Метафизика Аристотеля. Первая книга

Комментарий:

· А.Ф. Лосев (Указ. соч. С. 74): «Первая глава… заканчивается итогом всего предыдущего… Мудрость трактуется здесь как наука о первоначалах, и при этом… ясно, что эти первоначала являются не просто абстрактными понятиями, но именно причинами и целевыми основаниями бытия».

· Д.В. Бугай (Указ. соч. С. 116): Эта заключительная фраза служит мостом ко второй главе, где будет дано собственно аристотелевское определение мудрости через четыре причины. Вся первая глава была феноменологией мудрости в обыденном и профессиональном сознании, подготовкой к ее строгому метафизическому определению.

Комментарии к главе 1

Понятие σοφία или первая философия в целом.

В первой главе исследования проводится детальный анализ фундаментальных эпистемологических категорий Аристотелевской философии: чувственного восприятия (αἴσθησις), опыта (ἐμπειρία) и искусства/науки (τέχνη). Аристотель не просто рассматривает их изолированно, но и проясняет их взаимную связь и иерархию, выстраивая непрерывную линию генезиса знания: от единичных ощущений через накопление многовекового опыта к обобщенному, основанному на знании причин, умению-технэ.

Эта иерархия служит основой для Аристотелевского определения философии как высшей науки (ἐπιστήμη). Как утверждается в тексте, общепризнанно, что обладатель знания «почему» (τὸ διότι), то есть мастер (τεχνίτης) или теоретик (θεωρητικός), «мудрее» (σοφώτερος), чем просто знаток ремесла (ἔμπειρος), который владеет лишь знанием «что» (τὸ ὅτι). Таким образом, из этого следует, что подлинная мудрость (σοφία) есть не что иное, как наука о первых причинах (πρῶτα αἴτια) и началах (ἀρχαὶ).

Ключевой тезис главы лаконично и точно выражен в цитате из Аристотеля:

(«То, ради чего мы сейчас ведем это рассуждение, состоит в том, что все признают так называемую мудрость наукой о первых причинах и началах»). (Met. 982a)οὗ ἕνεκα νῦν ποιέμεθα τὸν λόγον, τοῦτ' ἐστίν, ὅτι τὴν ὀνομαζομένην σοφίαν περὶ τὰ πρῶτα αἴτια καὶ τὰς ἀρχὰς ὑπολαμβάνουσιν πάντες Это положение является краеугольным камнем для последующего определения Аристотелем первой философии (впоследствии названной метафизикой) как учения о сущем как таковом, его первоначалах и высших причинах.

Расхождения между Платоном и Аристотелем в вопросе о роли чувственного восприятия в познании.

[1] Действительно, Платон в диалоге «Тимей» (47 a-b) признаёт ценность зрения, но по иной причине: оно позволяет наблюдать гармонию небесных тел, что пробуждает в нас стремление к философскому познанию вечной и неизменной истины. Таким образом, зрительный образ ценен не сам по себе, а как толчок к воспоминанию (анамнесису) об идеях.

Аристотель, его ученик, совершает радикальный поворот в этом вопросе. Для него чувственное восприятие (αἴσθησις) – это не просто отправная точка, а необходимая и фундаментальная основа всего процесса познания. Как верно отметил Аристотель, в трактате «О душе» (De Anima) , что без чувственных данных разум не имеет содержания для работы.

Цитата из «Поэтики» (Poet. 4, 1448b13). Понимание и ключевые пассажы таковы:

«…испытывать чувство познания [или "учиться"] приятно не только философам, но точно так же и всем остальным, хотя последние и приобщаются к этому ненадолго. Поэтому люди радуются, видя изображения, ведь в результате рассмотрения им случается познавать и делать умозаключение о том, что представляет собой каждый [изображенный предмет]; например, что вот этот [на изображении] – тот самый [человек]…»...μανθάνειν οὐ μόνον τοῖς φιλοσόφοις ἥδιστον ἀλλὰ καὶ τοῖς ἄλλοις ὁμοίως, ἀλλ’ ἐπὶ βραχὺ κοινωνοῦσιν αὐτοῦ. διὰ γὰρ τοῦτο χαίρουσι τὰς εἰκόνας ὁρῶντες, ὅτι συμβαίνει θεωροῦντας μανθάνειν καὶ συλλογίζεσθαι τί ἕκαστον, οἷον ὅτι οὗτος ἐκεῖνος… Здесь Аристотель говорит не о «гадании», а о процессе узнавания и умозаключения. Удовольствие от искусства возникает от интеллектуальной операции: мы видим изображение (чувственное восприятие), сопоставляем его с образом в памяти (опыт) и делаем вывод: «это – изображение того самого человека!». Это наглядно иллюстриет его теорию: познание начинается с чувств.

Таким образом, ключевое различие между двумя философами можно представить так:

· Платон: чувственный мир (включая изображения) – это намёк или тень истинного мира идей. Его ценность – в способности направить душу прочь от себя, к умопостигаемому.

· Аристотель: чувственный мир – это первичный источник данных и материал для познания. Его ценность – в нём самом, так как форма (εἶδος), которую постигает разум, существует не отдельно, а в самих вещах. Чувственное восприятие – начало пути к обобщению и постижению сущности.

Аристотель отводит чувственному восприятию ключевую роль как источнику знания, но подчёркивает, что его одного недостаточно. Оно предоставляет сырьё («что» – τὸ ὅτι), которое активный ум (νοῦς) должен обработать, чтобы постичь причины и сущности («почему» – τὸ διότι).

Библиографический список к цитатам из Метафизики Аристотеля (Книга 1, Глава 1)

Источники на древнегреческом языке:

1. Aristotelis Metaphysica. Edidit Werner Jaeger. Oxford Classical Texts. Oxford: Oxford University Press, 1957. (Стандартное академическое издание греческого текста, к которому обычно отсылаются современные исследователи. Указание страниц 980a-982a соответствует этому и другим принятым изданиям).

4. Schwegler, A. Die Metaphysik des Aristoteles. Grundtext, Übersetzung und Commentar nebst erläuternden Abhandlungen. 4 Bände. Tübingen: Verlag und Druck von Ludwig Fr. Fues, 1847–1848. (Хотя и более старый, но глубокий немецкий комментарий, часто цитируемый последующими исследователями).Комментарии и переводы зарубежных авторов: 2. Bonitz, H. Aristotelische Metaphysik. 2 Bände. Berlin: Verlag von Wilhelm Hertz, 1890. (Фундаментальный немецкий комментарий, остающийся одним из самых детальных и авторитетных). 3. Ross, W. D. Aristotle's Metaphysics. A Revised Text with Introduction and Commentary. 2 vols. Oxford: Clarendon Press, 1924. (Классический англоязычный комментарий, содержащий греческий текст, перевод и подробнейший филологический и философский анализ). 6. Бугай, Д. В. Аристотель. Метафизика. Переводы. Комментарии. Толкования. Санкт-Петербург: Издательство РХГА; Издательство Олега Абышко, 2022. (Новейший и наиболее полный на данный момент русскоязычный комментарий к «Метафизике», включающий альтернативный перевод и обширные историко-философские разборы).Комментарии и переводы на русском языке: 5. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. Т. 1. Ред. и вступ. ст. В. Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1975. (Содержит перевод «Метафизики» А. В. Кубицкого, сверенный и исправленный с учетом перевода и комментариев А. Ф. Лосева. Именно этот исправленный вариант с примечаниями Лосева указан в ссылках).

Литература для углубленного изучения:

1. Первоисточники:

o Платон. Тимей / Пер. С. С. Аверинцева. 47 a-b.

o Аристотель. Поэтика / Пер. М. Л. Гаспарова. 1448b.

o Аристотель. О душе (De Anima) / Пер. П. С. Попова. (Особенно кн. II, гл. 5-12; кн. III, гл. 4-8).

2. Исследования и комментарии:

o Асмус В. Ф. Античная философия. – М.: Высшая школа, 2005. – (Главы о Платоне и Аристотеле).

o Лосев А. Ф. История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика. – М.: Искусство, 1975. – (Содержит блестящий анализ связи эстетики и теории познания у Аристотеля).

o Hamlyn, D. W. Aristotle's De Anima, Books II and III. – Oxford: Clarendon Press, 1993. – (Классический комментарий к ключевому трактату).

o Nussbaum, M. C. Aristotle's De Motu Animalium. – Princeton: Princeton University Press, 1978. – (Хотя книга о движении животных, в ней содержится глубокий экскурс в Аристотелевскую теорию восприятия и её отличие от платоновской).

Роль зрения и восприятия различий в гносеологии Аристотеля

[3]. Данный фрагмент затрагивает центральную для Аристотелевской теории познания тему: роль чувственного восприятия, и в особенности зрения (ὄψις), как фундаментального инструмента для различения (διαφορά) свойств сущего, что является первым шагом на пути к постижению сущности (οὐσία) вещей.

Как верно отмечено в цитате (437, 8, 5), Аристотель выделяет зрение среди других чувств, поскольку оно, благодаря тому что все тела обладают цветом (χρῶμα), предоставляет нам наибольшее количество информации о мире. Через зрение мы воспринимаем не только собственно-чувственные свойства (например, сам цвет), но и так называемые «общие воспринимаемые» (κοινὰ αἰσθητά). Это свойства, которые могут быть восприняты не одним, а несколькими чувствами (например, движение можно и увидеть, и услышать). К ним относятся:1. Примат зрения и «общие воспринимаемые» (κοινὰ αἰσθητά) · форма (σχῆμα)

· величина (μέγεθος)

· движение (κίνησις)

· число (ἀριθμός)

Это положение подтверждается и в трактате «О душе» (De An. III, 1. 425a14; упомянутый вами 426b10 касается несколько иного, но смежного вопроса о восприятии континуума). Способность воспринимать эти «общие» свойства является основой для дальнейшей работы разума, так как они представляют собой первичные абстракции, данные нам непосредственно в опыте.

Восприятие различий – это не просто констатация многообразия мира, но эпистемологический процесс первостепенной важности. Как справедливо указано со ссылкой на «Метафизику» (V, 14. 1020a33), качество (ποιότης) вещи понимается Аристотелем как различие ее сущности (ἡ διαφορὰ τῆς οὐσίας). То есть, любое свойство, которое мы выделяем у объекта (его форма, размер и т.д.), является проявлением его глубинной сути.2. Различие (διαφορά) как путь к сущности (οὐσία) Таким образом, процесс определения (ὁρισμὸς) любой сущности через указание ее рода и видового отличия (γένος + διαφορά) напрямую зависит от нашей способности воспринимать и анализировать эти различия. Как утверждается в Met. VIII, 2, рассуждение о различиях – это по сути рассуждение о виде (εἶδος) и деятельности (ἐνέργεια) вещи. Познавая, чем одна вещь отличается от другой, мы познаем, что она есть.

Упомянутая текстологическая проблема (опускание частицы τι в рукописях E и Ab) касается, вероятно, интерпретации фразы о познании. Если читать без τι, глагол «знать» (γινώσκομεν) может употребляться абсолютно, в значении «получать знание вообще». Однако, как верно отмечает Беккер, общепринятое чтение (вульгата) с τι («знать что-то о них») поддерживается:3. Текстологический комментарий о рукописях · Лучшей греческой практикой: контекст часто требует указания на объект.

Однако замечание о том, что Аристотель иногда использует глаголы восприятия и познания в абсолютном смысле, также справедливо и показывает сложность текстологического выбора.· Параллельными местами: например, Met. X, 1. 1053a31: «…καὶ γνωρίζομέν γε τὸ μέτρον καὶ τὴν αἴσθησιν μᾶλλον ἀναφέροντες· γίγνεται γάρ τι αὐτοῖς γνώριμον» («…и мы узнаем меру и ощущение, ссылаясь на них; ибо через них нечто становится познаваемым»). Литература для углубленного изучения:

1. Первоисточники:

o Аристотель. О душе (De Anima). Кн. II, гл. 6; Кн. III, гл. 1. (О чувственном восприятии и «общих воспринимаемых»).

o Аристотель. Метафизика (Metaphysica). Кн. V, гл. 14 (О качестве); Кн. VII-VIII (О сущности, форме и определении через род и видое отличие).

o Аристотель. Вторая Аналитика (Analytica Posteriora). Кн. II, гл. 13. (О роде и виде, отличии в определении).

2. Исследования:

o Сергеев К. А., Слинин Я. А. Принципы философии Аристотеля: онтология и логика. – СПб., 2019. – (Содержит детальный разбор связи логики и онтологии).

o Ross, W. D. Aristotle's Metaphysics. A Revised Text with Introduction and Commentary. – Oxford, 1924. – (Фундаментальный комментарий, где разбираются в том числе и текстологические проблемы).

o Johansen, T. K. Aristotle on the Senses. – Cambridge, 1998. – (Подробное исследование Аристотелевской теории восприятия, включая роль «общих воспринимаемых»).

o Charles, D. Aristotle on Meaning and Essence. – Oxford, 2000. – (Анализирует, как через чувственно воспринимаемые свойства (αἰσθητὰ πάθη) мы приходим к познанию

Анализ и разъяснение отрывка из «Метафизики» Аристотеля (I, 1. 980b 25 – 981a 5)

Данный анализ посвящен ключевому отрывку из начала «Метафизики» Аристотеля, где философ выстраивает иерархию познания: от ощущения через память и опыт к искусству (τέχνη) и науке (ἐπιστήμη). Основное внимание уделяется роли памяти (μνήμη) и трактовке понятия «φρόνιμος» («разумное», «благоразумное») применительно к животным.

1. Контекст и содержание отрывка

Аристотель начинает «Метафизику» с тезиса о том, что все люди по природе стремятся к знанию. Далее он описывает гносеологическую лестницу, ведущую от простейших способностей к сложнейшим:

1. Ощущение (αἴσθησις): Базовая способность, врожденная всем животным (ζῷα). Именно наличие ощущения отличает животное от не-живого.

o Сравните: De Sensu et Sensibilibus 1. 436b 10: «…ибо мы определяем животное [как таковое] через наличие у него ощущения».

o Сравните: Analytica Posteriora II, 19. 99b 34: «[Ощущение] явно присутствует у всех животных; ибо у них есть врожденная способность к различению, которую называют ощущением».

2. Память (μνήμη): Из повторяющихся ощущений возникает память.

3. Опыт (ἐμπειρία): Множество воспоминаний об одном и том же предмете складываются в единый опыт.

4. Искусство и Наука (τέχνη καὶ ἐπιστήμή): Когда на основе опыта в душе образуется единое общее представление (καθόλου) о всех сходных случаях, возникает начало искусства (если речь о творении) или науки (если речь о сущем).

Этот процесс Аристотель суммирует так: «ἐκ μὲν οὖν αἰσθήσεως γίνεται μνήμη, ἐκ δὲ μνήμης πολλάκις τῷ αὐτῷ γινομένης ἐμπειρία» («Итак, из ощущения возникает память, а из часто повторяющейся памяти об одном и том же – опыт»).

2. Ключевая роль памяти (μνήμη) и ее посредническая функция

Как верно отмечено, память играет crucial роль в Аристотелевской теории познания, выступая связующим звеном между чувственным восприятием и высшими когнитивными способностями.

· Дополнительная литература: Более подробно отношение памяти к другим способностям души, в частности к представлению (φαντασία), Аристотель рассматривает в трактате «De memoria et reminiscentia» («О памяти и припоминании»), 1. 449b и далее. Там же он проводит важное различие между пассивной памятью (μνήμη) и активным припоминанием (ἀνάμνησις), которое свойственно только человеку.

· Для справки: См. также комментарии Ф. А. Тренделенбурга (Trendelenburg) к «De anima» (с. 167 и далее) и Г. Вайца (Waitz) к соответствующему месту, которые детально разбирают эти связи.

3. Текстологическая проблема: интерпретация чтения «φρονιμώτερα»

В тексте возникает вопрос о корректном чтении одной фразы. Речь идет о классификации животных, обладающих памятью.

· Предпочтительное чтение: Согласно кодексам, Ab и Db, а также комментарию Александра Афродисийского, следует читать: ταῦτα φρονιμώτερα καὶ μαθητικώτερα («[животные, обладающие памятью] являются более разумными и более способными к обучению [чем те, что памятью не обладают]»). Это чтение также поддерживал Фонсека (Fonseca).

· Альтернативное (ошибочное) чтение: Другая версия, τὰ μὲν φρόνιμα, τὰ δὲ μαθητικά («одни – разумные, другие – способные к обучению»), представляется более поздней и неудачной конъектурой (исправлением), которая нарушает логику мысли Аристотеля.

Логика Аристотеля здесь ясна: он сначала констатирует превосходство всех животных с памятью над теми, кто ее лишен, и лишь затем, внутри этого класса, проводит дальнейшее деление – например, на основе наличия слуха – на тех, кто просто способен к обучению (μαθητικά), и тех, кто еще и «разумнее» (φρονιμώτερα).

4. Проблема употребления термина «φρόνιμος» по отношению к животным

Наиболее интересный философский вопрос заключается в том, как Аристотель может называть животных предикатом φρόνιμος («разумный», «благоразумный», «рассудительный»), который в его системе обычно зарезервирован для высшей интеллектуальной добродетели человека.

· Стандартное значение у Аристотеля: Как отмечает Александр (Schol. 521, b, 25), по своему основному значению φρόνησις (разумность) относится к сфере принятия верных решений (βουλεύεσθαι) и является «ἕξις βουλευτική» – устойчивой способностью к обдумыванию.

o Сравните: Ethica Nicomachea VI, 5. 1140a 25: «…итак, вообще [φρόνιμος] будет тот, кто способен к обдумыванию…, следовательно, разумность есть истинный склад [души], сопровождаемый суждением, способный действовать в отношении того, что для человека является благом или злом».

o Это строго интеллектуальное и практическое понятие, характерное для человеческой полисной жизни.

· Разрешение противоречия:

1. Широкое значение: В данном контексте φρόνιμος используется в более широком, почти платоновском смысле, близком к «сообразительный», «понятливый», как синоним μαθητικός (способный к обучению). У Платона (напр., в «Пире» 202a) φρόνησις иногда противопоставляется невежеству (ἀμαθία) как синоним мудрости (σοφία).

2. Сохранение Аристотелевского смысла: Однако, как верно замечает Тренделенбург, можно истолковать это и без насилия над текстом. Александр Афродисийский предлагает изящное решение: он говорит о «φρόνησις ἡ περὶ τὰ πρακτὰ φυσικὴ εὐστοφία» – о «естественной сообразительности в отношении практических действий», которая возникает у существ, способных к памяти. То, что у человека является результатом обдумывания (βούλευσις), у животного является результатом врожденного инстинкта и практического опыта.

· Ключевая цитата для подтверждения: Это толкование напрямую подтверждается самим Аристотелем в «Ethica Nicomachea» VI, 7. 1141a 26: «Поэтому и некоторых животных называют разумными (φρόνιμα), namely тех, которые обнаруживают способность предусмотрительности (δύναμιν προνοητικήν) в отношении своей собственной жизни».

Таким образом, Аристотель не приравнивает животный «ум» к человеческому разуму, но признает существование у некоторых животных зачатков практического интеллекта – способности накапливать опыт через память и использовать его для принятия «решений», способствующих выживанию. Это делает их «более разумными» по сравнению с другими тварями, лишенными такой возможности.

Сводка использованной и рекомендуемой литературы:

1. Aristotelis Opera edidit Academia Regia Borussica (Беккеровское издание). – Первоисточник.

2. Alexander Aphrodisiensis. Commentaria in Aristotolem Graeca (Комментарии Александра Афродисийского). – Античный комментарий.

3. Trendelenburg, F. A. Aristotelis De Anima libri tres. – Berlin, 1877. – Классический филологический и философский комментарий.

4. Waitz, T. Aristotelis Organon Graece. – Leipzig, 1844. – Комментарий к логическим трудам Аристотеля.

5. Plato. Symposium. – Для сравнения употребления термина φρόνησις.

6. Аристотель. Никомахова этика (Книга VI). – Ключевой текст для понимания Аристотелевской φρόνησις.

7. Аристотель. О памяти и припоминании (De memoria et reminiscentia). – Для углубленного изучения концепции памяти.

8. Аристотель. Вторая Аналитика (Analytica Posteriora, II, 19). – Для контекста о происхождении знания.

9. Аристотель. О чувственном восприятии и воспринимаемом (De sensu et sensibilibus). – Для контекста о роли αἴσθησις.

Анализ роли слуха в гносеологии Аристотеля

Данный фрагмент посвящён ключевой для Аристотелевской теории познания идее о превосходстве слуха (ἀκοή) над другими чувствами в контексте приобретения знания (μάθησις) и формирования разумности (φρόνησις).

1. Контекст и содержание отрывка

Приведенная цитата из трактата «De sensu et sensibilibus» («О чувственном восприятии и воспринимаемом»), 1. 437a 4, является центральной для понимания иерархии чувств у Аристотеля:

(«Среди чувств зрение превосходит [по своей важности] для [удовлетворения] насущных потребностей, а слух – для разумения; ибо слух в большей степени способствует [развитию] разумности: причина обучения (μάθησις) – logos (λόγος), который воспринимается именно на слух. Поэтому слепые от рождения являются более разумными, чем глухие от рождения»).«τῶν αἰσθήσεων πρὸς μὲν τὰ ἀναγκαῖα κρείττων ἡ ὄψις, πρὸς δὲ νοῦν ἡ ἀκοή – προς φρόνησιν ἡ ἀκοὴ πλεῖον συμβάλλεται μέρος· ὁ γὰρ λόγος αἰτιός ἐστι τῆς μαθήσεως ἀκοῇ ὤν – διόπερ φρονιμώτεροι τῶν ἐκ γενετῆς εἰσὶν ἑκατέρας τῆς αἰσθήσεως οἱ τυφλοὶ τῶν καὶ κωφῶν» Это утверждение напрямую связано с обсуждавшийся ранее классификацией животных в «Метафизике» (980b 25 – 981a 5), где наличие слуха было ключевым критерием для отнесения животного к высшему разряду «φρόνιμα» (разумных).

2. Обоснование тезиса: Почему слух важнее для познания?

Аристотель выстраивает четкую логическую цепочку:

1. Высшая цель – приобретение знания (μάθησις).

2. Инструментом и причиной (αἰτιός) обучения является λόγος. Здесь важно понимать многозначность термина λόγος у Аристотеля. Он означает не только речь и слово, но и рассуждение, разумное основание, аргумент, определение. Именно через λόγος передаются универсальные понятия, лежащие в основе искусства (τέχνη) и науки (ἐπιστήμη).

3. Основной канал восприятия λόγος – это слух (ἀκοή). В отличие от зрения, которое фиксирует единичные, конкретные образы, слух является каналом для восприятия абстрактной, упорядоченной и логичной речи, которая и есть воплощение λόγος.

4. Следовательно, слух вносит больший вклад (πλεῖον συμβάλλεται μέρος) в формирование φρόνησις, так как позволяет напрямую усваивать опыт и знания, уже облеченные в рациональную форму другими людьми.

Таким образом, зрение служит прежде всего для биологического выживания («для насущных потребностей»), в то время как слух открывает путь к интеллектуальному и социальному развитию.

3. Связь с другими трудами Аристотеля

· «Historia animalium» («История животных») IX, 40. 627a 17: Упоминание о том, что у пчел (αἱ μέλιτται) совершенно неясно (ἄδηλον ὅλως), есть ли у них слух, подчеркивает важность этого чувства для сложного социального поведения, которое наблюдал Аристотель. Если пчелы лишены слуха, их способность к коммуникации и кооперации должна основываться на иных, возможно, более примитивных механизмах, что ставит их на иную ступень по сравнению с «обучаемыми» животными.

· «Politica» («Политика») I, 2. 1253a 9-18: Аристотель прямо связывает способность воспринимать λόγος на слух с социальной природой человека: только человек, в отличие от животного, обладает речью (λόγος), чтобы выражать полезное и вредное, справедливое и несправедливое. Это основа семьи и государства.

· «Metaphysica» («Метафизика») I, 1: Как уже обсуждалось, именно животные, обладающие слухом, оказываются наиболее способными к обучению (μαθητικότερα) и, следовательно, «более разумными» (φρονιμώτερα).

4. Философское значение и последствия

Позиция Аристотеля закрепляет примат рационального, дискурсивного знания над чисто эмпирическим. Он утверждает, что:

· Знание передается культурно, а не только genetically. Глухой от рождения человек лишен главного канала для усвоения культурного опыта и накопленного знания, передающегося через речь (λόγος). Поэтому его потенциальная «разумность» (φρόνησις) ограничена в большей степени, чем у слепого, который, не видя отдельных фактов, может понять их общую причину через устные объяснения.

· Человек – это существо, по своей сути ориентированное на λόγος. Эта идея станет краеугольным камнем всей западной философской и педагогической традиции, вплоть до современных дискуссий о роли языка в мышлении.

Сводка использованной и рекомендуемой литературы:

1. Aristotelis Opera edidit Academia Regia Borussica. – Первоисточник (Беккеровское издание).

2. Аристотель. О чувственном восприятии и воспринимаемом (De sensu et sensibilibus). – Ключевой текст для понимания иерархии чувств.

3. Аристотель. Метафизика (Metaphysica), I, 1. – Для контекста о роли памяти и опыта в познании.

4. Аристотель. История животных (Historia animalium), IX. – Для контекста биологических наблюдений Аристотеля.

5. Аристотель. Политика (Politica), I, 2. – Для связи способности к восприятию речи с социальной природой человека.

6. Johansen, T. K. Aristotle on the Sense-Organs. – Cambridge University Press, 1997. – Современное фундаментальное исследование, посвященное теории восприятия Аристотеля.

7. Gregoric, P. Aristotle on the Common Sense. – Oxford University Press, 2007. – Анализ Аристотелевской концепции «общего чувствилища» и координации работы отдельных senses.

[6]. утверждения Аристотеля о причастности животных к опыту (ἐμπειρία)

Фрагмент Аристотеля из «De anima» II, 3. 415a 6-7. Утверждается, что животные в некоторой малой степени причастны опыту (τὰ ἄλλα ζῶα ἐμπειρίας μετέχει μικρόν). Это утверждение создает видимый парадокс, требующий разрешения.

1. Контекст и содержание отрывка

В указанном месте трактата «О душе» Аристотель обсуждает конечные причины (τέλη) существования живых существ. Одной из таких причин является стремление к причастности к вечному и божественному, насколько это возможно. Для разумных существ это причастность через мышление (νόησις), для неразумных – через продолжение рода.