скачать книгу бесплатно
Андрей Николаевич хотел, видимо, что-то спросить, но я поднялась с кресла. Он тоже немедленно поднялся.
– Зачем вы это делаете? – спросила я.
– Что именно?
– Вскакиваете, когда я встаю.
– Не знаю…
Он удивлённо посмотрел на меня.
* * *
– Это был один из лучших дней в моей жизни, – тихонько сказала я, когда мы прощались около моего дома.
– И в моей… тоже, – отозвался он и протянул мне руку. Я подала свою. Он галантно, как-то по-придворному склонился и поцеловал мою ладошку.
Глава 10
Столица. Почти год назад. Конец января. Он
Настроение было ужасным – уже трое суток Андрей Николаевич был в командировке. В очередной раз убедился – как ни проверяй, всё ли готово к зиме, она обязательно придёт неожиданно. Как будто наместники никак не могут привыкнуть, что Поморье – северная страна. И ведь так искренне каждый раз удивляются и метелям, и заносам, и тому, что дома надо отапливать. И чем севернее губерния, тем искреннее удивление капризам погоды. Может, чиновников надо целительницам показывать, а то всё забывают, что зима придёт. Что будет суровой, как и положено в данном регионе, если вспомнить простейший курс школьной географии. Что снег всё равно выпадет. И что его необходимо будет убирать.
Так что трое суток он носился по региону и пугал. Проверял. Гневался. Потом на заключительном совещании уже спокойно сообщил, что его императорское величество разрешил ему, своему доверенному лицу, оформлять конфискацию имущества в пользу казны.
– Так что, господа, если вы не изыщете средств, чтобы нормально пережить эту зиму без очередных бедствий и чрезвычайных ситуаций, то я изыщу их лично.
Они как бы клялись, он как бы верил. Казалось бы, театральное действо. Однако действовало же! С тех пор как он взял за практику методично объезжать и пугать, количество экстренных мероприятий стремительно сократилось. Но только небеса знают, как же ему всё это надоело.
В столицу пришли снегопады. В этот раз какие-то особенно снежные.
Ирина задерживалась. Князь давно выдал ей амулет связи, чтобы они общались, когда он уезжал. Договаривались о встречах, о времени, когда она выходит с работы. Он всегда ждал её на другой стороне улицы, подальше от любопытных глаз.
Радомиров посмотрел на здание госпиталя – яркая, тёплого оттенка подсветка, горят окна.
– Где же ты, девочка моя?
И насмешливо улыбнулся – слышал бы его кто-нибудь из знакомых. Хотя бы один из генерал-губернаторов. Хотя нет, не дай небеса. Его позиция при дворе, как доверенного лица его императорского величества, была незыблема ещё и потому, что у него не было слабостей. А значит, не было болевых точек.
Так что на его привязанности к этой девочке, если б узнали, обязательно попытались бы поиграть…
Он уже собрался, послав к небесам свою конспирацию, отправиться в госпиталь и узнать, что произошло, как вдруг увидел её.
– Ира! – Он бросился туда, на свет, обнял её, уже ни о чём не думая – настолько потерянной она выглядела. – Что? Что случилось?
– Он умер, – выговорили её губы. – Я ничего не смогла сделать.
– Бедная моя девочка… – Прижать её к себе крепко-крепко, жалея, что невозможно забрать хотя бы часть её боли.
– Ирина Алексеевна, – раздался знакомый голос княгини Снеговой. – Нельзя так реагировать. Смерть – это неотделимая часть жизни. А мы можем исцелять, но никак не воскрешать. Смиритесь с этим. Вы и так сделали всё возможное. Вам не в чем себя упрекнуть.
Девушка дёрнулась, чтобы высвободиться из объятий. Но он не собирался её отпускать. Поэтому она развернулась, а князь, стоя за спиной Ирины, продолжил её обнимать. В конце концов, он практически всесилен в этой стране. Уж высший свет он как-нибудь построит, а её общение с этой клоакой можно свести к минимуму, и пусть себе она лечит людей по-прежнему. Только надо будет охрану усилить.
– Отправляйтесь домой. Вон молодой человек ждёт…
Тут супруга князя Снегова его узнала.
– Добрый вечер, – произнёс он, отрицательно качая головой и приказывая этим жестом ей молчать.
– Вам придётся объясниться, – холодно сказала княгиня, но вняла безмолвному приказу. И не стала раскрывать его инкогнито.
– Я могу нанести визит завтра? Перед тем как вы отправитесь на службу?
– Безусловно, – склонила голову целительница. – В семь пятнадцать. Хорошего вам вечера.
И она удалилась.
Хлопок, и Радомиров перенёс Ирину в своё поместье у моря.
– Я что-то сделала не так? – напряжённо спросила девушка. Она высвободилась из его объятий, подошла к огромному, во всю стену, окну и уставилась в кромешную темень, пытаясь разглядеть за ней море и небо. – Наталья Николаевна гневалась.
– На меня, как я понял, – улыбнулся он, подходя и обнимая. И почему он не принял решения жениться раньше? Мучился почти месяц? Придумывал себе глупости всякие.
– Вы что-то сделали не так? – продолжила между тем выспрашивать Ира.
– Княгиня Снегова переживает за вас. – Он легонько поцеловал волосы любимой. – И хочет узнать мои намерения.
– Ваши намерения…
Она обернулась, посмотрела на него, оглядела огромную гостиную его дома. Распахнула глаза, будто просыпаясь. И князь словно прочёл её мысли, которые понеслись вскачь, как подковами по брусчатке мостовой – неприлично, недостойно, недопустимо… Он понял – ей стало стыдно. Она с такой лёгкостью, даже не задумываясь, откинула все нормы поведения, приличия, не раздумывая, оставалась с ним наедине. И ей было так хорошо, так спокойно, что она даже позволила себе мечтать. Он был уверен в этом.
Ирина решительно высвободилась из его объятий.
– Андрей Николаевич, перенесите меня домой. – Голос не дрожит, хоть с этим она могла себя поздравить.
– Я бы не хотел оставлять вас одну в таком состоянии.
– Мне надо это пережить, вот и всё, – холодно сказала она. – Как мне объяснили сегодня, винить мне себя не в чем.
Он тяжело вздохнул.
– Но необязательно же переживать это в одиночку…
Ирина подняла на него безжизненный взгляд:
– Мне не привыкать.
– Ира, не надо…
– Я хочу остаться одна. Пожалуйста.
– Нет. Вам надо поесть. Я бы рекомендовал выпить коньяку. Потом выйти к морю и покричать. Лучше всего поплакать. И к утру смириться с тем, что вы не всесильны. Это очень больно, по себе знаю. Но одной это пережить можно. Но, безусловно, не нужно.
– Да что вы обо всём этом знаете? – прошипела она злобно.
– Может быть, больше, чем мне бы хотелось. – Князь отошёл от неё, открыл шкафчик, достал пузатую бутылку, снял со стойки два бокала, наполнил их. – Я лишился родителей, когда мне было восемнадцать лет. Акция бомбистов. Экипаж так нашпиговали ледовыми бомбами, что хоронить было уже практически некого.
– Я знаю, как действуют подобные бомбы, – бесцветным голосом проговорила она, сцепив пальцы. – Радиус поражения до десяти метров, разлетевшиеся осколки прошивают тела попавших под удар, как бумагу. Сфера из переплавленных осколков чёрного хрусталя. Внутри – зачарованный лёд. На уроках в академии нам рассказывали. И показывали.
Андрей Николаевич решительно сунул ей в руки бокал, выпил свой и уставился на огонь камина, повернувшись к ней спиной.
– Простите. – Она подошла и положила руку ему на плечо. – Я не знала.
– Выпейте коньяк, Ирина. К сожалению, других успокоительных в доме нет. Да я их и не знаю.
– Настойка ледяного мха, – улыбнулась она сквозь слёзы. – По капле на год жизни…
– Могу слуг отправить. Вам будет легче, если вы выпьете лекарство?
Он по-прежнему не поворачивался.
Она обошла его и обняла сама.
– Ирочка, – шептал он, осыпая её короткими и нежными поцелуями-узнаваниями, поцелуями-вопросами, подглядывая за выражением её лица из-под длинных ресниц. А руки уже сами тянулись к её волосам, которые, как и полагается, были уложены в строгую гладкую причёску. Почему ему всегда казалось, что от такой укладки у неё болит голова?
Она вздохнула и прижалась к нему. Положила руки ему на плечи. И лёгкость поцелуев исчезла, её сменило неистовство.
Князь её целовал – страстно, жадно, уже не думая ни о чём и потихоньку отбрасывал шпильку за шпилькой, пока не высвободил косу. Он гладил её распущенные волосы и не мог остановиться. Не мог насытиться. Смог только чуть приоткрыть глаза, чтобы посмотреть на неё.
Какая серьёзная мордашка! Он не мог не улыбнуться. Она почувствовала эту улыбку на своих губах и очнулась.
Мучительно покраснела.
Он погладил её по щеке.
«К небесам всё! За два-три дня я организую нам свадьбу, порву всех, кто хоть косо взглянет. Императрица не рискнёт со мной связываться, и на неё найдётся управа».
И он прижал девушку к себе ещё крепче.
И князю стало так легко, как не было с тех самых восемнадцати лет, когда привычный мир вдруг рухнул.
Он опять потянулся к её губам, но остановился, потому что вспомнил:
– Ты не ужинала!
Улыбнулся её недоумённому взгляду, потому что она чуть было не сказала вслух: «Какой ужин?» Поэтому спросил уже недовольно:
– Ты хоть обедала нормально?
Ирина, лукаво улыбаясь, отрицательно покачала головой.
– Охрану приставлю! – грозно заявил он.
Потом вспомнил, что охрана уже приставлена, и огорчился. А когда подумал, что ему ещё и объясняться с Ирой…
– Ужинать! – возвестил вслух, а про себя подумал, что и это решаемо.
После еды она стала дремать, сидя прямо за столом с открытыми глазами, да ещё и умудряясь ему что-то отвечать. Получалось, правда, не очень внятно. Поэтому Андрей Николаевич сделал над собой героическое усилие и преодолел искушение оставить ночевать её в своём доме.
– Я отнесу тебя домой. – Подошёл к ней и подхватил на руки.
– Сумка и жакет. – Всё-таки Ирина была прагматична. – И на вешалке моё пальто.
Подождал, пока она соберётся. И с печальным вздохом доставил домой, прямиком в гостиную.
– Только пообещай, что сразу ляжешь спать. Наверняка сумасшедший день будет, – прошептал, уже прощаясь. И поцеловал. Снова.
– Хорошо, Андрей Николаевич, – с интонацией первой ученицы ответила она.
– Называть мужчину, с которым целуешься, на «вы» и по имени-отчеству… – раздосадовано протянул он. – Это…
– Неприлично? – улыбнулась она.
– Практически. Я встречу тебя завтра после работы, и мы поговорим. Пока тренируйся.
* * *
В семь пятнадцать утра он был у княгини Снеговой.
– Я искренне благодарен вам, ваше сиятельство, за то, что вчера вы сохранили мою тайну и не стали раскрывать моё инкогнито, – после всех необходимых ритуалов приветствия, поклонов и целования ручек заявил он.
Княгиня не садилась, демонстрируя своё недовольство, поэтому и он остался стоять.
– Я так понимаю, – аккуратно подбирая слова, начала она, – что моя сотрудница понятия не имеет, кто тот молодой человек, с которым у неё роман?
– Вы совершенно правильно всё понимаете, – не стал спорить с очевидным он.
– Ваше сиятельство, вы понимаете, насколько дурно это выглядит со стороны?
– Отчего же? – вдруг разозлился князь. – Я что, подлец? Или насильник? Не человек? У меня не может быть искренней привязанности?
– Вы человек, которого я, бесспорно, уважаю. Однако… Что будет с этой девочкой? Она и так практически не сходится с людьми. У неё нет родных. Нет друзей. А после… опыта общения с вами… Она же никого никогда к себе не подпустит!
– Ей не придётся кого-то к себе подпускать. – Яда в его голосе было предостаточно. – Моей супруге, согласитесь, это будет не к лицу.
– Что? – изумилась княгиня.
– Ваше сиятельство… Я уважаю вашу заботу об Ирине Алексеевне и лишь поэтому с вами беседую. Однако согласитесь… – Он как-то устал объясняться витиевато и просто сказал: – Это всё обидно слышать.
