Полная версия:
Жизнь и смерть в Средние века. Очерки демографической истории Франции
Явно заниженную оценку численности детей содержат и суммарные данные Сен-Жерменского и Реймсского полиптиков о соотношении детей и взрослых. По первому из этих полиптиков число детей составляло 105,7% числа взрослых, по второму – 105,1%. Поскольку отделившиеся от отчих семей старшие дети включены в число взрослых, последнее явно преувеличено, а число детей, соответственно, преуменьшено. Какому ежегодному приросту населения соответствует это преуменьшенное соотношение поколений? Принимая за длину поколения интервал в 25 лет166, получаем ежегодный естественный прирост в 0,2–0,22%. Эти данные не позволяют согласиться с предпринимавшимися в течение последних 10–15 лет попытками констатировать, основываясь на материалах использовавшихся выше полиптиков, стагнацию или даже спад населения в каролингской Франции IX в.167 Необоснованность этих попыток тем боле явна, что они не предусматривали необходимой дифференциации разных поколений «взрослых».
Выявленные по каролингским полиптикам IX в. данные о средней численности детей на семью подтверждаются и некоторыми другими, в первую очередь актовыми, материалами. Судя по ним, можно предполагать небольшое увеличение средней численности выживших детей в семье в период с VIII по Х в. с 2,2 в VIII в. до 2,8 в IX в. и до 3,0 в Х в. С учетом же неполноты описания детей в актах можно предполагать, что общее число детей у крестьян составляло (на детную семью) в VIII в. около трех, в IX в. более трех, в Х в. около четырех, из которых до взрослого возраста доживали в VIII–IX вв. около двух, а в Х–XI вв. около трех детей168. Аналогичны наблюдения А. Делеажа, изучавшего бургундские памятники IX–Х вв.: из 169 учтенных крестьянских домохозяйств семейные пары были в 135 (79%) из них; из числа женатых бездетными были лишь 7 (5%) крестьян; среднее число детей (на детную семью) около трех детей169. Примерно ту же цифру – 2,8 – называет М. Делош, подсчитавший число детей в 762 семьях, упоминаемых в Реймсском картулярии170. Сходные оценки дают Ф. Лот, Ж. Дюби, П. Гийом и Ж. Пусу и другие исследователи171. Как видим, есть немало оснований оспорить чересчур пессимистические оценки демографической ситуации IX–Х вв., которые были предложены в 70–80‑х годах Ж. П. Брежи, Ж. Вердоном, Ж. П. Поли, Д. Херлихи, Р. Фоссье и др.
Все это, однако, не значит, что реальное число выживших детей на семью было во всей Франции таким же, как в только что приведенных случаях. Уже отмечалось, что дошедшие до нас полиптики, картулярии и иные описания в своей основной массе отражают ситуацию главным образом в наиболее интенсивно развивавшихся местностях. Социально-экономический и демографический рост в целом во Франции VIII–Х вв. был, несомненно, ниже. Но даже если прирост населения составлял в среднем хотя бы половину той заведомо заниженной цифры, которую мы приводили, – не 0,2% в год, но лишь 0,1% в год, – то и в этом случае можно констатировать известный прогресс. Видимо, уровень выживаемости детей в целом все же превышал уровень детской смертности, сколь бы последний ни был значителен.
Что касается среднего возраста смерти взрослых, то его определение для каролингского времени наталкивается на почти непреодолимые трудности. Это же следует сказать и о средней продолжительности жизни. Не располагая серийными данными, исследователь, стремящийся определить абсолютную величину этих параметров, обречен на произвольные допущения172. Источники информируют нас – и то весьма ненадежно – о возрасте смерти отдельных представителей знати, да о редкости среди них людей старше 45–50 лет. Так, известно, что из 28 меровингских королей (от Хлодвига до Теодорика IV) перевалили за 50-летний рубеж лишь трое173. Каролингские короли жили как будто бы дольше; неясно, однако, отражал ли этот факт общее увеличение продолжительности жизни или же только упрочение политической стабильности, помогавшее каролингским королям чаще умирать в собственной постели. Еще менее достоверны раннесредневековые данные, касающиеся церковных иерархов, якобы доживавших благодаря «праведной жизни» до совершенно сказочного возраста174.
Отказываясь от установления продолжительности жизни в каролингское время в абсолютных цифрах, как и от точного измерения некоторых других демографических параметров, мы считаем более продуктивным выявлять хотя бы заведомо заниженную величину таких показателей. Именно этому служило проделанное выше определение минимальной численности детей, минимального соотношения детского и взрослого поколений, минимального ежегодного прироста. Подобную же цель преследует обзор косвенных данных о продолжительности жизни и ее различиях у мужчин и женщин.
Обратим прежде всего внимание на тот факт, что люди каролингского времени мало говорят о своих внуках (nepotes), дедах или бабках. Более того, самое понятие «nepos» сохраняет явную амбивалентность и, по мнению, например, Д. Бартелеми, подразумевает чаще племянника, чем внука. Не свидетельствует ли это о том, что внуки вообще сравнительная редкость? Вероятно, неслучайно деды и бабки упоминаются преимущественно в качестве покойных прародителей. (Это характерно, в частности, для памятников повседневной практики – актов, поместных описей, дидактических сочинений.) Видимо, дожить до собственных внуков (и стать дедом или бабкой) удавалось тогда очень немногим175.
Этот факт в сочетании с тем, что известно о возрасте первого брака, позволяет ориентировочно оценить обычную длительность жизни. Если, вступая в брак около 15–20 лет, люди редко доживали до внуков, значит, они столь же редко умирали позднее 35–40 лет. Естественно, что Беда Достопочтенный в свои 60 лет казался современникам древним старцем, а то, что Карл Великий достиг 72-летнего возраста, представлялось его биографу Эйнхарду просто чудом.
Что касается различий в продолжительности жизни мужчин и женщин, то на первый взгляд сведения об этом выглядят более конкретными. И в актах, и в описях, и в генеалогиях VIII–Х вв. обнаруживается преобладание числа вдов над числом вдовцов: в ряде местностей оно оказывается двукратным176. К сожалению, однако, это соотношение парадоксальным образом не согласуется с численностью в тех же местах взрослых мужчин и женщин, так же как и с соотношением мальчиков и девочек: в обоих последних случаях обнаруживается явное преобладание лиц мужского пола177. Констатация этого противоречия и анализ его истоков побудили специалистов отказаться от того, чтобы видеть в превышении числа вдов над числом вдовцов свидетельство большей продолжительности жизни женщин. Это превышение связывают как с более ранним вступлением женщин в брак (вследствие чего жены были, как правило, моложе своих мужей), так и со сравнительной сложностью для многих вдов вступить в повторный брак. Действительное же соотношение уровня смертности лиц разного пола считается более обоснованным определять по сопоставлению их численности в том или ином возрастном классе. Так явное преобладание мужчин среди взрослых специалисты связывают преимущественно с высокой смертностью женщин при родах и с их гибелью во время военных раздоров178.
Не оспаривая влияние этих моментов на среднюю продолжительность жизни женщин, мы тем не менее не считаем их достаточными для характеристики половозрастных различий в смертности и особенно для их объяснений. Обратим прежде всего внимание на тот факт, что численное неравенство полов в крестьянской среде обнаруживается уже в детском возрасте. Судя по ряду поддающихся статистической обработке памятников, число мальчиков намного превышает число девочек. Видеть причину этого только в недоучете девочек трудно (хотя он, несомненно, имел место). Такой недоучет можно предполагать, например, в актах или хрониках, где при описании семей женское потомство подчас просто игнорируется. Гораздо менее вероятен он в полиптиках, где лица женского пола выступали как субъекты обложения специфическими повинностями, так что недоучет девочек угрожал землевладельцу фискальными потерями. Между тем именно в полиптиках доля девочек среди детей особенно часто уступает (порой в полтора и более раза) доле мальчиков. Численное неравенство полов в крестьянстве закладывалось, таким образом, в детстве.
Американская исследовательница Э. Коулмен предложила в свое время объяснять это недостаточной заботой родителей о выхаживании новорожденных девочек, что могло обрекать их на смерть179. Уязвимость использованной Коулмен методики и ошибки в подсчетах вызвали справедливую критику ее построений. Не подтвердились и тезисы Коулмен о прямой зависимости доли мальчиков в крестьянских семьях от земельной обеспеченности семьи, числа детей в ней или же обширности домохозяйства180
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
1
Бессмертный Ю. Л. Жизнь и смерть в средние века. М.: Наука, 1991.
2
Некоторые из них собраны в книге: Копосов Н. Е. Хватит убивать кошек! Критика социальных наук. М.: Новое литературное обозрение, 2005.
3
О Ю. Л. Бессмертном – и несоветской медиевистике в целом – существует довольно обширная литература как мемуарного, так и исследовательского жанра. Некоторые материалы о его жизни и творчестве, включая автобиографическое интервью, опубликованы в двухтомнике, посвященном его памяти: Homo historicus: К 80-летию со дня рождения Ю. Л. Бессмертного. М.: Наука, 2003. См. также: Гуревич А. Я. История историка. М.: РОССПЭН, 2004 (оценки Бессмертного Гуревичем в этой книге во многом определены ссорой между ними, происшедшей в 1994 году; тем не менее книга остается главным текстом по истории советской медиевистики позднего периода); Копосов Н. Е. Хватит убивать кошек. С. 193–209; Копосов Н. Е., Бессмертная О. Ю. Юрий Львович Бессмертный и «Новая историческая наука» в России // Homo historicus. С. 122–160; Бессмертная О. Ю. «Война мемуаров»: Мотивы страха в рассказах о советском прошлом двух медиевистов-противников и (не)советские субъективности (Е. В. Гутнова и А. Я. Гуревич) // Новое литературное обозрение. № 162. 2020. С. 79–103.
4
Гаспаров Б. М. Тартуская школа 1960‑х годов как семиологический феномен [1989] // Московско-тартуская семиотическая школа: История, воспоминания, размышления / Под ред. С. Ю. Неклюдова. М.: Языки русской культуры, 1998. С. 57–69. Мне кажется, что Гаспаров несколько преувеличил эзотеричность тартуской семиотики.
5
С. Н. Зенкин справедливо говорит о таком уровне теоретизирования как о специфическом понимании роли теории многими российскими исследователями культуры. См.: Зенкин С. Н. Введение // Русская теория: 1920–1930‑е годы / Под ред. С. Н. Зенкина. М.: Изд-во РГГУ, 2004. С. 7–8.
6
Подробнее см. Копосов Н. Е. Хватит убивать кошек. С. 182–190.
7
Houghton W. E. The Victorian Frame of Mind, 1830–1870. New Haven, London: Yale University Press, 1957. Р. 1–3.
8
Berger S. The Past as History: National Identity and Historical Consciousness in Modern Europe. New York: Palgrave Macmillan, 2015.
9
Фридман П., Спигел Г. Иное Средневековье в новейшей американской медиевистике [1998] // Казус: Индивидуальное и уникальное в истории – 2000 / Под ред. Ю. Л. Бессмертного и М. А. Бойцова. М.: Изд-во РГГУ, 2000. С. 125–164.
10
Hartog F. Régimes d’historicité: Présentisme et expériences du temps. Paris: Seuil, 2003.
11
Хапаева Д. Неомедиевализм плюс ресталинизация всей страны! // Неприкосновенный запас. № 117/1. 2018. С. 173–186; Khapaeva D. Neomedievalism as a Future Society // The Year’s Work in Medievalism. № 32. 2017 / Ed. R. Utz; Khapaeva D. Putin’s Dark Ages: Political Neomedievalism and Re-Stalinization in Russia. London: Routledge, 2023.
12
Юрганов А. Л. Русское национальное государство. Жизненный мир историков эпохи сталинизма. М.: Изд-во РГГУ, 2011. Ср.: Свешников А. В. Советская медиевистика в идеологической борьбе конца 1930–1940‑х годов // Новое литературное обозрение. № 90. 2008. С. 86–112.
13
Добиаш-Рождественская О. А. Культура западноевропейского Средневековья: Научное наследие. М.: Наука, 1987. С. 236.
14
Неусыхин, например, в 1920‑е годы написал две критические, но весьма уважительные статьи о Максе Вебере. См.: Неусыхин А. И. Социологическое исследование Макса Вебера о городе // Историк-марксист. № 8/9. 1923. С. 219–250; Он же. «Эмпирическая социология» Макса Вебера и логика исторической науки // Историк-марксист. № 9. 1927. С. 113–143; № 12. 1927. С. 111–137.
15
Гуревич А. Я. История историка. С. 20.
16
Гуревич А. Я. Историк среди руин: Попытка критического прочтения мемуаров Е. В. Гутновой // Средние века. № 63. 2002. С. 380.
17
Бессмертный Ю. Л. Начать с начала // Homo historicus. Т. 2. С. 351–352.
18
Гуревич А. Я. История историка. С. 38; Бессмертный Ю. Л. Начать с начала. С. 353; «Стенограмма объединенного заседания сектора истории средних веков Института истории АН СССР и кафедры истории средних веков Московского государственного университета // Одиссей: Человек в истории – 2007. М.: Наука, 2007. С. 250–349; Гуревич А. Я. Грехопадение московских медиевистов: Дискуссия 1949 г. и ее последствия // Там же. С. 341–349.
19
Бессмертный Ю. Л. Феодальная деревня и рынок в Западной Европе XII–XIII веков. М.: Наука, 1969.
20
Копосов Н. Е. Как думают историки. М.: Новое литературное обозрение, 2005. С. 162, 169.
21
Brunner O. Land und Herrschaft: Grundfragen der territorialen Verfassungsgeschichte Südostdeutschlands im Mittelalter [1939]. Brunn, München, Wien: R. M. Rohrer, 1943. S. 4, 128.
22
Рыжковский В. Советская медиевистика and Beyond (К истории одной дискуссии) // Новое литературное обозрение. № 97. 2009. С. 58–89.
23
Люблинская А. Д. Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.). Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1959.
24
Duby G. La Société aux XIe et XIIe siècles dans la région mâconnaise. Paris: Armand Colin, 1953.
25
Копосов Н. Е. Как думают историки. С. 73–76.
26
Данилов A. И. К вопросу о методологии исторической науки // Коммунист. № 5. 1969. С. 68–81. Характерная черта: в последние годы предпринимаются настойчивые попытки реабилитировать Данилова и некоторых других представителей советского академического истеблишмента, представив их не как гонителей свободомыслия, но как добросовестных ученых, действовавших в соответствии со своими убеждениями и гуманных по отношению к гонимым. См.: Крих С. Б. Быть марксистом: Крест советского историка // Мир историка: историографический сборник. Вып. 8. Омск: Изд-во Омского ун-та, 2013. С. 54–78. Начало этой тенденции применительно к медиевистике положила статья П. Ю. Уварова: Уваров П. Е. Портрет медиевиста на фоне корпорации // Новое литературное обозрение. № 81. 2006. С. 194–208.
27
Лотман Ю. М. Декабрист в повседневной жизни // Литературное наследие декабристов / Под ред. В. Г. Базанова и В. Э. Вацуро. Л.: Наука, 1975. С. 25–74.
28
Копосов Н. Е Память строгого режима: История и политика в России. М.: Новое литературное обозрение, 2011. С. 115–116.
29
Копосов Н. Е. Хватит убивать кошек. С. 65–83.
30
Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972.
31
Бессмертный Ю. Л. Начать с начала. С. 358–359.
32
Бессмертный Ю. Л. Мир глазами знатной женщины IX века (К изучению мировосприятия каролингской знати) // Художественный язык Средневековья / Под ред. В. А. Карпушина. М.: Наука, 1982. С. 83–107.
33
Бессмертный Ю. Л. Жизнь и смерть в средние века. С. 224.
34
Гуревич А. Я. К читателю // Одиссей: Человек в истории – 1989. М.: Наука, 1989. С. 5–10.
35
Характерен с этой точки зрения состав участников сборника в его память (см. прим. 1 на с. 7).
36
Копосов Н. Е. Хватит убивать кошек. С. 120–141.
37
Dosse F. L’empire du sens : L’humanisation des sciences humaines. Paris: La Découverte, 1995.
38
Одиссей: Человек в истории – 1990. М.: Наука, 1990. См. также: Степанов Б. Е. Тонкая красная нить: споры о личности и индивидуальности как зачин историографии 1990‑х // Новое литературное обозрение. № 83/84. 2007.
39
Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни до начала Нового времени / Под ред. Ю. Л. Бессмертного. М.: РАН и РГГУ, 1996; Человек в мире чувств: Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала Нового времени / Под ред. Ю. Л. Бессмертного. М.: РАН и РГГУ, 2000. См. также: Бессмертная О. Ю. Лаборатория «Казуса»: о статьях Ю. Л. Бессмертного // Казус: Индивидуальное и уникальное в истории: Антология / Под ред. Е. В. Акельева и М. Б. Велижева. М.: Новое литературное обозрение, 2022. С. 28–52.
40
Бессмертный Ю. Л. Что за «Казус»? // Казус: Индивидуальное и уникальное в истории – 1996 / Под ред. Ю. Л. Бессмертного и М. А. Бойцова. М.: Изд-во РГГУ, 1997. С. 7–24.
41
Roussel A. Histoire des doctrines démographiques, illustrée par les textes. P., 1979; Dupâquier J., Dupâquier M. Histoire de la démographie: La statistique de la population des origines à 1914. P., 1985; Шелестов Д. К. Демография: история и современность. М., 1983; Он же. Историческая демография. М., 1987.
42
Guillard A. Eléments de statistique humaine ou démographie comparée. P., 1855.
43
Вишневский А. Г., Кон И. С. Предисловие // Брачность, рождаемость, семья за три века. М., 1979. С. 3; Dupâquier J. Inrtoduction à la démographie historique. P., 1974; Idem. Introduction // Histoire de la population française. P., 1988. T. 1. P. 2–3; Imhof E. Einführung in die Historische Demographie. München, 1977. S. 12–21.
44
См. об этом: Шелестов Д. К. Демография… С. 96.
45
Этим изменениям в историко-познавательном подходе к прошлому в 60–80‑е годы посвящена огромная литература. Укажем здесь лишь несколько обзорных работ: Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции в 1945–1990 гг. // Одиссей. 1991. М., 1991; Гуревич А. Я. «Школа» Анналов и проблема исторического синтеза. М., 1992; Он же. Историческая наука и историческая антропология // ВФ. 1988. № 1; Он же. Социальная история и историческая наука // ВФ. 1990. № 4; Бессмертный Ю. Л., Гуревич А. Я. Идеология, культура и социально-культурные представления западноевропейского средневековья в современной западной медиевистике // Идеология феодального общества в Западной Европе. М., 1980; Bromlej J. V., Tishkov V. A. Anthropology, Etnology, History: Two traditions // 17-e Congrès International des sciences historiques: Grands thèmes: Methodologie: Sections chronologiques I: Rapports et abregés. Madrid, 1990; Davies N. Z., Darnton R. History and Anthropology // Ibid.; Hutton P. H. The History of Mentalities: The New Map of Cultural History // History and Theory. 1981. Vol. 20, № 3; Ariès Ph. L’histoire des mentalités // La Nouvelle Histoire Sous la dir. de J. Le Goff. P., 1978.
46
Одним из первых, кто продемонстрировал научно-познавательные возможности такого подхода к изучению детства, деторождения и рождаемости, был французский социолог и историк Ф. Ариес. См.: Ariès Ph. L’ Enfant et la vie familiale sous l’Ancien Régime. P., 1973. Обзор последующих работ по этой проблематике см. в названном выше реферативном сборнике «Идеология, культура и социально-культурные представления…», а также в сборнике «Культура и общество в средние века» (М., 1982. Вып. 1; М., 1987. Вып. 2; М., 1990. Вып. 3).
47
Гуревич А. Я. Смерть как проблема исторической антропологии: О новом направлении в зарубежной историографии // Одиссей. 1989. М., 1990.
48
Бессмертный Ю. Л. Проблемы исторической демографии // Всеобщая история: дискуссии, новые подходы. М., 1989. Вып. 1.
49
Бессмертный Ю. Л. Школа «Анналов»: весна 1989 г. // Европейский альманах М., 1991. Вып. 2.
50
Гуревич А. Я. К читателю // Одиссей. 1989. С. 6.
51
Fleury M., Henry L. Des registres paroissiaux à l’histoire de la population: Manuel de dépouillement et d’exploitation de l’état civil ancien. P., 1956; Fleury M., Henry L. Nouveau manuel de dépouillement et d’exploitation de l’état ancien. P., 1965.
52
О данных по Франции XVII–XIX вв. см.: Dupâquier J. Introdiction // Histoire de la population française. P., 1988. T. 2. P. 3–6; Idem. Les sources et les institutions // Ibid. P. 10–23. Банки данных по Англии XVI–XIX вв. еще более обширны: известный труд Е. Ригли и Р. Скофилда о населении Англии в XVI–XIX вв. опирается на 3,7 млн метрических записей. См.: Wrigley E. A., Schogield R. S. The Population History of England. 1541–1871. L., 1981. P. 11.
53
Вишневский А. Г. Демографическая революция. М., 1976; Шелестов Д. К. Историческая демография. С. 213, сл.; Самаркин В. В. Историческая демография западноевропейского средневековья: Обзор // ВИ. 1977. № 2; Бессмертный Ю. Л. Историческая демография позднего западноевропейского средневековья на современном этапе // СВ. М., 1987. Вып. 50; Демография западноевропейского средневековья в современной зарубежной историографии. М., 1984; Goubert P. Ving-cinq ans de démographie historique // Sur la population française au XVIIIe et au XIXe siècle. P., 1973. P. 312–321; Dupâquier J. Dix ans de démographie historique // RH. 1982. № 544; Idem. Population et famille // Metodi, risultati e prospettive della storia economica: Sec. XIII–XVIII. Prato, 1988. Издаваемая с 1978 г. ежегодная библиография по исторической демографии (Bibliographie internationale de la démographie historique) свидетельствует о неуклонном росте числа публикаций до 1981 г. и стабилизации этого числа в последующие годы (750–850 публикаций ежегодно). Лишь в 1989 г. это число несколько сократилось – 621 публикация.
54
Hollingsworth T. H. Historical Demography. N. Y., 1969. P. 53; см. также: Parrenoud A. Où va la démographie historique? Analyse de contenu de la «Bibliographie internationale de la démographie historique» // ADH. 1986. P. 251–272.
55
См. подробнее: Bessmerthy Y. La démographie historique de l’Europe occidentale: l’état des recherches en URSS // ADH. 1990.
56
Специальный выпуск ежегодника по демографической истории за 1980 г. имеет заголовок «La démographie avant les démographes (1500–1670)». См.: Annales de démographie historique. 1980.
57
Особенно интересны в этом отношении главы: Botier R. A. Haut Noyen Âge; Dubois H. L’essor medieval; Higounet-Nadal A. Le relèvement.
58
Dupâquier J. Introduction // Histoire de la population… P. 4–6.
59
Среди таких работ назовем, в частности: Fossier R. La terre et les hommes en Picardie jusqu’à la fin du XIIIe siècle. P., 1968; La démographie médiévale: sources et méthodes. Nice, 1972; Fournier G. Le peuplement rural en basse Auvergne durant la haut Moyen Âge. P., 1962; Bocquet A. Recherches sur la population de l’Artois et du Boullonnais. Arras, 1969; Higounet-Nadal A. Périgueux au XIVe et XVe siècle: Etude de démographie historique. Bordeaux, 1978; Biraben J. N. Les hommes et la peste en France et dans les pays européens et mediterranéens. P., 1975; Lorcin M. Th. Vivre et mourir en Lyonnais à la fin du Moyen Âge. P., 1981; Bois G. Grise du féodalisme: Economie rurale et démographie en Normandie orientale. P., 1976; Baratier E. La démographie provençale du XIIIe au XVIe siècle. P., 1961; Minois G. Histoire de la vieillesse en Occident. P., 1987; Goody J. L’évolution de la famille et du mariage en Europe. P., 1985; Herlihy D. Medieval Households. Cambridge (Mass.); L., 1985; Russell J. B. The control of late ancient and medieval population. Philadelphia, 1985.
