скачать книгу бесплатно
Двери автобуса закрываются. Мария и Володя стоят. Пожилая кубинка, сидящая с краю, предлагает любезно Володе поставить его портфель к себе на колени, чтобы ему было не тяжело его держать всю дорогу. Володя стеснительно отнекивается, но Мария его уговаривает поступить так, как предлагает кубинка. Натужно завывая, автобус ползет в гору. Когда места освобождаются Владимир и Мария садятся. Владимир достает фотоаппарат, фотографирует Марию. Мария шутливо позирует. Сидящий на задней площадке пожилой кубинец, улыбается.
– Я так смотрюсь?
Владимир спрашивает у кубинца, мол, как вам? Тот кивает утвердительно. Мария снова позирует.
– А так?
Владимир снимает. Та же игра с кубинцем. Владимир вздыхает.
– Не вздыхай ты так тяжело!
Рейсовый автобус едет по живописному кубинскому шоссе. Владимир и Мария сидят на заднем сидении. Мария показывает в окно, о чем-то рассказывает Владимиру. Владимир внимательно слушает ее, незаметно для окружающих целует Марию в щечку. Мария взглядом укоряет его…
По каменистой тропинке Владимир и Мария спускаются к небольшой деревне на берегу моря. С одной из лодок, лежащих на берегу, поднимается мальчишка, смотрит в след Марии и Владимира, потом бежит в сторону леса, где находится площадка для выезда лошадей. Там гарцуют на лошадях несколько молодых людей. Один из них метко, как на родео, набрасывает лассо на левую заднюю ногу коня, ловко подсекая скакуна на бегу.
Мария и Владимир подходят к деревянному дому, входят во двор. В отгороженном плетнем дворике – куры, за загородкой хрюкают два поросенка. В углу двора лежит в каменном бассейне в воде огромная морская черепаха.
– Бабушка!.. Дедушка!..
Из дома выходит пожилая кубинка, всплескивает руками, бросается целовать внучку.
– Мария! Старик, посмотри, кто к нам приехал! Мария приехала!
Из-за сарая появляется колоритный седой мужчина с сигарой и в соломенной шляпе. Он неторопливо подходит к приехавшей парочке, внимательно смотрит на Владимира, кивает ему, обнимает внучку. Владимир протягивает ему руку.
– Знакомьтесь. Это Владимир. Военный переводчик. Служит в Гаване. Из России.
Бабушка всплескивает руками:
– Ай-яй-яй! Из России!
Старик пожимает руку Владимира, жестом приглашает его и Марию в дом. Мария ставит на стол тарелку с зеленью, кладет на стол столовые приборы. Старик любящим взглядом смотрит на нее…
– А родители что говорят?
– Мама с папой согласны.
Старик улыбается, сокрушенно качает головой.
– Мария, когда же ты успела вырасти? А, Мария! Ведь еще вчера ты плакала, когда я тебя на рыбалку не брал!..
Мария смущается, идет на кухню помогать бабушке. Старик смотрит на Владимира. Владимир достает из сумки бутылку дорогого рома.
– Мы любим друг друга. И хотим пожениться. Жить будем в Москве.
Мария, старик, старуха и Владимир сидят за столом. Старик берет со стола бутылку, наливает в стаканы ром, смотрит на Владимира.
– Мария приехала просить Вашего благословения. Благословите ее, пожалуйста!
Старик смотрит на старуху. Та начинает плакать.
– Как он по-нашему шпарит! Молодец! Что же ты плачешь, Анна? Просто наша Мария выросла…
Старуха вытирает слезы, поднимается, молитвенно складывает руки, подходит к стене с распятием…
Вечером в деревне праздник. На площади около кафе собрались односельчане: молодые и пожилые. Играет музыкальный квинтет. Два гитариста и три барабанщика. Все танцуют румбу, самбу, сальсу. Владимир тоже пытается танцевать сальсу с Марией. У него это неплохо получается. Но все-таки он понимает, что лучше уступить площадку. Владимир отходит в сторону, садится около стариков Марии. Колоритная кубинка показывает ему большой палец, смеется беззубым ртом…
На площадку выходит стройный высокий кубинец, начинает хлопать в ладоши, гитаристы ускоряют темп. Мария хочет уйти, но парень преграждает ей путь, и тогда Мария начинает танцевать. Владимир понимает, что это не просто танец, а выяснение отношений. Он оборачивается к дедушке Марии, тот поощрительно кивает Владимиру. Владимир неотрывно следит за танцем… Мигель, так зовут парня, энергично хлопает, задавая головокружительный ритм.
– Значит, жениха привезла… А я тебя так ждал.
Мария выдерживает этот ритм, идет по кругу…
– Мигель не сердись, родной. Я полюбила…
Мигель делает несколько резких эффектных па, зрители восторженно цокают языками.
– Мы же обручены. Ты против Бога, против обычаев идешь.
Мария отвечает ему не менее эффектно, ноги ее выделывают какие-то немыслимые па.
– Обручены. Да. Но сколько времени уже прошло. И я тебе ничего не обещала. Не правда ли? Сердцу не прикажешь, Мигель. Володья очень хороший.
Мигель снова хлопает, еще более увеличивает ритм. Гитары и барабаны едва успевают за ним. Некоторые из зрителей, увлеченные танцем встают со своих мест.
– А как же я? Я ведь тебя с детства люблю. Вот пойду сейчас и зарублю твоего друга.
Мария буквально парит над площадкой…
– Тогда ты меня убьешь. Я его люблю. Понимаешь? На всю жизнь. А с тобой мы дружили. Не больше. Я тебя не…. И никогда не давала тебе повода считать меня твоей собственностью. Чтоб ты сейчас строил из себя оскорбленную невинность.
Мигель делает эффектную остановку перед Марией.
– Я тебя не считал своей собственностью. Но я тебя ждал. Надеялся. Тебя бабушка не благословит.
– Уже благословила. А надеялся ты зря. Я намеренно тебе не писала, чтобы ты не строил планов. Я не извиняюсь перед тобой, потому что ни в чем перед тобой не виновата. Время… детство… Мигель, пойми: уже ничего не изменить. Будь мужественным. Прошу тебя.
Мигель хочет обнять Марию, но она отталкивает его руку и на музыкальной коде ставит эффектную точку. Зрители это оценивают бурными аплодисментами, Мария идет к Владимиру, и садится с ним рядом. Мигель раскланивается перед зрителями, приглашает на поклон Марию, но она не выходит, тогда он подходит к ним… Мужчины долго и пристально, хмуро смотрят друг другу в глаза, пока их не разводит Мария.
– Надолго в наши края?
– На выходные. Завтра назад. Ну, что? Мир и дружба?
Владимир поднимается, протягивает руку Мигелю. Тот нехотя под кивание головой Марии слегка пожимает Володину руку.
– У нас тут небольшое ранчо. Не желаете поутру, на лошадях прокатиться?
– Ты нам все в округе покажешь, гаучо?
– Покажу. Что с вами делать? Эх, Мария, Мария! Я так мечтал, что мы будем вместе.
Все! Все! Мигель, пошли веселиться. Ты вон, какой стал. За тебя любая пойдет.
Мария поднимает бабушку и дедушку, обнимает их и приглашает на танец. Дед танцует с внучкой под аплодисменты односельчан.
– А сейчас, – говорит один из местных парней Хавьер, – мы покажем нашему гостю, как надо танцевать «горячие» танцы. Эй, ребята! Давайте исполним наш заводной танец для гостя из Москвы. Владимиро! Присоединяйся. Смотри, как танцуют настоящие кубинские парни настоящий кубинский танец!
Молодые парни и девушки танцуют сексуальный, бурный, чувственный «горячий» танец. Владимир и Мария к ним присоединяются.
В свете красного фонаря Сапрунец печатает фотографии: выкадровывает, проявляет, закрепляет. На стекле сохнут фотографии с изображением счастливых Марии и Владимира.
Ольга Яковлевна переворачивает страницу книги, смотрит на часы на туалетном столике. В спальню входит Рытов.
– Ну, вот. Хана пришла твоему Ершову!
Ольга Яковлевна вопросительно смотрит на супруга.
– Застукали и засняли его с его кубинкой. Теперь он не отвертится! Вышлем в Союз ближайшей лошадью.
Рытов выходит из спальни, достает из портфеля черный конверт из-под фотобумаги, вынимает из него фотографии, возвращается в спальню.
– Можешь полюбоваться. Очень профессионально снято. Лица четкие. Действия конкретные. Блуд во всей, так сказать, красе.
Он раскладывает фотографии на одеяле, жена наблюдает за его действиями.
– Зачем тебе это нужно? Никак не пойму. Ты-работник с кадрами. Хороший работник. Вот и веди свою работу. А зачем жизнь людям ломать? Влюбленных разъединять? Никогда не пойму!
– Как зачем? Для порядка! Политработа, а ты это прекрасно знаешь, и заключается в обеспечении здорового морального климата в войсках.
Ольга Яковлевна видит на одной фотографии целующихся Владимира и Марию.
– Ну, для какого порядка? Морального? А если двое любят друг друга! Это только укрепляет веру молодых в будущее, веру в дружбу народов, в поддержку государством молодых семей. Вспомни, сколько русских и иностранцев переженились после Международного фестиваля молодежи и студентов в Москве в 1957 году! А ты хочешь поставить счастье и будущее молодых под сомнение. От тебя одного сейчас зависит их судьба. Ты что, бог, чтобы так решать их судьбу? Если ты парня, как ты говоришь, для порядка опорочишь, или настрочишь на него что-нибудь в Москву, я тоже в Москву улечу.
– Никуда ты не улетишь. Ты не знаешь, чего мне стоила эта командировка на Кубу!
– Улечу!
Рытов спохватывается и переходит на свистящий шепот, тычет пальцем в стену.
– Знаешь, сколько у меня там завистников! Только и ждут удобный момент, чтобы занять мое место. Ну, уж… не дождутся! Я этого Ершова…
Ольга Яковлевна снова берет фотографии, рассматривает их…
– Как тебе не стыдно, таким способом карьеру делать? Что он, шпион какой? Нет! На хорошем счету переводчик. Есть люди, которые занимаются шпионами. Пусть они делают свою работу, а ты делай свою. Не позорься перед людьми, Валя.
– Оля! Ты не стыди меня, не надо! Это мой профессиональный долг! Пресекать, если что…
Ольга Яковлевна рассматривает одну из фотографий. Ту, на которой Мария и Владимир стоят у фонтана «Хоровод» при входе в кабаре «Тропикана».
– Не трогай ты этих ребят. Пусть себе любят. Вспомни. Мы тоже были молодыми. Если некоторые старперы оттуда, наверху, и думают, как им кажется правильным, то это не значит, что они правы во всем. У нас с тобой своя голова есть и совесть.
Рытов собирает с одеяла фотографии.
– Да. Мы были молодыми. Но на Родине, а не за границей.
– Помню я твои ухаживания.
Рытов берет из рук Ольги Яковлевны фотографии.
– Что ты помнишь? Оля? Что? Как ты не хочешь понять, что если я поставлю без внимания этот случай, то, если что, с меня спросят по полной программе. В худшем случае я получу выговор по партийной линии или предупреждение о не полном служебном соответствии. Этот мальчишка! Как он себя ведет! Еще не оперился, а уже… летает! Тоже мне, орел! Пренебрег, наплевал на все правила, установленные для нас всех. И думает, что все ему так просто сойдет с рук! Нет, матушка моя, не сойдет!
– Все! Лучше не трогай меня! Я спать хочу! Лучше получить несоответствие, чем испортить жизнь безвинным людям. А у тебя, оказалось, уже есть успехи на этом поприще. Это я поздно узнала. Я бы тогда не допустила твоей ошибки.
– Так уж и ошибки…
– Ты все утрируешь! Ты просто рьяно спешишь исполнить чьи-то там дурацкие указания. А ты этого мальчика к себе вызывал? Поговорил с ним по душам? Доверительно? Предупредил? Предостерег? Нет! Что молчишь?
– Я его инструктировал, как только он приехал…
– Вот! И все! А когда он оступился, как ты говоришь, почему с молодым человеком, начинающим жизнь, не побеседовать? А ты сразу его в Союз выслать хочешь! Тебе бы лишь самому отличиться! А человек на всю жизнь невыездным станет! А там его и из комсомола могут попереть! И все! Вся жизнь парня насмарку!
– Сам виноват. Я ему не нянька. А кто не хочет отличиться, скажи мне!
– Только не таким образом!
– А если бы он попал в капстрану?
Ольга Яковлевна на секунду теряется, не находя подходящих слов.
– А в капиталистические страны холостяков не направляют! Вот!
Ольга Яковлевна отворачивается от мужа, выключает бра. Рытов убирает фотографии в конверт, тихо выходит из спальни.
Обеденный перерыв. Владимир на кухне за обе щеки уплетает макароны. Прямо перед ним по кафельному полу цокает «шпорами» попугай. Он голосом радиодиктора вещает по-испански.
Попугай говорит по-испански:
– Охо кон ель пико. Си, кон эль пико электрико. Энтре лас синко и сьете де ла ноче ла деманда де ла электрисидад альканса су нивель мас альто. Ло ке се льяма эль пико электрико…
(… граждане экономьте электроэнергию. Это наша валюта. Это импортная нефть!)
В дверь звонят, потом стучат. Владимир перестает жевать, идет в прихожую. За дверью стоит взволнованная Ольга Яковлевна со свертком в руках. От неожиданности Владимир не сразу приглашает супругу Рытова в дом.
– Здравствуйте, Ольга Яковлевна. Извините, обедаю.
Ольга Яковлевна решительно входит в холл. Попугай с перепугу взбирается к себе на полку и скрывается в клетке.
– Владимир! Времени в обрез. Сегодня, совсем скоро, после обеда, мой благоверный предъявит вам фотографии с вашей девушкой, которые тайно сделали, следя за вами. Он хочет отправить вас домой и исключить из комсомола.
