Корабельный плотник

– Неужели?

– Когда-то плавал стюардом. Только, прошу вас, никому об этом не говорите.

– Хорошо, – согласился старый моряк, – хотя не вижу в этом ничего плохого. Так, о чём вы?

–Я говорил про Джинти, что она раскаивалась.

– Да, я согласен, что Джинти хорошая, – подтвердил корабельный плотник.

– Только вы не знаете, что буквально накануне своего исчезновения из Окленда она прибежала ко мне в собор. Произошло это рано утром. Мы в соборе находились одни. Она плакала и говорила, что совершила тяжкий грех. Теперь понимаете?

– Да, отец мой, я знаю про это.

– Тогда она ничего больше не сказала, но просила меня «молиться за этого человека, которого она обидела». Я так думаю, что она говорила о вас.

– Тогда я должен вам сказать: я простил Джинти, да и не в прощении здесь дело. В общем, она ни в чём не виновата.

– Вы действительно так считаете?

– Что тут удивительного?

– Спасибо вам, сын мой. Вы – благородный человек и настоящий христианин!

– Что вы, святой отец! Какой я праведник?! Джинти была близким мне человеком. Не многие ко мне относились так, как она и я должен был ей помочь, только не знал, как это сделать. А она вот знала… Это для меня главное.

Пастор не нашёлся чем ответить…

15.

Со дня похорон несчастной Джинти минуло два месяца, когда по Окленду прошёл слух о поимке Фрэнсиса. Его арестовала полиция, как только он объявился в Окленде. Разговоры об убийстве Джинти, которые постепенно сошли на нет, возобновились с новой силой. Всех интересовало: где мог пропадать Фрэсис, почему он отсутствовал в городе и откуда взял деньги на покупку дорогой лодки?

Когда полиция вела Фрэнсиса по Окленду, горожане только что не разорвали ненавистного мерзавца. Фрэнсис злился и буквально рычал, что он ни при чём и не знает, за что его арестовывают. В полицейском участке его продержали целую неделю и, ко всеобщему удивлению, выпустили на свободу. Полиции Фрэнсис объяснил, что Кларка давно не видел и вовсе они не друзья, а просто знакомцы. Подумаешь, несколько раз вместе ходили пропустить стаканчик в трактир к Джиллу. Рассказал, что Кларк ему остался должен денег, и что сам он во время всего случившегося плавал в качестве матроса на китобойной шхуне в районе Антарктических островов возле Кергелена. Одновременно нашёлся какой-то моряк, который всё это подтвердил. Правда этого свидетеля в Окленде никто раньше не видел, и вообще, он казался весьма подозрительным. Что до Джинти, то Фрэнсис убедил полицию, что о её смерти он услышал только сейчас и поэтому ничего не знает, и что она никогда не была его подругой. И, вообще, что у любого моряка в каждом порту своя женщина…

Выйдя из полиции, Фрэнсис, на все выпады в свой адрес со стороны оклендцев, огрызался тем, что полиция его оправдала и искать убийцу надо в другом месте. При этом кивком головы показывал в сторону трактира Джилла, намекая на разных людей: самого хозяина заведения, старого моряка Тома, Раиту и её родственников.

Там в участке, среди прочего, Фрэнсис поведал, что как-то в трактире у Джилла слышал угрозу в адрес Джинти со стороны Раиты, и что однажды видел, как брат Раиты жестоко избил Джинти, а вместе с ней и Кларка, который пытался заступиться за свою подружку. Джинти, по его словам, после этого ходила с синяками. Но ведь подобное с Джинти случалось часто. Кто интересовался: откуда эти синяки? И опять нашлись какие-то люди, которые подтвердили слова Фрэнсиса. А ещё кто-то, кого в Окленде вообще никто не знал, вдруг заявил, что он большой друг Кларка и не так давно встретил его в табачной лавке на Оаху. Якобы Кларк два месяца назад уехал на Гавайи и там благополучно обитает по сей день. Поверить во всё это было невозможно.

Том, и Джилл были уверены, что всё это обман. Фрэнсис и эти «свидетели», по-видимому, его сообщники, нагло лгали. Полиция же, неожиданно повернулась в другую сторону и стала допрашивать Раиту и её родных. Мауи на некоторое время арестовали и продержали под замком в полицейском участке. Из-за этого едва не случился маорийский бунт. Пастору и городским властям пришлось приложить усилия, чтобы из-за всего этого не разгорелись расовые волнения. Впрочем, быстро выяснилось, что Мауи и его соплеменники тут ни при чём. Злые языки говорили, что во всё решительно вмешался Джилл, и что даже не обошлось без заступничества со стороны губернатора. Но говорить, конечно, можно всё, что угодно.

В трактир к Джиллу после всего этого Фрэнсис уже не захаживал. Сам же Джилл как никогда жаждал встречи с негодяем. Однажды трактирщик подкараулил его в порту. Если бы прохожие вовремя не оттащили Джилла, он бы точно убил или серьёзно покалечил Фрэнсиса. Трактирщик, хотя и проработал всю свою жизнь с поварёшками, но силу ему придавала жажда мести за Джинти и по своим габаритам он раза в три превосходил мерзавца. Старина Том обо всем узнал из разговоров в трактире.

– Ты что это, кок, на людей бросаться стал?

– Знаешь, приятель, я этого негодяя за человека не считаю. Ты вообще в курсе, что он купил дорогую рыболовную посудину?

– Наслышал и что такого?

– Этот Фрэнсис всегда без денег здесь ошивался. Кому, как ни мне, это знать. В трактире никогда не расплачивался. За него всегда платили другие.

– Его снова вызывали в полицию, – сообщил корабельный плотник, – По поводу покупки лодки. Спрашивали: где взял деньги?

– Что он ответил?

– Якобы заработал на промысле, а часть занял непонятно только у кого. Найди такого дурака! Но вроде, опять кто-то подтвердил. Все его свидетели из таких же, как он сам. Но я не верю ни одному их слову. Они всё врут. Ты ведь сам это знаешь, Джилли.

– Тогда что будем делать дальше? Или всё оставим как есть, Томми?

– Ты, приятель, только не вмешивайся. Это моё дело. И вот ещё что. Тогда с Раитой я был не прав. Она не виновата. Деньги у меня действительно украла Джинти и скорее всего отнесла своему дружку Кларку. Не знаю, что там дальше у них случилось, но сдаётся мне, что Кларк давно кормит рыб на морском дне.

– А с чего ты решил, что деньги украла Джинти?

– Мне рассказала Эйлс. Девочка тогда ночью видела мать, как она заходила ко мне в комнату. Эйлс боялась, что мать снова убежит к этим, Кларку и его дружкам. Вот и караулила её. Видишь, как все получилось. Так-то, приятель.

– Что тебе на это сказать? Не знаю…

– Так что, кок, Фрэнсис купил лодку на мои деньги, из-за которых убил несчастную Джинти.

– По всей видимости, это так.

Прошло несколько дней. Казалось, всё успокоилось…

Был поздний вечер. Джилл занимался на кухне приготовлением ужина для последних посетителей, когда в зале начался лёгкий переполох. Все, кто находился в трактире, прильнули к окнам: в гавани горела одна из лодок. Яркие языки пламени поднимались высоко в чёрное небо. Стоявшие рядом корабли снялись с якорей и отошли в сторону, но почему-то никто не спешил гасить пламя…

Догадаться, чья лодка, было не трудно. Мгновенно весь город облетела новость, что вместе с лодкой сгорел и её мерзкий хозяин. Все это приняли спокойно. Так одним негодяем на земле стало меньше.

Джилла охватило волнение. Не прошло и четверти часа, как в трактир вошёл старый Том. Трактирщик немедленно утащил его к себе в комнату, поговорить.

– Ты всё-таки это сделал, Томми?! – не понятно: спрашивал он или востроргался.

– Ты, о чём, приятель?

– Как? Не валяй дурака! О Фрэнсисе.

– Тогда считай, что так. Не так важно кто это сделал, сколько что этого мерзавца больше нет на этом свете. Пускай горит в аду ярким пламенем!

– Что значит: неважно кто сделал?

– Это значит, кок, что пожар всегда можно будет списать на меня, – корабельный плотник дружески похлопал Джилла по плечу.

– Почему ты так говоришь, приятель?

– Потому что со мной полиция связываться не будет. Это ты земноводный, а я – морской обитатель. У нас – свои законы.

– Не понимаю… Но тогда кто же?

– Понятия не имею, кок, кому это нужно? Фрэнсис насолил многим. Впрочем, что-то мне подсказывает, что искать следует близко, – корабельный плотник по-хитрому подмигнул.

– Неужели? Ты в самом деле так думаешь?

– Представь себе. Он просто опередил меня, приятель. Может к лучшему для моей души. Не пришлось брать грех.

– Но ты действительно уверен, что это он?

– Понимаешь, приятель, я видел, как Раита передала парню банку со спиртом. С полки. Сейчас там двух не хватает. А моя – вот, – Том достал из-под картуза полную банку и поставил её перед Джиллом.

– Но зачем он это сделал?

– А что ты думаешь? Фрэнсис и им принес немало бед, если ты помнишь. Потом, вероятно, он догадывался о наших планах. Вот и помог. Такие они люди, приятель.

– Как ты думаешь, может и с Кларком…

– Ну, нет!

– Ты точно уверен, что не он?

– Кларка вместе с Джинти убил Фрэнсис. Я нисколько в этом не сомневаюсь.

– Тогда всё действительно к лучшему…

К немалому удивлению горожан, полиция не проявила интереса к пожару в порту. Подумаешь, сгорела одна лодка и вместе с ней никчёмный моряк, который пользовался дурной славой. Чего не случается? Перебрал лишнего и сгорел. Может из-за курева, а может свечу не затушил. Дознаний проводить не стали…

16.

В тот воскресный день Том заметил, что Джилл какой-то не такой, как обычно. С самого утра чрезмерно весел, а днём неожиданно объявил посетителям трактира, что сегодня все угощения будут за счёт заведения. Ближе к вечеру выкатил бочку эля на улицу и самолично стал угощать им всех прохожих. Первую бочку опустошили за час. Вторая и третья ушли ещё за полтора часа. Половина оклендских жителей ходили пьяные. Трактир ломился от гостей. Когда к глубокой ночи все разошлись, Джилл, наконец, подсел к столику Тома.

– Ну, давай рассказывай, что там у тебя случилось? – старину Тома уже полдня раздирало любопытство.

– Ты оказался прав, Томми, – выпалил трактирщик.

– О чём ты говоришь?

– Как о чем?! Я стану отцом!

– Ха, поздравляю! Этого следовало ожидать, приятель, – заулыбался старый моряк.

– Но что мне делать? Понимаешь, у меня никогда не было детей, – он замялся.

– И что? Так радуйся!

– Я и радуюсь. Но тут вот какое дело… В общем, знаешь, я не хочу, чтобы мое дитя родилось вне брака.

– Тогда женись! Кто тебе не позволяет? Или ты хочешь, чтобы я вас с Раитой обвенчал? Но я не пастор, а плотник! – засмеялся старый моряк, а в это время что-то зашуршало где-то совсем рядом. Под соседним столом, боясь сделать лишний вздох, притаившиеся Раита и Эйлс подслушивали разговор мужчин. И когда только они успели там спрятаться? Но изрядно захмелевшие мужчины были так заняты своим разговором, что ничего не заметили.

– Ты смеёшься надо мной, а я переживаю, приятель. Что подумает пастор? Раита ведь туземка.

– Как я понял, пастор здесь нормальный человек, лишённый расовых предрассудков. Так что ты напрасно переживаешь, кок. Думаю, падре даже будет рад, что в Окленде появится такая семья.

– Ты точно так считаешь? Нет, серьёзно?

– Даже уверен, что пастор тебя поймёт и поддержит.

Джилл не успокоился. Было заметно, что он ещё что-то хочет узнать, но решается.

– Ну, хорошо, говори, кок? По какому поводу ты ещё переживаешь?

– А что делать с её родными?

– А что с ними не так? Что ты имеешь в виду?

– Но ведь я должен буду её, как это говориться, посватать, сделать предложение? – трактирщик выглядел совершенно обескураженным.

– И что?

– Не знаю, как это всё происходит. И как отнесутся к этому её родственники?

– Понимаешь, я тоже никогда не сватался. Всю жизнь в море. Старый холостяк! Там у нас, на корабле, как ты знаешь, свадеб не проводилось. Но вообще процедуру знаю … приблизительно. Только, что-то мне подсказывает, что всё это не столь важно, приятель. Не переживай, в любом случае я тебе помогу. Как-нибудь вдвоём справимся. Для начала переговорю с Мауи, выясню, как у них это происходит.

– А он поможет?

– Уверен. Мауи – хороший парень. Думаю, он будет рад за вас обоих: за тебя и за сестру.

– Всё же, как это у них может делаться?

– Шумно, весело, и, полагаю, что тремя бочками эля ты не отделаешься! У них большая родня.

– Где мне взять столько эля?

– Джилли, это уже твоя забота, раз ты собрался жениться. Без эля никак не прокатит! У нас это называется «выкупом». Думаю, что у них тоже без этого не обходится.

– А вдруг её отец мне откажет.

– Он откажет, если ты ему не подаришь штаны!

– Тогда я подарю смокинг! – трактирщик повеселел.

– Ну вот, видишь, приятель, как всё хорошо получается.

– Знаешь, Томми, я ведь никогда прежде не знал счастья… И вот повстречал Раиту…

– Ты будешь по-настоящему счастливым, когда она нарожает тебе десяток ребятишек! – перебил его Том, – Вообще, кок, мне почему-то кажется, что кто-то нас подслушивает.

При этих словах из-под соседнего столика стрелой вылетели Раита и Эйлс. Мужчины рассмеялись.

– Эйлс, Раита! Несите нам ещё джина и больше хорошей закуски, – крикнул им Том.

17.

На следующий день корабельный плотник зашёл в трактир к Джорджу. Зная, кто он, ближайший конкурент Джилла немало удивился. Том не стал присаживаться за столик, а сразу направился к стойке.

– Что желаете, господин Том? Неужели вы съехали из гранд-отеля мистера Джилла? У хозяина было недостаточно тихо? – пошутил Джордж.

– Нет, там всё нормально. Меня вполне устраивает. Я за другим, – Том как-то хитро посмотрел на Джорджа, – Понимаешь, приятель, тут такое дело: Джилл решил жениться.

– Неужели? Это хорошее дело. Старине Джиллу давно было пора. Передай, что я рад за него. И кто же счастливая избранница?

– Раита. Знаешь такую?

– Догадываюсь. Симпатичная местная девушка.

– Одобряешь?

– Я ничего не имею против маори. Это дело Джилла. Но что вас привело ко мне?

– У жениха мало эля.

– Правильно! Много ли ему нужно по такому случаю?

– Полагаю, что много, – оглядевшись старина Том добавил, – Вообще у вас тут неплохо, но я должен идти. Меня ждут.

После того, как корабельный плотник вышел из трактира, Джордж задумался…

Вечером, Джилл услышал какую-то возню во дворе своего заведения. Когда выглянул наружу, то удивился, увидев большую повозку. Два маорийца сгружали с неё бочки эля. Не меньше десятка. Рядом стоял трактирщик Джордж.

– В чём дело, приятель Джорджи? Что здесь происходит? Ты что перепутал заведения или решил захватить мою вотчину? – поинтересовался Джилл.

– Понимаешь, дружище, до меня тут дошли приятные новости. Так что это тебе подарок. Ко дню свадьбы. От всех трактирщиков нашего города. Каждый послал тебе по бочонку. Ну а моих, как ближайшего соседа – три!

– Благодарю, мистер конкурент! Не ожидал. Этот подарок очень даже кстати. Интересно откуда вы узнали? Впрочем, догадываюсь: Томми?

– У тебя шикарный друг, Джилли!

– Ещё бы! А самого тебя вместе с остальными ждать на свадьбу?

– Конечно! И вообще, если что-то нужно, то обращайся. Подожди, мы ещё свою корпорацию учредим.

– Корпорацию трактирщиков города Окленда?

– А почему бы и нет! Мы хотя и конкуренты, но порядочные люди!

– Согласен, – ответил Джилл, и они пожали друг другу руки…

Свадьба получилась шикарной. Окленд гулял целую неделю сначала у Джилла, потом в доме родителей Раиты. Торжество почтил своим присутствием губернатор острова.

Джилл наслаждался безграничным счастьем…

18.

Между тем дела Тома шли в гору. Он обставил новой мебелью трактир Джилла и стал работать на заказ для жителей Окленда и его окрестностей. Корабельный плотник действительно оказался отличным мастером, да ещё и Мауи отличался умением и усердием. В работу Тома парень добавлял маорийский колорит: вырезал на стульях и столах красивые узоры, фигурки людей и экзотичных туземных богов. Заказчикам это нравилось.

Мастера быстро обрели состоятельную клиентуру. Даже губернатор пригласил их выполнить отделку своей резиденции. Том постепенно стал забывать свои злоключения. Он по-прежнему занимался с детьми Джинти, а иногда они сами приходили к нему в мастерскую. Мауи приобрёл европейскую одежду и ходил по Окленду как франт. Раита говорила, что парень думает жениться.

Как-то после работы Джилл позвал Тома поговорить. Мужчины сели за стол. Раита принесла еду и выпивку.

– Тут вот какое дело. Мне сегодня пришло письмо, – начал Джилл, – от матери Джинти. Из Шотландии.

– Но как она тебя нашла? – удивился старый плотник.

– Мне Джин сама дала её адрес на всякий случай. С год назад мать написала ей впервые за много лет. Она очень сожалела, что так у них получилось и просила Джинти вернуться в Шотландию.

– Мне она об этом не говорила.

– Не стоит на неё обижаться из-за этого. Мне она тоже сказала не сразу, ей было тяжело об этом говорить.

– И что же Джинти? Почему не послушала мать?

– Она хотела, даже очень хотела. Мечтала словно птица вернуться в родное гнездо, но едва ли смогла бы там жить. Джинти хоть и ругала Окленд, но это её город. Она понимала, что дальше края света никуда не уедешь, а вернуться назад уже не могла. Вот так, приятель. Сложная штука эта жизнь. Когда Джинти рассказывала мне про письмо своей матери, то рыдала. Она всю жизнь любила мать и не могла простить ни её, ни себя саму. Ей было горько от того, как сложилась её жизнь.

– Наверное, так.

– Джинти просила написать матери, если с ней самой что-то случится. Волновалась о судьбе детей. Мне обо всём рассказала незадолго до своей смерти. Она знала, что умрёт – трактирщик посмотрел на удивленного Тома, – Может, не знала, как это произойдёт, но то, что умрёт, точно знала. Она мне говорила об этом не раз. Так-то, приятель. Рассказывала, что уедет далеко. Это так она говорила. Я просто тогда не понимал. Думал, что с дружками укатит, а детей бросит. Джин ещё смеялась как-то странно. Сама искала свою смерть. И поэтому дала адрес матери.

– Но почему тебе? Мне казалось, что она тебя ненавидела. Вы же постоянно ссорились, и ты грозился её выгнать, – Том был обескуражен новостью.

– Тебе это только казалось, – с уверенностью произнёс трактирщик, – Я бы никогда не сделал, как грозился. Джин это знала. Мы были с ней близкими друзьями. Это трудно объяснить. Она часто в своей жизни допускала ошибки. Я пытался помочь, но ничего не менялось. Джин была несчастлива, видно так было на роду у неё написано.

– Все это очень грустно, – подтвердил старый моряк.

– Так вот, ее мать прислала денег для внуков. Она ждёт детишек у себя дома в Шотландии. Просит привезти их. Мне написала, что ни о чём не следует волноваться. Она убедила меня, что у её внуков всё будет хорошо. Вот эти деньги, – Джилл положил перед Томом небольшой мешочек, в котором звякнули монеты.

– И что ты думаешь с ними делать?

– Думаю, что их надо отдать тому, кто повезёт детей в Шотландию.

– Насчёт этого можешь не беспокоиться. В Шотландию детей отвезу я. Но этих денег мне не надо. Дети Джинти мне тоже не чужие. На мебели я уже немало заработал и ещё заработаю. А деньги пусть останутся для детей. Они им пригодятся.

– Я-то думал, что ты намерен остаться в Окленде. Дела у тебя идут в гору. К тебе выстроилась целая очередь заказчиков.

– Что шотландцу здесь делать? Если мне нет места на корабле, то надо возвращаться домой. А мой дом там, где горы спускаются в холодное северное море, в Абердине. Там семья моего брата. Старый моряк там очень долго не был, – Джиллу показалось, что в глазах корабельного плотника блеснуло крохотное стёклышко, – и вообще. Окленд слишком маленький город…

– Ты думаешь, тебя там ждут?

– Не знаю. Столько лет плавал вдали от родных мест. Но хочется верить, что кто-то да ждёт.

– А что будет с мастерской?

– Оставлю тебе. Открыл её на твои деньги, кок.

– Вообще-то мне забот и с трактиром хватает. Да я и ничего не понимаю в плотницком ремесле.

– Но ведь есть Мауи. Он толковый малый и вполне сможет меня заменить. Тебе лишь останется лишь чуть-чуть опекать парнишку. А то, знаешь, он молодой и горячий. Кстати, и отец его в плотницком деле понимает. Теперь, когда он ходит в штанах, можно не беспокоиться на счёт того, что распугает клиентуру!

– В отношении Мауи ты прав. Пусть парень этим занимается, и я пригляжу за ним. Но за мастерскую я тебе всё равно должен. Ты хорошо наладил дело.

– Ничего ты не должен, Джилли. Спасибо, приятель, за всё, что ты для меня сделал.

– Нет-нет, приятель, моряки так не поступают. Я обижусь. Хотя бы позволь мне оплатить вашу дорогу и снарядить детей. Джинти столько лет у меня работала, и Эйлс помогала. Она хоть и маленькая, но ты посмотри – какая трудолюбивая и прилежная. В гимназии её хвалят, – Джилл даже не дал корабельному плотнику ответить, – Не обижай меня, Томми. Будет только так, как я сказал. А то…

– А то что? – как-то с игринкой переспросил Том.

– А то я снова побью тебя, приятель.

– А может я тебя, приятель!

И они, рассмеявшись, обнялись.

19.

На следующий день Том передал дела Мауи. Парень совершенно не ожидал такого. Он ещё плохо говорил по-английски и долго переспрашивал «мастера Тома» и даже позвал Раиту в качестве переводчика. А когда «мастер Том» уходил из мастерской, долго ему кланялся.

С согласия Джилла Том взял на себя все приготовления к отъезду. До поры это оставалось секретом для детей. Старый моряк долго подыскивал подходящий корабль, который собирался в Англию. Главное было добраться туда, а дальше уже рукой подать до Шотландии.

И вот настал день, когда Джилл к недовольству завсегдатаев трактира попросил Раиту пораньше закрыть заведение. Раита удивилась его распоряжению, а публике Джилл объяснил, что сегодня для него необычный день, и в трактире будут важные гости. Когда это услышали Раита и Эйлс, они переглянулись, поскольку не знали, что это за день, и откуда возьмутся важные гости. Затем Джилл попросил Эйлс накрыть праздничный стол. Девочка постелила самую красивую скатерть и принесла лучшие блюда и напитки. После Джилл сказал ей привести своих маленьких братьев. Раита сходила за Томом. Когда собрались, Джилл пригласил всех к столу. Со стороны они выглядели большой дружной семьёй.

Некоторое время сидели молча. Трактирщик подбирал слова. Наконец, решился.

– Эйлс, детка, у вас в Шотландии живёт родная бабушка Лиллиас, – обращаясь к девочке, как к старшей из детей, объявил Джилл, – Она узнала о смерти вашей матери и зовёт вас к себе домой. Бабушка Лиллиас – хорошая, любит вас и ждёт, что вы приедете жить вместе с ней.

Эйлс закрыла лицо ручками и расплакалась. Слишком многое девочке пришлось пережить в последние месяцы.

– Ну, что ты? Что ты, Элли, – попытался успокоить её старый Том, – разве стоит из-за этого плакать? Это – радостное событие и я уверен, что всё у вас будет хорошо. Как бы я радовался, если бы у меня самого нашлась бабушка!

Старый Том засмеялся от своей шутки, а Джилл подпёр ладонью подбородок и сидел серьёзный, даже немного грустный.

– Мне тоже тяжело будет с вами расставаться. За эти годы, что мы жили вместе, я к вам очень привязался, – сказал он как-то невпопад, а корабельный плотник подтвердил кивком головы, – даже не знаю, как тут останусь без вас?

– Мы тоже, господин Джилл, – Эйлс давилась от слёз.

– И кто будет дальше учить английским словам Раиту и играть на гармошке грустные шотландские песни? Но ты понимаешь, Элли, так хотела ваша мать. Она меня просила об этом, и я должен исполнить её волю.

– Она вас просила? – переспросила Эйлс.

– Да. Так она хотела.

– А как мы туда поедем? – спросил маленький Томми.

– Как поедете? На корабле поедете. Вместе с дедушкой Томом! – кивнул в сторону корабельного плотника трактирщик.

– До самой Шотландии? – Дэви смотрел на Джилла большими глазами.

– До самого Абердина, малыш, – подтвердил трактирщик, – Там живет ваша бабушка Лиллиас.

– Абердин большой город? – Дэви перевёл взгляд на Тома.

– Абердин – очень большой, даже громадный город, не то, что Окленд! – рассмеялся старый моряк.

– А наша бабушка точно хорошая? – насторожено спросила Эйлс.

– Самое, что ни на есть, точно и даже точнее точного! Очень-очень хорошая! – уверил детей Джилл, – а потом с вами всегда рядом будет мистер Том.

– Тогда хорошо…, – всхлипнула Эйлс.

– Ну вот и преотлично! Теперь давайте ужинать…

20.

Приготовления к поездке не заняли много времени.

И вот наступил день отъезда.

Точно так и наша история постепенно подходит к финалу. Эти последние сцены, хотя автор надеется, что читатели уже догадываются – всё закончится хорошо, несут в себе грусть расставания. Но ведь правду говорят, что любовь и дружба от нас никуда не уходят. Они навсегда остаются вместе с нами. Где бы мы не жили.