В сердце пустыни

Ю Лия Вейрон

В сердце пустыни

Глава 1

Селеста сидела на холодном каменном полу, скрестив ноги и откинув назад длинные тёмные волосы. Девушка внимательно рассматривала небольшой золотой амулет, найденный несколько дней назад во время инвентаризации фондов исторического музея. Амулет был необычным даже для сокровищ, хранящихся в запасниках. Изящная резьба по золоту изображала фигуру шакала, лежащего возле ворот с какими-то иероглифами. Те, кто занимался каталожной работой, не нашли никаких упоминаний о подобном артефакте в научных статьях или архивах. В электронных базах тоже ничего похожего не значилось. Для Селесты, чьё детство прошло за чтением книг об археологии и египтологии, подобная находка означала лишь одно: перед ней – нечто уникальное.

Она проверила амулет на вес, осмотрела под микроскопом: никаких сколов, следов подделки. Если это и подделка, то крайне искусная. Но что-то подсказывало, что амулет настоящий, причём его история может оказаться куда более древней, чем интуитивно казалось на первый взгляд. Девушка уже не раз держала в руках изделия Древнего Египта, работая в музее: статуэтки богини Бастет, саркофаги и фрагменты погребальной утвари разных эпох. Но этот амулет… Будто жил: стоило ей коснуться его пальцами, как от золотой поверхности исходила едва ощутимая вибрация – зыбкая и тревожная.

«Не увлекайся!» – повторила она себе вслух, припомнив, как куратор отдела старших хранителей уже успел предупредить, что находка будет отправлена на экспертизу. И добавил строгим тоном: «Твоё дело – просто заполнить форму и передать специалистам. Не вздумай лезть глубже!» Но Селеста не могла устоять перед искушением. Она чувствовала, как артефакт буквально манит её. Возможно, это была иллюзия, обман любопытства, но девушка всё равно решила разобраться. Да и кто бы не поддался?

За окном хмурого мегаполиса вечерело. Стёкла музея отражали последние оранжевые всполохи неба, и тишина постепенно воцарялась в залах. Почти все сотрудники ушли домой, кроме охранника, дремлющего где-то возле центрального входа. Селеста была уверена, что никто не будет её искать до утра.

Осторожно сдув невидимую пыль с амулета, она развернула пожелтевший лист бумаги со списком иероглифов, которые пыталась выписать за день. Часть символов на амулете совпадала с названием некого культа Анубиса – бога смерти и погребальных ритуалов. Однако в её записях не находилось ни одного точного совпадения. Зато там нашлись фрагменты, которые могли намекать на Сета – бога войны, хаоса и пустыни. Внутренний голос подсказывал, что этот амулет как-то связан сразу с двумя могущественными божествами. Но как такое возможно?

Селеста провела кончиками пальцев по узорам. Золото странно холодило кожу, хотя в помещении было тепло. Вдруг она заметила, как резьба, казалось, чуть двинулась – приглядевшись, девушка увидела, что ей не показалось. Иероглифы медленно заискрились тусклым светом. Сердце Селесты застучало быстрее. Страх смешался с возбуждением, а здравый смысл внутренним голосом кричал: «Перестань немедленно!» Однако её захватило неожиданное желание докопаться до истины. Может, артефакт реагирует на биоток или температуру тела? Или же это происходит из-за какой-то химической реакции?

Решив провести эксперимент, Селеста наклонилась к амулету и негромко проговорила:

– Что ты хочешь мне сказать?

Слова утонули в полутьме зала. Ответа, конечно, не было. Но еле ощутимая вибрация усилилась, и её пальцы словно прилипли к золотой поверхности. Попытка отдёрнуть руку не увенчалась успехом. А затем пространство музея вдруг разом исчезло – оно словно накрылось полупрозрачным куполом, в котором начали плясать огненные всполохи. Воздух загустел, ноги девушки подкосились, и она упала на колени. В глазах потемнело.

Она услышала гул, похожий на звук далёкого прибоя, а может, на ворчание надвигающейся бури. Её сознание сделало отчаянную попытку за что-то уцепиться, но не нашло опоры. И в тот миг, когда ещё одна волна вибрации прошла по всему телу, Селеста почувствовала сильный порыв ветра, бьющий в лицо – словно она оказалась на открытом пространстве. Ветер нёс с собой горячие песчинки, которые больно царапали кожу.

«Невозможно… Наверное мне это снится?»

С огромным трудом Селеста приоткрыла глаза. Где-то неподалёку мерцал тусклый свет факелов – она различала отсветы на каменной кладке, а чуть дальше высились тени колонн. Пахло раскалённым камнем, пылью и чем-то терпким, почти сладковатым – запах смолы или благовоний. Это был абсолютно не тот аромат, что царил в музее. Исчезли знакомые звуки города. Вместо них – приглушённое эхо далёких шагов, шорох песка и мерное потрескивание огня.

Селеста встала и тут же покачнулась. Под ногами был не гладкий пол музейного хранилища, а неровная каменная поверхность, присыпанная пылью и мелкими камешками. Пространство вокруг затемняли массивные колонны, расписанные иероглифами и изображениями богов с головами животных. Девушка невольно ахнула, когда узнала стиль росписей: это был незамутнённый, классический Древний Египет. Нетуристическая копия, не современная инсталляция, а реальность. Рисунки выглядели свежими, словно их нанесли всего несколько дней назад.

– Где я?.. – прошептала она. Но голос отдался пустым эхом.

Девушка сделала шаг вперёд, и в этот момент на неё выскочили двое мужчин в коротких льняных одеждах, с копьями наперевес. Кожа их была загорелой, сухой от жаркого климата, а глаза смотрели настороженно, словно они приняли Селесту за угрозу или духа. Девушка замерла. Ей стало жутко при мысли, что они могут поднять тревогу или напасть.

Один из охранников что-то резко прокричал на непонятном ей языке. Она ожидала, что не поймёт ни слова, но вдруг смысл начал проясняться в её голове – будто кто-то автоматически переводил:

«Кто ты? Как ты осмелилась войти в священное помещение?»

– Я… я не знаю… – растерянно пролепетала Селеста. – Это какое-то чудовищное недоразумение! Я не хотела…

Однако её слова прозвучали бессвязно. Мужчины переглянулись, не вполне понимая, о чём речь. Да и сама Селеста внезапно поняла, что пытается говорить по-английски, но из горла вырываются слова на их языке. Как будто её речевой аппарат «подстроился» к чужому диалекту.

У неё вспыхнуло странное чувство паники, перемешанное с острым любопытством: «Что происходит? Как такое возможно? Может, я сплю?» Охранники тем временем переговаривались, вглядываясь в неё. На лице одного из них появилась решимость. Он сделал шаг вперёд и занёс копьё:

– У неё странная одежда. Это колдовство! Позовём жреца!

Сердце Селесты застучало. Она дёрнулась назад и ощутила своей ладонью знакомый холод – это был тот самый амулет, который всё ещё находился в её руке. В отчаянии девушка шёпотом взмолилась:

– Верни меня обратно… в мой мир…

Но амулет больше не вибрировал и не светился. Он будто погрузился в безмолвие. Не успела Селеста предпринять что-либо ещё, как охранники ринулись к ней. Один схватил её за плечо, вывернув руку. Другой занял позицию рядом, чтобы не дать ей сбежать. Девушка ойкнула, но быстро поняла, что сопротивление бессмысленно.

Её повели сквозь лабиринт коридоров. Стены, расписанные сценами жизни фараонов и богов, озарялись мерцающим пламенем факелов. Иногда в проходах встречались жрецы в длинных одеяниях из тонких тканей; они смотрели на Селесту с подозрением и любопытством. Некоторые шёпотом пересказывали её появление друг другу. Девушке хотелось кричать от ужаса и непонимания, но она лишь молчала, стараясь не делать резких движений, дабы не спровоцировать новую вспышку агрессии.

Наконец, стражники вывели её в просторный зал, где в центре стоял алтарь с фигурой шакалоголового божества – Анубиса. Его изящная статуя была выполнена из тёмного базальта, украшена золотыми и лазуритовыми вставками. На алтаре горели курильницы с благовониями. Тонкий аромат ладана смешивался с цветочными нотами, отчего воздух казался более плотным и тягучим. В нескольких шагах от статуи, на каменном возвышении, сидел человек, очевидно, главный жрец. Его одежда из льна сияла особыми узорами, а на голове поблёскивал золотой обруч с изображением иероглифов.

– О великий жрец, мы нашли эту женщину в святилище Анубиса, – обратился один из охранников, поклонившись. – Она появилась из ниоткуда, не похожа на наших людей. Возможно, это шпионка или адепт запрещённого культа.

Жрец внимательно посмотрел на Селесту. Взгляд у него был цепкий, изучающий, словно он сразу хотел проникнуть в самую глубину её мыслей. На лице мужчины не отражалось ни страха, ни угрозы – лишь любопытство и лёгкое презрение.

– Как твоё имя? – спросил он, и голос его зазвучал непривычно мягко.

– Селеста, – прошептала она, еле находя в себе силы.

– Селеста, – повторил жрец с расстановкой, словно пробуя вкусить непривычное имя. – Откуда ты пришла?

Она хотела бы ответить, что с другого континента, из другой эпохи, но понимала, что ей не поверят. Да и сама не знала, как конкретно это произошло. Слова замерли в горле. В зале повисла напряжённая тишина. Один из охранников всё сильнее сжимал её локоть, и девушка тихо вскрикнула от боли.

– Довольно, – велел жрец и махнул рукой. – Я сам разберусь. Не думаю, что она представляет опасность, но запрем её на ночь в отдельной комнате. Утром мы проведём ритуал очищения, посмотрим, нет ли на ней печати зла.

Стражники кивнули и повели девушку вглубь коридоров, минуя массивные двери из тёмного дерева, инкрустированные бронзовыми вставками. Селесту затолкали в небольшую камеру с узким окном под самым потолком, через которое с трудом пробивалось лунное сияние. Пол был застлан циновкой, в углу стоял кувшин с водой. В нос била затхлая прохлада, перемешанная с пылью. Дверь за ней захлопнулась, и в скважине лязгнул засов.

«Ну и что теперь?» – подумала Селеста, опустившись на колени. Всё выглядело настолько реальным, что это не могло быть сном. Отчаяние сдавило грудь. – «Как отсюда выбраться? Кому рассказать о том, что я из другого времени?»

Прижавшись спиной к холодной стене, она вновь достала амулет из-за пазухи. Теперь он казался безжизненным. Но она не могла выбросить или потерять его: возможно, это был единственный ключ к возвращению домой.

Ночной ветер ворвался в крохотное окошко, едва колыхнув её волосы. Казалось, во всей этой темноте не было никого, кто мог бы прийти на помощь. Сон не шёл, и она провела несколько часов в полусумраке, пока за окном не начали слышаться шаги и голоса. Люди пробуждались к новым ритуалам и повседневным делам. Сообразив, что так и не сомкнула глаз, Селеста попыталась сесть ровнее, чтобы собраться с мыслями.

Но тут дверь распахнулась, и в помещение вошли двое жрецов. Их одеяния с золотыми узорами и широкие серьги свидетельствовали об особом статусе. Один держал бронзовую чашу с дымящимся синим зельем, другой – узкий жезл с выгравированными символами. Они ничего не сказали, лишь велели ей встать. Селеста подчинилась, гадая, что за «очистительный ритуал» её ожидает.

Её вывели в главный зал. Там уже горели факелы, освещающие огромные фрески и высокие колонны с изображениями Анубиса, держащего весы для взвешивания сердец. В центре зала жрец, с которым она вчера говорила, стоял в окружении нескольких помощников. Перед ним находился большой медный таз с водой, в котором плавали лепестки роз и каких-то трав. Вся эта сцена выглядела одновременно торжественно и пугающе.

Селесту поставили так, чтобы она оказалась напротив алтаря. Жрец поднял руку, и остальные смолкли. Затем он громко произнёс:

– О великая сила Анубиса, покровителя перехода душ и хранителя загробного мира! Даруй нам мудрость, чтобы распознать зло, если оно поселилось в сердцах тех, кто вторгся в твои священные земли!

Помощники подали ему горящую чашу. Он обмакнул палец в дымящуюся жидкость и приблизился к Селесте. Девушка старалась не показать страха, хотя внутри всё дрожало.

– Назови своё имя перед лицом Анубиса и скажи правду о своём происхождении!

– Меня зовут Селеста, – медленно выговорила девушка, чувствуя, как внутри всё сжимается. – Я… не знаю, где оказалась. Я… я не враг. Я не несу зла.

Жрец задумчиво кивнул и окунул палец в чашу, затем нарисовал дымящимся составом знак на её лбу. Запах был едкий, глаза защипало. Она зажмурилась на секунду, а когда открыла, заметила, что жрец пристально смотрит на её шею.

– У тебя есть нечто, не принадлежащее нашему времени?

Он указал на амулет, краешек которого выглядывал из её одежды. Селеста машинально прижала артефакт, будто пытаясь спрятать.

– Да, – призналась она. – Это… моя вещь.

Взгляд жреца вспыхнул яростным интересом. Он жестом велел ей отдать амулет. Селеста колебалась, но понимала: если она станет сопротивляться, её сочтут колдуньей или шпионкой. Со вздохом она сняла артефакт с шеи и подала его. Жрец аккуратно взял амулет, поднёс к глазам и, увидев изображение шакала и остальные символы, нахмурился:

– Здесь и знаки Сета, и знаки Анубиса… Очень странное сочетание.

Он сделал движение, словно хотел положить амулет на алтарь, но вдруг пальцы его задрожали. На лице мелькнул испуг, а затем гнев. Казалось, сам амулет пробудился от прикосновения: легкая рябь прошла по воздуху, а пламя факелов на миг потускнело. Жрец резко бросил амулет на пол, будто обжёгшись.

– Проклятая реликвия! – воскликнул он. – В ней таится что-то опасное… Или кто-то.

Все присутствующие непроизвольно отшатнулись. Селеста почувствовала, как её сердце сжалось: амулет упал на каменный пол с лязгом, но не разбился. Он лишь кратко вспыхнул блеклым светом и погас.

Жрец выпрямился, пытаясь вернуть себе самообладание:

– Мы заключим это в особый ларец и запечатаем печатью Анубиса, пока не поймём, что за дух обитает внутри. Девушку же, – он указал на Селесту, – необходимо допросить и выяснить, не является ли она воплощением скверны Сета.

Селеста не знала, что сказать. Она понимала, что оказалась в самом эпицентре непонятного конфликта. Услышав упоминание Сета, она вспомнила, что в музеях его часто изображали как бога войны и пустыни, символа хаоса. Анубис же считался хранителем загробного мира, проводником душ. Почему этот амулет объединил символы обоих? Возможно, именно это и привело к такой реактивной магии, которая перенесла её во времени?

«Как объяснить им, кто я? И поверят ли они?»

Мысль об аресте напугала, но в то же время у Селесты возникла решимость защищать себя и узнать правду о магии артефакта. Она решилась обратиться к жрецу спокойно и чётко:

– Послушайте, я не знаю, что означает амулет. Но я точно не воплощение зла. Если хотите допросить меня – прошу, сделайте это без насилия. Я отвечу на вопросы.

Жрец нахмурился, видимо, не ожидая такой реакции. На лице его отразилась доля сомнения, и он, сделав знак своим подчинённым, произнёс:

– Отведите её в покои для гостей храма. Пусть там побудет до вечерней церемонии. Но под стражей!

Девушка думала, что её снова бросят в тёмную камеру, однако «покои для гостей» оказались узким помещением с циновкой на полу, кувшином воды и низким столиком. Окно выходило во внутренний дворик, где росли несколько финиковых пальм и стояли каменные статуи. Стражники расположились у двери, явно не собираясь ослаблять бдительность.

Селеста уселась на циновку, обхватив колени руками. В голове проносились мысли: «Как я сюда попала? Почему амулет перестал работать? Где искать ответ? И кто такой этот Сет, что все так боятся даже упоминания его культа?»

На город во дворе уже спускался знойный день, солнце било в окно яркими лучами. Селеста чувствовала себя уставшей, но знала, что ей нужно сохранять ясный ум, чтобы выбраться из этой ситуации. В какой-то момент она услышала шум снаружи. Приоткрыв ставни, выглянула во двор. Там суетились жрецы и служители, вынося из склада свитки папирусов и какие-то ящики. Шёпот и короткие обрывки их фраз достигали её ушей:

– «…Сет не терпит отсрочек…»

– «…Эта пустыня ещё принесёт нам бурю…»

– «…Нельзя пренебрегать силой хаоса…»

Сердце Селесты сжалось. Почему все говорят о Сете со страхом? И причём здесь храм Анубиса? Вероятно, конфликт между двумя божествами намного глубже, чем она может предположить. И, судя по реакциям жрецов, именно её амулет служит «спусковым крючком».

Она всерьёз задумалась: «А что, если этот артефакт – звено в древнем противостоянии? Возможно, поэтому он перенёс меня сюда, в самую гущу событий, связанных с Сетом и Анубисом?»

Вечер обещал прояснить многие тайны. Она ждала, почти затаив дыхание, что же будет на «вечерней церемонии» и каковы её шансы доказать свою невиновность.

На закате её вытащили во внутренний двор. Там уже стояло несколько факелов, и в их свете танцевали тени пальм, словно прикрывая ночными крыльями всё, что происходило. К удивлению Селесты, во дворе был накрыт небольшой стол, на котором стояла глиняная миска с какими-то фруктами и хлебом.

– Поешь, – коротко бросил один из жрецов, очевидно, помоложе главного. – Великий жрец прикажет тебя допросить чуть позже.

Голод мучил Селесту с прошлой ночи, и она была рада хотя бы куску хлеба и горстке фиников. Жрец внимательно смотрел, как она ест.

– Ты действительно не знаешь, что это за амулет? – спросил он негромко. – Я служу в храме недавно, но даже я понимаю, что подобные вещи не попадают в руки случайных людей.

Селеста пожала плечами:

– Я нашла его в моём… времени. Я думала, что это музейный экспонат. Даже не подозревала, что он обладает магической силой.

Он вздохнул:

– Магия богов сильнее любой человеческой воли, особенно когда речь о Сете и Анубисе. Эти двое – извечные противники, их энергия вечно борется: смерть и переход против бури и хаоса. Трудно представить, что произойдёт, если их силы переплетутся в одном предмете…

Слова жреца прозвучали зловеще и в то же время загадочно. Селеста осознала, что весь день её окружали люди, которые свято верят в реальность могущества богов. В их мире боги – не просто символы, а настоящие существа, способные менять судьбы людей.

Проговорив это, жрец опомнился, будто сказал лишнее, и отстранился. Девушка поймала себя на мысли, что в глубине души он не выглядит злобным. Скорее напуганным. Так же, как и она сама.

«Возможно, найду здесь союзников, если буду честна и дружелюбна. Ведь враги или недоброжелатели мне точно ни к чему…»

Она съела ещё несколько фиников и кивнула ему в знак благодарности. Однако разговор продолжить не удалось – во двор уже спешил старший жрец со свитком папируса. Его лицо выражало озабоченность. Увидев, что Селеста ужинает, он холодно процедил сквозь зубы:

– Нас ждёт церемония вызова. Возможно, сам Анубис явится, чтобы проверить, не осквернены ли мы присутствием злых сил. Надеюсь, ты готова говорить правду.

Селеста вздрогнула. До сего момента она не предполагала, что божество может «явиться» так просто. Но в этом мире, очевидно, всё иначе. Страх смешался с любопытством.

– Я не враг, – тихо проговорила она, опуская взгляд. – Готова сказать всё, что знаю.

Старший жрец коротко кивнул и велел ей следовать за ним. Её снова ввели в главный зал, но теперь обстановка была торжественной: факелы горели ярче, несколько жрецов стояли полукругом. На полу были начертаны символы, в центре которых лежал её амулет – холодный, недвижимый. Главный жрец встал напротив, держа жезл, увенчанный знаком Анубиса.

– Мы призываем того, кто видит души людей и проводит их через тьму! Да явится божество, дабы открыть нам тайны! – с этими словами жрец ударил жезлом о камень у ног, возле амулета.

В тот же миг воздух вокруг амулета задрожал. Слабое свечение озарило рисунки, нанесённые на пол. У Селесты перехватило дыхание – она видела, как нечто невидимое формируется над артефактом. Казалось, это клубы плотного тумана, из которых вырастает силуэт высокой фигуры. Шакалья голова, будто высеченная из ночи, медленно проявлялась, горящие угольки глаз глядели на собравшихся.

Это было не статичное видение. Селеста ясно ощутила присутствие. Холодный, пронизывающий страх и благоговение овладели ею. Фигура божества приоткрыла пасть, и в тишине раздался тихий рёв, похожий на утробный звук ветра в пустыне. Жрецы тут же пали ниц, коснувшись лбами пола.

– О великий Анубис! – произнёс главный жрец. – Прости нас, если мы потревожили тебя. Мы лишь хотим узнать, несёт ли эта чужестранка угрозу твоим владениям.

Селеста застыла, не решаясь наклониться, боясь, что любое движение может вызвать гнев божества. Но неожиданно тот перевёл пылающий взгляд на неё. Тишина стала почти осязаемой.

«Что теперь?» – мелькнуло в её сознании.

Вдруг из тени раздался другой голос – резкий, насмешливый:

– И зачем вам упрашивать мрачного Анубиса, когда можно сразу призвать бурю? Я чувствую её! Она – моя по праву!

Селеста вздрогнула, обернувшись на звук, – со стороны колонн, где было темнее всего, появился яркий всполох песчаной бури, затмевающий факелы своим рыжевато-красным сиянием. И в этом сиянии обрела очертания другая фигура: высокий мужчина, кожа которого казалась отливающей бронзой, а в глазах горел неистовый огонь. Несмотря на человеческие черты, в его облике сквозило нечто сверхъестественное, дикое.

– С-сет… – прошептал один из жрецов, отступая назад.

Главный жрец быстро обернулся к нему:

– Ты не имел права являться в храм Анубиса, бог хаоса! Уходи!

Сет рассмеялся – смех резонировал, вибрируя внутри колонн. Песчаные вихри, казалось, шипели вокруг него, слегка разрывая пространство. Он взглянул на Селесту с наглой улыбкой:

– Мое право – обращать пустыню в бурю, а души людей – в оружие. А уж заключённая в этом амулете сила принадлежит мне не меньше, чем твоему тёмному покровителю, – последние слова он произнёс, повернувшись к силуэту Анубиса.

Фигура шакалоголового бога зашипела, свет в её глазах вспыхнул ярче. Казалось, Анубис хотел броситься вперёд, но его удерживали символы, начертанные на полу. Или, быть может, он придерживался неких правил, не позволяющих ему уничтожить Сета прямо здесь. Жрецы в ужасе смотрели на двух божеств, готовых сцепиться.

Сердце Селесты бешено колотилось. Она чувствовала волны энергии, исходящие от обоих богов. Анубис пропитывал пространство холодной печалью загробного мира, тогда как Сет вызывал бурю ярости и страсти. И оба они теперь устремили взоры на неё – на обычную девушку, которая, по чистой случайности оказалась здесь…

«Это всё из-за меня, из-за проклятого амулета…»

– Она – моя! – воскликнул Сет, повысив голос. – Оставь её, Анубис, или готовься к тому, что хаос обрушится на ваш храм.

Но Анубис не отступал. Напротив, его глаза сверкнули ещё сильнее, и из пасти вырвался глухой стон, похожий на вой шакала. Селеста не знала, как понимать эти звуки, но главный жрец, судя по всему, слышал «слова» бога. Он прижал руки к груди, склонился и сказал:

– Великий Анубис не отдаст тебе эту девушку, Сет. Её душа ещё не определена. Если она несёт тьму твоего хаоса, лишь Анубис решит её участь на весах истины.

Сет ухмыльнулся, и в его взгляде мелькнула ярость. В то же время он выглядел странно заинтригованным. Его внимание снова вернулось к Селесте:

– Ну, чужестранка, кажется, ты вляпалась в самую гущу божественной вражды? Будь умнее – прислушайся к тому, кто даёт силу, а не к тому, кто несёт лишь смерть. Я приду за тобой, когда в этом храме начнётся настоящий хаос.

С этими словами Сет взмахнул рукой, и песчаные вихри охватили колонны, погасив несколько факелов. На мгновение всё погрузилось во мрак. Когда же факелы зажглись вновь, Сета уже не было. Лишь горсти песка кружили в воздухе, осыпаясь на пол.

Фигура Анубиса, казалось, едва устояла перед порывом бурь. Но вскоре и она стала таять, возвращаясь в исходную точку над амулетом. Зрелище двух богов, противостоящих друг другу, закончилось быстро, но выбило из Селесты все внутренние силы.

Главный жрец посмотрел на неё и произнёс, с новым оттенком в голосе – то ли страха, то ли уважения:

– Теперь ты видишь, какие силы ты пробудила? Похоже, ни один из них не хочет отпускать тебя. Это плохо… очень плохо.

Селеста еле сглотнула ком в горле. Вокруг стояла мёртвая тишина, и лишь шёпот нескольких перепуганных жрецов наполнял зал. Одна мысль пульсировала в голове: «Это не просто легенды и ритуалы – здесь действительно правят настоящие боги. Я оказалась в их мире, в их войне… Но почему я?»

На эти вопросы предстояло найти ответ. Но уже сейчас девушка понимала: пути назад может не оказаться. И возможно, ей предстоит столкнуться не только с божественными конфликтами, но и с собственными страхами… А ещё с чувствами, которые начали зарождаться едва ощутимым отголоском внутри её души при появлении обоих богов. Страх перед Анубисом перемешивался с тягой к его загадочному спокойствию, а дерзость Сета пугала и в то же время завораживала.