Легенда Провидца

– Да, именно так. И, поскольку вы, Дэниэл Элиенс, уже пришли в себя, давайте мы поприветствуем Вас и введем, собственно, в курс дела.

– В курс дела? – насторожился Дэн.

– Просто слушайте дальше. С Сепией Вы уже встречались ранее, но настоящее имя этой девушки, вернее, девушки-киборга, потому что она сейчас находится в данном подклассе, Хосадо. Хосадо родилась и выросла в классе F, что означает некий набор генов и возможность их активации в той или иной среде, а также социальный статус родителей этой девушки и состояние. У каждого из классов имеются свои роли в обществе, свои профессии и возможности для самореализации. К примеру, Хосадо никогда не сможет быть матерью из-за сниженного количества некоторых половых гормонов в ее крови из-за несовершенства генотипа, но зато у нее повышена стрессоустойчивость, поэтому она – идеальный кандидат на должность Наблюдателя.

– Извините, что перебиваю, – нахмурился Дэн. – Но как же так, как в обществе… Будущего, если я не ошибаюсь, существует такая жесткая иерархия? Как такое возможно, что ни одна антиутопия и ни одно тоталитарное общество не научило людей, что рамки чреваты желанием за них выйти?

– Никто не выйдет за те рамки, что предначертаны генной инженерией, – лишь покачал в ответ мужчина. – Никто и никогда, кроме одного человека, единственного в своем роде, имя которому – Провидец. Но об этом Вам расскажут позднее. Так вот, как я и сказал ранее, Хосадо – Наблюдатель, вернее сказать, Наблюдатель за Земной Искусственной историей…

Вдруг рассказ Нагрома прервало звонкое пение птиц, вернее, даже не пение, а истерическое верещание. Звук был таким, как будто какую-то маленькую птичку пытали. У Дэна сжалось сердце, он не понял, откуда это доносилось. Затем он увидел источник звука: им был браслет Сепии-Хосадо, из которого вылетела голограмма птицы, похожей на колибри, только чуть большего размера.

– Что! Ты! Себе! Позволяешь! – завизжала птица, обернувшись к Нагрому. – Как ты посмел начать ему рассказывать ему про Наблюдателей без меня! Немедленно доставить его на станцию. И ни слова без моего ведома, ты понял, Нагром?! И, Хосадо, я только что узнала, что ты к потенциальному Провидцу обращаешься на «ты», притом даже не спросив его разрешения на это!.. Просто скандал, при встрече мы это еще обсудим!

– Понял, мам.

– Извините, госпожа Шипсан! – тон Хосадо стал вдруг умоляющим. Она, по всей видимости, осознала, что совершила оплошность, позволив себе дальнейшее общение в своей полу-нагловатой манере с цезарианином-Дэном.

Однако голограммная колибри не ответила ей, она лишь подлетела к браслету Хосадо и, описав круг над ним, как бы влетела в него. Дэн подумал, что птица действительно была просто именно голограммой, в отличие от кожи на руке девушки, которая была явно сделана из какого-то специального материала.

– Ну что, на станцию номер 1? – приподняла бровь Хосадо, с недоверием посмотрев на Дэна. – Не уверена, что он успел до конца отойти от одного перемещения. А госпожа Шипсан заставляет его пройти через второе! Ты меня, Гром, извини, но это попахивает самодурством! Твоя мама одержима пством, и все тут.

Дэн догадался, что Гром было сокращенным именем от Нагрома.

– Не спорю, – с грустью в голосе ответил Гром. – Но в наше время довольно многие им одержимы, не так ли?.. Наверное, нам троим повезло, что мы не вскрыли этому парню мозг уже сейчас. Кстати, ты бы следила за языком. На счет обращения на «ты» никто из нас не доносил… Так что наверняка моя мама тебя иногда прослушивает.

– Исключено, – отрезала Хосадо. – Я над этим браслетом слишком долго работала, чтобы кто-то смог поставить на него прослушку. Поверь, действительно много. Скорее всего, она просто услышала мой разговор с Дэном еще на Земле, пока мы не переступили через Портал. А про мозг Дэна… Да, он и впрямь – лакомый кусочек.

Хосадо, Нагром и человек, которого Дэн так сильно задел несколькими минутами ранее, одновременно обернулись к нему и ухмыльнулись. Ухмылка эта показалась Дэну жутковатой.

– Вы про мой, – Дэн сглотнул. – Мозг сейчас говорите?..

– Расслабься, ты, то есть Вы… все поймете совсем скоро, – рассмеялась Хосадо, взмахнув тонкой рукой. На рукавах ее платья материя была тонкой, полупрозрачной, и при этом взмахе она причудливо взмыла вверх, а затем, словно шелковой струей, плавно легла обратно на механическую руку девушки. Дэна отчего-то так заворожило это ее движение, что он на мгновение забыл о своем страхе перед всеми этими людьми.

– Слушайте, Дэниэл, – ухмылка исчезла с бледного лица говорившего незнакомца, обратившегося к нему. Дэн с неловкостью посмотрел ему в глаза. – Во-первых, я уже на Вас не сержусь, можете не беспокоиться на этот счет. А во-вторых, я чувствую, что вас интересует мое имя. Так вот, меня зовут Натмак. Я ответил на все Ваши вопросы ко мне? Отлично. Смотрите, не думаю, что лучшей идеей будет Вам сейчас следовать с нами на Станцию. Вернее, на Главную Станцию или станцию номер 1.

– Давайте уже просто закончим все это! – вдруг перебил его Дэн, покачав головой. – Я устал ждать, всю мою жизнь я только и делал, что ждал! Каждый день я ждал, когда мои кошмары, в которых я умираю каждый раз словно по-настоящему, наконец, прекратятся. Но вместо того, чтобы закончиться, они перешли в реальность. Я стал слышать мысли умирающих, я стал перемещаться в тела других людей на большом расстоянии. Я потерял многое и многих за последние несколько недель. Жизнь стала интересной и невыносимой одновременно, понимаете? Я просто… Просто хочу, чтобы все прошло и…

Дэн понимал, что слова его были совершенно детскими, не достойными не то чтобы действительно взрослого человека, но даже его самого, того самого Дэниэла Элиенса, который ради небольшой мечты был готов жарить бургеры и отказывать себе во многом месяцами. Он чувствовал неимоверную усталость и желание вернуться к покою, из которого так стремился убежать все последние годы своей жизни.

– В Вашей жизни уже нет и не будет места покою, молодой человек, – покачал головой Натмак, с состраданием посмотрев на него. – Вы ведь это понимаете? В любом случае…

– Перестань, – одернула его Хосадо. – Ты что, хочешь, чтобы он окончательно сошел с катушек?! Нам надо сохранить его самого вместе с его мозгом в более-менее рабочем состоянии.

Однако для Дэна было уже поздно. Слово не воробей, как говорится, и он уже начал осознавать смысл сказанного Натмаком.

«Нет и не будет места покою» – звучало для него как проклятье, как приговор. Сознание начинало выдавать его смутные идеи о том, что в такой жизни и нет, в таком случае, никакого смысла.

«Тогда, – мрачно проговорил внутренний его голос. – Остается лишь надеяться, что я и вправду не переживу следующей транспортировки сквозь Портал».

Все трое, очевидно, услышали его мысли, но ничего не сказали в ответ.

– Так, все, мы сейчас же прибываем на Станцию. Вы восстанавливаете силы всеми возможными способами, и госпожа Шипсан все тебе объясняет. Несколько часов у нас все же еще есть, —ободряюще сообщила ему Хосадо. Она теперь смотрела на него совсем иначе, даже как-то ласково и одновременно с уважением. От этого резкого изменения отношения Дэну стало не по себе. Девушка теперь казалось ему неискренней.

Он медленно поднялся с «Облака», что определенно не понравилось его организму. Начало немного мутить, и вновь заболела голова.

«Нет, я не останусь, не останусь здесь! Хочу… Чтобы закончилось!» – пробормотал его внутренний голос. Дэн с шумом втянул воздух. Он чувствовал неимоверную физическую и умственную усталость, но желание узнать ответы, самые настоящие ответы было гораздо сильнее всего остального.

– Я сделаю все, что от меня потребуется, – выдавил Дэн из себя. – Только пообещайте, пожалуйста, что вы отправите меня и Сообщество на Цезарь обратно. Если я не выживу… То тогда хотя бы просто отправите Сообщество. Потому что им не место в Риме, никому из них.

– Да-да, – пообещала Хосадо, придерживая его за руку. – Не место. Только Цезарь не жилец уже, Вы не забыли? На Земле зато они могут оставить потомство…

– Да мне все равно, – Дэн отстранился от девушки. Он теперь чувствовал к ней отчего-то сильнейшее недоверие.

Дэн, на самом же деле, хотел на Цезарь вовсе не потому, что хотел вернуться именно на ту планету. Дэн хотел вернуться домой.

– Так, думаю, воспользуемся моим Порталом, – предложил Нагром, проигнорировав просьбу Дэна. Он указал в дальний угол комнаты с серыми стенами, в которой они все еще находились. Некоторая часть ее была так же размыта, как и тогда, когда Дэн впервые увидел Портал Сепии-Хосадо.

Остальные двое согласно закивали. Нагром, получив одобрение, по всей видимости, своих коллег, включил свой браслет, который вначале Дэн принял за тоненькую кожную ниточку. Ниточка металлизировалась, точь-в-точь, как то сделал прежде браслет Хосадо, после чего Нагром начал какими-то жестами программировать через него Портал, как догадался Дэн. Брови его были сдвинуты, придавая и без того довольно-таки резким чертам лица еще большую суровость.

– Я пойду первым, – сообщил Нагром, закончив настройку Портала. – Затем Дэн, чтобы в случае чего, я его подхватил… А потом уже все остальные.

– Иди-иди уже, – нетерпеливо пробормотала лишь Хосадо, в шутку подталкивая коллегу к Порталу. Однако силы она не рассчитала, и ее искусственная рука действительно заставила Нагрома «нырнуть» в Портал.

Дэн вспомнил, что теперь была его очередь вступить в размытость, и тут же его тело немедленно дало знать о том, какое сильное неудовольствие в дальнейшем ему доставит переход сквозь пространство. В глазах вновь на секунду почернело, а к горлу подступил комок. Все его существо не принимало такой резкий скачок, но разум противился, он твердил, что это необходимо. Поэтому парень пересилил себя и сделал шаг в Портал, и нога его, одна за другой, а затем и все тело, провалились в холодную пустоту…

…А через секунду он уже открыл глаза, да причем так, как ничего не бывало. Дэн рассмеялся.

– Ни-че-го! – радостно прошептал он, несказанно обрадовавшись тому, что ровно никаких последствий его тело на этот раз не ощутило. От радости, однако, он даже забыл осмотреться.

– Здравствуйте, Дэниэл Элиенс, – вдруг не то промурчал, не то просто бархатным голосом проговорил кто-то сзади него. Дэн обернулся и отшатнулся. Перед ним предстала голограмма в виде тигра, выполненная точь-в-точь из такого же светящегося нечто, из чего же были сделана и птица, что доставляла последнее сообщение для Нагрома и остальных, вылетевшая из браслета Хосадо.

Тигр начал двигаться вокруг Дэна, разноцветными переливающимися лапами мягко ступая по мраморному полу. Тут Дэн все еще едва ли начал понимать, где находится. Помещение походило не то на какой-то храм, не то на какое-то величественное здание науки вроде Академии, однако подобные места обычно были залиты светом. Здесь же царила тьма. В ней для Дэна с каждой секундой все больше вырисовывались очертания стен, которые больше походили на камни какой-то пещеры. Затем Дэн поднял голову, ожидая увидеть шероховатый темный потолок, однако того… Не было. Над ним распростерлась лишь черная бездна, безоблачная и беспросветная.

– Не беспокойтесь, – тигр как будто усмехнулся, продолжая ходить вокруг него. – Это тоже всего лишь иллюзия, как и это животное. Я подумала, что Вам больше понравится тигр, чем птицы. Я в голограмм-виде пока, видите ли, развожу только диких животных и птиц. Странно, да?.. Сама себе удивляюсь, но не в этом суть. Не теряйте Нагрома, моего сына. Я уже отправила его обратно к Хосадо и Натмаку. Тем я дала отбой, увидев, что Ваше состояние вполне себе в норме…

– Но кто Вы такая? – Дэн нахмурился, сообразив, что с ним и впрямь говорит та же самая женщина, что и давала приказы несколькими минутами ранее через голограмм-птиц, посланных на станцию 233.

– Как Вы, может быть, успели услышать, мое имя – госпожа Шипсан. Я являюсь главой Земли на данный момент. Вернее, мой срок истекает ровно через три дня. Видите ли, сейчас те, кто видит себя в политике, вернее, видит себя в роли именно главы государства-планеты, едва ли может рассчитывать пробыть ею дольше недели. Таков уж современный закон и уклад жизни…

– Госпожа Шипсан, очень приятно, – кивнул Дэн. – Ну, мое имя Вы уже знаете.

Тигр улыбнулся, что показалось Дэну довольно жутким зрелищем.

– Конечно. И да, предугадаю Вашу следующую фразу-вопрос. Вернее даже, сразу отвечу на него.

По коже Дэна побежали мурашки.

– Да, – кивнул тигр по имени госпожа Шипсан. – Именно сейчас Вы получите свои ответы.

23

– Э-э-э… – только и смог неловко выдавить из себя Дэн.

Тигр вдруг засмеялся. Черты голограммы причудливо исказились, и Дэн догадался, что, скорее всего, животное было сделано по подобию его «хозяина», госпожи Шипсан, и морда, на самом деле, была ее «переделанным» лицом.

– Да, Вы, Дэн, правы в своей догадке, – подтвердил тигр. – Я назвала этот проект «сфинксом». И он, кстати, уже пользуется достаточно большой популярностью. В своих голограммах я совмещаю эмоции человека, поведение и облик животного, при этом частично все это дополняется искусственным интеллектом.

– Дополняется?

– Не вдавайтесь в подробности, Вам это сейчас ни к чему. Суть в другом, давайте вернемся моему обещанию. Надеюсь, конечно, все то, что вы сейчас от меня услышите, не слишком сильно Вас шокирует…

Дэн пожал плечами.

– Я уже начинаю привыкать к вещам, которые по идее, должны меня шокировать. Не бесконечно же нервная система может испытывать стресс, да?

Последнее он добавил уже скорее философски, однако тигр с именем госпожа Шипсан ответил:

– Это так. Но все же такая нервная система, которой обладаете Вы, Дэн, в современном мире немало стоит…

– Так… – жестом остановил Дэн тигра. – Но, как вы и сами говорили, вернемся к обещанному. Где я нахожусь? Что это за место, за время? Что за существа меня окружают? Нет, конечно же, я понимаю, что вы все, вероятнее всего – люди, но вы люди, несомненно, другого вида. Другой эпохи. Мы в будущем? Или в настоящем, в которое прибыли вы, из будущего?..

Тигр улыбнулся жуткой гримасой.

– Давайте начнем не с настоящего и не с будущего. А вернемся в прошлое. И я расскажу Вам всю историю человечества, без утайки. Это – честь, и Вы должны это понимать, потому что Вы – цезарианин. Я бы даже сказала так, всего лишь цезарианин.

Дэна это высказывание задело. Тигр-госпожа-Шипсан в секунду прочитал его мысли.

– Пожалуйста, не сочтите это за грубость. В современном мире классификация и различия людей вообще воспринимаются обществом иначе. Мы стали менее либеральными и толерантными, по сравнению с вашим временем… Так уж есть, и я, как человек, родившийся в свою эпоху, воспринимаю это совершенно спокойно. Но вернемся к истории, которую я Вам обещала показать. Следуйте за мной, я буду подводить Вас к нужным голограммам. Они будут отображать детально картины всего того, что когда-либо происходило с планетой Земля и с видом homo sapiens, который всем нам так хорошо известен.

Дэн поморщился после первых слов Тигра, однако он счел неразумным сейчас отказываться от того, чтобы узнать правду, чтобы, наконец, узреть. Всю свою жизнь он, можно сказать, жил во лжи и во тьме, сотканной этими же самыми людьми, но теперь эти люди вдруг благородно решили сорвать все покровы. Хотя это, конечно, и было подозрительно и подразумевало какие-то последствия (он уже даже предполагал, какие именно), Дэн все равно не мог устоять.

– Я готов идти за Вами, – сухо сказал он, испытывая смешанное чувство. Одновременно Дэн был и взволнован, и расстроен, и зол. И вдобавок к этим состояниям он отчего-то ощущал радостное облегчение.

Тигр кивнул и двинулся вдоль платформы, на которой, они, оказывается, все это время стояли. Платформу, сделанную из мрамора, окружало что-то вроде высушенного водоема. Вдруг этот самый водоем начал стремительно начал наполняться ярко-бирюзового цвета водой, которая, конечно, была голограммой.

– Что происходит?! – воскликнул Дэн, явно не понявший подобной «магии».

– Вы правы в своих догадках, Дэниэл Элиенс. Мы с Вами сейчас находимся в Пещере. И да, это действительно некоего рода – храм. Храм, построенный специально для Провидца. Извини, что читаю постоянно Ваши мысли, это уже вошло в привычку… Но да, как-то так. Мы именно находимся в пещере, пусть и искусственной. А эта голограмм-вода будет использоваться мною для наглядности моего рассказа.

Дэн изумленно посмотрел на голограмму-тигра, которая в темноте переливалась самыми разными цветами. Только теперь Дэн смог действительно детально рассмотреть эту материю, из которой состояло животное, и Дэн был готов поклясться, что в жизни едва ли видел что-то более красивое, созданное рукой человека.

– Мне льстит Ваша похвала, не скрою, – ответил тигр на его мысли. – Однако, давайте продолжим. И да, эта вода – действительно лишь голограмма. Если Вы случайно в нее упадете, то частицы на какое-то время задержат лишь падение, а затем Вы, скорее, будете просто «погружаться» дальше, пока не достигните дна. «Всплыть» на вряд ли получится. Так что, в любом случае, экспериментировать я не советую, а советую следовать и дальше за мной.

Дэн послушно шел за животным, которое он все еще никак не мог ассоциировать полностью с живым человеком, а тем более с женщиной с именем госпожа Шипсан. Он старался представить себе «на другом» конце ее, сидящую наверняка в какой-то комнате и диктовавшую все в микрофон, но это давалось ему с трудом, потому что вживую своего собеседника Дэн никогда не встречал.

Путь их был недолгим. Сделав буквально несколько шагов, тигр остановился и нажал, по-видимому, на какую-то секретную кнопку, расположенную на мраморной плите, которую Дэн бы ни за что не заметил. Почти все краски слились для него воедино, и исключение составляла лишь голограмм-вода, которая вдруг начала изменять свою форму. Частичка за частичкой, начали выстраиваться на ней какие-то фигуры, причем это происходило так быстро, что Дэн даже не успел и глазом моргнуть, как перед ним предстала целая объемная картина, если это действо можно было так обозвать.

В реальную величину на «воде» теперь стояли люди. Словно статуи из бирюзового льда, они застыли в своих немых позах. Это были мужчины, женщины и дети, очень напоминавшие тех людей из первобытных обществ, которых Дэн когда-то видел в учебниках по земной истории. Ему пришла в голову ассоциация именно с этим периодом, потому как их одежду едва ли можно было назвать словом «одежда» – это были лишь какие-то повязки. Сами же их обладатели выглядели неухоженными и на вряд ли интеллектуально развитыми – это Дэн мог сказать, даже не имея перед собой «раскрашенной» картинки.

Он взглянул на Тигра, догадываясь, что тот читает его мысли.

– Ты прав, – вновь подтвердил его догадку Тигр. – Надеюсь, не против перехода на ты? И, пожалуйста, перестань думать обо мне как о животном. Я таковым не являюсь, к счастью или сожалению. Мое имя – госпожа Шипсан. Надеюсь, тебе станет гораздо легче после этой экскурсии, потому как я ожидаю тебя на выходе из этой пещеры.

– Хорошо, – пообещал Дэн. – Я постараюсь. Но зачем мне эта картинка?

– Затем, что с нее все началось. Да, однажды история человечества действительно началась с первобытного общества. Но так было лишь именно однажды.

– Однажды? О чем Вы? Вернее, ты?

– Ты уже догадываешься, о чем. История случалась и случается снова и снова. И ты уже видел результаты этого. И вы с Сообществом уже, в принципе, построили довольно верные догадки. Смотри же дальше…

После этих слов Шипсан фигуры начали двигаться. Словно действительно обретя жизнь, они стали переговариваться между собой, указывать друг другу на что-то или кого-то.

Вдруг одни из них начали пропадать, часть «картины» сменилась собирающими урожай земледельцами, а на месте каких-то из людей появились хижины и первые дома. Тут и там начали бегать дети, играющие друг с другом. Затем дети пропали, и на их месте появились маленькие цыплята, за несколько секунд выросшие во взрослых птиц. Мужчина, один из обитателей хижины вышел из нее с топором… То было начало, как Дэн догадался, домашнего хозяйства. Люди уже начинали иначе организовывать быт, стали носить настоящую одежду. Но вот еще несколько мгновений прошло – и они все снова превратились в голограмм-воду.

Какое-то время новая картинка выстраивалась, и Дэн не мог понять, почему это занимало целые секунды для голограмм-воды, а не доли, а затем догадался: перед ним предстали теперь не несколько десятков, но несколько сотен, а то и тысяч фигур! Причем исключительно мужских, яростно выкрикивавших что-то, размахивающими угрожающе своими смертоносными мечами. То были первые войны, первые распределения территорий.

Процесс ускорился. Сражения происходили вновь за мгновения, после чего Дэну была показана другая часть истории – начавшая свое развитие цивилизация. Дэн подумал, что это, должно быть, Древняя Греция. Перед ним возник полис, причем он был именно таким, каким Дэн его себе «нарисовал», прочитав еще во время школы несколько абзацев из учебника по Земной истории. Это было небольшое общество, как успел заметить Дэн, в котором власть в основном принадлежала мужчинам. Они активно о чем-то дискутировали, пока картинка не сменилась другой, показывающей бесконечные войны между полисами и соседними государствами.

«Сколько же лет длились эти войны? И выглядят они так бессмысленно, даже будучи нереальными, нарисованными… А на них гибли реальные люди, а другие реальные люди еще и тормозились в развитии… Но что это, неужели, новые открытые территории? Неужели новые изобретения и какие-то неожиданные повороты в человеческой истории».

– Именно, именно так, – с явным удовольствием подтвердила Шипсан. – Идем дальше.

А дальше было ровно все то, что Дэн помнил из школьного курса истории – на его глазах из голограмм-воды «рождались» все новые и новые государства, языки, люди, на них говорившие. Какие-то из них умирали, не просуществовав, по ощущениям Дэна, и нескольких веков, а какие-то выживали и развивались дальше. Средние века, Новое время… Начались века науки, знаменитых, перевернувших весь мир и все людское сознание, изобретений. Но вместе с ними и пришли такие страшные вещи, как атомная энергия, которой человек только учился управлять… Первая атомная бомба, унесшая жизни стольких людей, катастрофы на атомных станциях.

Дэн наблюдал за этими потрясающими и ужасавшими его одновременно картинами земной истории несколько минут, пока не выдержал и не спросил:

– Но ведь я и так все это знаю, смысл?.. Дальше наступит Перелет…

– Ты в этом так уверен? – загадочно спросила женщина. – Правда?.. А если я скажу тебе, что никакого Перелета в оригинальной человеческой истории и в помине не было?

Дэн обернулся, с волнением теперь вглядываясь в ярко-бирюзовые фигуры. Они действительно казались совершенно спокойными, живущими в своем нормальном ритме. Ученые совершали все новые и новые открытия, люди продолжали жить и работать, рождаться и умирать. Все шло ровно, не так, как Дэн ожидал. Даже более того – все шло в сторону стремительного развития, развития именно на Земле. Люди, как Дэну показалось, стали намного счастливее, здоровее и умнее. Техника стала доступнее и совершеннее, необходимость в тяжелом человеческом труде отпадала, на глазах Дэна во многих сферах теперь людей заменяли роботы. При этом экономика каким-то чудесным образом не страдала, сами жители планеты Земля были заняты другой деятельностью, проводили больше времени, помогая очистить планету от загрязнений, оставленных предыдущими поколениями.

Были показаны современные семьи – в них почему-то либо совсем не было детей, либо был всего один ребенок. Дэн сначала не понял, в чем была причина такой малодетности, однако затем догадался – люди сознательно решили таким образом избежать перенаселения, что и казалось, в то же время, довольно странным и жестоким со стороны людей к самим себе.

– Люди ввели какие-то налоги на детей? – нахмурился Дэн.

– Не совсем, – ответила Шипсан. – Теперь все дело было в генной инженерии. Началась ее эпоха, и, думаю, не стоит тебе строить дальше догадки. Хотя все предыдущие исторические периоды до этого ты помнил совершенно верно, пришла тебе пора меня послушать.

В середине двадцать первого века люди пришли ко всеобщему согласию использовать генную инженерию в качестве неотъемлемой части рождения любого человека. То есть, каждый, кто теперь рождался на Земле, должен был «заплатить» за свои гены, вернее говоря, его родители должны были заплатить за его гены еще до рождения. Как мои предки пришли к такому странному решению, я понятия не имею, признаться тебе. Да еще и законодательно его оформить! Как бы то ни было, сейчас уже поздно об этом жалеть или пытаться исправить. Нет, к сожалению, путешествий во времени мы не изобрели, иначе мы бы уже давным-давно исправили бы эту фатальную ошибку человечества. Так вот, век генной инженерии… Казалось бы, что может быть лучше и почему я так негодую? Рождаются только приятные члены общества, только достойные, никакой преступности. Все «отбросы», как бы сейчас это ужасно ни звучало для твоих нежных ушей, доживают свой век в экологически грязных местах. Да-да, не поверишь, но ссылки вновь возобновились. И общество стало более жестким.