скачать книгу бесплатно
лето 1995 года
Вот что пишет отец Сергий Булгаков в своей книге «Православие»: «Нельзя отрицать, что всякий максимализм труднее минимализма, и в своих неудачах и искажениях может вести к худшим последствиям. Однако негибка и максималистична сама истина <курсив мой – Э.В.>, которая терпит неполноту своего осуществления, но не мирится с умалением и полуистинами».. Если ты любишь Истину, ты ничем в этой жизни не должен удовлетворяться, а должен с великою ревностию искать, просить, стучать и идти без устали, каждый день, с первого мгновения после пробуждения и до последнего мгновения перед засыпанием (а потом, даст Бог, даже и во сне), падая и снова поднимаясь без счёта, молясь непрестанно этой Живой и Личностной Истине. Величайшая подлость, а вместе с тем и пошлость, всякое чувство удовлетворения, соединённое с самодовольством. Только Сам Бог, иногда, вместе с чувством усталости, может давать облегчение касанием животворной Своей Силы и какое-то преддверие покоя в Духе Святом. Но тогда никакое самодовольство невозможно. Внутренний компромисс с несовершенством этой жизни заключает в себе грозную опасность для души человека, подрезая ей крылья, закрывая врата в Царствие Божие. Кесарю кесарево – мы здесь живём, но Богу Богово – Истина должна оставаться Истиной и должна признаваться единственно должной, со всеми вытекающими отсюда следствиями в жизненных установках и практических предпочтениях, не говоря уже о душевных расположениях и устремлениях. Нужно буквально хвататься за воздух, дышать ароматом поэзии, питаться отсветом правды Божьей. Тому, кто желает жить по правде Божьей, Бог даёт ощутить поэзию жизни, даёт быть пьяным без вина, даёт упиваться восторгом Своей правды, правды иных миров. Это героизм. Это подвиг веры, огонь, долженствующий охватить всю жизнь и всего человека. А потом тот воздух, за который ты хватался, станет землёй, на которую ты твёрдо встанешь, той новой землёй, которая обещана нам через Апостола Иоанна Богослова. А то невидимое Небо, к которому ты стремился, станет тем новым небом, под которым ты будешь жить и в которое вечно будешь погружаться.
29.03.98
Есть подлинный личный духовный опыт, который разум не может судить, а может только осмысливать. Тот, кто не знает, что это за опыт, пусть молчит в тряпочку, ибо и ему также двери открыты, но он не хочет идти, не хочет искать, не хочет стучать, не хочет просить. Ну и сиди, где сидишь.
30.03.98
Бог – это не внешнее. В глубинах совести и в основаниях всяческой правды, в том числе и твоей личностной правды, надо искать приближения к Богу. Покорность совести, её голосу – рабство ли это? Страх Божий, ощущение благоговения перед Ним и страх чем-либо Его оскорбить – это высшее достоинство человека, проявление его духовной природы. Самое страшное наказание заключается в потере чувства святыни, когда душа человека попадает в такой мир, где нет ничего святого, и то, что раньше было свято, становится пустым и мёртвым. Это самое страшное наказание, отлучение человека от лица Божия, это внутренняя катастрофа. Безбожники живут так всю свою жизнь. В лучшем случае вместо святыни творят себе идолов, перед которыми и благоговеют.. Таким единственным чёрным идолом может стать смерть, которая одна бывает способна пробить коросту очерствевшей души безбожника. Но душа может умереть и вовсе, и уже ничего не будет трогать её.
31.03.98
Ничто так не удаляет от Бога, ничто так не препятствует установлению отношений взаимопонимания с Ним, как попытка Его объективировать и рассматривать как нечто внешнее. Вот как будто бы есть тьма внешняя, «где плач и скрежет зубов», место обитания падших духов. Только оттуда Бог – внешнее. Понятно, конечно, откуда исходят мысли о несвободе и рабстве, связанных с религией. Божье в человеке мешает бесовскому в человеке и связывает его, ибо мешает обмануть человека и овладеть им. Вот и начинают верещать о «рабстве», о «несвободе». А человек сотворён пребывающим в гармонии с Богом. Но вот мы видим себя, пребывающих во грехе, прозябающих в рабстве греха и отпадения от Бога. В таком состоянии рабство Богу означает, что положен предел власти греха и страстей, и человек вступил на путь обретения первозданной гармонии, в которой обретается его истинное Я. Но грех пронизывает наше существо, и поэтому борьба с ним болезненна для нас. Но глубоко благословенна. Благословение это поднимается из наших глубин и укрепляет нас в нашем нелёгком, «узком» и «тесном» пути. А потом забрезжит сладчайшее сияние Царства Божия, и мы, пленённые им, станем наёмниками, ждущими своей неизреченной награды и всё делающими с радостью ради неё. Но ведь награду эту даёт живой Бог, и это даже не награда, это то Царство, которое уготовано нам от сложения мира, и это Царство бесконечно во все стороны, и всё в нём пронизано Им, Его всеблаженным присутствием. Он – Причина нашего бесконечного счастья. Он – наша истинная и последняя Радость. И мы осознаём себя Его детьми, наёмник становится сыном. Но сначала рабство. Через ступени этой лестницы прыгать не рекомендуется. Можно упасть больно. Она благодатная, эта лестница. На ней всюду хорошо. Потихонечку, потихонечку… Нас, немощных, поддержат и руку дадут, когда надо будет идти дальше вверх, когда придёт своё время и свой срок. У Бога на всё свои сроки…
Рядом с Богом все слова как бы преображаются, меняют свой привычный смысл: и раб уже не раб, и страх не страх, и гнев не гнев. И даже любовь Божия – это уже что-то другое. Раб Божий прежде всего уже не раб греха. Он признаёт себя зависимым только от Бога. Но Бог – это свобода. Только в Боге человек может быть свободным. Это одно из определений Бога, человека и свободы. Мы так созданы. В одном моём стихотворении есть такая строчка: «Пленённым быть лучом надежды,//Что слышен в месяц раз один». Это очень похоже на то, о чём я говорю. Можно ли быть у надежды в рабстве? У той самой светлой и пронзающей надежды? Нет. Ибо она не посрамит. Рабство Богу – это выход из рабства, это вкушение свободы.
1.04.98
Если человек доволен собой и данностью, то он погрязает в болоте, из которого нет выхода иного, кроме как через недовольство и беспокойство, через тоску и покаяние. С самодовольным человеком невозможно и бессмысленно общаться. Он подобен чёрной воронке водоворота в небытие, который затягивает внутрь себя всё, что оказывается поблизости. Если же человек начинает ощущать недовольство и тоску, то ему надо открываться и начинать искать, стучать и просить, ибо сам он себя из этого марева не выведет. Как бы то ни было, мы существа ограниченные, подмерные и подсудные, при всём нашем Божественном происхождении. И поэтому нам как воздух необходимо смирение. Смирение – это наша открытость реальности, которая превышает нас, ибо она сказочна, захватывающа и грандиозна. Не будет смирения – так и будешь сидеть наедине с самим собой, созерцая свой собственный пуп и считая себя пупом земли, будешь вариться в собственном соку, потихонечку тухнуть и не узнаешь в этой жизни, что есть нечто более высокое и прекрасное, более реальное, чем ты сам. Узнаешь ли тогда ты это в другой жизни – вот вопрос. И если узнаешь, то будет ли это открытие радостным для тебя?
2.04.98
В мире так мало любви и благости потому, что люди мало любят Невидимого Бога, Который есть Любовь, невидимую Божью Матерь, невидимых святых и невидимых Ангелов, которые суть источники любви и живоносной силы сердечной.
2.04.98
Вера есть тот луч, по которому мы идём Домой. «Вера есть обличение вещей невидимых и уповаемых (то есть того, на что уповаем) извещение», – примерно так говорит Апостол Павел. Владимир Николаевич Лосский писал, что после грехопадения ум человека как бы перевернулся и вместо того, чтобы отражать вечность, воспринимая и передавая окружающему миру силу Божьей благодати, он теперь «отображает в себе бесформенную материю». Последствием грехопадения явилось то, что мы не имеем того, в чём нуждаемся для полноценного бытия, а имеем то, что нам не нужно, что давит и ломает нас. Таково всё видимое. Родное для нас невидимо. И есть только вера как дар Божий, как возможность оставаться верным самому себе. Вера даёт нам предощутить родное, невидимое, то, на что мы с верою уповаем. Это есть извещение родного о себе. А наша истинная Родина – это небесное Отечество, где наши истинные отцы, все, от Авраама, Исаака и Иакова. Вера есть реальная и грандиозная связь с ними. Мы идём в этой жизни по лучу над бездной, держась за воздух. Но нет ничего крепче этого луча, который грядёт просветлить бездну. А то, за что мы в этом воздухе держимся, что невидимо и несущественно для других, в конце концов опрокинет наш бедный ум, наше бедное сознание обратно, не в сон, не в муть, а в истинную явь и реальность, и станет новой землёй и новым небом, бесконечной обителью Правды и вечным торжеством Истины.
7.04.98
Вера не может быть передана по наследству. Вера свободно стяжевается человеком через собственный духовный опыт. Хорошо, если этот опыт, по молитвам родителей, приходит ещё в детстве. Тогда жизнь человека будет суперцелостна. Но если ты рождён и воспитан во мраке безверия, в неведении о Боге, в исключительной ориентации на внешнее, что может вывести тебя к вере? Ответ один – верность самому себе и железное упрямство. Ты должен быть способен противостать всему миру, всему тому миру, в котором ты живёшь и который кажется тебе единственно возможным. В этом перевёрнутом мире покажется, что ты предпочёл небытие бытию. Родные атеисты посмотрят на тебя с тем же ужасом, с каким смотрят на сумасшедшего, на тихо двинувшегося человека. К вере невозможно прийти иначе, как через подвиг. Потребность и способность верить составляет самую суть человека на земле, надо быть только верным себе, хотя бы и в полной пустоте, и не соглашаться на то, что убивает в тебе тебя. Для этого требуется мужество прежде всего, квинтэссенция мужества, воинственность духа. Этого требует от человека Бог. И тогда начнёт открываться другой мир, настоящий, родной. «Приблизьтесь ко Мне, и Я приближусь к вам», – говорит Господь.
8.04.98
Вера – это не успокоение и не конец поиска. Вера – это конец хаотического поиска во всех направлениях, это начало пути, ибо путь невозможен без веры. Даёт силы жить только вера. Это источник терпения и творчества, жизнь как стояние в вере. Вера связывает эту жизнь с жизнью вечной, определяя наш труд, наше к нему отношение и наделяя его подлинным смыслом. Это терпение или творчество. Терпение есть внутреннее творчество.
8.04.98
Внешнее – это крайняя периферия реальности. Неясно вообще, существует ли внешнее как таковое. К реальности приходят, пренебрегая внешним.
10.04.98
Показывающий истину внушает веру в неё. Блез Паскаль
Ибо истина всепобеждающа. Не нужно и бесполезно много говорить о ней, но нужно стать способным показывать её другим.
лето 1995 года
Истина имеет силу реальности, а реальность развеивает, когда приходит, все наши мутные сложности и высосанный из пальца кошмар нашей жизни. Надо всегда радоваться, веря в вечное торжество Истины. Даже Крест Христов и страдания Спасителя не упраздняют духовной радости. «Се бо прииде крестом радость всему миру», – поёт Церковь на каждой всенощной, в субботу вечером. Истина несёт с собой радость и вечное обновление. В этом мире связь с Истиной бодрит человека, помимо всего внешнего мира и часто вопреки ему. В том мире Истина принесёт ликование.
12.04.98
Ради Истины надо быть готовым принять всё. Ведь какая радость – потерпеть с братьями за Истину! При жизни ощутить себя на небесах. Это прорыв и освобождение. Такую радость нужно ещё заслужить. Только избранники Божии удостаиваются мученического венца. Одним из таковых оказался отец Александр Мень. И ещё отец Павел Флоренский. Их молитвами да возгорится и в наших сердцах этот пьянящий, упоивающий и освящающий огонь. Они уже там. И мы иногда можем радоваться их радостью. Куда ещё стремиться душам нашим, как не к ним, в страну святых и праведников, радости и чистоты, правды и Истины…
12.04.98
Каково Богу от всех наших страданий? Он сострадает нам, как сострадал и в земной Своей жизни. Но это сострадание не мешает Его спокойствию. Посмотрите на нерукотворный образ Спасителя, на лик Христов. Этот Божественный Лик должен давать нам силы претерпевать всю горечь этой жизни. Этот Лик являет нам нашу собственную глубину, где мы знаем Христа. Ничто не должно нарушать этого спокойствия. Наши страдания, телесные и душевные, и прежде всего душевные, не должны поднимать муть внутри нас. Спокойствие превыше всего – святое спокойствие, мир душевный. Только в мире есть место Богу. «В мире место Его» (псалом 75, 3-й стих; «Салим» – это «мир»).
12.04.98
Мы радуемся, постигая Истину. Если же радости нет, это означает, что мы только знакомы с Истиной, но не сумели постичь её. (!) Рабиндранат Тагор, индийский поэт
Истина несёт радость. Истина освобождает. Истина просвещает. Истина побеждает и торжествует. Нет ничего слаще Истины, ибо она безгранична и нет в ней никакой тьмы. Истина – свет человеков. Ищи её, поставь Истину превыше всего, и главное – превыше себя самого, пусть это будет твоя природа, и ты станешь несгибаем и несокрушим, а Бог насытит твой голод и утолит твою жажду.
13.04.98
Как важно сохранять спокойствие! Никогда не ликовать прежде времени. В этом мире – только бодрость.
13.04.98
«Где просто, там ангелов со сто, а где сложно – там ни одного», – говорил Амвросий Оптинский. Простота значит естественность, органичность, благословенность. Для простоты не нужно спешить. Истинное неудержимо и несомненно. Христос говорил, что от избытка сердца отверзаются уста. Чтобы быть простым, надо много молчать. И тогда каждое слово твоё будет с силой. Ещё, по моему опыту, не надо спешить разрешать сложные жизненные проблемы, как глобального, бытийственного, так и локального, житейского характера.. Сложная проблема зачастую оказывается проблемой ложной, и время само всё ставит на свои места, без твоего участия. Это справедливо и в сложных отношениях с людьми, и с работой, и с самыми пронзительными вопросами нашего бытия: «Кто я?», «Что происходит?», «Откуда я?», «Куда я иду?», «Где я?», «Что мне делать?». Всему своё время, не надо спешить. Всё истинное просто. Когда надо будет, всё просто откроется. Тому порукой Бог, ведущий нас сквозь это бытие. Надо доверять Ему.
13.04.98
Истина никому себя не навязывает. К ней можно приблизиться и её можно постичь только свободно, возлюбив её всей силой своего существа. Истина неотделима от свободы. Она освобождает того, кто приобщился ей. Единственная сила, которой воздействует Истина на людей, – это сила Правды. Кто любит правду, тот любит Истину. Сила Правды действует на сердце человека, поэтому Правда в этом мире легко может быть попрана. Но сам этот мир неистинен, вся его «правда» суетна и бренна. Истина в этом мире действует, мы с нею встречаемся, мы знаем, т. е. знакомы с ней. Но узнаём ли? Ещё раз: никакого насилия над человеком. Только сила великой внутренней правды. Если откликнется сердце, пронзится, уязвится любовью, загорится ревностью к стяжанию внутрь того, что явилось вовне, – человек приобщается к Истине, становится родным ей, вступает в безмерную Духовную Вселенную, уготованную нам от сложения мира. Но и сам он не сможет никому навязать то, к чему приобщился. Он, царь, вступивший во владение своим бесконечным и необъятным царством, будет тих, кроток и смиренен. И кто узнает в нём явление Истины? Ибо всякий самый смиренный и малый служитель Божественной Правды есть уже и царь, сын Божий и владыка Вселенной. Что грядёт раскрыться нам? Вечность.
15.04.98
Личности надо отречься от себя для того, чтобы сделаться сосудом истины, забыть себя, чтобы не стеснять её собою. Герцен
То, от чего нужно отречься, – это не я, это только моё низшее проявление в этом мире. Сам Я рядом с Истиной, но отстранён от себя теперешнего.
лето 1995 года
То, что о самоотречении ради Истины говорит Герцен, – человек, заблуждающийся в своей жизни, – указывает на то, что отречься от себя можно и ради какой-то идеи, далёкой от Истины. Зачастую при этом человек отрекается от человеческого в себе. Самоотречение истинное, по-моему, – это забвение себя, радостное забвение, от полноты. Выход из себя – это и есть истинное Я. Всякая мысль о себе ложна, ложно самоощущение себя. Поэтому каждый взгляд на себя должен быть сопряжён с покаянием. Иначе ты попадаешь в плен к себе, хотя бы в чём-то отождествившись с собою. Кто Я? Я – это радость, это Вселенная, это Истина, это судьба мира, это Христос. А что такое эта данность моя? Это не Я. Я погибну, если останусь собой. Я должен выйти из себя, забыть о себе и от себя отречься, чтобы стать живым и настоящим, чтобы приобщиться к истинному Я, к своему первообразу, чтобы стать Я. Первый шаг на пути к этому – семья. Первый реальный шаг. До этого – только подготовка к началу пути. Но это только начало. Христос сказал, что сбережёт свою душу только тот, кто отречётся от себя ради Него. Вот сейчас Страстная Седмица. Говорят, что события конца земного пути Иисуса Христа – это ключ к вечной судьбе каждого из нас. Центр Я – две тысячи лет назад. Но время рассеивается, как туман, в лучах Богочеловеческой правды. Всё это свершается сейчас. Расступись, плоть! Я выйду из себя ко Христу.
16 апреля 1998 года. Великий Четверток. Воспоминание Тайной Вечери.
Теперь можно дополнить: от Бога – «мы», «я» – от лукавого. Сам Бог говорит о Себе «Мы», потому что Он – Троица.
25.01.2020
Нас часто упрекают в нетерпимости, желая, чтобы мы никого не беспокоили своим осуждением. Но подлинные убеждения не могут не проявляться в жизни. И невозможно бывает разделить с кем бы то ни было то, что противно твоему существу. Не стоит никого осуждать, но в том, что противно твоей сущности, участвовать нельзя. А бывает так, что просто молчаливое присутствие оказывается той или иной степенью участия. Поэтому пусть не обижаются на нас те, с кем мы избегаем встречаться и общаться. Вы выбрали свой путь, идите по нему. Но нас вы на этом пути не встретите. А если вдруг мы с вами пересечёмся, то ненадолго: мы должны будем отмежеваться от вашего пути, чтобы не повредиться вместе с вами. Это просто наша защита.
16.04.98
Неблагородно, неразумно и рискованно мерить самого себя только собой. Я – это выход из себя. Николай Онуфриевич Лосский писал, что человек всегда стремится к объективным ценностям, а удовольствие – это лишь симптом их достижения. Причём, конечно, не всякое удовольствие. Есть иерархия удовольствий, в которой не подобает низшие из них предпочитать высшим. Хорошо, конечно, бывает покушать, поспать, посмотреть что-нибудь хорошее по телевизору, но ставить это во главу угла, очевидно, нехорошо. Наоборот, иногда можно и недоспать, и покушать не досыта и не так вкусно, и от телевизора воздержаться ради высших, духовных целей. Но самое главное – это то, что меря всё удовольствием, ты зацикливаешься на себе. А это смертельно опасно. И в молитве не советуют прислушиваться к своим ощущениям, и в духовной жизни предостерегают гоняться за внутренней усладой. Бог глубже всех удовольствий. Связь с Ним – в стремлении к нему. Если ты помнишь о Нём, ты с Ним. Ты молишься – это Он побуждает тебя на молитву, и одновременно это высшее проявление твоей свободы. Потому что Он – Освободитель. И если Он даёт, то не удовольствие. Он даёт блаженство. А блаженство – это вечное погружение в Другое, которое есть Бог.
18.04.98
Нельзя ставить на одну доску счастье и несчастье, радость и горе, добро и зло. Там, где добро борется со злом, там добро ущербно. Таково наше человеческое добро, наше человеческое счастье, наша человеческая радость. Счастье ничего не должно знать о несчастьи, радость ничего не должна знать о горе, добро ничего не должно знать о зле. Как вся тьма тает и испаряется при ярком свете, так исчезает горе, несчастье и зло и всякое представление о его силе, когда приходит истинный и лучезарный Свет, который есть Слава Божия. Всё мрачное и горькое – бесконечно малая, исчезающая величина в этом свете, как тараканьи бега в космическом ходе планет. Нас терзают в нашем зародышевом, эмбриональном состоянии. Мы в нашей жизни опытно знаем лишь маленькие огоньки того Света. Всё остальное – дуновения и преддверия, подготавливающие нас к тому, что мы родимся.
18.04.98
Жизнь, в которой есть место злу и страданию, не может быть настоящей. Поэтому наша жизнь временна и обречена на смерть. Всё здесь имеет конец и начало. Но по-настоящему кончается только зло. Всё доброе и хорошее имеет своё продолжение в вечности и коренится в ней. Поэтому зло есть наваждение. Всё злое продолжается в аду. Но сама адская вечность – пародия на истинную вечность. Ад нельзя ставить рядом с раем: они несопоставимы. Реален рай. Для кого есть рай, для того нет ада. «Смерть! Где твоё жало? Ад! Где твоя победа?»
19.04.98
Святитель Игнатий Брянчанинов говорит: «Ад есть, и мука вечная есть; благочестивою жизнью сделай их для себя несуществующими!» Всё не так просто, когда речь заходит о духовных предметах. Всё становится тонко, неодномерно и неоднозначно. И в то же время всё очень просто, непосредственным чувством всё легко понять.
1.11.99
Микушевич, говоря об известных словах Гёте «остановись, мгновенье!», указал на неправильность перевода этих слов: на самом деле, там написано: «Продлись, мгновенье!», – что, по словам Микушевича, и соответствует райской вечности. А «остановись, мгновенье» – это ад. Мы знаем, как долго иногда тянется время. Это худшие минуты жизни, когда особенно остро ощущаешь ход времени падшего сего бытия. И наоборот, как хорошо, когда время летит незаметно. Особенно это хорошо заметно на работе. Если на работе время летит быстро, значит, работа хорошая. Если время тянется на работе – ты в беде. Так бывает, в частности, когда на работе приходится бездельничать или чего-то ждать. Работа такая – это, конечно, адская щель. Вообще, жизнь коротка, если ты спасаешься, и длинна, чтобы мало-помалу в ней погибнуть. И ещё – «она пролетела, не успел и глазом моргнуть», если погибаешь, и «многое позади», если спасаешься. Можно предполагать, что ад – это остановка во времени, а рай – это полёт над временем. Время же – это борьба ада и рая. Ад – это гипертрофированное время. Я не могу поверить, что из ада нет выхода. Пока мы живы, выход есть. Что будет после смерти, я не знаю. Но Церковь говорит, что Христос разрушил ад, открыл его и вывел оттуда ветхозаветных праведников. Что будет с нами, я не знаю тоже. Но если здесь жить с Богом, то и там ты будешь с Богом. Более этого нам знать пока не нужно.
20.04.98
Вчера по «Радонежу» услышал, как отец Сергий Правдолюбов говорил, что Христос, сойдя во ад, разрушил его и вывел оттуда всех, кто хотел выйти.. Получается, праведник – это тот, кто хочет выйти из ада. А неправедник из ада выходить не хочет. Микушевич любит вспоминать анекдот, в котором говорится, что в раю лучше климат, а в аду лучше общество. По тому же «Радонежу» другой священник говорил, что вот многие люди хорошо себя чувствуют в местах, которые христианину кажутся очень похожими на ад (например, на дискотеках или в казино), и их тянет туда. Христианство говорит, что ад – это свободный выбор. И ещё – проявление Божьего милосердия для тех, кто не может вынести и вместить райского Света.
А как же страдания? Я думаю, что ад совсем не обязательно связан с какими-то болевыми ощущениями (хотя и это не исключено). Самое жуткое в аду другое. Мы знаем, что страдания в этом мире очищают душу. Скорби, лишения и боль становятся адским состоянием лишь при некоторых условиях, а именно при ропоте и недовольстве, при нежелании терпеть. При благодушном перенесении этих тягот человек просветляется изнутри и получает благой плод душевных добродетелей. Можно сказать даже, что такие испытания – это подарок Бога человеку. Почему подарок? Потому что страшней всего было бы, если бы этих испытаний не было. Если бы мы были предоставлены самим себе. Ещё хуже было бы, если бы не было плоти. Я думаю, наши хаотические и бестолковые сны, с забвением всего и вся, дают нам какое-то представление об аде. Мы находимся в области падших духов, от которых нас ограждает только плоть и связанные с нею тяготы и скорби, за которые мы должны благодарить Создателя, восходя по ним, как по лестнице, в наше утерянное Небесное Отечество, «идеже несть печаль и воздыхание, но жизнь бесконечная».
24.04.98
Страшно пребывать в духовном мраке, считая уродство и грязь, страх и наживу, болото и гордыню нормой. Такова жизнь вне духа, в области действия падших духов, порабощающих человека. Страшно и беспросветно так жить. И на этом фоне жёсткое и безжалостное зло – почти благородство, почти высота. По крайней мере, оно ближе к покаянию и перерождению, чем самодовольное болото беспросветного и как будто вечного житейского прозябания, буржуазности и мещанства. Не верует тот, кто не хочет веровать, кому и так не очень-то плохо живётся. Хотя бы и в болоте.
27.04.98
Избыток зла порождает добро. Перси Биши Шелли(1792—1822), английский поэт-романтик
Зло —это как сковородка, с которой ты прыгаешь вверх и которая постоянно поддерживает твой пыл.
лето 1995 года
Зло внешнее – это всего лишь честность, правдивость жизни по отношению к тебе. Ведь внутри тебя зло уже есть, и оно мучает тебя изнутри. Зло внешнее – это его выход наружу. Страшно было бы, если бы зло и муки так бы и оставались внутри, а внешняя жизнь была бы комфортна и беспечальна. Это худшая казнь. Когда зло переходит вовне, есть шанс освободиться от зла внутреннего, очиститься, стать цельным, живым и духовно здоровым. Мы самого страшного не видим, оно внутри нас. Испытания – возможность освободиться, подарок тебе от Бога.
28.04.98
Зло всегда в избытке. Само его существование – уже избыток зла.
Больше всего добра порождает сверхдобро.
лето 1995 года
Зло само на себя вопиёт к Богу. Его уже нет, оно потонуло в сверхдобре, которое явил нам Сын Божий в Своём Воскресении. Чтобы понять уже свершившуюся победу над злом, надо приобщиться к Воскресению Христову. Теперь это даже уже не тьма, а как бы предутренний туман.
28.04.98
Наше добро смешалось со злом, потому оно непотребно для Бога и для нас самих. Лишь то добро не обесценивается тлетворными примесями, которое делается ради Бога, во исполнение Его Воли. В этом добре уже участвует Он Сам, входя и заполняя тебя, как Свой сосуд. И тогда ты откроешь, тебе откроют истинное Добро, для которого нет зла и мрака, но всё восходит к Нему.
5.11.99
Настоящее добро для нас связано с самоотвержением, в котором и ощущается присутствие зла, зла, которое отвергнуто и отвергается вновь и вновь. Но необходимость самоотвержения существует лишь потому, что испорчено наше «само», наша наличная сознательная данность. Человек склонен считать себя тем, что не есть он. Отвержение этой склонности и есть самоотвержение. Но в истинном бытии нет этой иллюзии «само» и отвергать нечего. Духи добра совершенно светлы, иначе не было бы добра. Сам Бог есть «Свет, в котором нет никакой тьмы». Такими должны были быть, а теперь должны стать и мы. Это есть святость. Но к святости призван каждый.. Сколько людей на свете, столько возможных типов святости. Мне кажется, что тот, кто свят, тот не помнит в себе зла, даже если оно когда-то и было в нем. Для святого зло – уже только во внешнем.
4.05.98
Живя в этом мире и в этом теле, такие, какие мы есть, мы находимся в мрачном плену, выражающемся в наших повседневных действиях и обыденных состояниях. Только внутреннее духовное горение делает этот плен не до конца мрачным и небезысходным. Мы выброшены в пространство времени, внешности и зла. Это отпечатывается и во внутреннем мире. И князь мира, имеющий власть над мраком, говорит каждому из нас, как некогда неправедные судьи говорили первым христианам: «Поклонись идолу, и я освобожу тебя, и награжу, и почту милостью своею. Примкни ко злу, и будешь свободен, получишь полноту и яркость жизни». Но лучше до смерти жить в мрачной пустыне, чем принять такое предложение и стать отступником. Ведь мы посланцы Абсолютного Добра.. Мы воины Света. Нам держать ответ перед нашим Военноначальником, строгие приказы которого мы всякий раз слышим в своём сердце через совесть. Будем же с благоговейным трепетом повиноваться Ему, и Он тогда уже почтит нас своей истинно Царской милостью.
4.05.98
Я верю в то, что на земле можно приблизиться к Царствию Божьему и что некое явление сверхдобра может обратить сердца всех. Я очень в это верю.
Я отказываюсь верить в зло, в его силу и в его необходимость. Это ошибка, иллюзия, обман, которым опутаны мы в своей жизни, густой и едкий, но бесплотный дым, который должен когда-нибудь развеяться.
4.05.98
На добро отвечать добром дело каждого, а на зло добром – дело отважного. Туркменская пословица
Заповеди сверхдобра – это не только заповеди любви, но и великого мужества и бесстрашия перед злом. лето 1995 года
Апостол Павел писал: «Не побеждайся злом, но побеждай зло добром». Тяжёлая это наука, но изучать её необходимо, иначе злая стихия захлестнёт тебя, и ты потеряешь себя. Начинать надо с того, чтобы превозмогать добрыми сердечными расположениями то огненное и злое, что накатывает на душу изнутри (но на самом деле это извне). В этом смысле надо быть верным самому себе. Злые чувства несут с собой тяжесть, одно это должно отвращать от них.. А добро всегда легко, в нём легко и свободно дышится. Может быть страх того, что зло раздавит тебя, но на самом деле оно тебя раздавит, если ты подчинишься ему, впустишь в себя и начнёшь действовать по его правилам. Это будет поражение. А если пребудешь неколебим в добре, не изменишь ему и перетерпишь искушение ответить в том же злом духе, тогда зло не заденет тебя, пройдёт, ничего с тебя не поимев, и уйдёт, не солоно хлебавши. А ты же внутри себя взойдёшь на новую духовную высоту, маленький вершочек роста духовного тебе прибавится, и заметишь ты в своей душе благой плод своего доброго терпения, плод же этот воистину сладок.
5.05.98
Самое главное – не запускать зло внутрь себя, быть непоколебимым во внутреннем мире, тишине, добре. Тогда многое станет возможным. Такая добрая сила приходит к человеку не сразу, а после долгой борьбы с самим собой за правду любви и добра. Но всякое зло излечивается только на этом пути, это путь милости и прощения. И всякая, каждая ниточка, связывающая нас с другим человеком, должна таким образом стать ниточкой, связующей нас с раем. А иначе она станет канатом или цепью, влекущей нас в ад, связывающей нас с адом. Эту проблему, это множество проблем, по числу людей, которых мы знаем, неизбежно предстоит решить в течение этой жизни, выбор должен быть сделан. Потому что с каждым человеком мы связаны в вечности и не избавимся ни от кого. Так что у благоразумного человека нет выбора, кроме как становиться рыцарем добра. Правда, всегда есть выбор между благоразумием и безумием. Множество людей выбирают последнее. Злоба и холод ведут вникуда.
6.05.98
Великая радость заключается в том, когда тебя начинают гнать за правду, за высшую правду. Царство Божие тогда вселяется внутрь тебя, и глупо становится чего-либо бояться. Жизнь осознаётся странничеством (а она такова и есть), и бездомность веселит (а где у нас здесь дом?), и смерть близка, как выход в двух шагах. Свобода!…
6.05.98
Чтобы посвятить свою жизнь Богу, надо всегда приносить себя в жертву, надо жертвовать собой. Потому что жизнь устроена так, что или тебя все гнут, или ты сам гнёшь всех, а если ты их гнёшь, то сам автоматически становишься хуже их. Христос пришел в этот мир и повис на кресте, отдал Себя на крест. Это и есть истинный образ посвящения себя Богу. Таким путём ты уподобляешься Самому Богу, Который, живя здесь, считал нужным вести себя именно так.. Ты уже вместе с Ним как бы разделяешь Его Крест и (как знать?), может быть, облегчаешь Ему его. А разделяя с Богом Его Крест, ты разделишь с Ним и Его Воскресение, и Божественную Его Славу, ты обожествишь, а точнее – обожишь своё существо. Так, через крест, в смирении и умалении, Бог приходит в этот мир. К тому же Он призывает и тех, кто любит Его.
6.05.98
Если уж нас так отвращает зло, почему мы так легко прощаем себе это зло, почему не презираем и не осуждаем себя за него? Как можно так просто мириться с тем, что эта мерзость действует и через тебя, через твои страсти, твой холод и твоё равнодушие?
лето 1995 года
Прежде чем зло начинает действовать, ему нужно очистить для себя атмосферу. Всё на свете происходит постепенно, но только с большей или меньшей скоростью. Зло не сразу входит в душу. Сначала, чаще всего очень постепенно, начинает нагнетаться атмосфера вокруг тебя, тебе становится всё тяжелее и тяжелее, всё безрадостнее и безрадостнее. В том-то и дело, что когда человеку хорошо на душе, и настроение приподнятое, он злым не будет. Сначала надо, чтобы ему стало очень плохо. И так вот бывает: в какое-нибудь утро так не мил станет белый свет, так всё станет тяжело и неподъёмно, так в душе затеснит да заноет, что уж и самую малость стерпеть не сможешь. А если раз раздражился, то дальше уже пошло-поехало, и не остановить. Тот же самый механизм действует и во всех остальных случаях, когда невидимые лукавые духи пытаются хорошего и доброго человека сделать злым. И что в таких случаях надо помнить. Прежде всего, ни в коем случае не надо забывать, что это искушение, что все эти чувства – неправда. Их надо благодушно перетерпеть, и они пройдут, испарятся без следа, а ты, перетерпев, станешь сильнее и крепче в добре. Станешь царственнее, я бы даже сказал. И ни в коем случае не нужно открывать рот в это время и давать слово тому духу, чьё близкое присутствие ты теперь ощущаешь. Дух этот зловонный, и всякое слово, которое ты в нём произнесёшь, будет пропитано ядом. Серафим Саровский писал: «Переноси оскорбления врага молча». И в этом совете глубокий смысл. А как часто оскорбляет нас невидимый враг (именно о нём говорил преподобный Серафим)! Всякое тяжёлое чувство и тяжкое ощущение – это его невидимое, но близкое присутствие. И надо не верить той атмосфере, которую он навевает. Иногда даже краткое слово живой молитвы развеивает её; или она отступает на краткое время, чтобы потом навалиться опять. Но к вечеру всё пройдёт точно. А может, и раньше. И если будешь чуток и трезвенен, сможешь ощутить даже внутри этой тьмы, что это наваждение. И тогда радость будет глубже этого тяжёлого чувства, и твоя вера будет бодрить тебя.
6.05.98
У Достоевского зло бездонно и ужасающе, и тем не менее, всегда создаётся ощущение неизбежной победы Света. В творчестве не нужно сластить действительность, но нужно перед лицом того ужаса, который нам известен, обнаружить силы Света, могущие победить эту тьму и просветлить эту бездну.
лето 1995 года
Не нужно бояться зла, ужаса и безобразия. Свет сильнее и реальнее тьмы, и каждый должен убедиться в этом опытно. Перед настоящим ужасом и мраком реально обнаруживает себя сила Божия, если ты захочешь, чтобы она обнаружилась. Более того, это тот момент, когда срываются маски и снимаются покровы. Те же самые силы действуют и в повседневности, но они закамуфлированы, и мы остаёмся как бы в полной пустоте. Но на самом деле это состояние полной свободы выбора. Когда выберешь, всё станет более однозначно и определённо.
