Он(а). Дочь Мироздания

– Неужели нет ничего лучше? Мы можем каждый день запускать обычные ракеты сотнями, пытаясь достучаться до сознания?

– У них те же самые проблемы, что и у ядерных. Только они куда медленнее, и при остановке и взрыве Осколок Души, что мы закладываем в качестве сигнального огня, распадается, и остаётся лишь металлическая болванка, от которой никакого толка, – Рей словно читал лекцию. – Вспомни историю: после первой Внешней Бомбардировки уровень опустился на очень много миллионов световых лет от сознания. Я не могу представить ничего, кроме ядерного снаряда, что бы могло пролететь такое расстояние.

– Я тоже, – грустно ответила девушка, отряхивая полы платья от налипшего снега.

– В одном я с тобой согласен точно: Душа погибнет без внешней энергии, если мы ничего не предпримем в ближайшее время, но способ мне самому категорически не нравится, – Рей подошёл к краю «балкона» в горной гряде, что находилась далеко на западе от Альма. Ветер был подобен стальным ножам, но юноша не замечал ничего. Ему даже нравилось: ведь, несмотря ни на что, тут всё ещё есть этот самый ветер, солнце, что скрывается под плотным одеялом облаков, люди, что сражаются с холодами так же отчаянно и храбро, как они с Тьмой.

– Значит, решено? – слова Надежды прозвучали, как набат горна в абсолютной тишине.

– Да. Решено, – с металлическими нотками ответил Рей.

– Это означает, при худшем раскладе, что мы рано или поздно всё равно потеряем это место? – вопрос сестры был риторическим, но юноша всё тем же голосом поставил последнюю печать в их приговоре:

– Да, – спустя несколько минут тяжёлого молчания, продолжил. – Но, может быть… Может быть, мы сможем после того, как всё случится, восстановить всё снова: вернуть этому месту мир и процветание. Вернуть жизнь и свет. Мы уже делали это в меньших масштабах. Во Вселенной Души. Вдыхая в безжизненные булыжники планет жизнь. Здесь всё больше, на порядки больше. Да, будет сложно, да, будет долго, но мы справимся. Должны справиться. Да, сестрёнка?

– Да, – улыбнулась Надежда.

Эпизод IX. Конец Вечности I

Огромные белые обводы медленно набирали скорость, устремляясь в тёмные воды бесконечного космоса. Грохот ревущих двигателей заглушался воем штормового ветра. Клубы густого белёсого дыма разрывались в ничто, не успев появиться из раскалённых сопел. Гладкая, полированная поверхность бликовала в сумеречных лучах промозглого солнца, что вышло ненадолго посмотреть из-за бескрайнего строя туч на закат этого мира.

Стоял адский холод, вся живая и неживая природа нашла свой покой в ледяной вечности, только в тени былого могущества Альма ещё было тепло и можно было найти зелёные деревья и зеркала рек.

Изящный, почти красивый, если такое определение применимо к самому страшному оружию в Душе, силуэт набирал ускорение. По обшивке текли ручьи таявшего от соприкосновения с ней снега. Двести пятьдесят метров длины и десять в диаметре, в самом широком месте. Двадцать тысяч световых лет в поперечнике – зона сплошного поражения и около полутриллиона световых лет – запас хода. А дальше – никто не знает, что будет.

– Сколько ей добираться до границы Сознания? – спросила Надежда, провожая взглядом стремительно удалявшуюся ракету. В светлой шубе длиной до колена и в капюшоне – её было почти не узнать. Рей, стоявший так же в тёплой зимней одежде, ответил, не отрывая взора от сияющей точки, что через мгновение исчезнет.

– Если временное соотношение не изменится, то через несколько месяцев по нашему времени. Я до сих пор не верю, что мы пошли на это, хоть это и моё решение…

– Наше решение, – строго перебила Надежда. – Твоя жажда тянуть всю ответственность на себя порой просто обескураживает.

– Хорошо, наше, – улыбнулся Рей, но эмоция получилась несколько вымученной, ситуация не располагала к веселью. Сил страдать и переживать у обоих не осталось, поэтому просто наблюдали. Ноги Стражей занесло по самую щиколотку. Азотный, голубоватый снег прокалывал даже тепловые заклинания. Опустилась ночь, небо вновь начали затягивать тёмные облака. Солнце поднималось всего на пару часов, но даже тогда его можно было пропустить под пасмурной пеленой.

– Идём, Надя, – произнёс Рей, протягивая руку сестре, что стояла, как изваяние. – Надюш?

– А? Да, идём, – бесстрастно ответила девушка, выныривая из своих раздумий. Некоторое время шли молча. Лететь в таких магических штормах было сродни самоубийству, поэтому спускались с высокогорного плато на своих двоих.

– Мы сделали всё, что могли?

– Думаю, да, – выдохнул брат, помогая сестре спрыгнуть с высокой обледенелой ступеньки. – Сейчас нам остаётся только выполнять свои обязанности в меру оставшихся сил. Нам нужно срочно возвращаться. Мы слишком редко посещаем Вселенную Души, уже несколько сотен пограничных систем захвачены демонами.

– Но там никого нет, кроме автоматических наземных цитаделей? Я правильно помню?

– И да, и нет. С десяток живых планетарных систем уже в осаде. Потери есть среди окраинных цивилизаций, что приняли удар на себя… – стальные нотки звучали в голосе Рея. Они засиделись тут. Мрак опустился на лицо Надежды, она было хотела отчитать брата за то, что не сказал о вторжении Тьмы в Душу, но что бы это изменило? Ничего. Только лишние и мешающие мысли. Прочитав поток, юноша прокомментировал: – Ты права, от этого знания без действия никакого толку. Мы направляемся незамедлительно туда!

Шли в молчании. Ледорубы вгрызались в толстую ледяную корку, да высекали искры, если чиркали по граниту скалы. Неожиданно Надежда запела. Вначале тихо, только для себя, но поток воздуха подхватил слова и донёс до ушей Рея, тот в едином сознании попросил погромче. Распеваясь в унисон с ветром, её чистый и мелодичный голос разносился по горным хребтам, как гимн всему живому и светлому. Сходили лавины и осыпались каменные стены, а Надежда, надежда этого мира, пела, не замечая ни ужасного холода, ни серости дня, ни отстроченной безысходности, что уже, наверное, набрала изрядную долю местной скорости света – всё было неважно. Они живы и будут стоять до конца. В последние слова Надежда вложила всё своё большое и горячее сердце:

Важно лишь сейчас,

Важно лишь то,

Что ты несешь в этот мир.

Важны лишь те,

Кто рядом в самый темный час…

Эхо еще долго носило красивое сопрано девушки по бесконечному пространству Первого Уровня. Она обернулась к брату, тот излучал теплоту и гордость за свою сестру. Надежда залилась краской, отвернулась и заулыбалась почти детской улыбкой.

Глава 7. Эпизоды X-XI

Эпизод X. Сумерки Богов I

Десять лет по реальному миру до Слияния. 56 год Эры Льда и Холода по летоисчислению Души Эонару.

Всё пошло не так с самого начала. Всего через полвека после запуска сигнала произошли события, умножившие на ноль все старания Стражей. Разрыв Носителя с его любимой того времени привёл к огромной растрате энергии вовне. Попытка что-то изменить, вернуть, заставила и без того истощённое Ядро Души вращаться, как юла, так что с полюсов начали вырываться огромные, в несколько миллионов световых лет длиной, джеты. Сколько уходило на прогрев пустого пространства Тёмных Миров, Хранители не могли даже представить, но и остановить процесс тоже не могли, только купировать надвигающиеся последствия.

Надежда с Реем летели, превышая несколько скоростей звука, на огромной ледяной планете в пограничных кольцах Вселенной. Морозный воздух прорезал бы до самого нутра, если бы не тепловые заклинания. На этой некогда живой планете несколько десятилетий назад пришла безжалостная зима, убившая всю жизнь. Цивилизация, проживавшая здесь, смогла подготовиться к холодам и спасти часть многообразия флоры и фауны под землёй и в высоких горах, куда не мог добраться штормовой ветер. По всей планете были проложены железные дороги для сообщения между оставшимися городами. Упорства местному народу было не занимать, но перед грядущей катастрофой им было не устоять.

Сильнейшие выбросы создавали завихрения энергии и гравитации, размеры которых превышали размеры Души. При общей слабости самого Ядра отталкивающее поле, наоборот, стало увеличивать свою силу и дальность, что удивило Хранителей: их Носитель даже в очень нестабильном эмоциональном состоянии не поддаётся соблазну всё бросить в топку сгорающих чувств. Данное обстоятельство несколько развязывало руки, ведь теперь демоны не сунутся в пределы Души и Внешние уровни. Сила поля была такова, что даже меняла направление гравитационных ветров, дующих со стороны Тёмных Миров и упрощающих проникновение в пределы Вселенной.

После начала выбросов энергии Ядром, тепловая граница, где могла существовать жизнь во всём её многообразии и великолепии, начала уменьшаться в сторону внутренних колец. У Стражей было всего несколько лет после того, как они поняли, что происходит, чтобы подготовиться к тому, к чему никогда нельзя быть готовым.

Несколько тысяч приграничных цивилизаций срочно эвакуировали на максимально похожие планетарные системы в средних и внутренних кольцах, запечатали все порталы оттуда, сделав их доступными только для Хранителей, чтобы холод не проникал через них напрямую вглубь. Общая температура Вселенной понизилась на двадцать градусов, что было ещё приемлемо, но если не остановить наступление льда, то дальнейшее снижение убьёт всю жизнь: звёзды просто не смогут прогреть пространство вокруг себя. Были народы, жившие в настолько уникальных условиях, что подыскать замену не удавалось.

Одной из таких планет была Иллая: размер гиганта, процентное соотношение газов для дыхания, светимость родной звезды, гравитация, магнитные поля и набор полезных ископаемых – не давали найти другую такую же, даже схожую по некоторым параметрам, не говоря уже о всех, а создать новую планетарную систему Стражи сейчас не могли: времени для её формирования нужно всё-таки немало, а использование материи и ускоряющих заклинаний истощит ещё сильнее и без того холодеющее Ядро. И самым важным контраргументом была численность – даже после климатических катаклизмов на Иллае население планеты составляло 829 миллиардов жителей, что более чем в десять раз превышало среднюю численность на одну цивилизацию.

Сохранить каждый разумный вид – одна из главных задач Хранителей. На Иллае Рей был два раза, а Надежда – три; она, собственно, и вдохнула жизнь в исполинскую, более трёх миллиардов километров в диаметре, что было чуть больше орбиты Сатурна, если поместить Иллаю в центр Солнечной системы. Надежда же выровняла концентрацию антигравитационных элементов, чтобы гравитация не вела себя, как подросток в переходном возрасте. Раскрутила ядро планеты, связав его с Центром Вселенной, чтобы внутреннее тепло, подпитанное энергией Души, могло прогреть на тот момент ледяной булыжник изнутри, а родной каскад мелких звёзд объединила в одну сиреневую сверхмассивную звезду. Климат на большей части небесного тела стал тропическим и мягким, но наклонённая ось давала уже со средних широт ярко выраженные времена года, что и сыграло основную роль в выживании расы, когда пришли адские холода.

На этой связи и решили сыграть Стражи, тем более Иллая – последняя планета в их «туре» по приграничью, прежде чем решить основную проблему со стремительно уходящим теплом. Единственный оставшийся портал находился почти на экваторе и, в момент выхода, оказался направленным от границы Души. Времени у Хранителей оставалось не более чем несколько часов, прежде чем лёд и мрак поглотят Иллаю.

– Успеваем? – судорожно спросила Надежда в едином сознании. Оба были в утеплённых белоснежных доспехах с ярко-синими полосами, а если приглядеться, то можно было увидеть еле уловимое мерцание щитов.

– Успеваем. Ты чувствуешь связь? – твёрдо произнёс Рей, огибая более плотные области воздуха.

– Да, что странно, очень устойчивая, – ответила сестра.

– Неудивительно, с приходом холодов нужно больше энергии для поддержания оптимальной температуры, – лекционным тоном прокомментировал Рей.

– Согласна. До точки выхода несколько минут лёта, – отрапортовала Надежда. Через плотный снежный буран начал проясняться бледный диск местной звезды. – Рассвет… Как же красиво, наверное, тут было, когда стояло вечное лето…

Рей лишь многозначительно промолчал. Под ними проносились миллионы квадратных километров бывших джунглей, что теперь стояли бесконечным ледяным ковром, если смотреть с высоты птичьего полёта, а реки – словно извилистые швы разрезали этот ковёр. Всё было белым-бело до самого горизонта. Изредка попадались росчерки чёрного дыма, что поднимался или из-под земли, или откуда-то из глубины горных расщелин. Новые города, по большей части, жили на термоядерной энергии и не выдавали себя, но менее крупные поселения обходились залежами нефти или угля, что пережигали в качестве топлива для тепловых реакторов.

– Выходим! – громко произнесла Надежда, и, изящным синхронным пируэтом, они приземлились на высокий горный уступ где-то на вершине мира. Здесь было так холодно, что даже сквозь защитные заклинания морозные иголки неприятно кололи неприкрытые одеждой или доспехами участки тела. Девушка разогнала метель, и перед ними открылось чистейшее нежно-сиреневое небо. Пару секунд стояли в молчании, созерцая масштабы увиденного.

– Как же тут красиво, Рей… Даже в ледяном сне… – мечтательно промолвила девушка. – Мы точно не можем перенести планету вглубь Души?

– Да, здесь захватывает дух от ощущения размеров мира, – согласился брат с сестрой. – Нет, не можем перенести, к сожалению…

Рей умолк на несколько мгновений, понимая, что вопрос был риторическим, но услышать должны ответ оба, чтобы понимать, почему они поступают именно так, и продолжил:

– Переносить надо всю звёздную систему, у нас нет одиноких светил, сопоставимых с родной звездой Иллаи. Если переносить только саму планету – огромная масса дестабилизирует планетарные системы, если мы поместим её в уже занятые звёзды. Перемещение только системы звезда–планета изменит их конфигурацию, количество тепла и света тоже изменится, что может полностью преобразить флору и фауну, начнутся массовые вымирания, которые точно коснутся проживающей цивилизации. А если передвигать все одиннадцать планет с бесконечным числом спутников и астероидных колец… У нас нет на это ни сил, ни лишней энергии Ядра, ни достаточно пустого места во внутренних кольцах, чтобы гравитационный колодец этой космической семьи не мешал другим.

Надежда всё это понимала, но всё равно опустила грустные глаза к голубоватому азотному снегу. Белые поля стали практически единственным цветом, что они видели на протяжении уже половины века. Ей вспомнились слова Рея, когда ещё на Первом приходила последняя осень:

«Без тебя, без истинной тебя, какой бы ты ни была – это наше ближайшее будущее. С инеем в волосах и короткими днями, где солнце не показывается из-за горизонта. Вечная мерзлота и карликовые чахлые растения на берегах промёрзших до дна океанов на тропических, когда-то, планетах. Вселенная льда и холода. С победившей энтропией. Где свет не греет, а лишь ещё сильнее заставляет искать последние пристанища тепла у самого Ядра. Это НАШЕ будущее. Без тебя, Надежда…»

Прикосновение брата чуть испугало её, она обернулась и слабо улыбнулась ему. Между ними проскакивали маленькие молнии статического электричества, что трещал между двумя щитами Стражей.

– Это я во всём виновата? – безжизненно спросила Надежда, присев на корточки и взяв в руки горсть снега. Рядом послышался хруст, и вторая резкая тень появилась рядом с тенью девушки.

– Нет же, – мягко, но уверенно сказал Рей, присев рядом и обняв за плечи сестру. – Ты не отвечаешь за действия нашего бестолкового Носителя, ему всего двадцать лет от рождения. Ломает свои дрова и ходит по граблям. Без этого никак. То, что с такими последствиями для своей Души… Думаю, если бы осознавал масштабы, то не делал бы так, но связи между нами и им нет, мы не можем ни донести, ни рассказать – ничего. Лишь принимать, исправлять, лечить и наставлять, в меру своих возможностей. Ты ведь и без меня всё это знаешь, Надюш.

– Знаю, но каждый раз, когда ты снова и снова повторяешь это – я словно слышу в первый раз… Не могу поверить, что мы ничего не можем изменить, – всё так же сухо говорила Надежда. – У меня порой опускаются руки: только одно исправим – что-то случится в другом месте… Больше и страшнее… Я боюсь, что не выдержу, Рей… Сколько мы потеряли всего за пятьдесят лет? Сколько ещё потеряем? Действительно, «Вселенная льда и холода».

Девушка немного саркастически усмехнулась.

– Надя! – со сталью в голосе произнёс брат.

– Да, Рей? – не поднимая глаз, отозвалась сестра.

– Сколько живых миров погибло от холода и демонов на данный момент безвозвратно?

– Около 3 млн, – машинально ответила девушка.

– Сколько цивилизаций исчезло?

– Двадцать одна, без возможности восстановления – три.

– Сколько всего у нас живых миров и разумных видов сейчас?

– Около триллиона живых планет и двести пятьдесят тысяч цивилизаций, – Надежда поняла, куда клонит брат.

– А сколько за эти пятьдесят лет исчезло, также безвозвратно, живых миров и народов по естественным причинам? – всё так же резко говорил с ней брат.

– 21 млн живых миров и 274 цивилизации.

– В семь и более чем в десять раз больше! Надя, очнись! Ты слишком зациклилась на своей вине, ты за деревьями не видишь леса! – Рей говорил очень строго, на грани гнева и равнодушия. Надежде было немного не по себе, когда он был с ней такой. – Хватит жалеть себя! Ты намного больше сможешь сделать, если прекратишь воспринимать всё на свой счёт. У нас есть долг, и мы его выполним, чего бы нам этого ни стоило! Да что б тебя… Ты можешь из одного небольшого газопылевого облачка создать гораздо больше, чем исчезнет и за сто тысяч лет или даже миллион! Приди в себя, сестра моя, ты нужна мне здесь! И нужна, чтобы спасти не только эту планету от ледяной могилы, но весь триллион живых миров и четверть миллиона разумных видов! Вот возможная цена твоих опущенных рук. Выбирай!

Рей сложил руки на груди и, не мигая, смотрел на сестру. Та была удивлена и ошарашена, словно ей на голову вылили ведро холодной воды. С разума сразу же слетела серая пелена, она видела всё вокруг в более резких и ярких цветах. Ей полегчало. Брат умел поставить её на место, когда её несло.

– Прости, Рей, – виноватыми нотками, но живо отозвалась Надежда. – Ты прав, я заигралась. Прости меня.

– Прощу, только когда сделаем, что от нас требуется! – также строго произнёс брат. – Работаем!

– Злится…– мысль была невесёлая сама по себе, но почему-то сердце девушки она согрела. Ведь Рей редко проявлял эмоции. – «Пока не выложусь на все сто десять процентов – не заговорит…»

Рей увеличил область пространства перед ними: на них шла, немного играющая радужными переливами, граница «жизни и смерти».

– Двадцать минут до контакта, – сухо сказал юноша.

– Канал связи с Ядром стабилен. Формирую точки выхода его на поверхность: на полюсах жизни не обнаружено. Я готова, – отрапортовала девушка.

– Начинай. На мне формирование ударного демпфера и расширение на всю звёздную систему.

– Начинаю, – отчиталась сестра.

Глаза Надежды вспыхнули, с её поднятых рук сорвались протуберанцы желтоватых энергий, что огромными петлями изогнулись и врезались в землю недалеко от Стражей. Поверхность заходила ходуном. Начали отбивать дробь мелкие камушки, попрыгивающие на вибрирующем скальном выступе. Повсюду начали сходить лавины. Рей открыл ещё несколько «окон»: с полюсов и с разных точек орбиты. Руны на доспехах девушки запульсировали. Медленно начала сводить руки вместе, огромный снежный вихрь начал формироваться от кончиков пальцев и, через несколько мгновений, словно сами небеса вращались. Между ладонями начали вспыхивать ярко-жёлтые молнии, что змеями пытались вылезти из смыкающихся рук. Касание.

Световой столб вырвался из земли там, где стояли Стражи, диаметр его был воистину огромен. За секунду достиг невероятной высоты и, будто ударился об стекло, начал растекаться по полусфере небес. Через полминуты он скрылся за горизонтом. Рей в едином сознании сказал, что планета накрыта, каналы связи на полюсах сформированы, можно отдавать формирование теплового купола на всю звёздную систему ему. Надежда развела руки, и последние сверкающие капли унеслись в сиреневое море над головой.

С полминуты – и щит был установлен. Небо приобрело свой привычный оттенок. Солнце начало припекать, стало стремительно теплеть. Где-то начали греметь будущие грозовые тучи. Стражи стояли в ожидании прихода границы вечного холода. Молчали, смотрели в нежно-сиреневое небо, где солнце ползло к зениту. Послышались звуки капелей.

Через пятнадцать минут небо резко стало тёмно-синим, щит расчертили светлые полосы, словно наждачкой царапали стекло. Запахло озоном. Через минуту полосы исчезли, и небеса стали приобретать обычный цвет. Купол выдержал, теперь Иллая и вся звёздная система находятся вне тепловой границы Ядра. Стражи постояли ещё минуту, и Рей произнёс:

– Идём.

Надежда молча последовала за ним. Это была последняя планетарная система, которой установили тепловой щит. Теперь предстояло проделать то же самое со всей Вселенной…

Эпизод XI. Сумерки Богов II

– Или ты перестаёшь дуться и рассказываешь мне, как ты решил провернуть такое со всей Душой, или я встану здесь и никуда не пойду, – Надежда одёрнула брата за руку и встала, как вкопанная. Рей остановился и повернулся к сестре. Та ожидала чего угодно, но не грусти на его лице.

– Я не дуюсь, Надюш, – юноша уселся на большой валун, которых в избытке валялось на берегу шумного моря. Они были дома, на материнской планете. Отвёл глаза от сестры и продолжил:

– Тебе придётся сделать это самой, без меня.

– С какого… – чуть не выругалась Надежда, сразу же покраснела, увидев осуждающий взгляд брата, и промолвила: – Прости…

– Слушай меня внимательно. Ты к этому сама пришла, просто отвергла эту идею как невозможную.

– Ты про использование выбросов энергии с Ядра? – спросила девушка.

– Именно, – согласился брат. – С нашими нынешними силами это действительно невозможно. Если снять ментальную печать, то тебе станет это по силам.

Рей смотрел на сестру, та даже не изменилась в лице, но ураган успел промелькнуть в ярких бирюзовых глазах, больше ничего не выдавало её. Он встал, подошёл к сестре, положил руки ей на плечи, она смотрела на него внимательным, но безэмоциональным взглядом.

– Ты готова, Надежда, – его тон был печален, но решителен.

– А если я не смогу? – в её интонации не было жалости к себе, лишь вопрос, ответ на который нужно знать им обоим.

– Сможешь. Тебе не занимать фантазии, что будет, если мы не поставим купол, – твёрдо сказал Рей.

– Ты понял, о чём я спросила.

– Понял. Буду решать проблемы по мере их поступления.

Надежда выдохнула, в глаза вернулась жизнь, и она положила голову на грудь брату.

– У нас снова нет выбора?

– Нет.

– Я одна?

– Да.

– Ты сделаешь, что необходимо?

Молчание.

– Рей?

– Да?

– Ответь мне.

– Сделаю.

– Обещаешь?

– Да.

Надежда отпрянула от брата и подошла к кромке моря, юноша стоял и смотрел ей в спину.

– Что от меня требуется? – спросила сестра.

– С помощью энергии и прямой связи с Ядром ты можешь взаимодействовать с нашей Душой через изнанку пространства? – уточнил Рей.

– Да, ты хочешь с помощью гравитации сделать купол?

– Да, ты, через изнанку пространства, особо массивные голубые и фиолетовые звёзды вывернешь, и от них останется только огромная гравитация, при этом они не будут являться чёрными дырами, да и тепла они будут давать очень много, что тоже сейчас будет полезно, – спокойно объяснял Рей.

– Потом раскидать их над плоскостью эклиптики над Ядром, чтобы сформировать гравитационный зонт, который превратит выбросы в купол? И сами выбросы через изнанку протащить? – подняла бровь сестра.

– Да.

– Ты помнишь, что ты скептически отнёсся к тому, что я провела к особо массивным планетам прямую связь от Ядра? – улыбнулась Надежда.

– Помню, – непонимающе отозвался брат. Его брови сошлись на переносице.

– Теперь их можно использовать как «точки крепления для сшивки» полусфер куполов. Как раз большая их часть сейчас в Пограничном кольце, и мы сможем объединить так, что купол будет самоподдерживающимся, без нашего вмешательства. Как только Ядро перестанет сбрасывать энергию, тепловая сфера сама рассеется, – объяснила Надежда.

– Об этом я не подумал. Идея хорошая, если получится, то это сильно упростит нам жизнь, – согласился Рей с Надеждой.

– Я справлюсь. Должна, – твёрдо произнесла сестра. – Наверное, без твоей уверенности и поддержки я бы не смогла.

– Ты сильнее, чем ты думаешь, Надюш. Никогда не сомневайся в себе. Никогда.