Ткань Магии. Книга 1. Волшебная Школа

После просторной площадки лестница раздваивалась, её перила переходили в балюстраду, пока не соединялись со второй лестницей. Я тянула свой чемодан, как воздушный шарик на верёвочке, но зато могла идти быстрее и обогнала следующих учеников, так же начавших подниматься. Взглянув на них сверху, я ни у одного не увидела тяжёлых чемоданов – неужели я одна такая неумёха? Или мама забыла рассказать мне…

Что-ж, ничего теперь не поделаешь. Придётся разбираться на ходу. Может быть, здесь есть библиотека, в которой найдутся книги по основам магии? В моём случае, наверное, учебной программы будет недостаточно.

Меня это немного расстраивало.

Среди смертных я была «синим чулком», но и тут я буду выделяться не меньше.

На втором этаже оказалось тише, чем внизу, хотя гул всё же доносился из-за того, что у половины холла не было потолка. Люстра висела где-то между этажами, закреплённая массивной цепью, но её свет до второй площадки почти не доходил.

Ученики сидели возле камина, кажущегося искусственным, и у большого окна, в котором догорали последние лучи зимнего заката. На третий этаж вела широкая закрученная лестница, которая являлась плавным продолжением первой, нависая над холлом. Её перила так же, как и внизу, продолжались и соединялись кругом. И с этого балкона тоже было видно первый этаж, но общее пространство казалось обширнее.

Лестница заворачивала прямо к ряду комнат, заканчивающемуся большим окном в морозных узорах. На третьем этаже никто не сидел, хотя диванчики и столик посередине казались вполне уютными. Наверное, это потому, что все первокурсники разбирали вещи в только что заселённых комнатах.

Ковёр мягко приглушал звук моих шагов, когда я шла по коридору с мерцающими золотисто-зеленоватыми обоями. За дверьми слышался грохот чемоданов и девичий смех.

Я не любила этот звук. Надеюсь, соседки не будут мне мешать.

Комната, на которой значилось моё имя и имя ещё одной девушки, разделённые золотистым узором из лоз вьюна, нашлась в самой середине – третья справа. Расстояние между всеми дверьми было одинаковое, но на крайних комнатах у лестницы значились четыре имени, а на остальных табличках по три. Я специально прошла до конца коридора, чтобы выяснить это. Только на двух центральных комнатах было написано два имени. Это озадачило меня не меньше, чем то, что после моего имени обнаружилась ещё одна буква. «Вероника Филатова Д». Мою соседку звали Виктория Тарнивол безо всяких дополнительных букв, да и на других комнатах я не замечала таких.

Пожав плечами, я прошла по коридору к окну и проделала в инее на стекле небольшую дырочку для того, чтобы посмотреть во двор. Вдруг что-то коснулось моей ноги, и я вздрогнула от неожиданности.

Мяч? Я опустилась на корточки, чтобы поднять его.

– Прости, я нечаянно, это мой мяч, – произнёс приятный хрипловатый голос в самом разгаре ломки.

Я подняла голову.

Передо мной стоял тот самый парень из магазина и, узнав меня, удивился:

– Я уже видел тебя сегодня!

Он улыбнулся, когда я, поднявшись, подала ему мяч. На парне было изысканное белое пальто с золотыми оборками и пуговицами, а под ним между полами виднелся точно подогнанный под фигуру шёлковый костюм. Я почувствовала себя неловко – в нашей семье никогда не находилось денег на такие дорогие вещи. Мы одевались в торговых центрах для всех. Или вот, как сегодня, в волшебном мире – я до сих пор смутно беспокоилась о том, сколько маме пришлось выложить на все эти принадлежности и форму.

Сверкающие серые глаза парня напоминали мне пух одуванчиков в летних сумерках. Почему он не уходит? Я же отдала мяч. У него совершенно нет причин задерживаться возле меня – в девичьем-то крыле.

«Он просто упустил свой дурацкий мяч. А ты просто хотела его увидеть. Не выдумывай того, чего нет».

– Да, в магазине, – выдавила из себя я.

Мне ранее не приходилось ни с кем знакомиться. Со всеми одноклассниками мы учились с первого класса. В детстве заговорить с незнакомым человеком было очень просто, не так, как сейчас. Тем более с таким симпатичным. Я привыкла только смотреть на них. Изгои не имеют права на разговоры.

– Меня зовут Зак, – приветливо произнёс парень, и я почувствовала, как моё лицо начинает пылать. – А тебя как?

– Вероника. – Мне было жарко. То ли от смущения, то ли от того, что я до сих пор не сняла верхнюю одежду.

– Это… Рони? Или Вера? – с интересом спросил Зак, будто впервые слышал такое имя. Он не чувствовал себя так неловко, как я, а я боялась испортить наше знакомство, сказав волшебнику что-нибудь не то.

– Ника, – торопливо пробормотала я, желая убежать. – Прости, но мне надо идти.

Я подхватила вещи – чемодан при этом грохнул о ковёр, потеряв невесомость, – и быстрым шагом направилась к своей комнате. Не обращая ни на что больше внимания, я проскользнула внутрь и, закрыв дверь, прислонилась к ней, потому что мои ноги дрожали. И только после этого стала стягивать с себя куртку.

Мне совсем не хотелось, чтобы Зак видел меня раскрасневшейся и запарившейся, в бесформенном пуховике и закутанной в шарф. Почему в волшебных школах учёба начинается посреди зимы?

VI

Моя соседка ещё не пришла – отлично. Оказалось бы вдвойне неловко, если бы я забежала в помещение, где кто-то бы находился.

В комнате было светло и просторно. По сторонам стояли две заправленные кровати, слишком широкие для односпальных, но недостаточно для того, чтобы комфортно уместить двоих. Оба покрывала были нежного персикового цвета, а стены – на тон темнее, с незамысловатым тонким узором.

Я выбрала правую сторону и бросила куртку на кровать. Чемоданы подкатила к шкафу и продолжила исследовать своё новое обиталище: над кроватями висели по две длинные узкие полки; большое окно разделялось на три секции, две из которых наверняка открывались. Тонкое стекло мерцало узорами, отражая свет, льющийся из круглой люстры.

На прикроватных тумбочках стояли пузатые светильники-колокольчики красно-коричневого цвета со светлыми абажурами. Просторный подоконник напоминал мне о летних ночах на море, когда я, сидя на таком же, наблюдала за блеском волн и огней вечеринок в поселениях.

Под ним я заметила две ручки и потянула за одну. Это оказался пуфик на колёсиках, а возле него несколько выдвигающихся шкафчиков для принадлежностей. Мне захотелось вымыть руки перед тем, как разбирать вещи, и я снова подошла к двери.

Выглянув обратно в коридор, я убедилась, что Зака там нет, и только после этого решила найти туалет. Лучше заранее узнать, где он находится, а не искать, когда очень сильно понадобится.

Общие ванные комнаты, точнее входы в них, я обнаружила за неприметными дверьми между комнатами. И удивилась, ибо сначала приняла их за кладовки.

Все три женские двери вели в одно и то же место, которое физически располагалось на первом этаже где-то в укромном местечке школы. Это было видно из больших окон между раковинами с зеркалами. В основном помещении уместилось около дюжины умывальников, а в придаточном – длинный коридор с просторными закрытыми душевыми и не менее просторными кабинками туалетов, в каждом из которых также стояла раковина. Правда, без зеркала.

Когда я вышла к общему пространству, несколько новичков, таких же, как и я, удивлённо уставились на меня. Я смущённо отвернулась и решила вернуться в свою комнату. Всё-таки меня попросили сидеть там.

Дверь оказалась заперта, и я постучала.

– Кого тут ещё принесло?! – послышался возмущённый голос, и я саркастично подметила, что «уживусь» с соседкой. Щёлкнул замок. – Я вообще-то переодеваюсь! – сказала она, и тут же замолкла, увидев меня.

Передо мной стояла ухоженная рыжеволосая девушка, как две капли воды похожая на меня, но это только с первого взгляда. Я была немного полнее и имела более округлые черты лица, не говоря уже о тяжёлом взгляде и недовольном изгибе губ, даже если они оставались расслабленными.

– Это какая-то шутка? – невозмутимо спросила девушка. – Если так, то ты провалилась.

Её тон был высокомерным. Мне это не нравилось.

– Очень неудачная копия, – всматриваясь в меня, в итоге заявила соседка.

– То же самое могу сказать и о тебе, – бросила я в ответ, и лицо Виктории исказило возмущение.

– Да как ты смеешь!? Немедленно прими свой настоящий облик и назовись!

– А ты перестань строить из себя невесть что и пусти меня в мою комнату. Я твоя соседка.

Голубые глаза девушки вспыхнули от ярости.

– Могу я прервать вашу беседу, девочки? – произнёс приятный женский голос позади меня.

Обернувшись, я увидела красивую беловолосую волшебницу. Она мягко улыбалась нам обеим.

– Меня зовут Маирэ Селена, я буду преподавать у вас Воздух. Давайте продолжим внутри, – проговорила она, и Виктория посторонилась, пропуская нас в комнату, в которой она уже успела разбросать свои вещи.

Я опустилась на покрывало своей кровати.

– В нашей школе запрещается, – учительница очень явно подчеркнула это слово, – портить вещи других учеников, а также производить любые поединки вне занятий. – Селена оглядела дымящиеся тряпки на полу, и только теперь я стала замечать запах гари.

– Что ты сделала с моей любимой блузкой!? – взвизгнула Виктория, бросившись поднимать обугленную ткань.

– Я не… – Я хотела сказать, что не делала этого, но поняла, что не могу утверждать, сделала ли это моя сила. – Я не специально.

– Я тоже так думаю, – подтвердила Селена, удовлетворённая тем, что я не соврала, и села на пуфик на моей половине.

Виктория бросила охапку одежды и плюхнулась на свою кровать.

– Это теперь мусор, – буркнула она. Ничего из того, что валялось на полу, не уцелело.

– Разве не потому ты изначально бросила их на пол? – спросила Селена.

Виктория обиженно промолчала.

– В любом случае, Оракул оценит ущерб и выставит счёт.

Учительница не приняла ничью сторону. Избалованная грубиянка ей тоже не нравилась, но и я оказалась слишком близка к нарушению правил. Я ощущала это справедливым, хотя и надеялась, что вещи не будут стоить слишком дорого. Как мама отнесётся к этой проблеме?

Леди Маирэ закинула ногу на ногу и сцепила пальцы на колене.

– Вам нравится жилой корпус?

– Да, тут очень уютно, – быстро переключилась я, – и эти следы времени… я прямо чувствую, как волшебники сотнями лет и десятками поколений получали здесь опыт. Жили, переживали, влюблялись…

– А мне – нет! – возразила Виктория, почти перебив меня. – Почему у меня нет личной ванной? И почему я должна делить комнату с кем-то?! С какой-то простолюдинкой!

Кем угодно: затворницей, изгоем, отступницей… но простолюдинкой я себя не считала. Я вскочила на ноги от негодования, однако Селена никак не отреагировала на это.

– Не понимаю, – произнесла учительница, – как тебе удалось определить родословную соседки за несколько минут, не заглядывая в документы.

– Я требую другую комнату!

– Это невозможно. Во второй двуместной комнате, напротив вас, мы поселили сестёр-близнецов. Они не согласятся поменяться.

– Да она меня во сне… – воскликнули мы одновременно, – придушит! – выкрикнула я, – подожжёт! – закончила Виктория.

– Я бы предпочла, чтобы вы сохраняли спокойствие и благоразумие. Тогда ничего не случится.

Мы замолкли, смотря на учительницу, которая источала строгое величественное спокойствие.

– На первый раз я закрою глаза на ваше неподобающее поведение. – Казалось, её терпение уже на исходе. Леди Маирэ обращалась к нам обеим. – Но даже не надейтесь на милость после. Выпускники нашей школы должны безупречно контролировать как свою магию, – она качнула головой в мою сторону, – так и свои слова.

Задержав взгляд на Виктории, учительница встала и поправила свою узкую серую юбку.

– А сейчас мне вверено проводить вас на ужин. В первый день его подают на полтора часа позже.

– Это обязательно? – капризно спросила Виктория.

– Да, обязательно, – жёстко ответила Селена.

Мы вышли из комнаты вслед за ней. Впереди нас шагала беловолосая женщина в точно такой же одежде, сопровождающая четырёх девушек. Её сестра?

Втроём мы молча, не смотря друг на друга, спустились на первый этаж и завернули под лестницу к той самой стеклянной матовой двери.

– Здесь ход в Башню Распутий. Это самая высокая башня, находится между учебным корпусом и столовой.

Мы ступили в огромное круглое помещение с десятками дверей и окон на стенах вдоль широкой винтовой лестницы, уходящей далеко-далеко вверх. Среди дверей на первых этажах выделялись тёмные арки. Это и были проходы в столовую и в учебный корпус. Где-то наверху между проходами парили люди, многие новые ученики восхищённо глядели вверх, замедляя шаг, как и я сама.

В центре зала красовалось пышное дерево с алыми переливающимися листьями. Они были похожи на лепестки роз, особенно те, что уже опали и теперь лежали на светлом полу, под деревянными скамейками и на них.

– Не отстаём, девочки! – откуда-то сзади послышался голос Леди Маирэ, но она шла впереди и ничего не говорила.

Я обернулась. Её полная копия, вплоть до браслета на левой руке, вела из спален трёх других девушек. Я проводила учительницу взглядом и вдруг осознала, что могу потерять из виду ту самую Леди Маирэ, что явилась в мою комнату. Её, но не Викторию. Девушка чинно шагала рядом с Селеной, угрюмо игнорируя всё вокруг.

Изнутри столовая впечатляла ещё сильнее, чем с высоты холма. Это было то самое огромное стеклянное здание. Мы вошли в него с нижней арки, к которой фигурно опускались две отдельные лестницы с верхних этажей. В самой же столовой оказался всего один просторный этаж, уставленный длинными столами, на которых нас уже ждала разнообразная еда.

Высокий стеклянный купол был очищен от снега и инея, и каждое оконное стекло в нём мерцало и светилось. Всё ярко освещалось блуждающими светильниками, похожими на звёзды. На возвышении у дальней стены стоял ряд взрослых, наблюдавших за прибывающим потоком. Среди них я разглядела и ту женщину, что отмечала моё прибытие, и Леди Маирэ. Ещё одну!

– Садитесь за этот стол с остальными первокурсниками, – сказала Селена и оставила нас.

Я проводила её взглядом, пока она не поднялась к другим взрослым. Они все уходили на «сцену», но не толпились там, а сливались со своими оригиналами, подходя к ним и просто шагая на их место, становясь единым целым. Когда «наша» Селена слилась с главной, она посмотрела на меня. От этого взгляда у меня по спине прошёл холодок.

Повернувшись к столу, я подметила, что Виктории уже не было рядом. Переступила через низкую скамейку и села на ближайшее место. Всё равно я никого здесь не знала. Девушки рядом со мной сидели и молча смотрели на еду, никто не решался ничего сказать или взять.

– Эй, я тебя знаю! – Я услышала девичий голос слева и непроизвольно повернула голову.

Говорила та самая азиатка с аметистовыми глазами, и смотрела она прямо на меня. Девушка сидела через двух учениц от меня и наклонилась над столом, чтобы смотреть прямо. Её тяжёлые блестящие волосы, заплетённые в косы, были похожи на чёрные канаты. Они нависли над пустой тарелкой и с красивым изгибом уходили под стол.

– Ты была в магазине, – сказала она, и при лёгких движениях головы её гибкие косы колебались.

– Да. – Я постаралась быть вежливой. – Привет.

Девушки между нами чувствовали себя неловко.

– Как тебя зовут? – не обращая на них внимания, спросила азиатка. Все смотрели на нас.

– Вероника. – Я тоже чувствовала себя неловко. Мы всего лишь встретились взглядом один раз, а она уже записывает меня в подруги.

– А меня – Сунфи Пинь Ма.

Я растянула губы в улыбке, размышляя, что из этого является именем.

– Ты очень красивая, Сунфи, – произнесла девушка напротив и тут же потупила взгляд в тарелку, когда остальные посмотрели на неё.

– Зовите меня Пинь. – Сунфи улыбнулась ровными белыми зубами и выпрямилась, её косы при этом упали на плечи.

– А тебя как зовут? – спросила Пинь.

Я была рада, что она переключила своё внимание на другую одногруппницу. Мне никогда не удавалось так просто завязать разговор с незнакомыми людьми. Это всё было непривычно и странно. И хотя я понимала, что теперь одна из них, волшебница, пока не чувствовала себя ей. Я думала о Виктории, которая, вероятно, не даст мне спокойно жить, и искала взглядом Зака.

Пока азиатка знакомилась со всеми, кто сидел рядом, я рассматривала учеников за соседними столами. У некоторых из них была ярко красная кожа, встречалась зелёная и фиолетовая, не считая привычных карамельных и шоколадных оттенков, какие я видела в иностранных фильмах. Несколько магов неподалёку от меня имели длинные остроконечные уши, а ещё два – только начавшие расти рога. В сравнении с этими я была вполне обычной. Хотя, кроме нас с Викторией, я пока ещё не выцепила взглядом из пёстрой толпы никого рыжего. Разнообразие человекоподобных магов было воистину впечатляющим.

В столовой, по моим скромным подсчётам, вместе с преподавателями умещалось около тысячи человек. Получается, если в школе семь классов, то на одном потоке будет учиться чуть больше ста человек. Значит, в пяти трёхэтажных корпусах не один этаж выделен под первокурсников, а два. Я не знала, зачем мне эти цифры, но всё равно продолжала вертеть их в голове, цепляясь за знакомое и привычное в этом новом месте.

Зака нигде не было видно, как и Виктории, при первой же возможности скрывшейся от меня. Скорее всего, оба они сидели за моим столом, но там, где я не могла видеть их за другими первокурсниками.

На возвышении появился величественный пожилой маг, точь-в-точь такой же, как их обычно изображают в сказках. Я даже удивилась этому: длинная седая борода, густые пушистые брови, даже остроугольная шляпа поверх аккуратно заплетённых длинных волос!

Он лишь раз хлопнул, и в зале быстро все умолкли, а те, кто уже начал есть, перестали жевать и стучать приборами. Все устремили свой взгляд на сцену.

– Минуту внимания, – глубоким раскатистым голосом начал мужчина в воцарившейся тишине.

Его никак нельзя было назвать стариком, несмотря даже на полностью седую голову. Крепкое телосложение мужчины создавало впечатление, что он постоянно поддерживает форму, упражняясь в каком-то боевом искусстве.

– В первую очередь я хочу поприветствовать наших дорогих новичков!

Маг обвёл руками наш стол, и я вдруг заметила, что девушки сидят отдельно от парней, хоть и за одним столом.

«Это из-за провожавших нас учителей?» – подумала я.

С соседних столов раздались аплодисменты, а потом, как по команде, стихли.

– Мы рады видеть вас в нашей школе. Надеемся, что ваша стихия всегда будет придавать вам сил. – Он встрепенулся, и от этого мне стало не по себе. На мгновение показалось, что все морщины с его лица исчезли, и предо мной возник молодой человек с длинной серой бородой. Но лишь на мгновение. – Также у нас есть несколько новичков и на старших курсах. Не обижайте их. Добро пожаловать в нашу семью.

Маг тепло улыбнулся. Наверное, у моего отца такая же тёплая улыбка. Во всяком случае я себе представляла её именно такой.

– Всем остальным желаю доброго ветра, ласкового огня, тёплой воды и крепкой почвы под ногами, – он снова улыбнулся, – объявляю начало нового учебного семестра! И приятного аппетита.

Снова зазвучали аплодисменты, а со звёзд под потолком посыпались искорки, исчезающие, не долетая до нас. Я тоже хлопала. Мне действительно было приятно находиться здесь. Потом все приступили к ужину.

Я взяла к себе на тарелку несколько румяных сочных куриных ножек и картофельное пюре, а затем наугад выбрала розовый напиток. Это оказался ягодный чай. Никто вокруг не разговаривал, во всяком случае вблизи за нашим столом, и это меня умиротворяло.

После ужина дежурные учителя помогали новичкам снова найти путь в жилые корпуса. Я шла одна, неторопливо рассматривая окружающее великолепие. Меня никто не торопил и не требовал немедленно покинуть помещение. Многие старшекурсники тоже остались, даже когда посуда исчезла со столов. Значит, я ничего не нарушаю. А торопиться мне точно некуда.

Я остановилась у одной из стеклянных стен купола, вглядываясь в вечернюю зимнюю темноту. Крупные снежные хлопья появлялись и исчезали, плавно кружились в свете, льющимся из столовой.

– Совсем ничего не видно, – смотря на своё отражение, сказала Пинь.

Она была почти на голову выше меня с утончённой, хоть и не до конца сформировавшейся фигурой. Я посмотрела на девушку. Моё осторожное отношение к таким общительным людям не изменилось и сейчас. Слишком многие из них хотели самоутвердиться за счёт других или не говорили ни о чём стоящем.

– С кем тебя поселили? – с интересом спросила Пинь, словно не замечая мою молчаливость.

– Её зовут Виктория Тарнивол. Они явно решили пошутить, поселив меня с самым капризным существом во всей школе, да ещё и похожим на меня как сестра. – Я наконец смогла кому-то пожаловаться, а Пинь явно не ожидала от меня такого объёмного ответа.

– Я, кажется, видела её здесь, – нашлась девушка и снова улыбнулась. Для меня она была похожа на очень дорогую куклу с этими блестящими волосами, уникальными аметистовыми глазами и идеальной улыбкой.

– А у тебя нет проблем с соседкой? – Я попыталась поддержать разговор, сама не понимая зачем.

– Мы с девочками ещё толком не успели познакомиться, но думаю проблем с этим не возникнет.

– Мне кажется, у тебя бы ни с кем не возникло проблем, Пинь. – Я улыбнулась. При всей моей замкнутости и малообщительности, мне было приятно находиться рядом с ней.

– В моей семье приручают сфинксов и драконов. Ну, тех, которые не маги. После них люди для нас – что открытая книга. – Пинь тоже улыбнулась и откинула косичку за плечо.

Я неловко растянула губы в ответ, понятия не имея, кто это или насколько эти животные совпадают с мифами, которые мне доводилось читать в детстве.

– Ты росла далеко от магии, да?

– Это, наверное, написано у меня на лице.

– Не так ярко, как иногда бывает, – девушка пожала плечами, – ты просто стараешься обходить эти темы.

– Мама сказала, что она не хотела влиять на мою направленность. Как я поняла, она против родовых ремёсел в семьях магов, – осторожно сказала я.

Пинь явно обрадовалась, что разговорила меня.

– На самом деле на направленность нельзя повлиять. Она просто есть. Её нужно принять и отточить. – Я была полностью согласна с азиаткой. – Родители должны помочь найти её и познать.

– Я вообще не уверена, что что-либо знаю, – призналась я. – Я слышала и читала какие-то урывки, написанные простыми людьми, описания различных существ, но это всё – их фантазия.

Я пожала плечами.

– Ты не можешь знать наверняка, – загадочно улыбнулась Пинь. – Пойдём. – Девушка схватила меня за руку и потянула ко входу в Башню Распутий.

VII

В опустевшем помещении, казалось, можно было слышать, как падают лепестки с дерева. Сунфи подвела меня к нему.

– Это гротлинк. Он очень чувствителен к волшебникам. – Она протянула к дереву руку, и оно потянулось в ответ, как живое, лепестки вокруг начали прорастать из сердцевины и раскрываться, как под весенним солнцем.

Я, не отрываясь, смотрела на это чудо.

– Моя основная стихия – земля, – нежно произнесла Пинь, словно обращаясь к цветку, а не ко мне, – он чувствует это и доверяет мне. Знает, что я его не обижу.

Мне тоже хотелось прикоснуться к ветвям, погладить гротлинк, как домашнее животное, но одновременно с этим я боялась, что оно испугается меня из-за моей стихии, которую я не знала.

– Попробуй, – сказала Пинь.

Я покачала головой.

– Ему ничего не будет, даже если ты сорвёшь цветок.

Делать этого я, конечно, не собиралась, но решительности мне эти слова не прибавили. Я неуверенно протянула руку к ветви с несколькими сочными цветками, и она сначала робко отпрянула, а затем, словно принюхиваясь, раскрыла цветки. Пинь вместе со мной завороженно наблюдала за поведением дерева.

– Девочки, – послышался женский голос сзади, – цветки рвать запрещено. – Она произнесла это скорее уведомляюще, чем с укором. Это была одна из учительниц. Красивая, с миниатюрной фигурой и блестящей зеленоватой кожей. Я подумала, что она полукровка мага и феи, такой, как Джаста.

– Мы и не рвём, – ответила ей Пинь.

– Вы можете собрать уже опавшие лепестки, если хотите, – спокойно произнесла женщина.

– Спасибо! – Моя спутница лучезарно улыбнулась ей.

– Через час все новички должны быть в жилых корпусах. Не слоняйтесь по школе допоздна. – Сказав это, она не стала нас больше донимать. Контроль над нами не входил в её обязанности.

Я посмотрела на часы на телефоне. 16:07. Я забыла перевести их на местное время.

– Что это? – Пинь с интересом посмотрела на устройство.

– Это телефон, – ответила я, но она не поняла меня, – он, э-э, нужен для связи.