скачать книгу бесплатно
Молча ждать, чем всё закончится? Нет. Это тупик. Отдать инициативу – значит, разрешить другим делать с тобой то, что они хотят.
Умолять, или давить на совесть, или угрожать? Или, может, напасть? Постараться вырваться с боем? Просто внаглую. Проломиться через всех?
Нужно придумать что-то нетривиальное.
Но как – как придумывать, когда в голове хаос, фестиваль и сумятица?
Нужно предложить сделку. Да.
Какую?
Демьян попробовал придумать предложение, которое могло бы заинтересовать их.
Их.
Кого?
Ясно было одно – пока он представляет собой ценность для этих людей, всё с ним будет в порядке. В относительном порядке.
Или иначе. Если он не будет им ничем угрожать. Вот тогда можно говорить о каких-либо шансах. В самом деле, зачем им лишние жертвы? Могут и отпустить.
Соображения эти имели слабые места: ценность свою он потеряет как только они разберутся с лабораторией, а угроза от него исходит просто по факту того, что знает он вещи, которые знать не должен.
Значит…
Значит, нужно бежать.
Он искоса посматривал на лемура. Тот выглядел расслабленным, но Демьян знал, что это лишь видимость. Когда боец сидит в раздевалке перед боем, посторонний тоже может подумать, что он не в тонусе; это не так.
Нужно быть осторожным.
Не совершать опрометчивых шагов. Наблюдать. И когда представится случай, завалить этого, а потом бежать.
Они сидели в метре от холодильника. Лишь метр и эта вот дверь отделяли его от высасывающего душу холода.
У него будет только один шанс. Только один.
Андрей Валерьевич вернулся минут через двадцать. Кивнул лемуру, тот поднял Демьяна за локоть.
– Идти можешь? – спросил Андрей Валерьевич.
– Могу, – сказал Демьян.
– Сейчас ты пробуешь придумать, как оказаться полезным, или почему я должен тебя отпустить, – сказал Андрей Валерьевич, спокойно глядя ему в глаза. Он оказался ниже, чем представлялось Демьяну со стула. – Думаешь о побеге. Не советую. Ни разжалобить меня, ни напугать, ни заинтересовать, ни убежать у тебя не выйдет. Поэтому расслабь булки и постарайся получить удовольствие. Если всё пройдёт как надо, то бояться тебе будет нечего. Усёк?
– Да, – сказал Демьян и закашлялся. – Усёк.
– Говори адрес.
Что-то было в интонации Андрея Валерьевича такое, что хотелось ему верить; надежда и намёк на спокойствие непрошено пришли к Демьяну, потоптались в груди, согрели местечко и улеглись. Чувствуя, что ещё пожалеет о своём решении, Демьян сказал, что это на Патриках; – «Отлично, совсем рядом» – Андрей Валерьевич вышел на полчаса, потом они погрузились в машину, и через несколько длинных минут, в которые он с тоской глядел на заснеженные переулки, представлявшиеся ему теперь символом свободы, пусть холодной, продуваемой и неуютной, но всё же свободы, машина остановилась у лаборатории.
Некоторое время ничего не происходило. В водительское окно коротко стукнули. Водитель молча опустил его.
– Лейтенант Петренко. Здесь стоянка…
Внутрь заглянуло лицо и уставилось на Демьяна: это был тот самый полицейский, которого он в прыжке пнул, освобождая заключённого. Демьян инстинктивно попробовал скрыться за подголовником, но его уже узнали.
– Из машины, – сказал полицейский. – Немедленно.
Водитель поманил полицейского двумя пальцами, а потом показал себе за спину.
– Он со мной, лейтенант, – сказал Андрей Валерьевич.
– Прошу прощения, – сказал полицейский после длинной паузы. – Работа такая.
Демьян прикрыл глаза.
«Работа такая»!
Всё. Он – на стороне силы. Это нужно использовать по максимуму.
По максимуму.
Отомстить. Заработать.
Но нужно быть осторожным. Очень. Эти ребята… Если полицейский отстал, только увидев их, значит, с ними нужно быть очень внимательным. Ничему не верить. Помнить про свои цели.
И вовремя слиться.
Былые места: помещения, улицы, города, которые сохранены в памяти человека, которые важны для него, все они хранят призрачный слепок прошлого, и зайти в привычные прежде стены – всё равно что соединиться с собой, тем самым, из тех времён. Это как переместиться в прошлое, одеться в наряды тех эмоций.
Переместиться, вспомнить и заново обрести себя.
Внутри всё было почти таким же, как запомнил Демьян.
Почти.
У дверей стоял боец: защитного цвета форма, чёрные налокотники, перчатки, разгрузка. Калаш. Лицо его было скрыто под балаклавой. Он переминался, поглядывая на Руту.
Рута!
Та самая низкая смуглая девушка, что была здесь при побеге Асмиры.
Рута стояла за прилавком. Руки она подняла за голову, и от этого Демьян непроизвольно сглотнул.
Подошёл ближе.
– Внутрь, – сказал Андрей Валерьевич.
Демьян протянул ладонь.
Потрогал её грудь. Потом вторую.
Она стояла, отведя покатые свои плечи назад, и глядела на Демьяна. Безмятежно, высокомерно – как это у неё выходит с таким ростом?
– Шлюха, – зачем-то сказал Демьян.
Рута насмешливо блеснула глазами, но ничего не ответила.
«Я вам тут разнесу всё к чертям, а потом будь что будет», – весело подумал Демьян, и зашёл за прилавки. Он чувствовал, как слабость и безразличие его прошли, а на их место накатили пружинящие у сердца ярость и бешенство: теперь они ответят.
Месть: пункт первый.
А там поглядим.
В коридоре уже убрались: картины развешаны были на стены, скульптуры поставлены вдоль прохода, реквизит в виде вычурной ювелирки выложен на полках. Как и тогда. Во время импровизированной экскурсии Герхарда Рихардовича.
В зале, там, где на экране продолжала крутиться реклама, лежали люди.
Их было четверо, все они держали руки на затылках, уткнувшись лицами в пол. Не шевелились. Рядом переминались двое бойцов. Им было скучно.
Демьян присел, чтобы разглядеть лежащих.
Тот медведь. Местный их начальник охраны. Упустивший и Асмиру, и дробовик. Макс. И пара незнакомых ему охранников.
– Привет, Макс, – ласково шепнул он, а потом поднялся и саданул ему со всех сил ногой в рёбра.
Макс сжался.
У Демьяна остро заныли пальцы ноги.
Приятные ощущения.
– Выпрямился, – сказал боец.
Макс, натужно извиваясь, кое-как растянулся и замер. Демьян пнул его ещё раз, в задницу, и прошёл в приёмную.
Андрей Валерьевич держался у него за спиной.
Они двинулись по коридору: вот здесь у них стоит кресло… да… вот здесь ещё одно… правильно… не всё, значит, стёрли, сволочи… а вот здесь когда-то сидел он сам… должен был сидеть, если бы не ворвавшаяся и освободившая его тем самым Асмира.
Перед одной из дверей их ожидали. Ещё один боец и полная рыжеволосая тётка на инвалидной коляске: лет тридцати, а может, чуть больше.
– Шик! Наконец-то пришли! – сходу заявила тётка и кивнула на бойца. – Не прошло и полугода. Уберите этого. Меня не пускают.
***
Чтобы получить желаемое, нужно придерживать себя, не быть слишком напористым, иначе можно спугнуть удачу, ведь она, на самом деле – сумма настроя и правильных выборов, и очень поэтому чувствительна к интенсивности тех усилий, которые прилагаются для её достижения.
Боец ненадолго, на полминуты, придержал Демьяна, и когда он вошёл внутрь, дальняя часть кабинета оказалась перегороженной ширмой. Там разговаривали.
– Я вам во второй раз повторяю! – услышал Демьян голос Герхарда Рихардовича, и сел на одинокий стул у двери. – Это частная компания! На каком основании вы здесь находитесь? Вы из налоговой? У нас всё в порядке. Давайте пригласим бухгалтера. И юриста.
– Не нужно, – сказал Андрей Валерьевич. – Мы не из налоговой.
– Тогда что…
– Где шарики? – спросил Андрей Валерьевич. – Они здесь, в кабинете?
– Какие ещё шарики? Вы о чём вообще?
– Покажите шарики.
– Да вы… кто вы такой? У меня нет времени. Нет. И я не буду вести тут с вами бессмысленные беседы. Если нужно попасть на приём, запишитесь у Руты. Это там, на входе. А сейчас прошу не задерживать меня. Прекратите… Не трогайте меня!
– Сядьте. Да. Вот так. Давайте начнём сначала. Притворимся, что мы вот только что увидели друг друга. Вы можете это сделать?
– Да какого…
– Можете, я в вас верю. Итак. Я буду задавать вопросы, а вы будете на них отвечать. Давайте начнём.
– Нет, ни на какие вопросы я отвечать не буду! Стойте! Что вы делаете?
Демьян услышал хлёсткий звук бьющегося телефона.
– Сядьте.
– Нет, это просто… На каком основании вы тут устраиваете непонятно что?
– Хорошо, – сказал Андрей Валерьевич. – Давайте в целях экономии времени сократим фазу первичного знакомства.
Ширма двинулась, с дребезжанием откатилась к дальней стене, и Демьян увидел, что за рабочим столом – по-прежнему загромождённым внушительным спортивным кубком: двойная спираль из мелких шариков и перемычек – сидит Герхард Рихардович, вид у него нахохленный, а напротив, с другой стороны, там, где подразумевается место для пациентов или подчинённых, расположились Андрей Валерьевич и тётка.
Герхард Рихардович посмотрел на Демьяна, глаза его расширились.
– Добрый день, – сказал Демьян.
– Это… – сказал Герхард Рихардович.
– Именно, – подтвердил Андрей Валерьевич. – Теперь, когда мы вас немного заинтересовали, можно познакомиться. Я – Андрей Валерьевич. Это – Васелина. Вас мы знаем, можете не представляться. Что ж. С формальностями покончено. Давайте для начала вы скажете, где у вас шарики, и где список клиентов.
– Мы не ведём никаких списков, – ответил Герхард Рихардович, по-прежнему глядя на Демьяна. – У нас всё анонимно.
– Вы же понимаете, что мы это проверим? Да? Хорошо. Где воспоминания? Шарики?
Герхард Рихардович развернулся. Отвечать он не спешил.
– Как вы проводите экстракцию? – громко спросила Васелина. – Метод какой? Конкретно? Энцефалоколлиджентеры? Как сепарируете краткосрочные воспоминания от долговременных? Какая глубина экстракции? Перенос полный, или у источника сохраняется фантом? Что с нейронной…
