скачать книгу бесплатно
– Оставь её… услышала брюнетка, пока она пыталась поймать ртом воздух. – Ею займёмся позже.
Когда дыхание Ангелы пришло более или менее в норму, она посмела открыть глаза. Мужчин в гостиной не было. Она с трудом поднялась на ноги и попыталась покинуть квартиру Лохмера.
Выйдя из спальни Рюдгера, мужчины не обнаружили девушку. Фон Гинсбург было рванул за ней, но Лохмер остановил его.
– Пусть живёт до завтра, Келлер. Дадим ей ещё один денёк. Всё равно ей никуда не деться.
– Ладно. Но завтра она поплатиться за всё! Я пойду. Меня ждёт Кетхен.
– Открой глаза! – услышала Катрин. – Я хочу, чтобы ты всё видела!
Шван подчинилась. Фон Гинсбург возвышался над ней. Схватив девушку за щиколотки, он подтянул её ближе к себе. Встав одним коленом на кровать, он грубо поласкал внутреннюю сторону бёдер. Тело блондинки вызывало желание, но Келлер, несмотря на выпитый алкоголь, не спешил. Он медлил. Сняв рубашку, он стянул с себя майку и положил руки на пряжку ремня.
– Ну что, лапуля? Ты уже сгораешь от нетерпения? – Он навис над ней. – А? Ты мне поможешь? – схватив Катрин за плечо, он заставил девушку сесть. Его хозяйство, спрятанное за штанами, оказалось прямо перед её лицом. – Расстегни ремень! – Приказал мужчина. Шван умоляюще посмотрела на него. Она надеялась, что Келлер быстро сделает своё дело, и она уйдёт в свою комнату. Но как же она ошибалась! Фон Гинсбург схватил девушку за волосы, дёрнул назад и приблизил своё лицо к её лицу. – Я сказал: расстегни ремень! – дрожащими руками девушка начала выполнять приказ своего «жениха». – Хорошая девочка.
Брюки упали вниз, и мужчина пнул их в сторону. Теперь на нём остались только трусы и носки. Он толкнул Шван, заставляя принять горизонтальное положение. Нависнув над ней, положил ладонь на горло и чуть сжал. Другой рукой начал грубо ласкать груди, причиняя девушке боль. Но, похоже, это доставляло мужчине удовольствие, так как Катрин почувствовала, как начало расти его достоинство. Непроизвольно девушка дёрнулась от отвращения. Это движение заставило Келлера чуть сильнее сжать горло. Он прошептал:
– Такая тонкая, такая лебединая шея. Я могу сломать её за одно мгновение. Ты ещё будешь дёргаться?
Катрин попыталась покачать головой.
– Скажи: «Нет, любимый».
– Нет… любимый… – выдавила блондинка. Она с трудом сдерживала слёзы боли и унижения. Но нет, она не станет плакать. Она не доставит Келлеру такого удовольствия!
Мужчина наклонился и присосался к её губам, проникая языком сквозь сомкнутые зубы. Руки скользили по мраморной коже, а набухший член сквозь трусы тёрся об её лоно. На мгновение фон Гинсбург оторвался от сладких губ и рывком перевернул девушку, заставив встать на колени, схватив за волосы. Катрин только охнула.
– Заткнись! – прохрипел мужчина, а в следующую секунду Катрин почувствовала, как тот вошёл в неё. Она чуть не закричала от боли, но большая грубая ладонь закрыла ей рот. – Я сказал, заткнись, сучка! Ещё разбудишь мать.
Унижение длилось долго, и когда Катрин была уже на грани обморока, она почувствовала, как Келлер взорвался и кончил. Он отпустил её волосы и убрал ладонь. Девушка без сил упала на кровать. Келлер упал вначале на неё, а потом скатился рядом. Отвесив звонкий шлепок по попе, мужчина сказал:
– Можешь поспать, – но когда Катрин попыталась встать, то фон Гинсбург, надавив на плечо, уложил её снова. – С сегодняшнего дня ты спишь со мной. Всегда. Ну, кроме этих ваших дней. Хотя, я надеюсь, что ты быстро забеременеешь. Уж я постараюсь.
Утром Катрин проснулась от того, что фон Гинсбург ласкает её грудь. Спросонья она вначале даже не поняла, что происходит и попыталась воспротивиться, на что получила затрещину. Осознав, что происходит, она позволила мужчине совершить свое действо.
Всё длилось дольше, чем накануне вечером: Келлер протрезвел и был полон сил, кончив дважды.
Встав с кровати, он удовлетворенно посмотрел на лежавшую девушку. Шван была без сил, мужчина же, напротив, выглядел бодрячком. Он накинул халат и что-то насвистывая, направился в ванную комнату.
Вернувшись, Келлер обнаружил Катрин в том же положении, в котором оставил.
– Ты всё ещё в постели? – незлобно удивился он. – Ну-ка, марш в душ и пойдём завтракать.
– Келлер, я могу отказаться от завтрака?
– Нет, любимая. Хочу, чтобы ты была за столом. Давай-давай, быстро! – он нетерпеливо помахал рукой, поторапливая девушку встать.
И ей ничего не оставалось делать, как подчиниться. Она встала и, накинув халат, пошла принимать душ.
За столом Катрин пыталась незаметно смотреть на часы. Она уже решила, что если мужчина никуда не пойдёт, то напомнит ему об обещании в последний раз поговорить с Ангелой.
Но тут, когда на часах было почти пятнадцать минут десятого, Келлер вдруг отставил кофейную чашку и встал из-за стола.
– Так, родные, мне нужно уходить. Вечером меня не ждите, приду только утром. Государственные дела.
Мужчина чмокнул мать в макушку, а Катрин, взяв за подбородок, в губы.
Когда за Келлером закрылась дверь, она убрала всё со стола, помыла посуду и ушла в свою комнату. Выйдя минут через пятнадцать, она постучала в комнату фрау фон Гинсбург и сказала, что на улице очень хорошая погода, и она хочет прогуляться и быть может, купить Келлеру что-нибудь в честь помолвки. А ещё, может быть, зайдёт в гости к подруге.
Ничего не подозревающая Клара лишь улыбнулась и отпустила девушку.
Ни Келлер, ни, тем более его мать не знали, что Катрин Шван пошла не на прогулку. Она пошла к Ангеле Шмид и её сыну Роберту, предупредить о готовящейся резне. Может, у той было какое-нибудь место, чтобы переждать? Катрин очень на это надеялась. Что делать потом, они решат позже. А сейчас надо было думать о предстоящей ночи.
Но девушка не могла пойти с пустыми руками: прежде чем пойти к Шмидам, Шван завернула на рынок, который в это субботнее утро уже был полон народа.
Глава 10
«2 октября 1939 год.
На часах уже четверть одиннадцатого, а Кати всё нет. Она обещала прийти в 10 часов. Я надеюсь, что с ней ничего не случилось. Узнав фон Гинсбурга, я поняла, что он и Лохмер стоят друг друга. Если с ней что-то случилось, то что ждать нам с Роби? То, что нас сейчас окружает – это настоящий ад, пусть я и не верю в загробный ад. Наверное, он существует здесь, на земле. Но чем мы провинились перед Всевышним, что он посылает нам такие испытания?»
Было уже почти половина одиннадцатого. Роберт сидел за столом и что-то рисовал, а Ангела смотрела в окно, нервно обняв себя за плечи. Ну, где же Катрин? Почему она ещё не пришла?
Может, стоит покурить? Катрин в прошлый раз забыла у неё сигареты. Если это хоть немного успокоит, то она готова попробовать.
Шмид подожгла сигарету дрожащими пальцами и сильно затянулась. И тут же закашлялась, а на глазах выступили слёзы. Боже, как Шван может спокойно это делать? Брюнетка затушила сигарету в стакане.
– Мамочка, – Роберт оторвался от рисования. – У тебя всё хорошо?
– Да милый, – улыбнулась девушка.
И тут же раздался стук в дверь, от которого брюнетка просто подпрыгнула.
У Катрин были заняты руки, чтобы постучать. Она держала две хозяйственные сумки в которых были: связка бананов, огурцы, помидоры, зелень, несколько жирных баварских сарделек и три бутылки кока-колы. (Прим. Примерно до 1940 года в Германии насчитывалось несколько заводов по производству этого напитка. После вступления США во Вторую Мировую войну поставки сырья прекратились. Но взамен кока-колы немцы придумали фанту, выдав её за продукт компании кока-кола. В 1939 году кока-кола ещё продавалась в Германии) Подмышкой у блондинки был букет из белых гербер и лилий. Повинуясь какому-то порыву, девушка в последний момент купила букет. Уже сидя в такси, она смотрела на цветы и думала, не посмотрит ли на неё Ангела как на сумасшедшую, когда откроет дверь и увидит её с пакетом продуктов и букетом цветов?
Но когда перед ней открылась дверь, в которую она постучала каблуком своих туфель, то увидела лишь облегчённую радостную улыбку.
– Я волновалась. Ты обещала прийти в десять.
– Фу, – рассмеялась блондинка. – Ты что, курила?
– Ну, ты забыла сигареты… – смутилась Шмид. – Я переживала и решила покурить.
– И?
– Гадость! – последовал честный ответ.
– Катрин! – девушку обняла пара детских ручек.
– Оу, привет, пацан!
– Посмотри, это я нарисовал!
Мальчик отпустил Катрин и показал ей свой рисунок, на котором были изображены две девушки: у одной были чёрные кудряшки, а у другой волосы жёлтого цвета. Они держали за руки маленького мальчика.
– Тебе нравится? – с надеждой спросил малыш.
– Да ты, я смотрю, художник! – Шван смутилась, увидев то, что изобразил непосредственный ребёнок.
– Это цветы для моей мамочки?
Тут блондинка совсем засмущалась, и румянец окрасил её щёки. Она никогда в своей жизни не дарила никому цветы и почему вдруг для Ангелы она решила сделать исключение?
– А ещё я купила кока-колу, – попыталась реабилитироваться блондинка. – Для всех.
– Не. Я не люблю кока-колу. Мама любит.
Она позволила мальчику взять у неё из подмышки букет, и тот пошёл ставить их в банку, так как вазы в доме не было.
– Куда поставить? – не выдержала Катрин, посмотрев на стоявшую ещё в лёгком ступоре Ангелу.
– Ой, прости, – девушка забрала у Шван сумки и поставила на столешницу кухонного шкафа. Увидев содержимое, пробормотала. – Ты не должна была…
Брюнетку больше смутило содержание пакета, нежели цветы.
Спустя примерно полчаса Роберт всё-таки с удовольствием пил кока-колу из стакана.
Они сидели за столом, снова накрытым праздничной скатертью и обедали. Катрин всё думала, как сообщить Ангеле о предстоящей ночи и не могла придумать, как начать. Но делать что-то надо было.
– Ангела…
– Да, – губы Шмид тронула улыбка. Роберта впервые за полгода уплетал банан. Второй! Ей было очень неудобно перед гостьей, но она была очень рада видеть довольное лицо сынишки.
– Эм…. Слушай, я должна отлучиться… – вдруг выпалила блондинка. – Но я ещё сегодня приду.
– Хорошо…
Ангела не могла взять в толк, почему вдруг Катрин поспешно встала из-за стола и поспешила уйти. Вроде ничего не случилось. А ещё девушка чувствовала, что у блондинки был к ней разговор. Ей же не показалось? Тогда с чего друг та поспешно вскочила и, накинув плащ, собралась уходить?
– Ты же вернёшься? – наивно спросил Роберт, откидывая салфетку и тоже слезая со стула.
– Да, я вернусь, я же сказала – пробормотала Шван, машинально отвечая на объятия мальчика. – Вернусь, пацан. Обещаю! Правда!
Когда за блондинкой закрылась дверь, Ангела упала на стул и вздохнула. Ей вдруг показалось, что она видела Катрин в последний раз.
– О! Катрин! – Лили открыла дверь квартиры и увидела перед собой блондинку. По счастливому стечению обстоятельств у неё был выходной, и она была одна дома. – Какой сюрприз!
– Я проходила мимо и подумала, а вдруг ты дома…
Девушка схватила Шван за руку и втянула внутрь.
– Ты не представляешь, как ты вовремя: брат на учёбе, родителей нет. Я сижу одна скучаю.
– Я подумала и решила согласиться на твоё предложение, – перед тем, как позвонить в дверь, Шван сняла помолвочное кольцо и спрятала его в сумочке. – А тут ещё приехал с фронта сын моей хозяйки…
– Понимаю, – сочувственно воскликнула Лили, всё больше убеждаясь в своей правоте. – Пиво будешь?
– Не откажусь, – с радостью согласилась Катрин. Немного алкоголя ей было сейчас нужно.
Штейн метнулась на кухню, а Катрин скользнула глазами по её фигуре. Девушка была в брюках, которые подчёркивали её стройность. Что ни говори, но Лили была привлекательной девушкой.
В последнее время никто из женщин не осмеливался выходить на улицу в штанах из-за проводимой правительством пропаганды: «Женщина – это жена и мать». Женщин убрали из всех занимаемых политически должностей, не стало женщин начальников. Им оставили только мелкие должности типа учительниц, продавщиц, телефонисток.
Лили на улицу тоже не осмеливалась появляться в так любимых ею брюках. Наверняка бы её арестовали и с позором проводили домой. Но вот как раз дома она могла себе позволить небольшую свободу.
Лили протянула Катрин бутылку «Францисканера» и повела на своеобразную экскурсию по квартире.
Шван замечала откровенные взгляды в её сторону, но пока не реагировала. Хотя она уже понимала, что Штейн из той же породы, что и она. И это на самом деле возбуждало.
Лили показала гостиную, столовую, кухню. Она показала спальню родителей и брата. Свою, посмотрев многозначительно на Катрин. Но блондинка вдруг как бы невзначай спросила:
– А у вас есть подвал? – конечно, Катрин она понимала, что к любой хорошей квартире прилагается подвал.
– Подвал? – подняла брови Лили. Увидев, загадочный взгляд девушки, Штейн догадалась, что Катрин имела ввиду. Ну да! Она боялась, что им вдруг смогут помешать! – Конечно!
Они спустились вниз, и Лили открыла дверь, ведущую в их каморку.
– Ого! – восхитилась Шван. Часть подвала, принадлежащая Штейнам, была больше того, что было у фон Гинсбургов. Если у Клары и Келлера это было что-то по площади ближе к квартире Ангелы, то у Штейнов это было раза в полтора больше.
– Тебе нравится?
Катрин обернулась к Лили и встретилась глазами с возбуждённым взглядом.
– А представляешь, у нас тут даже есть раскладушка!
(Прим. Патент на изобретение раскладушки приобрёл в 1900 году Вильям Л. Мёрфи. Можно найти в интернете. Хотя они были распространены ещё и до него. Но популярность обрели позже, уже после второй мировой войны.)
Шван слышала о раскладушках, но когда перед ней материализовалась одна из них, а сверху опустился ещё и плед, то Шван посмотрела на Штейн иным взглядом. Она вдруг не только поняла, но и едва ли не физически почувствовала, что все эти намёки, полувзгляды, полуприкосновения были чистой воды предложением для «продолжения» знакомства. И девушка подумала: а почему бы и «да»? Она не знала, как у неё сложатся отношения с Ангелой, которой она хотела помочь. Шмид не была похожа на ту, которой нравятся девушки. А Лили? Лили вот она, она уже даже не намекает, она откровенно говорит: «Вот она я, такая же, как и ты. И ты мне нравишься!» … Что ж… Она поможет Шмидам… Она им поможет.
Лили не была из тех, кто привык быть снизу. Но Катрин ей и правда очень нравилась. И она позволила Шван уложить её на раскладушку и снять с себя одежду…
– Я тебе позвоню. Обязательно… – Шван проникновенно поцеловала девушку, прижав её к стене. Как же это было восхитительно касаться женского тела после того, что с ней произошло прошлой ночью!
Они только что поднялись из подвала, где Катрин доводила до экстаза Лили снова и снова. Но перед глазами Шван стояло лицо Ангелы, которое она пыталась отогнать вновь и вновь. Нет, Шмид не такая. Нет!!! И даже несмотря на всё, что она испытывает к этой девушке, Катрин не сможет сделать так, чтобы та обратила на неё своё внимание.
Но в кармане её юбки лежал ключ. Ключ от подвала, где сможет пережить эту ночь Ангела с сыном. Всё, что волновало Катрин в этот момент – это то, что Шмид и её сын выживут в эту ночь…
Глава 11
