скачать книгу бесплатно
– И всего-то? – удивилась Рани.
Если бы всех выгоняли за любопытство, за такие вот стремления, кто бы там в их Нуме вообще оставался. Ученые люди вечно суют свой нос куда попало и ломятся в закрытые двери. А иначе как тогда узнавать новое, если нет интереса поворошить тайное и сокрытое. Сингур много рассказывал шенне про колдунов древности. Чего-чего, а любопытства им хватало. Во всех ведь этих историях любой маг желал знать больше, чем остальные, чтобы стать сильнее. И становился. И про него потом рассказывали эти самые истории.
Ри с осуждением посмотрел на нее.
– Да не всего-то! Есть знания, закрытые для всех, кроме Жриц Сердца, есть такие, которыми может владеть только Высшая Жрица. Я же попытался взять недозволенное, и теперь путь в Нуму закрыт для меня навсегда.
Рани про себя выругалась. Куда ни ткни – везде болит у этого мага.
– Я слышала в Нуме все колдуны, это правда? – неловко попыталась она сменить тему. – Должно быть, странно так жить.
Ри невольно рассмеялся, потом смутился и поспешно ответил:
– Ну что ты! Есть Храм всех Богов, есть маги – жрецы Сердца Нумы, есть Жрицы, они… ну выше рангом, если так будет понятнее. Остальные люди – просто люди, как везде. Только город Истин живет по своим законам, они не такие, как в империи. Для Нумы главное – это Храм Сердца. Все, что существует в Нуме, существует для того, чтобы Храм процветал и жил вечно. Это не только средоточие Силы, это еще и хранилище самых великих знаний о магии. Еще и поэтому, Храм всех Богов никогда не берет учеников из остального мира. Только рожденные близ Сердца становятся его жрецами. Так повелось от древних времен, когда Боги даровали нам Сердце.
– И ты один из таких, – задумчиво проговорила Рани. – Значит ты намного сильнее прочих, которые стали Жрецами в других храмах?
– По праву рождения – так и есть. Но, – Ри усмехнулся, – Сила – всего лишь потенциал, ее развитие зависит, прежде всего, от усердия самого мага, а если точнее от выносливости его задницы.
Рани непонимающе уставилась на него.
Маг с серьезным видом пояснил:
– Сидеть за книгами приходится, ох как, подолгу. Учиться, в общем, надо. Годами, а то и десятилетиями. Так что, если сравнить мага, просто рожденного в Нуме и мага, посвятившего жизнь обучению – неизвестно кто окажется сильнее. Да мы и не сравниваем обычно, сильнее – слабее. Это только в противостоянии можно выяснить. Но Нума скорее стоит на позиции осуждения конфликтов и войн.
Надо же, они, оказывается не одобряют войны. Рани недоверчиво прищурилась.
– Однако, маги вполне себе воевали с нами.
– Нума не диктует магам что им делать. Просто, есть вещи, которые осуждаются. А право мага – выбирать как поступать.
– Удобная позиция, – буркнула Рани, – Вроде как мы против войны, но если хотите воевать – дело ваше.
Ри искоса посмотрел на нее.
– Ну ты же осуждаешь Ээрмэйра за то, что он был против войны и отказался воевать. С твоей точки зрения, выходит, что он был прав. Поступил, согласно своему внутреннему убеждению, без лицемерия.
Рани раздраженно махнула рукой.
– Спорить с магом бессмысленно, это я поняла.
– Я не люблю спорить, шенна. Я просто отвечаю на твои вопросы.
Маг помолчал и добавил:
– По крайней мере, это лучше, чем наблюдать твое слишком выразительное молчание, когда я что-то делаю не так.
Рани насмешливо фыркнула.
– Что-то! Да ты все делаешь не так, колдун. Я удивляюсь вообще как может быть беспомощен маг без своей Силы. Хуже младенца. Ну, ничего – так, глядишь и научишься чему полезному, будешь потом огонь руками разжигать, не тратя заклинаний.
Ри сжался на миг, потом заметил улыбку на губах шенны и понял, что она просто смеется, стараясь хоть так отвлечь его от печальных мыслей. Он кивнул, то ли соглашаясь, то ли с благодарностью, и пустил лошадь рысью.
Дорога на Тертон все время была почти пустынной. Странновато, но не настолько удивительно для этой поры. Урожай еще не собран, торговля тоже почти прекратилась – мир не успел еще как следует оправиться от Большой войны. Да и в мирные годы тут не было особенно оживленно – основные значимые пути лежали чуть в стороне, к Широкому хребту, в Сиану или на северо-восток, в Нодар. Здесь же, на берегах озера Тиг тихо и не суетно. Глушь, в общем. Но может оно и к лучшему – кто знает какие встречи сейчас к чему привести могут.
До Тертона оставалось не так уж далеко, когда Рани и Ри заметили впереди на дороге тяжело груженую повозку, запряженную парой лошадей. Повозку плотно прикрывала рогожа, но она не в силах была скрыть ощутимый запах гниения. Даже не запах – смрад. Он тянулся за повозкой и отравлял воздух вокруг.
– Что за вонь, как из нутра Руна! – выругалась Рани. – Давай-ка побыстрее обгоним этот смердящий груз.
Маг испуганно покосился на нее, но послушно поторопил лошадь.
Возница, невысокий, плотный селянин с хмурым лицом, с опаской посмотрел на всадников, но тут же отвернулся. Как он сам-то мог ехать в такой вонище?
Рани, поровняв свою лошадь с повозкой не утерпела:
– Здравствуй, дядька. Похоже твоя рыба протухла.
И хотя нос шенны обмануть ее не мог, она все же надеялась на ответ, что да, мол, не продали улов. Ну или что-то такое же безобидное.
Селянин вздохнул.
– То не рыба, – пробормотал он. – Люди это.
– Далековато везешь хоронить их, – Рани нахмурилась – Да и поздновато как-то, судя по запаху.
– Рани, поехали дальше, а? – бледно-зеленый маг старательно отводил глаза от повозки и морщился. – Поехали, во имя Богов.
Внезапно селянин дернул вожжи, останавливая повозку, и в сердцах ответил:
– Тебе чего надо-то? Езжай себе, как твой приятель говорит, мы уж сами тут.
Шевельнулась рогожа над тем, что было ей укрыто. Шевельнулась, как будто… кто-то живой был там, внутри смердящей бесформенной груды. Послышался то ли стон, то ли мычание.
С тихим всхлипом отшатнулся Ри, едва не выскочив из седла. Рани с ужасом смотрела на шевелящуюся рогожу.
– Так что там у тебя, дядька? – прошептала она, не веря глазам.
– Сказал же – люди, – селянин прятал глаза.
Рани не могла понять, как ее рука будто сама потянулась к краю грубой ткани. Но что-то не могло позволить шенне пришпорить коня и умчаться как можно дальше от этой страшной повозки. Под рогожей было три тела. Распухших, тронутых гниением, источающих невыносимый запах разложения. Покрытые синюшными пятнами лица, вываленные языки.
И открытые глаза. Живые и полные невыносимой муки.
– Руновы яйца! – взвизгнула шенна, трясущейся рукой пытаясь вернуть рогожу на место. – Что тут творится то, а? Ри, это болезнь что ли какая?
Мага колотило, как в лихорадке.
– Не думаю, – еле слышно пробормотал он.
Селянин скорбно молчал. Его опущенные плечи подрагивали, руки комкали вожжи.
– Люди это, – повторил он с отчаянием в голосе. – Наши люди, из селения. Кузнец, брат его и жена.
– Что случилось с ними? – Рани, скованная ужасом и отвращением, не могла отвести взгляд от повозки. – Куда и зачем ты везешь их? Отвечай!
Возница, насупившись, пробурчал:
– В храм везу. Староста велел туда их…
– Что произошло? – Рани взяла себя в руки и постаралась говорить спокойно. – Давно с ними такое?
Селянин еще ниже опустил голову, втягивая ее в плечи.
– Да какой давно… Вчера вот.
– Не может быть, – ахнул Ри. – Даже трупы не разлагаются так быстро.
– А вот может, как видно, – возница угрюмо помотал нечесаной головой, – Люди вчера под вечер пришли к нам в селение. Двое и нелюдь с ними.
– Нелюдь? – не понимая, спросила Рани.
Селянин зыркнул на нее исподлобья и смущенно повторил:
– Нелюдь, из ваших стало быть. Как ты.
– Старший?
– Ну может и Старшая, а может еще кто. Другая какая, я не знаю. Они к кузнецу сунулись, лошадь подковать надо им было. Подкову лошадь потеряла у них. А кузнец наш, он в войне сыновей потерял обоих. Нелюди убили. Вот и погнал их вон. Сказал, что не будет ковать лошадь им. Тут и брат его пришел, тоже орать начал. Короче, ссорились они. Кричали на все селение. Потом нелюдь эта из кузни выскочила… А мы-то уже собрались там рядом, если что. Мало ли. Так нелюдь сказала что-то, мол рожа вам моя не нравится, так будете вздрагивать, на своих смотря. Ну или как-то еще. Я не помню уже толком. И ушли они. А мы в кузню пошли. А там они вот лежат. И на глазах гниют. Ну вой тут поднялся, хватились мы пришлых. А нет их, как исчезли. Знахарь наш сказал – магия это. Скверная магия. Кузнец-то, пока говорить мог, сказал, что нелюдь это сделала. Она магией их наказала. Ну вот староста утром велел в храм везти их, если где и могут помочь – так только там. Только вот думаю как им помочь-то можно, а? Довезу ли вообще?
Он с горечью махнул рукой, отвернулся и уставился в одну точку, как будто оцепенел.
– Это запретная магия, – прошептал Ри. – Этого просто быть не может… Погоди, ты сказал Старшая магию сотворила?
– Так кузнец сказал, – селянин отмер и вяло пожал плечами.
– Ничего не понимаю… Так может это бастра была? Нелюдь эта твоя?
– А кто их разберет? Может и выродок был. Я-то не разглядывал ее.
Возница сплюнул и снова с опаской глянул на шенну. Рани посмотрела на мага, тот застыл в седле истуканом. Осмысливал, видать, сказанное.
– Ладно, дядька, вези в храм, мы там раньше будем, расскажем о вашей беде.
Она еще раз взглянула на кошмарную повозку и с силой ударила пятками в бока лошади. Ри тут же последовал за ней.
Они гнали лошадей, как будто повозка преследовала их. Однако, убежать от воспоминаний об увиденном было не так просто. Перед глазами Рани долго стояли молящие, полные боли взгляды этих несчастных и их распухшие, уже почти лишенные человеческих черт, лица. Маг и шенна гнали лошадей и не разговаривали, остановившись лишь однажды – напоить лошадей и набрать воды в ручье.
На закате они прибыли в Тертон.
Глава 5
Кроликов в предгорьях водилось немало, но в силки, тщательно расставленные накануне на кроличьих тропах, попалось всего пара зверьков. Ну, по крайней мере, будет чем кормить изнывшегося от скудости угощения принца. Шенни тоже был голоден, но уходить далеко за зверем не решился. Сейчас, перед самым рассветом, когда Сингур крепко спал в хижине, Мэйр по быстрому проверил расставленные ловушки и забрал небогатую добычу.
Еще бродя по лесу, Мэйр поймал себя на том, что не может перестать думать о недавней встрече с Непрощенным. Не может не оглядываться чаще, чем обычно, невольно ожидая, что за его спиной вдруг появится из ниоткуда длинная белесая фигура. Надо будет поговорить все-таки об этой встрече с магом, когда тот вернется. Наверное, о бледной нечисти нумиец знает всяко побольше, чем шенни. Вот только появления в имперских лесах этих проклятых созданий не хватает. Чтобы уж совсем жизнь в радость не показалась.
Почти у самой хижины Мэйр выплюнул тушки кроликов из пасти, перешел и направился туда, где бросил свою одежду.
Сингур с заспанным лицом стоял у входа в хижину и неуверенно оглядывался по сторонам. Заметив Мэйра он улыбнулся.
– Я проснулся, тебя нет, – сказал он, подавив зевок.
– Я есть, – ответил Мэйр. – Силки вот проверил.
– Мы даже сможем поесть? Жизнь определенно начинает налаживаться.
Принц стоял, преграждая проход, и бесцеремонно таращился на Мэйра.
– Никогда не видел Старших так…, – протянул он задумчиво.
Мэйр хмыкнул, совсем не представляя что отвечать. Как – «так»? Раздетыми? Тоже, подумаешь, повод пялиться и удивляться. Под внимательным взглядом Сингура он начинал чувствовать себя неловко. Удивительное любопытство и не менее удивительное нахальство.
– У тебя тренированное тело, шенни, – принц обошел его кругом и коснулся пальцем спины Мэйра, чуть повыше поясницы. – Тут мышцы слишком хорошо развиты, видимо это из-за характерных для животных движений…
Мэйр вздрогнул. Это было… необычно, по меньшей мере. Бывало, конечно, что люди таращились на него, но все больше тогда, когда думали, что делают это незаметно. Тут же и не угадаешь причину такого поведения – распущенность ли или действительно неподдельный интерес к новому.
– Я думал шерсти будет больше.
Сингур снова зашел спереди, заглянул в лицо шенни и рассмеялся.
– Ты бы себя видел, Мэйр! Вот уж не думал, что тебя так легко смутить.
Мэйр с досадой дернул плечом.
– Ну не каждый раз тебя разглядывают, как лошадь на рынке. Зубы показать?
Принц рассмеялся искренне и открыто, ничем не обнаруживая ни смущения, ни раскаяния. Он веселился, разговор, видимо, казался ему очень забавным.
– Ну прости мое любопытство! Мне казалось, что тебя ничем не прошибешь.
– Может лучше не пробовать? – сказал Мэйр и повернулся, чтобы уйти. Даже, скорее, сбежать.
– Все таки разозлился, – с явно притворным огорчением бросил ему в спину Сингур.
Возможно, у людей как-то все иначе. Возможно, все иначе, что вернее – у избалованных вседозволенностью принцев. Но такую неловкость Мэйру доводилось испытывать нечасто. Что это – действительно любопытство? Или мальчишеское желание подразнить того, кто сильнее. Своего рода проба границ дозволенного. Хотя, кто его там разберет. Привык делать что взбрело в голову, не задумываясь вообще ни о чем, кроме собственного «хочу».
Неожиданно сам для себя Мэйр улыбнулся. Вот так вот, Ээрмэйр Резчик. Умыл тебя наглый мальчишка, положил на лопатки и потоптался еще сверху. А ты-то думал, что все уже повидал в своей долгой жизни. Боги любят посмеяться и приложить мордой в землю особо уверенных. Лучше всего теперь будет делать вид, что ничего не произошло. Потому как у принца точно хватит в запасе колкостей, осталось только порадовать его еще и смущением. Если шенни верно просчитал Сингура, мальчик-принц злил его намеренно, проверял на прочность, изучал и оценивал. Ну, что ж, не самая бесполезная затея, когда вынужден довериться незнакомцу – лучше узнать как можно больше о нем заранее. Однако, принц не учитывает того, что в такие игры можно поиграть и вдвоем.
Радуясь, что есть чем заняться, Мэйр ободрал и выпотрошил кроликов, развел огонь в уличном очаге, насадил тушки на вертел, и вскоре по лесу поплыл аромат жареного мяса. Принц, чуть не облизываясь, голодным котом ходил вокруг, и, хвала Богам, видимо ни о чем, кроме еды сейчас не думал.
