скачать книгу бесплатно
– И какие цветы дарят девушке, которая никого к себе не подпускает?
Он помолчал, подумал, вспомнил о делах насущных:
– Начальников отделов ко мне на доклад. И как только у Сергея Ивановича будут какие-нибудь новости по покушению – тоже ко мне.
* * *
В министерстве безопасности Поморья под командованием великого князя Радомирова было пять отделов. Первый – внешней разведки, второй – борьбы с врагами внутри государства, третий – пропаганды, четвёртый – экономический, и пятый – охрана первых лиц государства.
Начальники отделов были в печали. Можно сказать, в тоске. Покушений такого масштаба давно уже не было. И как-то все привыкли к мысли, что военного положения, как в годы Чёрной войны и первые пять лет после неё, тоже не будет. Тяжело ведь жить всё время в состоянии боевой готовности, постоянно ожидая нападения. Расслабились. Размечтались. А вон как вынесло…
– Итак, господа, – обвёл тяжёлым взглядом князь Радомиров всех присутствующих. – Мне вот интересно, где несчастные мальчишки могли встретиться с тем или с теми, кому они помогали убивать меня? В Поморской научной библиотеке? И почему для покушения на меня опять завербовали студентов?
Он злобно скривился и заговорил снова:
– Вам не кажется, что у правящего рода не складывается общение со студенчеством? Двадцать лет назад они уже участвовали в убийстве императора и императрицы. А также князя и княгини Радомировых, обставив всё таким образом, что в один день погибли и мои родители, и родители наследника!
Начальники отделов переглянулись. Все понимали, что да, виноваты. Прошляпили. И что оправдания им нет.
– И почему в министерстве безопасности Поморья никто знать ничего не знает о том, что студенты вернулись к прежним развлечениям?
– Мы готовы подать прошение об отставке, – тяжело вздохнул самый пожилой из них, командовавший внешней разведкой ещё при покойном императоре. – Этому нет оправдания.
– Не смешите меня, – оборвал его Радомиров. – Вы, значит, в отставку, в поместье, к внукам, а я это всё буду сам расхлёбывать? И узнавать у ваших агентов, есть ли внешний след? И искать потоки денежных средств, потому что за меня явно кому-то заплатили? И всё это я буду делать лично?!
Недобрый взгляд в сторону начальника отдела экономики:
– И вообще, я отвлёк вас от важных, – это было сказано с иронией, – дел лишь для того, чтобы прояснить свою позицию по данному вопросу. Никаких отставок. Никаких истерик. Никаких интриг между отделами!
И он внимательно посмотрел на руководителей отделов по работе с внутренними врагами и охраны первых лиц. На протяжении этого года они упорно интриговали друг против друга. Все знали, что Андрей Николаевич не выносит идеи личной охраны, и начальники отделов считали необходимым демонстрировать охранникам своё «фи». Особенно старались специалисты из отдела по работе с внутренними врагами. Охранники, будучи людьми злопамятными, а магами сильными, в долгу не оставались. Вот так все друг друга и развлекали. Время-то мирное… Делать-то нечего… Вот и допрыгались.
– Ваше сиятельство! – заговорил начальник отдела пропаганды.
– Просто найдите того, кто это сделал, – прервал великий князь говорящего. – Свободны!
* * *
Князь Радомиров подошёл к окну и посмотрел на золотистый отблеск фонарей в бархатно-чёрной реке.
– Осень, – тихо проговорил он. – Когда-то у меня осенью стихи писались лучше даже, чем весной.
– А коньяк тебе лучше было пить в какое время года? Осенью или весной? – раздался у него за спиной знакомый голос.
– Коньяк круглогодично, – с ноткой грусти отозвался князь. – Мне сейчас действительно не помешает напиться. Может, я что и пойму в этой жизни.
– Андрей Николаевич, что за похоронное настроение? – удивился его собеседник. – Живой же!
– Не знаю, Семён Семёнович, – обратился князь к старому сослуживцу и своему другу, – не знаю. Как-то всё бессмысленно…
– Налито, – откликнулся на его философскую сентенцию друг.
Князь Радомиров подошёл к огромному столу для совещаний. Взял бокал и молча выпил.
– Вот и хорошо. Вот и ладушки, – неизвестно чему обрадовался Семён Семёнович, наливая ещё по одной. – А теперь ещё раз. И уже с положенным тостом.
– Будем жить! – тостом, положенным на фронте, отозвался сослуживец.
Третьим они помянули всех, кто не дожил. А там и бутылка закончилась.
Князь Радомиров вызвал ординарца, распорядился подать ещё коньяка.
– Кстати, ты ужинал? – спросил его Семён Семёнович.
– О… – язвительно отозвался князь. – Я сегодня почти обедал. Мне хватило.
– Понятно, – протянул его друг. – И кто она? Балерина? Актриса? Слушай, а вот почему ты с оперными певицами любовных связей не заводишь? Они очень даже ничего. С формами! А у балерин плохой характер. От голода…
– Это не актриса и не балерина. Всё гораздо хуже…
Они подождали, пока постучавшийся ординарец войдёт и оставит коньяк. Семён Семёнович распорядился подать также и ужин.
– Хуже? Насколько?
– Она целительница. И ей не понравились розы, – печально сказал Радомиров.
– Может, ландыши? – едва слышно сказал его друг. – Лена их любила…
Князь Радомиров внимательно посмотрел на генерала Макарова.
Война… Время, когда кожей чувствуешь каждое мгновение прожитой жизни. Когда сходишь с ума от простых, казалось бы, вещей просто потому, что знаешь – может быть, уже завтра от всего этого не останется даже воспоминаний. От куска хлеба, от рассвета, до которого всё-таки дожили, от глотка свежего воздуха. От близости с женщиной. От любви, которая случилась так не вовремя. Семён Семёнович Макаров, тогда ещё не генерал вовсе… И Елена. Его Лена. Макаров, так и не узнавший в ту безумную весну, кто она такая. Только то, что Лена любила ландыши и его, Семёна.
Её гибель, такая нелепая… Сколько лет прошло, а боль не оставляет.
– Всё пьёте? – раздался с порога негодующий бас.
Генерал Макаров и великий князь Радомиров вытянулись по стойке смирно – их посетил император. Да ещё и в сопровождении военного министра, графа Морозова.
Граф, старинный приятель ещё покойных императора и императрицы, насмешливо посмотрел на смежников.
– Я вот не понимаю… – гневался повелитель. – Вот почему вы пьёте на рабочем месте? Что за безобразие? Что за вопиющее нарушение? Почему меня не позвали? Какое имели право обойти уважаемого Павла Афанасьевича!
И император кивнул на своего спутника, который, уже не сдерживаясь, улыбался, благо за густыми усами и роскошной седой бородой заметно этого практически не было.
– Простите, ваше величество, – протянул генерал Макаров. – Мы не осмелились беспокоить…
– Вы даже не вспомнили про нас, – пробурчал император. – Вот как что-то надо вашему драгоценному министерству, так от вас не отобьёшься. А как водки выпить… Или что там у вас?
Отправили ординарца ещё за одной бутылкой. Император величественно затребовал себе нарезанного лимончика к коньячку. И они продолжили, уже вчетвером.
* * *
Князь Андрей несколько раз прокручивал в голове варианты встречи с целительницей. Но не ожидал, что она смущённо улыбнётся и проговорит:
– Как хорошо, что вы пришли, Андрей Николаевич. Я вчера вам нагрубила и переживала всю ночь. Простите меня.
В воскресный день, видимо, в честь выходного, одета она была не в белое, каштановые волосы заплетены в две косы, а не стянуты шпильками на затылке.
Князь вспомнил, как ночью вытаскивал шпильки из её волос – ему почему-то показалось, что ей сразу станет легче, когда он это сделает…
– Я принёс вам ландыши, – ответил он невпопад.
Её хорошенькое личико осветилось такой радостью, что ему пришлось призвать на помощь всё своё самообладание и здравый смысл заодно, чтобы не обнять её прямо здесь, на пороге.
Глава 7
Столица. Чуть больше года назад. Сентябрь. Она
Я так обрадовалась тому, что обнаружила Андрея Николаевича у себя на пороге, что даже забыла задуматься, откуда эта радость.
– Могу я пригласить вас на обед? – спросил он.
– Хорошо. – Улыбка так и не желала уступать место моей обычной сдержанности. А ещё эти ландыши… Крохотные белоснежные колокольчики. Может, это их беззвучный перезвон меня околдовал? Я ведь не хочу, а улыбаюсь…
Я закрыла глаза, чтобы ещё острее ощутить аромат.
– Это просто чудо какое-то! Где вы их раздобыли?
– Ох… – вздохнул он как-то печально. – Хотел бы я ответить, что исключительно подвигом. Но это будет неправда. – Он говорил серьёзно, но в голубых глазах резвились смешинки.
– А как же? – Я не могла отвести взгляда.
– Тиранией своего отдела. Мне раздобыли корневища и всю ночь пытались вырастить ландыши. Я вспомнил всё, что проходят в школе по ботанике.
– Про то, как заколдовать воду для полива растений? Я тоже это помню! Даже картинку из учебника. Спасибо, – тихо сказала я.
– Обед, – напомнили мне.
Я взяла жакет, надела небольшую шляпку – модную, даже с вуалью, закрыла дом.
– Я могу взять вас за руку? Просто мне хочется пообедать в моём любимом месте, а это далеко. Не в столице. Туда надо выстроить портал.
– Хорошо. – Я протянула ему руку.
Раздался хлопок.
Я открыла глаза. Перед нами была серая громадина старинной крепости, похожая на свернувшегося в кольцо огромного дракона. Круглые башни гордо возносились в прозрачное небо. Солнце чуть золотило листья деревьев, что росли вокруг.
– Вам здесь нравится? – осторожно спросил Андрей Николаевич.
– Очень красиво, – выдохнула я. – Это которая из северных крепостей?
– Это Борск.
– А можно забраться на башню? – жадно оглядывая окрестности, спросила я.
– Конечно, – улыбнулся он.
– Всегда хотела путешествовать… – мечтательно проговорила я, когда мы уже забрались на самый верх по лестнице, что вилась дымом, огибая башню по кругу. Я смотрела, стараясь запомнить то, что вижу, навсегда – зеленеющие поля, золотой лес, синее-синее озеро неподалёку. Ощущение свободы. Небо, которое внезапно стало так близко и которое принадлежало нам одним.
Мы долго стояли молча, закутавшись в безмолвие, как в тёплое одеяло. Счастливые от того, что были здесь одни. Как дети, которые нашли что-то интересное, и теперь у них был свой секрет. Своя тайна.
– Я здесь бываю время от времени. Забираюсь на эту башню. И думаю… – вздохнул Андрей Николаевич.
– О чём? – не отрывая взгляда от головокружительной перспективы, спросила я.
– Как правило, что было бы, если… – не очень понятно ответил он. Но я не стала уточнять. Со мной поделились секретом, мне доверили тайну – этого было достаточно.
– Хорошее место. Очень.
– Сюда хорошо приезжать весной, когда прилетают лебеди. Тогда я впервые здесь побывал. Всё других цветов. И вода, и небо, и зелень… Только камни такие же, серые.
Я молчала и думала о том, как ненавижу весну. Весной мне сообщили, что теперь я одна на всём белом свете. Весна унесла с собой всех, кого я любила. Сделав над собой усилие, глубоко вдохнула сладкий весенний воздух и крепче прижала к себе маленький букетик – белый флажок примирения…
После того воскресенья мы стали встречаться. Не так часто, как хотелось. У меня было много работы. Да и у него, как я понимаю, не меньше. Одно было неизменным – он встречал меня после каждого дежурства. И провожал домой. Вечером, правда, не всегда. Как получалось… А вот утром, когда я выходила из госпиталя – иногда бодрая, подрагивая от щедро разлитого по венам адреналина, иногда неживая, подрёмывая от усталости… Он ждал меня на противоположной от госпиталя стороне проспекта.
Мы много говорили по кулону-переговорнику. Он мне его вручил через несколько дней знакомства. В этом случае я столкнулась с потрясающим упрямством. Как ни пыталась ему объяснить, что он ставит меня в неловкое положение, что я не могу принимать такие дорогие подарки – всё было бесполезно. Как и в случае с артефактом. Он согласно кивал в ответ на мои слова возмущения. А потом я обнаружила кулон на столике в прихожей. Андрей Николаевич же связался со мной как ни в чём не бывало…
В следующие выходные он пришёл и предложил отправиться на юг.
– Вы видели водопады в ущелье Фа-Го? – спросил он.
И я радостно закивала:
– Отец возил нас туда – мы жили неподалёку. С детства их люблю!
– Отправляемся? – протянул он руку.
На юге империи было ещё совсем тепло, как будто и не осень. Мы любовались звенящим водопадом в горах – огромный камень, чем-то похожий на сердце, омывали струи воды и падали в пропасть.
– А вы помните сказку о том, что этот камень – сердце колдуна? – спросила я Андрея Николаевича.
Полковник насмешливо фыркнул. В романтические сказки, как я поняла, он не верил. А я вот их любила. И поэтому сказала улыбаясь:
– Вот зря вы так! Местные жители помнят легенду о могущественном колдуне. Он полюбил красавицу. Но девушка не ответила взаимностью и погибла при очередной попытке сбежать от него. Тогда колдун превратился в этот камень.
– Девушек ему по округе было мало, что ли? – проворчал Андрей Николаевич.
– Значит, она была той самой, единственной, – тихо сказала я. – Мне всегда было жаль колдуна.