Снежные великаны

Эрис вела приятелей к своему знакомому, который, по ее словам, мог приготовить для них специальный состав, который бы хорошо горел, и его трудно было бы потушить, и что не менее важно, его не задувал бы ветер. Порывы ветра на открытом пространстве снежных равнин бывали невероятно сильным и вполне могли стать помехой в осуществлении задуманного плана. По мере того, как друзья продвигались все дальше по извилистым улицам, удаляясь от центральной части города, дома вокруг становились все грязнее и запущеннее. Улицы делались более узкими. Мусор здесь был свален не в кучи, а равномерно покрывал дорогу внушительным слоем. Там где представлялось возможным рассмотреть под отбросами саму дорогу, было видно, что она уже не вымощена камнем. Под ногами была простая, утоптанная земля с глубокими ямами и рытвинами. Замир озирался по сторонам с все более хмурым видом. Стены домов нависали друг над другом. Между крышами почти не проглядывало небо. Запах гниющих отбросов становился все нестерпимее. Замир снова почувствовал почти непреодолимое желание вырваться из этого зловонного каменного мешка. Покинуть ненавистный город, в котором он задыхался, где его охватывало чувство тревоги и даже необъяснимого страха.

– Куда ты ведешь нас, моя птичка? Ты решила показать нам все самые грязные дыры нашего чудесного города? – насмешливо осведомился Сейша, брезгливо выбирая места почище, куда можно было бы наступить, не рискуя совсем уж запачкать сапоги из тонкой замши.

– Представь себе, большая часть людей живет именно так, мой сиятельный друг, – усмехнулась Эрис. – Хотя меня удивляет твоя разборчивость. Наверняка в военных походах тебе приходилось ночевать и в грязи, и в болотах. Небось, там ты не морщил нос. Там не было рядом дворцов и мощеных улиц, так что приходилось довольствоваться тем, что есть.

Сейша засмеялся.

– Моя птичка, там не было и горы отбросов под ногами. Болотная грязь не идет ни в какое сравнение с грязью производимой человеком. Мне кажется в хлеву чище, чем здесь. Неужели местным жителям самим нравится жить по пояс в грязи?

Эрис беззаботно махнула рукой.

– Они привыкли и даже не замечают ее. Ты же не замечаешь, с какими пуговицами тебе подали утром кафтан с серебряными или золотыми. Ты не придаешь значения подобным вещам, потому, что они не имеют для тебя значения. Точно также и здесь. У тех, кто живет в подобных местах полно забот, куда более важных, связанных в основном с тем как им выжить и не умереть с голода. Грязь на дороге их меньше всего волнует.

У крыльца одного из домов стояли три женщины. Заметив их, Замир раскрыл рот от удивления. Одеты женщины были в платья с открытыми плечами. В глубоких вырезах почти полностью видна была полная грудь каждой из них. Волосы были невообразимых цветов. У одной красные, у другой огненно-рыжие, но такого оттенка рыжего, какого не бывает в природе, а у третьей ядовито желтые. Губы были настолько красные, что казалось, они испачканы кровью. Удивительнее всего были брови. Черные, как сажа в печке. Когда компания друзей поравнялась с удивительными незнакомками, одна из них выступила вперед, и широко улыбнувшись обратилась к Сейше, который шел первым:

– Здравствуй, богатый господин! Я вижу ты красив и, наверняка, любишь женщин, и знаешь в них толк…

Сейша отстранил ее рукой и довольно грубо сказал:

– Отвяжись и дай пройти. Я знаю толк в женщинах, потому даже не лезь.

Женщина, нисколько не смутившись и не обидевшись подобным обращением, чуть ли не повисла на молодом воине, нежно улыбаясь ему.

– Ты не пожалеешь, молодой господин…

– Уйди прочь! – оттолкнув смеющуюся женщину, прикрикнул Сейша. – Не отстанешь, кликну стражу. Живо отведут тебя на конюшни и научат, как приставать к господам. А могу и сам научить тебя уму разуму, что б далеко не ходить.

Женщина со смехом отошла, провожая красивого воина томным взглядом. Ее подруга подошла к Замиру и, глядя ему в глаза, ласково сказала:

– Какой хорошенький! Совсем юный, но уже настоящий мужчина. Я разбираюсь в этом, уж поверь, – она засмеялась и подмигнула Замиру, продолжавшему таращить глаза, раскрыв рот от удивления. – Я могу многому тебя научить, мой красавчик!

Она приподняла край юбки, и Замир и вовсе встал как вкопанный и застыл на месте изумленно глядя на женщину. Незнакомка подняла подол настолько, что почти вся ее нога, до самого бедра была видна. Замир захлопал глазами и из его груди со свистом вырвался воздух.

– Сейчас твои крашеные патлы окажутся вон в той сточной канаве. Отстань от молодого господина, размалеванная образина, – сказала Эрис и сверкнула глазами. Женщина фыркнула. Две ее подруги шагнули вперед злобно глядя на девушку. – А вы, если хоть еще на шаг приблизитесь, будете плескаться рядом с ней, – пообещала Эрис. Она взяла впавшего в оцепенение, ошалевшего Замира за руку и повела за собой.

– Тощая дрянь! – крикнула вдогонку одна из женщин.

– Сейчас я вернусь и укорочу твой язык грязная …! – не оборачиваясь, крикнула Эрис, прибавив слово значения которого было Замиру неизвестно.

– Почему эти женщины так странно вели себя и почему они так одеты? И почему вы были так грубы по отношению к ним? – спросил Замир, когда они отошли на достаточное расстояние от незнакомок. Сейша ухмыльнулся.

– Лучше тебе не знать, друг мой, – сказал он, взглянув на Замира снисходительно.

Замир решил, что это еще одна из странностей жизни в городе. Здесь все не так как нужно. Даже люди странные. И общаются здесь между собой все странно. Как будто все друг друга презирают или ненавидят. Он не стал больше ничего спрашивать. Наверное, ему и впрямь лучше знать поменьше о местных нравах. Тут все чужое и, в основном, странное и неприятное.

Они подошли к небольшому дому, стоявшему отдельно от других. Окна были плотно закрыты изнутри темной тканью. Из трубы шел зеленоватый дым, распространявший по улице странный, едкий запах. Эрис указала рукой на дверь.

– Мы пришли.

Сейша оглядел дом и рассмеялся.

– Твой знакомый колдун? Эрис, может, ты и впрямь веришь в сказки и сбывшиеся предания, но не думаю, что колдовство поможет нам справиться с кровожадными тварями в горах. Неужели, мы напрасно столько времени шли по этим грязным улицам, только для того чтобы побывать в гостях у колдуна, который снабдит нас отваром из мышиных хвостов и паучьих лап?

Эрис фыркнула и взялась за ручку двери.

– Он исследователь. Ученый. Он проводит разные опыты. И он не варит мышиные хвосты и паучьи лапы. – Она улыбнулась. – Возможно для тебя, если ты очень попросишь, он сделает исключение, тем более, что рецепт тебе уже известен.

В комнате, заваленной книгами, какими-то склянками и кучей странных, непонятных вещей, возле стола, склонившись над чудной посудиной из которой поднимался густой зеленый пар, стоял невысокий худой мужчина лет сорока пяти-пятидесяти. Волосы его были всклокочены и торчали во все стороны темными спутанными вихрами. Одежда вся была покрыта разноцветными пятнами, а местами явно чем-то прожжена. Хозяин комнаты был настолько увлечен своим занятием, что даже не обратил внимания на то, что кто-то пришел, несмотря на то, что Сейша при своем появлении произвел невообразимый шум, зацепившись за какие-то железяки, валявшиеся на полу, и едва не упав, при этом еще и крепко выругавшись.

– Метха! Это Эрис, и со мной пришли мои друзья! – крикнула девушка.

Оторвавшись, наконец, от своей склянки, мужчина повернул голову в сторону двери и близоруко заморгал глазами.

– Эрис?! – лицо его выразило удивление, а губы растянулись в улыбке. – Здравствуй! Я рад тебя видеть. – Мужчина слегка поклонился пришедшим. – Вы приятели Эрис? Добро пожаловать! Проходите. Осторожнее, тут легко можно свалиться…

– И не только свалиться, тут запросто можно и шею себе свернуть, в таком-то бардаке, – вполголоса ворчливо пробормотал Сейша.

– Нам нужна твоя помощь, Метха, – сказала Эрис.

– Если я смогу помочь, то конечно, с удовольствием помогу. Скажите только, что вы хотите?… – он посмотрел на Сейшу и Замира. – Люди обычно не верят в науку и опыты, проводимые мной. Но Эрис она умеет видеть суть вещей. Она верит, что можно добиться очень многого при помощи исследований свойств различных веществ. Она, несмотря на то, что она женщина, намного прогрессивнее большинства наших современников.

– Да, Эрис она такая. Соображает она и впрямь, что надо, – ухмыльнулся Сейша. – И суть вещей видит, как никто другой.

– Знаешь, Сейша, почему-то в твоих устах, то, что вполне могло бы быть комплиментом, приобретает противоположный смысл. – Эрис рассмеялась. – Но меня это не обижает. Ты же всего-навсего мужчина, что с тебя взять.

Сейша улыбнулся.

– О, Эрис, я давно потерял надежду переговорить тебя. Я и впрямь считаю, что ты умна и изобретательна. Просто чаще всего твоя изобретательность выходит боком остальным. Но бывают случаи, когда твоя помощь бесценна. Надеюсь, ты Метха и впрямь сможешь нам помочь. Если это не связано с колдовством и всякой подобной чепухой, то я всецело за науку.

Замир с интересом разглядывал удивительные предметы, находящиеся в комнате. Ему было бы очень интересно узнать назначение каждого из них, и что с их помощью можно сделать. Возможно, если бы не предстоящий поход, он бы даже задержался в городе, несмотря на свою неприязнь, и подольше пообщался бы с Метхой. Ученый внушал ему симпатию. Взгляд серых глаз был пытливым и проницательным. Не возникало никакого сомнения, что этот человек наделен незаурядным умом, знаниями и способностями, и Замир был уверен, что ученый мог бы его многому научить. Может быть когда они вернуться… Если вернуться, он и впрямь еще раз приедет в город и попросит Метху просветить его хоть немного. Научить чему-то новому и интересному. Замир вздохнул. В жизни, наверное, действительно есть много всего, что может увлечь и принести радость и удовлетворение. Но сначала ему нужно покончить с прошлым. Нужно снять с души тяжесть, которая не дает ему спокойно жить, если получится, конечно. Возможно боль, живущая в нем, даже после того, как он отомстит и покончит с великанами, не даст ему жить нормально. Возможно, ненависть уже настолько отравила его, что он уже не сумеет быть самим собой и не сумеет радоваться жизни, испытывать нормальные человеческие чувства, как все остальные. Вполне возможно, что он уже мертв, хотя и продолжает дышать, двигаться, говорить…

– Ты, чего застыл, простофиля? – Эрис легонько толкнула его в бок. Замир моргнул. Видимо, он слишком погрузился в свои мысли и не слышал, о чем говорили все остальные. – Метха спрашивает, сколько нам нужно горючей смеси.

– Быки смогут увезти не больше пятнадцати бочонков. Лучше даже сделать побольше маленьких бочонков. Нам важно количество. И еще, нужно, чтобы смесь не замерзала на сильном холоде. – Он посмотрел на ученого. – На очень сильном холоде.

– Об этом не беспокойся, – сказал ученый. – Думаю, в смесь будет входить жир и он не даст ей замерзнуть на любом морозе. Но мне нужно пару дней поэкспериментировать. Подобрать наиболее подходящий состав, чтобы полученная смесь удовлетворяла всем вашим требованиям. – Глаза ученого горели азартом исследователя, экспериментатора, которому уже не терпится приняться за поиск решения новой, любопытной задачи. – Для изготовления нужного вам количества смеси, вам нужно будет закупить необходимые компоненты, которые я вам потом назову.

– С этим трудностей не будет, – заверил Сейша.

– Перед тобой сидит денежный мешок, Метха, – смеясь, сказала Эрис. – Слышишь, как позвякивают золотые, при каждом его вдохе и выдохе.

– Эрис остра на язык, с самого детства, – улыбнулся Метха. – Такой непоседы и егозы, я больше не встречал.

– Неужели?! – Сейша подмигнул Эрис. – А я-то был уверен, что наша Эрис, с детства была сама кротость. Вот, думаю, повезет кому-то с женой. Настоящее сокровище достанется, сплошные добродетели.

Эрис состроила рожицу.

– Я смотрю, чужестранец, – обратился ученый к Замиру, – ты заинтересовался моими приборами. Если у тебя будет желание, приходи, когда закончишь со своими делами. Я с радостью покажу тебе то, что тебе будет интересно и расскажу о всяких премудростях. Мне очень не хватает единомышленника, с которым можно было бы обсуждать проводимые опыты. Что-то придумывать, пробовать что-то новое.

Замир улыбнулся. Он даже почувствовал радость.

– Я с удовольствием приду, Метха. Благодарю за приглашение. Если только обстоятельства не помешают мне сделать это, как только мы покончим с тем делом, для которого нам потребовалась твоя помощь, я приеду. И, может быть, ты и впрямь не откажешься поучить меня.

– О теперь еще один будет корпеть над склянками, – Эрис закатила глаза. – Вы точно поладите, Метха, – она указала взглядом на Замира, – он тоже жуткая зануда, не хуже тебя.

Мужчины рассмеялись. Замир с удивлением обнаружил, что впервые после всего, что случилось, ему и впрямь сильно чего-то хочется, не считая желания отомстить. Ему хотелось засесть в этой комнате вместе с Метхой и изучать все, что он будет ему показывать и рассказывать. И еще, возможно, чтобы рядом была она, несносная девчонка с ее длинным болтливым языком и озорной улыбкой.

Они покинули дом ученого, когда на улице уже начало темнеть. Воздух стал чуть прохладнее, но его по-прежнему наполняло невыносимое зловоние, да еще стало совсем плохо видно дорогу. Сейша то и дело оглашал окрестности бранью, когда в очередной раз наступал во что-нибудь особо отвратительное. В какой-то момент он оглянулся на Эрис и подозрительно покосился на ее ноги. Тонкие сапожки девушки по-прежнему оставались чистыми.

– Как тебе удается не испачкаться в этой грязи? – почти сердито спросил он. – Может ты специально пустила меня вперед, чтобы вся дрянь доставалась моим сапогам?

Эрис рассмеялась.

– Я выросла на таких улицах. Это ты привык к мощеным мостовым и выложенным мрамором полам дворца и домов богачей.

– Все равно не понимаю, как можно здесь не перепачкаться по колено, – проворчал Сейша.

– Я знаю один секрет, – глаза у нее озорно поблескивали.

– Какой? – понимая, что она, скорее всего, готовит очередную уловку, все же не удержавшись спросил Сейша.

– Нужно, – Эрис расплылась в улыбке, – взять себя за нос, три раза покрутиться через левое плечо и сказать: «Я глупый осел, который верит всему, что говорят!». – Эрис звонко рассмеялась.

«Можно было сразу догадаться, что это, какая-нибудь из ее штучек. И впрямь, осел», – мысленно обругал себя Сейша. В это время из темной подворотни впереди них послышалось рычание. У всех троих пронеслось в голове одно и то же: «Волки! Откуда им здесь взяться?». Конечно, никаких волков не было. Навстречу друзьям вышли четверо мужчин, плохо различимых на темной улочке в сгустившихся сумерках. Один из четверых удерживал двух рвавшихся с поводка, грозно рычащих здоровенных псов. Животные скалили острые крепкие зубы, глаза злобно поблескивали, из приоткрытых пастей текла слюна. Сильные тела были напряжены, собаки рвались вперед, перебирая лапами, туго натягивая кожаные ремни которые держал их хозяин. Светящиеся в темноте глаза, наполненные кровожадной злобой и оскаленные клыки, ясно давали понять, что они только и ждут, когда хозяин позволит им броситься на стоявших у них на дороге людей, чтобы разорвать их. Сейша и Эрис, и Замир остановились, понимая, что эта встреча не к добру и по-хорошему с незнакомцами им не разойтись. У двоих, из преградивших им путь, в руках поблескивали кинжалы. Тот, что держал собак, в другой руке сжимал дубинку. Четвертый поигрывал кистенем, подбрасывая в воздухе шипастый шар, удерживаемый на рукояти толстой цепью. Все четверо ухмылялись.

Сейша вынул из-за пояса короткий меч. Замир крепко сжал рукоять охотничьего ножа, готовясь в любой момент выхватить его и пустить в дело. Покосившись на Эрис, он с удивлением увидел, что в ее руке тоже поблескивает тонкое длинное лезвие кинжала, появившегося у нее непонятно откуда. Глаза девушки горели возбуждением и азартом, но страха или растерянности в них не было.

Один из четверых недружелюбно настроенных незнакомцев сделал шаг вперед и взглянул на Сейшу.

– Мне сказали, что сиятельный Сейша разгуливает по нашим улицам. Я, признаться, вначале даже не поверил. Как такого знатного господина занесло в подобное место? – мужчина ухмыльнулся и помахал перед собой кинжалом. – Вот приятная встреча! Согласен, Сейша?

– Прочь с дороги грязный червяк! – грозно сказал молодой воин. Его собеседник расплылся в улыбке.

– Я смотрю, ты не слишком воспитан! А уж высокомерен, так просто не в меру. Задираешь свой нос. Все для тебя червяки. – Глаза говорившего злобно сверкнули. – Ничего, сейчас мы собьем с тебя спесь, сиятельный господин. Будешь лежать в куче мусора, захлебываясь собственной кровью.

Мужчина мотнул головой назад.

– Видишь этих милых собачек? Нашего славного Гека и Лимо. Я и мои друзья с удовольствием посмотрим, как они разорвут тебя на куски. Им очень по вкусу мясо богатых господ. Такое нежное и изысканное. – Он грубо расхохотался. Псы, как будто поняв сказанные слова, начали рваться вперед с еще большей силой. Они рычали и хрипели, пытаясь вырваться из рук хозяина, вокруг открытых пастей выступила пена.

– И ты, и твои люди, и эти шавки отправитесь к своим презренным предкам, если сейчас же не уйдете с дороги жалкие негодяи, – сказал Сейша, немного встревоженно поглядывая на обезумевших от ярости собак. Твари были явно очень сильны и, наверняка, не менее быстры.

Бандит хрипло рассмеялся.

– Ты, как я уже сказал, слишком горд и заносчив. На этот раз ты ответишь за все, Сейша. Здесь нет ни стражников князя, ни слуг, готовых защитить своего господина. Я давно жду такого удачного момента. В прошлом месяце ты убил моего человека. Помнишь Сейша? И сейчас я с тобой рассчитаюсь за смерть моего товарища, а твой толстый кошелек набитый золотом послужит мне утешением в понесенной мною утрате, – он снова рассмеялся.

– Если ты про грязную свинью, которая напав, как последний трус из-за спины, пыталась убить меня чтобы стащить мои деньги, так я могу устроить тебе встречу с ним, если ты так уж соскучился, – Сейша слегка приподнял меч. – Последний раз предупреждаю – не уйдешь с дороги вместе со своими грязными оборванцами и шелудивыми тварями, и считай твоя встреча с приятелем дело решенное, и их тоже.

– Вас двое, Сейша, и девчонка, – вкрадчивым голосом сказал бандит. – Пожалуй, с ней я потом позабавлюсь. Она хорошенькая. Если будет хорошо вести себя и будет покорна, может быть, ей удастся избежать знакомства с зубами Гека и Лимо. Жаль портить такое милое личико, – негодяй захохотал, и сделал знак своему приятелю, все с большим трудом удерживающему захлебывающихся яростью псов.

В следующую секунду бандит спустил собак с поводка, и они бросились вперед. Замир выхватил нож. Сейша отвел в сторону руку с мечом, готовясь нанести удар. Одна из собак бросилась на него. Он увидел прямо перед собой острые зубы и ударил мечом, целясь в бок разъяренной твари. Собака оказалась еще проворнее, чем он предполагал. Меч лишь рассек кожу на спине, что только еще сильнее разозлило пса. Белые клыки уже тянулись к шее воина. Мощные лапы, врезавшиеся в тело Сейши, толкнули его с такой силой, что он покачнулся и только чудом удержался на ногах и не упал. Он непроизвольно зажмурил глаза, приготовившись к тому, что острые зубы сейчас сомкнуться на его горле и разорвут его, одновременно нанося новый удар мечом.

В воздухе, что-то просвистело и тяжелое тело животного начало сползать вниз. Тело собаки расслабилось, и она упала у ног Сейши неподвижно. Из одного глаза торчала рукоять кинжала, а из раны на боку вытекала кровь. Сейша бросил быстрый взгляд на друзей. Эрис едва заметно кивнула ему. В руке у нее поблескивал уже другой кинжал. Думать где девчонка скрывала свое оружие и сколько всего у нее кинжалов, Сейше было некогда. Выставив вперед меч, он двинулся на главаря банды. Глаза его были переполнены яростью. Бандит попятился. Рука, сжимавшая кинжал дрогнула, он понимал, что к нему приближается его собственная смерть. Сейша не только богатый господин, знатный вельможа, задирающий нос. Он воин, опытный и безжалостный и пощады, после случившегося, ждать не стоит. Ухмылка исчезла, негодяй побледнел и попытался сделать шаг назад. Острый клинок меча настиг его и вошел в плоть грабителя и убийцы по рукоять. Бандит успел только тихо вскрикнуть. Глаза его закатились, и он повалился на грязную дорогу у ног того, кого грозился убить сам всего несколько минут назад.

Вторая собака пролетела дальше своей товарки. Пес взвился в воздух и полетел вперед к намеченной цели. Замир приготовился. Помимо воли, он почти физически почувствовал, как зубы разрывают кожу, вгрызаются в мясо и кости. Он даже ощутил ноющую боль в запястье и в ноге, покусанных волками, во время схватки с волчьей стаей. Замир крепко сжал зубы и ударил ножом, и еще раз, и еще. Пес взвизгнул. Замир почувствовал на руках мокрое и горячее. Собака упала, дергая лапами, тяжело дыша. Через несколько секунд она затихла. Замир с беспокойством отыскал глазами Эрис и Сейшу.

Напротив Эрис стоял здоровенный детина с кистенем. Он поводил рукой влево и вправо. Страшный шар взлетал то в одну, то в другую сторону. На губах бандита была гадкая ухмылка. Он с видимым удовольствием рассматривал девушку. Девушка, впрочем, не выглядела ни испуганной, ни растерянной. Эрис стояла со спокойным лицом, даже не глядя на кистень, она смотрела прямо перед собой. Замир рванулся к Эрис. Бандит протянул руку, чтобы ухватить девчонку. Он не собирался ее убивать. Он хотел позабавиться с ней. Кистенем он помахивал, чтобы напугать. Чтобы она вела себя послушно и была покорной. Губы его расплылись в широкой плотоядной улыбке. Он почти схватил руку девчонки, но она непостижимым образом увернулась и в следующий миг, размечтавшийся о сладострастных утехах насильник, взвыл от боли. Нога девушки со всей силы врезалась между его ног. Из глаз брызнули слезы. Ловя воздух широко открытым ртом, он согнулся почти пополам от непереносимой боли. Замир заметил, как Эрис сделала быстрое движение рукой, и ее несостоявшийся поклонник вновь огласил улицу своим криком, на этот раз похожим на поросячий визг. В руке у Эрис было, что-то, чего Замир сначала не смог разглядеть. Бандит ухватился рукой за голову и завыл. По его пальцам стекало что-то темное, в сгустившейся темноте почти ничего нельзя было разглядеть, но совершенно ясно было, что это кровь. Эрис толкнула бандита ногой и он свалился в зловонную грязь. Встав на четвереньки, он пополз прочь от нее, подвывая. Кистень остался лежать на земле.

– Жаль, что псы сдохли. Я бы скормила это им, – крикнула Эрис и помахала тем, до этого не смог разглядеть Замир. Теперь он был совсем близко к девушке и смог, наконец, рассмотреть трофей. Лицо его скривилось от отвращения. В руке Эрис находилось отрезанное у бандита ухо.

– Держи, может, пригодится. Высушишь, повесишь на шею, как напоминание. Когда в голову придет очередная глупость, ты посмотришь на него и подумаешь совершать ее, или все же поберечь второе, – насмешливо крикнула она и швырнула ухо вслед хозяину. Увидев, шлепнувшуюся перед ним потерянную часть тела, разбойник завыл и завизжал громче прежнего.

Двое других негодяев предпочли быстренько скрыться в той же подворотне, из которой они явились. «Одноухий», подвывая, последовал их примеру.

Напряжение и возбуждение, вызванные опасностью и необходимостью спасать жизнь свою и, если потребуется, друзей, отступили. Замир испытал головокружение и почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Он никогда не думал о том, сможет ли он убить человека. За столетия, проведенные в Алметинских горах, ни один из его соплеменников ни разу не лишил жизни другого человека. Замир мог сразиться с диким зверем, и убить его, потому, что от этого зависела его жизнь. Он, почти не дрогнув, вышел сражаться против страшного чудовища, прекрасно понимая, что его ждет смерть. Но убить подобного себе, отнять жизнь у такого же, как и он сам, человеческого существа, было для него чем-то противоестественным. Разумеется, если бы виновниками гибели его рода были люди, он убил-бы их, не задумываясь. Если сейчас ему пришлось бы спасать свою жизнь или жизнь своих товарищей в схватке с разбойниками, он лишил бы жизни одного из них или даже всех, не моргнув глазом. Но впервые в жизни он испытывал страх. Не перед опасностью, а перед тем, что ему придется переступить черту, которую он всю жизнь считал для себя запретной.

– Они дурные люди, – взглянув ему в глаза и, как будто угадав, о чем он думает, сказала Эрис. – Они убили бы нас, не задумываясь. Вернее вас они бы убили, а со мной делали бы всякие мерзкие вещи. – Глаза ее сверкнули. Замир непроизвольно сжал кулаки. Она права. Просто он не может, вот так сразу начать мыслить и относится ко всему по-другому, в соответствии со здешними условиями жизни и их нравами. – Они ничуть не лучше убийц из рассказанного тобой предания. Им, что мы, что мать с грудным младенцем. Они ради денег или забавы пойдут на все.