Книга 1: Королева – вдова

Глава 19

Королевская карета, в этот раз приличествующая правителю королевства, катила по улицам столицы. На запятках стояли два лакея, третий сидел рядом с кучером. И это тоже отличало сегодняшний выезд от тех, какие совершались ежедневно для поминальной молитвы, когда Ее Величество сопровождал только один лакей. Да и гвардейцы ныне были одеты в мундиры и занимали положенные им места без условного отдаления от экипажа. И впереди скакал глашатай, который оповещал народ:

– С дороги! Ее Величество Лания Северная Мелибранд! Склонитесь!

Сама королева откинулась на мягкую бархатную спинку сиденья, прикрыла глаза и ни о чем не думала. Она напевала про себя одну из песенок нянюшки и тем не позволяла себе уйти в размышления. Сейчас ей просто хотелось отдохнуть от дел.

Впрочем, именно по делу Лания и покинула дворец. И так как ехала она к особе королевской крови, то не могла позволить себе явиться к нему в своей полюбившейся простенькой карете, уже этим показав неуважение. Да и тайны из цели своего небольшого путешествия делать не намеревалась. Она была связана именно с тем, ради чего просил о приеме барон Фуллик.

– Милый белый котик – мягкие лапки, – тихо пропела Лания, – рук к нему не суй, оставит царапки… Царапки, – повторила она и, усмехнувшись, открыла глаза. – Моя милая добрая нянюшка.

Радкис исполнил обещание. Он быстро нашел Лемилу Мокит, ныне Сеит. Но оказалось, что нянюшка сама в тягости, да еще и на сносях.

– Ей будет тяжело служить вам, государыня, – сказал советник. – Мне доложили, что ваша нянюшка живет в ладу со своим мужем, она счастлива. Если вы призовете ее сюда, женщине придется оставить мужа и свое едва рожденное дитя. Сердцем она будет стремиться туда, где она обрела дом и семью. Это может стать брешью в ее верности вам.

– Да, вы правы, ваше сиятельство, – вздохнула королева. – Разлучать мать и дитя я не стану. Да и рушить счастливую жизнь тоже. Пусть живет там, где ей хорошо. Возможно, однажды мы встретимся. Благодарю за вашу расторопность.

– Это было несложно, – улыбнулся советник, – вы дали ее имя и место, где она должна жить. Оставалось только отправить того, кто узнал подробности.

– И всё же благодарю, – повторила Ее Величество и оставила мысли о встрече с нянюшкой. Она была частью юности, а юность закончилась, стало быть, и время няни Милы прошло.

В это мгновение карета остановилась. Лания повела плечами, сбрасывая полусонное оцепенение. Проведя ладонями по голове, она поправила прическу, после выдохнула, и дверца кареты открылась. Лакей сноровисто откинул подножку и, отойдя в сторону, склонился. Капитан гвардейцев, как старший по чину, подал государыне руку, и она выбралась наружу.

По другую сторону от дверцы склонились еще два лакея, а вместе с ними замерли в почтительном поклоне все, кто оказался в этот момент неподалеку от королевского экипажа. Лания отошла в сторону и произнесла:

– Благословляю вас, дети мои. Пусть богини не оставят вас и ваших домочадцев своей милостью.

– Благодарим Ваше Величество, – вразнобой отозвались горожане. – Милости богинь вам, государыня.

– Благодарю, дети мои, – ответила королева и направилась к вычурным высоким воротам, за которыми уже мельтешили фигуры прислуги.

Да что там, сам хозяин и домочадцы уже спешили навстречу высочайшей гостье. И когда ворота распахнулись, к Линии шагнул герцог Тридид.

– Ваше Величество оказали нам честь, – после легкого поклона произнес хозяин дворца.

– Доброго дня, ваша светлость, – улыбнулась королева. – Примите ли незваную гостью?

– Скорей нежданную, – ответил улыбкой дядя покойного короля и здравствующего наследного принца. – Но от того не менее желанную. Прошу, Ваше Величество.

– Доброго дня, милые дамы, – поздоровалась государыня разом со всеми женщинами герцогского семейства, они поднялись из реверанса, в котором пребывали, пока глава семьи разговаривал с королевой.

– И вам доброго дня, государыня, – ответила старшая герцогиня. – Приятная неожиданность и великая честь видеть вас в нашем скромном жилище.

Жилище было далеко от скромности. Конечно, дворец герцогский уступал дворцу королевскому, но, тем не менее, это было одно из наиболее великолепных зданий в столице. И по размеру, и по отделке, и по величине парка, занимавшего места в два раза больше, чем сам дворец. У Вилленов жилище, как выразилась герцогиня Тридид, было поскромней.

Королеву проводили в роскошную гостиную таких же алых тонов, как и ее платье, то ли желая показать, что и в их доме царит траур, то ли попросту сочли ее наиболее подходящей. Впрочем, Лания на цвет обивки стен внимания обратила мало. Да и задерживаться тут не намеревалась. Ее во дворец Тридидов привело дело, и тратить время на пустую светскую болтовню государыня не желала.

– Не буду долго расшаркиваться, – произнесла Лания, – я приехала к вам с некой целью, ее и желаю обсудить, – она перевела взгляд на герцога и закончила, – с вами наедине, ваша светлость. После можем поговорить об этом и все вместе, но прежде у меня дело именно до вас.

Тридид в удивлении приподнял брови, однако склонил голову, а после бросил взгляд на жену и дочерей. Те вновь присели в реверансе и направились к выходу. Лания задержала взгляд на старшей. Она была на полтора года младше Ее Величества, немногим ниже ростом, стройная и довольно миленькая блондинка с большими голубыми глазами.

– Желаете ли что-нибудь? – вежливо уточнил его светлость, и королева кивнула:

– Да, поговорить.

– Я слушаю вас, Ваше Величество, – взгляд герцога стал внимательным и даже немного настороженным.

– Дело касается вашей старшей дочери, – начала королева. – Она уже вошла в пору и может быть просватана. Мне сегодня предложили жениха для ее светлости. Он еще молод, о красоте и нраве судить не берусь, потому что даже портрета его еще не видела. Однако от этого союза может выйти польза нашему королевству. И все-таки перед тем, как я дам ответ, мне бы хотелось услышать ваше мнение, как отца. Возможно, и мнение самой герцогини Эдилии.

Его светлость некоторое время смотрел на гостью, после неопределенно хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Он некоторое время в задумчивости почесывал короткую бородку, а Лания вдруг ощутила любопытство. Она никогда особо не разглядывала дядюшку Ангвира и Канлина, а сейчас увлеклась. Ее проницательный взгляд скользил по чертам уже немолодого мужчины, отмечая семейную схожесть и некоторые различия с братьями.

Герцог Лекар Тридид-Мелибранд был ростом схож со вторым племянником. Не особо высок и немного более худощав, чем Канлин. Однако волосы его более походили цветом на волосы покойного государя, они были светло-русыми. Возможно, потому особо не было приметно первых серебряных нитей. И если Канлин носил длину волос до основания шеи, у Ангвира же они едва спускались на шею, то их дядя был коротко подстрижен, как стриглись воины.

Впрочем, в военных кампаниях его светлость участвовал лишь в молодости, когда по договору с южанами Северное королевство предоставило свою помощь в споре с западным соседом. Войны не было, так… несколько довольно мелких стычек на границе. Герцог, тогда еще принц, на поле брани не выезжал. Во-первых, он был вторым наследником, а потому его берегли, а во-вторых, вести за собой рать попросту не требовалось.

И все-таки Лекар всю свою жизнь подчеркивал близость королевскому войску, приверженность его порядкам и имел слабость к оружию и поединкам, в которых часто участвовал, но без особых ранений, потому что всё еще оставался вторым наследником. Больше страдали его противники, которые не смели сами нападать в полную силу. Впрочем, это не мешало признавать Его Высочество воинственным и отважным мужем.

А еще его называли прямым человеком, и это при склонности к интригам. Именно последнее не позволяло поверить в его настоящую искренность. Да, он мог себе позволить выражать неприязнь, если ее испытывал, как мог лгать в глаза, если это было ему выгодно. Потому Лания по-прежнему не верила герцогу Тридиду, несмотря на его видимую миролюбивость, как не верила и собственному отцу, и деверю, если быть уж до конца откровенной.

Впрочем, Канлин пока мог быть и искренним, ожидая, как и все, родов королевы. Быть может, что-то потом и изменится между ними, но пока Ее Величество и Его Высочество прекрасно ладили и даже были в некотором роде единомышленниками, но Лания все-таки помнила слова Радкиса о том, что по норову он близок больше дяде, чем брату. Да и Виллен старший называл интриганом из двух братьев именно младшего.

Что до отца, то Лания понимала, что он как раз более всего нуждается в доверии дочери, потому от него подвоха пока ожидать не приходилось. Благополучие Вилленов зависело от того, что будет дальше. И если дочь родит короля, тогда, возможно, и герцог начнет выстраивать свою интригу, чтобы оказаться за плечом королевы-матери единственным советником, которому ей стоит довериться.

Но верховодить уже вряд ли мечтал, получив отпор и оценив настрой Лании. А значит, стоило показать свое рвение и полезность, чтобы стать той самой поддержкой, о какой ему говорила королева. Так что, пожалуй, более всех можно было рассчитывать именно на Вилленов, но это покажет только время.

– Надо же, – усмешка Тридида вырвала Ланию из размышлений. Ставший рассеянным взгляд, вновь превратился в проницательный. – Признаться, я еще не задумывался об Эди, как о невесте. Ее возраст только подошел к брачному, однако я вижу в ней дитя, а не девушку, готовую стать женщиной, женой и матерью. Даже не готов быть дедом. Я еще так молод для этого! – неожиданно воскликнул его светлость и заливисто рассмеялся.

Лания еще никогда не слышала, чтобы дядя ее мужа смеялся, вот так легко и искренне. И сейчас королева смотрела на королевского родственника даже с толикой удивления.

– Простите меня, Ваше Величество, – всё еще посмеиваясь, произнес Лекар, приложив ладонь к груди. – Я просто представил, что моя дочь, моя маленькая девочка сама станет матерью. И тогда понял, что после этого я стану дедом. Но я не чувствую себя дедом! – он вновь рассмеялся, но уже не так задорно, а королева вежливо улыбнулась. – Признаться, до этого момента я ощущал себя еще молодым мужчиной, и вдруг – дед, н-да-а-а, – он покачал головой, и, поерзав и усевшись прямо, стал серьезным: – Однако это всё мало имеет отношение к делу. Гораздо важней кандидатура жениха. Кого вы прочите Эди в мужья?

– Его Высочество Улига Маграндского Валигара, – ответила Лания, и глаза Тридида округлились.

– Помилуйте, Ваше Величество, но он же женат! – воскликнул его светлость и порывисто поднялся с кресла. Сделал пару шагов прочь, но также порывисто обернулся и спросил: – Или уже нет? Что-то произошло?

– К моему прискорбию, его супруга скончалась родами, – вздохнув, ответила государыня. – Улиг, хоть и королевского рода, но принц из побочной ветви, потому траур его будет длиться всего полгода. Но, как мне доложили, он обронил, что оттягивать поисков новой супруги не станет. Так что мы можем успеть связать себя родственными узами и с Востоком.

Герцог криво усмехнулся:

– Не так уж и крепки эти узы, как показала история. Брак моей племянницы Франы с южанином особой пользы нам не принес. Нам надо родниться с правящей династией, а мы отдаем наших женщин и иногда мужчин побочным ветвям. Это приносит некие плоды, конечно…

– Зато у наших государей сильная кровь, – прервала его Лания. – У нас она постоянно обновляется. Близких родственников, как на Востоке, в брачных союзах на Севере нет. А восточные соседи только и получают приток свежей крови от таких вот союзов побочных ветвей с иноземными принцессами и герцогинями. А после берут жен из этих самых ветвей, опасаясь сильно разбавить свою драгоценную кровь императоров. Пустое, – отмахнулась королева. – Не союзы делают королевство сильным. Только государство сильное изнутри может выстраивать выгодные союзы. Надеяться надо в первую очередь на самих себя, а не на кого-то другого. Что до союзников, то они придут сами просить дружбы, тогда и стоит искать свою выгоду. Что касаемо крови, то еще неизвестно, кто кому оказывает честь: потомки давно захудалого рода или же мы им.

– И все-таки Восточное королевство единственное, где династия не менялась все пятьсот лет после распада Гантара, – заметил Лекар и вернулся в кресло.

Гантар… Когда-то это была большая империя, западные рубежи которой простирались по горным склонам, а восточные омывало море. Южные чертоги поражали своим плодородием, а северные земли рождали суровых отважных воинов. Славная была империя. Славная и сильная. Она существовала многие века, пока однажды ни пришла к упадку и ни разделилась на Южный Гантар, Северный Гантар, Восточный Гантар и Западный Гантар. Не сама, разумеется, и не в одночасье. Но последним потрясением стало Восстание наместников, так назвали масштабные волнения, сотрясшие империю на последнем издыхании.

Последний император укрылся на время волнений в восточной части уже почти бывшей империи. Здесь и держал оборону с верными ему людьми, здесь же и подписал манифест о прекращении существования империи Гантар и создании четырех королевств. За собой он оставил Восточный Гантар – королевство с выходом к морю, с флотом и недурным куском плодородных земель. Во главе трех других королевств встали бывшие наместники, с которыми был заключен договор, результатом чего и стал судьбоносный манифест.

Легче всего перемены перенес именно Восточный Гантар. Там потрясений практически не было, потому что правитель не изменился, порядки тоже претерпели малые изменения. Реформы прошли мягче и безболезненней. Чего нельзя сказать о землях, где главенствовать желали многие.

За прошедшие пятьсот лет Южный Гантар сменил шесть правящих династий. Последняя утвердилась на троне всего пятьдесят лет назад. Земли эти были богаты, норов южан горяч, жажда власти равнялась непомерному гонору. Это оказалось самое беспокойное королевство. И первая династия носила корону всего двадцать лет, пока не оказалась повержена следующим претендентом, который посчитал себя ущемленным после того, как Восстание наместников успокоилось.

Западный Гантар сменил династию трижды. Там даже после двух первых династий на троне посидела самозванка, правда, недолго, да и считать это мимолетное царствование не станем. Ее и тех, кто привел фальшивую наследницу к власти, снес на волне народного недовольства очередной новый король. Он не имел отношения ни к первой династии, ни ко второй, но заручился поддержкой северян. После женился на дочери северного короля, и был им первым признан, как законный властитель. И с тех пор династия уже не менялась.

Что же до Северного Гантара, то здесь сменилась династия лишь один раз спустя триста семьдесят лет от начала правления первого короля Севера. Произошло это без потрясений, попросту династия прервалась. Прямых наследников не осталось, и вот тогда-то и пришла пора появления того закона, по которому местные государи брали жен только среди своих.

В общем, дело было так. Умирая, последний государь назначил себе наследника из родственной, но отдаленной ветви. И вроде бы всё разрешилось, и новый король готов был надеть корону, спустя полгода траура, но тут зашевелились соседи. Посыпались претензии на северный трон по праву родства более близкого, чем назначенный наследник.

Права предъявили Западное и Восточное королевства. Южное осталось наблюдать, но, на всякий случай, вспомнили, что у них была принцесса из северных земель. Правда, относилось дело еще к предыдущей династии, но потомки-то остались! Во избежание большой крови в Северном королевстве тут же был принят закон, в котором говорилось, наследник может быть признан только по мужской линии или же избран монархом. Такой у северян уже имелся.

Восточные соседи решили в спор не вступать, потому что закон был принят на Совете, который управлял государством до коронации нового монарха. Стало быть, силу новый документ имел. И претенденты с этой стороны отступили. Южане и без того в спор не вступали, а после такого поворота и вовсе утеряли интерес к чужой короне.

А вот в Западном королевстве мириться с новшеством не пожелали. Обвинили северян в подлости и хитрости, а после напали. Сосед решил добыть трон оружием. Война была недолгой, потому что северяне не зря славились издревле своими воинами и воинским искусством. К встрече они подготовились.

Всё закончилось заключением мирного договора и признанием закона о престолонаследии, а также отказом от притязания на корону Северного королевства во веки веков. Причиной стал захват короля Запада, решившего возглавить войско, чтобы войти победителем в чертоги северных монархов.

Первый Мелибранд наконец взошел на трон и принял следующий закон о супругах, где говорилось, что монарху надлежит искать жену на родной земле. Брачные же союзы с иноземцами заключать с родственниками государей, или же с государями, но отдавать женщин из побочных ветвей и герцогских родов, дабы избежать в будущем претензий на корону. С тех пор законы не менялись.

Единственное государство, где так же не стремились брать иноземок, было Восточное королевство, но там, как сказала Лания, тряслись над кровью императоров Гантара. Потому женились на родственниках. И до сих пор не вымерли лишь потому, что приток свежей крови все-таки был, но в побочные ветви, где и рождались будущие королевы.

Однако род сильно ослаб, как когда-то ослаб и Гантар, по которому память сохранилась только в архивах. Даже из названий королевств постепенно исчезло общее именование. Впрочем, это произошло не по общей договоренности. Но чем сильней оказывались противоречия между правителями королевств, тем дальше они были от общих корней.

И все-таки, как бы ни отдалялись правители, но незримая общность никуда не делась. Ведь были и иные соседи, с которыми граничили королевства. С ними тоже заключали союзы, вели дела и договаривались. Отдавали замуж своих женщин, брали жен для мужчин, ссорились и мирились. Но Северный, Восточный, Западный и Южный Гантары продолжали оставаться в чем-то общей территорией. Говорили на одном языке, пусть и на разных диалектах, имели общую историю и единые корни, да и в случае надобности помощи искали и находили именно внутри границ бывшей империи. А остальной мир оставался где-то за гранью этой общности, и впускать его к себе на равных правах гантарцы не спешили.

Так что распалась империя или нет, она незримо продолжала существовать. И даже не императорская династия оставалась напоминанием о тех временах, но некая сплоченность, разорвать которую было не под силу ни одному внешнему врагу, хотя такие попытки были. Гантарцы могли переругаться в прах, могли интриговать друг против друга, обидеться на веки вечные, но если на одно из королевств нападали извне, то помощь шла из трех других королевств разом. Наверное, потому, хоть сами себя жители всё чаще именовали просто Север, Запад, Юг и Восток, для всех остальных они так и остались Гантаром.

– Да, Валигары продолжают властвовать, – кивнула Лания, возвращаясь к беседе с Тридидом, – Но и Мелибранды появились не из пустоты. Этот род идет от первой династии Северного королевства, а Келлиги, как вы, несомненно, помните, были правителями северной провинции Гантара. А наместниками назначались высочайшие рода, бывшие в родстве с императорами, кстати, еще до Валигаров. Так что наш… ваш род, а теперь и мой, не менее знатен, чем род восточных монархов. И кто же кому оказывает честь предложением брачного союза?

Глаза ее лукаво блеснули, и герцог вновь весело рассмеялся.

– И не поспоришь! – воскликнул Тридид. – Мы ведь не южане, где чуть ли не два раза в столетие меняется династия, и не Запад. Там и вправду уже кто только ни посидел на троне.

Лания усмехнулась и кивнула.

– Выходит, прелестной Эдилии Тридид-Мелибранд Улиг Магранд-Валигар вполне подходит, – с улыбкой произнесла Ее Величество и спросил: – Так будем его брать или поищем кого-то более родовитого.

– Исходя из того, что это дети уже побочных ветвей, то родовитей остаются только монархи, – хмыкнул Лекар и вновь стал серьезным. – Ну хорошо, Улиг еще молод, не красавец, но и не урод. Достаток в наличии, у Эди богатое приданое. Так что союз вероятен почти без всяких «но». Однако что же вы хотите получить от этой свадьбы? Какие видите выгоды для государства?

Лания откинулась на спину кресла, провела пальцем по подлокотнику, после сжала его всей ладонью и посмотрела в глаза хозяину дворца.

– А что видите вы, ваша светлость? – прежде спросила она.

Лекар в удивлении изломил бровь:

– Вы не желаете говорить? Или же не видите выгоды в этом союзе? – спросил герцог.

– Я продолжаю учиться, – пожав плечами, ответила королева. – Вы сами прекрасно знаете, ваша светлость, что мне не хватает опыта, чтобы увидеть многого, потому я не гнушаюсь советов. У меня есть мысли, какую выгоду извлечь из брака вашей дочери и ненаследного принца Улига. Но мне хочется услышать ваше мнение.

– Как изволите, Ваше Величество, – с улыбкой склонил голову Тридид. Однако чуть помедлил и сказал иное: – Позвольте отметить ваше благоразумие. Признаться, я был несколько насторожен, когда вы решили сами взять бразды правления, а не доверились Совету. Однако за все эти месяцы вы не были ни поспешны, ни вздорны в принятии решений.

– Благодарю, – ответила вежливой улыбкой Лания. – А что ответите на мой вопрос? Вы видите выгоду в союзе Востока и Севера?

Герцог вновь сменил позу. Теперь она стала вальяжной, но это было всего лишь удобное его светлости положении, потому что он не рисовался. Лекар Тридид несколько минут в задумчивости опять почесывал бородку, наконец хмыкнул и посмотрел на гостью.

– Мне… – он на миг поджал губы, – мне думается вот что. Мы можем предложить им равный обмен. – Лания внимательно слушала герцога, и он, едва приметно улыбнувшись, кивнул и продолжил: – Нам позволено перевозить товары по сниженным дорожным пошлинам до наемных кораблей. Однако, несмотря на эту поблажку, которая действует последние шестьдесят лет, и вроде бы и несет некую выгоду, но плата выходит двойной. Мы платим за использование дорог, потом за фрахт, и это не считая прочих расходов. Стоимость товаров выходит высока, это вредит королевству.

Королева подалась вперед.

– И как же нам поступить? – с нескрываемым интересом спросила Ее Величество.

– Беспошлинные дороги, государыня, – ответил Лекар. – Мы позволяем доставлять их товары через нас, не взимая дорожной пошлины, они не взимают с нас.

– Они мало пользуются нашими дорогами, потому что у них есть море, – нахмурилась Лания, – к чему им эти наши поблажки?

– Не скажите, государыня, – подняв вверх указательный палец, улыбнулся герцог. – Море не приведет их в Западное королевство…

– На Запад они едут через Юг, – прервав собеседника, заметила королева.

– Именно, – кивнул Тридид. – И платят Югу. Платят по старой договоренности сниженную пошлину, а мы можем предложить полное отсутствие пошлин.

Лания поднялась с кресла и неспешно прошлась по гостиной, размышляя над словами его светлости. Если ему и было что сказать еще, то теперь Лекар делать этого не спешил, давая королеве подумать. Он просто следил за ней взглядом и ждал. Наконец Лания развернулась к нему и произнесла:

– И что нам это даст, кроме того, что наши торговцы смогут свободно доезжать до портов? Да, Восток через нас тоже возит товары в соседние с нами герцогство и два княжества, но гораздо меньше, чем мы пользуемся их дорогой. И что же тогда выходит? Мы позволяем им нажиться на нашей доброте, сами же получаем только возможность добраться до порта без лишних трат, которые после могут быть компенсированы Востоком через фрахт?

Если бы они позволили нам нанять один из пирсов, где могли бы стоять наши корабли, то хотя бы тут выгода вышла равной. Но по их законам, кроме собственных в порту могут находиться корабли морских держав, которые прибывают с торговой или дипломатической миссией. Могут заходить корабли, чтобы пополнять запасы провизии и воды, могут останавливаться путешественники. Но мы, даже заказав у них постройку хотя бы маленькой лодки, не сможем оставить ее у пирса, потому что это станет нарушением закона и лодку реквизируют. Тогда выходит, что мы дарим им свои дороги, а они нам путь до порта?

– Не только, – немного уклончиво ответил Лекар. – Они ведь торгуют и с нами, значит, и цены должны быть равными ценам в Восточном королевстве.

– Они попросту перестанут у нас торговать, – с толикой раздражения отмахнулась Лания, и герцог воззрился на нее в изумлении.

– Но, помилуйте, Ваше Величество, тогда зачем вы озвучили мне предложение о женитьбе, если не видите в этом прока для Северного королевства?! – воскликнул Тридид.

Королева вдруг вспыхнула и порывисто отвернулась. У нее был ответ, но давать его герцогу Лания не собиралась. Когда Фуллик сообщил, что для юной герцогини Тридид появился подходящий жених, первой мыслью Ее Величества было: «Вот оно! Вот поручение для Ранала!» Именно так. Это было именно то, что можно было поручить брату королевы и аристократу одного из высоких родов Северного королевства – сватовство! И не просто сватовство, а устройство брака между кузиной покойного короля и двоюродным племянником восточного монарха. И пока дипломаты будут выторговывать выгодные условия для своего государства, младший герцог Виллен, мужчина молодой и весьма привлекательный, мог делать то, что ему привычно, – блистать при чужом Дворе.