Дактиль

Пока новая подружка быстрым шагом устремилась к дому по соседству, Мари зашла к себе, чтобы оставить вещи. Поднявшись на второй этаж, она с ходу бросила портфель возле шкафа, а сама рухнула на кровать, будто была не на учебе, а на работе, причем в ночную смену.

«Думаю, я успею переодеться, пока Стелла управится со своими делами», – подумала она.

В это время Стелла уже поднималась на крыльцо большого деревянного дома. Видно, что дом этот построили своими руками и, кажется, давно его не ремонтировали, доски протяжно поскрипывали под ногами девушки, от чего ей становилось все страшнее, с каждой пройденной ступенькой.

В доме явно кто-то был. Она поняла это по знакомым звукам слышимых изнутри, похожих на стук ножа по разделочной доске. Скорее всего, кухня находилась почти сразу за дверью. Она постучалась. Звук стих. На мгновение ей показалось, что все живое в мире пропало, и от того стало так тоскливо, так жутко, так пусто… Послышались медленные тяжелые шаги.

Кто-то остановился прямо перед дверью, но не открывал ее, возможно, хозяин дома подумал, что ему почудилось. Стелла это поняла и тихо сказала:

– Сэр… Извещение, – она даже забыла поздороваться.

Внутри что-то затрещало, щелкнула задвижка, и дверь немного приоткрылась.

Оттуда выглянул высокий мужчина, примерно пятидесяти лет. Он молча смотрел на Стеллу.

– Извините, вам тут извещение, – с дрожью в голосе сказала Стелла.

Мужчина потянул ручку на себя, и замок щелкнул, словно говоря тем самым: «Извините, гостей тут не ждут». Стелла уже собралась повернуться и уходить, как вдруг дверь вновь открылась, только уже полностью, и мужчина шагнул через порог.

Он был выше нее на голову, может даже на две головы. По крайней мере, так показалось Стелле. И он протянул ей руку, для того, чтобы взять извещение.

Стелла нервно протянула конверт, даже не подняв головы.

– До свиданья, – сказала она и чуть ли не бегом спустилась по ступенькам.

Дверь хлопнула почти сразу, как только Стелла вышла за забор. Она не осмелилась повернуться и поторопилась к Мари. И правильно что не осмелилась, ведь как оказалось, сосед до последнего стоял на крыльце. Он покрутил извещение в руке и зашел в дом. Внутри было достаточно грязно, пыльно, по углам висела старая паутина, но это было вполне очевидно, учитывая внешнюю потрёпанность дома. На плите стояла кастрюля, в которой варилась индейка, а рядом, на кухонной столешнице, лежала разделочная доска, на которой незнакомый сосед резал овощи для будущего супа, и тряпка, которую он приложил к ране, когда порезал руку, перед тем как пришла Стелла.

Взглянув еще раз на неглубокий порез, он облизнул выступившую капельку крови. После чего подошел к полупустому холодильнику, и достал оттуда пластырь. Извещение по-прежнему было у него в руке. Наспех перемотав палец, он неторопливо уселся на стул, и начал распечатывать конверт.

Внутри лежало письмо, в котором был следующий текст:

«Для семьи Кроу,

Здравствуйте, надеюсь я не сделал ошибку в фамилии, вас беспокоит классный руководитель вашей дочери, Джеймс Холинг.

Прошу вас – родителей, явиться в школу для личного знакомства. Кроме того, возникли некие проблемы с документами, возьмите с собой пожалуйста удостоверения личности

Хорошего вечера! Заранее спасибо!».

Мужчина медленно встал со стула, словно у него только что перестала кружиться голова, и подошел к зашторенному окну.

Он посмотрел через маленькую щелочку наружу. Лучик света небрежно обжег глаз, однако это не помешало разглядеть главу семейства дома по соседству, который курил возле открытого гаража. А затем поднял глаза на окно комнаты Мари.

***

– Я тебе сейчас такое расскажу, – еще не отдышавшись сказала Стелла Мари, когда та прикрывала дверь своего дома.

– В чем дело? Ты бежала? – Спросила Мари.

– Бежала? – усмехнулась Стелла, – еле убежала, – сказала она с явным акцентом на слово «еле».

– Ладно, пойдем в сторону школы, и по пути ты мне все расскажешь. – Заключила Мари.

Они перешли через дорогу, и по короткой дошли до парка на Вилд-стрит. Все это время они специально говорили о чем-то обычном, как будто-то за ними кто-то следил и им нельзя было сказать ничего лишнего. Возможно, так и было. Но только когда они вышли в парк, Стелла начала свой рассказ.

– … и он протягивает ко мне свою здоровенную сухую ручищу, а у него на ней кровь!

– Подожди, какая еще кровь? Точнее, и что с того? Мало ли чья это кровь.

– Нет, я уверена, что это не просто кровь, – сказала Стелла, глядя прямо в глаза Мари.

– Ты себя накручиваешь, ты просто испугалась, поэтому тебе каждый куст кажется живым, – убедительно ответила Мари.

– Возможно ты права, но будь внимательнее. Если что, ты знаешь где меня найти, – сказала Стелла, – кстати, а вот там и мой дом!

Мари редко переживала из-за подобного. Она часто видела по телевизору, как кого-то ограбили или похитили, правда это было всего лишь на экране. Но лично она с этим никогда не встречалась. И это к лучшему.

После недолгой прогулки они еще немного стояли возле дома Стеллы и разговаривали обо всем, что можно только придумать. Мимо них прошла компания парней, один из них присвистнул и оглянулся. Стелла сразу покраснела, а Мари даже не обратила внимания.

День подходил к концу. На город опускались длинные и мрачные тени деревьев, которые, как древние рыцари осаждают неприступный форт, так и они накрывали город. И среди всех этих бликов теней Мари осталась одна. Как в старых сказках, ей одной предстояло справиться со всем ужасом, что нависал над ней.

«Я не верю, что этот день уже прошел, казалось, я вот только вышла гулять с ней. В целом, она мне понравилась, она милая. Ну, порой, конечно, она слишком много себе накручивает, как, например, про моего нового соседа. Хотя, скорее, он старый сосед, а я его новая соседка, хе-хе». – Мари шла неспешно домой, изредка хмуря брови и периодически улыбаясь.

«Кровь на руках… Кровь…» вспыхнуло у нее в голове.

Она прошла мимо большой католической церкви и на мгновение застыла. Ее всегда пугали старые строения. Это была очень ветхая готическая церковь, может, даже собор, она не разбиралась. В подобных местах, откровенно, не особо веет чем-то божественным. И эти гаргульи… Как это вообще можно назвать храмом божьим.

«Кровь на руках».

Мысль о том, что все зло в этом мире идет от человека, пронзила ее сердце, как баллиста пробивает стены серого замка. И она уже не могла думать ни о чем другом, кроме как: «Что есть зло?».

«В мире всегда происходят плохие вещи. Убийства. Эпидемии. Голод. Но разве не человек во всем этом виновен? Неужели бы Он создал все это? Не думаю. Быть может, человек ненароком придумал всех этих демонов, монстров и других чудищ ради того, чтобы люди забыли, кто есть истинный творец зла?» – проговоря это в своей голове, Мари встрепенулась. Ей стало так гордо за саму себя, за мысли, которые она посчитала достаточно умными для своих полных восемнадцати лет.

Город словно утопал в тишине.

Ветер, редким гостем, свистел между деревьев и мягким дымом охватывал плечи Мари, от которого ее бросало в дрожь.

Дверь хлопнула, затягивая за собой холодные струи вечернего воздуха, когда Мари зашла в дом.

– Привет всем! – сказала она.

На кухне тихо жужжала стиральная машина, с инновационной системой управления «Фуззи Лоджик».

– Детка, ужин стоит на плите, – сказала Элли, стряхивая пепел с сигареты в пустую баночку из-под кофе.

Когда девочка поднялась в свою комнату, ее ждал неожиданный сюрприз, а именно куча свежевыстиранного белья на кровати. Запах порошка заполнил все пространство вокруг. Это, конечно, приятно, но разбирать все это дело – то еще удовольствие.

Неспешно она переоделась и начала раскладывать одежду. В основном вещи складировались в шкаф, но не все там были ее, поэтому Мари просто откладывала их в сторону, чтобы потом отнести в комнату родителей.

Она взяла в руки красный бюстгальтер матери.

«Кровь на руках» – мелькнуло в голове.

И неожиданно для самой себя ее охватило страшное чувство любопытства. Она подошла к окну и стала всматриваться в темноту улицы. По другую сторону, возле посадок, не было ничего приглядного. Слева, под фонарем, какая-то собака загнала кота на мусорный бак и протяжно, с рыком гавкала, а справа, в доме, был ее сосед, потому что там горел свет.

По рассказам Стеллы, с этой стороны дома, вероятнее всего, находилась кухня. Там было два окна, и оба они были закрыты шторами. Наконец, она увидела за ними движение. Силуэт ходил по комнате.

«Интересно, что он делает? Мне кажется, он сейчас подошел к холодильнику. А сейчас несет продукты к столу. Наверное, он живет один. Во всем доме больше нет света» – подумала Мари.

Шторка немного сдвинулась в сторону, и мужская рука открыла маленькую форточку наружу.

«Боже, Мари, что ты делаешь? Ты подглядываешь за другим человеком. Это же так неправильно. А как же личная жизнь каждого?» – возмутилась она своему поступку.

В этот момент она отвернулась от окна и бросила бюстгальтер на кровать к другим вещам, которые её мама, вероятно, по ошибке положила в ее корзинку лилового цвета для свежего белья.

Внизу все так же жужжала стиральная машина. Под мягким светом торшера сидела Элли. Видимо, она ждала, когда машинка достирает, чтобы разобрать вещи и пойти спать, как обычно и бывало. Мари, спустившись, обошла лестницу и пошла вглубь дома по узенькому коридору. В конце было две двери, слева и справа. Слева была комната родителей. А справа ванная.

В комнате родителей все еще стояли неразобранные коробки. Девушка положила вещи на кровать.

«Папа как всегда задерживается» – подумала Мари.

И в этот момент в дверь постучали. За окном уже давно стемнело, и, как правило, никто не ждет гостей в столь поздний час.

– Детка, открой дверь, посмотри кто там пришел, – крикнула из холла Элли.

«Почему я, мама? Ты же ближе к двери, ты и открой!» – подумала Мари, но все равно, томно вздохнув, выполнила просьбу матери.

Она подошла к двери и, нервно прикусив губу, приоткрыла ее. За второй, сеточной дверью, которая, обычно была во всех домах, стоял высокий мужчина, явно одетый по-домашнему.

– Здравствуйте, – сказал он, – прошу прощения, что я в столь поздний час. Мне очень неловко. Но у вас не будет соли? – Он рассмеялся. – Я понимаю, как это нелепо звучит, прямо как в фильмах, правда?

– Здравствуйте, – тихо сказала Мари.

«Это он. Это наш сосед» – подумала она.

В этот самый момент к двери подошла ее мама.

– Мари, что ты стоишь? Пусти же человека в дом.

Девушка открыла дверь, и сосед шагнул через порожек.

– Проходите. Вы, наверное, наш сосед? Я видела вас сегодня, когда вы были у себя в саду, – говорила Элли, пока искала соль в ящиках.

– Ах, да, я убирал первую листву с газона.

– Меня зовут Элли, это моя дочь – Мари.

– Грэм Нортон. Уже большая, – улыбнулся сосед и посмотрел сначала на Мари, а затем на Элли.

– Да, даже не заметила, как она выросла. – ответила она.

– Да. – протянул Грэм.

Мари стояла немного в стороне и слушала их диалог, который продлился недолго. Через пару минут приехал ее отец. Когда он зашел в дом, то первым делом поздоровался со всеми и приобнял Мари.

– Марк! Это наш сосед Грэм, он пришел за солью, и мы разговорились.

– Очень приятно, – сказал Марк Кроу.

– Знаете, я, наверное, пойду, не хочу занимать лишнее место у семейного очага, – сосед усмехнулся и шагнул к двери.

– Грэм, вы забыли соль на столе! – сказала Элли.

– Да. Точно. Забыл. – скривил Грэм виноватую улыбку и, на миг, бросил беглый взгляд на отца семейства.

Элли протянула соль Марку, и он передал ее Грэму. Они переглянулись.

– До свидания. – Сказал Марк, глядя на Грэма.

– Доброй ночи. – Ответил Грэм.

Когда они все вместе сели на диван в гостиной, и Элли включила телевизор, Марк вдруг сказал:

– Как ты еще раз сказала его зовут?… – спросил Марк.

– Грэм Нортон. – ответила Элли.

– Грэм Нортон, – повторил Марк словно пробуя на вкус эти буквы, – ладно… – и слегка нахмурив брови, одновременно с этим, прибавил звук на телевизоре.

– «В эфире новости».

Глава 2 Новости

3 ОКТЯБРЯ 1989 ГОД

– «Сегодня стало известно об еще одном исчезновении. Мелани Стоун, девятнадцать лет, волосы светлые, пропала вчера. По рассказам очевидцев, девушка вышла с утра в университет, но домой так и не вернулась».

– Мать честная, да когда же это прекратится, и эта хрень происходит везде! В восемьдесят седьмом в штате Массачусетс, скольких там тогда погубили, четверых? Потом Вермонт, в этом году и до нас добрались! – воскликнул мужчина, который сидел за барной стойкой прямо перед телевизором.

– А потом куда? – спросил второй мужик. – В Мэн?

После этой фразы все замолчали, и лишь радио шипело, нарушая тишину.

В заведении «У Марти» в обеденное время всегда было полно народа, но не в этот день. Длинная комната, вдоль которой тянулась барная стойка, была местом постоянных посиделок для рабочих в выходные дни. Тут они могли и попить кофе, или пиво, или чего покрепче.

На дворе был вторник, и все кто сейчас были тут, либо забежали выпить кофе, на перерыве, либо просто проводили время в уютном заведении, где всегда играет тихая музыка, и добрый бармен, всегда поддержит разговор.

– Эй, Марти, есть какие-нибудь новости от поисковой группы? – спросил все тот же мужик.

Дверь открылась, и зазвенели колокольчики. В бар зашел мужчина, на его ногах были коричневые сапоги, все в грязи. Он бегло обтер их о коврик, с пятки оторвался комок земли с размятым дубовым листом, и незнакомец направился к стойке.

– Кофе, кэп, – сказал он бармену.

– Минуту, – ответил Марти.

– Мужик, а ты случайно не с поисков? Видок у тебя потрепанный!

– С них самых.

– Ну и че, какие новости? Нашли что-то?

– Вряд ли…

Он отвечал смело и обрывисто. Дождавшись кофе, незнакомец взял его с собой и вышел на улицу. Подошел к своему авто, после чего уехал, слегка присвистнув шинами о холодный асфальт.

– Это что щас было, Марти? – спросил тот мужик, что сидел ближе всего к выходу.

– Не знаю, первый раз его вижу, – ответил Марти.

– Ты спросил про поиски? – поинтересовался кто-то с дальнего края барной стойки. – Что знаешь об этом?

– Да, что тут знать. Я Мелани не понаслышке знаю, она училась в той же школе, что и моя дочка. Поверить не могу, на ее месте мог быть любой другой подросток, чья-то сестра или даже жена, тьфу ты…

– Ну а как там все, это? Ну, убили что-ли?

–Ну получается так, но чтобы вы понимали, там даже копы не выдерживают, кто плачет, а кто блюет. Лично не видел, но знакомый из полиции, отказался комментировать. Только сказал, что такого врагу не пожелаешь.

Тут в разговор ввязался Марти. Сколько лет он себя знает, столько он и провел в этом баре. Он ему достался еще отца, с которым он с детства, катал пивные кеги в подсобке.

– Ньют правду говорит, – обратился он ко всем сидящим, натирая пивной бокал до блеска. – Оккультизмом даже пахнет. Что-то вроде ритуала. Говорят подозреваемого нашли. Может видели ходит тут один чудной, бормочет под нос себе что-то. Так вот на него сразу указали, потому что не раз слышали, как он говорил, что белые женщины, рожают будущих убийц. А вот мол его раса таким не занимается, тобишь белых не убивает.

– Будь это он, я бы его своими руками придушил!

– Я бы тоже, – спокойно сказал Марти, – но я думаю что он на такое не способен, не его ума дело.

– Да и сколько его знаем, он дальше своей улицы никуда не выезжал, а разговор идет уже о трех штатах, как бы не больше.

– И то верно, – ответил Марти.

***

В полицейском участке был полный переполох. Все бегали с документами, и повсюду звонили телефоны. Возле доски с объявлениями и ориентировками на преступников столпились несколько человек.

– Пропустите, – сказал толстый коп и подошел к доске.

В его руке была листовка и скрепка. Он повесил фоторобот по центру и отошел.

Рядом, на угловом столе, звонил телефон, стоявший возле бумажной таблички, на которой было написано «Джордж К.».

– Алло, Джордж? Можем сегодня встретиться? – прозвучал томный голос из трубки.

Полицейский стоявший рядом, услышав запись на автоответчике, сразу поднял трубку:

– Коул слушает. Привет, старина. Я думаю, сможем увидеться только через неделю. Я сейчас в Нью-Гэмпшире, в офисе. Крупное собрание было с федералами. Да и только вернулись с поисков. – Заключил офицер Коул.

– Я как раз тут уже третий день. Поэтому и звоню.

– Опять лодочники?

– Не совсем…

Прошло уже больше недели, как пропала Лили Нортон, и за это время полиция так и не смогла найти убийцу, более того, появились новые жертвы в соседнем штате Нью-Гэмпшир, где сейчас и находился Коул. Казалось, убийцу не остановить. Он, как призрак, появлялся и вместе с ветром пропадал в пустоту. Все дела велись только на веру.

Убийства происходили только осенью, и позже полиция при составлении портрета убийцы напишет: «обсессивно-компульсивное расстройство». Увы, это было лишь предположением местного полицейского психолога.

Основной проблемой в расследовании было то, что не любой пропавший человек есть дело рук маньяка. По всем штатам пропадали сотни, может даже тысячи девушек. Поэтому утверждать о том, что Лили Нортон стала очередной жертвой орудующего психопата, нельзя. Так же как и нельзя было забывать о том, что время на поиски по горячим следам ограничено – потому что как только наступала зима, маньяк словно впадал в спячку, и полиции оставалось лишь изучать его следы, которые он натоптал во время охоты.

Тела находили сразу на утро следующего дня, причем, по заключению экспертов, маньяк убивал жертв в ночь перед тем, как тело обнаружат. Свидетелями бывали либо прохожие, либо спортсмены, бегающие в лесу, и один раз это были скауты из кружка спортивного ориентирования.

Первое тело нашли в штате Коннектикут в восемьдесят шестом году, и это было ужасное зрелище.

Группа из десяти молодых скаутов вместе со своими двумя учителями, как обычно, устраивали спортивные игры в лесопарке. Ребят поделили на две команды, и целью игры было первыми найти красный флаг и доставить его на базу. Флаг находился на опушке леса, примерно в километре от места старта, туда его заранее отнес Билли Хейс, один из лучших наставников по спортивному ориентированию в ведущей школе Коннектикута. Когда команды начали поиски, то один из мальчишек увидел что-то красное среди деревьев, и не сказав об этом никому, он сначала решил удостовериться, что это флаг, так как по координатам и меткам им нужно было идти совсем в другую сторону, если, конечно, Билли нарочно не сделал координаты кругом, чтобы подольше загонять ребят. Тогда мальчик подошел ближе, но поначалу не понял, что же было перед ним, а увидев что-то похожее на ладони, голову и ноги, с визгом побежал звать на помощь.

Прямо с самого толстого сучка белого дуба, на канатной веревке безжизненно моталось связанное тело, подвешенное через лодыжки и волосы, сложенное пополам так, что пятки были прижаты к макушке, а руки свободно мотались внизу, словно тянулись к траве, пытаясь за нее ухватиться. Голая фигура целиком была залита красной краской, которая еще медленно капала с тонких пальчиков рук, когда на место приезжал дежурный отряд полиции. Как заявляли эксперты, скорее всего, жертву привезли сюда еще живой, затем связали, подвесили, облили краской, а потом задушили и оставили на видном месте.

Так поступают только маньяки, ищущие славы, дурной славы. Они уже ничего не боятся – могут спокойно ходить среди простых людей на поиски своих же жертв, после зайти в кафе и сделать заказ у бармена, у таких психопатов даже глаз не дернется, если их кто-то попытается уличить.

Все убийства, что расследовались по делу «Коннектикутского маньяка», а именно такое ему присвоили имя с момента нахождения первого тела, никак не вязались с пропажей Лили Нортон.

С того самого дня, как Грэм Нортон решил сотрудничать с Джорджем Коулом, а это началось почти сразу после пропажи его дочери, они хорошо сдружились, хотя и до этого были заочно знакомы. Конечно, многих подробностей Грэм не знал, отчего его руки были в каком-то смысле связаны, и он не мог принести пользу следствию в том объеме, в каком ему хотелось бы.

За день до того, как созвониться с Коулом, Грэм, как обычно, возвращался на съёмную квартиру с работы. Он был криминальным детективом, однако ввиду отсутствия дел, и сложного семейного положения, закончил свою карьеру как детектива и ушел в юриспруденцию, которую в свою очередь знал не хуже других людей, двигающихся в этой сфере. Хотя порой правда все равно брался за мелкие криминальные делишки, но в целом занимался бумажными проблемами мелких фирм в родном штате Мэн и соседнем – Нью-Гемпшире. В основном, к нему обращались лодочники, которые вечно делили места на пирсе с судами крупной компании «Фиш Индастриал», на фоне ссор с которой, у местных «случайно» горели лодки, или «пропадали» документы на права собственности.

В зависимости от дела, которым он сейчас занимался, Грэм ездил из одного штата в другой, благо города в которых он работал находились близко друг к другу, в десятке километров от границы штатов каждый. Примерно два с половиной часа умеренной езды на собственной машине.

Нортон припарковался возле бара и взял с собой кофе и пончик. Можно сказать, это уже была его традиция. Данный ритуал имел успокаивающее воздействие, и Грэм точно знал, что как только он молча, спокойно выпьет горячий кофе у себя в автомобиле, значит день прошел не зря. Грэм смотрел в окно на проезжающие машины. Мимо проскочил красный пикап с номерами «912» и нарисованным лососем на рамке. Спустя пять минут этот же пикап снова проехал мимо. Грэм поймал себя на этой мысли, но тут же забыл о ней, когда допил кофе. Он завел свой «Форд» и тронулся с места. Остановившись перед светофором Грэм увидел перед собой красный, старый пикап с теми же номерами в третий раз! И нет, ему не казалось, что за рулем каждого пикапа сидел убийца его дочери, к слову это был самый популярный авто в данных штатах, ровно, как и их цвет, но Грэму показался странным маршрут этого автомобиля. Прикинув немного в голове расположение улиц, Грэм понял, что этот кто-то наворачивал круги. Причем по тем улицам, где находились школы, а их в общей сложности было не меньше трех в городе, если не считать детские кружки.

Грэм Нортон решил проследить за ним. Сначала незнакомец остановился возле строительного магазина, однако прошел мимо по тротуару, и завернул прямо под покосившуюся вывеску на углу переулка, затем, стараясь не привлекать внимание аккуратно выглянул на улицу через пару минут. А еще спустя пятнадцать минут они съехали с центральной улицы, проходящей через весь город и пикап начал уезжать в сторону выезда из города. Грэм не отставал.

Пыль из-под машины летела во все стороны. Незнакомец выехал на дорогу, которая ведет за город, там был старый завод, а за ним находились частные территории. В основном, это были различные гаражи, сараи и прочее.

«Куда же ты меня приведешь?» – подумал Грэм.

И вдруг, авто начало снижать скорость, а затем и вовсе перешло на первую передачу, медленно покатившись мимо гаражей и гор мусора. Колодки с протяжным скрипом сжали тормозной диск, и автомобиль остановился. Грэм же сделал это немного раньше, примерно метрах в пятидесяти от того, за кем он следил. И все же, незнакомец до сих пор оставался в машине.

Вечер настал внезапно. Во всей этой суматохе Грэм и не заметил, как стало темно.

Они были там не одни. Два молодых парня копались в грузовике. Еще один мужик, в зеленой рубашке, катал тележку с мусором от гаража до свалки. Точнее до места, куда все просто свозили весь хлам какой у них только был.

Дверь пикапа приоткрылась. И водитель поставил ногу на землю.

– Ну же, выходи! – сказал вслух Грэм.

Затем дверь машины и вовсе распахнулась, и из нее вылетел окурок. Водитель тут же втоптал его в землю.

Нортон взялся за ручку двери.

И тут появляется вторая нога, рука, которая хватается за крышу, и козырек бейсболки.

«Вставай… вставай…» – бормотал Грэм.

– Во! Ха! Заработало, я же говорил, дело в проводке! – закричал один из тех парней, и фары грузовика осветили перед собой все живое и не живое, чуть ли не на сотни метров.

–Вырубай! – закричал второй.

Как только свет погас, Грэм увидел лишь пыль из-под ног незнакомца и зайчиков в глазах.

«Где он? Какого черта… Ладно, придется сходить и поискать его. Если что, скажу, что обознался», – заранее придумал Нортон.

Он вышел из машины и, немного торопясь, пошел к пикапу. Первым делом отец пропавшей Лили осмотрел машину снаружи, после чего заглянул внутрь. В салоне было много мусора: окурки, пивные бутылки, сырые тряпки, парочка инструментов и пустая банка из-под краски.