скачать книгу бесплатно
– Не-ет! А вдруг она вернётся? Я положу её на кроватку и буду ждать… и звать! Я зову свою куколку Инни.
Спорить было бесполезно – такой разбалованный и особенный ребёнок, эта его единственная племянница.
– Хочу пить, – Элл слегка откашлялась. – Налей мне маминой минералки, дядя Фре!.. Пожалуйста! – девочка взяла Фреда за рукав и потянула в сторону кухни. Там на столе были оставлены несколько чашек с остатками кофе, рядом лежал листок с какой-то таблицей и пометками цветным маркером.
Взяв фужер, Фред наполнил его минералкой из кухонного шкафчика и подал расстроенной Элл. Особая минералка с индивидуальным подбором солей и микроэлементов и аптечной этикеткой хранилась у сестры для постоянного дозированного приёма.
– Только маме не говори, – сказал Фред, ставя бутылку обратно.
– Вкусно! – сделав три глотка, сказала Элл. – Мне мама даёт её всегда, когда я хорошо себя веду… или касляю.
– Не знаю, что ты такое находишь в этой минералке. По мне, так обычная вода даже лучше.
Фред взял со стола листок, на котором были изображены две таблицы: сверху стадии пренатального развития плода человека в течение срока беременности – по Геккелю, с указанием начала появления и исчезновения филогенетических признаков, в нижней таблице – эпохи развития жизни на планете Земля с указанием основных классов животного мира. Фломастером были проведены линии между некоторыми окнами обеих таблиц. Так, например, между силуром и девоном палеозойской эры, периодом нижней таблицы, появляются останки рыб с периодом верхней – 5–6 недель, где у эмбриона фомируются парные наружные выросты у основания головной части типа наружных жабр. Последние вскоре бесследно исчезают или дают зачатки уха. Дальнейшая морфологическая трансформация происходит уже скрытно. Например, постепенное формирование более сложного четырёхкамерного сердца как филогенетическая стадия появления млекопитающих и птиц в юрском и меловом периодах мезозойской эры.
Элл, допив воду, уже удалилась в спальню – продолжать поиски своей «пропажи».
На обратной стороне листка были распечатаны вопросы к диссертанту оппонента. Так было положено проявлять дружественность и формировать будущие отношения в обществе мира науки, отдельных специальных её школ.
Перевернув листок, Фред обратил внимание на зону 8-месячного развития эмбриона. Линия, слегка извиваясь, нетвёрдо подводилась в область ? 50-15-тысячелетнего периода до нашей эры (то есть до Рождества Христова)!
Интересно, что могло происходить в это время с человечеством, кроме его появления на планете, эволюции и/или инволюции? Загадки – от исчезновения динозавров до строительства пирамид в Древнем Египте, предшественников инков и майя – ольмеков в Центральной и Южной Америке, Тиавонако. А также земляные пирамиды Китая, остатки лабиринта на острове Крит, храм Ваала в Сирии, Баальбек, Библос, каменные изваяния на острове Пасхи, каменные сферы в Южной Америке, кладка Нан-Мадола, библейский потоп, Атлантида, Вавилонская башня и большое множество других. Что-то подсознательно прикоснулось в его голове к его архиву.
* * *
Это время наступало неотвратимо. Гормоны, точно выверенные в своей концентрации и по времени, поступили в почти холодную лимфу, мягко и неотвратимо завершая процесс морфогенеза крыльев, а также новых органов зрения, хоботка, усиков, не столь роскошных, как у мужских особей (?), изящных членистых лапок и других скрытых органов, включая ультразвуковой модулятор. Это поступление гормонов завершилось рефлекторным движением отмирающих личиночных жвал, перегрызающих каудальную стенку кокона, смоченную протеазной слюной.
Было раннее утро, начало светать. И это время было также генетически детерминировано филогенезом… Мягкое, полупрозрачное, почти белое тело неторопливо выбралось из своей обители, медленно выталкиваемое и вытягиваемое тремя парами тонких твердеющих лапок. Растворившиеся сразу после выполнения своей функции освобождения сами жвалы были впитаны и разнесены по лимфе – они, эти питательные остатки, были необходимы уже для укрепления других органов. Белая рама окна – малая родина этого всё ещё такого уязвимого существа – притягивала и хранила. Медленно передвигаясь вверх, тело остановилось у верхнего угла оконной рамы. Здесь мягкие и причудливо скрученные зачатки стали удлиняться, выправляясь в изящные симметричные белеющие крылья. Существо также было белым, жемчужно-белым[5 - Варианты окраски шелкопрядов в современных условиях представлены в Приложении 1. Тенденцией в селекции является преимущественный выбор белых и не имеющих крыльев вариантов. – Прим. авт.]. Всего два часа и взрослая, по-своему прекрасная самка шелкопряда приняла ориентацию с учётом угла рамы, а также специального частотного органа – нервного скопления внутри мышц грудного отдела.
Первые ноты были короткими.
Элл открыла глазки – она никогда сама так рано не просыпалась, даже после установки брекетов. Через минуту сон новой сладкой волной унёс её в мир волшебных сновидений.
Пробный сигнал. На несколько миль вокруг простиралась пустыня, отсканированное пространство – в терабайт информации пронеслись по Её резонирующим органоидам. И только где-то там, далеко на западе, был «провал», сигнал вернулся, правильно искажённый, совершенный, но очень слабый. Его задержка указывала на предельную удалённость.
Да, это и был Он, ТУТ 20081953-й. С небольшим сдвигом, как отражение, пришёл также ещё более отдалённый сигнал с юга – уже словно на «уровне шума». Сигналы с таким удалением слышны едва и только в самое тихое время суток – более удалённые воспринимать не имело смысла ввиду критичности расположения. Первого сигнала было достаточно только для идентификации и начальной ориентации усиков антенн. Следующий, согласно сценарию бытия, ожидался через 3 часа. 8 частей – строгий ритм вида на планете. Синхронность всех – спасение в шумном многоголосии мира, шанс не потеряться в нём. Это время синтеза энергии в частотном органе и каскадных усилителей сигнала в воспринимающих антеннах. Никаких лишних телодвижений: до формирования контакта всё другое – лишнее и мешает главному. Генные часики внутривидового общения запущены! Запущены давно. Мужской кокон, водитель ритма всех членистоногих, задавал синхронность на всей планете.
Рутинный труд дворника
Фред поднялся к себе в комнату, где заканчивался его «строгий постельный режим» с установленным диагнозом «собачий грипп». Этот грипп не считался чем-то особо опасным, однако требовал нестрогой изоляции заболевшего. Собачьим он был назван из-за того, что поражал митохондрии клеток и вызывался только воздействием одновременно пары вирусов, один их которых был гигантским и близким по сложности к геному рептилий, а второй – такая маленькая добавка, кнопочка, генный ключик для обеспечения его вирулентности, то есть размножения в клетке. Научное название было, конечно, другим, типа N9 Н65. И правильнее бы его назвать «гриппом ящера». Но победила дружба, проверенная дружба двух видов – человека и собаки. Ну и в честь…
Фред не стал возвращаться, когда услышал, что сестра вернулась, чтобы спросить о впечатлениях от переданного архивного текста, имевшего, судя по оглавлению, отношение к теме её диссертации. Ведь он был без такой обязательной разовой повязки на период болезни и общения с Элл. Завтра, после посещения врача, его ожидала встреча со старым другом и одним из шести его клиентов – физиком по специализации «нанотехнология», человеком физически накачанным, плотного телосложения. Его вчерашний звонок был неожиданным и интригующим для Фреда. Когда-то один из общих знакомых в частной беседе говорил о Боцике (такое прозвище велось за ним как сокращение от «Боцман»), о его головокружительно удачной карьере. Года три назад он получил грант и стал работать где-то в Штатах по особому контракту на секретном научном или даже военном объекте. Боцик изменился. В его голосе появились уверенность и непререкаемая энергия решительности, даже власти. Это явно был новый нюанс их отношений.
Строгий постельный режим – это сложенный диван, солидная стопка каких-то документов на письменном столе и экран-коврик на стене над ним с постоянно мигающим индикатором спящего режима. Справа, на подносе, с услужливо вытянутой фигуркой лежала перчатка управления – «Десница», в обиходе – «дес».
Фред работал дворником в архиве. После сокращения вот уже несколько лет назад с неконкретной должности в клубе он долго стоял в очереди на трудоустройство. Ему пришлось принять эту работу с небольшим окладом: 3-месячные курсы ничегонеделания и сачкования и небольшие личные долги (тому же Боцику) подкупили его согласие на государственную службу в архиве. Причём не просто принять, а участвовать в достаточно сложном конкурсном отборе на эту вакансию. Шансов было ноль или около этого. На финишном этапе, однако, помог случай. Странный случай.
Дело было так: Фред сидел, дожидаясь своей очереди для окончательного собеседования, он не знал ответа на выпавший билет. Сидел с ощущением статиста, ожидающего уже известный итог. Его мучил лишь выбор – уйти, не дожидаясь развития сюжета с неизбежным провалом, или…
Каким-то образом в краевом поле его обзора нарисовался сложенный листик бумаги, воткнутый в щель стола. Как его можно было сразу не заметить? Переживая напряжённое ожидание, он вытащил лист, развернул его и посмотрел. На бумаге был написан мелким шрифтом ответ на вопрос его билета! Фред оглянулся вокруг – ничего необычного. Всё из той ситуации, в которой он до сих пор находился, продолжало своё развитие во времени. Прочитав содержание этой «случайной шпоры», Фред понял – шансы изменились кардинально. Единственное, что его по-прежнему слегка волновало и приводило в задумчивость, – это подпись, сделанная на шпоре от руки: «Инох д. Ф. Hi!». Но это было позже, после успешного прохождения собеседования. Что-то тогда ему смутно напомнила эта надпись – дежавю?..
* * *
Работа была хлопотной – чистка архива от старых документов с истекшим сроком хранения на бумажных носителях, включающая их окончательный просмотр, а при необходимости – копирование (прерогатива дворника с условием обязательной регистрации этого акта), как, впрочем, и уничтожение за ненужностью или невостребованностью. Работа неуклонно двигалась к завершению, папка № 00а53р08/20.19 L была открыта на букве «У». УБО эМ ЛИН.
Вчера, будто знак провидения, из этой папки выпал скреплённый прошивкой текст – «Расшифровка и трактовка “Манускрипта Войнеца”», в котором, кроме массы странных генетических оглавлений о третьем типе клеточных азот связывающих и фиксирующих органелл, были хроники, отчёты о попытках восстановления некоторых видов вымерших в кайнозое и внеземных растений (а также растительных химер типа морских слизней, имеющих генную стадию, пригодную для жизни на этой планете), иллюстрированный очень необычными для него рисунками.
Заглянув в конец стопки бумаг, он нашёл ещё одну сшивку, уже явно не соответствующую теме подборки – патентам.
Там в самом конце имелась тема о внутриутробном развитии человека – прошлого и настоящего. В папку текстовые материалы попали неизвестным образом, это было «случайное наследство». Какое-то пояснительное предисловие к постнатальному обряду храма Хатхор… Последний текст с его пометкой «Подборка для Элл» был возвращён назад, в нижний ящик стола, в соответствующую папку.
Продолжая, вскользь проглядывая выборочные бумаги, следующие за буквой «У», Фред увидел тему «Изобретения».
Какие-то странные отчёты в никуда, лирические дневнички с малюнками – он пролистывал всё десятками страниц, не читая, не вникая, пока он не остановился, пролистнув ещё несколько листов. Его взгляд, наконец, зацепился за что-то, заставившее вернуться к небольшому оглавлению: «НЕНУЖНОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ». В конце оглавления был дописанный от руки «(?)» – (вопросительный знак в скобках). Фред что-то слышал о плеяде ненужных изобретений – вроде фонарика, работающего от солнечного света без энергетической буферности. Или электронной скрепки для сшивки документов в папке, функция которой, в отличие от её металлического аналога, была скорее в направленной программой комплектации и дрейфе файлов в другие папки. Однако в последнее время это некогда ненужное изобретение вполне активно использовалось. Причина для появления чего-то нового, как правило, является следствием возникшей новой востребованности, нужности, ещё не сформулированной прежде. Папка была средней величины, что немало для такой подборки.
До того как его позвала Элл, Фред успел попытаться прочесть и понять одно из таких ненужных изобретений, как постоянный градиент концентрации вещества в жидкой среде. В качестве его прототипа был приведён пример сорбирующей пластины с большим коэффициентом связывания. Действие длится несколько минут и выливается в простую схему процесса связывания и сорбции вещества, а заканчивается на каком-то минимальном уровне, определяемом тем самым коэффициентом связывания-десорбции. Прототип даже не был заявкой на изобретение. Предлагаемый способ заключался в использовании «градиентного» компонента – какого-либо субстрата ферментативной реакции. При этом в разных местах помещались иммобилизованные на мембране ферменты для данного субстрата, имеющие разнонаправленность ферментативной реакции или заметные различия в равновесии субстратных соотношений компонентов. Судя по значительно повреждённому временем графику «Time course», градиент сохранялся в течение нескольких недель, а причиной «проблемы долговечности» было падение активности – «старение» одного или обоих ферментов.
«В общем, бред какой-то… Действительно, никому не нужный биохимический градиент. Надо бы ещё запатентовывать к таким изобретениям их практическое использование», – подумал Фред. Скажем, если бы это были вещества разного цвета, то можно было бы, например, создать постоянно действующий переливающийся цветами коктейль.
Фред, довольный своей расшифровкой идеи изобретения, переложил несколько бумаг с описанием в корзину для уничтожения. Туда же последовали ещё какие-то. Изобретения с использованием ДНК-полимеразы – вообще мрак! Не говоря уже о выделенных из личинок и взрослых особей шелкопряда особых классов нуклеопротеиновых модуляторов ДНК-полимераз и их использовании. Впрочем, последними мог бы заинтересоваться его знакомый – Славик. Он оставил для него. Вдруг что-то ценное!
Далее следовала страница с надписью «ИЗОБРЕТЕНИЯ». Просто изобретения.
Фред пролистнул, не глядя, сразу несколько десятков страниц с описанием изобретений и выбросил их в корзину. Но его природная добросовестность все-таки наконец сработала.
Дальше следовало описание чего-то вроде кольца со ступеньками, а также чего-то в виде странно скрученной ленты Мёбиуса…
– Но где же начало?
Пришлось доставать скомканный пакет, на выброшенном листке действительно оказалось скромное начало очередного ненужного изобретения с названием «Светонакопитель». В нем достаточно подробно перечислялись материалы, учитывались их прозрачность и оптическая плотность, форма кольца и приёмных щелей, их размерность, а также получение «выстрелов» светопотока типа фотовспышки приложением импульса, меняющего поляризацию внутреннего циклического световода-накопителя… Странный повторяющийся фантазийный объект, будто идея из старого мультфильма о Властелине колец. Да ещё с выверкой чертежа на бумаге, со множеством непонятных ссылок. На ускорение и замедление времени в локальном пространстве к… Это тоже наверняка не представляет интереса ни для Боцика, ни для кого-либо ещё. Количество макулатуры в корзине выросло.
Принцип работы «волшебной палочки»: сначала следовал технический текст, мало соотносимый с интригующим названием этой детской забавы для простого обывателя. Рисунок продолговатого предмета – «волшебной палочки» с кнопкой в передней части ручки и микрофоном на толстом конце задней части. За ним следовали описания компонентов для предметов, выполняющих команды этой псевдоволшебной палочки согласно коду слова («волшебного слова», или заклинания). Фред представлял в самом общем виде работу телефонов сотовой связи, но детали, описываемые в патенте, были слишком непонятны для неспециалиста. В одном из дополнительных пунктов формулы предлагалась схема аппарата для развития и тренировки дикции в процессе игрового обучения для исправления речи младших школьников. В последнем пункте формулы указывался вариант применения этого принципа в военной технике, но уже с выходом исполнения на уровень спутниковой связи, его возможным контролем и даже отключением. Бросалось в глаза множество печатей на заключении рецензентов.
Похоже, эти, вероятнее всего, всё же ненужные изобретения ещё не закончились.
В конце документа продолжалось описание каких-то оптических свойств титановой плёнки, образуемой механическим нанесением на стеклянную поверхность при обычных температурных условиях разделяющих плёнок оксида алюминия на оптически активные поверхности, а также самих стёкол, включающих различные редкие металлы, представленные индивидуально и композиционно.
Фред продолжал просматривать бумаги.
…Странные картинки на фоне городского пейзажа. Вместо описания примеров – трюки под номерами, с сюжетными описаниями «исчезновений» от наблюдателей, расположенных по вариантам под разными углами обзора – до 30°, 45°, 60° и 120°. В отдельном примере (уже примере!) – под 75° и 105°.
– Что за градусы? Театр какой-то!
Нет, название звучало так: «Переносная стереотелевизионная система, экранирующая стереоизображение в полевых условиях».
– Занятно, но что-то лень вникать… Ага! В конце этого описания есть рецензия…. Ого! С печатями какого-то военного ведомства!
Недостатки: — эффект не проявляется при наблюдении одним глазом (через прицел автомата, например) и даже при наблюдении обоими глазами, но расположенными на одной вертикальной оси (лёжа на боку).
– Ну вот, от снайпера не убежать, – подумал почему-то Фред.
Далее следовали какие-то ответы автора с решением через «увеличение частотной передачи и поворота раскадровки на 90° к исходной вертикальной оси». Тоже в утиль, хоть и любопытно. Этим занимались профессионалы, да и что тут хранить: на настенном экране-ковре в режиме покоя можно было выставить объёмный грот с кораллами и рыбками, плавающими в глубоком, слегка голубоватом пространстве. Правда, объёмность была идеальной только при надевании обруча на голову – для подстройки зоны стерео соответственно положению головы наблюдателя. В первых моделях (это Фред ещё помнил) обруч нужно было надевать строго относительно лобной части головы, однако в последующем это неудобство было устранено. Обруч стал чуть дороже, «дрова» чуть тяжелее, зато надевать его теперь можно было и набекрень, и задом-наперёд – всё едино!
Далее – «Прибор для определения и подбора условий для левитации».
Фред пролистнул текст с формулой изобретения, но на третьей странице задержался на картинке чего-то, напоминавшего средневековый предмет древней астрологии – астролябию. Только в нем ось каждой сферы была оснащена автономным беспроводным плоским моторчиком с отдельным пультом управления и питания, а также какими-то тумблерами и реостатами, расположенными в ряд. Прибор был оснащён также компасом у основания, а в довершение – все эти навороты располагались на весах. Весы почему-то крепились на массивной подставке и были к тому же прикручены к столу. «Это нерационально, – подумал Фред, – да и компас можно было бы поместить отдельно, не закрепляя его с основой». Заключение было пространным и включало какие-то астрологические схемы с расположением планет, Солнца, фаз Луны и учётом времени суток, а также состав и магнитные характеристики некоторых внутренних деталей начинки внутреннего шара прибора…
– Совсем как у «Незнайки на Луне», – с улыбкой вспомнились Фреду милые, всеми любимые сказочные детские тексты.
– Едем дальше, – добросовестно просматривал он названия через одно-два…
«Расчёт – обоснование угла поворота оптически активных плёнок в пространстве между поляризующими слоями в создании феноменологии “Изумрудного города”»… Такое длинное и сложное название – Фред даже не пытался напрячь внимание и перечитать его, несмотря на свою возрастную ностальгию по хорошим сказкам детства.
Проект «Светоскрёбы и прозрачные стены с различными степенями резкости»…
– Всё, это пропускаем, проходим дальше… Та-ак, вечные дневные светильники, оформленные в виде солнечных часов, – а, это тоже… просто вариант, пример исполнения всё тех же светоскрёбов, дневное освещение подвальных помещений, грибных ферм, парковок, подземных переходов… проходим дальше.
…«В связи с жизнедеятельностью человека, непременно приближающей экологический кризис, удушение планеты углекислым газом, из-за всеобщего уменьшения и угнетения растительного покрова и поверхности океанов»… Проект «Фотодорога» — полоса дороги, состоящая из сплошного фотоэлемента с движущимися Э-М (электромагнитными) авто на магнитной подвеске с опорной направляющей над поверхностью дорожного полотна и с наводимой сверхпроводимостью…
– Та-ак, кажется, я об этом уже где-то слышал, проходим дальше.
Затем следовал какой-то рисунок – индивидуальное строение в форме раковины-катушки для отшельников на период их уединения от мирской суеты (см. рис. ?, фигура 1, 2).
Домик был центрирован по оси и сам «подстраивался» поворачиванием в зависимости от местонахождения своего обитателя; по достижению ложа поворот осуществлялся в такой степени, при которой вход перемещался вращением относительно горизонтальной оси на 180° и автоматически закрывался крышкой (лесенкой).
Изобретательная машина в области парфюмерии. Он немного притормозил просмотр. Изобретать аромат – это одно, но это ведь творческая работа парфюмера! А тут… далее следовали некие рассуждения о «flavory» – рецепторах в особой зоне на слизистой носа человека… Их количество было ограничено, менее 10. Они даже как-то назывались… Но причём тут «машина», да ещё изобретательная? Что-то удерживало его, пресыщенного всякими забавными штуками, внимание.
Рис. 2. Спальный домик-улитка. Набросок.
Фигура 1 – пустой домик, открытый для входа;
Фигура 2 – домик с отдыхающим обитателем…
…далее следовали какие-то рассуждения об особой синестезии ароматов с цветом, затем в описательном тексте появился принтер, а вернее пара цветных принтеров, в которые вместо чернил заправлялись определённые базовые ароматы. Парное
количество принтеров объяснялось технической ограниченностью базовых цветов, используемых в печати цветных снимков. В итоге давались образцы получаемых ароматов в цвете и цветовых ритмах. Постулировались автоматы, создающие цветовые гаммы для отбора приемлемых вариантов «flavory», а также индивидуальный выбор для потребителей этого синтезируемого продукта в особых автоматах и быстрое получение выбранного варианта во флаконе после его подтверждения и оплаты.
– Неужели такое работает? – подумал Фред. Вряд ли! По крайней мере, он ещё не встречал такого.
Произвольно растворимая жвачка…
п. 1…двухкомпонентная система на основе растительного белка, в первом компоненте содержащая дополнительные ингредиенты из списка А, и списка Б для второго компонента – пищевого природного эмульгатора…
п. 2. Шокоглад, независимый пункт…
…защитный обруч для персонала инфекционных больниц, а также для обслуживающего персонала, населения в период эпидемических периодов…
Принцип основан на таком устройстве обруча, где его фронтальная часть оснащена источником ультрафиолетового излучения – изогнутой по абрису обруча полутрубкой, нижняя, активная часть которой оснащена кварцевым стеклом или иным пропускающим ультрафиолет материалом. Индуцируемый парами ртути в полости трубки ультрафиолет направляется в лицевую зону пользователя таким образом, что создаёт световой невидимый щит. Не касаясь кожи его лица…
Питание осуществляется аккумулятором, вмонтированным в заднебоковые части обруча. Имеется кнопка «вкл/выкл»… в связи с тем фактом, что в настоящее время найдены субстанции светодиодов и, возможно, будут найдены и такие из них, которые способны излучать свет в УФ-диапазоне…
Фред не стал читать дальше.
– Совсем уж неинтересно, идея проста, да и потребуется ли такое когда-нибудь? – подумал он. – Вряд ли! Достаточно простых повязок для врачей. Следуем дальше.
…Проект «Гребне – (эко) города» с зелёными террасами южных склонов и застеклёнными многоуровневыми провалами с северной (теневой) стороны. С многочисленными спусками между уровнями, оснащёнными подвижными дорогами, тротуарами и сплошными стеклянными витринами, оборудованными светоактивными вариантами линз Френеля с фото-, энергоотводами. Там же выделялся огромный колесообразный транспортный люк для автотранспорта, лифты-поезда и многое другое. Всё это только слегка задержало взгляд дворника.
Следующий листок скорее привлёк внимание, чем позволил просто уничтожить его, не читая. Поверх текста под уверенным наклоном стояла жирная печать: «ПОДЛЕЖИТ УНИЧТОЖЕНИЮ!!!»
Фред внимательно прочитал начало, в верхнем колонтитуле которого были прописаны какой-то номер заявки и её название: «Резонансный способ передачи энергии…»
…используют два и более физических объекта, обладающих идентичной частотой вибрации. Объекты размещают на требуемых расстояниях при контроле их пространственной параллельности и фиксируют на достаточную глубину в грунт или породу. На концевых частях одного из резонансных объектов устанавливают достаточно мощный (согласно его размерности) магнитный элемент вдоль вектора вибрации, а также неподвижную относительно вибрирующих частей катушку проводника для получения /снятия индукционного (переменного) тока, ЭНЕРГИИ….
Такого рода закачка может быть настроена на одном из резонирующих объектов-контуров, называемом передатчиком-генератором (и. 1), а также на нескольких из них. В последнем случае каждый из таких генераторов может использовать технические ловушки разных видов энергии, трансформируемой в идентичную частоту для системы, где все виды закачки настраивают на единый контур колебательной резонансной передачи (и. 2).
Для закачки энергии в такую колебательную систему могут использоваться другие различные энергии: атмосферы, воды, вибрации постоянно действующего вулкана, меняющегося вектора притяжения Луны и Солнца (зависимый п. 1 для п. 1, 2).
Пьезозакачка (от ветряков, например, или самой башенной установки резонатора) (зависимый п. 2 для п. 1, 2)…
Дальше Фред не стал читать, включив стандартную процедуру уничтожения.
– Подлежит, значит, уничтожим! Следуем дальше.
«Кнопка пропуска рекламной вставки».
– Ого! Это интересно, – подумал он, посмотрев на потолок. – А лучше: «Кнопка отключения рекламы»! Или даже… Включения!
Довольный своим «свежим взглядом» и тем, что папка заканчивалась, он продолжил, чтобы завершить с этой папкой.
– Следуем дальше.
Ну вот, какие-то цветовые картинки с непонятным названием «Цветовые ритмы и их гештальт отношения с органолептикой», далее – хищные цветовые полоски на цветной вклейке, всё перепечатано номерами со ссылками, несколько мешающими восприятию. Как ни странно, некоторые из них вызывали ощущения вкуса – кислость, шершавость кожицы персика, бугристость ежевики…
Это показалось ему более интересным.
Цветную вставку Фред аккуратно вытащил из папки, ещё раз взглянул на неё, повернул обратной стороной (там были от руки написаны номер и название патента), объединил с предыдущей картинкой «астролябии» и засунул во второй ящик своего архива, чтобы потом рассмотреть детально, вкусить! Там же он оставлял что-то из уничтожаемых документов, если это ему почему-то приглянулось, – тоже для того, чтобы как-нибудь пересмотреть, не торопясь, и, возможно, показать своей новой знакомой «чудненькие вещички» из прошлого. У него по этому поводу даже были клиенты среди хорошо знакомых, надёжных людей: например, тот же физик Боцик и ещё один физик, интересующийся магнитными и иными полями планеты, формируемыми в особые струны, а также Гена, муж сестры Энн, физиолог растений, сама Энн и достаточно странный типчик Славик, всегда внимательный и настороженный, даже после литра крепкого эля. Были и другие…. От одного из них, возможно, самого колоритного, каким-то случаем остался паспорт, оказавшийся у Фреда перед пропажей самого владельца – странноватого и беспечного человека.
Скелет в шкафу
Это был ещё один так называемый пользователь Фреда. Однако о нём Фред никогда не упоминал. «Пользователь» был физиком-любителем по кличке Глюк. Он проучился 2 года на дневном отделении физфака университета, после чего оставил учёбу. Работал Глюк в том же Архиве, что и Фред, на должности сторожа. Их знакомство было неслучайным: Фред почти три месяца после своего устройства на работу в Архиве задерживался в своём служебном помещении, пригодном для работы и на компьютере, и с огромным массивом бумаг – наследием, скопившимся после пропажи Иноха ден Фоникена и не только.
С предшественником Фреда у Глюка были почти приятельские отношения. До своего исчезновения, после очередного разговора о жизни и увлечениях, Инох ден Фоникен пообещал передать Глюку какой-то любопытный текст, связанный с темой их спонтанной беседы. Прошло достаточно много времени, Глюк несколько раз напоминал об обещании – прямо и с намёками, однако Инох ден Фоникен, похоже, так и исчез, не выполнив его полностью.
В процессе общения с Фредом сторож Глюк упомянул эту тему, и как только «наследник» нашёл нужную папку, при первом просмотре её содержимого ему, уже подготовленному, попался тот самый файл, отделённый в бумажный конверт с карандашной пометкой «Для Глюка». Файл включал несколько страничек текста, наполненного рисунками, графиками и формулами. Фред попытался прочитать и понять этот документ перед тем, как отдать его адресату. Однако тема оказалась слишком сложна для него. Он понял лишь то, что речь шла о некоторых особенностях из области оптики – тех особенностях, которые обоснованно защищали сторонников закона сохранения энергии и материи.
Вывод получился парадоксальным, отсылающим к некоторым аспектам параллельного мира и отягощённым принципом его зеркальности. Что тут могло быть интересного для Глюка? Фред не догадывался. Часто наше представление о ближнем зависит от таких никак не связанных между собой вещах, как имя, кликуха, внешний вид, должность и тому подобные условности. На следующий день файлы был переданы обрадованному Глюку.
Что ещё там было?.. Чисто эмоционально он запомнил одну рукописную надпись на предпоследнем рисунке, сделанную, вероятно, Инохом ден Фоникеном: «Не смотреть, опасно!!!», и стрелочку, указывавшую местоположение экспериментатора относительно двух огромных зеркал, расположенных своими рабочими гранями под углом 178°. Последним из рисунков к какому-то «мрачному тексту» было изображение саркофага.
