скачать книгу бесплатно
Ответ на свой вопрос Митя так и не дождался, потому что в это время, дерево, стоящее над копной с сеном, затрещало, обломилась одна из самых крупных веток и какое-то огромное коричневое животное упало прямо в центр стога сена. Молодые женщины испуганно закричали. Мужчины оцепенели, не зная, как поступить.
– Откуда медведь? – кричала Лиза.
– А хрен его знает! Может с зоопарка сбежал, – так же громко отвечала Оксана.
В это время большая куча сена «ожила». Все присутствующие мгновенно оказались в машине Артёма. Хозяин автомобиля в спешке искал ключи.
– Не ищи, я их на столе оставила, – тихо, дрожа от страха говорила Оксана.
Мужчина, недолго думая, выскочил из УАЗа и бросился к столу. В это время медведь встал на дыбы. Нечеловеческий крик из салона машины раздался на всю округу. Алексей бросился на выручку, ибо понимал, что без ключей они все оказывались заложниками. Медведь поднял лапы и пошел прямо на мужчин на ходу неестественно теребя голову. Вдруг медвежья морда отделилась от туловища, в установившейся абсолютной тишине все увидели … лицо Клавдии Петровны.
– Это все она – Лизка ваша, ох, и покалечилась я, – стонала женщина, стаскивая с себя костюм медведя.
На улице окончательно стемнело. В отблесках костра действия Клавдии напоминали шаманские танцы. Но скоро стенания женщины были заглушены общим хохотом.
– Тетя Клава, а ты, когда нашей одноклассницей стала? Сколько же раз на второй год оставалась? Костюмчик со школьной елки? – сыпал колкостями Митя.
Лиза бросилась на помощь пострадавшей от собственного любопытства пенсионерке.
– Руки, ноги целы? Что болит?
– Лицо, у меня же в руках фонарик был видно об него…, а все Лизка через тебя, не могла утром информацией поделиться и надо же на самом интересном месте…
– Николаевна, ты опять за своё ну зачем тебе все это надо?
– Зачем, зачем – может у меня планида такая – людей оповещать.
Марина и Ольга – одноклассницы, присутствующие на встрече, превращенной усилиями бабы Клавы в некое подобие шабаша, принесли, ещё местами не успевший растаять, снег и пытались приложить к лицу пострадавшей.
– Холод – лучший помощник при ушибах.
– Девоньки, смотрите не застудите наше информбюро, а то осипший рупор слух режет, – не унимался Митька.
– Клавдия Николаевна, ну что вы в самом деле? – вмешался Артём.
Баба Клава подняла глаза, один из которых начал заплывать, выпрямилась.
– Это ты сроду все хочешь по-честному, вон Фирка уже по дворам бегает надо думать не с пустыми руками, а у тебя все поля, да поля, смотри вот опять «подкова» уплывет только в этот раз не из-за Зинаиды, а уже совсем не по-честному и навсегда.
– Кто такой Фирка? – тихо спросил у оказавшейся рядом с Лизой Алексей.
– Не такой, а такая – Анфиса работает на Виталика и Андрея – новых хозяев – племянников Терентьевича. Занимается «обработкой» дольщиков перед собраниями, – также тихо отвечала девушка.
– А подкова на счастье? – продолжал интересоваться москвич.
– Нет. Это у нас так самый плодородный участок пашни называется.
Оксана посчитала нужным вмешаться в разговор.
– Раньше Зинаида – мать Тани, палки в колеса нам вставляла, считала Тёмку оскалом капитализма, сейчас видно выдохлась, а сроки договоров с пайщиками истекают, вот народ и баламутится.
В это время остальные были заняты погрузкой Клавдии Петровны в автомобиль Артёма. Даже Митька сменил интонацию.
– Баба Клава, не боись, домчит с ветерком. Только ты в следующий раз как положено, с аккредитацией, раз к нашему Тёмке в пиар-агенты метишь.
Все снова рассмеялись, только пенсионерка обиженно забубнила.
– Ирод ты, Митька, потешаешься, в пиварменты меня записал, а какой я мент, да и пива сроду не пила. Лучше о своем бы будущем думал вот умыкнут ферму, а у тебя двое детей, в городе никто не ждет, чем кормить семью будешь? – пыталась поставить на место обидчика женщина.
– Так ферма она и не моя! Что будет, то и будет – опечалился парень.
– Как это не твоя, а имущественные паи? – не сдавалась Клавдия.
– Не тереби душу, итак муторно, – Митя громко закрыл дверцу УАЗика, повесив голову, пошел к костру.
Жена Артёма, воспользовавшись отсутствием мужа, прижалась к Алексею и попыталась что-то шепнуть на ухо, но увидела, как он пристально разглядывал Лизу, произнесла совсем не то, что задумывала.
– Она замужем. У нее маленький сын. Понимаю Танька – зануда правильная, но не туда Иван Царевич стрелы мечешь, – в последнюю фразу Оксана вложила максимум страсти и даже слегка коснулась мочки уха своими губами.
Поздно ночью Алексей с Татьяной той же тропинкой возвращались в дом Зинаиды, первым молчание нарушил мужчина:
– Тань, ты не думаешь, что Оксана как-то всё затягивала.
– Не всё, а тебя!
– Да нет, дело не совсем во мне.
– Конечно не в тебе, а в твоей харизме. Леша, ты же знаешь, как воздействуешь на слабый пол. По-моему, ты в своей жизни этим прекрасно пользуешься.
– Нет, Танюша, не тот случай, попользоваться хотят мной. Вот цель пока мне не ясна.
– Леш, давай подумаем об этом завтра. Знаешь у меня итак сегодня…
– Видел и не устаю поражаться твоим мужеством.
– Да где там, его боялась, себя боялась, а он хотел поговорить, вот скажи зачем? Ничего не изменилось.
– Вот именно, ты по-прежнему не хочешь его выслушать. Только пообещай мне, что в этот раз не умчишься, сжигая за собой все мосты.
– Мы уже пришли, моим не надо, ну ты понимаешь…
– Тань, ты не забыла зачем я здесь?
– Вот именно об этом и поговорим, – раздался громкий голос.
– Кто здесь? – в один голос спросили Татьяна и Алексей.
– Сестру не угадываешь? – спросила, открывая им калитку, Антонина.
– Фу, Тонь, мы итак сегодня пуганые, – и младшая сестра начала рассказ о выходке Клавдии.
Вдоволь насмеявшись Тоня усадила парочку пить чай, а сама села напротив Тани.
– Знаешь, сестрёнка, десять лет живу с виной в душе. Корю себя, что не приехала, не остановила, на мать надеялась, а ведь знала, что она была не сторонницей вашего с Артёмом союза. В то время Алёнка у меня приболела.
– Интересно, чем он раньше ей не по душе был, это потом, как я сегодня услышала стал оскалом капитализма.
– Не знаю, что тогда, а что потом. Наломали дров. Надо разбирать, пока совсем поздно не стало.
– Антонина, а вы думаете у кого-то есть право? – начал Алексей.
– Ну кто здесь кто, сейчас выясним. Я – сестра! А вот ты – катализатор – ускоритель реакции. Как я правильно догадалась Татьяна тебя попросила изображать из себя своего ухажёра. Я понимаю, она тебе симпатична, но не до нужной степени, а актёр ты хреновый. И ещё, скажи, тебе в Москву первой мать позвонила?
– Да, то есть нет, – замялся москвич.
– Ага, значит общение было. Всё пазлы сошлись!
– Какие пазлы, Тонь? Лёш, а что происходит?! Зачем тебе мама звонила? Вы что были раньше знакомы? – удивленно спросила Татьяна.
– Да, Антонина, потрудитесь объясниться, – пришел в себя после Тониной лобовой атаки Алексей и пытался выиграть время, чтобы обдумать предстоящее ему объяснение с Татьяной.
– Хватит выкать, под одной крышей или в нашей ситуации, правильнее сказать, в одной лодке плывем. А для того чтобы прояснить тебе ситуацию мне необходимо маменькино благословение, слово дала, как предполагаю и Алексей, а я человек честный. Скоро сама всё увидишь, – заканчивая фразу Тоня ласково посмотрела на сестрёнку, и под облегчённый вздох Алексея продолжила, – В этот раз выведем всех на чистую воду, а то мне перед вами с Любой даже как-то стыдно за своё счастье.
Оксана шла с вечеринки следом за мужем, про себя возмущаясь происходящим, что за идиотская привычка ставить машину на производственной базе и пешком идти домой мог хотя бы её отвезти, еще эта Лизка – мышь глазастая – щепка с ушами, туда же куда и люди все глаза москвичу замозолила.
Перед входом в дом жена обогнала Артёма и пока тот замешкался во дворе забежала внутрь. Прямо в прихожей женщина разделась донага прошла в свою спальню набросила пеньюар, включила ночник и встретила мужа призывным взглядом. Вот только все усилия были тщетными. Артём словно и не видел её. Оксане стало обидно, а она в этой жизни ничего никому спускать не привыкла.
– Тём, Тёмочка, ну что ты как не родной? – молодая женщина вложила в свой голос максимум кокетства.
– А какой я тебе? Чужой и есть. Вон за малым москвича не изнасиловала.
– Это тебе за меня стыдно?! Сам от своей Таньки не отлипал!
– Мне не стыдно, мне все равно, как и все твои скандалы и бесконечные претензии, – тон мужчины был совершенно равнодушен. Вот как раз равнодушия было сегодня для Оксаны через край.
– Идиот! Мужлан!
– О эту пластинку за много лет я наслушался, – Артём по–прежнему был спокоен.
– А новую ты и не услышишь! Не позволю! Не дождёшься! Уничтожу твою Таньку!
– Ты Татьяну трогать не смей, – тон мужчины заметно погрубел.
– Указывать мне не надо! Один раз спровадила и сейчас управу найду! В кармане на груди фото он её носит – неандерталец хренов! Романтик грёбаный! Да я к этой вашей берёзе с топором бегала!
– Дерево то причем?
– Хотела все вытравить! Сжечь и фото, и дерево! И её!
– Оксана, какая же ты дура.
– Я дура?! О нет, миленький, тогда вас сделала и сейчас вы у меня в кулаке!
– Кого ты сделала?
– Вас! Ходили, сладкая парочка, тьфу!
– Оксана, прошлое не вернуть.
– Вот именно, никто не заставлял, сам женился!
– Насколько я помню ты грозила избавиться от ребёнка, если не женюсь.
– Как будто он твой!
– Мой.
– Это я Таньке тогда сказала, что твой, мол ты давно мне глазки строил, я и не устояла, она – дура поверила! Хороша любовь! Сами себе сказочку придумали! Долбанатики!
– Какая же ты сволочь! Как только Татьяна со мной вообще после этого на общую встречу согласилась.
– Хотела принцем московским козырнуть! Нос нам деревенским утереть! Только не вышло! Вон он готов был с Лизкой замутить! Видно доля такая Танькина горе одной мыкать, а ухажёры все к лучшим подругам уходят! Вы блаженные – одна, правда по моей просьбе, в Москву ломанулась, а второй давай в благородство играть, а третий Родину защищать.
– Ивана не трожь! Он жизнь за нас отдал! Про какую такую просьбу ты несла?
– А-а, проняло! Попросила я подруженьку заклятую, якобы от нас обоих, чтобы она уехала побыстрей, деньги от тебя на билет передала, только не взяла – больно гордая.
– Какие деньги?
– Не важно, так что не отмоешься, выбрось из головы!
– Это ты не отмоешься, от грязи своей, ничего не видишь, только вокруг тебя всем смердит!
После последних слов Оксана бросилась с кулаками. Артём просто отступил, и женщина ударилась о стену, рассвирепев, она повторила попытку, в её глазах кипела ярость.
– Убью! Ненавижу! Рожу твою больше видеть не могу! – и тут фонтан ругательств был остановлен.
Оксану заткнул поток ледяной воды. Она медленно обернулась и увидела сына, стоявшего с уже пустым ведром в руках.
– Ты? Как можешь, вот так с матерью?
– Прекрати немедленно, – железным голосом отрезал глава семейства, при этом он обнял Ванюшку, погладил по голове и ласково добавил, – Мама просто лишнего выпила, сейчас мы её уложим и поговорим.
– Ой-ой-ой, какое козлиное благородство, тошнит от вас!
– Это тебя от водки твоей тошнит.
Оставив жену в её спальне, Артём взял на руки сына и отнес его в кровать. Сам лег рядом.
