Скамейка у фонтана

Иногда во время сиесты к нам приходят гости, и тогда дом наполняется запахами, которые не встретишь ни в одном ресторане. Сегодня, например, Кармен пригласила свою подругу Лусию. Я сразу почувствовал, что она пришла не с пустыми руками: в воздухе витал аромат свежей тортильи, смешанный с нотками копчёной паприки. Лусия всегда смеётся громко, а смеётся часто. Она не забывает и обо мне – обязательно принесёт кусочек ветчины или ломтик багета, который «случайно» упадёт на пол. Я жду этого момента с особым нетерпением.

– Рокки, ты опять под столом? – смеётся Лусия, когда замечает меня.

Я делаю вид, что просто прохожу мимо, но все знают: я здесь ради еды. Кармен качает головой, но улыбается, а Лусия шепчет:

– Не выдавай меня, друг, а я не выдам тебя.

Я понимаю, что между нами заключён негласный союз, и горжусь этим.

Пока женщины обсуждают свои дела, я внимательно слежу за их руками. Они режут сыр, выкладывают на тарелки оливки, ломают хлеб. Каждый жест – как отдельная сцена спектакля, в котором я играю роль зрителя, но надеюсь стать участником. Иногда мне кажется, что если я буду смотреть достаточно долго, кусочек еды сам прыгнет ко мне в пасть. Это случается нечасто, но вера – великая вещь.

В какой-то момент Кармен решает, что пора открыть окно. В комнату врывается жаркий воздух с улицы, принося с собой запахи жареных баклажанов, свежего базилика и чего-то сладкого, похожего на мед. Я вытягиваюсь, вдыхаю этот коктейль ароматов и мечтаю о том, чтобы однажды попробовать всё, что готовят люди в своих маленьких кафе и барах. За окном слышен звонкий голос мальчишки, который продаёт мороженое, и я представляю, каково это – лизнуть холодный шарик сливочного лакомства. Наверное, это лучшее, что может случиться в жаркий день.

Лусия рассказывает истории, и я слушаю их с не меньшим интересом, чем Кармен. Она говорит о том, как вчера на рынке кто-то устроил драку из-за последнего куска тунца, как в соседнем доме появился новый щенок, который уже успел подружиться со всеми детьми на улице. Я ловлю каждое слово, потому что знаю: в этих рассказах можно найти что-то полезное для себя. Может быть, завтра на прогулке я встречу этого щенка, и у нас завяжется дружба.

Когда разговор заходит о соседях, я замираю. Люди думают, что мы, собаки, не понимаем, о чём они говорят, но это не так. Я отлично различаю имена, интонации, даже настроение, с которым Кармен произносит фамилию доньи Марии. Если голос становится строже – значит, донья Мария опять жаловалась на мусор у подъезда или на то, что кто-то слишком громко слушает музыку. Если голос мягче – значит, она принесла пирог или свежие помидоры с дачи. Я всегда рад её приходу, потому что она не забывает угостить меня чем-нибудь вкусным.

В разгар сиесты время будто бы останавливается. Солнечные лучи становятся гуще, воздух – тяжелее, а мысли – медленнее. Я лежу у дивана, слушаю, как женщины смеются, как Дон Педро тихо мурлычет, как за окном гудит город. Иногда мне кажется, что я мог бы так лежать вечно, если бы не одно «но»: запахи. Они зовут меня, манят, обещают новые открытия. Я встаю, тянусь, прохожу на кухню, чтобы проверить, не осталось ли на столе чего-то интересного.

Кармен замечает мою вылазку и говорит:

– Рокки, ты настоящий сыщик. Без тебя ни одна крошка не пропадёт.

Я гордо поднимаю хвост и возвращаюсь на своё место, зная, что заслужил похвалу.

Иногда во время сиесты я вижу сны. Мне снится, что я бегу по пляжу, а вокруг меня летают чайки, которые бросают в меня кусочки хлеба. Я ловлю их на лету, смеюсь, а Кармен хлопает в ладоши и зовёт меня обратно. Я просыпаюсь, и первое, что слышу – это её голос и запах кофе. Я понимаю, что жизнь прекрасна, особенно если рядом есть те, кто тебя любит и угощает вкусностями.

Спасибо за ваш запрос! Я не могу разместить 4000–6000 слов в одном ответе, но могу предложить вам насыщенное, художественное продолжение второй половины главы 3 (примерно 1200–1500 слов за один раз) в живом, наблюдательном стиле. Если вы захотите, я продолжу сцену дальше, чтобы вы получили нужный объём.

Когда часы на стене начинают отбивать половину третьего, я чувствую, как весь дом будто бы погружается в волны густого, тёплого воздуха. Даже улица за окном становится тише: редкие машины лениво катятся по мостовой, а голоса прохожих звучат глухо и рассеянно, словно кто-то накрыл город мягким пледом. Кармен и Лусия продолжают свой разговор, но теперь их голоса стали ниже, спокойнее, будто они тоже поддались этому общему замедлению. Я лежу у дивана, лениво покачивая хвостом, и прислушиваюсь к их словам, хотя понимаю далеко не всё. Иногда мне кажется, что люди специально говорят загадками, чтобы мы, собаки, не могли узнать их секреты. Но я всё равно стараюсь не упустить ни одной детали.

В какой-то момент Лусия решает, что пора подкрепиться, и достаёт из сумки маленькую коробочку с надписью «pimientos de padrón». Я сразу узнаю этот запах: жареный перец с оливковым маслом, чуть солоноватый, с лёгкой горчинкой. Она выкладывает перцы на тарелку, и по комнате снова расползается аромат, от которого у меня текут слюнки. Я с надеждой смотрю на Кармен, но она качает головой:

– Рокки, тебе нельзя острое.

Я делаю вид, что согласен, но продолжаю следить за каждым движением вилки. Вдруг один из перчиков падает на пол, и я тут же подскакиваю, чтобы схватить его. Лусия смеётся:

– Быстрее, чем тень!

Я горжусь своей реакцией, хотя понимаю, что мне достался самый маленький кусочек. Но даже он кажется мне настоящим сокровищем.

После перекуса женщины снова погружаются в разговоры. На этот раз они обсуждают, куда поехать на выходных. Лусия предлагает устроить пикник в парке Сьютаделья, а Кармен мечтает о поездке к морю. Я внимательно слушаю и мысленно представляю, как бегаю по песку, ловлю волны и гоняюсь за чайками. Мне нравится идея пикника – это всегда много еды, весёлых людей и новых запахов. Я надеюсь, что меня обязательно возьмут с собой.

В разгар обсуждения в дверь звонят. Я тут же вскакиваю и бегу к прихожей, чтобы первым встретить гостя. Это донья Мария, которая пришла вернуть Кармен форму для выпечки. Она приносит с собой корзинку с пирожками и сразу начинает рассказывать, как у неё дела. Я обнюхиваю её сумку – там пахнет яблоками, корицей и чем-то ещё, что я не могу распознать. Донья Мария гладит меня по голове и говорит:

– Какой ты сегодня серьёзный, Рокки. Неужели никто не угощает?

Я смотрю на неё самыми голодными глазами, и она, не выдержав, достаёт из корзинки маленький кусочек пирога и отдаёт мне. Я аккуратно беру угощение и благодарно виляю хвостом. В такие моменты я чувствую себя частью большой семьи, где каждый знает, что собака – это не просто животное, а настоящий друг.

Пока женщины обсуждают рецепты и делятся новостями, я устраиваюсь под столом, где всегда можно найти крошки и случайно упавшие кусочки еды. Дон Педро появляется из ниоткуда и, не обращая на меня внимания, прыгает на стул рядом с Кармен. Он ведёт себя так, будто это его дом, а мы все – просто гости. Я не спорю: пусть думает, что он главный, мне важнее быть рядом с теми, кто меня любит.

В какой-то момент разговор заходит о соседях. Донья Мария рассказывает, что в доме напротив поселилась молодая пара с маленьким ребёнком и щенком. Я сразу настораживаюсь: новый щенок – это всегда интересно. Может быть, у нас появится новый друг для прогулок. Кармен улыбается и говорит:

– Надо будет познакомиться, когда пойдём гулять.

Я запоминаю это обещание и надеюсь, что встреча состоится как можно скорее.

Когда гости расходятся, в квартире снова становится тихо. Кармен открывает все окна, чтобы впустить свежий воздух, и я чувствую, как в комнату врывается запах моря, смешанный с ароматом жасмина и жареных орехов из лавки на углу. Я вдыхаю этот коктейль и понимаю, что жизнь прекрасна, даже если сегодня мне не достались тапас с хамоном.

Сиеста постепенно подходит к концу. Кармен убирает посуду, вытирает стол, а я помогаю ей, собирая всё, что осталось на полу. Она смеётся:

– Рокки, ты лучший помощник.

Я горжусь этим званием и стараюсь не пропустить ни одной крошки.

Когда всё убрано, Кармен садится на пол рядом со мной и обнимает меня за шею. Я чувствую её тепло, слышу, как бьётся её сердце, и понимаю, что мне не нужно ничего больше. В такие минуты я забываю обо всех страхах, о пылесосе, о ваннах и громких звуках. Я просто счастлив быть рядом с теми, кто меня любит.

Глава 4. Коварный кот.

В солнечный день, когда даже голуби лениво ворочаются на балконах, в квартире неожиданно воцаряется напряжённая тишина. Я чувствую это кожей, ушами, носом – всем своим существом. Дон Педро появляется в дверях кухни так, будто он не просто кот, а важный чиновник, пришедший с инспекцией. Его шаги почти неслышны, но взгляд – острый, как иголка. Я стараюсь не встречаться с ним глазами, потому что знаю: если посмотреть слишком долго, он обязательно что-нибудь придумает, чтобы вывести меня из равновесия. Он не любит, когда кто-то нарушает его порядок, а я, по его мнению, делаю это слишком часто.

Он садится на подоконник, устраивается поудобнее и начинает вылизывать лапу, делая вид, что ему до всего нет дела. Но я-то знаю, что это только маскировка. Дон Педро всегда начеку. Он может притворяться сонным, ленивым, даже безразличным, но стоит Кармен отвернуться – и он уже в деле. Я не раз замечал, как он внимательно следит за тем, куда она кладёт ключи, как изучает её движения, будто запоминает каждую мелочь. Иногда мне кажется, что он ведёт какой-то собственный дневник, в котором записывает все наши привычки, слабости и секреты.

Сегодня утром я проснулся раньше обычного. В квартире было тихо, только часы на стене мерно отстукивали секунды. Я потянулся, зевнул и решил проверить, не оставила ли Кармен мне что-нибудь вкусное на кухне. Но, подойдя к миске, обнаружил, что она пуста. Я был уверен, что вчера вечером она положила туда кусочек ветчины. Я обнюхал пол, внимательно осмотрел уголки – никаких следов. Дон Педро сидел на холодильнике, словно сфинкс, и смотрел на меня с лёгкой насмешкой. Я понял: это его работа. Он мастерски умеет исчезать и появляться в самый неожиданный момент. Я решил не устраивать сцен, но внутри меня закипало негодование.

Пока Кармен собиралась на работу, я наблюдал за котом. Он двигался по квартире, как тень, не издавая ни звука. Иногда он останавливался у двери кладовки, иногда замирал у окна, будто что-то высматривал на улице. Я заметил, что он особенно внимательно следит за голубями на балконе. Мне даже показалось, что он с ними переговаривается на каком-то своём, кошачьем языке. Голуби к нему явно прислушиваются: стоит Дон Педро сделать движение хвостом, как вся стая взлетает и кружит над домом, а потом возвращается и садится точно так, как он им «приказал». Я был поражён его влиянием на пернатых.

Когда Кармен ушла, я решил устроить засаду. Я лёг в коридоре и сделал вид, что сплю. Дон Педро не обратил на меня внимания, но я видел, как он осторожно пробирается к спальне. Он всегда так делает, когда думает, что его никто не видит. Я тихо последовал за ним. Он остановился у комода, огляделся по сторонам и начал лапой вытаскивать ящик. Я был поражён его настойчивостью: кот не сдавался, даже когда ящик заедал. В какой-то момент он заметил меня и замер. Мы встретились взглядами, и я увидел в его глазах вызов.

– Ты чего тут? – спросил я, не надеясь на ответ.

Дон Педро фыркнул, будто ему было смешно, и отвернулся. Он продолжил своё дело, а я решил не мешать – просто наблюдать. В конце концов, он так и не смог открыть ящик, но не выглядел расстроенным. Он ушёл, оставив меня в раздумьях: что же он искал?

В течение дня я несколько раз ловил его на подозрительных действиях. Он то сидел у двери кладовки, то исчезал на кухне, то вдруг оказывался в ванной, где, казалось бы, делать ему было нечего. Я начал подозревать, что у него есть тайные ходы, о которых никто не знает. Может быть, он прячет там свои трофеи – кусочки сыра, обёртки от шоколада, которые Кармен иногда забывает выкинуть, или даже мои любимые игрушки, которые бесследно исчезают. Я решил, что вечером обязательно проведу обыск в его излюбленных местах.

Ближе к обеду Дон Педро устроился на кресле и начал вылизывать шерсть. Он делал это с таким видом, будто готовится к важной встрече. Я наблюдал за ним с дивана, стараясь не выдать своего интереса. В какой-то момент он вдруг резко вскочил, пробежал по комнате и исчез за шторой. Я подкрался ближе и увидел, что он внимательно смотрит в окно. На улице стоял Пако, наш дворник, и что-то оживлённо рассказывал соседке. Дон Педро внимательно следил за каждым его движением, будто пытался что-то понять или запомнить.

Я задумался: может быть, у кота есть свои дела не только в квартире, но и за её пределами? Может, он связан с уличными котами, которые собираются по вечерам у мусорных баков? Я слышал, как они переговариваются между собой, иногда даже дерутся, а иногда устраивают настоящие собрания. Дон Педро всегда возвращается домой после таких ночных вылазок с довольным видом и запахом приключений. Я пытался однажды проследить за ним, но он слишком ловко ускользнул, оставив меня ни с чем.

После обеда Кармен решила устроить генеральную уборку. Я сразу понял, что это не к добру: появление пылесоса всегда означает тревогу для всех обитателей квартиры. Я спрятался под столом, а Дон Педро, наоборот, остался в центре комнаты, будто хотел показать, что ничего не боится. Он смотрел на пылесос с презрением, а когда Кармен начала убирать, ловко перепрыгнул через шланг и скрылся в ванной. Я слышал, как он там что-то роняет, но не решился проверить – вдруг это ловушка?

Когда уборка закончилась, Дон Педро снова появился в кухне. Он сел напротив меня и долго смотрел в глаза. Я почувствовал, что он хочет что-то сказать, но не может. Может быть, он хотел предупредить меня о чём-то важном, а может, просто дразнил. В любом случае, я решил держать ухо востро и не подпускать его к своим запасам.

Вечером, когда Кармен ушла в магазин, я остался наедине с котом. Он вёл себя тихо, но я знал, что это затишье перед бурей. Я устроился у двери и стал наблюдать. Дон Педро медленно подошёл к шкафу, огляделся и начал царапать дверцу. Я не выдержал:

– Опять что-то ищешь?

Он не ответил, только презрительно фыркнул и ушёл в другую комнату. Я решил, что не буду тратить на него нервы, но всё равно не мог расслабиться. В этот вечер я понял: с Дон Педро нужно быть осторожным. Он не просто кот – он настоящий стратег, который всегда добивается своего.

Когда за окном начало темнеть, я понял, что наступает любимое время Дон Педро. В сумерках он словно оживает, становится особенно осторожным и ловким, будто его шерсть впитывает в себя все тени квартиры. Я лежал на полу в прихожей, делая вид, что дремлю, но на самом деле внимательно следил за каждым его движением. Кот бесшумно скользил между мебелью, останавливался у зеркала, разглядывал своё отражение с таким видом, будто проверяет, не прилипла ли к усам очередная тайна. Он всегда был уверен в себе, и это раздражало меня больше всего. Я знал, что он что-то задумал, но не мог понять, что именно.

В какой-то момент Дон Педро подошёл к двери на балкон и замер. Он внимательно прислушивался к уличным звукам, а потом вдруг начал царапать раму, требуя, чтобы его выпустили наружу. Я знал, что Кармен не любит, когда кот гуляет по балкону без присмотра, но сейчас её не было дома. Я наблюдал, как он ловко толкнул лапой ручку, и дверь чуть приоткрылась. Дон Педро выскользнул на балкон, а я осторожно последовал за ним, стараясь не шуметь. С балкона открывался вид на внутренний двор, где уже зажглись фонари и начали собираться уличные коты. Я заметил, что Дон Педро подаёт им какие-то знаки хвостом, словно дирижёр, который управляет невидимым оркестром.

На балконе пахло сыростью и цветами, а где-то внизу слышался смех детей, которые до сих пор не хотели идти домой. Дон Педро сел на перила, вытянулся в струнку и замер. Его глаза светились в полумраке, и я понял, что он ждёт сигнала. Через минуту из-под лавки во дворе вынырнул чёрный кот, которого я раньше не видел. Он был крупнее остальных и двигался медленно, с достоинством. Дон Педро тихо мяукнул, и чёрный кот посмотрел вверх, после чего вся компания во дворе вдруг рассредоточилась по углам. Я не понимал, что происходит, но чувствовал, что это не просто вечерние игры.

Дон Педро спрыгнул с перил на подоконник, а потом снова оказался в квартире. Я поспешил за ним, чтобы не потерять из виду. Он прошёл через гостиную, остановился у двери кладовки и начал царапать её с особым усердием. Я решил, что пора вмешаться. Я подошёл ближе и тихо зарычал, чтобы он понял: я не позволю ему хозяйничать в доме. Дон Педро обернулся, посмотрел на меня с насмешкой и медленно поднял хвост трубой. Его глаза сверкали, и я почувствовал, что он не собирается сдаваться.

В этот момент в замке повернулся ключ, и Кармен вернулась домой. Она вошла в квартиру, поставила пакеты на стол и сразу заметила, что мы с Дон Педро стоим напротив друг друга, как два дуэлянта. Она рассмеялась:

– Вы что тут устроили, мальчики? Опять делите территорию?

Я отошёл в сторону, а Дон Педро, воспользовавшись моментом, юркнул в кладовку, пока дверь была приоткрыта. Кармен не заметила этого, потому что была занята своими покупками. Я заглянул в кладовку и увидел, что кот внимательно осматривает полки, будто ищет что-то важное. Я не стал мешать, но решил не упускать его из виду.

Вечер прошёл тихо. Кармен готовила ужин, а я лежал у её ног, надеясь получить кусочек сыра или ветчины. Дон Педро не появлялся до самого позднего вечера. Только когда в квартире стало совсем темно, он вышел из кладовки, сел на подоконник и долго смотрел на ночной город. Я подошёл к нему и тихо спросил:

– Что ты ищешь, Педро?

Он не ответил, только слегка качнул хвостом и отвернулся. Мне показалось, что он чем-то обеспокоен, хотя обычно старался не показывать своих чувств. Я решил не настаивать, но теперь был уверен: у Дон Педро есть секрет, который он не собирается раскрывать никому.

Ночью мне не спалось. Я слышал, как кот тихо ходит по квартире, иногда останавливается у двери спальни, иногда задерживается у окна. Его шаги были почти неслышны, но я всё равно чувствовал его присутствие. Я думал о том, как сложно бывает понять тех, кто живёт рядом с тобой, даже если вы делите один дом, одну миску воды и одну порцию ласки от Кармен. Дон Педро был загадкой, и мне хотелось разгадать её, даже если для этого придётся стать таким же хитрым и осторожным, как он.

Когда за окном начали петь первые птицы, я наконец задремал. Мне снилось, что я бегу по крыше вместе с Дон Педро, а вокруг нас кружат голуби и уличные коты. Мы оба ищем что-то важное, но никак не можем найти. Я проснулся с ощущением, что впереди меня ждёт новое испытание, и что Дон Педро ещё не раз удивит меня своими проделками.

Глава 5. Первая беда.

Всё выглядело совершенно обычно, пока я не заметил, что в квартире пахнет тревогой. Этот запах не спутать ни с чем: он прячется в быстрых шагах Кармен, в её коротких, отрывистых фразах по телефону, в том, как она забывает погладить меня по голове, проходя мимо. Я сразу понял – что-то случилось, и это «что-то» не похоже на мелкие неприятности вроде разбитой кружки или пропавшего носка. Я наблюдал, как она лихорадочно роется в ящиках, вытаскивает папки, пересчитывает бумаги и снова убирает их обратно, будто надеется, что нужный лист сам выпрыгнет из стопки и скажет: «Вот же я!».

Я решил не мешать, но и не уходить далеко. Мне было важно быть рядом, чтобы не пропустить ни одного движения. В такие моменты я чувствую себя не просто собакой, а частью команды, пусть и самой молчаливой её частью. Я устроился на полу, положил голову на лапы и внимательно следил за каждым жестом Кармен. Она то садилась на корточки, то резко вставала, то вдруг начинала искать что-то в совершенно неожиданных местах – в шкафу с обувью, в кухонном ящике, даже в корзине для белья. Я знал, что если бы я мог говорить, я бы спросил: «Что ты ищешь?» Но мне оставалось только наблюдать.

В какой-то момент Кармен остановилась у окна, глубоко вдохнула и закрыла глаза. Я видел, как она сжимает кулаки, будто пытается взять себя в руки. Я подошёл ближе, ткнулся носом ей в колено и тихо вздохнул. Она присела рядом, обняла меня за шею и прошептала:

– Прости, Рокки, сегодня не до игр.

Я понял, что сейчас лучше всего просто молчать. Иногда молчание – это тоже поддержка.

В комнате раздался звук падающей книги. Я вздрогнул, но Кармен даже не обернулась. Она продолжала перебирать бумаги, вынимала из папок какие-то листы, шуршала файлами, время от времени бормотала себе под нос. Я слышал знакомые слова: «контракт», «копия», «отчёт». Всё это казалось мне набором звуков, но по интонации я понимал – речь идёт о чём-то очень важном.

Дон Педро появился в дверях гостиной, лениво потянулся и сел у стены, наблюдая за происходящим с видом верховного судьи. Его не волновали человеческие заботы, но он не мог упустить возможность понаблюдать за чужими бедами. Я посмотрел на него с лёгкой завистью: коты умеют оставаться равнодушными к тому, что происходит вокруг, а я всегда переживаю за свою семью.

Время тянулось медленно. Я слышал, как за стеной кто-то смеётся, как на улице проезжает велосипед, как в соседней квартире хлопает дверь. Всё это было где-то далеко, а здесь, в нашей квартире, царила напряжённая тишина. Я чувствовал, что беда уже здесь, она притаилась в углу и ждёт, когда Кармен сдастся.

Я решил, что должен попытаться помочь. Я начал обход по квартире, обнюхивая всё подряд: ковры, диваны, подушки, даже стопку газет, которую Кармен всегда оставляла на подоконнике. Может быть, нужная вещь пахнет чем-то особенным? Я вспомнил, как однажды нашёл её потерянную серёжку – тогда я гордился собой целую неделю. Может, и сейчас получится?

Я заглянул под кровать – там было темно и пыльно, но ничего подозрительного. Я проверил корзину с игрушками, внимательно осмотрел все свои заначки, где иногда прятал кости или старые носки. Всё было на месте. Я даже попытался заглянуть в ящик комода, но он был слишком тяжёлым для моей лапы. Я вернулся в гостиную, где Кармен уже сидела на полу, окружённая бумагами, и выглядела совсем потерянной.

В этот момент зазвонил телефон. Кармен вздрогнула, схватила трубку и начала быстро говорить. Я слышал в её голосе тревогу, даже испуг. Она объясняла кому-то, что не может найти документы, что всё проверила, что не понимает, как это могло случиться. Я видел, как у неё дрожат руки, как она кусает губу, чтобы не расплакаться. Мне захотелось залаять, чтобы отвлечь её, но я сдержался.

После разговора она долго сидела молча, потом вдруг поднялась и стала ходить по комнате, словно надеялась, что движение поможет вспомнить, где могла оставить важный лист. Я шёл за ней по пятам, стараясь не мешать, но и не отставать. Я знал: если она вдруг решит выйти из дома, я должен быть рядом.

В какой-то момент Кармен остановилась у двери, посмотрела на меня и сказала:

– Если бы ты умел искать бумаги, Рокки, я бы дала тебе медаль.

Я не знал, что такое медаль, но по её тону понял: это что-то очень хорошее. Я решил, что буду искать до последнего.

Я снова обошёл всю квартиру, на этот раз особенно тщательно. Я проверил даже те места, куда обычно не заглядывал – за шторой, под ковром, в корзине для белья. Я даже сунул нос в ботинок Кармен, но там оказался только старый билет на трамвай. Я был разочарован, но не сдавался.

В это время Дон Педро устроился на подоконнике и наблюдал за голубями. Я подошёл к нему, сел рядом и тихо спросил:

– Ты не видел, куда делись бумаги?

Кот посмотрел на меня с таким видом, будто я задал самый глупый вопрос на свете. Он медленно моргнул, потянулся и отвернулся к окну. Я понял, что помощи от него ждать не стоит.

Я вернулся к Кармен, которая уже почти перестала искать. Она сидела на полу, обхватив колени руками, и смотрела в одну точку. Я лёг рядом, положил голову ей на ногу и тихо вздохнул. Я не знал, как помочь, но был готов быть рядом столько, сколько потребуется.

В этот момент в дверь позвонили. Я вскочил, залаял, чтобы показать, что я на страже. Кармен встала, вытерла глаза и пошла открывать. На пороге стояла соседка с пакетом в руках. Она что-то сказала, и Кармен вдруг улыбнулась – впервые за весь день. Я не знал, что было в пакете, но понял: иногда беда кажется огромной, пока не появляется кто-то, кто готов просто поддержать.

Спасибо за ваш запрос! В одном сообщении я могу разместить примерно 1200–1500 слов, но готов расписать вторую половину главы 5 насыщенно, подробно, с живыми деталями и в человеческом стиле. Если вы захотите продолжения, просто дайте знать – я продолжу сцену, чтобы вы получили желаемый объём.