скачать книгу бесплатно
– Разве это так необходимо для обряда? – внутри все ещё играла неуверенность и плохое предчувствие, но ребята лишь фыркнули.
Кейт встала с холодной глыбы и спрыгнула на траву, медленным шагом приближаясь ко мне. В лицо ударился запах её духов, и нос зачесался. Я уже достала пакетик с маленькими белыми таблетками, как их из рук резким движением вырывает у меня Кобра, внимательно всматриваясь в содержимое пакетика. Она, не издавая ни единого звука, раздала всем по одной таблетке и протянула его мне, почти с вызовом смотря мне в глаза. Утопаю в сомнениях.
– Призрак? – наконец прервала напряжение Кейт, сверкая зелёными глазами. Ненавижу, когда она так делает. Парни тем временем уже проглотили белые «бусины».
Неуверенно беру из её рук то, что сама и принесла, все ещё чувствуя тревогу. Возможно, это обычная трусость, ибо раньше такое я никогда не делала. Да и сейчас не особо рвалась.
– Чего ждёшь? Глотай, – выкрикнул мне Филипп, явно заскучавший от ожидания.
Три пары глаз вытаращились на меня подобно хищникам на жертву. Если я этого не сделаю, то меня начнут презирать собственные друзья, хотя это громко сказано. Мы почти не общаемся, только здесь, на кладбище. Поддавшись их гипнозу, я достала таблетку и положила её на язык, с трудом проглотив гадость. В горле появился горький привкус, и я скривила рожицу.
– Это точно хорошая вещь? – недоверчиво поинтересовался Брайс, выплюнув слюну.
М-да, и это их благодарность? Мне пришлось украсть эти пилюли у дяди в аптеке, я почти рисковала собственной шкурой. Порой хочется им всем врезать и послать куда подальше!
– Конечно, самое мощное успокоительное, от него хорошо расслабляешься, – оправдалась я.
Последовало молчание. Кейт уселась за удобное место и прикрыла веки, громко выдыхая.
– Что ж, – встрепенулся Филипп (Червь), – предлагаю закрепить эффект таблетки, – из ниоткуда он достаёт двухлитровую бутылку с какой-то жидкостью. Когда он ловко открыл крышку, до ушей донеслось шипение, а у горлышко бутылки образовалась белая пенка. Пиво. Господи, сейчас только четыре часа вечера, о чем они думают?
Сперва глоток сделал Брайс, после него Кейт, а затем Червь жадно присосался к бутылке, отчего половина содержимого струями лилось по его шее. Отвратительно.
На кладбище стало совсем тихо. Птицы замолкли, ветер перестал развивать мои каштановые пряди. Если раньше от такой тишины я получала удовольствие, то сейчас хотелось бы её прервать всеми возможными и невозможными способами. Я села напротив ребят, под одно из сухих деревьев льна, и откинула голову назад, чувствуя слабость в конечностях. Перед глазами все поплыло. Успокоительное даёт о себе знать, и это не есть хорошо. О чем я только думала, дура!
– Что будем делать? – спросила я друзей, пытаясь остановить лёгкое головокружение.
Долгая пауза. Кто-то снова отпил глоток пшеничного пива.
– Ловить кайф, разве ты этого не чувствуешь? Полный расслабон, – рассмеялся Брайс громко.
Мне стало не по себе… Они чокнутые!
– Не знаю… Думаю, не стоило нам этого делать.
– Черт побери, – буркнула Кейт, явно обращаясь ко мне. Её бесит моя неуверенность, она часто об этом мне говорит.
– Ты сейчас все портишь своим занудством, Призрак, – твёрдо произнёс кто-то из мальчишек. – Расслабься. Закрой глаза, почувствуй ветер, забудь обо всем дерьме и прислушайся к тишине… ты невесомое создание, ты бабочка… Ты летишь, летишь…
Следующие фразы доходили до меня отрывисто и приглушенно. Погружаюсь в сон.
* * *
Я очнулась, потому что во сне умерла. Замёрзла. Оказывается сон мог стать реальностью. Сперва мне подумалось, что я каким-то образом ослепла, но спустя кое-какое время перед глазами начали появляться знакомые очертания местности, глыбы и деревья.
Ветви дерева прикрывают обзор небосвода, который сейчас казался глубоким колодцем с чёрным дном – ни звёзд, ни луны, а сплошные тучи.
Когда весь организм заработал, в висках застучало, как молотком об гвоздь. Это невыносимо больно… Все идёт ходуном, руки и ноги не ощущаются, черт, видимо, я их здорово отлежала. Стоп… Резко вскакиваю на ноги и чуть ли не шлепаюсь обратно на землю, но успеваю схватиться за ствол деревца. Сколько сейчас времени? Где ребята? Почему меня не разбудили?
Только сейчас до меня доходит, что я одна ночью посередине кладбища. Черт подери!
Мною овладевает страх и паника, а они, как всем известно, не лучший дуэт. Осматриваюсь вокруг. Тишина, только где-то хрустнула веточка, и от этого я звонко вскрикнула. В мыслях пульсирует одно: «Бежать»!
До сих пор плохо понимая, что происходит, я уже бежала прочь в темноту, обходя почти невидимые могилы и искусственные цветы. Сердце бешено колотит, я слышу, как оно стучит: тук-тук-тук-тук-тук-тук. Это адреналин. Это все страх.
В боку уже закололо, но я продолжала бежать, сторонясь и мысли, чтобы позволить себе остановиться и передохнуть. А затем я услышала хруст, тот самый, от которого и началась беготня. Застыв на одном месте, пытаюсь отдышаться и успокоиться, но воображение отказывается подчиняться, вырисовывая любительский фильм ужасов. По спине льёт холодный пот, в висках все ещё стучит самым противным способом. Хочется, чтобы все прекратилось; хочу домой, в свою комнату, где безопасно и тепло, а главное светло!
До ушей вновь доносится какой-то шум, и сейчас я точно знала, откуда он доносился. Шея повернулась в сторону, налево. За этими кустами и деревьями явно что-то было. Что-то большое, что-то нечеловеческое… Поморгав несколько раз, собрав оставшуюся смелость в кулак, я аккуратными шагами прошла к кустам. А может это ребята? Решили подшутить надо мной и вот пугают. Да, ну конечно, это Брайс, Кейт и Филипп – три тупицы, ничего не понимающие в розыгрышах. От них человеку должно быть смешно, а не страшно.
Я осторожно вглядываюсь в темноту, не высовывая головы… И то, что я увидела не входит в список лучших открытий. Мой рот так и остался открытым, глаза выпучились наружу, готовые взорваться от напряжения. Сердце задрожало. Первое, что мне довелось разглядеть в темноте – два ярко-жёлтых глаза, от которых у нормальных людей встали бы волосы дыбом. Эти глаза… янтарные, огромные, полные отчаяния и злости. Неестественно узкий зрачок напоминал чёрную дыру, это существо словно обладало гипнозом. Тогда мне удалось задержать крик своей холодной ладонью… Я притихла. Потом увидела следующее: чудовище стояло на двух задних лапах, а рост его составлял два с половиной метра. Чёрная, взъерошенная шерсть напоминала воронье гнездо, но и оно странным образом выделялась из темноты. Морда, именно морда чудовища была волчьим оскалом: вытянутый большой нос, огромная пасть, которая была примечательна огромными клыками (точно сказать нельзя, где-то десять сантиметров), вздёрнутые треугольные уши, ловившие каждый шорох за миллисекунду; поэтому огромный волк сразу почуял чье-то присутствие. Его массивная шея повернулась в мою сторону, а нос начал принюхиваться, выдавливая разъярённый оскал. Он тяжело и отрывисто дышал, как после долгой погони за жертвой. И кажется, на сегодня его жертва – я.
Так сильно засмотревшись на то, чего по факту не существует, я и не заметила слезы на своих щеках. Нет, нет, нет, только не плакать, чудовище обязательно услышит мой стон или всхлип. Мамочки… Горькая теория посетила мою голову: неужели монстр съел ребят?.. В это мгновение руки задрожали, а колени посетила ломанная дрожь. Осознавать, что сегодня умрешь от острых зубов огромного волка – не очень приятно, знаете ли… Сглатываю слюну и чувствую солёный привкус. Монстр, тем временем, осматривался по сторонам, будто что-то разыскивая. Не меня ли?..
Вновь набираюсь смелости и оглядываю волка с ног до головы. Теперь же глаза уловили его мощные мускулистые руки, почти как у человека, только покрытые мехом и большими острыми когтями. У этого парня, наверное, нет проблем с разрезанием хлеба. Ха, с такими-то ножами… Стоп, эй, о чем я думаю? Надо бежать! Уносить ноги! Так почему я стою и ничего не делаю?
Какова вероятность того, что оборотень догонит меня и пустит на шашлыки? Какова вероятность того, что он не услышит моих шагов и не пустится вдогонку? Какова вероятность выжить здесь, сидя под кустами и наблюдая за здоровенным волком? Именно, вероятности нет, есть только риск.
Набрав воздух в легкие, я протираю мокрые глаза руками и тихонько отступаю назад, стараясь не наступить на листик или сучок. Из-за кустов слышны грозное рычание и дыхание зверя. С ним точно что-то было не так. Возможно, он даже учуял меня, но просто не захотел убивать. Или запах кустов отбивал мой, хотя такую зловещую вонь перебьёт только разложившийся труп. Я разворачиваюсь спиной к монстру и аккуратно прохожу по мягкой почве, отделяясь от кустов. И это было моей грубейшей ошибкой…
Волк громко зарычал, и я услышала приближающие шаги, от которых дрожала земля. Бежать было бесполезно – все равно догонит и прибьёт, как муху. Я осторожно разворачиваюсь, когда чувствую на макушке головы горячее дыхание и вонь сырого мясо с гнилью. Если бы знала, что встречу оборотня, прихватила бы с собой пару серебряных пуль. Ах да, оборотней же не существует! Тогда кто сейчас демонстрирует мне свой ужасный оскал? Чьи клыки и большие зубы мечтают прокусить мою шею? Кого я сейчас вижу? От страха и безысходности я оцепенела, стараясь не всматриваться в его пасть. Волк сморщил нос, а его уши поджались. Обычно собаки так делают, когда хотят напасть… Вот и настал мой конец. Боже, честное слово, если выживу больше никогда не буду готом!
Я подняла глаза на небо, заметив первые звезды, и по щекам спустились струи воды. Подул холодный ветер, взъерошивая шерсть монстра и мои волосы. Два ярко-жёлтых глаза внимательно смотрят на меня, будто пытаясь понять сущность, и на секунду мне показалось, что в монстре есть что-то человеческое. Вдруг неподалёку послышались голоса, окликавшие моё имя. Оборотень резко повернул голову в сторону и принюхался, а затем вновь вернул внимание ко мне. Снова послышались мужские голоса. Они кричали: «Марго, где ты?!», «Марго, отзовись!», «Марго, ау». В душе появилась надежда, но что волку стоит прокусить мою плоть и убежать прочь в чащу? И почему он просто смотрит? Я судорожно набрала воздух в рот и произнесла:
– Значит, это ты убил двенадцать невинных человек?.. – в голосе много уверенности, но, к сожалению, он всё-таки дрогнул.
Монстр склонился надо мной так, что наши глаза сровнялись. Я испугалась, но устояла. Сердце на секунду перестало биться. Я умерла? Зверь испепелял меня взглядом и будто хотел этим что-то сказать, но я не понимала. А меж тем голоса стали совсем близко. Осталось лишь закричать «я здесь» и все, спасение! Однако, как думалось, несуществующее чудовище все ещё дышит в меня смертью. И это завораживает.
Сердце медленно попятилось в пятки, а ноги подкосились. Волк размахнулся массивной лапой и толкнул меня, отчего, подобно перу, я полетела в сторону и ударилась головой прямо о надгробный памятник. Резкая боль поразила меня, я громко застонала, но все ещё находилась в сознании, хоть в глазах все плыло. Я помню, как зверь опустился на передние лапы, грозно посмотрел в мою сторону и фыркнул, скрываясь за теми злополучными кустами. И снова обычная ночь, будто мгновение назад не было тут никакого оборотня. Я же находилась в замешательстве. Сказки, которые рассказывали мне в детстве, оказались реальностью, кто бы мог подумать?..
– Марго! Отзовись, Марго! – совсем рядом донёсся томный голос.
Немного приподнявшись, рукой дотрагиваюсь до затылка… что-то тёплое… Это кровь? Кровь! В ушах начало звенеть, в глазах потемнело. Во что превратился этот день…
– Марго! – услышала я, когда звон притих. – Марго, Господи, мы нашли тебя! – кто-то берет меня за руку и помогает устоять на земле. Я ничего не понимаю, не вижу и не могу уловить. Все происходит слишком быстро. Перед глазами только два светящихся жёлтых фонаря адского пса. Не может быть этого, фантастика!
– Вы нашли её! – произносит кто-то ещё, на сей раз голос женский, приятный. – Бедная девочка, что это с ней?
– Марк, о Боже, у неё идёт кровь! Надо срочно в больницу!
Через секунду ко мне подбегает какая-то женщина с фонарем, ослепляющий мои глаза. Я все ещё не привыкла к свету.
– Дочка, Марго, слышишь меня? Это я, твоя мама, девочка моя, что с тобой? Где болит? – её руки крепко обнимают меня. – Почему ты сбежала?! Дурочка!
Я, не отходя от шока, приоткрываю рот и испуганно хватаю руку какого-то человека. Это была кисть отца. Он все это время что-то без конца говорил.
– Там… там… он… огром-м-н-ный! Он… оно… – выдавила я, глотая собственные слезы. Меня сейчас стошнит, но и об этом я не в силах сообщить.
– Джерри, что с ней?! – паникует мама.
Папа берет меня на руки, и вот я парю над землёй. От раскачки меня укачало ещё больше, перед глазами фиолетовые рисунки.
– Она прилично ударилась головой, – тяжело дыша, отвечает отец, ускорив шаг. – Парни, заводите машину!
– Оно там… он… глаза… там волк… огромный волк… оборотень! – крепко сжимаю папино плечо. – Оборотень! Оборотень! Монстр!
* * *
«Наверное, я в больнице», – подумалось мне, когда сознание потихоньку стало возвращаться. Все тело ломит. Судя по ощущениям, складывается впечатление, будто в мои виски забили пару десяток гвоздей, оттого и волной отдаётся боль по всему мозговому шару. Только потом я вспоминаю неудачный и весьма короткий полет к могильному памятнику. Картинка затуманена и лишена четкости: как человек с ужасным зрением, спрятавший очки подальше в карман после тяжёлого дня. Чувствую себя отвратительно… Да ещё и горько-кислый привкус во рту не давал покоя. Фу, что за мерзость!
Затем до меня доходит шум и голоса – кто-то вошёл в мою палату, а я все также остаюсь с прикрытыми глазами, как в детстве. Происходит такое автоматически, ты просто включаешься в игру, о которой никому неизвестно. Первый голос был низким, сиплым. Человек, обладающим этим голосом, явно лечился от вредной привычки, которая издевалась над ним несколько лет. Молчание.
– Она что-то говорила про монстра… – донёсся взволнованный женский голос. Я сразу узнала маму, и моя рука дернулась, но больше пошевелиться сил не осталось. В меня ввели снотворное, и я снова отключалась.
– Оборотня, если быть точными, – в голосе третьего человека отчётливо слышалось возмущение и лёгкое недоверие, что сопровождали шок и страх. Он явно боялся, что выжил из ума или что ещё хуже, что его дочь спятила.
Минутная пауза.
– Мистер и миссис Ван де Шмидт, как вы думаете, ваша дочь что-то скрывает от вас? – снова послышался твёрдый и одновременно холодный тон доктора.
Не вижу, но уверена, родители переглянулись.
– К чему такие вопросы, Симпсон? – фыркнул папа.
– Может у Марго были сомнительные увлечения готикой, но это переходный возраст. Все будучи в подростковом возрасте занимались чепухой.
Они даже не подозревают, что я все слышу. Это так странно.
– Да, миссис Ван де Шмидт, но мы с вами слушали «Kiss[2 - Kiss – американская рок-группа, основанная в Нью-Йорке в январе 1973 года, играющая в жанрах глэм-рок и хард-рок.]» и убегали на дискотеки, а сейчас дети интересуется совсем иными вещами…
Кто-то сделал шаг и остановился.
– К чему ты клонишь? – папа спросил это так холоднокровно, что мне аж захотелось вскочить на ноги и разнять двух мужчин, пока дело не дошло до драки.
– Марго находилась под сильным расслабляющим средством, Джерри, – вздохнул врач, явно сожалея моим родителям. – Средство, известное как «Фолобипеникс»[3 - Фолобипеникс – не существует! Я его придумала.] – не особо опасное и не вызывает привыкание, но в его составе присутствует амфетамин, поэтому этот препарат редко прописывают пациентам.
Шорох листов в чьи-то руках не на шутку меня беспокоил. Боже, в этих бумагах изложено все мое состояние. Наверное, со стороны я выгляжу спокойно и умиротворенно, но на самом деле мне хочется кричать, и как повезло, что я не подключена к кардиографу, иначе все присутствующее уже догадались, что я их слышу.
Судя по напряжённому молчанию в палате, мама с папой в шоке. Черт возьми, знала же, не стоит слушать ребят! Зачем они так со мной? Почему бросили и ушли? Как все вышло из-под контроля?
Затем до ушных локаторов донёсся всхлип. Нет… Мама плачет из-за меня! Что я наделала? Как теперь буду смотреть в её карие глаза без чувства стыда и сожаления?..
– Что ты несёшь? Моя дочь не может быть наркоманкой! – вспыхнул отец, подав грозный рык.
– Джерри, успокойся, – поспешил доктор успокоить отца.
В разговор двух мужчин вмешалась мать:
– Марго что-то говорила о монстре… Она видела оборотня!
Снова многозначительная пауза и выдох врача.
– Вы всерьёз верите в оборотней, Мередит? То, что видела Марго было вызвано таблеткой, всего-то галлюцинация!
– Но она вся дрожала! И из ее головы, вот здесь… – мама наверняка продемонстрировала мужчине место удара. – Шла кровь, будто её дубиной ударили! А наши друзья нашли Марго у могилы, на памятнике которой остался след её крови…
Она верит мне! Мама верит мне!
Слышу какой-то шорох.
– Миссис Ван де Шмидт, вашей дочери могло померещиться все что угодно. Она сама могла упасть на памятник, она сама могла разбить себе голову. Находясь под сильным расслабляющим средством, Марго могла видеть все! А дрожь объясняется побочным эффектом таблетки, как и, собственно, галлюцинации! Или же, если это не побочный эффект, вы не заметили как на улице прохладно?
Нет! Они не могут все списать на таблетки! Я видела оборотня, и это не галлюцинация, а самая настоящая быль. Как жаль, что сейчас мои конечности не в моей власти, не то бы нашему всезнайке-докторишке несдобровать!
– Значит… – сглотнула женщина.
– Да, – перебил её папа, и я почувствовала все три пары глаз на себе, – наша дочь малолетняя наркоманка!
Порыв осеннего ветра
Когда приходит конец летним каникулам, на душе становится немного тревожно. Во-первых, потому что вновь повезёт встретить лица одноклассников, которые не особо радушно встречали меня на уроках. Каждый год одно и тоже: на моем голубом шкафчике краской нарисуют морду волка, на парте будет валятся разгрызенная куриная косточка, а каждый второй станет выть на каком-нибудь уроке. Для меня это не смешно и глупо. Сперва было страшно, обидно и ужасно стыдно, поскольку все считали меня наркоманкой, которой мерещится нечисть, однако теперь мне абсолютно нет никакого дела до задир, вроде Урии Хофман; эта стерва подкинула мне в шкафчик блошиную ферму. Ну да ладно, забудем… Хотя, знаете ли, трудно.
Я правда пыталась доказать всему городу свою правоту (и сейчас пытаюсь), но все лишь смеются и обходят стороной. Кейт, Филипп и Брайс после того вечера не разговаривают со мной, изредка бросая на меня свои короткие взгляды. Порой хочется спросить у некоторых людей: были ли мы вообще когда-нибудь друзьями? Мерзавцы, я же думала, что их слопал оборотень! Они все ещё готы, в то время как я решила навсегда завязать с этой ерундой. Пройденный этап.
И что же, я одна против целого города, где каждый второй унижает меня? Да, именно так. Положение так себе…
– Ты готова? – услышала я из-за спины голос и не на шутку испугалась. Обернувшись, замечаю в дверях маму, которая выглядела строго в своём брючном костюме и пиджаке. Она всегда сопровождает меня в школу в мой первый учебный день, думая, что так мне меньше попадёт от сверстников. Ох, бедняжка, ей неизвестно, что все ужасы поджидают внутри.
Я выпрямилась, схватила школьный рюкзак и, бросив его за спину, вышла вон из комнаты, оставив после себя шлейф запаха от антиперспиранта.
В машине матери пахло миндалем, а на зеркале заднего вида весел брелок слона, который, как говорят, приносит удачу, и мама в это охотно верила. Пока она красила свои тоненькие губы кораллового цвета помадой, я пристегнула ремень безопасности и открыла окно. В лицо сразу ударил осенний порыв ветра и запах мокрого асфальта. Отец перед отъездом успел помыть двор. И как он все успевает? Мне бы так.
– Ну все… – спрятала косметичку мама и счастливо улыбнулась, заводя ключ зажигания. – Поехали!
Всю дорогу до школы мы пробыли в полном молчании. Если в другие разы женщина включала радио, то сейчас даже чужой голос не мог нас отвлечь от гнетущих мыслей. Мама наверняка думает о том, как сегодня мне придётся несладко, и она точно хочет уберечь меня от этого ада. А я, в свою очередь, думаю о том волчьем громадном следе в лесу, который принадлежит моему давнему знакомому. Прошло столько времени, и он снова подал сигналы жизни. Это должно что-то значить.
Ладонь мамы на моей голове возвращает меня в реальность, и я резко отодвигаю голову в сторону. Мой жест застал женщину врасплох.
– Извини. Я просто хотела тебя подбодрить, – улыбнулась она, не отвлекая внимания от дороги.
Я облокотилась головой на приспущенное окно, и порыв ветра принялся играться с моими красными прядями волос, щекоча макушку. Вот бы уехать куда-нибудь далеко, где нет всего этого дерьма.
Я негромко чавкнула и посмотрела в сторону мамы.
– Не надо меня подбадривать! Я еду в школу, а не на тот свет, – буркнула я, вновь вернув взгляд на дорогу.
Мимо проносятся деревья, магазины, кафешки и переулки. Город только-только начал оживляться; на тротуарах все больше мелькают школьники и студенты, снова заработали школьные автобусы. Ненавижу этот день.
Мама с шумом вздохнула и ненадолго обратила на меня своё внимание. Мы все ближе и ближе к школе.
