Ловкач. Том 1

– Малой, падай!..

Савва повиновался мгновенно – тут же слился с землею, ведь брусчатки в таком месте никакой не было.

Мой собственный конструкт родился в следующую секунду. Простой, но мощный. Он, конечно, выдаст меня, покажет им моё точное местонахождение, и гончие попытаются прорваться, но ничего – я готов, я их встречу.

Давеча мои преследователи выпустили на меня Малого Охотника. Наивные. Думали, меня испугает эта тварь; сейчас я, по-прежнему не входя в Астрал, вызвал из самого верхнего слоя на первый взгляд слабое, почти беспомощное создание – Зерновика.

В обычном виде это смесь мельчайших гранул, зёрен света и тьмы, плавно колыхающаяся возле самой границы тонкого мира. Не опасен, им пренебрегают даже астралоходцы-новички. Однако Зерновика можно собрать в тугой комок, так что противоположные по своей сути частицы оказываются слишком близко, и…

Следует взрыв. Если проделать это в Астрале, то возникнет дыра, провал, неожиданно глубокий, чуть ли не до самой границы с Астралом Срединным. Может втянуть и незадачливого подрывника, если тот не знает, как это сделать правильно.

Я – знал.

И в этом разница.

Здесь, в реальном мире, Зерновик был даже красив. Чёрно-жёлтый шарик, угольная тьма и золотистый свет, соединённые на миг вместе.

Ему не удержаться, ему надо разрушиться, чтобы вернуться обратно.

Я послал его к ним – лёгким, легчайшим усилием. Охотники не должны понять, что их достало. Гончие, конечно, поймут, и следящие за всем этим опытные менталисты поймут тоже (а я не сомневался, что к таковым относится и Сергий Леонтьевич); но, когда они разберутся, что к чему, я буду уже далеко.

Туда, где, разом бестолково ринувшись ко мне, сгрудились те четверо, миг спустя последовал свернутый в тугой кокон Зерновик.

Столб огня взвился куда выше крыш, земля подпрыгнула, к самым облакам взлетели горящие брёвна – там разметало несколько домов, самое меньшее.

Накрытие, как сказали бы местные артиллеристы.

– Уходим, Савва, – сказал я почти спокойно. – Вот теперь можно.

Прямо перед нами с небес шлёпнулось нечто тяжкое, металлические, исковерканное почти до неузнаваемости.

Но я-то сообразил сразу – погнутые медные трубки с раструбами, торчащие, словно на спине диковинного морского гада.

Точно такую же диковинку носил на спине тот самый «монах».

И теперь я знал, что это такое.

Астраломеханика.

То есть он действительно не был человеком.

Пора было уходить, пока не явилось подкрепление.

За ближайшими домами гудело, разгораясь, пламя. Отличное прикрытие.

– Савва! За мной!

Угол ближайшего дома заскрипел, покосился, и к нам вышел он, монах – один, толкнув плечом серые брёвна, словно лень ему было сделать два шага в сторону; а, может, мог он сейчас двигаться только по прямой, не в силах свернуть.

Вышел шатаясь, но живой. Ряса обгоревшая, лицо местами обуглено, вместо глаз – мутное стекло линз, а за спиной покорёженный аппарат дымит, и медные трубки, у него оставшиеся целыми, будто жабры выброшенной на берег рыбы, ещё пульсируют, шевелятся, словно живые, выдыхая алое. И с каждым выдохом этой гадости меня словно окатывало липкой волной – не боль, нет, именно вязкий паралич, лишающий сил и воли.

Но на сей раз я не поддамся.

– В сияние не гляди! – бросил я Савве, прикрыв на миг его взгляд ладонью. – На землю смотри, на ноги гада этого!..

Трубки извергали алый свет в такт дыханию. Враг мой надвигался медленно, с явным трудом. Алое сияние усилилось, приугасло, вновь сделалось ярче. Хорошо. У источника, чем бы он ни был, есть ритм, его можно поймать.

– Ловкач, – просипел чужой голос. Искажённый не совсем человеческой гортанью, звучал он глухо, разобрать можно с трудом. – Прекрати. Ты не знаешь, с чем связался…

Ой ли? Я отлично знал, с чем, несмотря на дыры в памяти – и моей, и моего реципиента.

Враг сделал шаг, ещё. Израненный и изувеченный, он, тем не менее, твёрдо держался на ногах.

Тут уж не до жиру и не до экономии. У меня нет сил на формирование и вызов настоящих, боевых конструктов, но и эфирная мелочь, обитающая, как и Зерновик, на самой границе Астрала, в умелых руках – страшное оружие.

Первой пошла Свечная Тень – крошечный огонёк вспыхнул и тут же погас, приняв на себя первую волну алой дряни. Вязкая тишина вокруг уплотнилась, и алое – чем бы оно ни было – распалось, не в силах преодолеть этот барьер, в котором тонут не только звуки, но и многое, рожденное Астралом.

«Монах» же только хрипло хохотнул.

– Прекрати, – повторил он. – Ты должен быть с нами, а не против нас.

Аппарат его, тоже с хрипом и кашлем, но изверг вторую волну алого, и я знал, что повторить фокус не удастся – астральные конструкты не патроны в барабане револьвера.