Поговорим о детях. Причём начистоту

Мысль о том, что открытость экономики для внешней торговли приводит к демографическому кризису, не является принципиально новой. В XVIII в. эта идея разделялась или, по крайней мере, была понятной большинству государственных деятелей в Европе. Считалось, что политика протекционизма, или, как впоследствии ее назвали, меркантилизма, способствует сохранению населения, а это именно то, чем в действительности сильны государства: чем больше и гуще население, тем крепче государство. Эта точка зрения получила распространение под влиянием целой плеяды английских писателей (меркантилистов), живших в XVII-XVIII вв.: Хартлиба, Буша, Чамберлена, Гоффе, Чайлда, Мана, Брюстера, Декера и других. Они, в частности, писали, под влиянием событий в Англии в XVI-XVII вв., что следствием свободы торговли является деградация страны и ее населения, и настойчиво призывали к введению системы высоких таможенных тарифов или прямых запретов на импорт. Эти идеи были осуществлены в Англии после победы Английской революции в конце XVII в. Но перед этим страна пережила почти 100 лет непрерывных кризисов и гражданских войн: крестьянские восстания 1620-х годов, гражданскую войну 1640-х годов, смещение с трона и казнь короля, правление Кромвеля и парламента, затем реставрацию королевской власти, новую гражданскую войну и повторное свержение короля в 1688 г. В этот же период взгляды меркантилистов распространились в ряде других европейских стран: в Германии, Австрии, Швеции, где также были введены протекционистские режимы.

**************************************************************************************

Последние двести лет мы живем в условиях непрерывного научно-технического прогресса. Это, безусловно, оказывает большое влияние и на экономику, и на социальные процессы. Вполне вероятно, что научно-технический прогресс и сопутствующие ему тенденции, в том числе урбанизация и рост образовательного уровня, сами по себе способствуют снижению рождаемости. Вряд ли в сегодняшней Европе даже при введении жесткой системы протекционизма и при самых благоприятных обстоятельствах возможно достижение таких уровней рождаемости (6 детей в среднем на одну женщину), какая была в Англии в начале XIX в. Но это и не нужно. При современном уровне развития медицины для обеспечения расширенного воспроизводства достаточно иметь хотя бы 2,2-2,5 ребенка на одну женщину. Изменилась ли каким-то образом в этих условиях зависимость между глобализацией и тенденциями изменений рождаемости?

В 1820-е годы началось резкое снижение импортных пошлин в Англии и введение там режима свободной торговли, и с этого же периода началось снижение рождаемости. К середине XIX в. она снизилась уже до приблизительно 2,3 девочек на женщину. Дальнейший обвал рождаемости начался в конце 1880-х гг., когда Англия утратила свое прежнее огромное конкурентное преимущество перед другими странами по уровню развития экономики, и ее население почувствовало иностранную конкуренцию. К 1930-м годам средняя рождаемость в Англии упала до менее 0,9 девочки на одну женщину – то есть английская нация перестала себя воспроизводить.

Примерно такие же демографические тенденции были и во Франции, с той разницей, что падение рождаемости у нее началось намного раньше. Уже в начале XIX века она составляла в среднем менее 2 девочек на одну женщину. Но падение рождаемости в течение XIX в. – начала XX в. было не таким резким, как в Великобритании, что объяснимо: если Великобритания последовательно проводила политику свободной торговли, то Франция в отдельные периоды (1880-1890-е годы) защищала свой национальный рынок при помощи высоких таможенных пошлин, введенных по ряду товаров.

Изменение понижательной тенденции рождаемости в Англии и Франции началось в 1930-е годы, когда обе страны под влиянием Великой депрессии ввели высокие таможенные барьеры, оградив свой рынок от импорта. Рождаемость сначала стабилизировалась, а затем стала довольно заметно расти. Отмечу, что в Великобритании это происходило в условиях войны с Германией и бомбежек английских городов немецкой авиацией. В 1944 г. она достигла уже вполне нормального уровня – 1,09 девочки, а к 1964 г. увеличилась до рекордно высокого уровня – 1,39 девочки на одну женщину. Во Франции рекордно высокая рождаемость (1,3-1,5 девочки) установилась сразу после войны и сохранялась до середины 1960-х годов. Увеличение рождаемости после войны произошло и в большинстве других европейских стран, в частности, в Германии, как видно на графике.

Но период протекционизма и высокой рождаемости на этот раз длился недолго. Уже в середине 1960-х годов, после так называемого Кеннеди-раунда, ведущие европейские страны резко снизили свои импортные пошлины, и начался новый этап глобализации, продолжающийся до настоящего времени. Это не замедлило сказаться на уровне рождаемости. К концу 1970-х годов во Франции и в Англии она опустилась до уровня 0,8-0,9 девочки на одну женщину, то есть ниже уровня нормального воспроизводства населения. Такие же тенденции рождаемости происходили повсеместно в Западной Европе, так как все эти страны после Кеннеди-раунда отказались от политики протекционизма и перешли к практике свободной торговли. одновременно с Великобританией и Францией. К концу XX века рождаемость в Германии, Италии, Испании снизилась до рекордно низкого уровня – 0,6 девочек (или 1,2 ребенка) на одну женщину. Более высокий уровень рождаемости в Англии и Франции, чем в других странах Западной Европы в последние десятилетия (0,8 девочек), по-видимому, объясняется в основном бóльшим количеством здесь иммигрантов из стран Азии и Африки, которые сильно улучшают показатели средней рождаемости. Но такая иммиграция, если и помогает решению демографической проблемы, то при этом создает другую проблему – в социальной области.

Итак, выше были описаны тенденции и явления, вызывающие экономический кризис в эпоху глобализации: демографический кризис, обнищание массы населения, монополизация экономики. Хотелось бы подчеркнуть, что все эти явления не выдуманы мною, а хорошо известны историкам, экономистам и их свидетелями были все люди, жившие в соответствующие эпохи. Так, именно эти причины, по мнению экономистов и экономических историков, привели к тому, что Великая депрессия 1930-х годов стала действительно «великой», длившейся целое десятилетие и приведшей к беспрецедентной безработице и падению производства. Но экономисты не могут понять, откуда взялись эти тенденции и почему они совпали во времени и в пространстве, поразив все ведущие страны Запада в 1920-е – 1930-е годы. Проведенный выше анализ показывает, что все эти тенденции в большей или меньшей степени наблюдались во все предыдущие эпохи глобализации; они также происходят, как видим, и в последние десятилетия, с конца 1960-х годов, когда началась нынешняя глобализация.

**************************************************************************************

Есть ли альтернатива глобальной модели развития?

**************************************************************************************

В рамках отдельных стран (ряд западноевропейских стран в XVIII веке, США в XIX веке, большинство стран Запада в середине XX века) была реализована такая альтернативная модель – региональная модель развития. Она возможна, когда отдельная страна или группа стран защищают свой рынок системой достаточно высоких таможенных пошлин: исходя из западноевропейского и американского опыта, они должны быть на уровне не менее 30-50%. Причем, сырье, а также товары, которые страна не собирается производить, могут ввозиться беспошлинно. А импортные пошлины на полуфабрикаты и запчасти должны быть ниже тарифов на готовые изделия – для стимулирования в первую очередь производства последних. Такая протекционистская система позволяет, помимо всего прочего, не утрачивать связь с внешним рынком: даже при таком высоком уровне пошлин предприятия все равно будут понимать, что им нельзя отставать от технологического уровня зарубежных конкурентов. Ведь при современных темпах научно-технического прогресса цены на многие изделия снижаются очень быстро, и если местные производители будут «спать», то им не поможет и высокий уровень импортных пошлин. Но именно он позволит им самостоятельно, или, при необходимости, совместно с иностранными производителями, наладить передовое технологическое производство. Ведь для иностранного производителя намного выгоднее будет создать совместное предприятие внутри страны, чем ввозить туда товары, произведенные за границей, которые будут облагаться высокими пошлинами. А значит – результатом такой модели развития будет рост в соответствующих странах собственного производства и занятости, а не та картина, какую мы наблюдаем сегодня, когда собственное производство во всех странах мира вымывается импортом из нескольких стран, и во всех странах, кроме этих последних, растет безработица и нищета.

**************************************************************************************

Итак, взаимосвязь между открытостью экономики страны и интенсивностью ее внешней торговли, с одной стороны, и темпами роста (или сокращения) ее населения и рождаемостью, с другой стороны, не вызывает сомнения. Как бы невероятным или даже кощунственным с точки зрения современной идеологии, восхваляющей открытость государств и развитие внешнеэкономических связей, это ни казалось, но факты – упрямая вещь. Ни к чему хорошему замалчивание или попытка отрицать очевидные вещи и факты никогда не приводили, и вряд ли когда-нибудь приведут. Тем более, что, как читатель, возможно, уже догадался, речь в настоящей книге идет не только и не столько о далеком прошлом, сколько о самом что ни на есть настоящем, и о нашем с вами ближайшем будущем. Демографический кризис в Европе, России и в ряде других стран мира – это реальность сегодняшнего дня и ужас дня завтрашнего, поскольку мало кто сегодня представляет, к каким социальным последствиям приведут нынешние демографические и иммиграционные тенденции и какие изменения в нынешней в целом благополучной жизни европейских народов это вызовет.

Тут говорилось о несправедливой конкуренции. Я бы назвал иначе—избыточная конкуренция.

Обществу нужна конкуренция. Но не избыточная, какой она неизбежно становится при глобализации. Повторяю, не избыточная, а оптимальная.

Конкуренция нужна и важна для общества. Аналогия—для организма нужны и важны витамины.

А вы, читатель, знаете о том, как новичков на Севере обязательно предупреждают—ни в коем случае не ешьте печень белого медведя.

Удивительно. Печень же считается полезной. Почему же печень белого медведя нельзя есть?

Потому что она содержит витамин А.

Непонятно?

Тогда уточню. Данного витамина там слишком много. Всего лишь один грамм печени белого медведя содержит несколько дневных человеческих норм витамина А.

А ведь одного грамма мало даже для того, чтобы червячка заморить. Так что, употребив всего лишь грамм пятьдесят—про 100 или 150 я уже промолчу—вы получите тяжёлое отравление. Часто оно оказывается смертельным. И смерть эта—мучительная.

У членов одной экспедиции в северные широты после сытного ужина, приготовленного из печени белого медведя, спустя сутки начала слезать кожа. Большинство отделалось потерей кожи вокруг рта, но некоторые полностью лишились кожного покрова и через некоторое время умерли в страшных мучениях.

А вот два комментария к данной информации.

1.Что значит «кожа слезла»?! ну что вы пи*дите?!

2. Просто лоскутами отпадает как при ожоге, снизу мягкий слой только остаётся.

То есть витамин—крайне полезная вещь—при избыточном количестве превращается во вредную вещь. Тоже самое и с конкуренцией.

Кстати. Если вы не в курсе, то сообщаю—человеческие возможности ограничены. Ограничена человеческая сила. Выносливость. Память. Способность терпеть боль. Жизненная энергия. Зрение. Слух. Быстрота движений и реакции. Способность обходиться без сна. Долго ещё перечислять можно. Все человеческие возможности и способности ограничены.

И что происходит с человеком при избыточной конкуренции? Ему приходится вкладывать свои силы. Очень много сил приходится вкладывать для того, чтобы жить в условиях вот этой самой избыточной конкуренции. Приходится конкретно вкалывать. Обалденно вкалывать.

А мы ведь помним, что человеческие силы. Энергия. Возможности—ограничены. Их просто не хватает, чтобы и вкалывать, как папа Карло, и ещё и детей растить.

Поэтому приходится от чего-то отказываться. Например, от детей. Не хватает на них сил.

Плюс неуверенность в завтрашнем дне. Сегодня работа есть, а завтра? Сегодня денег хватает, а завтра?

Приходится выбирать. И люди делают выбор. Отказываются от детей.

Потому и ненавидят многодетных. Зависть. Кто-то может иметь детей, а я нет? Ах ты гад. И вообще…

Ранее я уже рассказывал о нападках на многодетных. Могу и повторить, мне нетрудно.

Самая главная причина многодетности—это лень и отсутствие желания работать. Только любовь к себе, любимой.

По-моему, те, у кого больше двух У многодетных сознание на уровне животных. – трех детей не совсем нормальны психически… Ну, или правда, больше ничего не умеют… Нет, мне не нравятся все эти многодетные, упаси бог, от таких только подальше держаться.

А вот ответы многодетных мам на подобные нападки:

Сама родить не можешь, не завидуй другим.

С претензией, мол, че столько детей нарожала, реагируют люди с рабской психологией.

Что-то в этом есть. Зависть—это такое чувство, в котором мало кто готов признаться даже сам себе. Но по косвенным признакам определить зависть можно.

Тут всё просто. Вот у одного человека много детей, а у второго мало или нет вообще. Казалось бы, какая второму разница? Ан нет, разница есть. Надо доказать, что первый хуже. Надо доказать, что то, что у первого больше детей—то есть он смог это сделать, а второй нет—на самом деле ничего не значит. На самом деле он не смог тебя обойти. Нет. На самом деле он просто ленив. Работать не хочет. Ненормален психически. У него сознание на уровне животного…

Посмотрим на другую ситуацию. Вот кто-то заработал много денег. И? Да он просто наворовал, ясно?

А вот кто-то стал чемпионом мира. И? Да они там все тупые, спортсмены эти! Дауны натуральные!

Вот она, зависть в чистом виде. В которой её обладатель не может даже сам себе признаться.

Посмотрим на ситуацию объективнее. Заработал кто-то много денег. Это значит, он нашёл для этого возможность и работал, чтобы реализовать эту возможность. Молоток.

Стал кто-то чемпионом мира. Значит, у него от природы великолепнейшие физические данные плюс он вкалывал так, как мало кто может. Тоже молоток. Уважаю.

А кто-то хотел и стал многодетным родителем. Это—я не беру в расчёт маргиналов—тоже решимость и тяжёлый труд. Который вовсе не компенсируется теми небольшими льготами, которые полагаются многодетным.

Ага, вот вы считаете иначе? Что эти многодетники ни хрена не делают, а кучу бабла получают? Ну так в чём проблема? Сами становитесь многодетниками да сами получайте на халяву кучу бабла. Чего ж вы этого не делаете-то?

Зависть. Плюс рабская психология. Рабу, чтобы возвыситься в собственных глазах, нужно принизить остальных. Иначе он просто не может. А если может—то уже не раб.

Наше общество покатилось к банкротству. То есть к вымиранию. Многодетные семьи сдерживают этот процесс. Получается, за это их надо ненавидеть?

Развитый мир подходит к критической черте.

Нет, это не та критическая черта, о которой сейчас вопят из каждого утюга и от ежедневных предупреждений о которой невозможно сегодня увернуться. То есть речь не про Необратимые Изменения Климата.

Речь, скорее, наоборот – о той гигантской проблеме, которую решение проблем климата только усугубит.

Речь о тотальном старении населения.

Тут коротко напомним: большинство стран мира на данный момент уже пересекли черту так называемого суженного воспроизводства, то есть совершают "демографический переход". Очень грубо говоря, на одну женщину в таких странах приходится менее двух детей – а это означает, что следующие поколения в них будут меньше нынешних. К этим странам сейчас относятся: Россия (с большинством постсоветских республик, кроме среднеазиатских), США с Канадой, вся Европа, вся Восточная Азия и значительная часть Южной Америки (в том числе, например, Бразилия и Куба) и даже ряд крупных исламских стран, например Иран и Бангладеш. Огромное число других стран пересекут эту черту буквально в течение ближайшего десятилетия, ибо рождаемость падает глобально – уже стоят на грани суженного воспроизводства Мексика, Аргентина и Индия, к ним приближаются Индонезия и Саудовская Аравия. И даже в резервуарах мирового роста населения – таких как Пакистан, Египет или Нигерия – нынешняя рождаемость на 25-50 процентов ниже, чем была на пике, лет 40-60 назад.

Агентство деловой информации Bloomberg, рассматривая европейскую и американскую ситуацию, отмечает: множащиеся армии стариков представляют собой растущий вызов.

Ибо они не просто "выпадают из общественного производства" и больше не приносят пользу экономике – они еще и видоизменяют саму экономику. Перестав работать, они продолжают переделывать экономику под себя просто потому, что они а) живут теперь очень долго и б) при этом не очень здоровы:

"Сорок процентов американцев в возрасте 85 лет и старше страдают болезнью Альцгеймера. Семидесяти процентам тех, кто старше 65, потребуется в определенный момент уход. Мрачная реальность состоит в том, что чем больше людей живут дольше, тем большему количеству их требуется постоянная забота".

Чтобы яснее представлять масштаб проблемы: американцев в возрасте 85 лет и старше в 2018-м году было 6,5 миллиона человек, или около двух процентов населения. Но это еще цветочки, потому что тех, кому сейчас от 75 до 84-х, – около 15 миллионов, или 4,5 процента населения. То есть скоро число граждан с Альцгеймером удвоится, а армия нуждающихся в постоянном уходе, соответственно, вырастет.

И у передовых наций встает вопрос: а кто, собственно, будет о них заботиться?

Ответ "все будут делать роботы" звучит прекрасно – жалко, что фантастика. В современном мире существует куча автомобильных компаний, разрабатывающих и улучшающих свои автопилоты, – но пока что в поле нет ни одного настоящего автопилота, способного просто водить машину по правилам дорожного движения и не косячить. До робота, который будет в состоянии ухаживать за стариками в стадии слабоумия, то есть удерживать их от глупостей, менять им белье, кормить и купать, – расстояние примерно такое же, как до колонизации Марса.

Ответ "за всеми будут ухаживать дети и внуки" звучит не очень убедительно, потому что – см. выше – детей и внуков будет меньше, чем стариков (ибо у нас, например, суженное воспроизводство уже целое поколение, тридцать лет). К тому же детям надо работать, а внукам учиться – и сама необходимость ухаживать за стариками означает, что они будут тратить эти миллионы и миллиарды человеко-часов вместо того, чтобы учиться и работать.

Поэтому ответ звучит как "все будут делать специально обученные люди – сиделки". Это значит, что из будущих поколений (в той же Америке старше 65 лет около 15 процентов населения, у нас – уже свыше 20) все большая часть будет профессионально заниматься уходом за пожилыми.

Эта отрасль сейчас на глобальном подъеме – но проблема в том, что она, так сказать, чисто расходная: на уход за стариками, в отличие от ухода за детьми, государства и граждане только тратятся, а отдачи не будет. Звучит жестоко, но правда.

Дополнительный вопрос звучит так: "где достать всех этих сиделок". Вариантов два: либо обучать на них все больший процент трудоспособного населения, либо привлекать зарубежных гастарбайтеров. В реальности, естественно, будет и то, и другое. И это для любой нации довольно грустный вариант, потому что всем этим людям надо платить. Вовлечение же в сиделочную отрасль большего числа трудоспособных граждан провоцирует увеличение нужды в гастарбайтерах (ибо в обозримом будущем автоматизация куда успешней уничтожит рабочие места офисных работников, чем дворников и ремонтников). А увеличение числа гастарбайтеров влечет известные изменения в укладе жизни, которые многим урожденным гражданам разных стран сильно не нравятся.

Но и это в итоге может оказаться временным решением, потому что, напомню еще раз, рождаемость падает вообще во всем мире, и когда она дойдет до уровня суженного воспроизводства в Африке (ориентировочно – лет через 40), то африканцев на всех уже не хватит.

Комментарии к этой статье.

Престарелых родителей должны содержать их же дети и больше никто. Воспитал 5 детей – живи припеваючи. Не воспитал ни одного – влачи нищенское существование на мизерное пособие. И рождаемость сама собой попрет в гору без нытья о недостаточных условиях.

Нужно отменить пенсии. Стариков должны содержать дети, если правильно воспитаны и, соответственно, захотят это делать. Если нет – на Нарояму.

Государство только об этом и мечтает – скинуть с себя все социальные обязательства. Но налоги при этом продолжать собирать.

Что мы и видим сейчас. Налоги растут. И появляются новые. Плюс—пошли разговоры о том, чтобы перестать выплачивать пенсии.

Автор забугорской прессы перечитал? Там подобным бредом пусть своих пугают.

Отмахиваться от неприятных вещей—тоже в человеческой натуре. Иногда это таким боком вылазит…

Добровольная (и принудительная) эвтаназия стариков не за горами. Раз уж движемся в каменный век, без тогдашних способов снижения затрат не обойтись. За опытом обращаться к папуасам.

Автор ещё не учёл обильные войны, которые неминуемо начнутся с разрушением системы глобализации. Ибо будет драка за ресурсы. А войны дополнительно уменьшат работоспособную часть населения.

Чтобы понять, что же неизбежно несёт нашему обществу глобализация, посмотрим на бокс. Просто для примера.

Итак. Что представляет собой бокс?

Это часть общества. Которая формировалась в течение многих десятилетий. Это тренеры, которые учат будущих спортсменов. С самого начала, с самых первых занятий и до побед на высшем уровне. Это желающие заниматься мальчишки—ну и девчонки тоже. Это фирмы, которые производят и продают амуницию для бокса. Это судьи, которые обеспечивают—пускай и не идеально—чистоту бокса. Это чиновники, которые в своих федерациях тоже развивают, как могут, бокс.

Бокс—это огромная структура, которая живёт, развивается и меняется со временем.

А если запустить в бокс глобализацию?

Глобализация—это разрушение барьеров и стирание границ. А барьеров и границ в боксе много.

Начинающие не дерутся с опытными боксёрами, прошедшими много серьёзных боёв. Барьер? Ещё какой! У начинающего, может быть, яркий талант. В боях с опытными противниками он бы очень быстро наращивал своё мастерство… Но… Увы… Ему не дают такой возможности…

Весовые категории. Нет в них справедливости—могут воскликнуть ярые глобалисты. Кому нужны эти искусственные ограничения, эти надуманные барьеры? Из-за них многие желающие не могут сойтись в ярких и зрелищных поединках!

А уж произвол тренеров! Которые попросту не дают своим подопечным проводить множество боёв. А те, может, хотят каждый день биться. Да ещё по нескольку раз! Но—не дают.

А уж несправедливые правила!

В международных соревнованиях по любительскому боксу могут выступать боксеры от 17 до 34 лет.

У человека, может, ярчайший талант! Он уже в пятнадцать лет может биться на равных с лучшими боксёрами, а ему несправедливо не дают. Или ему 36 лет, и ему запрещают драться. А ведь он в самом расцвете сил! Он ещё может побеждать и быть чемпионом! Но—несправедливые правила. Отсутствие свободы торговли…то есть я хотел сказать, отсутствие свободы бокса.

А вспомним несправедливую закрытость соревнований! Когда на чемпионат города, к примеру, просто не допускают жителей других городов. Вместо того, чтобы сделать этот чемпионат открытым для всех желающих. Или ставят надуманные ограничения по возрасту. Или профессионалов не подпускают к любителям, а любителей к профессионалам.

А вопиющая несправедливость отсутствия абсолютного чемпиона!!! Когда ты стал чемпионом в своей категории (лёгкой, например). И мечтаешь сойтись в боях за звание абсолютного чемпиона с другими чемпионами. Средневесом и тяжеловесом. Но—не дают тебе исполнить твою мечту. Поставили искусственный барьер.

А ограничения количества боёв!

В зависимости от возраста правила любительского бокса предусматривают ограничения на число состязаний за определённый период: Мальчики до 15 лет: два боя за 30 дней. Девушки и парни 15-16 лет: три боя за 15 дней, пять боёв за 30 дней. Женщины и мужчины: четыре боя за 15 дней, пять боёв за 30 дней.