Свали всё на программу, которая начала думать сама как искусственный интеллект.

– Ты же знаешь, что у программы его нет. Она просто выполняет команды, решая, какой путь оптимальный! – это звучит нелепо, нас раскусит даже дилетант. За что мне всё это?

– На проверку у них уйдет как минимум месяц! Мы к тому времени уже будем далеко. После того как тебя освободят, приходи к озеру «Усохшее» в шесть часов. Я вывезу тебя из этой страны, или закончишь как твой дядя Александр.

– А что стало с моим дядей? – вдруг удивился я. Мы часто обсуждали жизни друг друга, но теперь я понимал, что она мне лгала всё это время. – Ты ведь знаешь, что он погиб на производстве в результате несчастного случая.

– Если пуля, что прилетела ему в лоб, была выпущена случайно, то не спорю. Очнись, он работал с Кобозовым, а после его побега, который мы устроили, решил остаться. Наше предложение показалось ему плохим, так как мы не могли переправить тебя и твою мать.

Вот так знаешь человека уже год, а оказывается, что он агент другого государства, который помогал тебе в эксперименте для создания оружия. Охрененно, звучит как сюжет тупой мелодрамы. Не успел я впасть в истерику, как огромные двери быстро распахнулись и в них влетели люди в черных бронекостюмах. У каждого из них была винтовка последней модели «Длань», на презентации которой я был и видел, что она делает с телом человека за пару секунд. Лица же скрывались под противогазами, что наводили ужас. Отряд разбежался в разные стороны, в том числе и в нашу рубку. Можно было восхититься их профессионализмом, если бы нас не обступили двое. У обоих было по нашивке черного спрута, слегка обведенного серым, а дула их устрашающих винтовок смотрели прямо нам в лица.

– Всё в порядке, ребята, просто сбой в программе, – начала жалобно говорить Вика, что было не похоже на её уверенный голос, который был пару секунд назад. Я же ошарашенно разглядывал эти недружелюбные маски, что безэмоционально смотрели на нас. Пробубнив что-то в противогаз, один из них отщелкнул прижимные пластины и снял его. В аварийном освещении можно было разглядеть выбритое лицо без единого шрама, как обычно бывает у вояк со стажем. Но в его темных глазах читалась смерть.

– Разберемся со сбоем, этого на ковер к Яновичу, – он ткнул в меня пальцем. – Эту на допрос.

Сзади меня схватил под руки человек, которого я даже не заметил, и поволок в сторону выхода, не давая идти самому.

– Я и сам могу пойти, – попытка вырваться не увенчалась успехом, и меня поволокли дальше. Что было с Викой в тот момент, я не знаю, но ей явно приходилось несладко.

Протащив через огромные двери, они погрузили меня в машину на шести колесах, которая сразу тронулась с места, увозя по сети тоннелей. Напротив меня в машину уселось два человека с автоматами. Наверное, спереди ещё был водитель, но его я рассмотреть не мог из-за строения кузова. Все, кого я видел в этих отрядах, были в противогазах, и зачем они им, я понятия не имел. Сама дорога тоже была для меня в новинку, ведь никогда раньше мне не приходилось ездить по техническим туннелям. Изредка мы проезжали мимо маленьких участков света, где гудела аппаратура или сидели люди с налобными фонарями. Меня швыряло из стороны в сторону, и мысленно я проклинал водителя за такую неаккуратную езду. По пути попадались такие же огромные двери, что стояли у нас на станции. «Интересно, а Вика, даже будучи шпионом, знала точное количество этих станций?» – подумал я. В голове не укладывался тот факт, что девушка, с которой меня связывало чувство родной души, оказалась предателем. Хотя кого она предавала? Может, она тоже хотела мне лучшей жизни? Машина резко затормозила, и мое тело бросило в сторону охранника, который с удивительной реакцией оттолкнул меня обратно.

– Вылезай, приехали, – раздался нечеткий голос из противогаза, будто он говорит в огромную кастрюлю. Спрыгнув на почву, которая сразу добавила пару новых пятен на мой халат, я начал озираться по сторонам. Передо мной была ещё одна большая дверь с зеленой цифрой четыре. Охранник толкнул меня в спину, призывая идти вперед.

– А можно аккуратней? Я ведь научный сотрудник, – мои попытки перепрыгивания луж при этом не увенчались успехом, и кроссовки уже начали заполняться водой. Последний раз воду в кроссовки я набирал, когда гулял с Аней. Как давно это было? Интересно, у неё жизнь сложилась получше? В такой момент думать о ней было забавно и успокаивающе. Будто островок детства попал в океан, полный волн безумия и непонимания. Вместо ответов на свои вопросы я получал удары в спину, и желание задавать их у меня пропало. Дверь начала разъезжаться, представляя моему вниманию станцию, на которую я смотрел с огромным восхищением. Её можно было назвать подземным микрорайоном. Вокруг сновали люди, и некоторые с любопытством посматривали в нашу сторону. Я не видел конца пещеры из-за кучи зданий, что представляли из себя целый город с магазинчиками, площадью и уличными киосками. Благодаря огромным лампам, что висели на кровле пещеры, было ощущение дня.

– Двигайся налево за мной, – недружелюбие этого охранника поражало, но я усвоил урок и молча последовал за ним.

Он пошёл мимо города по трассе вдоль кучи опорных балок, и только сейчас я начал понимать, насколько сложна была постройка данной станции. По дороге часто встречались люди в фиолетовых робах. Они тащили ящики с манекенами, оборудованием, одеждой. Реже попадались люди в робе того же цвета, что и я. Завидев, как их коллегу ведут черные спрутовцы, они сразу удалялись подальше. Дойдя до угла станции, мы стали ждать лифт, что вел наверх. Насколько я мог судить, там была площадка, и больше ничего. Бросив взгляд вдоль этой стороны, наконец можно было ощутить масштаб данной станции. Примерно в пяти километрах находилась ещё одна стена, которая представляла из себя огромный монитор и создавала впечатление нескончаемости объекта. Охранник опять толкнул в спину, и захотелось врезать этому нахальному валенку. Собрав волю в кулак, я прошел в лифт, и мы остались наедине.

– А тут чертовски красиво, – попытка сгладить ситуацию не увенчалась успехом. Мой провожатый стоял неподвижно, как статуя, которой нет дела до происходящего. Зато у меня была возможность оценить комплекс свысока. Насколько я могу судить, это макет города, в котором никто не жил. Интересно, зачем им понадобилось создавать такой макет под землей? Сколько сил нужно затратить на эту разработку? Были слухи о подземных городах, тестовых полигонах, но про «Мечту» много чего говорят. Ходили даже разговоры, что был открыт способ телепортации, над чем позже смеялся весь бар. Теперь было уже не так смешно, а страшно. Каким могуществом обладает комплекс «Мечта»? И насколько ничтожными я почувствовал все свои достижения после этого.

– А куда мы, собственно, направляемся? Это ведь не такая уж и тайна. Я все равно узнаю, – мы вышли на ровную площадку, где было совершенно пусто.

– Был задействован протокол «щуп». Ответственного научного сотрудника нужно немедленно доставить его руководителю для доклада, – ответил он, смотря мне за плечо.

Тут от здания отделился кусок и по тонким железным канатам начал подниматься вверх. Посмотрев ещё раз на лампы, которые слегка ослепляли, я увидел дорожки, по которым перемещалось это здание. Кусок здания черной квадратной формы быстро начал приближаться к нашей площадке.

– Отойди от края, не хватало потом ещё писать отчет о несчастном случае, – охранник отошел в сторону лифта и встал у него, ожидая приближения парящего дома. Я завороженно смотрел, как он передвигается в мою сторону, и даже не заметил, что стою за красной чертой. Подойдя к охраннику, я стал ждать, чем всё закончится. Коробка черного цвета подъехала к нам и, развернувшись боком, встала над площадкой. При этом она не касалась её и находилась в подвешенном состоянии. Внезапно с неприятным визгом в ней появилось отверстие. Из него вышло два охранника в привычной серой униформе. Она была настолько привычной, что даже радовала глаз.

– Проходи быстрее, тебя уже ожидает Алексей Янович, – сказал один из них, показывая себе за спину.

Спрутовец, что проводил меня до этого места, сел обратно в лифт, и мне ничего не оставалось, кроме как зайти в коробку. Внутри вся лицевая сторона этого парящего здания оказалась прозрачной. Мы начали парить над станцией, а я даже не почувствовал, как блок тронулся с места. Прозрачные полы? Кому вообще в голову пришла такая идея? Пока я восхищался видом, охранник подошёл к одной из дверей и открыл её.

– Заходи, сейчас Алексей Янович к тебе подойдет.

Помещение оказалось обычной комнатой. Летающий дом, макет-город, а теперь комната с лампочкой, столом и двумя стульями? Это совершенно не вызывало впечатление, хотя, подождите, я только что узнал, что моя ассистентка – тайный шпион, а меня в этой игре используют как пушечное мясо. И у меня не вызывает впечатление комната, где будет проходить мой допрос? Я захохотал, и охранник, посмотрев удивлённо в мою сторону, захлопнул дверь. Еле уняв истерический смех, мой взгляд уперся в единственное, что тут выделялось, – эмблему комплекса «Мечта». Опять эта дурацкая сова, что смотрит на меня хищным взглядом. Оставшись наедине с ней, я попытался разложить все мысли по полочкам. Буквально час назад я был близок к успеху, и всё в моей жизни шло правильным курсом. Теперь я в полной жопе, а вдруг это просто проверка? Но зачем им тогда губить мой проект и откладывать его сдачу? Заговоры, шпионы, может, просто плюнуть на это и всё рассказать? Но тогда они точно убьют Вику, и это уже будет третья смерть на моих руках. Смерть в этот раз близкого мне человека, нет, на такое я пойти не могу. Если мой дядя был убит, то, может, и вправду пора сменить страну? Повидаю свет, отдохну от этого всего дерьма, заведу себе домик и там буду жить. А вдруг Вика обманет и посадит в такую же лабораторию, заставляя выполнять их приказы? Куда податься? Идеальной системы нет, а свою жизнь я не так представлял. Признание приходит точно не у расстрельной стены. Дверь распахнулась, и в ней показался Алексей Янович в своём дорогом костюме и образовавшейся залысиной, которую скрывали редкие белые волосы. Мне кажется, работа плохо сказывается на нём.

– Присядь, нас ждёт довольно серьезный разговор, – он указал мне на стул и, взяв другой в свои руки, поставил у двери. Протерев стул платком, Алексей Янович сел. – Сколько ты уже работаешь на нас? – начал он властным голосом. Раньше никогда не приходилось видеть его таким. Обычно он был обходительным и пытался сдружиться со мной.

– Год и один месяц, Алексей Янович, – ответил я, потирая коленку.

– Год и один месяц. Я думал, за это время ты сможешь достигнуть больших результатов. Понимаешь, почему тут находишься?

– А где это тут? – мне действительно было любопытно, да и он впервые за долгое время обращался ко мне на «ты». Куда делось то уважение и его красиво поставленная речь?

– Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Если бы не эта дурацкая директива, тебя бы тут вообще не было. Но кнопка нажата, спецотряд отработал, и придется заполнять кучу бумаг о временном доступе тебя на объекты станции, – он промокнул платком из нагрудного кармана свой лоб. Тут и впрямь было жарковато. – Так ты понимаешь, почему тут находишься?

– Наверное, из-за нажатой кнопки?

Его лицо приобрело оттенок рака, которого забыли вытащить из кастрюли. Возможно, это не то, что он хотел услышать, и это пугало.

– Ты долбоеб? – Алексей Янович, самый сдержанный человек на свете, начал ругаться матом, у меня отпала челюсть. – Сука, как вы меня уже все заебали! Вы ни хрена не предоставили мне за этот год! И как мы сюда тебя взяли, так ты и полетишь отсюда кубарем. Год! – он резко подорвался со стула, а когда огромная туша в костюме подрывается со стула и кричит, это вызывает страх. – За год мы потратили кучу средств с нулевым итогом!

– Но проект прошёл большую часть испытаний, а в нем участвовало всего два человека, – попытался я защититься.

– Мне не нужен сраный стул, который может отвезти тебя до туалета, чтобы покурить! Ты вообще понимаешь, сколько средств было затрачено на этот проект? В итоге получаем кресло, которое не способно даже выполнить твои команды! Два человека? Два сотрудника занимаются какой-то херней и занимают помещение, вот что вижу я! – он бродил вокруг меня и, вскидывая руки, кричал.

– Кресло выполняет команды, Алексей Янович, просто в алгоритм не включена защита от незапланированных действий, – хотелось встать и уйти, послав его подальше, но, учитывая, что парашюта у меня нет, придется слушать критику в свой адрес. В жопу ваше рабочее место, я точно приму предложение Вики.

– Защита он незапланированных действий? – вскинув руки и обращаясь к потолку, произнес он. – Ты так называешь очередной провал?

– Опыты для этого и ставятся! – не выдержал я. – Вы узколобый, и не смейте мне хамить.

Повернувшись в мою сторону, Алексей Янович расхохотался. Это привело меня в замешательство.

– Ты думаешь, у меня мало людей, которых можно подключить к проекту? Хорошо, завтра будет проведена комиссия с изъятием твоих наработок, у тебя был шанс, и ты его упустил, – он сел обратно на стул у выхода, протирая платком лицо.

– Комиссия? – ком застрял у меня в горле. Они не могут забрать вот так всё, над чем я трудился. Чувство пустоты начало появляться у меня в области живота.

– А ты думал? Будешь играть в ученого долгие годы безрезультатно? Единственный, кто покрывал твои провалы, был я. А после задействования протокола «щуп» мне уже не хочется это делать.

За пару часов моя жизнь обратилась в сущий кошмар.

– Алексей Янович, поймите, – начал было я, но он оборвал меня.

– Нет, больше понимать я не хочу. Прибереги оправдание на завтра. Может, у тебя ещё получится вписать свое имя в этот проект, но в этом я сомневаюсь.

Повисла тишина, и, упав на стул, я погрузился в раздумья. Ну, теперь другого выхода у меня точно не было, но мои наработки? Они просто заберут их, а меня спишут в утиль.

– Я могу идти? – мой голос был тихим и слабым.

– Конечно, до завтра свободен. Сегодня ты уже достаточно мне сказал, – Алексей Янович встал со стула и, открыв дверь, вышел. Следом за ним в комнату вошёл мужчина в серой форме.

– Следуйте за мной.

Обратный путь оказался намного быстрее, видимо, мы состыковались с лифтом, и на поверхности я был уже через десять минут. Оказавшись в зеленом секторе, меня встретил человек с моими вещами. Мужчина лет тридцати стоял с ними у поста охраны. Судя по фиолетовому цвету одежды, он был обычный рабочий.

– Вот ваши вещи, – сказал он, впихивая мне в руки сумку и пуховик.

– Там ещё были зимние штаны и ботинки, – заметил я.

– Я тебе не доставка вещей. Хочешь – иди сам их забери, радуйся, что мне поручили отдать это тебе, – он с презрением посмотрел на меня и ушёл в другую сторону.

Вокруг ничего не изменилось. Люди заходили в лифты, беседовали и не замечали, что жизнь одного человека висит на волоске. Да и какое им дело? Сейчас можно надеяться только на себя и своих близких. Голова кружилась, и легкий приступ тошноты пришлось подавить. Надев пуховик поверх своего грязного халата, я направился к выходу, прокручивая диалог с этим жирным уродом у себя в голове. Покрывал он мои провалы, как же. Наверно, радовался им безумно и уже поджидает момент, когда сможет забрать всю славу себе. Права была Вика – пора валить из этой страны. Повторю подвиг Кобозова, вот эти уроды удивятся. На улице меня встретила жуткая метель, и ноги без зимних штанов моментально замерзли.

– Самый лучший, мать его, день, – мои слова утонули в ветре и снеге. Ещё и с Викой в парке встречаться. Как мы друг друга там найдем?

Мимо прошли два человека, борясь с ветром и не обращая внимания на безумца, что разговаривает сам с собой. Плевать, какое дело, что подумают эти лабораторные крысы? Сегодня в час дня я был такой же, пора бежать с этого тонущего корабля. Кроссовки не предназначены для путешествия по сугробам, но благодаря ненависти в своей голове дойти да таксопарка не составило труда. Прыгнув в первую машину, я захлопнул за собой дверь и только тогда почувствовал боль в замерзших пальцах.

– Легко вы одеты для такой погодки, – улыбаясь, проговорил мне водитель с переднего сиденья. – Метёт вторые сутки, хорошо хоть техника у вас тут все чистит.

– Людская, восемь, второй подъезд, – последнее, чего мне хотелось, – это вести разговоры с водителем о погоде.

– Как скажете, – ответил он, не теряя энтузиазма, и начал выезжать. – Знаете, вы все такие неразговорчивые в этом комплексе, а название у него такое доброе – «Мечта».

Я молча смотрел в окно, отъезжая все дальше и дальше. Откуда у человека, который водит такси, столько энтузиазма? Живет в своем маленьком мире, возит людей и не понимает, что вокруг творится.

– Недавно вот смотрел по телевизору передачу об этом комплексе. Так расхвалили, что даже самому захотелось на нём поработать. Берут, правда, туда не всех, но зато с такими людьми, как вы, нас ждет светлое будущее, – он посмотрел в мою сторону, обычный старичок с залысиной на голове и парой золотых зубов. – Вот кем вы там работаете?

– Инженером.

– Какая замечательная профессия! Ну а если не секрет, чем именно занимаетесь?

– Бесполезно трачу своё время, – после моего ответа он больше ничего не спрашивал, и мы ехали под завывания ветра до самого моего дома. Снег бил в стекло, и дворники еле успевали его счищать. Всю дорогу до дома в моей голове была кромешная тьма. Хотелось просто прийти и, спрятавшись под одеялом, забыть этот день, но нужно было двигаться дальше. У меня было два часа до встречи в парке. Рассчитавшись с водителем и оставив ему чаевые, в три раза превышающие стоимость поездки, я быстро начал подниматься по ступенькам, которые не мешало бы почистить. В квартире было темно и пахло заброшенностью. Уже пятые сутки, проведенные на работе, не давали мне тут хорошенько убраться. Пройдя мимо пустого зала и кухни, где стояла ваза с конфетами, которым уже тысяча лет, я добрался до своей комнаты.

– Так. Нужно собрать маленький портфель с вещами и сразу бежать в парк, – можно рассуждать с самим собой, пока тебя никто не слышит, и тебя не назовут чудаком, стоило больше времени проводить в квартире. Тут никто не осудит. Спустя минут пять я понял, что не так уж и много у меня вещей. По сути лишь безделушки, пара рубашек и джинсы.

– Да, так вот и живем, – рассмеялся я. Хотелось сесть и заплакать. Всё время тратя на работу, совершенно забываешь о личной жизни и о том, что она должна быть. Денег у меня хватило бы на пять таких квартир и их обустройство. Но в чём счастье? В красоте квартиры? В количестве вещей? Или, может, в проделанной работе? На данный момент было лишь разочарование и непонимание, куда катится весь мир. Вот так приходишь домой и обнаруживаешь, что после тебя останется пустая квартира, а все твои стремления и наработки отдают другим. Переодевшись и закинув безделушки, что были моей жизнью, в портфель, я оглядел комнату. Можно сказать, что тут никто и не живет, без этих вещиц. Увидев слоника, что стоял на компьютерном столе, я положил его в карман сумки.

– Тогда всё было проще, – выйдя из квартиры, я забрал из неё остатки жизни.

Разглядывая отражение в зеркале, пока спускаешься в лифте, можно удивиться, что вообще существуешь. Сейчас передо мной был незнакомый человек с бородой, одетый во всё черное. Единственный помпон на шапке был белого цвета.

– Ну, вот есть в этой жизни кусочек белого. Соберись, тряпка, – ударив себя по щеке, слегка полегчало.

Выйдя на улицу, порыв ветра заставил задуматься о возвращении обратно в пустую квартиру. Вспомнив, что меня больше там ничего не ждет, я упорно пошёл вперед. Идти пешком по такой погоде самоубийство чистой воды, и поэтому улицы были совершенно пусты. Лишь дома монолитами стояли на месте, показывая сопротивление человека стихии. Через некоторое время я увидел обувной магазинчик, который каким-то чудом сумел выжить в этом районе. Надо было сменить свои кроссовки на ботинки и вызвать наконец машину, кто знает, куда ещё меня занесет по такой погоде. В магазине, естественно, было пусто, и ботинки просто стояли на стеллажах.

– Здравствуйте, тут есть кто-нибудь? – в ответ мне досталось недовольное бурчание. Из коморки с бутылкой дешевого портвейна показался мужик, одетый в водолазку. Он шатался и, видимо, совершенно не ожидал покупателей.

– Тебе чего нужно? – бросил он в мою сторону, садясь на стул, что находился рядом с кассой.

– Обувь потеплее сорок третьего размера.

Запах перегара настолько сильно бил в нос, что я подумал о противогазах спрутовцев. Хорошо, наверное, было бы в нём сейчас. Оценив меня взглядом, а может, и просто пытаясь сосредоточиться, он полез за огромными ботинками на верхнюю полку. Можно позавидовать его ловкости, ведь он их достал, при этом не упав на меня со стула.

– Вот, примерь, теплые, хорошие.

Было совершенно безразлично, как они смотрятся, главное, что греют. Посмотрев на этот ширпотреб, я снял фирменные кроссовки и начал пихать ногу внутрь.

– Ты не местный, что ли? Какой человек в здравом уме будет хуярить по такой погоде в кроссовках?

– Местный, просто ботинки порвались, надо новые купить, – пытаясь понять, подходят они или нет, я ходил из стороны в сторону по магазину.

– А, а я вот не местный. Пять лет назад сюда приехал из деревни, – он сделал глоток из бутылки и поморщился. – Теперь вот уехать отсюда не могу. На кой черт вообще сюда тащился? Хорошая жизнь, тьфу. Беги из этого города, если есть возможность, он душит.