Караван. Исторический роман. Том I

– Да, пока не забыл. А что за страна такая, эта Комания*? Мне все соседние страны известны, но о Комании* я почему-то не слышал. Нет, кажется, такой страны во вселенной!

– Это венецианские купцы и другие жители Европы так Кыпчакское царство* зовут, а их самих куманами*. Сами же кыпчаки* воспринимают это прозвище как насмешку и очень не любят, когда их так называют. Им больше по душе татары*. Но ведь и мы татары! Не могут же все народы Азии зваться татарами? – Умар-Шейх громко рассмеялся.

– Вот оно что! Кажется, я всё начинаю понимать. В медресе* нам говорили, что некоторые иноземцы этот народ ещё ордынцами* зовут. Я их тоже, помниться, именно так и звал. Но то, что этот народ присвоил себе ещё и наше наречение татары*, я от тебя впервые слышу.

– Звать можно как угодно, хоть «горшками», не в этом дело.

– Так ведь там теперь правит Тохтамыш? – удивился Камол, – Ему же Амир-ал-умар* помог стать правителем этой самой страны? Неужели он в благодарность, добровольно не может передать нам это оружие?

– Ты посланец* Амир-ал-умара*, а продолжаешь выглядеть этаким наивным простаком. Запомни раз и навсегда, если в медресе* вас этому не учили! Тохтамыш чингизид*! По законам степи он рождён властвовать и повелевать людьми на земле, а мой отец, за всю свою нелёгкую жизнь добился лишь права быть Амир-ал-умаром*. И далось ему это неимоверным трудом, потом и кровью. Но, не смотря ни на что, он не сможет получить права властвовать над людьми наравне с чингизидами*. В силу сложившехся обстоятельств, отец воспринимает Тохтамыша как своего сына и тот в открытую этому пока не перечит. Но, пока этот оглан*, как в Комании* зовут чингизидов*, прятался у нас в Самарканде от своего злейшего врага Урус-хана, я сумел хорошо присмотреться к нему, как человеку, и изучить его не только достоинства, которые у Тохтамыша безусловно есть, но и понять его гниловатую сущность. Безусловно, именно отец помог этому, до недавней поры незадачливому чингизиду*, стать правителем Комании*. В недавнем прошлом это была самая мощная страна вселенной, но затем, благодаря бездарности и никчёмности её последних горе-правителей, чингизидов* кстати, она менее чем за двадчать лет скатилась до нищеты и разрухи. Вот и в данный момент, эта страна, уступающая по своим размерам, ресурсам и соответственно богатствам разве что только Китаю и Индии, продолжает влачить жалкое существование. Поэтому, получив с помощью отца влать над Команией*, Тохтамыш, до определённой поры, будет конечно относиться к нему с некоторым почтением. Но как только, страна этого чингизида* встанет на ноги, а сам он окрепнет как правитель, учитель ему станет не нужен. И вот тогда-то, ещё неизвестно, как дальше всё может обернуться! Я тебе уже говорил, что заподозрил в душе Тохтамыша гниловатую сущность. Теперь к сказанному мною, появились и первые подтверждения. Не прошло и года, а наши элчи* в Комании*, уже шлют чопарами*, всякие тревожные яширин* хабары*. Из них следует, что этот, в своё время недощипаный курёнок, похоже, уже подчистил свои обмокшие пёрышки раньше предполагаемого нами времени, – меняя мимику лица, словно задумываясь, продолжал рассуждать Умар-Шейх.

– Как результат! – сын Тимура вдруг сделал паузу, подбирая очередное выражение, – Теперь Тохтамыш возомнил себя, чуть ли не бойцовским петухом, решив, что может покукарекивать и в нашу сторону. К счастью, пока это больше напоминает кудахтанье. Но аппетит, как говорится, приходит во время еды. Сегодня это кудахтанье у нас особых тревог не вызывает. Оно заключается лишь в попытках Тохтамыша плести против нас интриги с некоторыми влиятельными странами востока. Только лишь благодаря фавориту* Тохтамыша, Али-Беку-конгурату*, вместе с нашими Урлук-Тимуром* и Ак-Бугой*, удаётся удерживать этого, нашего же «засланца», от вредоносных нам действий. Но сколько ещё, это сможет продолжаться? Если всё это дело пустить на самотёк, то недалёк тот момент, когда нынешний, как нам хочется верить, холбоотон* Тохтамыш, окончательно оправившись и набрав достаточно сил, возьмёт, да и повернёт всю мошь своей огромной и богатой всем, чем только можно Орды*, против нашего неокрепшего и скудного ресурсами Турана*.

– Вполне возможно! – задумчиво произнёс Камол, – Но я не совсем представляю, как это всё, возможно осуществить на деле? У Тохтамыша ведь основная военная сила, это наши два тумена*, которые передал под его начало Амир-ал-умар*. Ими, опять же, командуют наши, самаркандские амиры*. Они ему как помогли стать царём* в Сарае*, так, с таким же успехом, и свергнут, если понадобится. Своего собственного войска у Тохтамыша в Орде* нет, а есть лишь отдельные, хоть и значительные воинские формирования его вассалов* улусбеков*, которым они и подвластны. Нам в медресе* поясняли, что ордынское войско состоит из туменов* отдельных улусов*, над которыми верховный правитель не имеет никакой власти. Он властвует лишь над улусбеками*, а уже те, командуют каждый своим туменом*. Один наш мударрис* говорил, что главный принцип власти в Орде*, заключается в том, что «вассал моего вассала, не мой вассал*». Поэтому в Орде так часто в последнее время свергали верховных правителей, которые в этой стране зовутся толи царями*, толи ханами*, как у нас? Я считаю, что ордынским улусбекам* должно быть всё равно, кто ими правит на данный момент, Тохтамыш, либо другой, какой нибудь чингизид*? А желающих сесть на трон в Сарае*, из числа чингизидов*, хоть отбавляй! Не зря ведь придумали поговорку, что «свято место, пусто не бывает»! Это, как я считаю, относится именно к Орде* и её нынешним верховным правителям.

– А скажи мне. Ваш этот мударрис*, он ведь, наверняка европеец?

– Он рум*, но принявший ислам по своему убеждению, как самую истинную веру. А он что, тебе знаком, или ты его в чём-то подозреваешь?

– Не знаком и не подозреваю. Просто вассалами*, своих хумуусов*, зовут европейцы. Однако, это выражение стало проникать и в наши, восточные языки.

– Но, разве этот человек в чём-то не прав?

– В каком-то смысле, прав, но далеко не во всём. В частности, это касается непосредственно Тохтамыша*. Здесь не всё так просто, как ты считаешь. Два тумена* отец ему действительно дал, и сейчас это фактически кешиктены* ордынского царя*. Кроме того, Амир-ал-умар* ещё своих людей Урлук-Тимура* с Ак-Бугой* в качестве ближайших советников Тохтамышу приставил, чтоб следили за ним неусыпно. Но только делать это у нашех элчи* не всегда получается. Одно из первых повелений Тохтамыша было немедленно восстановить город Бальчимкин*, о котором мы ранее и не слышали. И сделал он это втайне от наших людей. Знаешь почему?

– Не знаю. Я даже не ведаю об этом городе.

– Торговцы говорят, что это, всего лишь, средних размеров городишко на реке Итиль*. Но ценность его в том, что в этом месте, русла рек Итиль* и Тан*, подходят близко друг к другу. Но далее, эти реки, растекаются уже в разные стороны, к Хазарскому* и Понтийскому* морям соответственно. К последнему, воды Тана* попадают через мелководный, но богатый ценной рыбой Балык-денгиз*. В нём ту рыбу, можно ловить чуть-ли не рукакми. До Бальчимкина*, мы тоже отсюда вплавь добраться могли бы, если бы повернули в старое русло Дарьялык* и углубили Узбой*. Но земли, через которые текут эти реки, себе ещё забрать нужно. Они несправедливо принадлежат нашим соседям. Возле этого Бальчимкина*, от Итиля* до Тана* переволока имеется, по которой даже корабли волоком по брёвнам перетаскивают. Раньше, эта переволока являлась своего рода перевалочным пунктом, так как находилась на одной из ветвей Великого шёлкового пути*. Потом в Комании* началась большая чехорда и движение караванов по той ветви прекратилось. Они пошли по другой, хотя и несколько дорогой, но более безопасной, южной ветви, то есть, через наши земли и города. Говорят, что многие купцы до сих пор сожалеют о прекращении существования северной ветви. Ведь тот путь был гораздо короче и менее затратен, поэтому торговцы и предпочитали именно его. Но слава Всевыщнему! Именно благодаря его милости, команские* правители оглупели и пересобачились между собой. Благодаря этому, уже более двух десятков лет торговые караваны идут через Мавераннахр*, принося нам в казну немалые барыши*. Однако, если Тохтамыш восстановит эту ветвь снова, сделав её более безопасной для торговцев, основная часть караванов опять двинется по ней, тем самым, лишая нашу казну немалых доходов. Похоже, что Тохтамыш именно это и хочет сделать, не посвящая в свои замыслы наших людей, а заодно и своих ближайших советников.

– Но кроме Урлук-Тимура* и Ак-Буги*, возле него ещё немало наших доблестных амиров*, которые командуют нашеми же туменами*? От всех их подобные тайны не утаишь! Чего стоят одним только Казанчи и Идигу, о которых я так много наслышан.

– К нашему счастью, это пока так и есть. Сейчас я владею и теми тайнами царя* кыпчаков*, о которых не ведают даже его ближайшие советники, – при этом Умар-Шейх вновь заулыбался, намекая тем самым, на недоработки Урлук-Тимура* и Ак-Буги*. Но неожиданно эта улыбка куда-то исчезла, а лицо побагровело, – Однако, имеются и более серьёзные опасения на этот счёт.

– В чём же они заключаются?

– А заключаются они как раз в том, что Тохтамыш стал набирать себе кешектенов* из кыпчаков*. Этим занимается лично один из его самых доверенных людей, тот самый Али-Бек-конгурат*, которого Тохтамыш возможно скоро сделает беклярибеком* Комании*. Запомни это имя, там его зовут, в основном, просто Али-Беком. Урлук-Тимур и Ак-Буга к тем делам не допускаются. Боюсь, что скоро они вообще не будут нужны Тохтамышу и царь* кыпчаков* от них избавится.

– Но Амир-ал-умар* этого не должен допустить! Он способен на всё, мыслимое, и немыслимое!

– Опять здесь не всё так просто. Отец, безусловно, Великий амир*, но он не Всевышний, и не всё в его силах делать на этом свете. Его людей в Сарае* могут отравить, утопить, сделать пропавшими без вести, да и мало ли чего ещё! Потом кыпчаки* будут разводить руками, «не уберегли мол, и теперь всеми силами ищем виновных «негодяев». Если найдём, когда нибудь, непременно «накажем», и нести прочее словоблудие, при этом преданно глядя нам в глаза. Искать конечно будут долго, «упорно» и бесполезно! Только нам от их бессмысленных «стараний» легче не станет. С нашеми туменами* тоже не всё так гладко. Тохтамыш уже высказывал намерение направить один из них в Маджар* на постой, под предлогом, что ему много войск, в столице держать накладно. Нашим советникам тогда удалось его отговорить. Но он может, как бы из благих намерений, отправить наших аскаров* куда подальше, например, на войну с превосходящим по силе противником. А оттуда, вероятнее всего, этим туменам* уже не вернуться. Таким примерно образом, ему и от тех наших амиров* нетрудно будет избавиться.

– Теперь мне суть становится ясна. Но в таком случае, от меня как посланца*, что требуется?

– От вашей миссии потребуется следующее. Тебе, с твоим отцом, необходимо будет, срочно снарядить караван и отправиться в Команию*, а именно в город Булгар*. В этом городе вам с Бури необходимо будет, тщательно проверить слухи о сушествовании оружия, стреляющего огненными стрелами и о мастере, его изготовившем. Если слухи подтвердятся, вам необходимо постараться раздобыть это оружие, неважно каким способом, подкупом или силой, а затем вывезти его сюда, желательно вместе с мастером. Лучше, если получиться подкупом, чтобы кыпчаки* не встревожились и не отправили за вами погоню. Средств не жалей. В убытке не останетесь. Мы с отцом покроем все ваши затраты с лихвой. Если не будет получаться, подумай, как это можно сделать силой, только аккуратнее. Нам нужны живые герои Самарканда, а не вечная о них память, как о мёртвых. Ещё имеются на этот счёт вопросы?

– Имеются! В случае, если люди Тохтамыша будут препятствовать мне в чём либо, я могу обратиться за помощью к Урлук-Тимуру или Ак-Буге, и в каком объёме?

– Не сможешь при всём желании. Булгар* от Сарая* очень далеко. Кроме этого, похоже, что ни Тохтамышу, ни нашим людям в Сарае*, об этих туфангах* ничего не известно. Да Тохтамышу сейчас и не до этого. Мы вести из Сарая* получаем раньше, чем из Булгара*. Кроме того, в Булгар* караваны идут обычно через тургайские степи. Места там пустынные, безводные и безлюдные, хотя и джете* поменьше. Вам тоже с караваном следует до Булгара* этими сакмами* пройти.

– Получается, что нам в Сарай* заходить не следует?

– Нет, но только в том случае, если в Булгаре* получиться затея с оружием. Если оружия там не окажется, необходимо пройти через все города вдоль Итиль*, от Самарского перевоза*, что пониже Булгара*, до Туратурской переправы*. По пути следования выявить все переправы через эту реку и их пропускную возможность. Выяснить, как они охраняются, наличие и количество на этом пути караван-сараев*, их названия. Необходимо попутно изучить все дороги, которые в Комании* зовутся сакмами*, и дзя*, в том числе те, что подходят к городам на этой реке из степи. А ещё необходимо, вдоль пути следования установить места компактного проживания враждебно настроенного к команам* и монголам местного некоманского населения, из которого вдальнейшем можно сделать шайки* джете* для нападения на торговые караваны. Далее, необходимо установить устойчивые связи с меликами* этих народов и их прочими баши*. В Бальчимкине*, Сарае* и селениях, расположенных рядом с названными мною и вновь выявленными вами переправами, необходимо поселить для постоянного проживания своих людей. Они могут быть не обязательно из числа твоих караванщиков. Пусть эти люди обживаются среди местных туземцев и внедрятся в среду их местной знати. Исходя из обстановки, нужно решить вопрос об установлении надёжной и быстрой связи с вновь пристроенными вами в указанных местах людьми. Для начала этого достаточно. Справишься?

– Сделаю всё, что в моих силах, но оправдаю ваше с Амир-ал-умаром* доверие, мой повелитель.

– И ещё попутно, от меня будет личная просьба. В Сарае* перед Алт-Сараем* раньше стояли два вылитых из чистого золота коня в натуральную величину и с красными рубиновыми глазами. В межцарствие беклярибека* Мамая и Тохтамыша один из коней таинственным образом неизвестно куда исчез. Остался один. Тохтамыш винит в исчезновении Мамая, а тот, в свое время винил Тохтамыша, но истина не известна до сих пор. Попробуй прояснить истину, но об этом должен знать только я. Не следует по пустякам отвлекать от более важных дел Амир-ал-умара*. Для осуществления предстоящих миссий пока могу предоставить в твоё распоряжение только Бури. Толковых людей у меня тоже позарез не хватает, а юлэры* никому из нас не нужны. Значит, остальных людей будете подбираеть с твоим отцом и Бури сами, по своему усмотрению и, разумеется, полностью отвечать за их поступки. Согласно замыслу похода, этот караван якобы, принадлежит твоему отцу, а ты при нём лишь командуешь охранением. На самом же деле, баши* в караване лично ты. На твоего отца возлагаются лишь хозяйственные заботы и торговые сделки, а Бури твой как бы обыкновенный, ничем не выделяющийся от остальных членов миссии, но находящийся в дальник родственных отношениях, нукер*. Как мне известно, у тебя есть ещё молодой, но взрослый умом и очень смышлёный брат? Возьми его тоже с собой. Пусть постигает искуство посланца* и аскара*. Ясно?

– Яснее не бывает, мой повелитель, сделаю всё, как прикажешь, – пообещал Умару-Шейху Камол.

– Тогда с богом. Пусть светит вам счастливая звезда и будет на вашей стороне фортуна. Да сохранит тебя и твоих людей Всевышний!

Глава 5: Самаркандская миссия в Булгаре

Камол был старшим сыном купца Кутфи. Их семья проживала в одном из пригородных селений Самарканда. Недавно Камол закончил один из старейших медресе* Бухары. Кроме теологии (богословия), в те далёкие годы учащиеся медресе* осваивали: философию, историю, географию, медицину, культуру, искусство, иностранные языки (среди которых обязательным был арабский), и другие науки. В средневековье, в странах Востока исповедующих ислам, медресе* было не только школой богословия, но и универсальным светским учебным заведением. По его окончании выпускники становились не только священнослужителями, но также учёными, дипломатами, писателями, философами, врачами, хакимами*, амирами* и т. д. Это обстоятельство повлияло и на дальнейшую судьбу Камола. Через улемов* медресе*, о талантливом юноше стало известно духовному наставнику Тимура – Мир Сейиду Береке*. Завершив учёбу, по рекомендации последнего Камол был принят на службу (куч*) в диван-арз* самаркандского Великого амира* в качестве посланца*. С этого момента ему было официально присвоено имя Камол ад-Дин (совершенство веры, или совершенно верный), но в быту его так и продолжали звать просто Камолом. Наравне с ним, посланцами стали и ещё некоторые его сверстники по учёбе в медресе*. В обязанности посланцев* входило, под видом купцов, различного рода миссионеров, путешественников, советников, посещать разные страны, как враждебные, так и дружественные Мавераннахру* (Турану*). Вести на их территории сбор сведений военного, политического и экономического характера, состоянии оборонительных сооружений городов и транспортных коммуникаций, организации системы связи, и оповещение Тимура об угрозах в адрес его лично и управляемого им государства. Посланцам* также вменялось в обязанности: осуществлять создание в разных странах и на завоёванных Тимуром территориях сетей лазутчиков и прочей агентуры (на современном языке – резидентур). Они должны были выявлять в среде приближенных к правителям этих стран сторонников (агентов влияния) Великого амира*, а также противников (дессидентов и просто оппозиционно настроенных людей), как самих вышеназванных правителей, так и проводимой ими политики. В период пребывания в различных городах и других селениях этих стран, посланцы должны были прорабатывать там, на месте, системы распространения слухов, дезенформации, недоверия к правящим элитам и другие вопросы, которые могли иметь значение для достижения правителем Мавераннахра* (Турана*) намеченных целей. Впоследствии, подобная деятельность таких людей получила известные названия: шпионаж, диверсии, терроризм, подрывная деятельность, гибридные войны и т. д.

Руководство деятельностью посланцев* Тимур осуществлял сам лично. Однако, на период его длительных походов и отсутствий, эти полномочия передавались второму сыну Великого амира* – Умару-Шейху*. Он, после смерти старшего брата Джахангира*, являлся ссреди тимуровских детей старшим. Вот и на этот раз, отправившись в свой первый заграничный поход для завоевания Хорасана, Тимур впервые передал Умару-Шейху почти все властные полномочия по управлению Мавераннахром*. Руководство же деятельностью посланцев, Великий амир решил передать в руки Умара-Шейха полностью, даже на периоды своего пребывания в Самарканде. Ему, с каждым днём становилось всё труднее справляться с нарастающими как снежный ком проблемами в управлении государством. Начавшаяся война с Хорасаном их ещё больше прибавила. В частности, первый же штурм вражеской крепости Фусандж привёл к недопустимым потерям в войске Тимура, что заставило его переосмыслить случившееся и задуматься над совершенствованием методов ведения войны созданной им армии, улучшении её вооружения и материально-технического обеспечения.

В раздумьях над этими проблемами, Тимур вспомнил, что ещё за несколько лет до хорасанских событий, он слышал от купцов мифический рассказ о существовании какого-то страшного, неведомого доселе оружия. Любознательный Тимур, желавший знать, о творившехся во вселенной делах «всё и вся», пригласил тех купцов к себе в Кук-Сарай*, и хотя не испытывал доверия к мифам, внимательно выслушал этих странствующих по всему миру торговцев. Из их рассказов следовало, что в ордынском городе Булгаре* проживает некий оружейный мастер по имени Ас*, которому его отец по имени Тауфик*, перед самой своей смертью, передал разгаданный им секрет изготовления неведомого доселе оружия, стреляющего огненными шарами и стрелами. Это оружие, якобы, было создано китайцами задолго до времён Чингисхана, но использовалось теми в основном для развлечений. Как боевое, оно было применено в войне против монголов в период их нашествия на Китай (страну Чин*). Однако, в связи с несовершенством, эта новинка в той войне большой роли не сыграла. Впоследствии, об этом оружии надолго забыли, пока оно вновь не появилось у некоторых арабов и европейцев. Путешествуя по их странам, Тауфик* якобы и выведал секрет его изготовления, но сам его не изготавливал. Перед самой своей смертью, он передал этот секрет своему сыну Асу*, который и смастерил это оружие, названное туфангами*. По словам бывавших в Булгаре* очевидцев, при стрельбе оно, якобы, издаёт страшный гром, а его огненные стрелы могут сразить противника на большом расстоянии и рушить не только деревянные, но и каменные сооружения. Выслушав торговцев, Тимур вновь отнёсся к полученным от них известиям как сплетням и вымыслам, сразу не придав этому должного значения. Однако, во время войны с Хорасаном, столкнувшись с проблемами взятия их хорошо оборудованной крепости, он решил проверить истинность полученных от этих торговцев сведений, а в случае их подтверждения, даже обзавестись данным оружием. С этой целью, Тимур направил послание своему сыну Умару-Шейху, в котором велел, соблюдая меры предосторожности и конспирации, снарядить и направить в Орду* специальную миссию посланцев* под видом торгового каравана. Этим «торговцам» было велено, как можно больше выведать секретов о существовании неведомого оружия и способах его изготовления, а по возможности раздобыть его целиком и переправить в Самарканд. Если же будут позволять условия, необходимо было с тем самым оружием, захватить и переправить в Мавераннахр* и самого мастера-оружейника.

Для осуществления задуманного, Умар-Шейх и решил направить в Булгар* одного из своих посланцев* Камол ад-Дина, для которого, это поручение сына Великого амира*, было первым в его жизни подобного рода серьёзным заданием.

По прибытии в этот далёкий ордынский город, караван Кутфи разместился в одном из местных караван-сараев*. Устроившись на новом месте и изучив особенности торговли на здешних рынках, предприимчивый «владелец» каравана занялся торговлей на местном базаре, одновременно собирая сплетни и слухи, которые в изобилии плелись в среде местной базарной публики. В свою очередь, Камол ад-Дин с младшим братом Эргашем и Бури, занялись их проверкой. Об оружейном мастере по имени Ас*, сделавшем огнестрельное оружие, знал почти каждый житель Булгара*, но преподносил это событие каждый посвоему, и понять, где в рассказах истина, а где вымысел, сразу было невозможно. Однако, в процессе сбора и проверок полученных сведений, теперь проишедшее действо выглядело в значительной степени наиболее правдоподобным и сулило самаркандским миссионерам определённые надежды на достижение поставленной перед ними цели. Как стало известно из рассказов булгарцев, это изделие, напоминающее трубу, использовалось сотворившим его мастером в основном во время праздничных гуляний на городской площади, чтобы позабавить публику и заодно заработать себе на жизнь. Труба изрыгивала огонь с дымом, при этом издавая невероятный гром, чем пугала присутствующих на празнествах людей. За зрелище, с посетителей изымалась определённая плата. Часть собранных средств доставалась самому мастеру, а часть уходила в городскую казну, или людям ею распоряжавшимся. Потом с мастером подружился некий мударрис* местного медресе*, который преподавал в нём учащимся точные науки, и в частности математику. Этот улем* якобы прибыл в Булгар из какой-то далёкой заморской страны. Булгарцы говорили, что мударрис* был полубродник*, полукыпчак*, а звался он Илыг Тюляк. Он делал для Аса* какие-то никому не понятные расчёты, вымеряя углы наклонов этих адских труб перед стрельбой. В результате, огненные шары из тех труб, попадали в цель не только при стрельбе прямой наводкой, но даже из-за холмов и других укрытий. За это Тюляк получил прозвище жид-математик*, а мастер Ас* называл его, либо ёрдамчи мутахассисом*, либо просто тезэтуче*. С момента, когда между ними завязалась дружба, зрелища при стрельбах стали ещё интереснее и собирали больше народу. Соответственно, как Ас, так и Тюляк, стали зарабатывать куда больше. Больший барыш* стал поступать от этого и в городскую казну. Так и продолжалось это дело несколько лет, пока в Булгаре не произошло следуюшее событие.

Прошедшим, до прибытия самаркандской миссии летом, пятитысячное булгарское войско, возглавляемое эмиром* Сабаном, выступило на помощь ордынскому беклярибеку* Мамаю. Тот пошёл войной на отказавшехся ему покориться балынцев*. Вместе с войском, в поход были призваны мастер Ас с улемом* Тюляком, которые взяли с собой и те два, изготовленные ими накануне туфанга*. Так звались у мастера эти самые, стреляющие огнём трубы. В том походе балынцы* разбили ордынцыв* и большая часть булгарского войска домой не вернулась. Не вернулись и мастер Ас* вместе с Тюляком. Что стало с ними и их туфангами*, никто из жителей Булгара сказать не мог. Большинство считало их погибшими.