Иллюзия одиночества

– Спасибо, – дрожащим шепотом проговорила она.

– Не за что. Ты ничем не хуже их, Киннара, – сказал Рин, прочитав имя на её жетоне. – Ничем. Усвой это и запомни.

– Я ничего не умею, господин. Вам лучше было другого ученика взять, – потупила взгляд девушка.

– Киннара, посмотри на меня, – она послушно посмотрела в его глаза. – Я когда-то тоже остался на Посвящении без наставника. Как видишь, это мне не помешало. Но сдаётся мне, многие теперь локти кусают из-за этого.

– Господин заклинатель Мехиус, прошу у Вас дозволения стать Вашим учеником! – раздалось откуда-то сбоку.

Рин посмотрел на юного мага, что видел утром у портнихи. Приклонил колено, сурово сжал кулаки и смотрит на него со смесью восхищения и укора. Чистый огонь, что бы там не говорили его наставники. Это даже в его медовых глазах видно.

– Тебя хотят видеть в рядах Имперской Армии целых три отряда. Одним из которых я сам руководил. Уверен, что не пожалеешь? – счел нужным предостеречь его Рин.

– Я уверен, мастер! – волшебник опустил глаза, смутившись.

– Ну, коллеги, извините. Парнишка решил, что сможет удивить меня своими способностями, – усмехнулся Рин, видя побелевшие от гнева лица капитанов.

Даже много позже, сидя в таверне в Аярде, он улыбался, вспоминая эти перекошенные рожи. Да и негодование капитанши из седьмого – как бальзам на душу. Рин взглянул в окно – сумерки сгустились практически в черную ночь. Его детишки решили видимо выкосить ледяных змей во всей округе. Он уже собирался идти их разыскивать, когда двое чумазых, ободранных, мокрых, но счастливых волшебника ввалились в таверну. Выглядели они жалко, но лица их сияли восторгом от первого выполненного задания. Рин удовлетворенно хмыкнул. Его стратегия начинала приносить первые плоды.

Глава 7.

Киннара была рада, что ей удалось выполнить поручение наставника. Без этого Широ, конечно у нее ничего не вышло бы, но из них получился неплохой отряд, надо отдать должное этому выскочке. Он ловко уничтожал змей, а она его страховала и подлечивала. Киннара под страхом смерти не призналась бы, что пробовала эти заклинания первый раз в жизни. И с первого раза успешно. Может мастер прав, и она вовсе не такая бездарность какой её считали родственники?

– Да уж, выглядите вы так себе. Мойте руки, будем ужинать, – подвинул Рин к ним чашу для омовения.

Маг с усмешкой заметил, что Широ совсем не обучен манерам и первый полез мыть руки, не уступив даме. Так часто происходит в семье, где один ребенок – он считает, что все вокруг принадлежит только ему. А видя семейство юноши, Рин был уверен – избалован юный маг знатно. Киннара же напротив не брезговала водой, в которой уже плавала грязь и кровь ашики. Очевидно, спартанские условия жизни приучили её к подобному. Рин старался не выделять её, ведь все же ученика нужно судить по способностям, но их судьбы были схожи и волшебник невольно ей сочувствовал.

Расторопная официантка унесла чашу, выслушав новый заказ и через минуту столик был заставлен снедью. На удивление Рина в трактире кормили вкусно и обильно. Разнообразие блюд тоже безмерно радовало. К приходу учеников он уже успел наесться и сейчас лениво курил и потягивал вино. Киннара ела быстро, аккуратно и мало. Широ же трапезничал с чувством, орудуя ножом и вилкой. Юноша беспрестанно говорил, рассказывая, как они били ледяных змей. Рин смотрел на него с легкой ироничной улыбкой. Какой же он еще ребенок, в сущности. Десяток змей убит, а гордости, будто десяток бессмертных.

– Вот если бы я огненную бурю освоил ашики бы пачками ложились!

– Ты сначала освой хоть что-нибудь попроще. Я уже понял, что ты был основной ударной силой вашей бригады, но Киннара до этого дня огня в руках не держала. А ты только и делал, что лупил заклятьями манекенов и навозных жуков. Её прогресс мне более понятен, чем твой.

– Мастер, но вы же ничего нового мне не показали… – опешил Широ.

– Ей тоже. Она усвоила на лету, когда я подлечил её – выучила заклятье исцеления. Когда дал в руки пламя – огненный шар. Она сделала тебя уже в первой партии как сопливого новичка. Хотя о чем я, ты и есть сопливый новичок, – взмахнул рукой Рин.

Широ сидел покрасневший, не зная, куда от стыда деть взгляд. Ему это казалось несправедливым. Слезы предательски наворачивались на глаза, но чего он хотел? Широ знал о сложном характере наставника. Юноша посмотрел на Киннару, она вопреки его ожиданиям не сидела, гордо вздернув нос. Девушка так же виновато смотрела в тарелку, сжав ладони меж коленей.

– Киннара, – она подняла взгляд на наставника, и ей на колени плюхнулся внушительный сверток в пурпурной шуршащей бумаге.

Волшебница сглотнула и принялась дрожащими руками осторожно разворачивать подарок. Широ было чуть завидно, но больше его раздражала её медлительность.

– Да разорви ты уже её! – возмутился юноша, когда девушка вторую минуту пыталась развернуть бумагу.

Киннара хмыкнула и последовала совету вынужденного боевого товарища. В свертке оказалась мантия, расшитая золотом, плащ подбитый мехом, пара перчаток, тиара и золотое колечко увеличивающее защиту от ашики. Волшебница задохнулась от восторга. Перед глазами все плыло от слез, и они капали на мантию, впитываясь в легкую ткань.

– Однако, отличные вещи, – протянул Широ с еще большей завистью.

– Я взял на себя смелость подобрать тебе экипировку. Как я уже говорил шерсть тебе не подходит, потому парча и золото – самое оно. А сейчас пойдемте, пока горячие источники не закрылись, я хочу немного погреть свои старческие кости, – Рин взял в руку Хризантему и поднялся на ноги, чуть опираясь на посох.

Широ мог поклясться, что волшебнику это вовсе не требуется и это всего – лишь образ умудренного старца. У наставника даже седины в темных волосах нет, чего уж говорить о старости. По смертным меркам ему зим тридцать не больше.

На улице сделалось совсем морозно и Широ поплотнее закутался в свою накидку. Изо рта вылетали облачка пара при дыхании, снежинки кружились в воздухе редкой водяной взвесью, и в Аярде было пустынно и темно. Только сияли мягким теплым светом окна домов местных жителей, трактира, постоялого двора и единственной в этих краях купальни. К ней троица и направилась. Рин щедро оплатил свой визит и вокруг него тут же забегали банщицы редкой красоты. Киннару быстро проводили на женскую половину, а смущенный Широ остался со своим учителем. Нет, он ходил в бани несколько раз с отцом, но там было много народа и кроме нескольких минут отмокания в большой купели и обычной помывки там не было ничего выдающегося. В этот же поздний час в купальне клиентов не было, а за щедрое вознаграждение персонал готов был работать и ночью. Широ проводила в комнату неземной красоты моритка и он поспешил закрыть дверь. Юноша взволнованно дышал, у него тряслись руки и тошнило от нервов. Нет, он общался с прекрасным полом, даже целовался пару раз с девочками, но вот к таким бесхитростным соблазнам готов не был. Маму бы точно удар хватил, узнай она о повадках Мехиуса Рина. Юноша стыдливо замотался в простынь и красный, как вареный рак, прошлепал голыми пятками в купальню. Рин уже расположился в природной купели из валунов и мелкой гальки, заполненной горячей, на грани терпимости, водой. Широ забрался в воду, оскальзываясь на камнях и едва не падая. Рин открыл один глаз, проследив за юным магом и вздохнул, раскидывая руки на бортик бассейна. Хотелось постанывать от удовольствия. Вокруг лежит снег, в воздух клубами поднимается пар от воды, а здесь так хорошо и умиротворяюще.

Широ сидел на камне, в воде по самый нос, обнимая себя за колени и рассматривая наставника. Все же он был слишком широк в плечах для исторически субтильных магов. Его тело скорее должно принадлежать мечнику. Мускулистое, но не огромное, как у топорщиков или алебардистов. Даже Широ мог признать, что маг хорош собой, хотя ничего не понимал в мужской красоте. Темные волосы спадали волшебнику на плечи, голова откинута, пальцы едва касаются водной глади. Тонкие шрамы покрывали тело чародея, как экзотическая татуировка. Их было не так уж много, но они явственно давали понять – боли в жизни Рина было достаточно.

– Сколько тебе? Шестнадцать зим? – лениво спросил Рин, не потрудившись даже открыть глаза.

– Восемнадцать, – буркнул Широ.

– В твоем возрасте я уже вовсю растлевал юных волшебниц и лекарей в десятом отряде. А ты краснеешь и бледнеешь от вида девчонок в полотенце. Скучно вы там живете в своем Оранге, – вздохнул маг.

– Я как-то больше хотел выучить заклятья, чем девчонок тискать, – еще больше смутился юноша, хотя считал, что больше – некуда.

– Твоя ключевая стихия – огонь, как ты мог сам убедится – в таком я не ошибаюсь. По себе могу сказать, что у огненных магов все происходит на грани, Широ. Ненавидеть – так уничтожая целые города, села и веси, любить – так чтоб душа горела. Я не говорю, что у тебя будет обязательно так же. Об одном прошу: если случится так, что любовь вскружит тебе голову или ты добудешь на просторах империи заклятого врага – извести меня.

– Зачем? – спросил юноша.

– Очень трудно учиться чему-то, когда голова занята другим. Поверь мне.

Рин мудро рассудил, что и этому шебутному колдуну надо дать понять, что он о нем волнуется, а ворчать кричать и воспитывать будет не со зла, а лишь пользы ради. Широ надо будет ломать, воспитывать в нем характер и наращивать внутренний стержень. Только так и никак иначе просто маги становятся легендарными. При таком варианте Широ будет временами ненавидеть своего наставника. Будет мечтать его убить. И только уважение и подобные доверительные беседы смогут удержать парня от того, чтоб он сбежал обратно к родне.

Широ был удивлен этим разговором. Так даже с отцом ему говорить не приходилось. Этот волшебник искренне о них волнуется, без всякого меркантильного интереса. Юноша даже был уверен, завали они свой экзамен через год – Рин ничего не скажет. Ну, может, проворчит что-нибудь язвительное, но не более того. Юный волшебник улыбнулся.

Рин наконец нанежился в источнике и Широ с радостью пошел переодеваться. В холле купальни их ждала Киннара. Она надела подаренную Рином мантию, забрала волосы, заколов их железной шпилькой и набросила на плечи плащ. Широ стоял в оцепенении с открытым ртом. Девушка была красивой. Настолько, что юноша в очередной раз смутился.

– Так гораздо лучше, Киннара. Да и магия твоя, судя по всему немного возросла.

Вместо ответа девушка выставила вперед ладонь, на которой затрепетало пламя. Рин усмехнулся и погладил её по голове. Широ хмыкнул. Подарил бы ему наставник такую мантию и он бы показал что-нибудь, что его удивит. Еще больше Широ разозлило то, что у них с этой девчонкой была одна на двоих комната. Киннару же это, казалось совсем не волнует.

– Мастер, она же девушка! И мы… Ну, как бы в одной комнате… – смутился Широ.

– У вас разные кровати, – пожал плечами маг.

– Но все равно!

– А теперь представь: ты целый день сражался в Диких Землях. На тебя два ведра грязи, крови и кишок ашики. Вокруг чистое поле и одна палатка на троих. Я великодушно разрешил тебе отсыпаться и остался дежурить у костра. Тоже будешь выпендриваться и не ляжешь спать с Киннарой в одной палатке?

– Эм… Но мы же не в поле…

– Поэтому у тебя есть беспрецедентная возможность потренироваться. Все, идите отдыхайте. Завтра длинный и трудный день, – отрезал Рин и скрылся за дверьми своих покоев.

Широ хмыкнул, закидывая на плечо сумку и толкая дверь их с Киннарой опочивальни.

– Я сплю у окна, – буркнул юноша.

Волшебница пожала плечами. Ей было абсолютно наплевать, где он спит. Она всю сознательную жизнь не имела своего угла и спала вместе с кузенами и кузинами в одной комнате. Волшебница аккуратно сложила на стуле плащ, сняла сапоги и взглянула на Широ.

– Отвернись.

Волшебник отвернулся к окну, краснея до кончиков ушей, слушая, как шуршит ткань платья. Некстати в голову пришли слова наставника о том, что в его возрасте он вовсю резвился с волшебницами. Широ кашлянул.

– Можешь повернуться, – разрешила Киннара.

Широ сел на кровать и взглянул через плечо на девушку. На ней была просторная синяя сорочка до самых пят. Волшебница сидела и расчесывала волосы деревянным гребнем, отчего они пушились и потрескивали.

– Да ты сейчас похлеще лекаря можешь молнией вдарить, – усмехнулся Широ, удостоился леденящего взгляда и хмыкнул. – Эй, я не собираюсь с тобой ссориться. Мы же нормально с тобой били монстров, чего сейчас-то куксишься?

– Я прекрасно знаю, что я уступаю тебе в силе. Я прекрасно знаю, что мастер Рин взял меня в ученицы из жалости, тебя же за твой талант. Я не собираюсь ни с кем тут дружить, я собираюсь выучиться магии. А сейчас ложись спать, как велел Рин, – девушка убрала гребень в сумку, забралась под одеяло и отвернулась к стене

Широ вздохнул. Дали же Боги сопартийца. Юноша затушил светильник, снял с себя доспех, побросав все на стул у кровати, и забрался в неудобную жесткую постель. Лунный свет лился в окно, вычерчивая на полу квадрат. Широ смотрел на него, ворочаясь и пытаясь уснуть.

– Киннара, ты спишь? – тихо позвал он.

– Уснешь тут, когда ты крутишься как веретено, – буркнула девушка.

– Ты веришь, в то, что мастеру дал силы сам Владыка Тьмы?

– Тебе не все равно? Он сильный чародей. Наверное, сильнейший в империи. О лучшем учителе невозможно и мечтать. Какая разница, откуда он взял силу?

– Ну… мало ли он там нас посвящать будет во что-нибудь. Будет пентаграммы рисовать, как под стенами столицы, обмазывать нас кровью и все такое. Я не уверен, что хочу обладать черной магией. Драконы и все такое это конечно здорово, но мастер же совсем один. Его боятся. Я не хочу, чтоб меня боялись, – засунул руку под подушку Широ.

Киннара повернулась к нему и подперла голову рукой, приподнимаясь над подушкой.

– Но ты выбрал его.

– Что? – не понял Широ.

– Ты выбрал мастера Рина, хотя знал и о темной силе, и о нелюдимости, и обо всем остальном. Хотя тебя в целых три отряда приглашали. Почему?

– Ну… Он крутой. Он сильный и вообще… Да он и на мага-то откровенно говоря не похож. Маги меньше и изящней, что ли, – заметил Широ.

– Он наполовину кехар, – зевнула Киннара.

– Да ну?! – захлебнулся воздухом юноша.

– Ты мечтал стать учеником мастера Рина и совсем ничего о нем не знаешь? Ты удивительная бестолочь.

– А вот обзываться не обязательно.

– Широ, спи давай. Мастер будет ругаться.

– Ага. Сладких снов, – Широ отвернулся к окну и крепко зажмурился.

Только вечер прошел, а будто какая-то новая жизнь. Эта девчонка права. Он сам выбрал Рина. И что-то Широ подсказывало – выбор был верным.

Глава 8.

Широ утер рукавом кровь, заливающую глаза и покрепче схватился за меч. Ашики вокруг была тьма, а в тылу только Киннара. На Рина можно не рассчитывать. Он никогда им не помогал. Ну, пока они оба не сползали с алтаря в ближайшем храме. Слава богам хоть амулет воскрешения он им дал почти сразу и не приходилось разлагаться на пригорках в ожидании какого-нибудь жреца Эохайда. Челюсти страшно клацнули в сантиметре от левой ноги, и Широ отпрыгнул, посылая в стаю сгусток огня, и следом песчаный вихрь.

– Широ, меняемся! – скомандовала Киннара и юноша инстинктивно отпрыгнул.

Волшебница же наоборот бросилась вперед, набегу шепча заклятья, и припала на одно колено. На снегу сверкнули письмена печати и из земли тут же появились ледяные пики и что-то напоминающее ледяную лозу. Ашики рычали и отступали, скалясь и фыркая. Широ сжал рукоять магического меча. Эта девчонка явно его уделала. Опять Рин будет орать…

– Неплохо. Для детей из начальных классов, – жестко прокомментировал Рин.

Волшебник подошел к воспитаннику и несильно, но достаточно больно приложил нижним концом посоха по мягкому месту. Юноша охнул и схватился рукой за ягодицу.

– Отклячил задницу, согнулся в три погибели, забыл про печать и вербальное заклинание, конечно мощь заклятий будет как у грудного младенца. Стой ровно, чувствуй энергию вокруг себя. Не ты должен их бояться, а они тебя, – велел Рин и направился к ученице.

Девушка поспешно поднялась и комкала подол мантии от волнения.

– Хоть кто-то читает учебники, что я даю. Очень находчиво сотворить лозу в качестве обороны. Подглядела формы у древесных магов?

Широ скрипнул зубами от злости. Это несправедливо! Это его должны хвалить! Он уже освоил почти половину заклятий, а эта девчонка только и делает, что постоянно читает книжки. Сделала какую-то ледяную колючку и все, молодец.

В воздухе разлились удары золотого гонга. Птицы испуганно взмыли в небо и где-то рядом зашуршали в кустах потревоженные звери.

– Нашествие ашики? В такой-то дыре? Пойдемте, сейчас сюда набежит полчище идиотов всех мастей, рангов, званий и уровней. Не хочу угодить под чье-то шальное заклятье.

– Мастер, а может, поучаствуем? – Широ сложил руки в умоляющем жесте.

– И что вы сможете сделать? Вы даже подобраться к ним не сможете.

– Так я не про это говорю, вы нам покажите, как следует сражаться. Все же иногда посмотреть тоже полезно.

– Лестью меня решил взять? – усмехнулся Рин.

– Вовсе нет! Я искренне…

– Я тоже посмотрела бы, – подала голос Киннара.

– Негодяи, – фыркнул маг. – Тогда бегом, пока от ашики еще что-то осталось.

Рин опрометью кинулся по узкой тропинке среди сугробов. Ученики с трудом поспевали за ним. Широ утирал рукавом пот и кровь со лба и ориентировался на развевающиеся полы черного кожаного плаща как на маяк.

– Стоять тут! – рявкнул маг ученикам и бросился к куче воинов, которые пачками разлетались от лап исполинского чудовища.

Чудище покрытое белой шерстью, с гривой словно у льва, открыло пасть и зарычало, выпуская струю ледяного пламени. Его мелкими соратниками было уже устлано поле у Аярда и смерть этого монстра была вопросом времени. Киннара и Широ поежились и уставились на наставника по широкой дуге оббегающего ашики в тыл. Рин крутнул в пальцах посох и зашептал одно из заклятий. В монстра залпом отправились десяток огненных и не меньше десятка ледяных шаров, потом кровавые брызги плеснули на снег от прошившей шкуру антрацитовой лозы и яркими цветами расцвёл какой-то невероятных калейдоскоп заклятий. Монстр взревел, вскинул морду и бросился к Рину снеся воинов, оборотней и всех остальных, кто стоял на пути зверя. Волшебник воткнул в снег посох и зигзагом рванул от тигра, низко припадая к земле.

Широ почувствовал, как бешено колотится сердце. Маг без оружия? Как вообще… Зачем? Рин крутнулся на месте, видя, как на него несется громадная туша и сжал кулаки, чуть присев.

Киннара прижала руки ко рту. Чего он ждет? Заклятья по-прежнему летят в ашики, вид у него уже потрепанный. Но зверушка явно не собирается умирать, пока не сожрет Рина. Девушка закусила губу, когда зверь бросился на волшебника, но тот вместо того чтоб упасть под лапой сорвался с места и проехался на спине по снегу под пузом твари. Остановился маг ровно на том месте, где торчал из снега его посох и сев отправил в полет танцующий в воздухе шар из льда и пламени. Вместе с другой сотней заклятий мириадами звезд рассыпалось и заклятье Рина. Тварь рыкнула и упала на землю, подняв тучу снежинок. Воины заорали от радости, обнимались и спешили оторвать себе пучок меха, чтоб предъявить для награды в городе. Киннара и Широ подбежали к наставнику, который уже поднялся и отряхивался от снега.

– Круто вы его! Я же думал вы просто так в стороне постоите, а тут он на вас, а вы…

– Боги, я сам все это делал, зачем ты мне это пересказываешь? – хмыкнул маг, пытаясь отдышаться и подойдя к туше твари, подставил под рану маленький флакончик, собирая кровь.

Бедный тигр был уже общипан как куропатка перед ужином. Рин принюхался, смочив в крови мизинец, засунул его в рот и ребят передернуло. Маг сплюнул, поднялся на ноги, закинул на плечо Хризантему и быстро пошел куда-то в гору. Петляя меж лысого кустарника и ломкой хрустящей травы. Ученики едва поспевали следом за своим мастером. Минут двадцать спустя послышалось хриплое мяуканье и, еще мгновение спустя, в корнях было видно логово с тигрятами. Белыми маленькими тигрятами ашики. Малыши мяукали и, завидев мага, попрятались вглубь и зашипели, смешно взъерошив холки.

Широ расплылся в улыбке, Киннара же нахмурилась. И вот эти миленькие котятки вырастают в то, что запросто сметало по десять воинов за один присест? Не верится даже.

– Как я и думал. Нашествие ашики в Аярде – нелепое событие. Это не тигр, а тигрица и она бросилась на нас не по зову Владыки Тьмы или чего-то подобного. Она защищала детей, – сухо сказал Рин, упирая пятку посоха в снег. – Широ, сколдуй что-нибудь помощнее, чтоб на раз убило.

– Чего?! Мастер, это же просто тигрята!

– Ты видел, во что вырастают эти «просто тигрята». Давай, хватит сопли размазывать.

– Мастер… Они же, они же маленькие еще… они же сами с голода помрут! Зачем их убивать?!

– А до этого успеют сожрать пару тройку незадачливых новичков вроде вас. Ну? Воин ты или где?! – вспылил Рин.

Широ глотая слезы и ничего не видя перед собой, поднял дрожащую руку, до бела сжимая рукоять меча. Его колотило и мутило от переживаний. Он решительно не понимал, зачем убивать таких безобидных и милых детенышей. Широ шумно сглотнул, шепнул какое-то заклятье, даже не понимая какое и упал на четвереньки. Юношу вырвало в снег, а Киннара с облегчением прижала руку к груди, видя, как его шар огня угодил в ствол дерева. Девушка шумно вздохнула, понимая – она следующая.

– Тоже блевать будешь или убьешь, наконец, двух ашики? – рыкнул маг.

– Я видела, как их продают в Оранге. Призыватели с удовольствием их разбирают. Так ли уж нужна их смерть? Сила Слова делает из них прекрасных помощников-фамильяров. Если бы призыватель их зачаровала в амулет призыва – можно получить немало золота. Нам же скоро все равно придется менять экипировку, деньги бы пригодились. Если вы не против, мастер Рин, – склонила голову волшебница.

– Два малодушных оболтуса, – фыркнул маг. – Но нужно отдать тебе должное Киннара, ты хотя бы придумываешь альтернативу того, что ты не хочешь делать. А тебя, бестолочь, сожрут.

Зло бросил маг, поворачиваясь ко второму ученику, беспомощно взирающему на него с колен. Рин схватил его за шиворот и поставил на ноги. Маг с отвращением осмотрел на слюну, стекающую из уголка рта юноши и его бледно-зеленое лицо.

– Киннара, бери этих ашики, если уж они вам так нравятся. Через пару дней нам все равно надо в Хайванарр, подписывать соглашение на охоту в землях кехаров. Там и найдем какого-нибудь призывателя для зачарования. Сейчас возвращайтесь в Аярд. У меня в столице кое-какие дела. Да и два амулета для питомцев теперь нужны. Меня не ждите, ложитесь спать, – велел Рин и, сунув девушке две плашки перехода, сам сломал третью.

Широ глухо застонал, сгибаясь пополам от спазмов в желудке. Киннара наспех прочла лечебное заклинание и сняла с плеча сумку. Тигрята шипели и решительно в руки не давались, забиваясь глубоко в нору. Киннара вся испачкалась и была исцарапана маленькими, но острыми коготками. Волшебница психовала и ругалась на чем свет стоит, люто ненавидя Широ, который с виноватым видом сидел у дерева напротив.

– Мог бы и помочь! – фыркнула девушка, кидая сумку и суя горящие от царапин руки в снег.

– Я… Прости, Киннара. Спасибо тебе, что не дала их убить. Я просто… Я никогда не убивал понимаешь? Ну, ледяные змеи, лунные жуки… Они уже ашики, понимаешь? Это же другое! Я… Мне так страшно стало! – он закрыл лицо руками и разрыдался.

Девушка вздохнула, подошла к напарнику и села рядом, обхватив коленки.

– Не реви. Я тоже бы, наверное, так себя и чувствовала, как ты. Думаешь, я котят пачками убивала? Нет, конечно. Мне просто повезло, что ты был первым, и я успела придумать план. Кривенький, конечно, но лучше чем никакой. А сейчас помоги мне этих паршивцев вытащить. А то придется их тут оставить.

Широ улыбнулся, утирая мокрый нос ладонью и искренне проникаясь благодарностью к этой девушке. Он ловко достал котят из логова и засунул их в сумку. Потом взял из рук Киннары плашку и сломал её. Широ открыл глаза уже в Аярде. Котята были оставлены в комнате, а ребята спустились в зал таверны. Рин оставил им денег на ужин и они не спеша трапезничали. Обычно у Широ был хороший аппетит, сейчас же кусок не лез в глотку.

– Киннара, скажи, как ты считаешь, он и правда такой жестокий, каким хочет показаться? Ему что, совсем не было их жаль?

– Широ… – девушка прикрыла глаза, собираясь с мыслями. – Как бы тебе объяснить… Он живет на свете так долго, что стал прагматичным. Циником, понимаешь? Он просто знает, что ашики, как бы мило они не выглядели – всегда ашики. Мамашка тех двух милах, что сейчас прячутся под кроватью в нашей комнате, едва не убила его сегодня. Рина можно понять. Его нужно понять. Нам придется учиться жестокости, Широ. Раз мы бессмертные – придется. И придется убивать не только котят, но еще и жриц, лучников, воинов и кучу кого еще. Я сама не знаю смогу ли с должным хладнокровием это сделать. Все же ашики и бессмертный – не одно и то же. Но бессмертный сползет с алтаря. И это меня утешает.