скачать книгу бесплатно
– Так может помочь тебе с уроками? – я говорил это, выходя из комнаты. Нина кричала мне вслед, но я торопился проверить свою догадку.
– Я же у тебя знатный математик!
Аля легко усмехнулась, будто кашлянула:
– Спасибо, я справлюсь. Не только уроки! Еще маме надо помочь, да с друзьями успеть погулять, а каникулы не резиновые.
– Да–да, – поспешно согласился я, – Что тебе с нами, стариками, делать?
Дин, увидев меня, замахал хвостом, начал метаться по своему вольеру и громко лаять. Успеть бы!
– Ну что ты такое говоришь, дедушка! Я еще обязательно к вам приеду.
В этот момент я поднес трубку к Дину. Пес начал обнюхивать телефон, даже попытался облизать. Аля (или двойник) вовремя забеспокоился.
– Дедушка? Алло! Ты меня слышишь?
Дин замер. И тут верхняя губа его поползла наверх. Он грозно залаял и бросился на телефон, я едва успел отпрянуть.
– Прости, Алечка, сорванцу нашему надо было ошейник поменять, а то Динчик у нас поправился!
– Ничего страшного, – усмехнулась та, что называла себя моей внучкой, – Тогда не буду мешать, хорошего дня, бабушке привет!
– Пока, Алечка.
Вот и поговорили. Дин все еще грозно лаял на меня, прыгал на прутья, рычал. Хватило нескольких слов, чтобы пес все понял. Дракон может провести глупого старика, но собаку или кошку ему не одурачить. Звери все чуют.
Сгорбившись, я отправился в дом. Значит, подменыш. Сильный маг, этот дракон. Такое не всем под силу, зачем ему? Если он хочет обидеть мою внучку…
Сердце закололо. Надо выпить лекарство. Это в молодости можно было бегать, прыгать, носиться. А сейчас все, отбегал я свое. Почему Миша не звонит?
Я решительно проковылял к крыльцу. Моя внучка жива, я это знал . И если Миша не позвонит сегодня, позвоню я. Переверну свои архивы, весь дом, начну собирать информацию по крупинкам, но больше сидеть сложа руки нельзя.
20** г
Комната Алевтины в замке Дракона
Алевтина
В замке дракона нет часов. В замке нет времени. Я обошла всю свою комнату, заглянула во все ящики, но нигде не было ничего, напоминающего хотя бы отдаленно циферблат. В обычной жизни я привыкла к тому, что было легко узнать, который сейчас час. Как и легко понять, день ли, вечер ли, или ночь опустилась на землю. Здесь же не было даже окон, я была отрезана от окружающего мира. Не только от природы, от самой физической реальности, в которой неумолимо бежало время, и свеча всегда догорала до конца, не имея возможности гореть заново.
Об этом я думала, лежа в своей великолепной кровати, напоминающей брачное ложе. Версию с возможной свадьбой я до сих пор не откинула. Пусть Тамариэль и сказал, что я здесь в качестве приманки, я ему не верю. Нет у меня в друзьях принцев.
А еще у меня начало просыпаться чувство голода. Обыно дома я таскала печенье, или сухарики, «кусочничала», как говорила мама. Но здесь нет ничего похожего на мини-бар для пленницы.
Как там объяснял Тамариэль? Сказать вслух, чего хочу, и мне это предоставят? И что говорить? Название блюд, или достаточно просто попросить?
Чувствуя себя полной дурой, я скрепя сердце произнесла:
– Я голодна и хочу перекусить.
Потом, недолго думая, добавила:
– Пожалуйста.
Наверное, с минуту ничего не происходило. Едва я решила, что этот прием не работает, как свечи потухли. Я не успела испугаться или издать нечленораздельный возглас, как свет появился вновь. А прямо передо мной на кровати возник поднос. Да не один, а целых два.
Блюда были накрыты огромными металлическими крышками, как в лучших европейских ресторанах. Единственное, удалось увидеть апельсиновый сок в изящной чашке. Наверняка, фарфоровая, еще времен какого-нибудь французского короля.
Я не представляла, где расположен диковинный замок. Мне отчего-то казалось, что такие места должны находиться именно в таких романтичных странах, как Франция.
Отпивая сок, я думала, что стоит подробнее изучить замок изнутри, может, найду флаги или герб страны, в которую меня занесло. Рядом с чашечкой лежали идеально квадратные кусочки мягкого пшеничного хлеба. На этом же подносе было нечто, напоминающее суфле с фруктами – молочно-белое, украшенное дольками апельсина. Желудок возмущенно заурчал – вместо того, чтобы есть, я созерцала кулинарную красоту.
Не без опаски, я открыла блюдо на втором подносе. Оказалось, что это было нечто вроде рагу – картошка с овощами и пряностями и кусочки мяса. Пахло все это изумительно.
Меня поразили столовые приборы – изящные ложки, вилка, нож. Не похожи на те, которыми мы пользуемся дома. Что–то подсказывало, что это столовое серебро. Родителям дарили такое на годовщину свадьбы, и доставался набор лишь в исключительных случаях и в сам Новый год. Помню, когда мне было лет десять, я с нетерпением ждала 31 декабря не только из-за наряженной елки и подарков, но и потому, что мама доставала эти чудные вилки и ложки, так красиво блестевшие от гирлянд и бенгальских огней.
Вновь на душе заскребли кошки. Как я скучаю по дому. Еда сразу утратила былую аппетитность. Однако желудок игнорировал упадническое настроение, звуками напоминая, что ему дела нет до моих переживаний, а вот до еды – еще какое.
После ужина я немного повеселела – рагу оказалось очень пряным и сытным, хоть мясо я и не узнала по вкусу (надеюсь, не человеческое).
Да и воздушное суфле с прослойками из апельсина и шоколада пришлось мне очень по вкусу.
Я откинулась на подушки, свет знакомо потух, подносы исчезли.
– Спасибо, – пробормотала я. Надеюсь, никто не ответит, иначе у меня будет сердечный приступ.
Чем бы заняться?
Можно было попробовать погулять по коридорам, но я всерьез опасалась, что если пойду одна, то непременно заблужусь. Звать Тамариэля не хотелось.
Стало чуть прохладнее, я не без опаски взяла звериную шкуру (похоже на лису), и укутала в нее плечи. Воображала, будто нахожусь в охотничьей хижине, пережидаю бурю. Когда снегопад закончится, можно будет идти домой. Я гнала прочь мысли, что могу не вернуться.
Комната, в которой я живу, выглядит очень подготовленной – тут и столик, и шкаф, и вещи для того, чтобы я могла наводить красоту. Готовилось ли все это специально, или до меня здесь кто–то жил? Можно попробовать поискать улики.
По коже забегали противные мурашки, и даже меха не помогли мне согреться.
Тамариэль ничего не рассказывал, но я и не спрашивала. Держался парень отстраненно. Стало быть, он не привык к человеческому обществу. Может быть, я здесь первый гость? Совершенно точно слуге дракона было любопытно – я видела, как парень поглядывал на меня. Может, за все то время, что он служит дракону, я первый человек в замке?
Мне удалось пробудить в нем старые воспоминания, отголоски былых времен. И Тамариэль захотел со мной пообщаться. С драконом не очень весело, я думаю.
От нечего делать, я соскользнула на пол и прошествовала к своему столу. Провела рукой по каменной поверхности. Из зеркала на меня глядело напуганное существо, совсем не похожее на меня.
Пошарилась в ящиках. Неожиданно, а может, я просто не заметила раньше, нашла пергамент, перевязанный атласной серебристой ленточкой. Тут же нашлись потрепанные перья и баночка с чем-то черным. Скорее всего, с чернилами. Завороженная, я потрогала кончик пера, оказался остреньким. Неужели, именно такими раньше писали?
Хоть я и не хотела здесь быть, сама обстановка, точно я перенеслась во времени, поражала меня.
Я присела за столик, открыла чернила, и с умным видом посмотрев в зеркало, рассмеялась. Какая же я забавная! Будто девушка 18 века, собравшаяся писать письмо возлюбленному. Что же мне нацарапать?
Для начала я просто нарисовала незамысловатую каракулю, закапав весь листок. Мало того, что чернила падали на бумагу, они еще и расползались по ней, намереваясь захватить все свободное пространство. Боже, и как раньше писали? Но со второго листочка я приноровилась и смогла красиво вывести свои имя и фамилию. И даже подпись поставить.
Рисовать я не умела, поэтому марать бумагу мне вскоре наскучило. В голову пришла мысль нарисовать карту замка. Не всего: башни, коридоров, комнат внизу. И еще – нужно обязательно отметить окна. Моя комната была прекрасна, но с окном она была бы еще чудеснее.
Мысленно я попыталась вспомнить коридоры и переходы. Нарисовала квадратик в самом верху башни – комната Алевтины. Внизу изобразила подобие лестницы. Может, назвать ее лестницей слез, для большего пафоса? Ладно, не стоит.
Внизу нарисовала схематичный проход и поставила вопросик. Не помню, куда мы повернули. Но в итоге – большой зал, комната портретов. Так я ее и назвала. Надо все же попробовать дойти до нее.
В моей комнате, в шкафу с платьями, внизу была небольшая полочка с книгами. Я заметила ее только потом, когда искала накинуть сверху на платье что-нибудь лучше, чем шкуру убитой лисицы.
Книги были небольшими, но пухлыми, на французском. В школе у нас активно продвигали факультатив по французскому. Я даже записалась туда, но потом занятия мне наскучили, сейчас я ничего не помню. Очень жаль, могла бы читать в свое удовольствие, подтягивая язык. Интересно, есть ли в замке книги на русском? Следует выяснить это, раз уж я здесь застряла на неопределенное время. Без книг на родном языке, скорее, чем дракон доберется до меня, я сама скончаюсь от скуки. Усевшись на кровать с изданиями, я принялась бережно рассматривать корешки. Книг было достаточно, чтобы я разглядывала и перелистывала страницы долгое время. Темно-желтые, пожухлые осенние, пахнут чем-то терпким. Это не те томики, что продаются сейчас в огромных книжных магазинах, свежие и гладкие, как младенцы. Фолианты, оказавшиеся в моих руках, были исполнены благородной старости. Жаль только, что я совсем в них ничего не понимаю. В одной из книг я нашла гербарий – фиолетовый цветок. Задумчиво вертела его в руках, улыбаясь, будто почувствовала дыхание жизни, а с ним и надежду. Хрупкую, как сам цветок, но все же надежду.
Затем я решила перемерить все платья, которые были в моем шкафу, правда план не выполнила, быстро устала. Многие из них одной не наденешь. Да и я всегда мало интересовалась нарядами.
Я старалась придумать как можно больше поводов дожить до завтра. В голове звенела пожарной тревогой мысль, что я здесь пленница и нужно бежать.
Но куда, как? Тамариэль не желает мне помогать. Хотя, со временем, если мы с ним подружимся, сможем найти выход вместе. Уж я постараюсь его убедить.
Я задула свечи, оставив полыхать камин. С ним было немного уютнее, и я боялась, что замерзну ночью – батареи в комнате не предполагалось. Кстати, теперь понятно, почему во всех фильмах про давние времена есть камины – надо же людям как-то греться.
Я забралась в мягкую постель, поежившись, потому что она успела стать очень холодной. Шкуры сверху, мерный огонь в камине умиротворили и согрели меня. Прищурившись, я смотрела на пламя, сна не было ни в одном глазу. Я даже не знала, сколько сейчас времени. Может, еще нет и девяти вечера. А может уже час ночи.
Раньше я смотрела на экран телефона или часы на кухне – и все понятно. Не придавала времени никакого значения.
А теперь…Как пугает меня незнание. Вдруг, уже наступил завтрашний день? И какое число это будет?
Надо бы заняться еще и тем, что сделать календарь. Невыносимо находится вне пространства и времени. А еще попросить Тамариэля найти мне часы. Если, конечно, подобная роскошь вообще есть в замке.
Наши часы на кухне…такие старые, секундная стрелка вечно западает на 15:00. Однажды мы с Артуром бесились, и случайно брошенная игрушка (надо же было так кинуть!) сбила заслуженного ветерана кухни – часам исполнилось 10 лет. Родители до сих пор не собрались их починить.
Как же хочется попасть в нашу кухню! Там всегда светло, на столе стоит чашечка с конфетами, мама суетится и смотрит передачи по маленькому телевизору…
Приходит папа и заваривает себе очень крепкий черный чай, постоянно забывая ополоснуть кружку. Артур иногда пьет из нее же – немытой. На мой взгляд, это не гигиенично, хоть мы и семья.
А иногда вечером собираемся все вместе, за одним столом. Папа рассказывает об университете, в котором читает лекции, мама жалуется на подруг, Артур распинается о своей мечте – купить мотоцикл…Как же мне их всех не хватает!
Я прерывисто вздыхаю.
Вспоминаю Пашу, нашу последнюю встречу на перроне. Он так смотрел тогда, будто знал, что мы больше не увидимся. А Лера и вечные шутки о моей рассеянности?
Разумеется, все уже испереживались, куда это я пропала. Представляю, какой удар для бабушки и для дедушки! Что же они подумают? Точно, позвонили в полицию, но им ничем не смогли помочь. Никогда не помогут – разве может обычный человек выследить дракона?
Я обречена остаться в этом проклятом замке навсегда. Меня никто не найдет.
Отчаянно стараюсь не разреветься, но две слезинки все-таки скатываются с щек, пытаюсь дышать глубже и не плакать. Зарываюсь носом в подушку, мечтая уснуть – единственный пока способ убежать из этого драконьего логова.
20** год, 22 года, где–то в Хорватии
Аполлон
Знойное солнце палило нещадно. Но куда опаснее был жар пламени дракона.
Я давно выслеживал эту тварь. Не самый сильный гад. Живет в пещере, изредка охотясь на животных и искателей приключений, забредающих на его территорию. Южные змеи глупы, но при этом кровожадны и беспощадны к своим врагам.
Я осторожно подполз к пещере с подветренной стороны, чтобы змей не почуял меня. Его запах я хорошо слышал – в воздухе стоял непередаваемый аромат мусорной кучи и гнили. Точно южный – только они так смердят.
Моя идея – отправиться сюда в одиночку. Мог бы взять с собой Лену или Феликса, они опытные бойцы. Драконоборцы не ходят на задания по одному, это опасно. Кроме меня – мне можно. Так, по крайней мере, я всегда себе сам говорю.
Камни, нагретые солнцем, обжигали кожу, но я упрямо полз вперед, стараясь не высовываться. У входа в пещеру был обвал, местные, видимо, не посчитали нужным разобрать камни. И все же здесь смердело сильнее всего. Может, есть другой вход? Осторожно переступая с пятки на носок, я обогнул по дуге заваленный вход в пещеру и пошел дальше, внимательно оглядывая холмистую местность с редкими пучками травы.
Вскоре я добрел до другой кучи камней и увидел небольшой лаз шириной не более полуметра. Стоило чуть приблизиться к проему, как меня накрыло затхлым пещерным запахом и вонью южного . От омерзения меня чуть не стошнило. Да, это то самое место, где живет монстр, которого я пришел убить.
Местные, видимо, не придают особого значения этому запаху – или попросту не чувствуют. У валунов обнаружилось несколько пластиковых бутылок, и даже окурки. Может быть, любопытные подростки приходят сюда, подымить втайне от старших. А потом кто–то отстает и становится поздним ужином обитающего здесь чудовища.
А может, никто из местных не пропадал, они чувствуют себя в безопасности. В ближайшем городе, где я остановился, людей немного, как и развлечений. Подросткам скучно, вот они и бродят, предоставленные сами себе, приходят к этому гиблому месту. Змей же сидит глубоко под камнями, спит или дремлет, до него им не добраться – слишком опасно и нет причин спускаться так глубоко. А вот у меня резон был.
И сейчас этот ящер наверняка на самой глубине, отсыпается на груде костей, переваривая пищу.
Я похлопал по фонарику, проверяя, работает ли, и осторожно протиснулся в лаз. Мимоходом отметил, что меня сопровождает абсолютная тишина. И это в благодатной южной стране! Любой драконоборец знает, что звери никогда не селятся рядом со змеями или драконами. Даже самые маленькие букашки семенят прочь от таких гиблых мест. Всем жить охота. Хотя драконы и змеи не обращают внимания на мелочь, с голодухи не брезгуют и кротами, и мелкими птицами, и даже мышами! Одно плохо, такие тяжелые времена у драконов и змеев наступают редко. Им всегда подворачивается крупная добыча. И я не про коров или свиней, а про людей.
В пещере было сыро, под ногами валялся мусор – значит, я был прав, подростки приходят сюда, но вряд ли они забираются дальше. А я собирался пойти до конца. Впереди был тупик – камни и ничего больше. Пришлось повернуть обратно. И вот у самого входа в лаз я увидел еще один туннель. Терпеть не могу пещеры с их замкнутыми пространствами.
Неяркий свет моего фонарика выхватил на камнях характерные длинные борозды – следы от когтей. Змей живет здесь настолько давно, что эти борозды углубились, будто их специально вырезали. Значит, двигаюсь правильно, вышел на след.
Туннель поворачивал направо и вниз, в этой части было особенно много длинных сталактитов, и я двигался осторожно, чтоб не задеть их. Пригибаясь и выверяя каждый свой шаг, я медленно продвигался дальше, в неизвестность, внимательно прислушиваясь к любому подозрительному шороху.
Нужно было идти как можно тише, чтобы не выдать себя раньше времени и правильно оценить ситуацию. Я старался почти не дышать, и не только потому, что монстр мог меня услышать. Запах становился все невыносимее.
За поворотом меня встречал леденящий душу черный провал, фонарик высветил проход под наклоном, уходящий вниз. Подобные туннели не характерны для пещер такого типа, это дело рук дракона. Сдуру я вдохнул воздух полной грудью, на глаза выступили слезы, я едва сдержал рвотный позыв. Так однажды пах трехнедельный суп в нашем холодильнике.
Теперь я стоял перед непростым выбором. Можно было попытаться выманить змея из его норы, или идти дальше и дать бой в пещере. Судя по отметинам когтей и ширине лаза, зверь не самого большого размера, значит более проворный. Это его территория, у него преимущество. Разумнее было бы выманить его. Да, есть такой способ охоты – на приманку. При этом больше шансов завалить змея или дракона, ведь это вы охотитесь, а не наоборот. Плохо лишь то, что для такой охоты нужно как минимум два человека, а лучше три. Я же был один. Не люблю ходить с кем-то в компании, мне проще самому. Но сегодня у меня по планам южный змей, который сидит в пещере и не собирается выходить. Значит, придется мне идти к нему. А там уж посмотрим по месту, что я смогу предпринять.
Рассудив так, я смело решил идти вперед. Отмотал веревку, посветил фонариком. Глубоко, не меньше трех метров точно. Я провел рукой по стенкам туннеля, они были практически ровными, зацепиться не за что. Сорвусь, упаду, стану легкой добычей и сломаю себе ногу или руку. Не вариант.
Значит, выманить. Я вспоминал о способе с ловлей на живца, однако есть еще один вариант, хоть работает не со всеми и не всегда.
У южных змеев и драконов есть одна черта – они подвластны звукам музыки. На этот случай с собой была флейта – хороший инструмент, легко брать на миссии, не то, что гитару. И в темноте, и с закрытыми глазами, и в какой угодно ситуации я мог бы сыграть без запинки «Южные трели» – именно они имеют над чудовищами колоссальную власть. В свое время отец научил меня играть ее на автомате.
Вот и сейчас я уже привычными движениями положил пальцы на дырки и вдохнул в инструмент воздух. Есть красивая легенда о том, что самого первого южного дракона один смелый парнишка победил именно с помощью флейты, поэтому мы используем ее как оружие. Знаю, что некоторые драконоборцы в разные времена брали гусли, свистки, бубны, сейчас все чаще телефоны. Любая музыка привлекает южных, и все же именно «Южные трели» исполнять лучше всего. Эта мелодия проста, и воспроизвести ее можно на любом инструменте.
С первых нот я почувствовал знакомую вибрацию под ногами. Я ощущал, что подо мной происходит движение, и оно нарастает. Не переставая играть, я потихоньку начал отступать к выходу, месту, где пещера была более широкой и была бы возможность для маневра.
Змей не заставил себя долго ждать. Уже через минуту свет фонаря выхватил длинное тело, я поспешно нажал на кнопку «выкл.», чтобы не привлекать внимание. Монстр медленно вылез из прохода, в который я не рискнул спуститься. Учуяв чужой запах, змей сразу напрягся. Мои глаза уже привыкли к полумраку, и я смог разглядеть широкое приземистое тело с короткими лапами и маленькой головой. Кожа была гладкой, блестяще – змеиной, позвоночник и морда увенчаны рожками разных размеров – эти отростки выпускают яд. Не все драконы и змеи ядовиты, а вот южные – почти все.
Для ближнего боя хорошо использовать пистолеты, заряженные освященной солью. Пистолет был у меня под рукой. Прячась за особенно внушительным сталагмитом, я выстрелил. Змей взвыл и дыхнул огнем, я пригнулся, проклиная себя – надо было выйти из пещеры! Не был готов к тому, что змей настолько быстро отзовется на музыку. А сейчас от его огня воздух стал тяжелым и густым, как сметана. Дело плохо, я могу отравиться испарениями. Пальнув еще раз практически наугад, прикрывая нос воротом футболки, мелкими перебежками я бросился к выходу, успешно прячась за камнями и сталагмитами от пламени. Раненый змей продолжал преследовать меня огнем и ядом, оставаясь фактически на одном месте. К выходу идти он не спешил. Черт.
Недолго думая (долго думать в принципе опасно в моей работе), я выскочил у самого лаза, освещенный лучами солнца. Монстр бросился ко мне со сверхъестественной скоростью, от такой внезапной прыти я споткнулся и упал, неуклюже пополз к выходу, защищенный дневным светом. Змей все еще не собирался выползать на открытое пространство. Он завис у самого выхода, злобно раздувая маленькие ноздри. А я лежал в нескольких шагах от него, без защиты, змей давно мог бы меня поймать, но он панически боялся солнечного света. Я юркнул в расщелину между камнями, ожидая, что будет дальше. После змеиного смрада было плохо, я не мог надышаться свежим воздухом. Тем временем змей ворчал, топчась на одном месте, не делая попыток продолжать преследование. Через несколько долгих минут он решился и пошел дальше, осторожно принюхиваясь. Вот вам и кровожадный южный змей!
Его длинная шея оказалась ровно над моей расщелиной. Не мешкая, натренированным движением, я всадил нож глубоко в змеиное горло. Тварь издала протестующий булькающий рев и упал навзничь. За что люблю южных – они менее сообразительны, чем их собратья. Можно просто отрубить голову и не ждать сюрпризов в качестве воскрешения и двух голов вместо одной.
