Анафора

Изак сделать возмущенную физиономию.

– Как?!! То есть вы велите мне вернуться к Королю и сказать ему, что в нашей пекарне не знают, как приготовить обычное пандоро? Вы, что хотите, чтобы он сам сюда пришел, да еще и с охраной?

– Нет, что вы! – пытаясь остановить пыл Изака, говорила продавщица. – Не уходите, я запишу название, мы найдем рецепт, передайте королю, что все будет сделано, но вы поймите, за бесплатно мы работать не можем…

– Естественно вам оплатят все расходы, можете не переживать, однако знайте, качество должно быть не какое-нибудь там народное, только королевское, если вам известно такое понятие! – продолжал Изак.

– Поверьте на слово, мы работаем здесь уже 40 лет, никто и никогда не жаловался на нашу продукцию. – искренне ответила продавщица.

– Я проверю, можете не сомневаться. – ехидно улыбнулся Изак. – И, если вдруг мне что-то не понравиться, тооо жандармерия может наведаться и уже другими методами проверить на прочность вашу пекарню.

– Да что вы… – чуть ли не плача отвечала продавщица.

Изак молча ушел.

– Эх, как же прекрасно быть королем, все тебя слушают, все тебе подчиняются, жаль, что я не королевского рода, но как же хорошо, что в своих образах я могу надевать любые маски. – говорил себе Изак. – Ах, а время узнать то забыл, заигрался.

Забежав обратно в пекарню, он застал продавщицу в подавленном настроении с платочком в руках.

– Вы даже не удосужились сказать мне время! – прокричал Изак.

– Извините. – сдерживая слезы, проговорила продавщица. – Приходите послезавтра утром.

– То-то же. – проговорил Изак развернувшись и обрадовавшись своему величию и власти.

Теперь, когда чудотворный десерт уже готовиться, Изак размышлял о том, как-бы отодвинуть Дитлинга подальше от Алиеноры, но возвысив себя до совершенства, предположил, что у него изначально нет шансов, да и не сможет он признаться, так как духом слаб и неряшлив.

Оставшийся день он гулял по городу и скучал от безделья. Предвкушал Изак, как подарит Алиеноре пандоро, она примет всю его любовь и будут они жить вдвоем, ну и с Дитлингом, разумеется.

Вечером Изак направился в кабинет, где как обычно засиживался Льюф.

Он застал Льюфа за книгой, Льюф посмотрел на Изака, но не сказал ни слова, молча продолжил читать. Изак походил по кругу, посмотрел на чернильное перо, потрогал книги, и сел на стул стоящий за писательским столом, пристально направив взгляд на Льюфа.

– Читаешь? – насмешливо спросил Изак.

– Читаю. – кратко ответил Льюф.

– Понятно. – не зная, что спросить проговорил Изак.

Встав со стула и сделав еще круг по кабинету, направив свой взгляд в окно, Изак вновь сел за стол. Уходить он не собирался.

– И все же я поражен! – с азартом проговорил Изак. – Вот скажи мне, Льюф, разве можно имея власть над другими, никогда не добиваться чего-либо? Твое слово приказ, только скажи, сразу будет сделано. Деньги, еда, да даже красавицы? Все, что душе угодно!

– Я предпочитаю оставаться в тени. – ответил Льюф,

– Эхх, милый Льюф. – удивлялся Изак. – Вот скажи мне, чего ты хочешь?

– Наверное, чтобы ты оставил меня в покое. – иронично ответил Льюф.

– Ну нее, я имею ввиду глобально, у тебя же наверняка есть цель, планы…

– Возможно, – задумался Льюф, – я хочу стать таким же уважаемым монархом, как мой отец и дедушка, а в старости, когда Дитлинг займет мое место, я хочу жить на берегу озера и ходить к старому поломанному дереву и читать на нем книги.

– Ну, а как же править народом, как же делить людей на группы и сословия? – интересовался Изак.

– Я не знаю, я недостаточно опытен, чтобы отвечать на такие довольно глупые вопросы. – раздражено ответил Льюф.

– Ох, а был бы я на твоем месте, я бы всех поделил! Добрых в одну часть города, злых в другую, богатых в третью, бедных вообще за город. Вот и вся гармония и никаких больше сложностей.

– Как же хорошо, что у тебя нет полномочий, ибо твои действия сгубили бы не то, что город, а весь мир. – серьезно ответил Льюф.

– Больно ты умный стал. – ответил Изак и удалился.

Льюф невозмутимо продолжил читать книгу.

Вдали от династии Рюстов, в доме, огороженном стенами, около окна сидела Алиенора. Этим вечером она была грустна и загадочно смотрев на текущую воду в реке, думала о Льюфе. Поначалу мысль о том, что Льюф ей нравится даже не возникала, но постепенно она стала замечать, что с каждым разом все больше и больше думает о нем. Алиенора в мыслях уже планировала, как они встретятся, он поцелует ей руку, а потом после ночной прогулки он предложит ей выйти за него замуж, ах!

В дверь постучали, Алиенора неспешно встав открыла. Оказывается, Мигель принес ужин, так как Алиенора совершенно забыла о нем, и вправе даже разозлилась, что отнести ужин в комнату Алиеноры послали именно Мигеля, что же любимый отец и матушка сами не могут подняться с первого этажа на второй?

– Мерси. – холодно ответила Алиенора и поставила ужин на стол.

– Ты чем-то расстроена? – добродушно спросил Мигель.

– Вот скажи Мигель, почему именно ты должен за мной присматривать и всему учить? – интересовалась Алиенора.

– Хех, доченька! – рассмеялся Мигель. – Этому множество причин способствует. Знаешь ли, я умею читать и быть может ты помнишь, что именно я и научил тебя грамоте.

– Ну и что? Религиозная свита тоже образование имеет, как и деятели в царской библиотеке. – неудовлетворившись ответом, продолжила Алиенора.

– Я верен твоему отцу, а он верен мне. – ответил Мигель. – Знаешь, почему в здешних краях я известен, как Мигель Извлеченный?

– Нет, расскажи. – заинтересовалась Алиенора.

– Было это 14 лет назад, – задумавшись, начал вспоминать Мигель, – ты еще была в животе княгини Камиллы, меня вызвали по чрезвычайному случаю, роды царской особы – важное событие. Немногие знали, что я лекарь, я и сам вправе стараюсь молчать, но в этот раз моя помощь была необходима.

– У матушки были проблемы? – испуганно спросила Алиенора.

– Да, был у нее узкий таз, редкость для наших широт, но случай опасный. Ты была крупным плодом и лобковый симфиз все же не помог Камилле родить без последствий. Было принято решение доставать тебя из живота, я читал о королевском разрезе многое, но в жизни никогда такое не делал. Обозначил белую линию, я сделал продольный надрез, раздвинул мышцы и разрезал плодный пузырь, так ты и родилась, а я после того случая остался жить при монархе, окруженный славой и почетом.

– Это одновременно страшно и до ужаса интересно. – ответила Алиенора. – А ты можешь и меня чему-нибудь научить?

– Медицина – это не та отрасль, где учатся чему-нибудь, если ты захочешь посвятить себя медицине, я помогу, но ради интереса многое знать тебе не стоит, крепкий характер нужен, чтобы узнать то, что скрыто от других.

– Я хочу! – твердо заявила Алиенора.

– Ну что же, – ответил Мигель собираясь уходить, – я поговорю с твоим отцом по этому поводу.

– Ну вот. – возмутилась Алиенора – Разве тебе недостаточно моего согласия, почему за меня должны все, что-то решать?

– Так надо, – ответил Мигель, – спи, Солнышко.

– Беспредел! – ответила Алиенора, ткнув ложкой в кашу.

Перекусив, Алиенора расстелила кровать и собралась ложиться спать. Мысли ее были об одном Льюфе, как все же прелестно, что несмотря на грустную реальность, хоть в порыве чувств можно воссоздать свой фантастический мир в мыслях. Пускай сказка и не сбудется в жизни, но во сне она обязательно напомнит о себе…

Как говорилось ранее, принц Льюф никогда не выходил на свет и предпочитал оставаться в тени. Гуляя по городу и вступая в разговор, он обзывал себя чужим именем и твердил, что приехал из другого города учиться в академии. Свое родство он не показывал по нескольким причинам, во-первых, пока он в образе обычного студента, все понимают, что денег у него нет и в планах ценности никакой он не представляет, во-вторых он не сможет просто так общаться с людьми, ведь простые люди по своей сути всегда будут льстить правителям, лишь бы угодить им и остаться в тепле.

Следующим утром, еще до того, как горожане пойдут на работу, Льюф оделся и отправился гулять по городу. Обойдя город кругом и не обнаружив для себя никаких происшествий, он, как и всегда направился в пекарню. Зайдя внутрь, он услышал эмоциональный отрывок из речи продавщицы:

– И что? Терпи и готовь столько раз, пока не получится, я знаешь ли тоже последние ночи не сплю, все у меня покупатели, иди! – эмоционально говорила продавщица.

Льюф никогда не видел ее такой взволнованной, ему даже показалось, что она испытывает чувство испуга. Это его удивило, и он решил разузнать о произошедшем.

– Доброе утро, – ответил Льюф, рассматривая витрины прилавка, – вы чем-то взволнованны? Я вправе никогда не видал вас такой.

– Здравствуй, солнышко! – лукаво улыбнулась продавщица. – Нет, у меня все прекрасно, тебе кажется. В самом деле работа наша порою трудна, и мы тоже устаем, но должен ли страдать от этого народ, которому нужен хлеб?

– Тоже верно. – согласился Льюф. – Дайте мне пожалуйста вот эти пряники, и, наверное, три ватрушки, возьму к чаю, угощу друзей.

– Хорошо, сейчас организуем. – сообразила продавщица. – А по поводу проблем ты не переживай, у нас просто перебои с мукой бывают, вот я с пекарем и спорила, ничего большего.

– Как скажете, – проговорил Льюф доставая деньги, – я спросил просто из любопытства и если вы думаете, что я пойду на вас куда-либо жаловаться, то даже бросьте думать об этом, я не такой человек по натуре.

– Что вы! – удивилась продавщица. – Я и подумать такое не могла.

Все же Льюф удивился уточнениям продавщицы, ему даже показалось, что она говорит несерьезно и вся история ее придумана, ведь кому, если не ему лучше знать о поставках муки и урожая?

– Спасибо, до свидания! – проговорил Льюф и удалился.

Проходя мимо собора его вдруг остановила женщина маргинальной внешности, Льюф хотел было обойти ее, но она преграждала путь.

– Что вы хотите? – возмутился Льюф.

– Царство! Царство земное в огне, пылает, все пылает, дети мрут от болезней, старики от голода, мы уже на грани! – громко кричала женщина.

– Да, я тоже уже на грани. – холодно ответил Льюф.

– Пойми же, глупец! – женщина встала на колени. – Нет на Земле рая, мы здесь в промежутке между добром и злом.

– Угу, – ответил Льюф, сделав вывод, что женщина сумасшедшая. – Я, пожалуй, пойду.

– Остановись! – крикнула женщина, дергая Льюфа за руку. – Есть способ все исправить, стань на сторону добра.

– И какой же? – спросил Льюф.

– Дай монету, Бог не забудет твой добродушный поступок!

– Если Бог все же есть, то он наверняка знает, что добрые поступки делаются от сердца, а к вам у меня нет никакого сочувствия. Вы, лишь фигурируя красочными словами пытаетесь затуманить разум.

– Богохульник! – ответила женщина разозлившись. – Антихрист, кощун, насмешник, прочь, уйди от сюда!!!

– Мрак. – проговорил Льюф и ушел домой.

Придя домой Льюф положил купленное на стол и поставил керосиновый чайник на подогрев. В доме было тихо, все спали, но через какое-то время Льюф услышал шаги. Изак не спеша спускался по лестнице.

– Доброе. – кратко сказал Изак, взяв пряник.

– Доброе, что-то ты сегодня рано встал. – заключил Льюф.

– Сам не знаю, должно быть лето, светлеет рано и хочется сделать все до начала жары. – ответил Изак.

– И что-же тебе надо сделать? – поинтересовался Льюф.

– Сам еще не придумал! – рассмеялся Изак.

– А как там та девушка, которой ты собрался сделать подарок?

– Алиенора? Не знаю, еще не видел ее! – не подумав ответил Изак, посвятив все свое внимание прянику со сгущенкой внутри.

– Алиенора?!! – до ужаса удивился Льюф. – Ты говоришь о принцессе Вертексбурга? Да какое право ты имеешь!

– Тихо, чего ты начал, – без удивления ответил Изак, – проснутся остальные, оно тебе надо?

– Ты не ответил на вопрос. – повышенным тоном сказал Льюф.

– Да, именно ей. – проговорил Изак. – Ну и что тут собственно такого? Она в меня влюбится безо всяких сомнений, ты сам же, наверное, знаешь какие девочки в 14 лет, искренне верят в любовь, смешно не правда ли?

– Нет, не смешно. – твердо ответил Льюф. – Тебя казнят быстрее, чем ты успеешь к ней прикоснуться! Она царская особа, а ты обычный сирота при монархе, помни об этом.

– Ой, ну не надо этой лирики, в кого ты такой зануда? – наигранно говорил Изак. – Зная ее манипуляторский характер, она уговорит отца присвоить мне царский титул, родители всегда шли на поводу ее прихотям, а потом будет яркая свадьба, может мы и тебя пригласим, подумаем во всяком случае.

– Ты думаешь слишком легкомысленно и даже подло. – обдуманно проговорил Льюф. – Пускай ты ненамного младше меня, но не забывай кто Ты, а кто Я. И если ты думаешь, что твои идеи осуществляться, то знай, я специально помешаю этому.

– Ох, Льюф! – рассмеялся Изак. – Со своим высокомерием ты как всегда берешь большую роль на себя, а ты не думал, что так будет лучше для всех? Ну сам посчитай, кто если не я? Дитлинг? Ахахах, он никогда не умел общаться с девушками. Любую прихоть Алиеноры он тут же пытался осуществить, ну не позорно ли это? Такие ухажеры девушкам не нравятся, с ними надо жестко, держать в узде, да потуже!

Льюф с непониманием смотрел на Изака, злость проявлялась в его широких зрачках. У Изака это вызывало лишь смех и игривое чувство.

– Ну вот скажи, ты сам бы женился на Алиеноре? – спросил Изак.

– Она еще ребенок, не забывай, ей всего 14. – холодно ответил Льюф.

– Ну и что с того? – удивился Изак. – Очнись, уже эпоха Возрождения, отбрось старые принципы, ты старше ее всего на 5 лет, разве это разница?

– Да, это существенная разница, тебе насколько я помню уже 16-й год идет, и несмотря на это, ты не становишься умнее. Меня настораживают твои разговоры, поэтому знай, если ты что-то удумаешь, я первым вызову стражей и посажу тебя в темницу.

– Льюф, милый Льюф! – хихикал Изак. – Ты уже такой большой, а все еще веришь в какие-то принципы, идеалы и понятия. Дошло уже до того, что ты хочешь спустить на меня стражей, лишь потому, что я не соответствую твоей морали? Не должно ли это настораживать твоего отца, брата? Подумай об этом, кто ты и какие цели преследуешь. Знай, я тебе не враг, но и собачкой на поводке быть не буду.

– Я сказал достаточно. – ответил Льюф вставая из-за стола.

Недопив чай, он ушел в свою комнату, ему надо было осмыслить все сказанное Изаком и принять решение, пускай пока, что он и не вправе его принимать. Алиенору он решил ни о чем не предупреждать.

Изак тем временем доедал пряники Льюфа, после чаепития он собрался наведаться в пекарню и узнать, как же там идут дела по приготовлению кекса для королевской персоны.

2.5 – Неожиданная встреча

Изак надел шляпу и деловитой походкой направился в пекарню.

Он настроился играть роль посланника монарха, да и к тому же уже возомнил себя величайшим правителем, ведь смог заверить продавщицу с прилавка о том, что он является посланником, а не обычным подростком.

Сделав свой голос погрубее, Изак вошел в пекарню. Продавщица сразу же узнала его, но не подала вида. Тогда Изак громко кашлянул, поставил на пол кожаную сумку, которую прихватил из дома Рюстов, и уверенно подошел к прилавку:

– Вы узнали меня?

– Узнала. – холодно ответила продавщица.

– Королевский заказ готов?

– Готов, как вы и говорили, 3 кекса Пандоро. – заверила продавщица.

– Хм, ну что-же, несите! – обрадовался Изак.

– Нет. – с неким внутренним сопротивлением ответила продавщица.

– Не понял, что значит нет? – разозлился Изак. – Что вы мне голову морочите, я посланник или кто? Меня ждут важные дела, а вы здесь считаете правильным что-то мямлить?

– Вы даже не соизволили узнать цену этих кексов.

Изак ввиду своей недальновидности даже и не думал о том, что продавщица заговорит о цене, он считал, что короли и царский двор получают все бесплатно и по щелчку пальца, поэтому Изак немного растерялся:

– Цена? Гм, назовите цену…

– Стоимость компонентов одного кекса Пандоро обошлась нам в 2 талера, услуги пекаря стоят 1 талер. Извольте предъявить 7 талеров. – ответила продавщица, попутно расписав цену на бумаге.

– Сколько?!! – удивился Изак. – Да за 7 талеров можно выкупить весь ваш ассортимент, а вы обозначили такую цену за три несчастных кекса?

– Вы же сами просили сделать все из лучших компонентов, все лучшее, что мы могли использовать, мы и использовали. – рассказала продавец. – Во всяком случае это же не ваши кексы, а кексы для короля.

– Верно, но я должен буду вам объяснить, что кексы мне нужны сейчас, я и так ждал два дня. Вы даже не представляете какого было уговорить самого Германа Рюста о том, что кексы будут готовы через два дня. Скажу вам по секрету, – Изак подошел в плотную к продавщице, – я думал меня стражи прямо там зарежут.

Продавщица ахнула.

– Да-да, представляете, и тут я ему говорю: Вы же понимаете, я обычный посланник и таких денег у меня нет, эти кексы стоят столько же, сколько и моя плата труда за два месяца. На что он ответил, что денег в казне нет, все уходят на постройку водопровода, поэтому поручил мне это вам передать, как только деньги появятся, я вам их передам, а до тех пор ждите…

– Ох, ну и дела, ну и дела! – задрожала продавщица. – Вы и меня поймите, я такая же, как и вы, и мой муж пекарь такой же простой человек, нам нужны деньги, мы тоже хотим жить, нельзя ли как-то ускорить оплату?

– Я вас прекрасно понимаю, понимаю и ваше же положение, я всей силой пытался доказать Монарху, что так делать нельзя и что меня не поймут. На что он разозлился и сказал, что если это произойдет, то он приедет лично и прихватит с собой лучших стражей. – как можно эмоциональнее говорил Изак.

– Я поняла. – грустным голосом ответила продавщица. – Держите, держите эти злосчастные кексы, но пообещайте мне, что вернете деньги, это вопрос нашей жизни…

– Обещаю, ждите. – довольный Изак вышел из пекарни. – Ну вот, очередная схема прошла успешно, какие-же все же наивные люди живут в нашем городе, разве можно верить незнакомцам?

В это время, по деловому визиту приехал король Грегор Импрессиоль, был он не один, вместе с ним в карете приехала и его любимая дочь – принцесса Алиенора Импрессиоль.

Карету со всех сторон окружали рыцари царской гвардии, со стороны это выглядело величественно, однако люди на площади испугались такому событию и решили удалиться. Тем не менее, Герман Рюст был рад такому визиту, поэтому с радостью принял гостей в своем особняке.

Сидели они на первом этаже, где часа два назад беседовали Льюф и Изак, теперь же здесь находилась стража, Герман Рюст, Грегор Импрессиоль, Алиенора и пару слуг монарха. За душными разговорами, Грегор заметил, что Алиеноре скучно сидеть без дела слушая политические беседы, поэтому он любезно попросил Германа позвать кого-то, чтобы отвел ее показать город.

Герман, думая в первую очередь о безопасности принцессы, решил, что посылать Дитлинга рискованно, как и кого-то из охраны, поэтому слуге велено было подняться на второй этаж и разбудить Льюфа и приказать ему спустится вниз. Спустя двадцать минут Льюф явился на первый этаж.

– Ваше Высочество, наконец-то вы спустились! – смеясь крикнул Герман Рюст. – У нас гости, а ты еще спишь?

– Ваше Величество, – проговорил Льюф, приветствуя Грегора Импрессиоля, – мадемуазель Алиенора, я рад вас видеть.

Алиенора заулыбалась, когда Льюф лично поприветствовал ее. В мыслях она уже расписала себе план того, как будет проходить их лето, жизнь и последующая свадьба…

– На самом деле я не спал, – продолжил Льюф, – вернее прилег полежать, но встал я еще раньше. Рано утром я пошел в пекарню, набрал плюшек и пряников, только вот где они? Вроде бы я оставлял их на столе.

– Даже и не знаю, – ответил Герман, – придя в столовую я увидел лишь недопитый чай и крошки…

Герман задумался, он хотел сказать что-то важное.

– А, вспомнил, вот еще что. – проговорил Герман обращаясь к Льюфу. – Насколько мне известно, ты знаком с принцессой Алиенорой. Будь так добр, покажи принцессе город, своди на театральную площадь, но ходи только там, где есть охрана, за территорию цитадели не выходи!

– Хорошо, я понял. – без энтузиазма ответил Льюф. – Принцесса Алиенора, идемте.

Радостная Алиенора встала из-за стола и пошла одеваться.

– Хороший у тебя сын растет, дисциплинированный! – проговорил Грегор Импрессиоль. – Мне бы твою закалку, Алиенора то вообще неугомонный ребенок, никого не слушает, авторитетов для нее нет, а упрямая какая, даже не знаю в кого она такая…

– Ох, вы правы. – ответил Герман Рюст. – Однако вправе я сам не знаю в кого Льюф вырос таким послушным, я никогда не указывал ему, что правильно, а что нет, никогда не потыкал, он сам все в себе развил, а вот в кого Дитлинг такой неряшливый и ленивый, не имею и понятия. Все же мне кажется, что дело в сахаре, вот вы вспомните, был ли у вас в детстве сахар?

– Нет, в моем детстве не то, что сахара, даже чая не было! – рассмеялся Грегор. – Варили ягоды, тимьян, да и сколько всего еще, уже не перечислить.

– То-то же! – прокричал Герман. – Не было в наше время сахара и индийского чая, но тогда люди были другими. У нас были понятия морали, правильности и авторитета. Эхх, а сейчас, что? Казалось бы, столько всего, работай где душе угодно, но нет же, у молодежи цель одна – найти работу, да так, чтоб больше платили и давали меньше нагрузки. И как такое поколение будет возвышать наши города в новый век?

– Ой, даже не говорите! – согласился Грегор.

Тем временем Льюф вывел Алиенору на театральную площадь, благо она располагалась как раз на улице, которой стоял дом Рюстов. Усевшись на лавку, Льюф молча сидел, смотря на проходящих людей.

– Ты всегда такой? – спустя время спросила Алиенора.

– Какой? – удивился Льюф.

– Ну такой задумчивый… – ответила Алиенора.

– Ох, быть может так подействовал на меня твой чай, который откуда там? От жителей терриконовых гор? – сказал Льюф.

– Ахахха, – громко рассмеялась Алиенора, – ой нее, можешь не переживать, я гарантирую, что чай не причем, да и не чай то был, я бы назвала это микстурой, хах.

– Вот оно как. – задумчиво ответил Льюф.

– Эхх, вот опять ты так отвечаешь! – расстроилась Алиенора.

– Как? – опять удивился Льюф.

– Ну вот так, без эмоционально! – расстроилась Алиенора. – Давай ты мне что-нибудь расскажешь.

– Что? – холодно спросил Льюф.

– Расскажи о своих девушках! – моментально придумала Алиенора.

Льюф от такого вопроса чуть не подавился воздухом.

– Алиенора, мне кажется, что вам рано еще задаваться такими вопросами, во всяком случае это неприлично!

– Почему же рано? Уже полдень! – рассмеялась Алиенора.

Льюф сделать недовольное лицо.

– Ну ладно-ладно, мне скоро 15 будет, или ты думаешь, что Дитлинг не рассказывает мне все сплетни с улицы? – спросила Алиенора.

– Не знаю. – ответил Льюф.

– Ну пожалуйста, расскажи, мне просто интересно узнать.

– Я не знаю, что тебе рассказать. – задумался Льюф. – У меня никогда и не было девушки, да и вряд ли она появится вообще.

– Но почему?!! – возмутилась Алиенора. – В этом же и смысл молодости, нужно влюбляться, вместе гулять по городу, любоваться закатом, это ведь самые счастливые моменты жизни!

– Это вымыслы простых людей. Любовь действительно новое и интригующее чувство, однако нам королям не до развлечений, мы всегда должны руководствоваться здравым смыслом, поэтому и выбор второй половинки вопрос больше дипломатический, а не нравственный.

– А ты когда-нибудь любил по-настоящему?

– Я не отвечу на этот вопрос, это все слишком сложно.

– А что сложного? – разозлилась Алиенора.

– Не знаю. – простодушно ответил Льюф.

– Все должно быть не так. – лишь произнесла Алиенора.

Наступило молчание.

Алиенора чувствовала раздражение, ей казалось, что Льюф какой-то чрезвычайно медленный и бесчувственный, она ожидала веселья, радости, смешных историй, быть может каких-то приключений, но никак не дневное времяпровождение на театральной площади.

Льюф молча смотрел на прохожих, ему было некомфортно общаться с Алиенорой, она казалась ему маленьким и вредным ребенком, за которым нужно следить усиленно, чтобы он ничего не натворил. Ему хотелось, как можно скорее вернуть Алиенору домой, и со спокойной совестью уйти заниматься своими делами.

– Ну так, что мы делаем дальше? – спросил Льюф. – Тебе показать, что-нибудь еще, или же уже пойдем обратно?

– Ты серьезно? – до предела возмутилась Алиенора. – Зачем я вообще сюда согласилась ехать? Я тебе мешаю да? Ну так иди по своим делам, а я тут на лавочке посижу, именно за этим я и ехала! Вот сейчас на солнце сознание потеряю и все, конец…