+/– Чувство

Каждый год, на дату солнечного смятения (день, когда был возведен первый купол) механизмы, спрятанные в конусе, просыпались. Конус раскрывался, словно цветок, образую полутораметровую воронку. Голубоватое свечение замирало в небе луной, а вслед за ним и все человечество.

Каждый раз в 19 часов 18 минут.

И каких-то 60 секунд длилась вечность, чтобы потом купол заполнился прекрасным представлением из укомплектованного пламени, развертывающего целую эпопею о том, как человек все-таки смог приручить дракона.

Вокруг конуса расположились белоснежные свертки с краями, воздушными, словно крылья ангела или иного божественного создания. Их твердая ткань, усеянная письменами, намекала на прошлое. Только им можно помнить и запоминать.

Следующий круг образовывали одинаковые домики, связанные навесами. Под их покровом ютились прекрасные сады с черными, красными и белыми розами. Диковинные барельефы оснований зданий были усыпаны человечками с неестественно вывернутыми ножками и ручками, с гримасами, толи боли, толи безумного триумфа. В противовес фундаменту, стены, такие же резные, были порталами в более светлый и чистый мир с прекрасными рощами, фантастическими русалками, животными и птицами. И только одно изображение выделялось своей неоднозначностью, что и привлекло Локи. Шут с вывернутыми ногами и руками, приклонял колено перед длинноногой нимфой с прекрасными волосами и златыми глазами. Физиономия у него была глупая, мерзкая в своем желании угодить, и только рука с острым клинком за спиной намекала на его истинное намерение. Но нимфа была также благостна в своем образе и не могла даже помыслить о столь скудном помысле. Локоны её голубых волос, словно живые, обвили резной мост и утекали вместе с потоками – эфира. Белые павлины устилали путь перед её ногами воздушными перьями, а другие тропические птицы застилали небесное полотно безумными красками, навсегда вытеснив с божественной арены облака.

Когда Локи подошел к заведению, Гретта уже прощалась с новой знакомой. Она держала девушку за её прозрачную ручку и благодарила за разговор. Глаза у нее были на мокром месте, но одеяние все также идеально облегало женственную фигуру. Селена смотрела на нее с искренним сочувствием, но было в ней что-то еще – какое-то нетерпение, даже раздражение. Девушке толи хотелось немедленно распрощаться с женщиной, толи высказать ей все, что сидело у нее внутри.

Они попрощались тут же. Еще долго Селена смотрела ей вслед с потусторонней задумчивостью. Ей явно стало чуть легче на те пару минут, пока она считала, что осталась одна, но в этот момент перед ней возник Локи и прежнее недовольство. Переминаясь с ноги на ногу Селена, кажется, готова была в любой момент куда-нибудь кинуться, но всё равно осталась на месте.

– Расскажешь?

Девушка замерла.

– Хорошо – она неуверенно огляделась. – У нее было две девочки – близняшки. Вторую звали Еленой. – В глазах проскользнула былая уверенность и снова потухла – Я бы хотела пообщаться с девочкой еще раз.

Локи понимающе положил руку ей на плечо:

– Надеюсь, ты ничего не сказала Гретте. Не стоит её обнадёживать раньше времени.

Селена слегка вздрогнула, но руки не отбросила:

– Нет. Но думаю, было бы лучше, если бы с ней поговорил кто-то другой. Может быть, Хрома… Она смогла бы найти подход не хуже меня.

– Возможно и так. Но, пусть ты и не одна из её дочерей… Думаю, стоило дать ей хотя бы иллюзию прошлого тепла…

Маленькая головка слегка дернулась. Она сняла его руку со своего плеча.

– Ты так говоришь… из собственного опыта? – сказала она еле слышно.

– Что?

– Помогло? …Видимо, не очень, раз ты к нам не присоединился. А что? По-моему у тебя с ней больше общего. Разве нет? Поговорил бы с ней о своей Лили, заодно припомнил бы – какой ты ДОбрый по отношению к другим, таким же девочкам? Что такое? Почему ты опустил глаза? Я права? Ха. Тааак. Права. Люди такие эгоисты. Ты даже не попытался подумать обо мне. Подумать о том, что чувствую я, будучи заменой. Все, что ты сделал, это скинул на меня эту боль. – Селена говорила медленно, четко, каким-то потусторонним шепотом, от которого пробирала дрожь. А в глазах уже стояло по луже чего-то жгучего. Шепот все более дрожал, пока окончательно не сорвался в безумный крик – Почему?! Почему я должна вас всех спасать?!!!– вместе с ним вылетели два полупрозрачных заряда. «Почему? Почему я?» – продолжала Селена шептать сорвавшимся голосом.

Почему она должна все это выносить? Он же старше. У него больше опыта: больше пережитых событий, больше прочитанных книг, больше перенесенных разговоров и гораздо больше друзей, которые помогут ему при необходимости. А у Селены только чувство – одно большое чувство грусти за мать, которая потеряла своих детей и за ребенка, который потерял свою семью и свободу, чувствовал боль и отчаяние. А глубоко позади, была другая боль, наполненная ужасом и страхом перед самой собой. И все это она ощущала так четко, что совсем забыла, что кроме этой боли в ней может быть что-то еще. Но эта боль не поможет. Она не поможет ей найти виновного, не поможет им чувствовать себя в безопасности, она даже не поможет ей за себя постоять…или все же?

Селена резко замолкла. Она посмотрела на свои руки. Легкие и прозрачные, разве такими руками можно лишить жизни другого человека? Нет, боль дала им силу. Боль помогла ей защититься. Значит, она может хоть что-то противопоставить миру. Селена обхватила себя этими самыми руками – вены завибрировали, перед глазами возникло лицо Гретты… Слезы все еще текли по щекам, когда Локи прижал девушку к себе. Она замерла, продолжая обесцвеченными глазами смотреть куда-то вдаль.

Селена больше ничего не сказала и ни о чем не спросила. Девушка медленно тащила по улице свое прозрачное тельце в голубом платьице и совсем позабыла о том, что когда-то любовалась электрическим небом. Сегодня оно светилось теплой ночной сиренью. Локи медленно следовал за ней. Она почувствовала себя чуть легче после сказанного, оно все еще была подавленной и грустной.

Вдруг на её плечи примостилось что-то теплое и мягкое. Селена глянула на Локи:

– Холодно?

Она легонько кивнула и позволила ему довести себя до самого дома.

Уже у подъезда, вернув теплый предмет, девушка сказала:

– Извини. Я так не думаю. Я просто…

– Не надо – перебил он её. – Ты все правильно сказала. Я бы еще не скоро смог это признать.

И Селена ушла. А Локи остался снаружи. Он наблюдал, как хрупкая фигурка исчезла в проеме. Простояв внизу еще полчаса, он ушел. Спина его исказилась от напряжения, словно каждый её нерв подтянули и грубо вычесали.

16 глава

По соседству от дома Селены приютилось огромное слоями устроенное здание. Большой трехэтажный торт, покрытый глазурью из пестрых экранов, возвышался над уютными улочками и кричал о культурном наследии. Селена привыкла к пафосному величию, развалившегося на несколько улиц, гиганта и видела в нем скорее доброго родственника, который наблюдал за её взрослением и поддерживал немым присутствием. Как и полагается знатному хозяину, он принимал у себя самые богатые выставки, и только на верхнем этаже годами жил музей, в котором и работал папочка. Часами девушка просиживала на одном из библиотечных шкафов, наблюдая, как отец что-то сосредоточенно изучает под скрип пера. Она соскучилась по запаху старой бумаги с примесями простого человеческого счастья. Так что после школы Селена в мгновение оказалась на пороге самого уютного места на всей планете.

Натуры творческие всегда переполняли культурный торт. В среде, кишащей теми, кто так любит возиться с прошлым и бредить о будущем, Селена ощущала себя лучше всего.

«Очередная выставка! Музей, наверняка, полупустой» – подумала она и вынырнула из безумного потока навстречу прошлому.

Так оно и вышло: в просторном помещении бродил запах влажной пыли, да мужчина с чрезмерной дозой витамина D под кожей.

Селена не торопилась, шла она медленно, останавливаясь около каждой книги, особо притягивающей её наметанный взгляд. Многое из библиотеки она прочла и не планировала ограничивать себя в будущем. Книги девушка доставала аккуратно, открывая их чуть ли не кончиками пальцев, чтобы не поранить и так уже пожелтевшие от времени листы.

Отчаянно вопль бумаги резанул её сердце. Селена практически сразу нашла источник этого ужаса. Загорелый мужчина держал в руках вырванную страницу. И делал он это как бы по-совместительству, листая истерзанную книгу, видимо в поисках еще какой-нибудь лакомой части.

Селена спокойно положила руку на охранную панель. Не прошло и минуты, как мужчину забрали, оставив девушку в полном одиночестве.

Она нежно погладила корешок книги и пронесла её в небольшое помещение. Когда только пожелала она могла прийти во вторую «спальню» отца и найти его там. В этот раз кабинет пустовал.

Повеяло сладковато-кислым холодом. Язык связало привкусом старой больницы. Селена упрямо двигалась вглубь коридора, несмотря на дурноту. Она становилась все насыщеннее, пока не опрокинула юное тело на пол. Слабость сковала крепко: ни открыть глаза, ни пошевелиться. Запах отступил, но приблизилось чужое учащенное дыхание. Оно то обжигало перегаром, но отдалялось в противоход нежной ткани шрамов на толстых пальцах, которая ритмично вонзалась в плоть тонкой шеи. Ничего хорошего в происходящем не было, но Селена не могла проснуться и лишь проваливалась глубже в мягкое покачивание. И тут… что-то резко хлопнуло. Дыхание кинулось прочь от девушки. Запах свежей зелени подхватил Селену и внутри все затихло.

Когда Селена открыла глаза, то увидела, что лежит в своей комнате. Она легонько приподнялась – в голове болезненно стучало, но она все равно разобрала голоса родителей. И был там еще один голос – он показался знакомым.

«Где я его уже слышала?» – Селена искала халат, передвигаясь нетвердыми шагами по комнате.

– Господи, милая, ты уже проснулась? Зачем же ты поднялась – тебе нужно лежать, ты еще так слаба!

– Я бы попила.

– Ах, вот оно что! Так я принесу сюда.

Селена снова закуталась в мягкие одеяла, пока мамочка несла стакан воды.

– Мама.

– Что, родная?

– Что случилось?

И, правда, что же все-таки случилось? В этот день папочка съел что-то не то в кафешке и загремел на несколько часов в лазарет. Чертова система даже не дала ему встать. И о боже… он потерял свой телефон и не смог сообщить о несчастии любимой дочурке.

– Ты потеряла сознание, прямо в библиотеке. Повезло, что рядом оказался этот молодой человек. Он и принес тебя сюда. Родная, почему ты не сказала нам о покушении?

– Как вы узнали?

– Как? Твой друг рассказал.

Селене повезло. Локи навещал в этот день знакомого и столкнулся там с Константином Витальевичем, который сокрушался на медсестру – она не разрешала ему звонка или крохотного сообщения семье. Парень пришел на помощь. Но девушка не ответила и, забеспокоившись, он помчался в библиотеку.

Теперь он стоял у прохода комнаты и ждал, пока мамочка даст им возможность поговорить. Умная женщина не стала долго задерживаться и вышла практически сразу.

Он присел рядом с кроватью на небольшой мягкий пуф.

– Они получили уведомление из полиции. Я предпочел рассказать им обо всем, упустив главное – ответил Локи на красноречивое молчание Селены.

– А что насчет обморока?

– А что с ним?

– Я сама упала или…или мне помогли? Я думаю, что меня кто-то тащил до твоего появления. И еще…запах, очень странный запах.

Локи имел такое же мнение. Найдя девушку без сознания, он заметил чье-то немое присутствие, но он не стал тратить на это время. В каждом здании был сканер медицинского обследования, куда он и принес Селену. В случае серьезной угрозы жизни и здоровью сигнал поступал в главный медицинский центр, откуда сразу поступала подмога. Но система выявила лишь легкое отравление дурманом, что лечилось временем, хорошей едой и отдыхом. Парень принес девушку домой, рассказав о небольшом обмороке. Деталь про отравление он решил упустить.

– Все возможно. Я уже поговорил с твоими родителями – завтра ты ложишься на обследование.

– Что? Зачем?

Мамочка занесла поднос с кашей и поставила его рядом с кроватью:

– Нужно убедиться, что с тобой все в порядке. Медицинская система всегда ходит по верхам – мы не можем полностью верить этой технологии. Плюс нам позвонил следователь и сказал, что требуется медицинское заключение в дело… Тебе нужны силы, поешь!– и мамочка, улыбаясь, снова оставила их наедине.

Селена дрожащими руками поставила поднос себе на колени. Но слабость в руках была не выносима. Девушке пришлось наклониться, чтобы поднести ложку ко рту. И как только первая ложка была съедена, рука сразу же опустилась на кровать. Она отдохнула пару минут – тяжесть покачивала её голову, затем снова принялась за кашу. Локи не выдержал, забрал столовый прибор и использовал его по назначению гораздо проворнее. Девушка покорно принимала его помощь и внутренне улыбалась. Таким сосредоточенным она его еще не видела.

Локи положил ложку в пустую тарелку и вынес поднос из комнаты. Она наблюдала, как в напряженном молчании он закрыл за собой дверь и вернулся на свое прежнее место. Рукой он подвинул девушку на подушке и укрыл её одеялом. Селена безропотно повиновалась, но продолжала следить за каждым движением своего спасителя.

– Мне нужно поговорить с Еленой.

– После обследования.

– Нет. Перед. Потом шанса может не представиться.

Локи вскинул свои брови.

– Я серьезно. Это сложно объяснить, но мне очень нужно её увидеть.

– … Хорошо

***

– Хорошее время, удачное место. Что ж… Я удивлен, что ты все еще с нами.

– Напомни, почему меня опять сопровождаешь ты? – Селена нервно поглядывала на Алекса и старалась идти как можно быстрее, но так чтобы это не выглядело, будто она торопится.

– Потому что наш дорогой братик пытается держать с тобой дистанцию.

– …

– Ладно-ладно. Официальная версия – у него важные дела.

Он провел её по уже знакомому коридору, и девушка вгляделась в совсем юное прозрачное личико. В приторной темноте оно точно светилось. И это свечение нежно поглаживало темноту в такт ровному дыханию девочки.

Селена спокойно подошла к узкой кровати и погладила Елену по голове. Девчушка прибывала в стране снов. Потеряв счет времени, Елена не утруждала себя режимом – развлечений было не так много. Ласковое прикосновение разбудило её, но не испугало.

Не испугалась она и тогда, когда в воздухе запахло чем-то цитрусовым. Кажется, это был запах апельсина, приторно сладкий он проник в её голову тяжестью, сломив зрение. Девушка лишь помнила, как любимая бабушка трясет её за руку, видимо она пыталась привести её в чувство. Но чувство это так и не возобладало над телом, и не поднялась прозрачная девушка на вершину осознанности, о чем вскоре очень сильно пожалела.

Запах апельсина стал её мучителем. Прерывисто вбирая в себя пространство, странно хлюпая при этом и скрепя, он преследовал её и Елена вбежала в белое месиво. Ни окон, ни дверей, ни гладких выступающих панелей, ничего. Только абсолютная белизна и приторно-сладкий смрад.

Не разбирая шагов своего врага, Елена, будучи очертаниями на чистом листе, металась, ища место, где сможет скрыться. Как можно дальше отсюда! Должно же быть хотя бы одно темное пятно? И тут она вспоминает о своих прозрачных руках и волосах и делает то, чего не ожидает от нее враг. Она останавливается.

Неестественно вывернув тонкие руки в воздухе, она проводит ими…и растворяется. Её белоснежное тельце медленно искрится под толстым пледом, который проседает на кровать под собственным весом. Когда Селена освободила кровать от его объятий, там зияла черной пустотой.

17 глава

Центральным местом третьего купола был подводный ресторан. Он носил вульгарную кличку – Серена за свою дурманящую музыку, которая пронзала все глубины раскинувшегося искусственного озера. На кристально чистой глади, словно что-то невесомое, лежала кувшинка. Её длинные нижние листья образовывали платформу, от которой в четыре стороны вплоть до самых берегов шли дорожки. В более холодное время цветок кувшинки был закрыт, но стоило погоде погрузиться в исключительно летнее настроение, как тонкие лепестки раскрывали свое естество в виде счастливых людей за столиками со всевозможными морепродуктами и другой приятной едой.

Но Локи не остался в этой шумной компании, а спустился на нижний этаж, в самую глубь озера. Зал оставался исключительно за ВИП-гостями и не знал никогда случайных посетителей. Кажется, если бы не толщи воды с массивными стаями разнородных рыб, его бы непременно раздуло от собственной важности.

Сегодня ВИП-зона принадлежала исключительно двум семьям. Локи подошел к маленькой женщине с вьющимися белыми волосами. Непослушные локоны придавали ей очарование школьницы, которое нисколько её не тяготило. Изредка она делала исключение для общества и собирала волосы на макушке, как знатная леди и становилась неотразимой со своими большими черными глазами и полными губами. Эти черты Локи и смог отхватить от матери.

Он подошел к ней со спины и ласково погладил по обнаженным плечам. Женщина ответила сладкой улыбкой. Глаза её красноречиво сияли сладостными иллюзиями. Локи поцеловал маму в лоб, прижавшись к ней с каким-то особенно мягким нажимом. Отец Локи сидел рядом с ней. Мужчина был трезв, даже слишком. Все черты своего лица Локи слизал с него, даже отпечаток семейной боли был тот же. И только вечная складочка между бровей на лице мужчины напоминала о другом складе ума её обладателя. Сын пожал ему руку и слегка кивнул, тот ответил тем же. Из семьи Локи еще присутствовал дядя Джим. Чрезмерно обворожительный, он никогда не скупился на комплементы. Вот и сейчас он осыпал бабушку Галли льстивыми словечками.

– Наша старушка наивна, словно школьница. Джим, не искушайте её, прошу вас. – Проговорила Хрома, когда, налюбовавшись живностью сквозь стекло, вернулась за стол. Белое шелковое платье смотрелось на ней великолепно.

– Искушаю? Я? Да ни в коем случае. Да и как вы можете называть свою бабушку наивной?

– Может быть, все дело в степени родства – как будто невзначай пролепетала Галли.

– Чепуха! – прогремел мистер Стред. – Эта чертовка так говорит именно потому, что она нам родная, как никто другой.– Старичок потрепал свое дитя по голове. Его маленькие хитрые глазки смотрели на внучку с искренним обожанием, из-за чего Галли с тупым рвением взяться за еду. – Тем более наша старушка и правда наивна – и он прильнул шикарными белыми усами к молодой ручке своей вечной любви, та отвела глаза и совсем разрумянилась. – Как вам, кстати, моя Хрома – обратился он неожиданно к Локи – Я знаю, что вы натура творческая. Девочка тоже блещет талантами в области искусства. Думаю, вы могли бы поладить? Это же так важно – встретить родственную душу – он зачарованно посмотрел на свою старушку и сжал её ручку от вновь возникшего чувства.

Локи окинул девушку холодным интересом. Дядя Джим решил прийти парню на помощь.

– Думаю, единственная родственная душа, которую хочет найти сейчас мальчик – это его сестра.

– Джим! – вдруг прервал поддерживаемое им траурное молчание отец Локи.

– Ох, простите, простите. Что это я сейчас говорю. Но так все-таки жаль, что её нет с нами. Не прошло и дня, чтобы я не думал, как мне не хватает этого чу – он запнулся – чудесного создания. – Говорил он быстро, словно отчаянно хотел успеть сказать все неуместные для окружающих слова, наскоро пришедшие в голову.

Локи резко прервал его:

– Странно, что нам еще не принесли первое блюда. Пойду, узнаю – он выдержанно покинул стол. Конечно же, он ни о чем не справился у официанта. Локи поднялся на поверхность, и некоторое время бродил, любуясь чернеющей гладью. Еле различимые лучи пронзали ночную тишину, привнося разнообразие бархатным пурпуром.

– Извини моего дедушку. Он довольно прямолинеен – просто не любит ходить вокруг да около. – Хрома поравнялась с Локи.

– Этим вы с ним похожи – задумчиво прошептал парень. – Но это скорее я должен просить прощения. Дядя Джим иногда не понимает, что несет.

– А по мне он прекрасно понимал, что несет. Более того, мне показалось, что он получает от этого удовольствие. Знаешь, есть такие люди, они…

– Временами ты и, правда, слишком прямолинейна – перебил он её. Хрома покраснела. В своем странном стремлении утешить его, она сама не заметила, как скатилась к такой же бестактности.

– Извини…

– Что-то ты много извиняешься сегодня – голос стал особенно мягким, обволакивающим. Еще долго после этого Хрома вспоминала его голос и отмечала в себе неестественно тепло. – Ладно. Пойдем обратно. Нас наверняка ждут.

– Стой! Я не могу спросить у Селены, но ты-то можешь мне сказать. Это правда, что её кладут в больницу?

18 глава

И мир затих. Затихли деревья, трава, даже провода, которые периодически потрескивали, замолчали, хотя раньше в ночи всегда эхо бродило по крышам и улицам купола. Но сегодня все иначе. Есть такое свойство у природы, затихнуть вместе с человеком, когда он настолько сильно погружается в себя, что абсолютно ничего не замечает вокруг.

Природа молчала, пока в голове Селены огромное количество нейронных связей набухали и светились чужими воспоминаниями. Она невольно стала свидетельницей чужого горя, хотя… было ли оно, действительно, чужим? Не рожденные от одних родителей, они все же были плодом чего-то одного… более высокого, чем просто генетика. Великое чувство объединило их рождение, оно же осталось скрепляющей нитью их жизней. И теперь эти жизни одновременно рискуют попасть в заточение и погибнуть от таинственных цепей для скрытых целей. Скорее всего, в основе всего была жадность… обыденная жадность.

На следующий день она лежала на кушетке, готовилась к многочисленным тестам и только дивилась, как врачи раньше не заметили в ней ничего чужеродного. И только чуть позже вспомнила, что за все время своей не очень долгой жизни ни разу не болела. Плюс структура человеческого организма под влиянием эмоций постоянно менялась, даже если в её обычных анализах видели нечто странное, то не видели смысла изучать конкретного человека. Для этого существовали другие люди, которые позволяли ученым слишком много, но и получали за это достаточно.

Селена закрыла глаза – перед глазами замерцал неестественно белый, посмотрела по сторонам. Кажется, седовласый джентльмен тоже ей что-то пообещал. Крупный во всех возможных проявлениях мужчина казался девчушке гигантом. Но его маленькие глазки светились дружелюбием из-под толстых квадратных окошек, а глубокие морщины на лбу намекали на долгие часы мучительных раздумий. Селена отдала себя на изучение ученому джентльмену со спокойной душой.

Веки её опустились – уже знакомый мерцающий свет пеленой окутал все её сознание и уже не отпустил обратно на волю. Где-то вдалеке возник красный огонек. Ядро его было черным, оно слегка вибрировало и покачивалось из стороны в сторону. Сначала амплитуда была совсем маленькой, но со временем движение становилось все сильнее и сильнее.

Огонек пустился в безумный вихрь. Взволнованная, Селена заметила, как рассыпалась на миллиарды частиц её прозрачная ручка. Воронка схватила частички и поглотила. А потом и само сознание как будто распалось – миллионы слов и воспоминаний клочками, точно мотыльки, летели в жерло черного ядра. Горячее, оно еще больше раскалялось и набухало, пока не взорвалось. Селена почувствовала, как её мысли снова собираются в единое целое. Все тело ныло. А руки… невыносимо… Боль сковывала слабые конечности. Девушка с трудом открыла глаза.

Это были не те стены. И тело, окутанное невесомостью, весело в вертикальном положении. Из рук и ножек, прижатых жгутами, шли многочисленные трубки. Селена сразу поняла, что находится не в своем теле. Хотя как – только первый новый вздох пробежал по этому телу, кровь в трубках изменила свой оттенок. Его вряд ли различит обычный глаз, но Селена сразу поняла, что лучше ей здесь не задерживаться. Она точно не знала, что произошло, но была уверена, что скоро вернется обратно. А пока изучала все, что видела.

Кроме нее в помещении находилось еще несколько девушек. Все они выглядели куколками в коробочках. Стеклянные стены защищали их от излишнего вмешательства в их и так несправедливую судьбу. Из их рук и ног точно также шли трубки разных оттенков красного цвета. У нормального человека эту жидкость назвали бы кровью и не стали бы выкачивать в таком количестве.

Тело заныло от мерзкого бездействия, веки то и дело опускались и снова поднимались. Селена гадала, где конкретно их держат, но мертвые белые стены, окутанные тенью из-за полусвета, молчали, а вакуум стеклянной тюрьмы подавлял любой, даже самый живой звук. Как же раздражает! Но тут краем глаза она уловила движение. Невзрачный молодой человек в белом халате подошел к её камере. Кажется, он что-то нажал. И на смену тишине пришел долгий шипящий звук. Парень быстро вытащил трубки, освободил затекшие конечности. Прозрачное тельце обмякло в его объятиях. Селена почувствовала легкий пряный аромат кофе и ненадолго вырубилась. Когда девушка снова открыла глаза, то уже лежала на кушетке. Парень куда-то её вез.