Книга мародеров: Затерянные в лесах Кархулоярве.

Варвара Тольская

Книга мародеров: Затерянные в лесах Кархулоярве.

Глава 1

Пролог.

Мне всегда хотелось вернуться. Вы спросите куда? Домой, я полагаю. Еще в материнской утробе все наше существование получает необходимый биологический каркас, который уже в первый момент зарождения жизни является неким определением дома. Но у меня было все иначе. Я всегда представляла себя маленькой птичкой, которая вот-вот оторвется от земли и улетит. Порой кажется, что меня сотворили совсем не типичным способом, а сам лес с его зелёными ветвями подарил меня миру. Звучит довольно странно, но проселочные дороги и раскидистые корни старого и очень мудрого леса всегда приветливо встречали меня, чего нельзя сказать о представителях рода человеческого. Ветер был моим главным советчиком, мох служил мне теплым одеялом, а зеркальная гладь тех дивных рек была для меня отражением того мира, о котором люди давно забыли. Если прислушаться, вся природа общается между собой, вы только послушайте… Впереди меня виднеется темное озеро, под гладью которого скрывается неведомый мир. Оно окутывает собой небольшой остров, до которого можно добраться только вплавь. На том острове растут деревья, названия которых мало кому известны. Озеро питает эти растения, а птицы прячутся там от ветра и непогоды. Некий живительный оазис посреди стихии, и все взаимосвязано. Как часто мы забываем об этом в реальной жизни, иногда от которой хочется просто сбежать, и больше никогда не возвращаться.

Однажды гуляя по городу, который имеет красивое название, город на Неве, я услышала разговор двух случайных прохожих, они говорили об исчезновении. Говорили про Город-людоед, который поглощает людей. И все обсуждении были про наш город, про величественный Санкт-Петербург. Знаете, спустя десять лет после услышанного, я поняла о чем шла речь: люди действительно гибнут, урбанистическая пучина просто заглатывает их , как однажды чуть не заглотила меня. Приезжая сюда, переполненный надежд, теряя и если повезет, вновь приобретая себя, единственное, чем ты можешь по-настоящему править-это временем, которое тебе отпущено, невзирая на мольбы о его продлении. Время удивительно. Мы говорим о благах цивилизации, мы говорим о прогрессе, мы вещаем о наших весьма утопических планах и проектах, но лишь одно объединяет все наши свершения-время. Не имея времени как такового, нам был бы неподвластен мир и разумеется, наши самые темные уголки сознания. Сама идея мироздания построена на времени. Время идёт и ускользает. Меняется почва, фасады зданий, дороги, политический строй, менталитет и, к сожалению, мы сами. Единственный положительный момент взросления-это сентиментальность. Мы наконец-таки начинаем видеть суть, отбросив всю шелуху. Иногда хочется заключить время в свои объятия, заковать его в кандалы и никогда не отпускать, но у природы свои планы на нас.

Больше всего на свете я с моей сестрой Эл и нашей кузиной Винс любили веселье. Вся наша жизнь, окруженная насущными проблемами, периодически искрилась в свете фар старенькой японской спорт-купе. Именно веселье помогало нам не впасть в пучину горести и черноты. Прерывисто откидывая назад белокурые волосы и заведя немного уставший мотор, мы отправились на поиски счастья, во всяком случае нам так казалось. На самом же деле, скользя по отсыревшему серому асфальту и боясь попасть колесами в опасную колею, мы все это время искали себя, свое предназначение и свою любовь. Проведя по тонкой шеи изящными руками и надменно являя миру свой стальной характер, Эл, Винс и я оказались там, где многое хотелось забыть, что забывать не следует.

– Девчонки, давайте устроим пикник прямо на обочине? – закричала крошка Винс, когда вдалеке увидела заветную букву всеми известного фаст-фуда.

Спустя пару минут мы уже подъезжали к намеченному месту, перебирая в голове, что будем заказывать.

– Три картошки, три чизбургера и макнагетс пожалуйста – хором закричали мы.

Получив заветный ароматный трофей, мы уселись на железном капоте, изрядно прогнув его. Дул ветер, волосы развивались, крошки падали, а мы вгрызались в сочную котлету. Красный соус предательски падал на брюки, сделанные из какого-то синтетического материала, имитирующего кожу плотоядного животного. В нашем сумасшедшем мире, ты по-прежнему, либо хищник, либо жертва.

– Эл, а ты у нас кто? Тигрица или опоссум? – засмеялась я и сверкнула своими жемчужными зубами.

Эл, заканчивая с последним куском несчастной коровы, которая когда-то мирно паслась на лугу, показала свой волчий оскал.

– Ответ очевиден – сказала Винс и мы все рассмеялись.

Мимо проезжали машины, водители которых, то и дело пытались взглянуть на нас, оставляя позади мысли о том первобытном времени, когда нет суда более страшного, чем пренебрежение инстинктами.

Поселяя в глазах смотрящих тоску по несбыточным фантазиям, мы резво мчим по проезжей части, еще не понимая, что ждет нас впереди.

Выдался очень холодный апрель. Свинцовое небо давило на город, а колючий ветер, казалось, пронизывал насквозь плотную шерсть пальто. По дороге из города, мы наблюдали, как цветущие яблони, обманутые первыми теплыми днями, теперь стояли, поникшие, с облетевшими лепестками, словно оплакивали внезапно ушедшее тепло.

Этот мир изменился. Настал 2020 год. В эпицентре технологического прогресса сложно представить, насколько все эфемерно. Из каждого закоулка стали поступать странные сообщения: Люди заражены, смертельный вирус атакует, человечество гибнет. Приехав из цивилизованного, как нам ранее казалось города, надеясь найти здесь спасение, нас заключили в кольцо.

Где-то, на затворках нашей необъятной области, два молодых и прытких юноши, пряча свое пренебрежение друг к другу, стараются сосуществовать в относительном мире и спокойствии, хотя это дается им не просто.

– Механик, да что ты копаешься, они наверное уже приехали – обратился к высокому черноволосому парню его двоюродный брат с привлекательной ухмылкой.

– Бандерас, погоди, я тут пролил масло – ответил ему Механик.

– И кто это будет все убирать? Я не твоя уборщица- ответил ему Бандерас.

– Да уберу, уберу – Механик недовольно посмотрел на брата.

Юноши стояли и смотрели сквозь друг друга, думая о своем, но тут Механик разрядил молчание:

– Ты думаешь, Эл впустит тебя обратно?

– Куда ? – спросил Бандерас.

– В ее хлопковые трусики – ухмыльнувшись, ответил Механик.

– Она не носит такое со времён детского садика – ответил ему Бандерас и они посмотрели в глаза друг другу с неподдельным предвкушением.

– А сам то что? Думаешь твоя дама тебе снова будет покупать литрухи в надежде залезть в твои кальсоны?– Бандерас был неумолим.

– Естественно, я же такой неотразимый – ответил ему Механик.

Бандерос смотрел на своего брата и нотка грусти блеснула в его глазах, а потом вмиг исчезла, когда Механик наконец-то завел железного четырехколесного вездехода, призывая ехать нам навстречу. Квадроцикл заревел, разрывая тишину апрельского леса. Они ехали к нам.

Мы оставили проблемы за чертой темного апрельского леса. Мы заперли их за самым тяжелым замком, мы поставили у их изголовья двух огромных химер, которые должны были защитить нас. Мы все понимали, что по закону вселенной, добро не так часто побеждает зло, и что однажды, сам дьявол не удержит эту боль. А боль была невыносимой. Понимаете, вы растете, мечтаете, любите, строите свой мир из надежд и грез, свято веря в себя и свою истину. Просыпаясь однажды, вы понимаете, что кто-то своей непрошенной ногой растоптал все, что было так дорого для вас. На много мелких частей рассыпается ваше существо вместе с остатками былой гордости и красоты. Мир действительно жесток, и только болван не видит этого. Сидя в пустой комнате, понимаешь, что твое будущее исчезло, так же быстро, как и твоя улыбка. Улыбка превращается в ухмылку, ухмылка переходит в гримасу, а гримаса оставляет отпечаток вечной безнадежности. Но этот вечер был другим. В этот вечер даже Греческим Богам, разместившимся на своем ложе Олимпа, не удалось бы помешать безудержному веселью. Мы все были в превкушении встречи.

Заехав так далеко, насколько это было возможно для нашей спортивной подвески и низкопрофильных шин, Эл, Винс и я вышли из машины. Оглядевшись, стал чувствоваться родной запах пылающего костра. Мы шли на его волшебное благоухание , как дикие звери на запах крови. Впереди нас вздымались два огромных валуна, словно зубы чудовищного зверя, готовые сомкнуться над головами неосторожных путников. Начало изрядно темнеть. Мы проходим вперед и видим, как дым тонкой струйкой обволакивает двух странников, которые сидят на холодной земле и смотрят куда-то вдаль. Бандерос и Механик ждали нас. Издалека они казались вырезанными из самой тьмы, а их силуэты лишь изредка подсвечивались тлеющими угольками костра. Идя на свет пламени, мы хотели продлить те дни, когда деньги и проблемы еще не замотали всех нас в клубок взрослой жизни. Пожалуй тогда, мы еще не до конца понимали, что это последние мгновения нашей уходящей, беззаботной юности.

Механик, завидев нас, встал с земли и одернув свою пуховую куртку, сразу же загрёб меня в свои паучьи объятия. До этого момента я даже не понимала, как сильно я скучала по этому. Это была наша первая встреча спустя целый год. Год, вместивший в себя бурю эмоций. Нам хотелось продлить момент сближения, до того, как наши претензии заполнят все прилегающее пространство.

Горел костер. Его пляшущее пламя облизывало потрескавшиеся поленья, отправляя искры в черничное небо. Терпкий запах дыма щекотал наши ноздри, оголяя воспоминания о минувших днях. Механик повернувшись ко мне, язвительно спросил:

– Как поживает твоя желтая груда железа?

– Механик, не надо так про мою машину. Я ее покрасила, и теперь она словно блестящий бриллиант – сухо ответила я.

– Ага, ну самовар просто – не унимался он.

Моя сестра Эл посмотрела на Механика и пробормотала – У тебя и такой нет. Иди и ковыряй свои старые мопеды.

– Да, садись на трамвай и улепетывай отсюда – зашипела я.

Механик с обидой посмотрел в нашу сторону пытаясь найти поддержку у Винс. Моя кузина всегда его защищала, не давая разгореться скандалу.

– Как ты их терпишь Винс? – спросил он.

А крошка Винстон тем временем перебирала спутанные волосы, на которые украдкой попала смола от ели.

– Да никак. Все равно у меня нет вариантов. Они мои сестры, но хоть не скучно – и они оба рассмеялись.

Тем временем Бандерас, который все это время прятался за рдяной дымкой , пристально наблюдал за Эл, изучая ее язык тела. Он не решался подойти, понимая, что это просто опасно. С их последней встречи прошел тот же пресловутый год игнорирования и мятежа. Тишину первой прервала именно Эл , выдавив из себя свою самую обворожительную улыбку, на которую она была способна и решая не доставлять ему удовольствия упиваться ее слабостью, сказала:

– Ну как поживаешь?

Бандерас, с виноватым видом, осторожно посмотрел ей в глаза и боясь увидеть взгляд, полный разочарования, ответил:

– Привет, у меня все по-старому.

Эл, решая проявить свое превосходство над всем, что доставляло ей боль, решила обнять его первой. На удивление, это были легкие и довольно дружеские объятия, после того, что было между ними.

Винс, стараясь не замечать напряженную атмосферу, начала без устали щебетать о том, как прошел наш путь сюда.

– Ребята, мы съели, возможно, по последнему чизбургеру в этом уходящем мире – с грустью ответила Винс.

– У вас есть кальян? – коротко спросила я.

– Да завались – захохотал Механик. Мы же ждали вас – добавил он.

И тут началась наша до боли знакомая рутина, и каждый в ней играл свою особую бытовую роль. Мы снова стали единым механизмом, где каждая шестерёнка имеет свое значение. В этой спонтанной компании, мы все чувствовали себя на своем месте.

Бандерас, забивая кальян, обратился к Эл с просьбой, насадить сосиску на шампур. Эл хотела бы не двусмысленно пошутить, но воздержалась дабы не переходить во что-то более интимное. Я тем временем получила угольком от пылающего костра и закричав, побежала к воде, тушить это мракобесие. Механик посмотрел на меня и засмеясь, прокричал:

– Помнишь, когда ты обожгла свою задницу о крапиву и чесала ее весь день, а потом я нес тебя на спине, потому что ты сказала, что умираешь!

Да, это был хороший день, когда мы шли по цветочному полю, наслаждаясь белыми ночами. Наши вопоминания о былых днях резко прервались хрустом сырых веток где-то неподалеку.

– Вы это слышали?– спросил Бандерас.

– Да это лось, пришел подымить с нами – и Механик покатился со смеху, выпуская дым никотина.

– Так иди и проверь- сказала я, и подсела ближе к пламени.

– Во всех фильмах умные умирают первыми – протяжно ответил Механик, и они с Бандерасом встали с земли, чтобы проверить местность.

Видя, как их темные силуэты скрываются в ночи, я не удержалась и спросила у сестер:

– Вам не кажется, что Механик изрядно подурнел с тех пор?

– Ну, эээ..Вкус у тебя всегда был специфический, особенно касательно парней. Но мне кажется, что он просто постарел. Все таки ему уже не семнадцать – захохотала Эл.

– Да, он просто сильно зарос щетиной. В принципе ничего нового – со смехом добавила Винс.

Тем временем Механик и Бандерас шли по тропинке, где слышался шорох.

– Слушай, а вдруг реально лось или кабан? Мы то что сделаем? Веточкой прогоним? – обратился Механик к брату.

– Ага, щас. Предлагаю просто постоять тут и вернуться, ничего не проверяя, ну нахер – ответил ему Бандерас.

– Да это наверное бывшая твоя, совсем одичала- Механик просто корчился от нервного смеха.

– Согласен. Но на сей раз компания у костра поприятнее- продолжил Бандерас и они оба повернули назад.

Когда смельчаки вернулись, мы спросили, что они видели.

– Да бывшая это Бандераса, не понятно что-ли. Сидит в кустах, заросла вся, шерстью покрылась, призывает своего самца – ответил Механик.

– Это выхухоль?– прикрыв один глаз, спросила Винс.

Эл скривилась в лице и посмотрела на Бандераса. Он, еле сдерживаясь от смеха, отвел глаза.

Все остальные легли на землю от разрывающегося смеха. Я обратилась к Механику:

– Вообще похоже на правду. Я видела ее один единственный раз, когда она катилась с горы с пузырем в руке. Не знаю как, но я затащила ее обратно на холмик.

– Надо было ее там и оставить- орал Механик. Она сущее животное, поверь.

– Не надо так про девушку- стала отчитывать язвительного Механика наша праведница Винс. – У нее тоже есть чувства – добавила она.

В этот самый момент Бандерас сполз по стволу дерева, к которому он прислонился, не в силах уже скрывать хохот.

– Винс, поверь, ты не хочешь этого знать. Тебе еще жить с этим – не унимался Механик.

Треск поленьев становился громче, будто напоминая нам о завершении вечера. Мы стали собираться домой. Проводив нас до машины, Механик кинул взор на мой покрашенный кузов.

– Я бы сделал лучше- ответил он.

– Крась свой мопед- уже изрядно поднабравшись, закричала из окна Эл.

Мы завели мотор. Громкое рычание прорезало тишину заброшенной стоянки. Стрелка спидометра дрогнула и мы, распрощавшись, сорвались с места и сразу же заглохли. Смех вокруг расползался.

Механик ввалился в открытое окно и поставил коробку на нейтраль.

– Ну что, дрифтеры, дристуйте домой – сказал он.

Эл, своими пальцами истиной пианистки включила на магнитоле песню. Это была хорошая песня, и в открытое окно она прокричала двум покинутым в ночи братьям:

– Чао, бомбина.

Я резво крутя руль, обратилась к ней:

– Ну как ты после всего что было с ним?

– Да нормально, у меня к нему все прошло – коротко ответила Эл, и откинула ноги на торпеду.

Глава 2

Мы проснулись в старом доме нашего детства. Запах пыли и печного дыма навсегда пропитал эти стены. Деревянный пол скрипел под ногами, вторя тихим голосам прошлого. Около окна, укутавшись в теплый халат и натянув до колена шерстяные носки, стояла наша с Эл мама. От нее пахло травяным чаем и пряниками. Старый телевизор показывал итальянский фильм, где главная юная Франческа вела борьбу за свою честь и достоинство. Запах свежеприготовленной яичницы с жареным беконом заставил нас освободиться от теплых одеял, а аромат турецкого кофе, который разносился по всему пространству, оживлял разум. Мама всегда умела из обычного приема пищи создать целый ритуал, где даже фарфоровую чашку хотелось держать с приподнятым мизинцем.

–Донечки, будете красную рыбку? – обратилась она к нам.

–Да мам, в этом вся наша семья: мы ходим в туалет на улицу, а на завтрак мы пьем чай из фамильного фарфора. Конечно, буду – ответила Эл.

Винс, подергивая ноздрями, набросилась на еду.

–Маменька, может быть, у тебя спрятана под халатом бутылочка просекко? Добавим свежевыжатый сок и начнем этот день с мимозы- поинтересовалась я.

–Ой, просекко допила вчера, пока ждала вас- протяжно ответила Маман.

–Да, но так нас и не дождалась- с хитрой улыбкой ответила Винс.

Мы стали смеяться, доедая свой, по истине, царский завтрак.

–Девочки, мой папа разрешил нам взять квадроциклы, поехали заберем их. Мы с Эл сядем за руль и проедем через лес, а ты вернешься обратно по трассе на машине- обратилась к нам крошка Винс.

Мы любили кататься. Свобода и рев мотора, пыль и грязь – это было настоящей страстью для нас. В глуши, куда мы частенько наведывались, не было ни асфальта ни правил, а только стальные кони и независимость. Так приятно было осознавать, что в пыльных старых коробках мы снова найдем нашу внедорожную одежду, хранившую воспоминания о диких тропах.

Не в силах оторваться от истории про строптивую Франческу, мы медленно стали собираться в путь. Подходя к машине, открываем двери и плюхаемся на холодные сиденья. Наша машина всегда странно смотрелась на фоне старых деревенский пейзажей. Ярко желтый Эклипс, казалось, приземлился сюда с другой планеты, в царство покосившихся заборов, по ночам освещая путь в туалет.

Маман, все в том же теплом халате выходит нас проводить.

–Донечки, а вы надолго? – спросила она.

–Да нет, скоро приедем. Жди. По пути захватим эклеры-ответили мы.

–Возьмите с собой одноразовые маски, все-таки черти что творится. Понапридумывают ереси. Еще говорят все обрабатывать антисептиком и не подходить друг к другу. По телеку все врачи про это вещают- сказала Маман.

Мы с Эл и Винс переглянулись, вспоминая, как вчера раскуривали один кальян на пятерых.

Вообще, продолжала Маман, лучший антисептик – это свежая морковка. Всю заразу изгонит.

– И имбирь- добавила Винс.

Они с Маман были слишком похожи. У нас иногда складывалось впечатление, что именно Винс была ее родной дочерью, а не племянницей.

–Ну, а лучший антисептик – это спиртик внутрь. Это точно не даст пощады никаким вирусам – крикнула я, выглядывая из под капота.

Мы рассмеялись, а затем, поцеловав женщину в халате, отправились за техникой. Впереди нас расстилается дорога и это не просто жалкая полоса асфальта, а извивающаяся лента, убегающая в манящую даль. Дорога словно приглашает тебя отведать кусочек мира с его приключениями и тайнами. Мы по обыкновению включаем наши веселые песни, болтая обо всем на свете. Пейзаж быстро меняется, словно в калейдоскопе. Мы предвкушаем новые открытия, но подъезжая к поселку, где жили в частном доме родители Винс, увидели людей в медицинским масках.

–Да, что-то реально фигня какая-то – сказала Винс.

Мы все немного напряглись и резво войдя в поворот, я пробормотала-

–У нас есть технический спирт в багажнике, нам нечего бояться. Механик мне его запихал вчера, сказав, что это лучшее лекарство.

–Твой Механик просто заросший алкаш- сказала Эл.

Она всегда относилась к нему с неким недоверием.

–Он не мой. Мы просто друзья – ответила я.

–Ага, ну-ну. Друзья с привелегией – это вроде бы так называется- захохотала Винс.

Мы остановились у поселкового магазина. Войдя во внутрь, мы ощутили совсем другую атмосферу. Все сторонились друг друга, а полки на прилавках были полупустые. Все явно затаривались самым необходимым.

–Девочки, а что, нам тоже нужно что-то затаривать впрок? – нервно спросила у нас Винс.

Впереди сидящая грузная сельская продавщица закричала нам- "наденьте маски или уходите отсюда!". Пришлось их спешно натягивать, и только потом перебирать в голове, что нужно купить.

–Значит так, мы точно не выживем без эклеров- сказала себе под нос жадная до вкусняшек Эл.

–А мне нужен творог и манго- ответила Винс.

–Девочки, что вы несете? Какие эклеры, какое манго? Нужно купить тампонов года на два! Столько баб вокруг- зашипела я.

Мы покидали все необходимое, как нам казалось, в корзину, и отчетливо ощутили, что это вся ситуация действительно не шутка, раз она добралась даже до нашей глуши. Засунув пакеты, из которых выглядывали блоки сигарет, тампоны, эклеры и кое-что еще, мы завели мотор и отправились к родителям Винс за ключами.

Подъезжая к их роскошному дому, сразу почувствовался контраст с обителью, где мы проснулись сегодня. Величественная усадьба, окруженная ландшафтным дизайном, будто сошла с обложки журнала. Высокие кованные ворота, украшенные фамильным гербом, медленно распахнулись, приглашая нас на огромную территорию, где каждый камень дышал богатством и утонченностью. На пороге дома появился отец Винс. Высокий, с проницательным взглядом серых бегающих глаз, он недовольно посмотрел на нас. Признаться, дорогими гостями мы с Эл никогда себя здесь не ощущали.

–Папа, привет-завизжала Винс!

–Привет- коротко ответил он. Вы откуда?

–Мы с магазина- прокричала Винс. Купила творог и манго- добавила она.

–О как раз поем- ответил он. Мать засовывает мне в нос имбирь с кабачками и не подпускает к себе ближе, чем на пять метров. Заставляет есть тертые овощи.

–О блин, она впечатлительная конечно – протяжно сказала отцу Винс.

–Ты домой когда собираешься? – спросил ее отец

Винс загадочно посмотрела на нас и вспомнила, как на дне продуктового пакета затаилась бутылка недорогого красного вина и чтобы бутылке было не одиноко, мы решили собрать ей такую же компанию. В общем вина было много.

–Да не знаю, мы хотели просто покататься втроем по лесам. Там же нет никого. Просто проветриться. Переночуем у мамы девчонок в нашем старом доме. Завтра уже буду- сказала она, а затем вспомнив про количество бутылок добавила- а может быть и послезавтра.

–Вам не будет там скучно? Что там делать ? – поинтересовался отец.

–Настолки. В них и поиграем- ответила Винс, и мы еле сдержали смех.

–Никаких настоек! Мы внезапно услышали хриплый, но до боли знакомый голос. На порог дома вышла укутанная в целлофан женщина, с натянутыми до колен шерстяными носками. Ее шея была обвязана имбирными повязками, и она все сильнее натягивала на глаза медицинскую маску. В ее руке был антисептик, который она тщательно распыляла вокруг себя.

–Не настоек, а настолок- поправила ее Винс.

–Отойдите друг от друга!!! Это опасно! Где ваши маски? —прокричала она таким же хриплым голосом.

–Привет-хором ответили мы, не понимая, как сдержать подступающий хохот.

–Мам, не переживай, мы соблюдаем все меры. Мы не больны и ни с кем не общаемся. У нас все стерильно- гордо заявила крошка Винс.

–Ага, а еще мы предохраняемся- прошептала мне на ухо Эл.

Я тихо ответила- говори за себя и мы с Эл стали давиться смехом.

 Женщина в целлофане, на первый взгляд, разительно отличалась от своей родной сестры, женщины в халате. Но если присмотреться повнимательнее, то сразу видно- родня. Посмотрев на нас и махнув рукой, она поспешно удалилась в дом, все также нервно распыляя дезинфектор.

Ее вид напомнил мне, как когда-то в школе у нас завелись тараканы и приехал мужик, чтобы их вытравить: он выглядел ровно также.

От этого сюрреализма мы чуть было не забыли зачем приехали. Винс, любезно напомнила отцу про обещанные квадроциклы и ему ничего не оставалась, как повиноваться и отдать ключи.

Подпрыгивая от восторга, Эл и Винс спешно натянули на себя дорожную экипировку, пока отец не передумал, и побежали заводить железных монстров. Луч прожекторов снова был готов к бою. Мы выехали одновременно и разъехавшись в разные стороны, помчали вперед. Девчонки- через лес, я – через трассу.

Мокрый асфальт снова красуется впереди меня, и я еду одна оставив все проблемы позади. На моей старой желтой машине стоит летняя резина. В апреле может быть очень непостоянная погода, примерно такая же, как женское поведение. Мой древний блютуз схватил одну только песню, которая без устали играла на повторе. Мне приходится под звуки рычащего мотора сражаться со стихией, уходя от приближающего гололеда, довольствуясь одной единственной песней «Я родился на блоке мама…» Я однажды спрашивала у Механика что такое блок? Он, в своем фирменном стиле объяснил заезжей Петербургской штучке что же это. По его словам, блок – это район, и с этим мне уже было все понятно. Колеса скользят по пустынной дороге, немного уходя в занос. Так страшно оказаться где-то, куда меня может завести эта дьявольская дорога. Из старой магнитолы слышаться одни и те же слова "Ты крутая, ты крутая, ты крутая…Я прибавляю газ, повышая передачу, чтобы выровнять колеса. Машина рвется вперед, не давая проскользнуть унынию и страху. Дорога впереди меня усеяна вековыми елями, которые помнят так много. В этот момент я подумала, кто же доедет быстрее, я или мои сестры и прибавила газ.