Полная версия:
Сингония миров. Относительность предопределенности
Валерий Большаков
Сингония миров. Относительность предопределенности
Глава 1
Вместо предисловия
Цикл «Сингония миров» был задуман, как прямое продолжение «Целителя». Честно говоря, мне просто жаль было расставаться с персонажами, с которыми я чуть ли не сроднился – с умненькой красоткой Ритой, эмоциональной и взбалмошной Инной, вдумчивой и рассудительной Наташей, незаменимым Ромуальдычем, характерной княгиней фон Ливен, «бидструповской» Леей, даже с занудой Гариным, хоть он и надоел мне изрядно.
Другой вопрос, что не любой из тех, кто берётся читать «Относительность предопределённости», одолел все тома «Целителя». Следовательно, они не знакомы с его «населением», а поэтому им сложно порой вникнуть в те простые и затейливые отношения, что скрепляют и семью, и весь клан Гариных. А какие ниточки связывают Миху с Леной Браиловой или Светланой Сосницкой? А откуда растет нежная привязанность Наталишки к деду?
Непонятных моментов хватает, и вот для того, чтобы они не мешали читателям и читательницам наслаждаться изящным стилем автора, упиваться захватывающим сюжетом и потрясающей глубиной раскрытия душ, я и пишу предисловие.
Давайте, «для зачина», как говаривал Андропов, разберем «Целителя». Что же я такого накатал аж в семнадцати книгах? Признаться, их должно было быть не более пяти-шести. Этого объёма более чем достаточно для того, чтобы раскрыть тему «Назад в СССР».
Именно поэтому, кстати, отдельные поклонники моего таланта недовольно бурчат, что, мол, до восьмой книги еще нормальное чтиво, а вот после… «Аффтар, убей сибя апстену!»
А мне просто интересно стало не вторить всеобщему тренду, описывая, как попаданец бегает от КГБ и ЦРУ в попытках облагодетельствовать человечество, а проследить всю его жизнь. Во-первых, сама тема «Спасти СССР» требует весьма продолжительного времени. Даже то, удалось ли спасти Советский Союз, станет окончательно ясно по истечении жизни целого поколения, то есть, годиков через сорок (именно так считали древние иудеи; недаром обманщик Моисей сорок долгих лет водил народец израилев по горам и пустыням). А, во-вторых, никому из пишущих в поджанре «попаданцы в СССР» не любопытно было, что же станется после. Вот, скажем, Андрей Владимирович Соколов переместился из 2013-го в 1977 год. «В себя».
А что будет, когда снова наступит год по рождестве Христовом 2013-й, от начала же революции девяносто шестой?
Что, по-прежнему на дверцах милицейских машин будет красоваться серпасто-молоткастый герб, а над кремлевским куполом – трепетать красный стяг? Или же все благие изменения реальности, все победы и достижения в один момент обнулятся?
Хорошо еще, если просто вернется былая действительность – с убогой «свободой», с бестолковыми либералами-падальщиками, да с олигархами, жирующими на руинах СССР! А если грянет аннигиляция и бесструктурность? Если сгинет и человечество, и загаженный им мир?
И Михаил Петрович Гарин, вволю набегавшись от чекистов и агентов ЦРУ, натерший мозоли, исписывая подмётные письма, поступает в МГУ на физфак, идет в науку – и совершает, неожиданно для себя самого, великие открытия.
Хронофизика, хронодинамика… Теория совмещенных пространств… Звучит!
Кстати, творя руками Гарина объекты «мега-сайенс», я всего лишь следовал традиции советских фантастов – приурочивать научные свершения к концу ХХ, началу ХХI века. Думаю, спаси мы СССР, так оно и было бы. Увы, измена «верхов» развалила Союз и грубо осадила прогресс. Но не будем о грустном.
Замечу в скобках, что ничего особенно фантастического, противоречащего законам природы, Миша Гарин не открыл. Вполне возможно, что «жуткое дальнодействие» запутанных квантов, как с содроганием называл его Эйнштейн, осуществляется именно тахионами. И путешествие во времени физике не противоречит – надо только соблюдать постулат причинности. А над хроноинверсией корпят нынче не только теоретики, но и практики-экспериментаторы.
Впрочем, оставим в сторонке и науку с технологиями, и политику с идеями коммунизма. Просто возьмем за основу, что всё, описанное в «Целителе», могло быть достигнуто. И достижимо до сих пор.
А теперь спустимся с высших сфер в плоскость повседневности, вернемся к человеческим отношениям.
Миша Гарин, целитель и паранорм, прожил свою вторую жизнь ярко и насыщенно, в отличие от первой, тусклой и скудной. Ну, Дашу Томину, портившую главному герою житие в прошлом, мы поминать не будем. Поговорим о Мишиных любовях.
В школе ему нравилась Рита Сулима. Да, да, когда Гарин попал «в себя», ему стукнуло 60 лет, но интересовался он почему-то не старушками, а молодыми девчонками!
Правда, судьба горазда на кульбиты – влюбился Миша в Инну Дворскую, тоже одноклассницу, и тоже прехорошенькую. Вот только ничего между ними не было – снимаясь у Гайдая в разгар второй четверти (десятый класс, на минуточку, 1976-й год), девушка сошлась с кинокрасавцем Олегом Видовым…
Долго маялся Гарин, однако и Дворская испереживалась. Даже явилась к нему домой за прощением – и за исцелением (от бесплодия после аборта). Миша простил глупенькую блондинку. И вылечил, не подозревая, что в тот же день, ближе к вечеру, наконец-то признается уже Рите Сулиме, что любит её.
А в ночь после выпускного он увез Риту в степь, на восхитительное романтическое свидание – оба запомнили его на всю свою жизнь.
Однако Инна тоже любила Мишу! И ребенка хотела только от него одного! Ну, и соблазнила Гарина, первокурсника физфака…
А следующим летом родила сына. Василия Михайловича. Васёнка.
Можно себе представить, как терзали Риту Сулиму демоны ревности! Хотя пришло и утешение – в то самое лето она вышла замуж за Мишу, и стала Гариной. Но лишь зимой восемьдесят первого родилась их дочь Юля – Михаил Петрович берёг Маргариту Николаевну от тягот материнства, но не уберегся от «горнила страсти»…
В те же годы ему встретилась Наталья Ивернева, прелестная девушка и тоже паранорм, «сибирская ведьмочка». Её фамилия – вовсе не совпадение, она реально внучка геолога Максимилиана Фёдоровича Ивернева – героя романа Ивана Ефремова «Лезвие Бритвы». Ивернев нашел таинственные «серые кристаллы», да так и не осознал, что держал в руках артефакты иной цивилизации…
Мишу с Наташей сразу потянуло друг к другу. Оба даже испытали дофаминовый шок, но чудом удержались на краю, не отдавшись амурным неистовствам. Спасаясь от любви, Наталья «ушла замуж» за Дональда Истли – и пропала с Мишиного горизонта на долгие годы. Но в восемьдесят девятом они встретились снова – и летом девяностого родилась Лея, очаровательная блондиночка и паранормик…
О, совсем забыл сказать, что Васёнок, то бишь Василий Михалыч, сын Инны, тоже оказался паранормом – помогли латентные гены Дворской-Видовой. И как раз с Васёнком вышел амурный курьёз – он влюбился в Марину-Сильву де Ваз Сетта Баккарин, хорошенькую бразильяночку, удивительно похожую на Риту Сулиму в детстве. Как впоследствии выяснилось, их сходство не случайно: у Риты и Марины-Сильвы реально был общий предок – в 7-м поколении, во времена Наполеона. В СССР Мариша быстро прижилась – поступила в театральный, вышла замуж за Васёнка, и оказалось, что в «малышке из Рио» тоже прятались латентные гены… Дочь назвали Натали. Дед Миша звал ее Наталишкой, а внучка с малых лет любила его больше всех на свете.
Да Миху многие любили. Та же Светлана, в девичестве Шевелёва. Бедняга, едва закончив восьмой класс, угодила в страшную аварию – и ниже пояса ее парализовало. Каково пришлось девчонке? Но Миха ее выходил. То-то было счастья!
А Наташа Фраинд ослепла. Он и ее вылечил…
А вот Марина Исаева, вообще, стала самой первой, кого Миша спас, угодив в «застой» (так принято называть период стабильности и благополучия в семидесятых).
А Лена Браилова, понимая, что не стать ей Гариной, расписалась с Мишиным «двойником» из сопредельного пространства «Бета», взявшим её фамилию. Мало того, Мишу полюбила и первая жена этого самого «двойника», бета-версия Инны Дворской. Жаль, но для неё это закончилось очень печально…
Видите, как всё запутано? А что делать? Жизнь такая.
Как у квантов.
Давайте, пробежимся по родным, близким и знакомым Гарина, чтобы хоть как-то подвести черту. Итак.
Настя Гарина, сестра Михи, вышла замуж за морского офицера, лейтенанта Ивана Гирина (вот, не мог дать ему другую фамилию!).
У них родился сын Максим. Вырос, сам стал военным моряком. И, как отец, будучи лейтенантом, женился на Соне, дочери Израэля и Альбины Динавицер, учившихся с Гариным в одном классе.
И горе не обошло Миху – отец его трагически погиб. Гораздо позже Мишина мама, Лидия Васильевна, погоревав, вышла замуж за Филиппа Староса, давно и безответно любившего ее.
Филипп Георгиевич помер от старости (почти каламбур, только не смешной), а Лидия Старос, доктор химических наук, увлеклась ботаникой и разводит на даче лекарственные травы…
М-м… Боюсь, что изложение мое сумбурно и неудобоваримо. Может, вернемся к сюжету «Целителя»? К завершающему цикл 17-му тому? Там описаны события 2011–2018 годов.
К этому времени и Гарину, и его ближнему кругу стала ясна, парадоксальная с виду, суть Мишиного «попадоса».
Прежде всего, те две девушки, которые отправили 60-летнего Гарина «в себя», «образца 74-го года», оказались его ближайшими родственницами – это были Лея и Наталишка. Они и совершили «хронодиверсию», переместив сознание Михаила Петровича в юного Мишу.
Не менее важно и другое – душа гаринская «переселилась» в прошлое не своего мира, а параллельного…
Вот тут, можно сказать, и начинается смычка двух циклов. Мы с Мишей Гариным представляем Вселенную, как кластер совмещенных или взаимопроникающих пространств. Среди них попадаются асинхронные, с другими физическими свойствами, но зачем они нам?
Лучше рассмотрим синхронные, то есть те, в которых часы показывают одно и то же время, а на календаре совпадают число, месяц и год. В этих пространствах, названных также сопредельными, крутятся одинаковые Земли, заселенные почти идентичными человечествами. То есть, переместившись из «родного» мира в сопредельный, можно встретить там как бы свою копию, прожившую иную или похожую жизнь.
Таких пространств четыре – «Альфа», «Бета», «Гамма» и «Дельта». Михаил Гарин родился, вырос и начал стариться в «Гамме» – в нашем с вами мире, где СССР развалили. И попал в «Альфу», где ему удалось спасти Союз.
«Бету», по всей видимости, тоже «отформатировал» неизвестный пришелец из будущего. Судите сами: история «Альфы», «Беты» и «Гаммы» абсолютно тождественна вплоть до сороковых годов ХХ века, когда на бета-пространство кто-то оказал микроскопическое воздействие. Сталину не дали умереть, и вождь дожил до пятьдесят восьмого, а вот Хрущева расстреляли – по приказу Берии. Лаврентий Павлович сменил Иосифа Виссарионовича, но ненадолго – в шестьдесят пятом генсеком КПСС избрали Шелепина. «Железный Шурик» и спас СССР в «Бете», не дал развалить всяким лишенцам.
А вот «Дельте» крупно не повезло. Это случилось в мезозое, приблизительно семьдесят миллионов лет назад. Планетоид, богатый ураном и трансуранидами, врезался в Луну – и разнес ее. Точно такой же планетоид в «Гамме», «Бете» и «Альфе» всего лишь оставил по себе Море Дождей, а вот в «Дельте» ударил по Луне в упор. Началась цепная реакция – и естественного спутника не стало. Обломки, каменное крошево и пыль расплылись по орбите вокруг Земли, собираясь в Кольцо и бомбардируя планету метеоритами…
Но не это было самым страшным. Без гравитационной связки с Луной Земля как бы утратила опору и угол наклона ее оси стал меняться в очень широких пределах, вплоть до девяноста градусов, когда планета вращалась как бы «лёжа». Это влекло за собой чудовищные перепады климата. Бывало, что ледник покрывал Африку, а на Южном полюсе стояла жара.
Нынче Земля в «Дельте» вращается строго вертикально. Никаких времен года. Арктика и Антарктика мерзнут в вечном холоде и ночи. Вдоль экватора тянется широкая полоса пустынь – до плюс семидесяти в тени. На тамошнем Карельском перешейке растут кипарисы, а чуть дальше к северу стеной встает ледник.
Но люди и там выжили. Правда, подавляющее большинство принадлежит к черной расе… Ну-у… «У всех свои недостатки», как говаривал Осгуд Филдинг III.
Осталось сказать, что все четыре сопредельных пространства – «Альфа», «Бета», «Гамма» и «Дельта» – образуют Сингонию миров. Если не придираться к точности перевода, «Сингония» – более научный синоним крапивинского «Великого Кристалла».
Впрочем, в обиходе та же Лея Гарина или Тата Ивернева пользуется разговорным выражением «Сопределье» – так проще.
Тогда, спросите вы, о чем же новый цикл, вот эта самая «Сингония миров»? А о чем, спрошу я, повествовал «Целитель»?
О том, что надо гордиться своей страной, а «если снова грянет гром» – прийти ей на помощь и спасти? Что не надо бояться «причинить добро» и возлюбить ближнего? Что лучше биться за свободу, за правду, за новое знание, а не пищеварить в хате с краю?
Ну, так «Сингония миров» – о том же! Разве что другими глазами, в ином формате. Скажем, главный герой будет не один, их несколько, а уж кто именно, почувствуйте сами.
И, знаете… Мне трудно определить жанр нового цикла. Не «попаданцы», точно. Больше всего подходит «шпионская фантастика».
Оба Советских Союза, из «Альфы» и «Беты», договорились и создали Службу Безопасности Сопределья. Чтобы защищаться от зловещих происков «Гаммы», да и в «Дельте» неспокойно.
А если экспедиция к Плутону, организованная Гариным, действительно добудет ценнейшие артефакты рептилоидов? Не станут ли они «призом», за которым – погони, перестрелки, подвиги и предательства?
Хм… Может, «Сингония миров» именно об этом?
Валерий Большаков
Глава 1.
Пятница, 4 января 2019 года. День
«Альфа»
Ленинград, улица Академика Павлова
Счастье всегда мелко и незатейливо, – пришло на ум Наталье. Самая первая вспышка переполняет тебя блаженством, но неземной свет радости постепенно меркнет, пока не сольется с серой плоскостью буден. Но в этом нет никакого расстройства. Разве плохо, когда ты счастлива? Просто счастлива, и всё!
Ивернева ласково улыбнулась и покосилась на Гарина – тот сидел рядом, задумчиво уставясь за ветровое стекло. Он будто мерил глазами прямую, широкую ленту шоссе – размеченную полосу черноты между обочин, заметенных белейшим искристым снегом.
Миша всегда о чем-то думает, его деятельный ум постоянно в работе, а рассеянный взгляд выдает усилие мысли.
Наталья ощутила сладкое трепетанье в груди – и словно синий взмах набросил мимолетную тень. Счастье…
…Мощный двигатель джипа сдержанно гудел, круглобокие шины шуршали по асфальту, а подальности взводили этажи, росли светлые высотки Шушар.
– Меня начохр прибьет, – брюзгливо выговорил Миша. – Уехал сам, без эскорта…
– Не бурчи, как дед, – на щеках Иверневой запали приятные ямочки.
– Я и так дед, – проворчал Гарин с тающей строптивостью.
– Это статус, а не состояние, – бегло улыбнулась Наталья, деля свое внимание между дорогой и пассажиром. – Ты – мой мужчина!
– А ты? – Мишины губы усмешливо дрогнули.
– А я – твоя женщина. Любимая… Да?
– Всегда! – серьезный тон Гарина смазала бархатистая хрипотца, и женщина еле отогнала шаловливые мыслишки. Лишь дотянулась рукой и погладила по плечу, даря мимолетной лаской.
«Всё будет хорошо, и даже лучше!»
* * *
Сосницкая уже ждала их – собранная и энергичная, а очки – два блика в тонкой позолоте – добавляли ее лицу строгого изящества. Однако белый халатик не висел на Светлане, а выгодно обтягивал фигуру, привлекая взгляд к узине талии, к округлости бедер, к ложбинке между грудей. При всем попутном бесстрастии врача, Света оставалась женщиной и хотела ловить на себе восхищенные взгляды.
– Привет, привет! – обрадованно воскликнула она, чмокая гостей по праву хозяйки.
– Его так нежнее целовала, – шутливо заревновала Наталья.
– А мне Миша больше нравится! – рассмеялась Сосницкая, простодушно признаваясь. – Пойдемте!
На лестницах и в коридорах Института мозга их встречали сотрудники, но вот с ними Светлана вела себя строже, с приветливой сдержанностью, проводя в общении незримую «красную линию».
Клацнули обе двери директорского кабинета, замыкая маленький тамбур – и отсекли все внешние шумы, шаги и голоса.
– Раздевайтесь! – скомандовала Сосницкая.
– По пояс? – смиренно уточнил Гарин.
Директор института мило порозовела, а Наталья хихикнула, сбрасывая на руки Мише теплую куртку. Он аккуратно сложил ее в уголку дивана, кинув сверху свое короткое черное пальто – и плюхнулся в скрипнувшую мякоть. Наташа гибко присела рядом, теряя обычную непринужденность.
– Ты звонила насчет Миши… – выговорила она, смутясь и начиная нервничать. – Не этого Миши… Точнее, не совсем этого… Ну, ты понимаешь!
– Вот что, дорогие мои, – серьезно сказала Света, устраиваясь не за столом, а в кресле, напротив парочки. – Сначала давайте поточнее, почётче сформулируем проблему. Давайте спросим себя: нужна ли была, вообще, прошлогодняя «хронодиверсия»? Нужно ли было пересаживать юному мальчишечке, Мише Гарину – за два месяца до его шестнадцатилетия – сознание взрослого Михаила Петровича, которому стукнуло шестьдесят? – выдержав короткую паузу, она сама же себе и ответила, с чувством, весомо: – Нужно было! Просто необходимо! Ну, не будем расписывать грозные и печальные последствия провала «хронодиверсии» или отказа от нее – вы полностью в курсе. Сосредоточимся на морально-этическом аспекте. Верно? Наташа!
Ивернева коротко выдохнула, и заговорила, волнуясь:
– Проблема в том, что… Да, мы спасли мир от ретроаннигиляции! Мы можем даже гордиться, что при этом пострадал всего лишь один человек – тот самый мальчишечка, Миша Гарин. Но вот это и не дает мне покоя! Да и Мишечке тоже…
Насупясь, медленно потирая ладони, Михаил развел их, молча признавая правоту любимой. Подумав, он добавил вслух:
– Вышло так, что этот мальчишечка пожертвовал собой, став моим реципиентом. Личность пожилого Михаила Петровича заместила «Я» Миши Гарина – и всё, считай! От юнца осталось только тело – молодые мехи наполнились старым, выдержанным вином…
Тут в приемной завозились, влажно щелкнула дверь – и порог переступила Лея. Высокая, стройная, сексуальная, она внесла в кабинет такой накал женственности, что Гарину стало душно.
– Всем привет! Привет, папулечка! – защебетала «умная блондинка», входя в образ златокудрой малышки. – Я не слишком опоздала? – с размаху усевшись между папой и мамой, отчего ее большие груди упруго подпрыгнули, Лея обняла родителей и ослепительно улыбнулась.
Сосницкая отзеркалила ее улыбку.
– Пустяки, Леечка, – заворковала она, – ты как раз вовремя…
Наталья улыбнулась, тая в движеньи губ памятное, но невысказанное.
При всём милосердии врачей люди этой профессии отличаются некоторым… как бы тут помягче выразиться… цинизмом, чего уж лукавить. Такая у них профессиональная деформация сознания – медику нужно спасать людей, причиняя им боль, и чрезмерная жалость здесь неуместна.
А Светлана… Когда-то, давно уже… ох, очень давно… она волею судеб оказалась «меж трех огней». Хотя… Наталья поглубже окунулась в омут памяти. Ох… она познакомилась со Светой, именно как с врачом, сорок лет тому назад… Ужас! Да, всё закрутилось-завертелось именно в семьдесят восьмом. Вроде бы Светлана Шевелёва в тот год еще не вышла замуж за Юру Сосницкого… И совершила открытие под девичьей фамилией – обнаружила в мозгу у «сибирской ведьмочки» точно такую же таинственную структуру, что и у Миши. Позже этот нейронный кластер назовут метакортексом…
А десять лет спустя Наташа обратилась к Свете уже по своему хотению – ни американские, ни хваленые израильские доктора не понимали толком, отчего она никак не могла забеременеть. А время-то идет, годы как вехи за окном шустрого авто – мелькнут и тают в зеркальце… Вот уже и тридцатый промахнул мимо…
И Сосницкая, с увлечением возясь с пациенткой, раскрыла правду, как тайну: «Наташенька, ты – паранорм! И ребеночка сможешь родить только от себе подобного, и только in vivo!»
О да, Свете тогда трудно пришлось – угодила в самый центр любовного треугольника! Миша любил Риту, а дочку просто обожал, на что Юлька отвечала полной взаимностью. Но и тягу к Наталье он испытывал необоримую – Природа не манила, а жестко домогалась…
Ивернева усмехнулась своим мыслям. Что уж о ней-то говорить! Она была готова на всё, совершенно на всё, и только совесть удерживала ее от крайнего шага…
Но и Сосницкая не хотела, чтобы та нечуткая правда, которую она поведала Наталье, разрушила семью Гариных. Мишу Света просто любила, а Рите, своей подруге со школы, она всё рассказала сама – честно и без прикрас.
Но был ещё и третий момент, не такой явный, но очень важный: в далеком семьдесят четвертом Светлана, исцелённая Мишей, поклялась себе посвятить всю жизнь медицине – и вызнать природу паранормальной Силы.
Способная, знающая, упорная, Света довольно далеко продвинулась в своих исследованиях, но для полной ясности картины ей не хватало данных о внутриутробном развитии паранорма – от первого деления до родов.
Получается, Сосницкая очень хотела, чтобы Наташа родила этого ребёнка – не меньше, чем сама Ивернева! И Светлана выиграла по всем трём позициям, причём её личная ангажированность осталась за кадром…
…Встрепенувшись, мама прислушалась к словам дочери.
– С медицинской точки зрения, личность не тождественна памяти, она лишь её часть, а вторая, самая важная часть – это подсознание, – авторитетно втолковывала Лея. – Пересадив юному Мише память «старикашки» из «Гаммы», – она еще крепче прижалась к отцу, словно извиняясь за обидное слово, – вы не стёрли его старую личность, а создали новую – «гибридную».
Но, если уж вам хочется… – девушка замялась. – Ну… Как бы очистить свою совесть, то можно – в порядке эксперимента – пересадить валидированную матрицу памяти юного Миши… такому же юному Мише из «Беты»! Он ведь точная генетическая копия папульки! Чисто нейрофизиологически такая пересадка будет ещё проще, чем при «хронодиверсии» – совмещение сознания с подсознанием вообще идеальное! Ну а дальше… Как сказала бы фон Ливен: «На всё воля Божья»! Какой выйдет гибрид – неизвестно. И… – она задумалась, неопределенно водя кистью. – И это был бы шанс изменить судьбу… э-э… «Браилова». А вдруг матрица памяти из «Альфы» что-то изменит в бета-версии Миши? И тот не станет мерзавцем? К тому же матрица «нашего» Гарина содержит немало полезных ноу-хау из будущего, которые ему успели наговорить мама с Васёнком, а выложили они прямо кучу всего – хватит на дюжину докторских диссертаций!
Наташа уловила заинтересованный Мишин взгляд, и улыбнулась в ответ.
– Валидировать психоматрицу – и пересадить юному «Браилову»… – медленно проговорила она, словно пробуя идею на вкус, всё сильнее оживляясь и даже чувствуя возбуждение. – А чё? Оч-чень даже ничего… А Света, я смотрю, сомневается?
Сосницкая вздохнула, и ответила суховато, в лекторской манере:
– Света не просто сомневается в том, что в результате слияния сознаний юного Михи и юного «Браилова» образуется более гармоничная личность, чем в известной нам версии реальности. Поймите, ментальная трансплантология ещё… ну, просто не имеет опыта пересадки сознания в тело одногодки, да ещё и в ювенильном возрасте! И тут основной подводный камень – транзитивность эмоций, то, что Лея зовет «ментографическим резонансом». Как тут объяснить… – затруднилась она. – М-м… Ну, если сильно упростить, то… Выходит так, что свежие эмоциональные впечатления не сразу уходят в подсознание, а лишь по прошествии времени и, более того, сначала они как бы «кэшируются» в матрице памяти. А такая матрица у юного Михи содержит влюблённость в «Марину Давыдову», и… слава Богу, – серьезно, покачивая головой, сказала Сосницкая, – что ты, Наташа, не уступила тогда, доведя до секса, а то неминуемо произошла бы «метакортикальная конфлюэнция», то есть, Слияние, и ваши с Мишей метакортексы запутались бы на квантовом уровне не осенью восемьдесят девятого, а летом семьдесят четвертого – со всеми вытекающими: после «хронодиверсии» Миша не посмотрел бы ни на Дворскую, ни на Сулиму, а целенаправленно искал бы только тебя! Нашел бы рано или поздно, но судьбы Инны и Риты оказались бы сломаны. А так в Мишиной матрице памяти остался романтический образ, который вполне может, после записи в мозг «Браилова», транслироваться в его подсознание. И «гибридный Браилов» будет влюблён в тебя, Наташа! Не спутан на уровне метакортексов, по образу и подобию паранормов, а влюблён как обычный мальчишка! А уж насколько далеко это зайдёт… – Света медленно покачала головой. – Я предсказывать не берусь. Просто из-за недостатка экспериментальных данных!
